Весной, после 12-ти

Двенадцать… Часы неумолимо показывали весну, а ещё то, что на работу уже поздно.
Начальник был с пониманием. Но минус три «косых» выписал. Что ж… кофейку? Пожалуй.
Весна началась внезапно. Ещё вчера я, собранный и серьёзный, даже не думал о ерунде.
А теперь, найдя пересохшие за год сигареты, думал о том, что сегодня время менять приоритеты.

Розы остро просили подумать ещё раз. Остро и больно – шипы как-никак. Но думать было поздно: уже был звонок в домофон.
Душа ждала увидеть тот самый взгляд, который: не таил укора, обиды или сожаления. Как раньше.
Но вдруг… тишина. Будни? Телефон в помощь – а ведь дельная мысль, хоть и поздняя.
… Переехала и вышла замуж. Вот так здрасти! Точнее: до свидание.

В итоге я в лёгком раздумье вышел на аллею бывшего рядом парка. Последняя сигарета портила вид «дельного кавалера» в глазах проходящих дам. По крайней мере, одна, не сдержавшись, фыркнула: «Это ж надо, с цветами курит!». Куда ни плюнь – «коучи», зато бесплатно.
Снег почти растаял, и у скамейки была маленькая лужа. Но с краев можно было присесть. Воздух жадно впитывал весеннее солнце, а мысли были ленивы и бессвязны.
Мимо шла девушка. Белые сапожки торопливо цокали по влажной брусчатке. Она рылась в сумочке, беспокойно поджимая губы. И вот, неудачно ухватив за самый край, она выронила телефон.
Который я ловко поймал:
– Вот, Вы обронили.
– Спасибо…
– Вы любите розы? Для вашего стиля белые будут в самый раз.
– Ну, они же не мне!
– Теперь я уверен, что Вам.
Попалась! Думал всё: день-дребедень. А вот нет.
Она шла на собеседование: уже один раз пришлось отменить – заболела, а теперь перепутала время. Я уверил, что это к лучшему – риелтором теперь не денежно, да и сапожки белые жалко.

Кафе рядом, как и раньше, было уютным. Знаменитая глазунья, салат из зелени и кофе с коньяком – взбодрили и обласкали обоих.
Было хорошо, но как-то так – забыто хорошо… Отвычно. Я написал ей стихи на салфетке, а она – свой номер на моей руке.
Номер был неверным, иначе там не могло быть всегда занято. Было беспокойно и грустно.

Уже вторую неделю работа шла со скрипом. Шеф сам дал мне выходной, с просьбой чуть развлечь дальнюю родственницу, приехавшую с месяц тому назад в наш город:
– Покажи ей, как у нас тут всё. Ты места знаешь. Только смотри – без всякого там!
– Я безнадёжно влюблён…
– Ну-ну!

Из кафе было видно скамейку, где мы познакомились. На ней сидел какой-то дед. Знакомая шефа опаздывала. Ну, или он забыл ей передать о месте и времени встречи с «экскурсоводом». Вечерняя весна зябко укрыла небо облаками, обещая дожди. Вторая чашка кофе с коньяком подходила к концу. Но тут она пришла:
– Виктор, здравствуйте! Я от Василия Сте… Вы?!
– Так вы – Марина? Я вас так долго ждал.
– Простите…
– Я имел в виду всю жизнь!
– Ой, скажете! – покраснела. – Про вашу жизнь я наслышана, но в ту встречу со мной будто был другой… Совершенно другой человек. Ну, так кто вы из этих двоих?
– Я тот, кто безуспешно звонил на ваш номер сотню раз и потерял покой.
– А вот не может быть! Я ж свой оставляла. А закажите мне кофе с коньяком…
– И яичницу?
– И салат!

Василий Степанович остался доволен. Он сильно хохотал над нашим курьёзом: и на следующий день, и позже – уже на нашей свадьбе.
Загадка с номером оказалась и правда забавной – 2 года до нашей встречи она поменяла номер, а я подключил новый чуть больше года назад. По её словам: кофе с коньяком было для неё крепковато и, по рассеянности, она написала свой прежний номер телефона на моей руке.
Я звонил сам себе и грустно вздыхал.

А тогда новое весеннее утро снова наступило в полдень. Чуть прикрывшись, мы сели за поздний завтрак: за окном ива распускала первые листья, а небо было нежно-синим. Положив передо мной ту салфетку, Марина с улыбкой сказала:
– Попался!

Белой розой рука исколота,
Не сберег я своей души,
Если ты избавишь от морока:
Я состарюсь с тобою в тиши.

Сахарово, Тверь, 2025/03/07 04:34.