Нам выпал шанс. Поступление в институт

После того, как я сдала документы в МИСиС меня, как абитуриента, поселили в Дом коммуны. Спальный корпус напоминал вагон: по обеим сторонам длинного коридора располагались кабины-спальни. Из-за отсутствия окон и тусклого освещения в коридоре номера кабин были едва различимы.

Не сразу мне удалось найти свою кабину. Я нашла её и попыталась открыть дверь, но она не поддавалась. Я не знала, что двери в кабинах открываются так же, как и купе в вагонах, — в сторону. Кто-то изнутри помог мне её открыть.

Внутри кабины были две кровати, между ними что-то вроде небольшого стола или тумбочки. Для верхней одежды прежние жильцы предусмотрели крючки. Все, как в обычном купе поезда. Чемодан ставили под кровать и всю одежду, которой у нас было не так и много, хранили в чемодане. Учебники и книги мы размещали на самодельных полках, которые уже были сделаны предыдущими студентами. Посуду хранили на подоконнике.

Больше всего меня удивили окна. В обычных вагонах они большие и широкие, а здесь я увидела узкие длинные окна на всю ширину комнаты. Они располагалось на уровне глаз, а для меня даже выше, поэтому из нх можно было увидеть только кусок неба или стоящие напротив здания и верхушки деревьев (так я помню).
Подоконники были довольно широкими, и, если дотянуться до них, можно было разместить много чего.

По центру, перпендикулярно к спальному корпусу, находился санитарный блок, предназначенный для гигиенических нужд. В нём располагались санузлы, душевые кабины и раковины. Чуть дальше располагались просторные кухни, общие для всего этажа. В первоначальном проекте они вроде не были предусмотрены, но, как оказалось, они были крайне необходимы для жильцов. В этих кухнях можно было готовить еду, так как они были оборудованы плитами, раковинами и столами.

Я прожила в Доме коммуны целый месяц, пока сдавала вступительные экзамены. За это время я успела оценить все удобства, о которых мне рассказывали старшекурсники. В нашем корпусе можно было находиться сколько угодно, не выходя на улицу. К услугам жильцов были столовая, читальный, чертёжный, спортивный и актовый залы, а также гардеробная и даже были пункты приема одежды в ремонт, в стирку и другие услуги. Всё необходимое можно было приобрести в киосках.
 
По какой-то причине мне не хотелось есть в столовой, возможно, из-за того, что еда была непривычной. Вместо этого я покупала молоко в стеклянной таре и батон хлеба в киоске, который находился в центральном корпусе между первым и вторым этажами. Этого мне хватало на весь день.

В общежитии жил мой земляк, Валерик. Он узнал, что я из Степанакерта, и решил поделиться со мной своими знаниями. За его эрудицию его прозвали «Лобачевским».

Он рассказал, что на вступительных экзаменах по химии в МИСиС особое внимание уделялось знанию окислительно-восстановительных реакций. О них обязательно спрашивали на дополнительных вопросах. Он терпеливо объяснял мне на примерах, как отвечать на этот вопрос, если он возникнет. Это мне очень помогло, я была готова к любым неожиданностям.

Я получила четвёрку по химии не из-за того, что не разобралась в окислительно-восстановительных реакциях. Причина моей неудачи — невнимательность и спешка во время экзамена, из-за которых я перепутала вопросы. В критические моменты я обычно умею собраться, но в этот раз я проявила легкомыслие.

Я очень спешила, потому что внизу меня ждала Неля Агабабян, моя одноклассница, которая неожиданно приехала в Москву. Она тоже решила поступать в МГУ, но на психологический факультет. Неля опоздала со сдачей документов и пока остановилась у меня. Я думала, что быстро сдам химию, и мы сможем куда-нибудь сходить.
 
Я была уверена, что хорошо подготовилась к вопросам, и поэтому смело отправилась отвечать первой, не дожидаясь, пока закончится время на подготовку.

Экзаменатор, имени которой я уже не помню, но её образ до сих пор стоит перед глазами — она была похожа на пожилую Надежду Крупскую — оторвалась от чтения газеты и с недовольством спросила, куда я так спешу. Я могла бы промолчать, но не удержалась и ответила: «Меня ждут», чем ещё больше удивила её.

Всё было прекрасно, пока не подошли к вопросу о свойствах сернистой кислоты. Я, впопыхах, подготовила ответ о свойствах серной кислоты, и теперь мне приходится импровизировать на ходу.

- Как же вы по остальным предметам получили «отлично»? – удивилась она, и поставила мне «четыре», не скрывая своего недовольства.

Это был последний экзамен, и теперь оставалось только ждать результатов зачисления.

Слава тоже легко сдавал вступительные экзамены в текстильный институт (МТИ). На вступительных экзаменах преподаватели спрашивали у Славы, не является ли он родственником Симоняну Гамлету, который учился на четвёртом курсе. Слава отвечал уклончиво.
Обязательно находился кто-нибудь, которому было интересно, не в родстве ли он со знаменитым тренером «Спартака» Никитой Симоняном (род. 1926 г., сейчас ему 98 лет).

Со временем многие уже знали, что они с Гамлетом родные братья, а Никита Симонян – просто их однофамилец.
 
Гамлет рассказывал, что на письменный экзамен по математике отводилось 2,5 часа. Слава вышел через 40 минут. Гамлет считал, что не стоило торопиться: можно было посидеть спокойно и ещё раз проверить свои работы, чтобы избежать возможных ошибок. Но что сделано, то сделано.

Устный экзамен по математике у Славы принимала заведующая кафедрой Гутер Галина Федоровна. Она была хорошо знакома с Гамлетом. Когда Слава, не подготовившись, начал отвечать через пять минут после начала экзамена, Галина Федоровна удивилась. Но узнав, что Слава — брат Гамлета, она поняла, что это неудивительно, ведь Гамлет учился у неё на отлично.

Итак, вступительные экзамены сданы, мы поступили!

Так начались наши студенческие годы: у Славы — в МТИ, у меня — в МИСиС.
Наши общежития находились в пяти минутах ходьбы друг от друга. Слава жил на пересечении 2-го Донского проезда с улицей Стасовой, а я — в знаменитом Доме коммуны, на пересечении с улицей Орджоникидзе. В наше время наш адрес был: улица Орджоникидзе, 8/9, а сейчас — 2-й Донской проезд, 9.

У Славы было обычное общежитие, а наше было экспериментальным.

Меня очень удивило, когда я узнала, что Дом коммуны изначально проектировался для студентов текстильного института. Получается, всё могло сложиться совсем иначе.
Поразительно, как тесно переплетена судьба этого общежития с двумя нашими институтами. Однако выбор пал на МИСиС. Таковы были требования того времени.

«Дом коммуны» — это уникальное общежитие, известное своей историей. Сейчас, после реконструкции, оно ценится как архитектурный памятник конструктивизма. Вокруг него до сих пор ведутся споры, и я хотела бы написать о нём подробнее.
****Существует множество различных мнений о концепции, заложенной авторами в этот архитектурно-строительный проект. Не будучи специалистом, сложно определить, где вымысел, а где реальность. В этой ситуации остаётся полагаться на свой опыт и интуицию.

См. продолжение.
Дом коммуны как предтеча Умного дом - http://proza.ru/2025/03/10/1458
Я и ремонт Дома коммуны -  http://proza.ru/2025/03/11/1004

Фото МИСиС (РИА Новости), здесь я сдавала документы и училась.
К сожалению, не удалось найти фотографии МТИ того времени.