Чингисхан и бабушка

Прочитала в Интернете пост о том, как городскому коту купили травку…. Вспомнила, так сказать, случАй из моей ранней юности.

В детстве мы ездили к бабушке в деревню в новгородской области. Деревня небольшая, всего лишь несколько дворов, вытянутых по обе стороны дороги на Рузаевку. Вокруг лес, речка Чернушка с почти коричневой от торфа водой, от которой после бани волосы не вдруг уложишь, - дыбом стоят. А рядом с домом скамеечка и берёзки… Сказка да и только!

Бабушка выращивала рассаду помидоров и почему-то держала этот ящичек под железной высокой кроватью с белым подзорником, на которой возвышалась пирамида разных по размеру подушек с такой же белоснежно-кружевной накидушкой. Рассада на тот момент взошла ровненько, уже на 5-7 см., что, понятное дело, радовало бабушку.

А в нашем краю деревни жил кот. Во-от…

Кот был общий. Главный на несколько домов. Его все привечали, - мыши же, деревня всё-таки!.. Кот – красавец, слов нет: густо-пушистый серый сибиряк, хво-ост – не у каждой лисы такой! Кстати, и лапки чёрные, и кисточка хвоста тоже (уж не согрешила ли его мамашка с лисом?). Но, главное, мышелов и крысолов – выше всяких похвал! Собаки к нему относились, по-моему, как к сородичу. Ни разу не видела, чтоб хоть одна облаяла. Наверное, умел ответить. Когти-то – ого-го!..

Не знаю, как на самом деле его величали, но я его называла Чингисхан за узкие глаза, да ещё и раскосые. Он не возражал, откликался. Чингисхан осознавал свою значимость, что проявлялось даже в его величаво-вальяжной походке. В одном доме поест, в другом – парного молочка попьёт, в третьем – ещё чего-нибудь. И того получалось - килограмм так аж 10-12 необычайной красоты, не взирая на ночные бега за мышами…. Как раз тот случай, когда фитнес помогал только здоровью, имиджу и репутации, но никак не фигуре.

К нам Чингисхан, во всяком случае, летом, пока у бабушки гостило семейство из четырёх семей, тоже захаживал. Даже с удовольствием. А чего ж не захаживать-то?! И колбаски всегда перепадало, и погладить было кому, — это ж деревенским некогда распоглаживаться, - а ту-ут!.. Особенно, очень далеко иногородним-то, - подойти только! Мурчать замучаешься!.. А однажды этот зверь схрумкал в одну морду за раз лапы от 12 кур!.. Собаки бы от зависти зажмурились бы и слюной подавились!.. Он мог бы, если б вздумал уйти, как обожравшийся волк из мультика, пузом забор ко всем чертям смести, чтоб не стоял и не мешал тут на пути! Мог бы. Но не ушёл. Не захотел. Ведь, как все коты, он делал исключительно то, что хотел. Сам. 

И вот однажды бабушка, заглянув под кровать, чтобы проведать рассаду, застала эту красоту неземную по-царски возлежавшим на ящичке с обречённой рассадой. Боже же ж ты мой, что тут началось! Веник летал над роскошным хвостом Чингисхана, как полтергейст в полнолуние! А за ними еле успевала рассерженная «Фурия» !..  Окно было раскрыто. Но кот почему-то не сбежал, - может, он всё принял за игру? Не знаю. Тем не менее, когда, запыхавшись в конец, бабушка чуть не плача подняла ящик на стол и, причитая, попыталась приподнять зелёные былинки, он сел напротив. То ли ждал «продолжения банкета», то ли осознал свою вину и выражал искреннее раскаяние. Стойко выслушав всё, что положено, и узнав о своей родословной много нового, Чингисхан примирительно потёрся о бабушкину войлочную чуню, чем заслужил снисхождение. Вот ведь знал, морда раскосая, путь к сердцу женщины! На том вроде бы и поладили. Вроде бы.

На ночь наш «Колхоз Красный лапоть» укладывался после ежевечернего забивания карточного «козла» как обычно: приезжие издалека - по кроватям и диванам, остальные – на полу. Между прочим, ритуал «В козла» я старалась не пропускать. К игре соплей не допускали, да и не больно то хотелось, но… наблюдать было интересно. Бабушка садилась к столу на почётное незаменяемое место исключительно в очках, - «мазурики» же вокруг, за которыми глаз да глаз только, причём, вооружённый (а Библию читала - без очков... в девяносто-то лет!). Столько эмоций было в этих жарких баталиях за медяки, столько смеха…

О чём бишь я?..

А! Так вот... про полы. Доски у них были широченные, въевшаяся багровая краска, правда, кое-где была от возраста с рыжими подпалинами из-за потёртости, но крепкие, не скрипели. А ещё они застилались несколькими длинными половиками из разноцветных обрезков ткани.
Возраст полов выдавали лишь щели. Так вот эти щели, по рассказам родственников, когда детей, понаехавших со всех волостей, не было, бабушка, «а чтоб не дуло», каждое утро старым ножом "протыкивала" ваткой. А Чингисхан… каждую ночь, сбивая в кучу половики, эту ватку вытаскивал.
Так они зимой и жили… играючи с ваткой: ночью кот, утром – бабушка.