5 Шлюпочный переход Беломорск Керчь, 1977 года

Фото 1977 года из архива Л. Б. Долматова.
Рассказ участника.
Статья 5. Гонимые Кубанцем.

Волгоград позади, и мы у входа в шлюз. Сразу заметили, что Волго-Донской судоходный канал своим размахом превосходил хоженые нами Волго-Балт и Беломорско-Балтийский каналы. Задрав головы, проходили под белокаменной аркой, которую венчает надпись “Слава Великому Ленину”. Под этой аркой проходят большие пароходы. Сидя в шлюпках, мы остро почувствовали свою несоразмерную малость в сравнении с рукотворными формами, окружавшими нас, и в сравнении с “Великим”.

Где-то в этих краях мы обнаружили в себе прелюбопытную способность. Долгая гребля в штилевую погоду и постоянный недосып научили нас спать на вёслах. Незаметно глаза закрывались, сны окружали гребцов, “провалившихся в бездну грёз”. При этом никто не сбивался с темпа и не уменьшал свои усилия гребка. Рефлекторно ориентировались по всплескам опускаемых вёсел, и эта привычка срабатывала даже во время сна. Интересно было, проснувшись, оглянуться и посмотреть на спящих товарищей, исправно при этом ворочащих свои вёсла!

Из Цимлянского водохранилища, через последний шлюз, вышли в реку Дон. В Азове, в 20 км до устья Дона, просидели на берегу трое суток, ожидая окончания штормового восточного ветра. Кап. 2 р. Савченко каждый день созванивался с МВИМУ, требовал чтобы нам, наконец, хоть один раз дали сопровождающее судно, положенное для переходов по открытым водоёмам. Он с кап. 3 р. Марущенко каждый день ходили в порт узнавать о прогнозе погоды. Все эти телодвижения наших командиров оказались тщетными и выглядели абсолютно лишними. Мы, облачившись в форму, ходили на танцплощадку. Прогресс и результативность наших действий наглядны и неоспоримы. Каждый из нас познакомился с прекрасной девушкой!

Ослабления устойчивого штормового ветра не предвиделось. Мы снялись со стоянки, сплавились одним из рукавов дельты Дона и заночевали в палатках на берегу Таганрогского залива Азовского моря. Наутро нас разбудили позвякивания колокольчиков и мычание коров у самых палаток. Вылезли и увидели большое стадо. Пастухи с кнутами в руках гнали животных через наш лагерь. Теперь вся округа была «заминирована» коровьими «лепёшками».

Пошли-понеслись под парусом по морю Азовскому, сильным ветром в полный бакштаг гонимые! Правили вдалеке от берега из-за мелкости Азовского моря. В Ейске пошли обедать в ближайшую столовую, а я остался у шлюпок. Сама столовая не работала, но в её буфете наши налегли на коржики, которые, для придания им хода, запивали сметаной, стакан за стаканом. Мне принесли только коржики без сметаны, т. к. выносить посуду из буфета запрещалось – стаканы были в дефиците.

Крепкий ветер свистел без устали, всё дул и дул; мы, подняв паруса, пустились в путь, покинули Ейск. Прошло совсем немного времени, и коварная сметана напомнила о себе, один курсант запросился «по большому». Савченко скомандовал ему: «На планширь». Парень вскочил на планширь с подветренного правого борта, взявшись руками за обе ванты фок-мачты и с облегчением исполнил команду командира. У остальных ребят животы тоже «урчали». Им тоже приходилось взлетать орлами на планширь. Я ничуть не жалел, что мне не досталось сметаны.

За Должанской косой повернули круто налево и левым слегка встречным ветром в крутой бейдевинд пошли вдоль косы искать место для ночлега. Здесь наблюдали вблизи любопытных дельфинов, сопровождающих нас.

Смеркалось. Мы подходили к берегу и ударялись килем о дно моря на большом удалении от суши. Волн из-за высокого обрывистого берега не было, и ветер дул-выл выше, не касаясь нас. Обширная отмель не давала возможности причалить. Стемнело, и было принято решение отойти от берега, бросить якоря и заночевать на воде. Улеглись в два яруса: одни — на дне шлюпок, другие сверху — на вёслах, разложенных по баночкам. Ничего, поспали нормально. Утром всё-таки причалили.

Длинная деревянная лестница вела вверх по крутым уступам из ракушечника. Наверху раскинулись виноградники. За деньги сторож разрешил набрать тёмного винограда. Тем временем штурман похода, кап. 3 р. Марущенко анемометром замерил скорость ветра. Чашки прибора в вытянутой его руке быстро вращались, разность отсчётов дала 22 м/сек!

“Кубанец”, — уважительно произнёс сторож, стоящий подле, огласив местное название ветра, столь непривычное нашему уху. Старожил пояснял упрямый характер ветра, его волю господствовать над Азовом длительное время. Этот неприметный охранник виноградной лозы как будто словами из лоции рассказывал нам про “Восточный штормовой тип погоды”, возникающий при больших градиентах давления над Азовским морем. Старик буднично развивал логическую цепочку собственных рассуждений. Дескать, градиенты атмосферного давления создаются при наличии малоподвижного антициклона на юго-востоке европейской территории России и глубокого циклона над Черным морем. Попутно пояснял юной аудитории, что антициклон есть зона повышенного давления, а циклон, наоборот, — депрессия. И мол, такой тип погоды как раз характеризуется ветрами восточных направлений, обычно устойчивых, иногда шквалистых. “Кубанцем” прозвали их, — подытожил свою лекцию наш новый необычный знакомый. Курсантам мореходцам подобная азбука гидрометеорологии в приложении к их реальной ситуации показалась стоящей наукой.

04 марта 2025 года. Консультант и соавтор Дмитрий Соколов. Окончание следует.