Рыбацкие истории из прошлого столетия

тот веселый случай с возможными трагическими последствия-
ми произошел в 1972 году, в самый разгар жаркого лета и пы-
лающих в ряде восточных районов Московской области лесных
и торфяных пожаров. Обстановка была настолько серьезной и
угрожающей, что в Шатурском, Егорьевском, Луховицком, Павлово-Посад-
ском и Орехово-Зуевском районах руководство Московской области было
вынуждено объявить чрезвычайное положение. На борьбу с пожарами были
брошены очень большие силы, включая орденоносную Таманскую дивизию в
полном составе. Но, несмотря на это, окончательно справиться с огнем уда-
лось только к концу лета, когда появились долгожданные дожди.
Шалаховского участка эта проблема коснулась непосредственно. Буквально
в двухстах метрах, за дамбой, полыхали мощные хвойные леса и тлели торфяни-
ки, заволакивая по утрам всю прилегающую местность едким и плотным дымом.
Часам к десяти утра дым потихонечку рассеивался, а на смену ему по верхуш-
кам деревьев, словно перегоняя друг друга, летели злые языки огня и уничто-
жали все живое, попадающееся на пути. Вначале это всех пугало, но постепенно
народ к природному гневу привык и стал принимать меры по его обузданию.
Аномально жаркая погода стала тяжелым испытанием для жителей Москвы
и прилегающих к ней крупных городов. Если в предыдущие годы люди могли
в выходные дни выехать на природу и вволю надышаться свежим воздухом,
то объявленная чрезвычайная ситуация лишила их такой возможности. Все
съезды с центральных автомобильных дорог, ведущие в лес или к водоемам,
были перекрыты шлагбаумами и перерыты бульдозерами. Поэтому любители
природы были ограничены рамками территорий садовых участков и стенами
городских квартир.
Но были и такие категории людей, которые вырывались из этих ограниче-
ний и разными путями оказывались рядом с вожделенной прохладой воды и
ее обитателями. К таким счастливчикам относились ловкие браконьеры всех
мастей: «блатные», «высокие» начальники и знаменитости союзного значения.
В числе самых привлекательных мест отдыха этих людей стал Шалаховский
водоем. Браконьеры словно псы, сорвавшиеся с цепи, рыскали ночами вдоль
границы рыбоводного хозяйства и в самых скрытых от глаз рыбоохраны местах
выставляли различного рода ловушки и сети. Автомобили «блатных», «высоких»
чинов и знаменитостей почти каждую субботу в шесть часов утра стояли у мощ-
ного шлагбаума и нетерпеливо поджидали, когда я его открою. Мне такие «непро-
фильные» обязанности не нравились, но, понимая, что это не причуды директора
рыбокомбината, а его тяжелая должностная ноша, приходилось изображать без-
заботное выражение лица и восторженно приветствовать очередных гостей.
19
Благодаря сухой и жаркой погоде в июле и в августе вода в пруде достигала
самых оптимальных температур для максимально ускоренного роста рыбы.
И если бы не пожары, представляющие реальную угрозу населению района
и области, то этот рыбоводный сезон можно было смело считать самым удач-
ным за многие годы. Такую же оценку, по-видимому, ставили нашей работе и
браконьеры, у которых при задержании изымалось не менее пуда отборного
карпа. Поэтому борьбе с браконьерством, а по сути хищением, я и члены моей
бригады посвящали львиную долю своего ненормированного рабочего вре-
мени. И практически занимались этим круглосуточно.
Накануне той субботы, о которой пойдет речь, я и еще трое добровольных
помощников из числа личных друзей всю ночь посвятили борьбе с браконье-
рами. Добравшись еще засветло на водометном катере КС-100 до верховья
огромного пруда и замаскировавшись в зарослях камыша, мы терпеливо ста-
ли поджидать смельчаков и больших любителей поживиться за государствен-
ный счет. И дождались. На небосклоне появились первые признаки рассвета,
когда мы услышали приглушенный разговор, а затем на протоке показалась
резиновая надувная лодка, на которой сидели три крупных мужика. Один из
них осторожно греб веслом, а двое других напряженно всматривались в пред-
рассветные сумерки. Минут через пять они подплыли к торчащему из воды
деревянному колу и стали вытаскивать из воды сеть, ячеи которой были до
предела забиты рыбой. Я подождал, когда они закончат процедуру, завел стар-
тером мощный двигатель и, не разогревая его, рванул в сторону браконьеров.
Эффект неожиданности так сильно сработал, что мужики не только не выбро-
сили сеть и рыбу за борт, но и сами остались на месте. Посвятив канцелярской
работе больше часа и составив на браконьеров протоколы, мы покинули ме-
сто засады и вышли в сторону базы. До приезда «гостей» оставалось не более
часа. «Рассажу их по местам, и тогда часов пять посплю», – мечтательно поду-
мал я, сходя с катера по трапу на берег.
К моему недовольству и удивлению, состав влияющих на жизнь в стране
«рыбаков-любителей» на этот раз был расширенным и неоднородным. Обыч-
но союзные министры и работники других организаций не любили вместе ры-
бачить на одной «площадке». Но в этот раз произошло невероятное. Вместе
с пятью министрами и их заместителями, приехали высокопоставленные со-
трудники ЦК КПСС, Совета Министров СССР и РСФСР. В основном я всех их знал
и по отдельности уже принимал на Шалаховском участке. Когда я подошел к
шлагбауму, то услышал в свой адрес веселые приветствия, язвительные шут-
ки и колкие вопросы. Больше всех в этом преуспевал Министр строительства
и строительных материалов СССР Яшин Алексей Иванович, с которым я был
знаком более двух лет. «Ты что сегодня такой хмурый и неприветливый? Не
20
выспался, что ли? Наверное, молодуха лет восемнадцати не давала спать? Мы
тебя уже час поджидаем у шлагбаума. Поднимать-то собираешься его, или нам
обратно в Москву уезжать?» – спросил он, здороваясь со мной за руку. В это
время к нам подошел Разгульнов, прибывший одновременно с ними, и тихим,
но твердым голосом произнес: «Открывай быстрее замок. На «министерское»
место я сам гостей сопровожу и рассажу вдоль берега».
Испытывать терпение больших людей я не стал и, подняв шлагбаум, про-
пустил правительственные «членовозы» на территорию вверенного мне ры-
боводного объекта. Возглавляла кортеж «Волга» моего директора, так кстати
приехавшего на помощь.
Когда «ЗИЛы» и «Чайки», сверкая на солнце вороненой сталью кузовов,
ровным строем проехали по дамбе и скрылись за опушкой леса, я опустил
шлагбаум, закрыл замок и направился в сторону комбикормовых складов,
чтобы провести с рабочими утреннюю планерку и совершить на катере кон-
трольный обход по всему периметру пруда. Несмотря на то, что глаза слипа-
лись и не хотели созерцать мир, пришлось еще более двух часов заниматься
решением производственных проблем.
Вернувшись на базу, от сторожа я узнал, что мой непосредственный на-
чальник покинул участок и укатил в Москву, переложив на меня всю ответ-
ственность за обеспечение хорошего отдыха для высокопоставленных «ры-
баков». «Ну, вот и выспался! – невольно подумал я, а вслух выдал сторожу
поручение: «Я сейчас попробую в каюте немного отдохнуть, а если кому-то
из гостей понадоблюсь, то разбудишь, понял?». «А вдруг кто еще приедет? Им
шлагбаум открывать?» – спросил в свою очередь сторож. «Только тем, кого
хорошо знаешь. А для всех остальных меня на участке нет», – предупредил я и
пошел в сторону катера.
Не успел еще спуститься в каюту, как у сторожки появился человек. Пере-
говорив о чем-то со сторожем, он стал удаляться в сторону шлагбаума. А че-
рез минуту туда же пошел и сторож. «Еще кого-то на природу потянуло», –
недовольно пробурчал я и остался на палубе, чтобы определиться с новым
пополнением. Вскоре на дамбе появились две «Волги», хозяев которых я тотчас
определил. Зеленая, которая шла впереди, принадлежала председателю Гори-
сполкома Комарову Николаю Романовичу, а следующая за ней, черная, – пер-
вому секретарю Горкома КПСС Белову Григорию Алексеевичу. «Ну, вот теперь
точно все гости в сборе. Только мне от этого не легче. Обязательно сейчас най-
дут какое-нибудь занятие и для меня», – с горечью подумал я и полез в каюту.
Мое пророчество попало в точку. Не прошло и часа, как на палубе катера
появились сторож и персональный водитель первого секретаря Горкома – Ни-
21
колай. «Федорович, меня послали за тобой. Белов просит, чтобы ты подплыл
к ним на катере», – заявил водитель. «Зачем?» – спросил я. «Не знаю. Мое дело
маленькое. Приказали, я исполняю», – ответил Николай и покинул каюту. «Ну
что? Поднимать трап на катер?» – спросил сторож. «Ладно, иди к себе в сто-
рожку, сам справлюсь с ним», – ответил я и завел мощный двигатель.
Когда медленно подходил на катере к берегу «министерского» места, то уже
издали понял, что активность и азарт у рыбаков иссякли. Знойное солнце сто-
яло в зените и бросало свои яркие лучи прямо на их головы. Кое-кто из гостей,
проявляя чудеса спортивной злости и терпения, еще стоял на берегу и рассея-
но смотрел на поплавок, но большая часть рыбаков сидела на лавках за дере-
вянным столом, установленным среди высоких сосен, и играла в преферанс.
Пришвартовав у входа в обводной канал катер, я выпрыгнул на берег и по-
дошел к прибывшим руководителям района. Поздоровавшись со мной, пред-
седатель Горисполкома, улыбаясь, спросил: «Ты, за что же, Василий, гостей
района не уважаешь? Сам на катере по пруду раскатываешься, а их на солнце-
пеке жаришь. Мог бы и им показать всю красоту егорьевской природы». «Не
поступало раньше такой просьбы от гостей. А вот сейчас она прозвучала из
ваших уст, Николай Романович, и я готов немедленно ее исполнить. Поэтому
прошу всех, кто желает, подняться на борт моего «крейсера»», – весело от-
реагировал я на замечание авторитетного в городе начальника, чем вызвал
искренние улыбки у высокопоставленных «рыбаков». «Вот и сразу бы так дей-
ствовал!» – произнес слова одобрения Яшин и первым направился в сторону
катера.
Минут через двадцать все «рыбаки», кроме водителей и некоторых сопро-
вождающих лиц, находились на палубе водометного катера и ждали отправ-
ления. Я втянул на палубу трап, опустился в рубку-каюту, завел двигатель и за-
дним ходом отошел от берега. Затем перевел ресивер на «полный вперед» и
вышел в открытый водоем. Полюбовавшись красотами прибрежной природы
и побаловав легкие свежим воздухом, несколько человек спустились в каюту к
сервированному столу и продолжили карточную дуэль. На водоеме царство-
вал полный штиль. Состояние души у всех пассажиров было самым благопри-
ятным. На середине пруда я выключил передний ход, заглушил двигатель и, не
бросая якоря, стал безмятежно дрейфовать. Рыбаки продолжали заниматься
каждый своим делом. Несколько минут я наблюдал за заядлыми картежника-
ми в каюте и, поняв, что им на воде гораздо комфортнее, чем на суше, поднялся
на палубу, на которой расположились остальные высокопоставленные пасса-
жиры. Опьяненные созерцанием приятного зрелища и подставив солнечным
лучам обнаженные до пояса торсы, они щурили глаза и блаженно улыбались.
22
Решив, что и мне можно немного подремать, я вытащил из вещевого ящика
телогрейку, постелил ее на крышке моторного отсека и лег на спину, подста-
вив лицо солнцу. Волшебная летняя тишина иногда прерывалась выкриками
чаек и скрипучими голосами больших серых цапель. А над гладью воды почти
беззвучно, словно дельфины, совершали воздушные кульбиты жирные карпы,
длинные амуры и крупные толстолобики. Под это монотонное однообразие
меня вмиг одолел сон.
Проснулся я с каким-то тревожным предчувствием. Мне показалось, что
кто-то призывно кричит. Я оторвал от лежанки голову и посмотрел в сторону
дамбы. «Может, во сне приснилось?» – успокоил себя. Вдруг сознание пробило
электрическим током: «А где мои пассажиры? Неужели все в каюту перебра-
лись?» – подумал я и в это время вновь услыхал далекий голос, призывающий
на помощь. Я резко вскочил на ноги и стал внимательно всматриваться вдаль.
Через мгновение заметил в западном направлении, в двухстах метрах от кате-
ра, барахтающихся в воде людей. Я посмотрел на носовую часть, затем через
кормовое окно в каюту и обнаружил там только одного Костоусова Анатолия
Ивановича, министра станкостроительной и инструментальной промышлен-
ности СССР. Положив под голову руки, он мирно спал за игральным столом.
Словно ошпаренный кипятком, я стал лихорадочно соображать, как подойти
на катере так, чтобы не накрыть волной беспомощных купальщиков и не уто-
пить окончательно тех, у кого плавучесть уже полностью исчерпана. Быстро
запустив двигатель и включив задний ход, стал на самых малых оборотах под-
бираться к своим высокопоставленным пассажирам. Не дойдя до них метров
тридцать, выключил задний ход, вышел на палубу, выкинул за борт якорь и
стал затаскивать на катер всех, кто в моей помощи нуждался. О возможных по-
следствиях в те минуты я не думал. Не до этого было. Купающиеся держались
недалеко друг от друга, но в разных позах. Большинство лежало на спине и
слабыми движениями рук поддерживало себя на плаву.
Первым пловцом, который оказался на палубе, был Комаров Николай Ро-
манович. Несмотря на солидный возраст, он еще сохранил силы, чтобы само-
стоятельно совершить этот сложный маневр. Затем по очереди я вытащил из
воды Гарбузова Василия Федоровича – министра финансов СССР, Оруджева Са-
бита Аттаевича – министра газовой промышленности СССР, Елютина Вячеслава
Петровича – министра высшего и среднего образования СССР, Яшина Алексея
Ивановича, Судачкова Бориса Ивановича – первого заместителя Управляюще-
го делами РСФСР, Полякова Михаила Ивановича – заместителя заведующего
сельскохозяйственным отделом ЦК КПСС и Белова Григория Алексеевича –
главного коммуниста города и района. Еще несколько человек нашли в себе
запас сил и сами поднялись на борт. И только тогда, когда на палубе оказался
23
последний «клиент», я понял, насколько сильно устал от этого мероприятия,
которое продолжалось не менее тридцати минут. Крупные мужики, собствен-
ный вес которых составлял не менее ста килограммов, ослабленные длитель-
ным барахтаньем в воде и скованные страхом, словно дельфины, скользили в
моих руках и с большим трудом втягивались на корму катера. Вытянув Белова,
я забрался на крышу каюты и стал медленно осматривать поверхность пруда,
боясь оставить без помощи еще кого-нибудь из пассажиров. Потом с трудом
восстановил в памяти число пассажиров, взошедших на палубу, чтобы полюбо-
ваться природой с воды, и облегченно вздохнул: «Вроде все на месте!». К этому
времени некоторые рыбаки стали потихонечку приходить в себя. «Ну, сейчас
польется!» – без особой боязни подумал я. И угадал. Первым, кто начал меня
«склонять» по всем падежам, был Яшин Алексей Иванович. Его словно про-
рвало. Красивое сочетание матерных слов с угрожающими фразами лились из
него, как вода из прорванной плотины пруда. «Да ты понимаешь, что чуть не
совершил государственную диверсию?! Девять членов ЦК КПСС могли утонуть
из-за твоей халатности! Случись это, меньше расстрела тебе бы не дали!» – по-
видимому, больше от радости, что остался жив, чем от злости на меня, кипя-
тился Яшин. «Алексей, ты что набросился на парня? Тебя в воду он толкал? Вон
Костоусов не пошел с нами купаться и сейчас спокойно отдыхает. Так что пре-
кращай моего тезку расстрелом пугать. А то он больше нас к себе на рыбалку
не пустит», – вступился за меня Гарбузов Василий Федорович. Все остальные
лежали на палубе и набирались сил. Желания разносить меня ни у кого больше
не было. Примерно через час Белов приказал: «Давай двигайся в сторону бере-
га. Пусть гости еще немного порыбачат». Я завел двигатель и направил катер в
сторону «министерского» места, где хозяев заждались помощники и водители.
Совершив, перед тем как швартоваться, пару успокоительных километровых
кругов, катер уткнулся носом в береговой песок. Группа «водоплавающих»,
поддерживаемая персональными водителями и заместителями, осторожно
спустилась по трапу на землю. Никаких упреков, угроз и прочих нравоучений
в свой адрес я больше не услышал. Министры и их заместители, не задержав-
шись долго на берегу, тихо сели в правительственные лимузины и минут через
двадцать хвост пыли от удаляющегося кортежа скрылся за поворотом. Остав-
шись один, я поднялся на палубу любимого катера, убрал трап и, включив за-
днюю скорость, медленно стащил нос с песка. Добравшись до середины пруда,
выкинул за борт якорь и вновь лег на импровизированную лежанку. А через
минуту я погрузился в крепкий и спокойный сон.
Поздно вечером, когда я, наконец, проснулся, то почувствовал всю тяжесть
нервного перенапряжения прошедших суток. Такого нелепого случая в моей
практике еще не происходило. Я четко понимал, что люди, имеющие особый
24
государственный статус, находились на тоненьком волоске от возможной ги-
бели. А что ждало в таком случае меня самого, даже и представить не мог. Поз-
же от Судачкова Бориса Ивановича узнал и детали произошедшего. После того,
как я уснул на палубе, наигравшиеся в карты, напившиеся пива и осоловевшие
от жары, мои пассажиры решили искупаться. Корма водометного катера нахо-
дилась низко от уровня воды, и им не составило труда опуститься, окунуться
в воде и самостоятельно забраться на палубу. Поэтому они смело попрыгали
в пруд. И, несмотря на возраст и солидность, по-мальчишески стали удивлять
друг друга умением нырять и плавать. В это время произошло непредвиден-
ное. Откуда-то вдруг налетел порыв ветра и увлек за собой незаякоренный
катер. Обнаружили они это не сразу, а лишь тогда, когда он отдалился от них
метров на пятьдесят. «Пловцы» бросились вдогонку, но железная махина не
останавливалась, а продолжала отдаляться. Проплыв за катером метров три-
ста, истратив много сил и поняв, что его не догнать, они прекратили погоню
и стали кричать. Этот крик пловцов и разбудил меня. «Да, зря понадеялся на
«авось» и не бросил в воду якорь!» – подумал я. «Но и гости неправы. Прежде
чем прыгать всем в пруд, могли бы меня разбудить или пару спасательных кру-
гов с собой взять», – нашел частичное оправдание я себе. Но никаких послед-
ствий не наступило, и оправдательные речи не потребовались. Как-будто в
выходные дни на Шалаховских просторах ничего интересного не произошло