2-4 глава

 II

За свою карьеру Пэп Кертейн водил много экипажей, которые перевозили по округу Тикфолл кандидатов на должности, избираемые народом. Теперь он с выгодой для себя вспомнил, что каждый потенциальный
Конгрессмен, губернатор и сенатор ходили от дома к дому, разыскивая
каждого избирателя, громко заявляя о своих политических принципах и
прося их голоса.

Фиггер Буш, направляясь домой на ужин из горячих пирожков с сиропом, увидел на углу Грязной Шестёрки небольшую группу негров во главе с Папом Занавесом. Папа жестикулировал левой рукой, в которой держал лимон, и его резкий, скрипучий голос чётко излагал принципы, на которых он надеялся быть избранным президентом Лиги Тикфолла.

 Фиггер тихо обошёл небольшую группу, решив продолжить свой путь. Но Папаша не позволил бы ни одному потенциальному избирателю ускользнуть.

«Не так ли, братец Фиггер Буш?» — взвыл Папаша.

«Что?» — спросил Фиггер, резко остановившись.

— Разве то, что я сказал, не правда? — спросил Папа.

 — Я ничего не слышал, — пробормотал Фиггер, желая сбежать.

 Папа подошёл и положил внушительную и удерживающую руку на плечо Фиггера. Толпа двинулась за Папой и окружила его, и Фиггер оказался зажат со всех сторон.

— Я объяснял, что Лига Возрождения управляется неправильно. Так ведь? — прорычал Папа.

 — Управляется не так, как мне нравится, — пробормотал Фиггер, зная, что ему будет легче сбежать, если он согласится с Папой, чем если он начнёт спорить.

— Вот именно, что нет! — торжествующе взревел Папаша. — Это никому не нужно. Взносы слишком высоки, члены лиги слишком разборчивы в приёме новых членов, а у бедного и кроткого на вид человека нет
никакого шоу. Разве не так?

 — Так, — неохотно пробормотал Фиггер.

— Ты же сам знаешь, Фиггер! — взвыл Папаша, радуясь тому, что
Фиггер поддержал его позицию. — Я помню, как однажды тебе не
разрешили войти на собрание лиги, потому что на тебе были ботинки
без носков!

 — Так и было, — согласился Фиггер.

— Я утверждаю, что это было оскорблением и возмутительно! — прорычал Папа. — Вы не согласны с этими
высказываниями?

— Да, сэр.

— Я заявляю, что членам лиги следует разрешить одеваться так, как им
вздумается, — взвыл Папа. — Пусть приходят в носках или без носков — вот
мои принципы!

Из маленькой группы донёсся одобрительный ропот, и Пап, обладавший истинным ораторским даром, почувствовал, что произвёл фурор, и что ему лучше остановиться на достигнутом. К его чести следует сказать, что он не стал затягивать и не стал стрелять ещё раз.
одинокий всплеск красноречия, но тут же закрыл рот, взял Фиггера за руку и повел его по улице прочь от остальных.

«Я хочу, чтобы ты пошел со мной в мою хижину, Фиггер, — прошептал он. — Нам
надо собраться вместе, выгнать их и поселиться самим».

«Сквити ждет меня дома», — возразил Фиггер.

— Я не задержу тебя надолго, — заверил его Папа.

 — Как ты думаешь, есть ли у меня шанс быть избранным?

 — Думаю, у тебя есть шанс, если ты сможешь убедить достаточно негров проголосовать за
тебя, — сказал ему Фиггер.

«Голосуют за принципы, — провозгласил Папаша. — Я проповедую единственную доктрину, которая
приходит в голову ниггеру, — каждый поступает так, как ему нравится!»

 «Проповеди не приносят голосов, — не согласился Фиггер. — Больше всего голосов получает
тот, кто убеждает больше всего ниггеров голосовать за него и работать на него».

— Вот почему ты мне нужен, Фиггер, — сказал Папа, когда они поднялись по ступенькам и сели на скамейку на крыльце Куртена. — Я хочу, чтобы ты пришёл со мной и помог мне быть избранным.

  — Я не участвую в гонке, — сразу же отказался Фиггер. — Мне всё равно, кто будет главным в лиге. Я не в «Возвышении»
«Бизнес. Я занимаюсь бизнесом в баре».

«Это выгодно для тебя, — сказал ему папа. — У президента должен быть вице-президент, не так ли? Я хочу, чтобы ты баллотировался вместе со мной и был моим вице-президентом. Если я умру или попаду в тюрьму, ты станешь президентом».

Фиггер Буш резко втянул в себя воздух, а затем долго сидел молча, глядя на толстые ветви зонтичного фикуса.
На него внезапно свалились почести.  Папа был стар, и у него были все шансы умереть.  Он был «пронырливым» негром, и у него были все шансы попасть в тюрьму.  Фиггеру не нужно было много воображения, чтобы понять, что происходит.
Буш увидел, что все препятствия устранены, и стал почётным президентом Лиги возрождения.

Горячие пирожки Скути остыли; Фиггер так и не пришёл домой, чтобы их съесть.

Скитер Баттс один обслуживал посетителей до заката, прежде чем снова увидел своего напарника. Когда вошёл Фиггер, Скитер взвыл:

— Послушай, ты отсутствовал достаточно долго, чтобы сходить на похороны и оплакать
потерю своего лучшего друга. Эти горячие пирожки тебя вырубили?

— Я их не ел, — ответил Фиггер, удивлённо взглянув на него при внезапном воспоминании о потерянном обеде. — Я совсем о них забыл.

“Што с тобой? Какая ты была? Де понятие Фуст вы знаете, тащите
уволен!”

“Эф я ГИЦ меня изберут, я не Кир эффе ... ”

“ Ты что, придурок? - Перебил его Скитер, выпучив глаза от изумления.
изумление, которое быстро сменилось гневом и отвращением.

“Pap Curtain выдвинула мою кандидатуру на пост вице-президента вместе с ним”, - объяснил Фиггер
. — Если папаша умрёт или попадёт в тюрьму, я стану президентом.
Шансы довольно велики. Папаша на жизнь зарабатывает тем, что роет колодцы, и у него
есть много шансов подорваться на динамите.

— Ни за что! — взвыл Скитер. — Динамит может взорваться там, где был папаша,
но он никогда не был достаточно быстр, чтобы взорвать то место, где находится Папа».

«В любом случае, Папа — хитрый, скользкий ниггер, и у него есть все шансы попасть в тюрьму», — продолжил Фиггер.

«Послушай, что ты несёшь, дурак!» — возмутился Скитер. «Скользкие ниггеры никогда не попадают в тюрьму. Они выбирают себе напарника или вице-президента, и именно этот
болван попадает в тюрьму».

«В любом случае, какое-то время я точно буду президентом, потому что, когда собирается
присяжный суд, папа всегда впадает в истерику и уезжает из города», —
продолжал бормотать Фиггер.

Охваченный целым спектром эмоций, Скитер Баттс поставил ноги на
Он откинулся на спинку стула и сел на
плечи. Он обмахивался шляпой-котелком и смотрел на
Фиггера, не в силах вымолвить ни слова от гнева.

«Конечно, меня могут не избрать, но мы с папой устроим им хорошую
гонку…»

«Держу пари, тебя не изберут», — взвизгнул Скитер. “Ты не гвин!
тебе не разрешат бегать! Ты самый слабый лунтик, которого я когда-либо видел”.

“Я не лунтик”, - возразил Фиггер. “Последние слова, которые ты сказал мне
перед тем, как я ушел с ужина, и я сожалею о том, что потерял этот ужин из—за
— Ты сказал, что надеешься, что Папу изберут. Теперь я поднимаюсь и предлагаю
ему, а ты уходишь…

 — Перестань говорить со мной о Папе Кёртейне, — закричал Скитер. — Этот старый
крикун просто шумит, чтобы его услышали. Он ничего не потеряет
если его побьют, но если ты побежишь с папой, нам грозит
потеряем половину салонного бизнеса, потому что другая сторона не будет относиться к нам по-отечески
ни один.”

Фиггер судорожно глотнул воздух.

“ Я полностью против этого соглашения, Скитер! - воскликнул он. “ Мы должны держаться от этого подальше.
гвинн. Но это будет не так уж и плохо. Папа, я и наш
Толпа поддержит Хен-Скрэтча».

«Мне жаль, что ты бросил нас, Фиггер, — печально сказал Скитер, вставая, чтобы
выйти на улицу и поужинать. — Но я честно признаю, что ты был дураком и
не знал, что делаешь».


 III

Скитер с такой силой натянул шляпу-котелок на голову, что она затрещала, как бубен в представлении менестрелей, и сердито вышел из
комнаты.

Он понуро побрёл по улице и медленно вошёл в ресторан «Кость
на кости», жалобно вздыхая и чувствуя себя очень несчастным.

Неряшливая официантка подавила зевок и прошлёпала по полу.
подкованные туфли, и равнодушно спросил: “А у тебя какие?”

Скитер немного подождал, надеясь, что его вид олицетворенного
бедствия произведет впечатление на женщину и она посочувствует ему
разбитое сердце, но она выглядела так, словно собиралась уснуть стоя
посреди зала, поэтому он пролаял свой приказ:

“ У меня было так много неприятностей, что у меня пропал аппетит, Перли. Дайте мне тарелку супа гамбо, дюжину жареных устриц, наживку из жареного сома,
два куска яблочного пирога и стакан молока, кусок арбуза и чашку кофе».

Он курил сигареты и придумывал, что бы такого сказать Фигеру Бушу,
пока заказ не был выполнен, а потом двадцать минут чуть не задохнулся,
потому что ел так быстро, что не успевал дышать.

Он потянулся за пирогом и молоком, когда Шин Боун, владелец закусочной,
вышел из-за ширмы и сел за тот же стол.

— Привет, Шинни, — пробормотал Скитер, пытаясь засунуть в рот целый кусок пирога,
и поэтому следующие несколько минут был не в состоянии связно говорить.

“ Привет, ” ответил Шин, с интересом наблюдая за Скитер, пока та не доела последний из
первый кусок пирога был запит молоком. - Как дела, биззнесс?

“ Не так уж и плохо, ” ответил Скитер. “ У нас с тобой хорошие профессии.
Люди приходят к тебе, потому что они регулярно проголодались, и они приходят
ко мне, потому что они регулярно испытывают жажду. Все, что нам нужно сделать, это подождать, пока
они не придут.

“Я сейчас не нахожу, что это правда, Скитер”, - мрачно сказал Шин. “Для меня,
бизнес прогнил насквозь”.

“Как так получилось?” Беззаботно спросил Скитер.

“Политика”.

Интерес Скитера возродился. Второй кусок пирога отставал от него на полфута
из его рта, застывшего на его руке.

“Эти выборы в Лиге Возвышения лишили меня всех клиентов, которые у меня были
”, - сокрушался Шин. “Дэй сделал бойкотировали меня, tunked мой bizzness в де
головка жвр с топором”.

“ Они не должны были этого делать, ” воскликнул Скитер, доводя себя до состояния
паники. - Как это произошло? - спросил я.

“Моя жена, Уиффл, племянница папаши Занавеса”, - объяснил Шин. “Папа" - это
работает президентом Liftuppers в "Горчичном пророке". Все
ниггеры, которые предпочитают, чтобы горчица была приготовлена, вычеркнули меня.

“Но папа должен найти тебе клиентов”, - запротестовал Скитер.

“У папы нет правильных последователей”, - вздохнул Шин. “Ниггеры, которые голосуют за
Папаша - это одежда без рубашек и носков, и у таких нет денег, чтобы
купить еду. Они выпрашивают еду у кухарки- дамы из "белых людей"
Кухня. Пророк горчица, полученные де высоком лбу, нахальных черномазых ужр его для себя.
Дэй получил деньги-де - ’ ест здесь ужр меня”.

Скитер кивнул, безмолвно осознавая трагедию, рука, державшая пирог, дрогнула и медленно опустилась на стол, потому что этот пирог больше не казался Скитеру аппетитным.

«Эти избиратели Пророка Горчицы говорят, что больше сюда не придут»,
- Печально сказал Шин.

“Если они не почувствуют себя лучше, чем сейчас, они не будут тебя сильно беспокоить"
обмен, если они не смогут есть больше, чем медная обезьяна”, - вздохнул Скитер,
подтягивает ломтик арбуза поближе к себе, хотя и не осознает этого
его действия. Капли пота выступили у него на лбу от страха.
и внезапная слабость охватила его.

- Что с тобой, Скитер? - спросил я. - Заботливо осведомился Шин, потому что Скитер
внезапно рухнул, как проколотая шина. “ Ты плохо себя чувствуешь?

“ Кое в чем я с тобой не согласен, ” простонал Скитер. - Дай мне выпить это.
выпей мне кофе, прежде чем я умру!

Шин подождал, пока Скитер допьёт свой кофе, и продолжил:

«Конечно, Уффл не может быть моей женой, и она не может быть родственницей Папы, и мы не можем этого допустить, если Папа баллотируется в президенты, но нам точно надерут задницу».

“ Не рассказывай мне больше ничего, Шинни! ” воскликнул Скитер, размахивая обеими руками.
и поднялся на ноги. “ У меня голова кругом идет.

“ У тебя тоже проблемы? - Сочувственно спросил Шин.

“ Неприятности? Скитер взвыл. “ Ты что, не слышал о Фиггер Буше? Он
работает вице-президентом под занавес Папы Римского ”.

— Ты и я — мы оба облажались, Скитер, — трагическим тоном сказал Шин.
“Наш бизнес в упадке”.

“Это очень плохо, Шинни”, - согласился Скитер.

“Ты думаешь, что Дэн круче, чем Дэн, Скитер”, - сказал Шин. “Папаша и фигляр готовы к тому, чтобы
быть избранными”.

“Как ты это выясняешь?” Спросил Скитер, задыхаясь.

“Это выстраивается не так”, - сообщил ему Шин. «Джинни Бейб Чью ведёт свою предвыборную кампанию. Все сторонники Папы — грешники перед лицом Господа, а Джинни Бейб Чью открыто признаётся в своих многочисленных и частых грехах, поэтому Папа и его сторонники ненавидят её. В таком случае Пророк Горчицы не получит столько голосов, сколько должен был, потому что
Джинни Бейб баллотируется, и она получит голоса избирателей из толпы Мастард. Конечно, когда высокомерные разберут свои голоса, Папа и Фиггер
переплюнут их и получат солидное преимущество».

 Скитер почувствовал внезапную слабость в коленях и резко сел на
стол. В этот момент он почувствовал, что его сюртук намок, и вскочил, обнаружив, что сел на свой кусок арбуза.

«Чёрт возьми!» — драматично воскликнул он. «Фиггер испортил мой бизнес, а я испортил свои штаны!»

«На твоём месте я бы избавился от них», — предложил Шин, а Скитер
я вышла из ресторана, вытирая влагу с его брюками с
носовой платок.

Когда Скитер ушел, Шин обнаружил, что ломтик арбуза не был
полностью раздавлен и не был совсем несъедобным, поэтому он подтянулся
к столу и с благодарностью съел неповрежденную часть.

“Эф Скитер wusn не такой легкий, Дис весь кусок был хаб
СП'iled,” он усмехнулся.

Съев дыню, он почувствовал себя лучше, пока внезапно не вспомнил, что
Скитер ушёл из закусочной, не заплатив за еду.

Выйдя из закусочной, Скитер тут же забыл о своём
Он натянул брюки и рысцой побежал домой. Он поднялся по длинному склону холма к дому Флурно, словно коричневая тень, скользящая в темноте, распахнул дверь маленького сарая и взялся за рукоятку своего «жигулёнка».

 Мгновение спустя он уже был на дороге и мчался сквозь ночь к плантации Ниггер-Хил, где надсмотрщиком был Мастард Пророк.

Он застал Мастарда сидящим на крыльце своего дома, без рубашки и босиком,
курящим отвратительную трубку из кукурузного початка.

«Сядь, Скитер, — сказал он в знак приветствия. — Сними с себя всю одежду и
прикольно. Поблизости нет никаких дам.

“ Мне очень холодно, Горчица, ” сказал в ответ Скитер. “ Дело в том, что у меня
замерзли ноги.

“Что тебя беспокоит?”

“Я слышал, что готовится попытка вышвырнуть тебя с поста президента de
Лиги подтягиваний”.

“ Это так, ” равнодушно сказал Мастард. — Они ругают меня за то, что я делаю,
и ругают меня за то, чего я не делаю, а теперь они пытаются
выгнать меня и прикончить.

 — Я не одобряю этого, Мастард, — серьёзно сказал Скитер. — Я пришёл, чтобы
предложить свою помощь. Ты должен позволить мне драться за тебя днём, пока
ты будешь работать на этой плантации.

“ Это хорошая мысль, Скитер, ” с благодарностью сказал Мастард. - Я тебя понимаю.
он говорит прямо сейчас.

“ Подожди, Мастард, ” сказал Скитер. “Все происходит не так быстро и просто, как сейчас.
Прежде всего, я хочу, чтобы салун Hen-Scratch стал штаб-квартирой
вашей команды в гонке ”.

“Я это устрою”, - легко сказал Мастард.

— В следующий раз я хочу баллотироваться вместе с тобой на пост вице-президента, — продолжил Скитер.

 — Я легко это устрою, — сказал Мастард.  — Никто с здравым смыслом не захочет быть вице-президентом ни за что.  Это всё равно что быть завитушкой на свином хвосте — просто украшение.

“Не беспокойтесь, я хочу эту работу”, - настаивал Скитер.

“Я объявляю о вас завтра”, - сказал Мастард.

“Вот и все, Мастард”, - заключил Скитер, нахлобучивая шляпу на голову
. “Теперь мне нужно поторапливаться и ”начать убирать моих избирателей"".

— Ну вот, — ликующе сказал Скитер сам себе, когда его маленькая машина
проехала несколько миль обратно в Тикфолл. — Я всё исправил правильно.
 Фиггер — вице-президент с одной стороны, а я — вице-президент с другой, и обе стороны
обещали сделать Хен-Скрэтч своей штаб-квартирой».

 Семь миль песчаной дороги промелькнули под его колёсами, как коричневая
лента пока он обдумывал этот мастерский ход бизнеса. Он размещен
его чуть машина под сарай и забрался в кровать прежде, чем он заговорил
для себя еще раз:

“Што дат'меня вызывает хорошее чувство компромисса”.


 ИЖ

“Теперь, представлял,” окурки Скитер объявил на следующее утро: “у меня такое
idjut Фер партнера в Дис вот салон дат я должна была пойти с Git мысе Альф
candidated Фер пол'tics.”

“Ты баллотируешься от имени президента?” Спросил Фиггер. “Я думал, ты сказал, что ты
слишком много визжал, когда говорил”.

“ Я баллотируюсь на пост вице-президента, ” торжественно заявил Скитер. “ Я баллотируюсь
Мы с Горчичным Пророком позаботимся о том, чтобы вы с Папой Занавесом
хорошо провели время на выборах».

«На мой взгляд, это плохо, Скитер, — партнёры по бизнесу выступают против друг друга».

«Это лучший бизнес-трюк, который я когда-либо проворачивал», — уверенно сказал Скитер.
«Обе стороны используют этот дом в качестве штаб-квартиры. Я продаю напитки обеим сторонам».
Горчичные Пророки и ты продаёшь выпивку Папиным Занавескам, и мы ловим их на подходе.


— Я понял, — воскликнул Фиггер с восхищением в голосе.

— Это лучшая ниггерская идея в Тикфолле.  Мы разбогатеем, и один из нас
будет избран.

“Осторожно, Джинни, крошка Чу!” - донесся голос Литтл Бит из
другого конца комнаты, где маленький негритенок боролся с метлой.
“Она из тех, кто заставит вас всех прийти в себя!”

“ Нам наплевать на эту старую кудахчущую жирную курицу, ” презрительно ответил Скитер.


“ Тебе лучше не подходить слишком близко, ” предупредил Литтл Бит. “Эта старая курица тебя клюнет
!”

“Заткнись! Ублюдок, наведи порядок в салуне. Нас сегодня ожидает много гостей
”.

“ Для нас это был писк рассказчика, Фиггер, ” серьезно сказал Скитер. “Когда
ты не остался нейтральным, этот бизнес собирался разориться, пока я не заработал
«Новые договорённости».

В течение дня Пэп Кертейн заходил и шепотом о чём-то договаривался с Фиггером Бушем. Горчичный Пророк ездил в город и два часа беседовал с Скитером Баттсом. Оба мужчины договаривались о встрече в салуне «Хен-Скрэтч» в тот вечер со своими приспешниками, и оба бармена были в приподнятом настроении от перспективы удачного вечера.

Затем вошёл Уингэр Аттс и всё испортил. Он оставил своего маленького рыжего
пёсика фыркать и плеваться у двери, а сам поспешно вошёл,
неся в руках кое-какие рыболовные принадлежности.

“ Дай мне лекарство от укуса змеи, Скитер, ” крикнул он. “ Я спешу.
- Я спешу. Я ловлю рыбу и слышал, что на болотах много змей.
”Рыба кусается?"

Поинтересовался Фиггер. "Не знаю", - ответил Уксус. - "Рыба кусается?" - Спросил он.

“Не знаю”. “Я сделал некоторые Дис оккупации, чтобы сохранить от
остаюсь в городе. Выборы в "Аплифт" завершились, лишив меня козыря. Я
боюсь оставаться здесь, и мерзавцы по обе стороны от меня. Это испортит мне настроение.
чух.”

“Если бы мы были близнецами и могли оказаться на двух сторонах, это было бы не так уж плохо,
не так ли?”

“Где ты был в этом, ты ничего не знаешь?” требуемый Уксус в
— с отвращением в голосе. — Некоторые из этих ниггеров, представляющих обе стороны, пришли вчера вечером в мою церковь на молитвенное собрание, и они подрались у дверей молитвенного дома!

 — Их нужно было бы выгнать из церкви! — воскликнул Скитер.

 — Их бы и выгнали, только я поговорил с ними и убедил их отложить топор войны. Но я ничем не рискую. Они зарыли топор войны,
но оставили торчащую рукоятку!”

“ Это плохие новости, преподобный, ” вздохнул Скитер. - Я здесь официально.
штаб-квартира обеих сторон.

“ Не повезло, Скитер! - Взревел Уксус, направляясь к двери.
— Тебе лучше повесить кусок чёрного крепа на дверь «Петушиного помета» и пойти со мной на рыбалку. Эти ниггеры устроят тебе взбучку, когда начнут, и ты будешь мёртв, как камень.

Уингар ушёл, оставив после себя беспокойство и тревогу там, где раньше была уверенность.

Вечером салун быстро заполнился неграми, приехавшими из деревни. Все они были крепкими мужчинами с дубовыми и железными мускулами —
парни в одной рубашке и штанах, из низших слоёв общества, которые презирали
цветных, живших в городе, носивших шляпы-дерби, высокие воротники и
выделявшихся своей заносчивостью. Все они были угрюмыми и преданными сторонниками Папы
Занавес, и, послушав некоторое время их яростные анархистские речи, Фиггер Буш испугался своих сторонников и пожалел, что не существует какого-нибудь простого и непритязательного способа уйти в отставку.

«Эти ребята буйные, — испуганно прошептал он своему напарнику.
— Они бросаются на всё, что попадается под руку, и бьют по нему изо всех сил. Я бы хотел, чтобы я никогда не ел с ними из одной ложки».

— Не слишком их распаляй, Фиггер, — посоветовал Скитер. — Может, когда
придёт кто-нибудь из моей банды, они немного успокоятся.

 Но Скитер обнаружил, что, когда бык в ярости, вид другого быка его не успокаивает.
Это не успокаивает его дух, а побуждает к битве.

 Несколько городских негров заглянули в салун, посмотрели, что происходит, и тихо ушли.  Они сосчитали количество сторонников Папа и отправились за подкреплением, потому что вскоре салун наполнился людьми, которые громко восхваляли Горчичного Пророка, и их было в три раза больше, чем сторонников Папа.

Толпа Папа, пыльная, оборванная, похожая на бродяг, собралась в одном конце
салуна и составила маленькую, угрюмую, уродливую кучку. По сравнению с более
принарядившейся компанией Тикфолла они представляли собой печальное зрелище и чувствовали это.

Затем на сцену вышел Папа Картон, и его последователи воспрянули духом.

Папа практиковал политический трюк, делая вид, что он принадлежит к
великим простым людям, и вышел из самых простых из них.
По профессии он был могильщиком и копал колодцы, и выглядел
сегодня вечером так, словно только что закончил рыть все могилы и
колодцы, которые понадобятся приходу Тикфолл на долгие годы вперед.
На его одежде, шляпе и ботинках была свежая глина; глина покрывала его
жёлтое, как у бабуина, лицо и толстым слоем налипла на его мозолистые руки. Он
присоединился к своей компании, шумно здороваясь и пожимая руки, и
посмотрел на городскую толпу со всем презрением, на какое только был способен.

Мустард Пророк вошёл и присоединился к городской толпе.  Он был добродушным, улыбчивым, трудолюбивым негром, который пользовался доверием и уважением всех жителей города, белых и чёрных.  И всё же он был настоящим деревенским негром, который никогда в жизни не жил в Тикфолле.
Папаша много лет прожил в Тикфолле и владел там хижиной.

 Улыбнувшись, Мастард повернулся к Скитеру и сказал достаточно громко, чтобы все
услышали:

“ Поменьше придуривайся, Скитер. Что такое график?

“ Я не составлял никакой специальной диаграммы, ” пробормотал Скитер. “Может быть, мы
могли бы начать что-нибудь, если бы большинство ведущих кандидатов выступили с речью”.

“Пусть они выступят!” - воскликнуло несколько голосов.

“ Браддерс, я представляю Папу Штору, ” объявил Скитер. — Он баллотируется
на пост президента «Возвышения». Мы просим его произнести первые слова».

«Я не привык говорить, не ругаясь», — начал Папаша Куртен своим
хриплым голосом, презрительно глядя на собрание Пророков.
и усмехается. «Когда я вижу, как много ниггеров-чуваков пытаются вести себя так, будто
Бог совершил ошибку, не сделав их белыми, я не ругаюсь, потому что
я не умею шутить. Я благодарю Господа за то, что я всего лишь ниггер с кукурузного поля, брат мула с хлопкового поля, и зарабатываю на жизнь тем, что копаю колодцы, канавы и могилы. Я выкопал могилы для всех мёртвых, а теперь готовлюсь выкопать могилы для живых. Мы, ниггеры с кукурузных полей, похороним Горчичного Пророка и
его приятелей Тикфолла, когда наступит день голосования!»

Угрюмые зрители Папа Папы похлопали в ладоши, но без энтузиазма и доброй воли. Одним словом, зрители Папы Папы не были хорошими
спортсменами. Один мужчина достал из кармана большое красное яблоко, вытер его о штанину и начал есть.

 — А теперь я представляю вам Горчичного Пророка, — с тревогой объявил Скитер.

 Раздались хлопки и несколько криков «Браво». Толпа Мастарда прошла обучение в ложах и различных клубах и немного лучше понимала, как действовать в сложившихся обстоятельствах.

«Я не вижу причин злиться и вести себя грубо, братцы», — сказал Мастард
начал. «Никто ничего не потеряет, если его не выберут президентом лиги. В прошлом году я ничего не добился на посту президента, кроме ругательств каждый раз, когда делал что-то, что никому не нравилось. Конечно, я хочу сохранить эту должность и надеюсь, что вы не забудете проголосовать за меня. Папаша Кёртейн говорит, что он ниггер с кукурузных и хлопковых полей, но
ни один человек, ни белый, ни чёрный, никогда не видел, чтобы он работал на
каком-нибудь поле, как должен работать деревенский ниггер. Он живёт в этом
городе и владеет домом в этом городе. Как вы все знаете, я настоящий деревенский ниггер,
Я никогда не жил в городе, а на плантации Марсе Тома я был управляющим двадцать лет. Я придерживаюсь высоких идеалов. Я проповедую, что человек должен носить рабочую одежду, когда работает, и парадную одежду, когда выходит в общество, и надевать воскресную одежду в церковь, на похороны и собрания...

В этот момент приверженец Папского Занавеса, любитель яблок,
съел своё яблоко до сердцевины. Он подбросил его на
пальце, как ребёнок, готовящийся запустить мячик, и швырнул через
комнату, где оно упало на
макушка лысой головы Горчичного Пророка.

Горчичный Пророк сошел со стула, на котором он стоял,
тихо прошел через комнату, схватил преступника за воротник,
пнул его по голеням, ударил кулаком в челюсть, затем развернул его и дал пинка
на другом конце комнаты.

Это было не больше того, чего заслуживал нарушитель, но он оказал
сопротивление и перешёл в контрнаступление, и пока это происходило,
кто-то проскользнул за спину Горчицы и нанёс ему мощный и
удовлетворяющий душу удар.

Идея стала заразительной.  Две силы вступили в бой, но
Как ни странно, они дрались не кулаками, а ногами.

«Вы только посмотрите!» — воскликнул Малыш, забираясь в безопасное место на
верхней полке бара, где он танцевал, подпрыгивая на высоких каблуках. «Все пытаются пнуть друг друга!»

Через мгновение толпа стала такой плотной, что им пришлось отказаться от
этого способа борьбы и начать драться кулаками. Они кружили
вокруг друг друга, пихаясь, толкаясь, нанося удары локтями,
а их голоса сливались в могучую какофонию проклятий и оскорблений.

— Боже! Боже! — молитвенно воскликнул Малыш, сидя в безопасности на барной стойке. — Все пытаются ударить друг друга!

 В пылу сражения мужчины искали другое оружие и сочли наиболее удобными многочисленные стулья. В суматохе они поняли, что не могут размахивать стульями и бить ими, поэтому они держали стулья перед собой, как укротители львов, и бросались на противников, пригнув головы, чтобы их не ударили. Крошка сразу же уловил сходство с толпой мечущегося, бодающегося скота, и со своего наблюдательного пункта на барной стойке объявил:

«Каждый хулиган пытается поддеть другого!»

 Скитер Баттс видел столько драк, сколько мог выдержать, поэтому он забежал за барную стойку, схватил свой автоматический пистолет и выстрелил в воздух, держа оружие у окна. Он знал, насколько опасно такое поведение, потому что оно могло подтолкнуть разъярённых негров к использованию их собственного оружия. Но он ушел с надеждой, что город
сторож услышит стрельбу и прийти на помощь.

Негров не обращая внимания на пистолет, стреляющий, по некоторым из них
нашли новый и мощнее оружие. Там было полдюжины таблиц
комнату, и когда некоторые из них были опрокинуты, мужчины оторвали ножки
и с радостными криками привели эти мощные дубинки в действие.

«Боже милостивый!» — закричал Малыш. «Все пытаются убить
друг друга!»

Фиггер бросился к выключателю и погасил свет.

«Слава Богу!» — завопил Малыш. «Никто никого не видит!»

Внезапно голос прорвался сквозь шум и ярость в этой комнате.

«Эй, вы, ниггеры! Включите свет!»

Тишина, если не считать топота множества ног, направляющихся к дверям и
окнам.

«Стоять!»

Тишина, нарушаемая звуком бегущих ног. Вспыхнул свет, и
Литтл Бит встал у выключателя.

“У них все готово, капитан”, - хихикнул он. “Здесь никто не excusin меня!”

Сторож толкнул дверь и прошли в
ночь.

“Я думаю, де собрание закончилось,” чуть-чуть хихикнула. “Я успокоюсь и пойду’
домой, в постель”.

Он внимательно осмотрел свою одежду, чтобы убедиться, что она не пострадала в
схватке, разгладил свою рубашку в цветочек и подтянул фиолетовые шёлковые чулки, чтобы они ровно и аккуратно облегали его ноги.

«Я рад, что эти драчуны не испачкали мою дамскую одежду», — гордо сказал он.
«Джинни Бейб Чью говорит, что я — сенсация города!»


 V

Ночью из Тикфолла бежали некоторые жители.

Скитер Баттс и Фиггер Буш отправились в рыбацкий лагерь, где укрылся Уксус
Аттс. Они нашли Пап Кёртейна и Горчичного Пророка,
сидевших у костра и рассказывавших пастору церкви Шуфли
историю о том, как они соперничали в борьбе за пост президента Лиги Возвышения.

Местом собрания был известен как насест Канюка, лагерь скрыты
в глубине маленького мокасины болото на берегу Dorfoche протоке.
В течение следующего дня их компания пополнилась различными неграми, которые
залечивали раны и ушибы, полученные в драке в салуне. Но все они
были беглецами — а теперь друзьями.

Последователи Пап-Занавеса и последователи Горчичного Пророка накопали наживку,
нарезали удилищ, натянули лески и вступили в дружеское
соперничество рыболовов, забыв о возвышении бедной, угнетённой
цветной расы. Десять дней прошли в счастливом отпуске для
целая беззаботная компания.

Затем Литтл Бит появился в "Гнезде канюка" с
важным заявлением:

“Тебя не арестуют, если ты придешь сейчас, браддерс. С полицией покончено.
о тебе все знают.

“ Какие хорошие новости в Тикфолле, Немножко? Поинтересовался Скитер.

“Выборы выиграны”, - сказал ему Литтл Бит.

— Кто председательствует? — с надеждой спросил Горчичный Пророк.

 — Джинни Бейб Чью.

 Из толпы донёсся тихий стон отчаяния.

 — Да, сэр, — продолжил Малыш. — Лига Возрождения собралась и немедленно
назначила выборы, и Джинни получила все голоса.

— Кто ещё был избран? — спросил Фиггер.

 — Я! — гордо ухмыльнулся Литтл Бит. — Я был избран первым уборщиком с зарплатой в четыре доллара в месяц. Я единственный, кто получил работу. Дамы посмотрели на мою одежду и избрали меня, несмотря на то, что я не похож на леди.

 Некоторое время все молчали. Затем Скитер спросил:

«Курица-Скретч сильно пострадала, Малышка?»

«Нет. Она не пострадала. Я прибил ножки к столам и починил сломанные стулья, и нам так же хорошо, как и всегда».

Скитер посмотрел на свой автомобиль и поднялся на ноги.

“Я возвращаюсь в город, ниггеры!” объявил он. “Вы все родственники фоллера.
первая выпивка в "Девичнике" - за мой счет!

Это было встречено взрывом аплодисментов.

“Но послушайте, ребята”, - серьезно сказал Скитер. “От Дис времени, а Фер
как я понимаю, пол'tics является шухер!”






 Семейные узы


 Я

В Тикфолле было два человека, к которым все обращались со своими
проблемами, — Винегар Аттс, пастор церкви Шуфли, и Скитер Баттс,
владелец салуна «Куриный помёт». Оба считались среди своих товарищей мудрыми,
обладавшими всем человеческим опытом и способными справиться с любой жизненной
ситуацией на земле.

 Обычно человек, попавший в беду, сначала шёл к Уксусному Аттсу, а
потом изливал душу Скитеру Баттсу. Каждый из этих современных
солонов дал встревоженному человеку свой экспертный совет; затем проповедник и бармен собрались вместе и провели консультацию, на которой, как и на консультации врачей, диагноз каждого из них был подтверждён, но лечение было изменено.

На этот раз неприятности случились с Шином Боуном. Шин был владельцем закусочной, где подавали жареную рыбу, что сделало его и его жену очень популярными в округе, потому что, кажется, между цветным человеком и куском жареного сома существует естественная связь.

 — Что у тебя на уме, Шин? — спросил Уксус, когда Шин сел на крыльцо хижины, бросив свою старую шерстяную шляпу к ногам.

 — У меня большие неприятности, — печально сказал Шин.

«Беды ниггеров подобны радуге — им нет конца, — философствовал Уксус. — Но я не отказываю ни одному другу-ниггеру, потому что
Проблемы никуда не денутся. Я готов помочь тебе на любую сумму, вплоть до
одного доллара».

«Это не денежные проблемы, — сказал Шин. — Мой бизнес идёт хорошо, но в моей семье дела не очень».

«У тебя нет семьи, если не считать Уффл и твоего ребёнка», — заметил Уксус.

— С ребёнком всё в порядке, — объяснил Шин, — но с Виффлом не всё так хорошо.

Уингар некоторое время сидел в ожидании, пока Шин продолжит рассказ; но Шину было трудно сказать, с чем он пришёл. Он предпринял несколько неудачных попыток заговорить, но
ничего не вышло, кроме жалкого молчания, из-за которого он выглядел идиотом.

  — Ну? — взревел Уксус. — Почему ты ничего не говоришь? Ты как один из этих
глухих и немых, празднующих Пятое июля беззвучным порохом.

— У меня вот что, — в отчаянии сказал Шин, торопливо выговаривая слова, словно спеша закончить признание. — Моя жена, Уиззл, уделяет слишком много внимания вашим чернокожим мужчинам.

Уксус достал из кармана трубку из кукурузного початка и долго затягивался, чтобы раскурить ее.
его внимание, казалось, было сосредоточено на ряду
мертвых деревьев, чьи корявые ветви виднелись на Маленьком мокасине
Ридж, в четырех милях отсюда.

Шин ерзал и крутил большими пальцами. Наконец он достиг вниз на его
ноги за его шерсть шляпа, и стал грызть на ее краев, как если бы он был
умираю с голоду. Он почти дожевал до конца,
прежде чем Уксус оторвал взгляд от старых засохших деревьев; и даже тогда
Уксус просто посмотрел на него и ничего не сказал.

“Да, сэр”, - продолжил Шин, обнаружив, что теперь, когда он начал говорить, ему стало легче.
начало положено. “Я всегда считал, дат свистящими Онс Джес как хорошие друзья’ для
мне как жена nachelly ГИЦ быть, но сейчас я сделал передумал.”

“Кто этот мужчина, который льстит ей?” Спросил Уксус.

“Я не знаю, и не смогу выяснить”, - ответил Шин. «Конечно, ни один ниггер не придёт к ней, когда я здесь. Тот, кто ухаживает за Виффл, приходит через заднюю дверь, когда я в городе».

«Может, это кто-то из её подружек пробрался в город и не
«Хочет, чтобы её заметили, особенно полиция».

«Это не может быть ничем подобным, — ответил Шин. — У Уиззл только один родственник, и это её брат. Этот брат исчез навсегда. Ты ведь знаешь, что с ним случилось, да?»

— Нет, сэр, — ответил Уксус, потирая голову ладонью, чтобы
вспомнить.

«Это случилось на нашей свадьбе, — сказал ему Шин. — После того, как мы поженились,
куча негров пришла к нам домой, чтобы пожелать нам счастливой семейной жизни и угостить нас мороженым и тортом. Мы быстро всё съели
наши припасы, и я дал ее браддеру, Оловянному Буну, десятидолларовую купюру, чтобы
сходил за еще какой-нибудь едой. Он ушел.

“ Ну? Уксус вспылил. “Продолжай рассказывать”.

“Это все”, - ответил Шин. “Как я тебе сказал, Пьютер ушел. Он спрятал мои десять
долларов, и "джес’ тут же бросил меня. Он больше не возвращался, и
 у меня есть предчувствие, что он не вернётся и сейчас.

 — Я вообще не помню, чтобы этот ниггер жил в Тикфолле, — сказал Уксус.


 — Он здесь не жил, — нетерпеливо сказал Шин. — Он вырос в
Н’Олинсе. Просто заскочил на день свадьбы, а потом исчез
еще до того, как я его хорошенько рассмотрел. Но этому Оловянному ниггеру
нечего с этим делать. Нами осуществляется отвлекаться и сошел де
subjeck”.

“Што же вы от меня хотите?” Уксус спросил.

“Держи ухо востро со мной, и узнай, что это за ниггер, который околачивается
вокруг Уиффла”.

“Не, сэр”, - быстро ответил Уксус. “Я не обезьянничаю без любовных передряг.
Я exput в религиозные советы даю, но я не
mattermony-фиксаж. Я отказывается от него”.

“Кто мусс я беру мои беды?” - В отчаянии спросил Шин.

“ Передайте свои извинения бармену, ” усмехнулся Уксус. “ Ты тоже знаешь
как я и думал, Скитер Баттс — главный делец в этом городе».

 Шин надел шляпу на голову и встал.

 «Я тоже собирался спросить Скитера, Рев’ун, но решил сначала прийти к тебе».

 «Верно», — зааплодировал Уксус. «Я люблю быть в курсе всех скандалов в городе».


 II

Когда Шин Боун рассказал Скитеру Баттсу о своих проблемах, ситуация
привела в восторг самого бармена.

«С самого начала я подумал, что вокруг твоей кухни
слоняется куча голодных ниггеров, выпрашивающих еду», — сказал он Шину.
«Уаффл не собирается разрушать свой счастливый дом, сбежав с каким-нибудь
чужим ниггером. Я знаю, что у неё нет мужа, которым она могла бы хвастаться, но
она сделала всё, что могла, в своё время, а мужья не стали настолько
лучше, что она собирается бросить тебя».

«Не мог бы ты приглядеть и посмотреть, кто это слоняется по
кухне?» Шин спросил:

«Почему бы тебе самому не посмотреть?»

«Я не могу подойти достаточно близко, чтобы увидеть».

«Отойди подальше и смотри», — предложил Скитер.

Он встал, обошёл барную стойку и достал пару армейских
полевой бинокль в кожаном футляре. Это были красивые вещи. Он
приспособил линзы к своему зрению, передал их Берцовой кости и
указал на старое дерево, мертвые ветви которого торчали вверх, как пальцы
узловатой и скрюченной руки, на Маленьком болоте Мокасин, в трех милях отсюда.
прочь. Син положил очки на глаза и издал вопль
сюрприз.

“Господи мой!” - воскликнул он. — Я вижу, как рыжий дятел сидит на одной из этих веток!

 — Вот чёрт, — сказал Скитер. — Ты можешь смотреть так далеко, как тебе хочется, когда смотришь в эти очки.

— Я не собираюсь смотреть ни на кого, кроме этого чёртова ниггера, — ответил Шин.
 — Как только я увижу, кто ухажёр Уиззл, я подойду поближе.

 — Насколько близко?  Скитер ухмыльнулся.

— «Достаточно близко, чтобы выстрелить в этого ниггера шесть раз; и если мне не повезёт и я промахнусь во всех этих выстрелах, я буду бить его кирпичами в течение получаса», — сказал Шин своему наставнику.

«Всё, что тебе нужно сделать, — это протереть очки и следить за кухней».

«Где бы мне хорошо спрятаться, пока я наблюдаю?»

Скитер мысленно окинул взглядом окрестности.
он предложил кое-что. Наконец он указал на дерево на другой стороне города, на небольшом холме, и сказал:

«Если ты заберёшься на это дерево и спрячешься в листве, я думаю, ты сможешь смотреть прямо на дверь своей кухни. На твоём месте я бы прямо сейчас забрался на это дерево и посмотрел в эти очки».

«Я обязательно попробую!» Шин воскликнул: — Эти очки принадлежат
тебе?

 — Нет. Они не совсем мои, но я одолжу их тебе, — сказал Скитер. — Один парень пришёл в этот салун, занял немного денег и ушёл
вот тебе подзорные трубы для безопасности. Так что, конечно, они мои, пока он
не вернет деньги, которые взял взаймы ”.


 III

Шин подошел к дереву, на которое указал Скитер, сел
среди ветвей и направил свой взгляд на кухонную дверь своего ресторана
. Настолько мощным было линз, что ему казалось, что
дверь была всего в десяти футах.

Первым появился преподобный Уингэр Аттс. Уизфл сел на ступеньки и
некоторое время разговаривал с ним, к большому неудовольствию Шина.

 «Этот старый жирный дурак сказал, что не собирается вмешиваться в мой семейный скандал», —
Шин проворчал: «Я знал, что он не сможет удержаться. Он вынюхивает чужие грехи, как ищейка!»

 Через несколько минут он снова поднёс бинокль к
окну кухни и с отвращением увидел Скитера Баттса на ступеньках.

 «У этого ниггера должно быть достаточно здравого смысла, чтобы держаться от него подальше», — проворчал он. «Он должен смотреть, когда знает, что я не смотрю».

Сиденье Шина на дереве стало очень неудобным ещё до того, как Скитер ушёл.
Затем его долгое ожидание было вознаграждено.

К кухонной двери подошёл незнакомый мужчина, и Виффл выбежал ему навстречу
он с каждым проявлением восторга. Они сели рядом, и
Уифл не оставила сомнений в сознании своего ревнивого, бдительного мужа в том, что
она была влюблена в этого нового негра.

Больше часа Шин с трудом снимал очки с лица мужчины.
Какое-то время у него была мысль, что он где-то видел посетителя
раньше, но это впечатление постепенно исчезло.

Он решил, что незнакомец — городской негр, из-за его непринуждённых манер. По его быстро движущимся губам было видно, что он говорит охотно, а его осанка выдавала в нём солдата. У него были типичные
У него были эфиопские черты лица, и он был тем, кого негры называют «коричневокожим».

«Это один из тех высокомерных городских негров с большими идеями и
маленькими мозгами, — проворчал Шин, спускаясь с дерева. — Думаю, на сегодня я
с него хватит. Завтра я заберусь сюда и немного поболтаю с этим
негром».

Вернувшись на работу, он застал Виффл такой же, какой она была в течение нескольких дней:
она была переполнена волнением и смехом, а её нервы трепетали от какого-то великого секрета.

— Что с тобой, Виффл? — прорычал он. — Ты выглядишь так, будто что-то видела.
«Семь ангелов или около того. У меня не было ничего, что могло бы взбодрить меня, как тебя».

«Я не рассказываю всего, что знаю, Шинни», — рассмеялась она, не подозревая о тучах ревности, которые сгустились над ним, как грозовая туча над горной вершиной. «Муж-ниггер не должен знать слишком много».

«Почему он не должен знать слишком много?» — огрызнулся Шин.

«Потому что они, скорее всего, пригласят своих жён на танец», — хихикнул Уиффл.

«Ха!» — хмыкнул Шин. «Я как осёл — у меня нет ни слуха, ни ног для танцев!»

Затем он пошёл, зарядил пистолет и сунул его в карман пальто.


 IV

Когда Шин описал Скитеру Баттсу странного человека, которого он видел у кухонной двери, Скитер очень удивился.

«Это тот самый человек, который занял у меня денег и дал мне эти подзорные трубы для безопасности!» — воскликнул Скитер. «Ты шпионишь за этим человеком с помощью его собственных подзорных труб».

“Эф вам borrer пистолет дат ниггер, я пристрелю его, ужр его же пистолета,”
Син сказал.

“Вы понятия ЖКТ дат палить ум-Н-йоу!” - Огрызнулся Скитер. “ Дар - это
в Байю рыба покрупнее, чем ты когда-либо жарил в своем ресторане, а дар - это
лучше черномазых женщин в мире, чем эта тупоголовая девчонка, которая у тебя есть
у тебя на кухне.”

“Она меня устраивает, и Эф-нибудь пытается тащи ее дар-это такой умный
шанс Фер удовольствие'rals!”

“ Может, и так, - сказал Скитер. - Но она не из тех, кто дерется, особенно
когда драка приведет тебя в тюрьму.

— Может, я и придумаю какой-нибудь другой способ выгнать этого ниггера из города, —
 сказал Шин, — но лучший способ, который я знаю, — это стрелять в него, пока он не испугается, а потом бросать в него камни.


— Это излюбленный способ ниггеров гонять чернокожих, — согласился Скитер, — но
не вздумай стрелять и кидаться, пока я тебе не скажу. Эф дар не
лучший способ, чтобы разогнать дат ниггер, может, я ему Трансальп вопрос несколько кирпичей
себя”.

Когда Шин ушел, Скитер поспешил в ресторан и позвал
Уиффла вон.

“Берцовый кость приревновал к тому новому ниггеру, который ошивается вокруг тебя"
кухня, Уиффл. Я не знаю его имени, но ты его знаешь. Шин уже почистил и смазал свой пистолет и разогревается перед стрельбой. Нам не нужны убийства в этом городе, так что тебе лучше объяснить этому придурку, что его ждёт, и убедить его уйти.

— Шин — хороший стрелок? — спросила Уффл.

 — Он самый слабый стрелок в этом городе, — ответил ей Скитер. — Он не может попасть ни в кого, кроме запасного игрока, и то это будет удачный выстрел.

 — Если так, то опасности нет, — легко сказала Уффл. — Он никогда ни в кого не выстрелит.

“ Когда ниггера одолевает ревность, он сходит с ума и способен
на что угодно, ” серьезно сказал Скитер.

“Я позабочусь о Шинни”, - засмеялся Уифл. “Я очень рад, что ты рассказал мне"
”так что я буду знать, что делать".

Скитер вернулся в салун, а полчаса спустя незнакомый негр
вошёл тот, кто был владельцем подзорной трубы.

«Скитер, я хочу устроить бесплатное представление на ниггерской площадке для пикников на
Кули-Байю сегодня днём. Я приглашаю всех, но особенно хочу видеть
тебя и Винегар Аттса, и я бы хотел, чтобы там был ниггер по имени Шин Боун».

«Как ты выбираешь такую толпу для особых свидетелей?»
— спросил Скитер.

— Проповедник, владелец салуна и разносчик, — улыбнулся незнакомец.
— Такая компания способна удовлетворить все человеческие потребности.

— Мне кажется, вам ещё нужны врач и гробовщик, — сказал Скитер
заметил; “Но, конечно, ты лучше всех знаешь свой собственный бизнес”.

“Ты лучше узнаешь мой бизнес в ”де пикник-граун"", - ответил незнакомец
.

“ Мы прибудем в дар в три часа.


 V

На площадке для пикника собралась огромная толпа. Трое мужчин, специально приглашенных
, сидели под деревом, курили и ждали. Шоумен пришел
в скором времени, и пожали друг другу руки с тремя, но не предлагают
скажите, как его зовут.

“Наименование што ли Дэй называть вас?” Уксус спросил.

“ У меня нет имени, ” ухмыльнулся негр.

— Это странно! — пробормотал Уксус. — Я буду звать тебя Странником, чёрт возьми.

 Странник нёс тяжёлый мешок, и теперь он развязал его и высыпал содержимое на землю. Там было две или три дюжины шариков, которые дети используют в своих играх; дюжина или больше маленьких яблок, около дюжины пустых бутылок из-под газировки и несколько дюжин крышек от маленьких консервных банок.

— Я стрелок из пистолета, — объявил незнакомец. — Если вы сомневаетесь в моём
признании, просто взгляните.

Он подбросил яблоко над головой и быстро подбросил ещё два, жонглируя ими.
он поднял их в воздух. Внезапно откуда-то он достал большой пистолет, выстрелил
трижды с поразительной быстротой, и разбитые яблоки упали
к его ногам.

 Есть люди, которые рождаются со странным даром демонстрировать, что
рука быстрее глаза. В цивилизованных районах страны такие одарённые люди становятся фокусниками; в других, менее цивилизованных районах, они становятся карточными шулерами, способными «сыграть хорошую игру» и сдавать карты с конца колоды; в других районах они становятся опытными стрелками, чьё мастерство поражает воображение.

Толпа в Тикфолле, затаив дыхание, наблюдала за жонглёром, который жонглировал бутылками,
яблоками, шариками. Он подбрасывал в воздух бутылки из-под газировки, и пока они
вращались, он стрелял в горлышко бутылки и разбивал её вдребезги, не
повреждая горлышко. Он подбрасывал жестяные крышки от бутылок из-под
газировки и безошибочно попадал в центр каждой. Он подбрасывал в воздух
яблоки и разбивал их пулями. Он бросал
мраморные шарики по три за раз над своей головой, и они рассыпались в пыль.

На одного человека эта выставка произвела глубокое впечатление. Шин
Боун хвастался, что выгнал этого чернокожего из города, стреляя в него и бросая камни. Теперь он отказался от этой идеи. Это был
определённо не тот способ, с помощью которого можно было избавить Тикфолл от присутствия опасного незнакомца.

 Когда представление закончилось, незнакомец повернулся к трём мужчинам, которых пригласили специально, и сказал:

 «Я очень благодарен вам, ниггеры, за то, что вы пришли на представление. Я бы
хотел вернуться в город вместе с вами, но я не пойду этой дорогой.

 — Ты точно стрелок, братан! — воскликнул Скитер. — Если ты не пойдёшь с нами, мы увидимся позже.

Когда они втроём возвращались в город, Шин задумчиво сказал:

«Скитер, я думаю, ты был прав, когда сказал, что не стоит стрелять в Уиззла. Теперь я чувствую, что если этот ниггер-чужак будет стрелять в мою жену, он может просто забрать её без всяких возражений с моей стороны!»


 VI

— Послушай-ка, Скитер, — объявил Винигар Аттс, когда они вернулись в салун «Хен-Скрэтч». — Нужно что-то сделать для Шин Боуна. Мы не можем позволить этому чужаку сбежать с женой Шин. Это против совести и религии.

“Как мы gwine преследовать его?” Скитер спрашивает, косясь на pityingly шин
мрачное лицо. “Скитер не может придумать никакой схемы к нему относится. Он
не нужно быть таким хитрым, чтобы ни с кем не перестреливаться ”.

“Дар - это что-то вроде того, чего боится каждый ниггер в мире,
парни”, - заявил Уксус. — Надо бы выяснить, что это за штука у этого кота,
и надеть её на него.

 — Как мы это выясним? — спросил Шин.

  На этот вопрос не было ответа, и все трое долго сидели молча,
куря трубки в мрачных раздумьях. Наконец Уксус вскочил на ноги с криком.

— Я понял! — взвыл он. — Ниггер боится всего, чего не знает. Мёртвых людей, чумные бараки, призраков, одиночества в темноте, больниц — ниггеры боятся всего этого, потому что мы ничего об этом не знаем. Ты не можешь задать ничему из этого приличный
вопрос и получить достойный ответ.

— О чём это говорит ниггер Странник? — спросил Шин, и его глаза заблестели от надежды.

  — Свиньи! — взвыл Уксус.

 — Вы, ниггеры, забыли, что завтра Марсе Том собирается
загнать своих свиней на бойню?

 — Это нас не касается, — презрительно сказал Скитер.“Так и есть!” Заявил Уксус. “Мы попросим Тома поместить этого
отстреливающего ниггера на стрелковом посту, и когда он увидит их дикими
если на него набросятся свиньи, у него тут же отрастет пара перьев
и он улетит от дара. Дэм Хоугс доведет его до Мексиканского залива
.

“ Я попаду! ” воскликнул Скитер. — Твой разум помутился от благородной
идеи. Пойди-ка лучше к Марсу Тому.

Самое интересное событие года в Тикфолле — охота на диких кабанов.
 Гейткиллу принадлежало болото Литтл-Мокасин, и он позволял сотням
кабанов свободно бродить по этим джунглям и охотиться самостоятельно. Они жили на
мачты и пересекали лес группами по сотне или больше человек. Они никогда не
откормили, будучи из разных свинья; но они обстановка масса
дешевые свинины ежегодно сотни негров, занятых на
Gaitskill плантациях.

Погода была прохладной, и пришло время для падения диска. Есть
было дождя в течение нескольких месяцев, болото под ногами было сухо, и многие
толпа пикник собрали со всего прихода.

Сотни людей и сотни собак рассредоточились по болоту,
рассыпавшись веером и издавая всевозможные звуки, чтобы отпугнуть свиней.
они привели их к месту неподалёку от лагеря для свиней в Гейткилле. Здесь озеро Литтл-Мокасин
с одной стороны и озеро Аллигатор с другой были разделены узкой
полоской земли, где происходил забой животных.

 При забое свиней старались не убивать крупных
самцов. Они были вожаками стада, и когда они вступали в бой, защищая самок или детёнышей, всё
расступалось перед ними, как перед приближающимся поездом. Самки тоже были под защитой. Молодых самцов убивали, их мясо
из них можно легко приготовить ветчину, бекон и солёные окорока для
употребления в пищу на плантации.

Это одна из самых опасных игр, в которые когда-либо играли на болоте Литтл
Мокасин. Некоторые из крупных самцов достигают шести футов в длину и четырёх
футов в высоту. Они передвигаются со скоростью скаковой лошади и обладают
боевыми инстинктами тигра. Из их нижней челюсти торчат огромные уродливые клыки. Они могут на полной скорости проскочить мимо лошади и,
нажав нижней челюстью вверх, рассечь плоть на ноге животного, как
будто бритвой, или полностью выпустить ему кишки.

Человек, оказавшийся посреди сражающегося стада, беспомощен. Когда он слышит, как старая свинья щёлкает челюстями, или видит, как она с хрюканьем продирается сквозь подлесок, он взбирается на колючий ясень или прыгает в чан с дёгтем, чтобы спастись.

 Когда в тот день стадо загнали между озёрами и погнали вперёд, люди услышали впереди, в том месте, где должна была произойти бойня, _щёлк-щёлк_ выстрелов. Когда, наконец, вся толпа собралась у стрельбища, они увидели странного негра, вокруг которого лежали десятки мёртвых свиней. На вершине холма лежала дюжина ружей.
Он стоял у пня, и когда мимо него пробегали поросята, он небрежным жестом поднимал ружьё, стрелял с кажущимся безразличием, но с абсолютной точностью, и после каждого выстрела поросёнок падал со сломанной шеей.

 Мужчины с большим удивлением наблюдали за этим мастерством стрельбы.  Казалось, что стрелок никогда не целился, но никогда не промахивался. Точно так же, как человек может дотянуться и положить палец себе на нос,
этот человек мог пустить пулю в шею бегущей свиньи и не моргнуть при этом.

 Вскоре почти двести свиней ждали, когда их зарежут.
мясник. Все помогали разделывать туши и грузить их в повозки для перевозки обратно в город.

 Винигар Аттс, Скитер Баттс и Шин Боун работали вместе. Они много времени проводили в
тихих разговорах.

— Я думал, эти дикие свиньи прогонят этого ниггера с вершины мира, — сокрушался Уинтер, злобно поглядывая на незнакомца, который сидел у пня и курил сигарету.

 — Они его совсем не тронули, — вздохнул Скитер. — Похоже, ему там очень нравилось. Как думаешь, почему этот ниггер не свалился?
армия, когда он так хорошо дерется и стреляет?

“Единственный способ скрыться от этого ниггера - отобрать у него оружие”,
Заметил Шин. “Он чувствует себя сильным и защищенным, когда у него есть пистолет, а я
чувствую себя — иначе”.

“Я тоже”, - согласился Уксус. “И держу пари, он спит с этими пистолетами на своей
груди!”

Прежде чем день закончился, белые так громко восхваляли меткость стрелка, что негры
гордились этим представителем своей расы и цвета кожи.

Негритянки из Тикфолла приготовили отличный ужин в лагере для свиней.
Пока негры ели, знатный незнакомец внезапно отошёл от Виффл Боуна и обошёл стол,
чтобы подойти к Шину Боуну, который стоял с Аттсом и Скитером Баттсом.

 Шин увидел, что он приближается, и побледнел.  Когда незнакомец сунул руку в карман, Шин побледнел ещё сильнее, но незнакомец протянул Шину Боуну не пистолет, а десятидолларовую купюру!

— Я должен тебе десять долларов, Шинни, — сказал он достаточно громко, чтобы все услышали.

 — Я тебе ничего не продавал, — сказал Шин, качая головой и отказываясь от предложенной валюты.

“Нет, сух, но вы loant меня Дис денег много лет назад, когда вы получили
женат”, - ответил незнакомец. “ Ты дал мне эту мелочь, чтобы
купить мороженое и торт для твоей свадьбы, и я прогулялся по городу и
ввязался в небольшую игру с дерьмом, и кости выпали мне не сразу. Я
потерял твои деньги и решил, что мне лучше отлучиться.

“Боже мой!” - Воскликнул Берцовая кость, потянувшись за деньгами. “ Это ты.
Давно потерянный браддер Уиффла?

“ Саттинли, ” ответил стрелок. “Меня зовут Пьютер Бун, и ’я Джес’
вернулся с пристани, где мы обслуживали де Кайзера”.

— Ради всего святого, почему ты не сказал мне, кто ты, намного раньше? — воскликнул Шин.

 — Я сказал Уиффлу, — ответил Пьютер, — но мне было стыдно признаться тебе, пока у меня не было денег, чтобы вернуть тебе долг. Солдаты этого правительства не поступают так, как я, — они верны своему слову. Я занял денег у Скитера и дал ему несколько подзорных труб для безопасности, а потом подождал, пока не устроюсь на работу. Теперь я расплатился и в расчёте с миром».

 В этот момент подошёл полковник Том Гейтскилл и объявил:

 «Ребята, Пьютер Бун — новый начальник свинофермы. Исайя —
слишком стар, и сегодня я нанял Пьютера».

Шин Боун обнял нового управляющего и громко выразил свою
радость. Уизфл подошёл и присоединился к их ликованию. Новость быстро распространилась, и все негры в Тикфолле
приветствовали солдата.

«Послушай, братишка», — взревел Уксус Аттс. «Мы, ниггеры, дали Марселю Тому
рекомендацию, которая помогла тебе убить тех оленей. Мы знали, что ты
можешь их пристрелить, но не ожидали, что ты это сделаешь. Мы думали,
что когда ты заметишь, что те олени идут через заросли, ты
сбежишь».

— Ха! — крякнул Пьютер. — Я не так уж сильно напуган. Все эти рычащие,
хрюкающие свиньи напомнили мне о бушменах. Я просто
очень хотел их прикончить!






 Десятипроцентная лошадь


 Я

Белый мужчина вошёл в салун «Хен-Скрэтч» и сел за один из
маленьких столиков. Он с любопытством огляделся. Слава
«Хен-Скрэтча» ушла. От салуна не осталось ничего, кроме названия.
На столах лежала пыль. Зеркало за барной стойкой было исписано
рекламными надписями прохладительных напитков. Посетителей не было. Маленький
пожилой бармен протирал стаканы и пытался красиво расставить бутылки с
виноградным соком на полках, время от времени отрываясь от своего
занятия, чтобы взглянуть на трагическое лицо Авраама Линкольна,
которое смотрело на него из засиженной мухами рамки, криво висевшей на
стене.

Скитер Баттс поставил на стол бутылку с одним из самых мягких прохладительных напитков, вышел из-за барной стойки и вежливо пробормотал:
на ухо белому человеку:

«Мы не продаем выпивку белым людям, босс. Раньше, когда я работал в баре, это было запрещено. Закон требовал, чтобы у нас были отдельные бары для белых и черных. Салонов больше нет, но…»

«Я не буду покупать выпивку, — ответил белый человек. — У меня нет ни денег, ни кредита, ни друзей, ни бизнеса».

“ Извини, что я так говорю, босс, ” усмехнулся Скитер, “ но это мои условия,
а тебе почти так же плохо, как черномазому.

“Я в худшем положении, чем негр”, - ответил белый человек, и, казалось, он
получил мрачное удовлетворение от осознания этого факта. “Больше - это
от моей расы больше, чем от вашей».

«Верно, — согласился Скитер. — К нам, чернокожим, относятся снисходительно, но
ни белые, ни чёрные не оправдывают ожиданий».

Белый мужчина некоторое время сидел, глубоко задумавшись. Скитер заметил, что
его макушка была слишком большой, как у младенца, что его пальцы были
заляпаны сигаретным пеплом, что его одежда была из хорошего материала, но
сильно поношена. Он решил, что этот человек — ожившая лужица в пустыне
абсолютного воздержания, оплакивающая кончину Джона Ячменное Зерно и
с надеждой высматривающая на горизонте влажное облако в форме
слепого тигра.

Скитер вернулся к своему занятию — полировке стаканов и протиранию барной стойки.
Эта привычка выработалась у него за двадцать лет работы с посетителями, которые
ставили одну ногу на латунную перекладину. Тем временем он краем глаза
наблюдал за незнакомцем и, когда молчание затянулось, занервничал и заёрзал. Наконец мужчина подошёл к стойке и заговорил.

«Не одолжите ли вы мне десять долларов?»

За всю свою разнообразную карьеру Скитер ни разу не слышал подобной просьбы.
Скитер задумался, не связано ли это необычное явление с запретом.
Несомненно, старый порядок меняется!

“Я не знаю твою пользу или йо’ лицо, я не встретил-де-quaintance из
йо’ имя, Босс”, - ответила Скитер.

“Меня зовут Дик Нухат”, - быстро ответил белый человек. “Я не совсем честный человек,
но я джентльмен. Это просьба одного
джентльмена к другому”.

“ Мне нравится ’командовать белыми джентльменами”, босс, - смущенно сказал Скитер;
“но у меня нет десяти долларов, и поэтому я не могу позволить себе одолжить их”.

Не говоря ни слова, мужчина отвернулся, вернулся к столу и сел
. Снова наступил период тишины и глубокой медитации, в то время как
Нервный темнокожий мужчина протирал очки и краем глаза наблюдал за белым мужчиной. Мистер Нухат имел привычку сидеть неподвижно, как каменная статуя на лужайке, и даже его взгляд был неподвижен, как у каменной статуи, он не обращал внимания на то, что происходило вокруг, и невидяще смотрел вдаль.

«Чувак!» — пробормотал Скитер себе под нос, но Скитер ошибался.

Прошло двадцать минут этого тягостного раздумья, а затем мужчина
подошёл к Скитеру и сделал предложение.

«У меня есть кое-что, что я могу продать, Скитер. Я приехал в город на лошади, которая
стоит сто долларов, намереваюсь отвезти его в Шонгалун, чтобы
показать его на скачках на ярмарке; но я разорен. Если бы вы одолжили мне
десять долларов, я бы пошел дальше; но теперь, если бы я пошел, у меня не было бы
денег для ставок. Так что я собираюсь продать и выйти из гонки
бизнес”.

“Вы не говорите, как ни одна раса-Хосс человек для меня”, - говорит Скитер.

“Я не любитель скаковых лошадей”, - последовал ответ. “Я ученый и
джентльмен”.

“У меня нет ста долларов”, - сказал затем Скитер Баттс. “Да нет никакого"
у ниггера в этом городе столько денег сразу. Тебе придется продать их
белым людям ”.

“Не могли бы вы найти десять цветных, у которых было по десять долларов у каждого?”
спросил белый человек. “Вы все десять можете стать владельцами лошади, и когда вы выиграете
, вы сможете разделить свой заработок”.

“ Что у тебя за конь? - Спросил Скитер с новым интересом.

“ Он крутой парень, Скитер. Он гончий пес. Он хромает на все четыре ноги, но не на все сразу, понимаете. Он переступает с одной ноги на другую. Каждый раз, когда он останавливается, он хромает на другую ногу,
потому что не может вспомнить, на какую ногу он хромал раньше. У него ужасная память. Никогда не угадаешь, на какую ногу он наступит.
калека в следующем забеге, и он сам этого не знает».

«Это что-то вроде трюка с лошадью», — хихикнул Скитер.

«Именно, — согласился Дик. — Я могу сорвать куш с ним на любом ипподроме, одного взгляда на него достаточно. Я могу ставить на него любые ставки, но не заблуждайся, маленький жёлтый негр, — эта лошадь может бежать!»

— Звучит неплохо, — ответил Скитер, немного подумав. — Сколько я получу за сделку?

 — Пусть девять негров дадут тебе по десять долларов за лошадь, и я буду доволен девяноста долларами. Это даст тебе десять долларов
поделись животным, и это не будет стоить тебе ни цента.

“ Давай я попробую де Хосса и посмотрю, все ли с ним в порядке? Скитер спросил
с нетерпением.

“ Конечно.

“Хорошо, босс”, - ответил Скитер. “Я провожу вас наверх!”


 II

Скитер продумал свою коммерческую сделку. Он
выбрал девять негров, у которых, как он знал, было по десять долларов, и
попросил их встретиться с ним на старой ярмарочной площади. Он попросил Литтл Бита,
цветного жокея Тикфолла, опробовать лошадь.

 Судя по внешнему виду, лошадь была именно такой, как сказал белый человек, и даже лучше. Он
у него была своеобразная крадущаяся походка, похожая на прихрамывание, иногда на одну ногу, затем
на другую. Часто казалось, что он прихрамывает на все четыре ноги одновременно
.

Негры насмешливо взвыли, когда Скитер предложил стать одним из десяти, кто
купит животное. Они осмотрели его ноги и высказали множество замечаний, и
в конце концов предложили Скитеру поспорить на десять долларов, что он не сможет сказать, на какую
ногу лошадь будет хромать, когда в следующий раз отправится в путь.

Но когда Малыш Бит забрался на эту лошадь, негры перестали смеяться.
Он мог бегать как заяц-беляк, и у него действительно была
характерная для зайца-беляка пружинистая, прихрамывающая походка.

— Этот конь — настоящий шутник, — взвыл Конко Макис, — но я ставлю на него десять долларов. Он бегун!

 — Кто будет присматривать за этим конем, который принадлежит нам, десяти неграм? — спросил Папаша
Кёртейн.

 — Я буду ухаживать за ним и кормить его, — ответил Скитер. «Я могу отвести его на большое пастбище, которое принадлежит Марсу Джону Флурною, и Марс Джон никогда не узнает, что он там. Я буду кормить его овсом и кукурузой Марса Джона, и этот белый человек никогда не заметит пропажи».

 Через два часа Скитер вернулся в «Куриный помет» и передал мистеру Нухату
девяносто долларов.

«Я выгуливал лошадь на пастбище за домом шерифа, — вызвался он. — Часть сделки заключалась в том, что я должен был присматривать за лошадью. Я считаю, что десятая часть, которую я купил, — это та часть, которая ест».

«Будете ли вы нести ответственность, если с животным что-нибудь случится?»
— спросил Нухат.

«Только если он не подавится насмерть», — рассмеялся Скитер. — Я просто присматриваю за
обеденным столом.

 — Я сожалею, что не смог поехать в Шонгалун, — тихо сказал белый мужчина.
 — На скачках можно заработать много денег, поставив на эту лошадь.

 — Мы почистим его, приведем в порядок и поставим на него.
мы сами, ” сказал Скитер.

“Не заставляй его выглядеть слишком подтянутым”, - предупредил его Нухат. “Внешность этой лошади перевешивает
шансы против нее. Никто не ставит против чего-то, что выглядит как
победителем”.

Спустя пару минут белый мужчина купил пачку сигарет из
Окурки Скитер, поблагодарил его за продажу лошади, и вышел.

До полуночи Скитер был один в Курятнике. Никто не заходил в его магазин прохладительных напитков. Мужчина был в отчаянии.
 Его заведение всегда было популярным местом для бездельников
и воображалы, отдыхающие на покое. Теперь не было никого, кто был бы настолько ленив, чтобы зайти в место, от которого не осталось ничего, кроме названия.

«Черномазые избегают это место, как будто оно заражено чумой», — сокрушался Скитер про себя. «Если бы у меня было около двухсот долларов, я мог бы открыть в этом маленьком доме кинотеатр для цветных и продавать прохладительные напитки. Это бы привлекло толпу, и мужчины привели бы с собой женщин, а я мог бы избавиться от множества вазочек с мороженым и тому подобного».

 Он выкурил много сигарет, зажигая новую от окурка предыдущей.
Скитер пытался придумать, как раздобыть денег для своего нового предприятия.

«Может, я мог бы провернуть какую-нибудь аферу с этим конём», — вздохнул он.
«Но я не смогу быстро заработать, если мне придётся делить прибыль на десять
человек».

Скитеру никогда не приходило в голову усомниться в том, что этот конь принадлежит белому человеку, или в его праве распоряжаться им. Животное выглядело как
Это просто старый конь, который мог бы принадлежать владельцу
сломавшейся скаковой лошади в конце его карьеры. Когда наездник уходит с ипподрома,
ему, как правило, нужно избавиться от чего-то подобного.

Скитер не добирался до своего дома на территории шерифа Джона Флурноя
до полуночи. Он не ходил смотреть на свою новую лошадь до следующего дня
утром, во время кормежки.

Когда он пошел на пастбище, то обнаружил, что в заборе пробита брешь
и лошадь исчезла.

“Нам лучше поохотиться на этого хосса, пока он не ушел слишком далеко”, - сказал Скитер себе.
сам себе. «Я думаю, он вернулся домой, но я не знаю, где его дом, и не знаю, в какую сторону его искать».

Через два часа все десять владельцев животного искали его.
С самого начала эта задача была невыполнимой, потому что животное могло уйти в
болото в любом направлении вокруг Tickfall и исчезнуть навсегда. Странный
животное, как странный человек, редко выходили из джунглей, если он поступил
в одиночку.

Десять человек обошли город по краю болота,
выискивая следы. Они были опытны в чтении указателей, но они
не смогли найти место, где животное вошло в джунгли.
Придя к выводу, что лошадь шла по какой-то протоптанной тропе, они разделились,
и каждый пошёл по извилистой тропе в огромном болоте,
покрытом маслянистой водой ржавого цвета, кишащем отвратительными тварями
о жизни насекомых и животных.

В полдень они все собрались у пролома в изгороди, где убежала лошадь
. Земля была мягкой, и все же они не смогли найти следов копыт
ведущей с поля на шоссе.

Они не знали, что Дик Nuhat был привязан какой-то хлопок мешки под
каждый копыта его Хромой лошади прежде, чем он привел его через щель.

Около десяти часов вечера того же дня Конко Макес вошёл в салун «Хен-Скрэтч».

«Скитер, я пришёл забрать свои деньги, — сказал он. — Я решил не покупать скаковую лошадь».

«Ты не сможешь забрать свои деньги, — сказал Скитер. — Белый человек забрал их».
наши доллары ушли к нему, и теперь наша подружка сбежала”.

“Я не знаю никакого белого человека”, - воинственно заявил Конко Мукес. “Я никогда
не видел белого человека. Я никого, кроме тебя, не видел, ни с кем не торговался
ни с кем, кроме тебя, и я отлично посмотрел на этого парня, за которого заплатил свои
добрых десять долларов. Теперь я смотрю на тебя!”

— Я тоже хорошенько приглядывался, — примирительно сказал Скитер. — Я не очень хорошо помню, как выглядел тот конь. Я не уверен, что узнал бы его на дороге, если бы он не хромал.

  — Я не покупаю коней, которых не видел, — сказал Конко. — Я хочу вернуть свои деньги!

— Но у белого человека есть наши деньги, — снова объяснил Скитер. — Ты не получишь свои деньги, пока не найдёшь белого человека, а его найти будет сложнее, чем лошадь. Ты видел лошадь, но не видел белого человека, который её продал.

 — Я никого не видел, кроме тебя, — жёстко заметил Конко Макес. — Я
дал тебе свои деньги, а ты их пропил, и ты почти белый, так что верни их!

— У меня нет денег! — взвыл Скитер Баттс.

— Верни их! — рявкнул Конко Макес.

С этими словами он достал большой пистолет из кобуры под левой рукой.
Конко положил руку на стол так, чтобы дуло смотрело на
Скитера Баттса.

Скитер побледнел. Конко имел репутацию человека, убившего
нескольких человек, и Скитер не хотел, чтобы его имя было увековечено
следующей зарубкой на прикладе его ружья.

Он поспешно поднялся на ноги и направился к маленькому сейфу в углу бара. Конко последовал за ним, целясь из своего большого пистолета в
точку между лопатками Скитера, которая похолодела от прикосновения
стали. Конко не был уверен, за деньгами ли Скитер шёл или за
оружием.

Дрожащий бармен наклонился и открыл дверцу своего сейфа.
Он достал единственные десять долларов, которые у него были, и сунул их в
руки Конко.

«Прощай, Скитер, — ухмыльнулся Конко. — Это был очень удачный побег для
тебя. Я убил немало ниггеров за меньшие деньги!»


 III

На следующий день Скитер оказался на грани банкротства.

Конко обладал даром красноречия и любил поговорить. Он показал
десять долларов, которые выманил у Скитера, похвастался тем, что
принудил бармена отдать их, и начал
Восемь других задумались о том, как бы им тоже вернуть свои деньги.

Преподобный Винегар Аттс пришёл пораньше и привёл с собой Конко Макса.

«Я хочу вернуть свои деньги, Скитер!» — взвыл он. «Мы с Конко всё обсудили. Он говорит, что я могу прийти и отрезать себе язык, а он будет рад отрезать себе руку; но я надеюсь, что этого не понадобится, чтобы убедить тебя выполнить свой христианский долг и вернуть мне мои деньги. Если ты так не считаешь, я могу отрезать себе язык, а Конко может отрезать себе руку. Как скоро ты вернёшь мне мои десять долларов?

“Я не червонец, уксус”, - сказал Скитер нервно. “Conko будет
сказать вам, дат он получил мое Лас-долларом”.

“Возьми больше долларов!” - крикнул Уксус. “Этот парень, белый человек, Мусс Хэб".
’Отдал тебе эти деньги. Я хочу свои обратно!”

“ Ты должен дать мне время, ” в отчаянии взмолился Скитер. “Я говорю тебе де
Благородная Истина, Когда я сказал, что я не получил его”.

Уксус обернулся и многозначительно посмотрел на Conko. Храбрый боец
боец вышел на ринг и потряс кулаком перед дергающимся носом
Скитера.

“Законники, ниггеры!” Скитер взвыл. “Дай мне немного времени , чтобы поохотиться на этого
хосс. Ты должен доверять мне, пока я не найду его.

“Мы потратили день на охоту за этим хоссом”, - неумолимо сказал Конко. “ Это
нам ничего не дало. Теперь ты возвращаешь деньги Винсусу и "отдыхаешь".
время охотиться на этого хосса, и когда ты его найдешь, тебе достанется моя десятая часть, и
Уксус - это десятая часть, и "ты" - десятая часть этого хосса. Три хромые ноги достанутся тебе».

Скитер ещё несколько раз вяло запротестовал, но когда увидел, что Конко
готовится достать старое знакомое оружие, он наконец сдался.
Подойдя к своему маленькому сейфу, к ящику с деньгами, и набив карманы
С трудом собрав все монеты, он сумел наскрести необходимую сумму, жалкие
крохи — десять центов здесь и два цента там.

«Вот так-то, — сокрушался Скитер. — Я потратил свой последний цент. Я
надеюсь, что вы все сжалитесь надо мной и никому не расскажете, что я вам
вернул долг. Следующему, кто потребует свои деньги, придётся снять с меня штаны!»

— Он либо снимет с тебя штаны, либо вытрясет из тебя деньги, — бесчувственно рассмеялся Конко, когда они вышли из салуна.

Час спустя Фиггер Буш и Шин Боун вошли в заведение и отвели Скитера в угол комнаты.

«Мы хотим вернуть наши деньги, Скитер!» — было привычное приветствие.

«У меня нет денег», — было привычное причитание Скитера.

Последовал долгий спор, закончившийся угрозами. Скитер умолял и
просил, пока не увидел, что эти двое готовы действовать, и снова сдался.

«У меня нет денег, ребята», — отчаянно сказал он, разводя руками в безнадежном жесте. “Джес оглянется вокруг, и вы сами решите, что делать"
”Почеши курицу".

“Мне нравится этот травяной дом”, - быстро ответил Фиггер. “Я всегда
любил бесплатную музыку, и эта машина будет очень хорошо звучать в моей каюте,
я сижу на одной стороне, курю трубку, а Сквити сидит на другой стороне и нюхает табак».

«Возьми его!» — взвыл Скитер.

«Эта дрянная машина, в которую ты бросаешь монетку и получаешь палочку жевательной резинки, пойдёт мне на пользу», — заметил Шин Боун.

«Возьми его!» — причитал Скитер. “Я взорванный лох!”

После того, как эти люди ушли, Скитер не пришлось долго ждать, прежде чем
другой абонент прибыли. Он был ППА занавес. Он откусил кончик
сигары и пристально посмотрел в мрачное лицо маленького бармена.

“ Ты должен мне десять долларов, Скитер, ” начал он.

“ Я понял это, как только увидел тебя, папа, ” вздохнул Скитер. “ Я признаю это.
Я твой должник. Я обещает платить вам, как только родственник, но я не получил де
денег сейчас. Эф вам буду JeS’ идти только в сторону, без говоришь, ты сделаешь меня
счастлив”.

Папа снял шляпу и положил ее на стол, за которым они сидели
. Он вынул сигару изо рта и положил на стол так, чтобы горящий кончик немного выступал за край. Затем он придвинул стул поближе к Скитеру и для пущей убедительности положил мозолистый палец на колено Скитера. Очевидно, Скитер не собирался радоваться.

На обезьяньей морде Папа, с его рычащим голосом и кривыми губами, застыла
постоянная ухмылка. Он обладал даром убеждения, как Билдад-шуит.

 Сначала он упрашивал, льстил, умолял и заклинал. Затем он спорил и
разъяснял, повторял и пересказывал, обсуждал детали и подводил итоги,
представляя всё дело с максимально широкой точки зрения; но ему было трудно убедить Скитера дать ему денег, потому что
У Скитера их не было. В шкафу было пусто.

 Тогда он упомянул о возможности окончательного и бесповоротного отказа
Скитер должен был вернуть десять долларов, которые он получил нечестным путём, и
объяснить неизбежные последствия. В этот момент он надел то, что негры называют «нарядной одеждой», и залаял, как пудель. Дойдя до
заключительной части, он обнаружил, что приличные выражения ломаются и
не выдерживают груза его мыслей, поэтому он «выругался».

— У меня в витрине только две коробки с безделушками, пап, — сказал Скитер, когда вокальная пиротехника сменилась слабым треском горящего пепла. — Возьми их и уходи! Они стоят больше десяти долларов, но я отдам их тебе. Ради всего святого, уходи!

Очевидно, Конко Макес ждал снаружи, пока Папаша закончит. Распахнутые двери салуна еще не перестали вибрировать после ухода Папаши, когда
Конко широко распахнул их и вошел в комнату неуклюжей походкой медведя.

 «У меня есть четверо друзей, которые поручили мне собрать пятьдесят долларов,
Скитер!» — взревел он. — «Они обещали мне по десять центов за каждую, если я
справлюсь». — Это будет стоить мне пять долларов.

— Просто возьми, что хочешь, и будем квиты, — безжизненным голосом сказал Скитер. — Я мучился всё утро и хочу, чтобы эта мука закончилась.

“Я не хочу никаких подержанных барных приспособлений”, - хрипло рассмеялся Конко.
“Barrooms" вышло из моды. Я хочу, чтобы мне платили наличными на месте.
Отдай мне свои деньги или свою жизнь!

“ Ты же знаешь, что у меня нет денег, ” причитал Скитер. “Может, возьмешь
что-нибудь, что у меня есть в этом салоне?”

“Не-а!” - заорал Конко. — Я не могу собрать десять центов с латунной
периллы или бильярдного стола. Мне нужны деньги!

 До этого момента день был полон унижений. Теперь начался
период, в который Скитер продемонстрировал удивительную гибкость ума.

 У него не было возможности вернуть эти сорок долларов, кроме как занять их
И не у кого было занять денег, кроме белых людей. Ему приходилось рассказывать каждому белому человеку разные истории, чтобы пробудить в них щедрость и получить взаймы. И весь день, пока он лихорадочно пытался выполнить все требования, его не покидал страх, что лошадь убежала и её больше никогда не увидят.

 На следующее утро Скитер отправился на поиски своей лошади. Он купил её и заплатил за неё, и она была ему нужна. Его поиски были тщетными, и когда
он вернулся в ресторан Шин Боуна, чтобы пообедать, он громко
выражал своё недовольство.

“Белый человек, который продал тебе эту лошадь, пошел на пастбище и украл ее’
’вытащил и спрятал”, - сказал ему Берцовая Кость. “Вместо того, чтобы охотиться на эту лошадь,
тебе следует направить шерифа по следу этого белого человека”.

“ Но ограждение было сломано, ” глупо запротестовал Скитер. “ Это показывает, что де Хосс выбрался сам.
- Да.

“Эф я надеюсь gwine украсть Хосс, я бы не выдержал де забора так-де люди будут
думаю, де Хосса вышел,” - был ответ.

Это была новая идея, чтобы Скитер, кто действительно не задумывался
его затруднительное положение. Он нес эту темную подозрении на остаток дня,
Он всё ещё искал свою лошадь, но уже без всякой надежды найти её.

«Тот белый человек привёз эту лошадь в город, продал её мне и уехал на ней из города, — с сожалением вздохнул он. — И всё же этот парень показался мне милым человеком. Он сказал, что нечестен, но уточнил, что он джентльмен. Я больше никогда не буду иметь дело с белыми людьми!»

Он подумал о сорока долларах, которые занял у белых людей и
которые должен был вернуть. Прибыль от его маленького бизнеса была
крайне мала и становилась ещё меньше. Погашение долга означало жёсткую
экономию в течение долгого времени.

«Мне очень жаль себя», — простонал он.

 Оскорблённый, униженный, подавленный и отчаявшийся, он вернулся в салун «Хен-Скрэтч». Войдя, он затаил дыхание.

 Дик Нухат сидел за одним из маленьких столиков в позе глубокой и серьёзной задумчивости, неподвижный, как каменный пёс.


 IV

Скитер сел за тот же стол и открыл рот, чтобы избавить свой разум от бремени забот, но белый человек так удачно прервал его речь, что Скитер долго не мог вымолвить ни слова.

Нухат засунул обе руки в карманы и вытащил их, полные
серебра и наличных. Он не произнес ни слова приветствия. Он просто положил
деньги на стол и посмотрел на выпученные глаза Скитера.

“ Тебе следовало быть на скачках, Скитер, ” сказал наконец Нухат. “ Мы
все обчистили!

Скитеру не требовалось никаких доказательств, кроме столешницы, усыпанной деньгами;
но даже тогда он не мог подобрать слов, чтобы что-то сказать.

«Там больше шестисот долларов, которые говорят о том, что мы победим, Скитер»,
 — рассмеялся Нухат.

«Что значит «победим»?» — спросил Скитер, поджав губы.

“Твоя лошадь”, - ответил Нухат. “Разве ты не помнишь, что купил
лошадь? Твою десятипроцентную черномазую лошадь, которую я тебе продал. Я тайком увел его с
пастбища, отвез в Шонгалун на скачки и забрал эти
деньги ”.

“Я начал охотиться, Фер дат Хосс канун'ywhar,” Скитер вздохнул. “Я берегу пропустил
его. У меня было много неприятностей насчет дат жеребец!”

— Ты больше никогда его не увидишь, — ответил Нухат.

— Почему?

Нухат помедлил с минуту, пристально глядя на Скитера.  Казалось, он не знал, что ответить, но в конце концов решился:

— Я вообще не владел этой лошадью.  Настоящего имени этой лошади
Спрингер, а его настоящий владелец — Старый Грифф».

 Скитер вытаращил глаза, пока они не стали размером с фарфоровые дверные ручки. Он
подумал, почему не узнал самую известную скаковую лошадь в
Луизиане, названную Спрингером из-за его своеобразной пружинистой походки.

 «Я взял Спрингера из конюшни Старого Гриффа, не спрашивая разрешения, — продолжил Нухат. — Старый Грифф приехал в Шонгалун вслед за ним. Он
был очень любезен после того, как я проговорила с ним около четырёх часов. Сначала
он хотел посадить меня в тюрьму за кражу лошади».

«Боже мой, белый человек!» — возмущался Скитер. — «Это было ужасно рискованно».
Слава Всевышнему! Подумать только, что такой ниггер, как я, когда-то владел
тремя десятыми Спрингера — двадцатью десятыми — клянусь, я владел им полностью, но эти ниггеры заставили меня вернуть им деньги!

— Это тебе за славу, Скитер!

— заверил его Нухат.— Как получилось, что старый Грифф не посадил тебя в тюрьму? — спросил цветной.

«Когда я отправился в это приключение, у меня было четыре кварты первоклассного кентуккийского виски. Я взял его с собой, чтобы успокоить старину Гриффа, когда он застал меня с товаром. Это сработало. К концу второй кварты он предложил мне в подарок лошадь».

“ Ты хочешь сказать, что все эти деньги твои? - Спросил Скитер, махнув
рукой над столом.

“ Они наши, ” ответил Нухат. “ Я вернулся, чтобы поквитаться с тобой.

“ Благослови Господь благородного белого человека! - Воскликнул Скитер. “Почему ты
вытачки понятие вернуться ко мне?”.

— Я мог бы и дальше путешествовать, — задумчиво сказал белый человек,
осторожно подбирая слова, — но я хотел завести друзей в Тикфолле
на случай, если старый Грифф протрезвеет и начнёт отставать от своей лошади и задавать вопросы по пути. Кроме того, в глубине души я честный человек,
по крайней мере, хочу им быть.

Он отсчитал девяносто долларов и протянул их Скитеру.

“Это не входит в общую сумму”, - объяснил он. “Это сумма, которую вы
изначально вложили в наше коммерческое предприятие. Остальное наше — возможно, не честно нажитое; но я был против этого и должен был заполучить
немного денег.
У них было пятьсот сорок долларов, которые они должны были поделить между собой.

Когда я увидел, что у меня есть деньги, я сказал: "У меня есть деньги". У них было пятьсот сорок долларов, чтобы разделить их между собой.
Скитер сидел, поглаживая двести семьдесят долларов, и Нухат с улыбкой спросил:


«Что ты собираешься делать с этими деньгами?»

Скитер глубоко вздохнул и радостно предвкушал:

«Я уеду на полуночном поезде в Н’Олинс и останусь там до
эти деньги потрачены не зря. Я посмотрю на ниггеров, покатаюсь на всех
трамваях, поем жареного арахиса, поднимусь и спущусь по
эскалаторам, съем бифштекс толщиной в два дюйма и куплю себе шляпу-
дерби и костюм в такую яркую полоску, что, когда я пойду по Канал-
стрит, белые люди подумают, что молния ударила в радугу!

 — Я собираюсь купить пароход, — задумчиво сказал Нухат. — Тридцать футов в длину,
восемнадцать футов в ширину, плавает по воде, как коробка из-под сигар,
приводится в движение гребным колесом размером с бочку, с небольшим
двигатель "Донки" мощностью шесть фырчаний. Он развивает скорость шесть миль в час.
вниз по течению, если течение хорошее. Поднимаясь вверх по течению, он добирается туда, когда
сможет.”

“Ха!” - хмыкнул Скитер.

“Это стоит двести долларов”, - продолжил Нухат. “Я рассчитываю жить и
умереть на этой лодке. Я люблю сидеть и думать!”

“ Разве ты не можешь ничего не делать, кроме как думать? - Спросил Скитер, для которого такое занятие
было совершенно чуждым и недоступным его пониманию.

“ Да— я собираюсь стать честным. Все будут знать меня как хорошего белого человека
.

“Белые люди отличаются от ниггеров в своих представлениях о том, как повеселиться”.
- Задумчиво произнес Скитер. “ Быть честным и ’думать’ не похоже на то, что
по-моему, это ужасно приятное времяпрепровождение!

“ Я понимаю, ” ответил Нухат. “У негра одноцилиндровый мозг и
дымящаяся свеча зажигания”.

“Ну и хорошо, раз я планов не сентября'rate меня от МО Дэн полтинник
мои деньги”, - провозгласил Скитер. “Де остальное идет Тодес завел меня в де
кино бизнесс. В следующий раз, когда ты украдёшь лошадь и проедешь через
Тикфолл, ты увидишь Скитера во главе второсортного ниггерского
кинотеатра».

Когда прибыл полуночный поезд, Скитер стоял на платформе и со счастливым видом
прощался с Тикфоллом.

Новость о его внезапном богатстве с поразительной быстротой распространилась по цветным кварталам города. Никто не знал подробностей, но все слышали, что лошадь, которую купил Скитер, выиграла целое состояние на скачках. Девять человек были очень расстроены тем, что так плохо обошлись с Скитером и избавились от своих долей в лошади.

 Как только поезд тронулся, на платформу вбежали девять негров. Пэп Кертейн размахивал двумя коробками сигар, Фиггер Буш
безудержно жестикулировал, размахивая рожком своего «грассифома», а остальные
протягивали руки с деньгами.

Конко Мукес бежал по платформе вокзала, цепляясь за ступеньки
движущегося поезда, размахивая десятидолларовой купюрой и умоляюще говоря:

«Я хочу выкупить свою долю этого коня, Скитер!»

Поезд набирал скорость, и Скитер наклонился, притворяясь, что не слышит, что
ему говорят.

«Я хочу выкупить свою долю этого коня!» Conko взревел, ему пришлось
теперь бежать, чтобы не отставать от движущегося поезда.

Скитер ухватился за поручни по обе стороны от него и выгнали с
вся сила его тела.

Носок его ботинка ударил Конко Мукеса в подбородок. Мужчина
пошатнулся, споткнулся и упал, как гнилое бревно в лесу. Восемь
его друзей ударились о него, наступили на него, упали на него,
потом подняли его, отряхнули его одежду и увели его.

 Поезд двигался в темноте, как длинная змея с блестящими,
украшенными драгоценностями боками. Скитер вошёл в вагон и сел, улыбаясь.






 Огненная колесница


 Я

 НЕБЕСНЫЙ ПИЛОТ

Человек, путешествующий по болотам Луизианы, часто бывает потрясён
мёртвой тишиной леса.

 Скользкие твари ползают в грязи у него под ногами, не квакая и не
шипя.  Пестрокрылые птицы перелетают с живых деревьев на мёртвые,
чахлые пни без единого звука.  Лиса и волк, которые иногда оглашают лес
своим лаем, бесшумно скрываются при приближении человека. Кажется, что всё вокруг вовлечено в самый тайный заговор с целью
совершить что-то, что может нарушить или расстроить любой звук.

Обычно негр, идущий по лесу в одиночестве, поёт песню
во весь голос. По какой-то причине он чувствует, что в звуке есть
безопасность, точно так же, как китаец бьёт по жестяной кастрюле, чтобы прогнать дьявола. Но
ни один негр никогда не наберётся смелости разрушить одно из этих
заговоров молчания, когда найдёт его на болоте. Если всё остальное
начнёт шуметь, он тоже начнёт. Но он ничего не начнёт.

Это объясняет тот факт, что два негра, находившиеся на расстоянии не более двухсот ярдов друг от друга,
шли по болоту Литтл-Мокасин и не замечали друг друга.

Один из негров был встревожен. Он остановился, снял свою высокую шёлковую шляпу и
вытер пот с лысой макушки. Он опустил голову и прислушался, затем поднял голову и прислушался. На мгновение ему показалось, что он что-то услышал, но потом он понял, что тишина стала ещё более напряжённой, чем когда-либо.

«Что-то должно произойти в этом лесу, — прошептал он себе под нос. — Я всю жизнь прислушивался к этим болотам, но никогда не слышал ничего подобного».

Он присел на корточки за пнем и с тревогой огляделся. Над ним возвышались огромные деревья
первобытного леса, одетые в юбки и платья
как жрец-друид, покрытый погребальным мхом. Под широко раскидистыми
ветвями этих деревьев во всех направлениях тянулись длинные коридоры, похожие на
цветочные аллеи в какой-то гигантской оранжерее. Ничто не двигалось,
ни звука не было слышно под этими величественными сводами леса.

Негр наклонился и приложил ухо к земле. Он слышал, как на большом расстоянии проезжал экспресс
, и звук, который он слышал через
промежутки времени, был чем-то похожим на этот. Но он знал, что до ближайшей железной дороги, по которой ходил поезд, можно было быстро добраться
достаточно, чтобы издавать похожий звук. Однажды он слышал, как волчья стая
проходила через лес, и то, как они ступали по земле, было похоже на то, что он слышал сейчас. Он также был знаком со стадами диких кабанов, которые бродили по Малому
Мокасиновому ручью, и когда они быстро двигались на большом расстоянии, звук был похож на непрерывное гудение, которое он смутно слышал.

«Что бы это ни было, оно не касается земли», — объявил он сам себе, оглядываясь вокруг испуганными глазами. «Это здесь
Ниггер уже готов убраться отсюда, с этого болота».

 Он посмотрел на небо. Оно было чистым, как мыльный пузырь. Вечерняя дымка
опускалась на верхушки деревьев, словно пурпурно-золотая вуаль
на заходящее солнце. Он искал признаки внезапных
штормов, которые дуют с Мексиканского залива, и принюхивался к
воздуху в поисках запаха дыма от лесного пожара.

— Это не пожар и не циклон, — пробормотал он.

 Он развернулся и быстро пошёл по маленькой тропинке, продолжая прислушиваться,
но теперь его больше интересовало выбраться из темнеющего леса, чем
определяя источник звука. Внезапно он услышал шум настолько громкий
и отчетливый, что его следующая догадка оказалась ближе, чем он мечтал.

“Это автомобильный двигатель!” - пробормотал он, и мурашки побежали по всему его телу
. Затем он покачал головой в немом отрицании своего утверждения.
Ближайшая общественная дорога находилась в десяти милях отсюда.

“Даже хитрого ниггерского проповедника не услышишь за десять миль”, - пробормотал он.
«И никто, кроме дьявола, не смог бы управлять автомобилем в этих лесах, где нет дорог!»

 Эта мысль заставила его резко остановиться. Предположим, что дьявол на свободе
в этих лесах, разъезжая на жигулях или мотоцикле,
ища, кого бы ему сожрать?

«Я не жажду встречи с дьяволом», — пробормотал цветной священник,
потянувшись за своей шляпой-канотье и крепко сжав её в пальцах.

«Я слишком часто поминал дьявола в своих проповедях!»

Он повернул голову так, чтобы смотреть прямо на заходящее солнце, и начал оставлять позади себя болотистую местность.
Он не бежал. Ни один человек не может бежать так быстро, как преподобный Уингэр Аттс.

И Уксус знал, куда он направляется. В самом сердце этого Маленького
Болота Мокасин находилась прерия Мокасин. Это было открытое пространство, занимающее
почти квадратную милю земли без единого дерева или пня. Он был
полностью окружен водой, а за два года до этого бушевавший лесной пожар
превратил его в обугленную землю, усыпанную пеплом и сажей. Теперь он был
покрыт травой и был гладким, как бейсбольный ромб. Уксус включил это открытое пространство в свой маршрут к Тикфолу, потому что мог
пересечь его с лёгкостью и быстротой.

Внезапно все крылатые обитатели болота нарушили тишину и разразились
испуганными криками. Сотни диких голубей поднялись в воздух
и начали описывать безумные круги над головой бегущего негра.
 Со всех водоёмов поднялись дикие птицы,
которые любят низкие, влажные болота, и взмыли вверх с хриплыми криками
страха. Злой,
боевой, похожий на лай крик ястребов смешался с криком орлов, и эти бесстрашные птицы полетели прямо в пылающий красный глаз солнца, навстречу надвигающейся опасности.

Уингэр Аттс ничего не видел, потому что его ослепило солнце. Но вскоре над ним раздался рёв, похожий на выхлоп автомобиля, и Уингэр
поднял голову.

 Прямо над его головой по спирали поднимался в воздух самолёт — первая летательная машина, которую преподобный Уингэр
Аттс когда-либо видел. Его длинные крылья были словно охвачены огнём в лучах заходящего солнца. Под ним с криками носились птицы,
вытворяя всевозможные трюки в воздухе.

Уксус упал на колени, протянув руки к небу.
изящное творение человеческого разума и рук. На ум ему пришли несколько фраз из его старой, потрёпанной Библии, и он прокричал их во весь голос, слушая выхлоп этого огромного двигателя.

«Как шум колесниц на вершинах гор, как шум пламени, пожирающего солому, — все лица обратятся в
мрак, — они будут бежать, как сильные люди…»

Птицы разлетелись далеко-далеко над болотом. Наступила великая
тишина. Уксус открыл глаза, и вот, самолет плыл
медленно снижаясь.

“Боже мой!” - Взвыл Уксус. “ Огненная колесница!

После этого он исполнил пророчество из Книги Иоиля, поднялся с земли и «побежал, как сильный человек».

 Самолёт приземлился на краю прерии Мокасин. Молодой человек
спрыгнул с машины, критически оглядел её, затем украдкой посмотрел на небо, решительно повернулся и исчез в болоте.

Затем странный негр подошёл к краю поляны, подождал, пока
убедится, что лётчик не вернётся, и подошёл к машине.

«Этот белый человек устал летать и посадил машину
здесь хорошо”, - решил он. “Я в четырех милях от Тикфолла, и если да, то
белый человек хотел высадиться так близко, как только мог”.

Он стоял, почесывая затылок и размышляя.

“Не, сэр”, - заключил он. “Этот белый человек здесь окончательно потерялся"
летающая машина. Он потерял ее щенком. Он никогда к этому не вернется.

Почуяв запах горячего масла, который перебивал насыщенный аромат леса, странный негр побрёл в сторону Тикфолла, принюхиваясь к воздуху.

Между прочим, у него были кое-какие планы.


 II

 ТРОЕ МУЖЧИН

Трое мужчин покинули место посадки самолёта и направились в
Тикфолл, расположенный в четырёх милях от них.

Преподобный Винегар Аттс прибыл первым, потому что спешил и бежал
на каждом шагу. Он ввалился в салун «Хен-Скрэтч» в последней стадии
физического истощения и рухнул в кресло у стола.

Трое негров вскочили на ноги, напуганные внешним видом и манерами
цветного священника.

— Что с тобой, Уксус? — воскликнул Скитер Баттс. — Ты выглядишь так, будто тебя
прокатил призрак!

 — Именно так, ниггер, — выдохнул Уксус, вытирая обильный пот.
с его лысой головы выступил пот, и он протянул дрожащую руку за
бодрящим напитком, который предусмотрительно принес ему Фиггер Буш. “Я
видел огненную колесницу, прямо от Де славу де
Господи!”

Заминка Алмаз заглянул в пустой стакан, а затем многозначительно кивнул
чтобы окурки Скитер.

“ Не трогай его больше, Скитер, ” посоветовал он. — Этот придурок уже
выпил слишком много.

 — Это не так, — проворчал Уксус. — Я не пьян. Я вижу… кое-что!

 — Я тебя понимаю, — усмехнулся Хитч. — Я тоже кое-что повидал в своё время. Я видел…
пурпурный эльф. Я сидел на краю
ровной стены и играл на одной из этих гавайских гитар. Где ты был? Что ещё ты видел?

«Был на болоте. Видел огненную колесницу, спускающуюся с неба. Я
слышал, как она гудела». долгое время —звук был, как от автомобиля. Все птицы
в лесу слетелись посмотреть на это и закричали, как будто хотели умереть
. Она загорелась в Литтл-Мокасин-прери”.

“Что случилось, когда она загорелась?” Поинтересовался Фиггер Буш.

“Я не остался посмотреть”, - вздохнул Уксус. — Честно говоря, я собирался уйти до того, как она подожгла.

Вдруг Скитер Баттс расхохотался. Он хлопнул себя по бедру коричневой рукой и заквохтал, как курица. Чем больше он смеялся, тем смешнее ему становилось.

— Я знаю, что не так с Уксусом, братцы, — хихикнул он. — Он видел…

Утверждение Скитер повисло в воздухе, потому что дверь в
Салун "Хен-Скретч" распахнулся настежь, и второй мужчина прибыл из
Мокасины в прериях.

Этот человек был незнакомцем, у него было круглое телосложение, круглая голова,
круглые глаза, круглое лицо, круглое тело. Его характер, образ мыслей
и действия также следовали изогнутым линиям. В нем не было ничего честного.


“ Добрый вечер, браддерс, ” поприветствовал он их. — Меня зовут Ред Катт. Не
могли бы вы все рассказать мне, что это за город?

— Как это ты не знаешь, где находишься? — подозрительно спросил Скитер.

— Я только что приземлился, — просто ответил Ред Катт.

— Разве доктор не сказал тебе, куда ты направляешься? — проворчал Хитч.
Даймонд. — Или, может, ты избавился от тормозных тяг?

 — Нет, сэр, — с улыбкой ответил Ред Катт. — Я летел по воздуху.

“Дайте мне за что-нибудь ухватиться, ниггеры”, - хихикнул Фиггер Буш, усаживаясь
с притворной слабостью на стул и хватаясь за ножки
стола. “Вот один ниггер, который говорит, что видел огненную колесницу, и вот
идет второй ниггер, который говорит, что прокатился на ней”.

“ Это была не огненная колесница, - непринужденно сказал Катт. “ Это был воздушный корабль.
Неужели никто из вас, ниггеров, никогда не видел самолета?”

“ Совершенно верно, - ответил Скитер Баттс. “Я видел их миллион раз в "
Ноулинс". Но ты - первый опытный летчик, которого я видел.

“ Таких не так много в мире, ” тихо сказал Катт. “Думаю, я собираюсь стать
первым ниггером-летчиком в мире”.

“Послушай это”, - взорвался Винсус Аттс. — Если бы я не был так напуган, я бы
вернулся в город с хорошей компанией.

 — Это ты так громко кричал? — спросил Катт. — Я слышал
кого-то, но не мог найти. Я не мог найти хорошее место для посадки
рядом с городом. Я боялся, что снесу много заборов и
телеграфные столбы, если бы я приземлился в Тикфолле. Я боялся, что мне придётся за них заплатить. Поэтому я приземлился в болоте».

«Так и было», — рассмеялся Фиггер Буш. «Ниггеры из Тикфолла, извините,
 Скитер Баттс, должны были увидеть дирижабль, и я верю, что Скитер лжёт». Если бы ты приземлился в городе, все мы, Тикфоллы, провалились бы в
колодец или загнали бы себя до смерти».

В этот момент двери салуна, обитые зелёным сукном, распахнулись, и
вошёл белый мужчина. В Тикфолл прибыл третий человек.

На первый взгляд он казался механиком. У него были большие руки,
черный от машинной копоти и твердый. Его лицо и одежда были
испачканы жиром. Воздух хлестал кожу на лице
до тех пор, пока она не стала загорелой, как кожа.

“Добрый вечер, босс”, - Скитер! - воскликнул, вставая и взяв
незнакомец с первого взгляда. “Э—э-э, здесь отборный бар, и нам нельзя
подавать белое...”

— Я не хочу пить, — ответил молодой человек. — Мне нужна
информация. Кто-нибудь из вас знает, где живёт мистер Арсен Шенье?

 На мгновение воцарилась тишина, затем Уксус перевёл:

 — Он имеет в виду мистера Арсона Шинни!

“ О—о-о-о, сэр, ” воскликнул Скитер. - Он живет прямо за этой дорогой.
дорога, которая проходит перед салуном. Я видел, как мисс Джид-Энн Шинни проходила мимо
сегодня здесь —Гвинет вернулась домой.”

“ Мисс Хуана? ” спросил молодой человек, произнося прекрасную латынь.
произнося это слово как ласку.

“ Это леди, ” ответил Скитер. — Они живут в десяти милях отсюда, на этой
дороге.

— Где я могу нанять такси, чтобы доехать туда?

— Я единственный таксист в городе, — сказал Скитер, потянувшись за кепкой.
— Я отвезу вас туда за двадцать минут за два доллара.

— Займись делом, — ответил молодой человек и сел ждать.

Остальные трое негров несколько минут перешёптывались друг с другом,
потом Уксус спросил:

— Прошу прощения, босс, вы не железнодорожник?

— Да, — ответил незнакомец с едва заметной запинкой.

— Я так и думал, — усмехнулся Уксус. — Держу пари, мисс Джу-Энн Шинни будет рада тебя видеть!

 — Я сейчас пойду посмотрю, — улыбнулся молодой человек, услышав, как машина Скитера подъехала к двери.


 III

 «МИСС ДЖУ-ЭНН»

Скитер Баттс не мог держать рот на замке в течение двадцати минут
и молодой человек рядом с ним, наблюдавший за длинной песчаной дорогой
рулон под машинкой, как коричневая ленточка, был в равной степени готов к разговору.

“ Вы... все родственники де Шинни? - Спросила Скитер.

“ Нет.

“ Гвинет Дар в бизнесе?

“ Нет—да.

— В этом доме нет никого, кто мог бы вести дела с мистером Шинни и мисс Джу-Энн. — Нет ответа. — С кем ты ведёшь дела, босс?

 — С кем, по-твоему?

 — Конечно, я просто предполагаю, но если бы я был белым, то с удовольствием поговорил бы с этой леди.

“ Для этого я и здесь, ” рассмеялся незнакомец.

“ Теперь я нашел вас, босс, ” радостно хихикнул Скитер. “ Вы
ухаживаете.

Они внезапно повернули налево и выбежали на темную дорогу, которая вела
через участок Малого Мокасинного болота. Колеса начали буксовать
в грязи, и Скитер полностью сосредоточился на своем автомобиле, чтобы
не заглохнуть в грязи. Наконец они добрались до более твёрдой почвы, и
Скитер вернулся к разговору.

«Конечно, я не прошу тебя о работе, босс, но я оказал большую
помощь целому ряду молодых белых мужчин, которые приходили сюда на свидание
в этой стране».

«Какую особую помощь вы можете оказать?» — спросил незнакомец.

«Опыт и разговор, — быстро ответил Скитер. — Я сам ухаживал
примерно за миллионом женщин и знаю все их забавные штучки. Я даю дельные советы всем неграм, которые женятся в
Тикфолле. Я не marrifyin человек мысе Альф, но я этому благоволит он'ps нем
вместе”.

“Как вы можете оказывать помощь через ваш разговор?” молодой человек
улыбнулся.

“Боже, белый человек! Ты никогда не ухаживал на Юге, не так ли?
Каждый белый мужчина, который начинает ухаживать, нанимает ниггера’ чтобы тот ходил с ним ”.

“Для чего?”

— Я вижу, ты ничего не знаешь, — усмехнулся Скитер. — Я объясню тебе эту ерунду: у каждой белой леди, которая ухаживает за кем-то, есть какая-нибудь негритянка, которая готовит для неё на кухне. Каждый белый мужчина, который ухаживает за кем-то, нанимает негритянского мальчика, чтобы тот ходил за ним и прислуживал ему, пока он ухаживает за леди. Теперь этот ниггер-мальчик идёт на кухню и говорит этой ниггер-девочке, что
его хозяйка — очень хорошая белая леди, а эта ниггер-девочка говорит этому ниггер-мальчику, что её хозяйка — очень привередливая, высокомерная леди, и это соглашение, за которым он так долго ухаживал, приносит много пользы».

Молодой человек рассмеялся, а Скитер наклонился над рулём, высматривая на дороге пни, пока его машина продиралась сквозь высокую болотную траву.

«Я всегда даю своему белому человеку хорошие рекомендации в самом начале, — продолжил Скитер. — Я говорю чернокожей девчонке, что мои белые люди не пьют, не играют в азартные игры, у них много денег, они владеют большой плантацией и нанимают много негров. Когда мы, мужчины, вернёмся домой, эта негритянка
расскажет своей хозяйке, что я сказал о её благородном друге. Как
ты думаешь, это хорошая идея?

— Не знаю, — с сомнением сказал молодой человек, когда они вошли в
расчистил поляну и остановился перед широко раскинувшимся фермерским домом. “Я подожду
и посмотрим. Я люблю говорить сам за себя, но, возможно, ты мне еще понадобишься”.

“Я надеюсь, что так, босс,” Скитер улыбнулся, как он положил в карман два доллара, который
молодой человек распространял. “Ты хочешь, чтобы я для тебя?”

“Нет”.

“Хочешь, я вернусь за тобой?”

“Нет”.

— Ладно. Если я вам понадоблюсь, просто позовите Скитера Баттса. У меня хорошая репутация среди белых и чёрных.

 Мисс Хуан Чиниер сидела на широком белом крыльце и смотрела, как белый мужчина слезает с мотоцикла. Она смотрела, пока Скитер не ушёл.
повернулась и пошла обратно тем путем, которым он пришел. Она смотрела, как молодой человек
повернулся и вошел в ворота. Все это с безразличием, которое внезапно
сменилось интересом, заставившим ее задохнуться от восторга.

“О— Джим!”

Француженка - самая очаровательная возлюбленная и самая
привлекательная жена в мире для всех, кроме слепого мужчины. Ко всему прочему
, что объединяет француженку с ее сестрами,
она добавляет очарование манер. Другими словами, когда она любит мужчину, она
показывает это! Взгляд, дрожь губ, жест
её руки, эти руки говорят за неё, умоляют за неё и молятся за неё!

«О, Джим!» — повторила она.

«Я же говорил, что приду», — вот и всё, что сказал Джим.

«Но… как ты сюда попал, Джим?»

«Я пролетел по воздуху, как птица, как и обещал».

Она жестом пригласила его сесть рядом с собой, и каждая поза её тела, когда она отодвигалась, чтобы дать ему место, говорила о том, что она рада ему без слов.

— Где ты взял самолёт, Джим? — спросила она.

— Я его украл, — честно ответил Джим.  — Я украл его у правительства
Соединённые Штаты. Это армейский самолёт, предназначенный для бомбометания по гуннам. Я
просто запрыгнул в него, дал ей газу и пролетел семьдесят миль, чтобы увидеть
тебя!

— Святая Матерь! — трагически воскликнула девушка. — Что они с тобой сделают
за это преступление?

— Мне бы стоило волноваться — они меня ещё не поймали. Кроме того, я
придумал грандиозную ложь, чтобы рассказать им.

“ Дай мне послушать, как ты врешь, Джимми, ” затрепетала девушка. “Я буду страшно
пока ты здесь, если ложь-это действительно очень хороша, и
спасет вас, если вас поймают”.

Джим на мгновение задумался, а он достал портсигар. Девушка
взяла спичку из его пальцев, зажгла ее и поднесла к
его сигарете, осветив таким образом его лицо и свое собственное в сгущающихся сумерках.

“ Фух, ” присвистнул он, в то время как его голодные глаза пожирали красоту ее лица.
“Это стоило бы того, если бы я угнала целую эскадру
военных кораблей, чтобы приехать к тебе”.

“Расскажи мне красивую ложь об алиби, Джимми”, - настаивала девушка.

— «Вы не сможете оценить ценность лжи, пока не узнаете правду», —
начал Джимми, затягиваясь сигаретой. — «Правда в том, что я провёл в авиационном лагере восемнадцать месяцев без
получить отпуск, чтобы приехать к тебе. Единственный раз, когда я мог с тобой поговорить, — это когда ты навещала своего брата в лагере, но таких возможностей было слишком мало. Теперь я опытный авиамеханик, и мне разрешают испытывать самолёты перед тем, как отважные пилоты вроде твоего брата будут рисковать своими драгоценными жизнями. Итак, сегодня днём я починил машину и совершил пробный полёт, который продлился семьдесят миль и закончился примерно в четырёх милях от Тикфолла и в десяти милях на автомобиле от
тебя. Я приехал сюда, чтобы увидеться с тобой, потому что люблю тебя, и перед тем, как я уеду, я хочу, чтобы ты пообещала выйти за меня замуж!

— О, как это чудесно! — воскликнула девушка. — Это правда!
А теперь расскажи мне красивую ложь!

— Когда я вернусь в лагерь, я скажу им, что отправился в пробный полёт, но у меня возникли проблемы с двигателем; мне пришлось приземлиться в самом сердце этих огромных болот Луизианы, и я потерял ориентацию. Я скажу им, что провёл два дня, блуждая по пустыне, как сыны Израилевы, прежде чем
нашёл человеческое жильё. Там я получил помощь, починил свою повозку и
поспешил обратно!

— Это здорово, Джимми! — воскликнул Хуан. — Но поверят ли они в это?

 — Не знаю. Если ты считаешь, что это слишком рискованно, может, пообещаешь выйти за меня замуж прямо сейчас и позволишь мне вернуться?

 — Ты шутишь, Джимми, — быстро ответила девушка. — Прибереги свою ложь и шутки до возвращения в лагерь. Может, они в них поверят.

Дверь открылась, и на крыльцо вышел красивый джентльмен.

«Отец, — сказала девушка, когда они оба поднялись на ноги, — это мистер
Джеймс Гэннуэй из авиационного лагеря, где находится брат».

— Я рад вас видеть, молодой человек, — сердечно воскликнул мистер Чиниер. — Я бы хотел, чтобы вы были моим сыном, приехавшим из лагеря.

 — Я бы тоже этого хотел, — просто ответил Джим, и в его словах был смысл, которого отец не понял.


 IV

 ЛЁТНЫЙ КЛУБ

Когда Скитер Баттс вернулся в салун «Хен-Скрэтч», он увидел, что трое его друзей сидят за столом и с большим интересом слушают речь недавно прибывшего к ним незнакомца, Рыжего Катта.

 Они были так увлечены его словами, что Скитер пожалел о своём отсутствии
из салуна. Он чувствовал, что упустил что-то очень важное,
потому что никогда не видел своих троих друзей такими взволнованными,
как в тот момент. Скитер остановился у двери и прислушался. Говорил Ред Катт.

«Впервые я увидел, как кто-то взлетает в воздух, на окружной ярмарке.
Там был воздушный шар, привязанный к концу верёвки, и за
ним присматривал белый мужчина, и он позволял всем, у кого был доллар, подниматься в воздух, пока не кончалась верёвка».

«На сколько футов вы могли подняться?» — спросил Уксус.

«На тысячу футов», — ответил ему Рыжий Кат. «Это на всю длину верёвки».
растянулся. Конечно, если бы верёвка оборвалась, я бы, наверное,
ушёл гораздо дальше, но они бы не взяли с меня ни цента за эту
поездку.”

“А ты поднимался на нём?” спросил Хитч Даймонд.

“Нет, у меня не было ни доллара, но я сразу решил, что когда-нибудь
поднимусь.”

Скитер Баттс присоединился к компании в этот момент, сел, закурил сигарету, откинулся на спинку стула и спросил с большим безразличием:

«Как давно ты пытаешься летать, братец Рыжий Кат?»

«Я занимаюсь этим последние одиннадцать или двенадцать месяцев.  У тебя есть какой-нибудь
опыт полётов?»

— Нет, сэр, мне особо нечего сказать, — ответил Скитер Баттс. — Конечно, я подстрелил несколько мух, когда служил в армии, но я не сам управлял пулемётом и мало что об этом знаю.

— Я рад это слышать, Скитер, — ответил Ред Катт. «Понимаете,
сейчас я занимаюсь тем, что разъезжаю по стране и учу людей летать на этих машинах. Правительство Соединённых Штатов
производит около миллиона таких дирижаблей в неделю. Как только война закончится,
они не понадобятся в Европе, и
у них будет около сорока миллионов, которые они захотят продать по дешевке».

«Мне это нравится, — сказал Скитер Баттс в предвкушении. — Я всегда хотел один из таких».

«Что ж, ты можешь его получить, — сказал Ред Катт. — Хороший подержанный дирижабль — правительство почти раздаст их, потому что им негде будет их хранить после окончания войны».

— Я точно получу свой, — громко сказал Хитч Даймонд.

Рэд Катт посмотрел на него и одобрительно кивнул.

— Я тоже получу свой, — заявил Винегар Аттс.

— Продай мне один, самый лучший из тех, что у тебя есть, — заявил Скитер Баттс.

 — Я их не продаю, ниггер, — рассмеялся Ред Катт.  — Я учу парней, как на них летать.  Правительство не собирается их тебе отдавать. Они будут
все высажены в одном и том же месте в Мексиканском заливе, и каждый ниггер
должен найти свой собственный и выбрать из толпы тот, который ему
нужен ”.

“Вы, значит, дат мы должны летать наши собственные машины домой?” Окурки Скитер
спросил.

“Suttingly,” красный перец черный горошком ответил.

“Гоша! — Я думаю, нам нужны уроки полётов, — заявил Уксус Аттс.

“ По доллару за урок каждому ниггеру, ” объявил Ред Катт.
деловым тоном.

“ Скольким ниггерам разрешено учиться одновременно? Поинтересовался Скитер.

“Сто ниггеров. Мы организуем клуб "Полет возвышенных ниггеров",
и все мы берем уроки одновременно ”.

“Когда мы наконец организуем этот клуб?” - Поинтересовался Скитер Баттс.

“Меня больше устроит, если мы организуемся сегодня вечером”, - ответил Ред Катт.
“Потому что, видите ли, я не могу так уж долго оставаться в одном месте”.

“ Я могу это исправить, ” прорычал Хитч Даймонд. - Ложа “Ночи тьмы".
Сегодня вечером мы встречаемся. У нас чуть больше ста членов, но никогда ещё не было ложи, полной ниггеров, у которых у всех был бы по доллару за раз. Так что я представляю, что, когда мы объявим, что каждый ниггер, который придёт в ложу сегодня вечером, должен будет заплатить доллар за особый пропуск, не больше сотни ниггеров смогут прийти.

— «Мы могли бы провести наш первый урок в домике сегодня вечером, после того как
завершим организацию», — предложил Ред Катт.

 «Это меня вполне устроит», — проворчал Хитч.  «Я — президент
«Ночи Тьмы» — это ложа, и я даю слово, а то, что я говорю, — это правда».

 Ред Катт полез в карман, достал книгу в красном переплёте
и положил её на стол перед ними. Уксус АТЦ наклонился и посмотрел
в названии книги—“Как летать”.Он открыл титульный лист
объем и увидел изображение человека, одетого в костюм Авиатор
с него очки отброшены на лоб, рот широко распространено в
счастливой улыбкой.

“Какой-нибудь берег щекочет этого летающего человека”, - усмехнулся он. “Интересно, он так ужасно доволен собой, потому что он молодец, или потому что у него есть джес".
"Интересно, он так ужасно доволен собой?"
спуститься?”

“ Что касается меня, - хихикнул Скитер, - то, думаю, я мог бы устроить
ухмылка стала шире, когда я спустился вниз, и я смог подняться, если бы захотел ”.

“Аттер ты изучал книги Дис некоторое время, а уложить несколько уроков в
бежал-де-машина, вы будете смеяться-де-По-де-шанс gwine вверх,”
Красный сказала ему.

Он протянул книгу Уксусу, раскрытую на предисловии, и сказал:

«Прочти, что там написано в начале книги».

Чернокожий священник откинулся назад и уставился на страницу, читая вслух,
произнося слова на свой особый африканский манер.

— «С желанием обучить авиатора должным образом, чтобы он мог,
начав свою карьеру, обладать умелыми и полными знаниями о своей
профессии…»

— Вот это слово! — воскликнул Рэд. — Умелые и полные знания о своей
профессии!

— «И летать без катастрофических и пугающих последствий…» —
продолжил Уксус, но его тут же прервали.

— Это предложение мне больше всего подходит, — объявил Скитер. — Я не хочу, чтобы
когда я взлечу в воздух, произошли какие-нибудь катастрофические или пугающие последствия.

 — Вот эта книга как раз показывает, как их избежать, — сказал Ред Катт
сказал. “И это правило, по которому мы идем”.

Он быстро перелистал страницы предисловия, указав место на странице
, и позволил Уксусу продолжить чтение.

“Не торопите студентов с обучением’. Спешка приводит к расточительству. Это
факт должен быть написан на двери каждого ангара ”.

“Вешалка!” - Воскликнул Фиггер Буш. — «Почему в этой книге говорится о повешении? Я думал, мы говорим о полётах, а теперь ты сменил тему».

 Остальные трое негров укоризненно посмотрели на Реда Катта, как будто тоже считали, что он затронул тему полётов, которая не имела к ним никакого отношения.
Негр на Юге любит поговорить. Он готов идти, бежать,
плавать или летать, но у него непреодолимое отвращение к повешению.

«Это показывает, что вам, ниггерам, ещё многому предстоит научиться», — рассмеялся Ред Катт.
«Ангар — это просто как конюшня. Ты держишь повозку в конюшне,
автомобиль в гараже, а самолёт в ангаре».

“ Может, и так, ” сказал Скитер недовольным тоном. “ Но мне это не нравится.
словом, это одно и то же.

“ В том ангаре, о котором я говорю, нет никакой петли, ” заверил его Ред Катт.

- Нет петли - это хорошая петля, ” провозгласил Скитер. “Но мне не нравится это слово".
”

“Не позволяй ни одному слову докучать тебе”, - рассмеялся Ред Катт, поднимаясь на ноги
и взял свою шляпу. - Встретимся сегодня вечером в ночлежке “Ночи тьмы"
и я расскажу тебе кое-что, что вызовет у тебя брезгливость.
скажи Дэну хоть слово.

“Мы все будем дар!” - хором произнес квартет.

— Всё, что тебе нужно, — это быть рядом со своим долларом, — ответил Ред Катт,
проходя через обитую зелёным сукном дверь салуна.