Братские узы

Кира сегодня взволнована. Впервые за последнюю пару недель она сможет навестить ее брата. Он почти с рождения лежал в больнице. Их мать уговаривали отказаться от мальчика, но она назвала его Ильей и любила всем сердцем. Увы, ее любовь не могла уменьшить его голову. Не могла заставить его ходить. Не могла выпрямить его спину. Не могла сделать Илью нормальным.
В отличие от брата, Кира была невероятно успешной девушкой. Школу она окончила с медалью и с легкостью поступила в театральный. Даже успела сняться в рекламе. Многие думали, что причинами ее успеха были природные красота и очарование. Ее волосы были сотканы из пламени вулкана, столь обжигающе рыжими они казались, хоть и были короткими. Почти по всему лицу были рассыпаны веснушки, которые ей придавали девичью задорность. У нее не было идеальной фигуры, но она была подвижна, весела и очень мила.
И вот сейчас она, одетая в красные шорты с подтяжками и белую футболку, с новыми дисками, стоит перед входом в палату брата. Она любит его, и ей больно смотреть, как он живет.
Как бы ни была хорошо обустроена палата, она палатой будет всегда. Тут были телевизор и утка, были стопки книг и стопки белья, были свежие цветы и фрукты, были плакаты на стенах и капельницы. А главное был Илья. Он сидел криво, как всегда. Голова немного закинута, спина неестественно выгнута, руки согнуты во всех мыслимых местах. Он смотрел новости. Не смотря на всю физическую неполноценность Ильи, он оказался весьма сообразительным. Он вполне хорошо говорил, читал сам, когда были силы в руках, или просил кого-то почитать ему, когда этой силы не было. Он всегда смотрел новости, и хотя половины он не запоминал, но его кратковременной памяти хватало, чтобы обсудить некоторые события. Жаль только, писать не мог.
Кира весело помахала дисками и сказала:
- А я подарочек тебе принесла. Тут парочка фильмов. Ты их еще не видел.
- Привет, Кира, - лишь ответил Илья.
Они до вечера смотрели фильмы, новости. Обсуждали Гарри Поттера (Илья только созрел для него) и думали о море. Мысли о нем особенно волновали юношу. Он не верил новостям, не верил, что море может быть стихийным бедствием. Он очень хотел побывать там и доказать, что море – самое доброе существо, которое можно себе представить.
Видя, что брат загрустил, и зная, что она с ним долго еще не увидится, Кира решилась на самый безумный поступок в жизни ее и особенно ее брата:
- Давай сбежим, а?
- Что?
- Давай сбежим отсюда! Может. На море я тебя не смогу вытащить, но до местного озера-то мы доберемся!
- Нет, нас увидят.
- Ну и черт с ними! Твоя палата на первом этаже. Мы через окно выберемся. Я возьму твою эту, как ее… каталку, в общем. А потом по-быстрому доедем до озера. Никто и не узнает.
- Мне бы хотелось на улице побывать, там воздух свежий.
- Ага! Решено!
И они собрались в первый в жизни Ильи поход. И этот поход был не только за пределы больницы, но и за пределы самого Ильи. Как и говорила Кира, они легко выбрались через окно. Она накинула плед на Илью и повезла на берег.
Их окидывали многозначительными взглядами. Кто-то с явным отвращением отворачивался. Кто-то с жалостью провожал их взглядом. Один алкаш вслед кричал, чтобы «девушка бросила калеку и пошла с нормальным парнем встречаться». Но Илья не замечал ни насмешек, ни жалости, ни укора. На улице был свежий воздух.
На берегу не было людей. Солнце уже почти село, многие пошли по барам или догуливать дома. Они около десяти минут молча смотрели на воду, наслаждаясь видом и обществом друг друга.
- Что ты не любишь?
- М? А. Ну, мне не нравится делать что-то, когда я могла этого не делать и ничего не было бы. Глупая фраза какая-то. Ну, например, мне не нравится выходить из автобуса на своей остановке. Я бы с удовольствием покаталась бы на нем еще. Или я не люблю вечером переходить дорогу на зеленый свет. Пока я его жду, я уже успеваю засмотреться на звезды. Потом сложно оторваться.
- Я не понимаю.
- Прости, братишка.
- Сестра… где ты, сестра?
- Я здесь, Илья.
- Сестра… положи мне на колени голову, сестра.
От этого предложения неконтролируемая дрожь отвращения прошлась по спине Киры. Но она не подала вида и легла на колени к брату. Она хорошая актриса.
- Сестра… я не понимаю, сестра.
- Чего ты не понимаешь?
- Как можно быть такой дурой…
И он достал осколок тарелки, которую когда-то по неосторожности разбил, и который берег для себя. Но она заставила его. Она издевалась над ним. Она не любила его. Она тоже злая, как и все люди. Медсестры, родные, ведущие новостей. Но он все знает. Больше она не будет издеваться над ним. Больше она не будет смеяться за его спиной. Все силы, которые были в его слабой руке, но вложил в одно движение. Она не успела закричать.