Часть 5. Дракон пал!

В просторной комнате собралось много народа. Воздух был тёплый, пропитанный запахами еды, травяного настоя и лёгкого дыма от лампад, что мерцали на стенах, отбрасывая дрожащие тени. Невысокая девушка зажигала очередной светильник и, устало вздохнув, с лёгкой ностальгией в голосе произнесла:

— Ребята-а… вы бы знали, как я соскучилась по электричеству.

Следопыты, когда-то нашедшие Лизу, расположились на лавках, ближе к очагу и громко обсуждали последние новости лесов. Они обсуждали, кто видел новые гнёзда одичалых, кто из них отбился от стаи, а кто, наоборот, прибился к обычным зверям. Голоса то заглушали общий гул, то утопали в нём, становясь частью живого, тёплого шума, в котором перемешались смех, переклички, звон посуды и лёгкий хруст свежеиспечённого хлеба.

Молодые связные оживлённо болтали, не скупясь на жесты. Они хвастались нарядами, привезёнными из дальних стран: лёгкими тканями, расшитыми серебряными нитями, браслетами с тонким звоном, перьями экзотических птиц. Их руки мелькали в воздухе, а слова, стоило забыться, превращались в условные обозначения, и все, кроме следопытов, переставали их понимать. Сразу было видно, чем славились связные — скоростью, надёжностью, выносливостью и способностью преодолевать расстояния, которые теперь казались бесконечными.

О сложностях старались не говорить, но беспокойство ощущалось почти в каждом разговоре. Одна за другой закрывались тропы — древние проходы, связывающие дальние уголки мира и сокращавшие дорогу до нескольких минут. Сейчас, когда кто-то говорил: «Я недавно был в Баллее», уже никто не думал, что путешествие далось ему легко. Теперь путь туда занимал недели, а связные становились незаменимыми. Они сами ещё не осознавали, насколько ценна их работа — но окружающие понимали.

Даже Хранитель знаний Драгун и Псы, добрались сюда одной из последних троп. Старик всё сетовал, что скоро такие путешествия станут невозможными и, кажется, именно поэтому он принёс Лизе множество книг из Старого Света — «на вырост», как он выразился. Толстые тома с потрёпанными страницами лежали стопкой на скамье, пахли пылью и старой, очень старой бумагой.

Но основной хаос в размеренный вечер вносили Псы. Несмотря на плотный график караванов, они нашли время навестить старых друзей и теперь валяли дурака с Лизой. Они носились по комнате, временами принимая облик огромных пустынных собак, на которых Лиза беззастенчиво каталась, вцепившись в их редкий мех, или, изображая дворняг, игриво отбирали у неё прихватки. Одна такая прихватка сейчас болталась в зубах у чёрного, лохматого пса, который лениво мотал головой, не позволяя девочке отобрать её обратно.

В стороне один из Псов что-то оживлённо рассказывал Мируку, демонстрируя небольшой пузырёк.

— Что это? — Следопыт разглядывал стеклянную ёмкость, осторожно поворачивая её в пальцах.

— Порошок красного мухомора. — Самодовольно сообщил Хвост. — Не имеет ни запаха, ни вкуса. Смешай с алкоголем и развяжешь язык кому угодно!

Мирук посмотрел на него так, словно впервые видел.

— Ни запаха, ни вкуса? Ты правда думаешь, что никто в рюмке этот грибной суп не заметит? — Следопыт рассмеялся. — Хвост, уж мне-то можешь не заливать, будто я в лесу первый день живу. У вас в пустыне, может, и принято любую жидкость, не глядя, сразу в желудок лить, но тут такое не прокатит.

Хвост фыркнул, отобрал склянку и, нахохлившись, отправился к столу, пробираясь между гомонящими связными и работниками постоялого двора.

— Не хочешь — не надо, чего издеваться-то сразу…

Кто-то хлопнул дверью, впуская в комнату полоску прохладного ночного воздуха. Лиза поёжилась, а Псы настороженно подняли головы, втягивая носом запах. Где-то в глубине дома, среди смеха и голосов звякнула ложка о глиняную кружку. Жизнь продолжалась и вечер был в самом разгаре.

Многочисленные гости активно помогали накрывать на стол. Кто-то расставлял деревянные тарелки, кто-то приносил с кухни горячие блюда, источавшие густые ароматы жареного мяса, душистой зелени, тушёных и свежих овощей. На столе уже стояли миски с тушёной чечевицей, медовые лепёшки, кувшины с пряным вином и терпким чаем, рассыпались горстки орехов и сушёных фруктов.

Лиза как заводная металась туда-сюда, разрываясь между новыми книжками, шумной компанией и тасканием посуды. В одной руке она сжимала столовые приборы, в другой — медовый пряник, который никак не успевала доесть. Время от времени она обиженно фыркала, когда кто-то из взрослых перехватывал её, загружая новыми поручениями.

Праздник намечался большой, и праздновать действительно было что.

— Ну ты и зверь! Руку-то мне зачем ломать было? Теперь столько времени ходить в люди с повязкой! — Возмущался Армир, помахивая целёхонькой рукой в облике Гизо перед приятелем. Голос его звучал жалобно, но выражение лица было явно довольное. Он наслаждался собственной игрой. — Кон, ну хоть ты ему скажи! — Он перевёл взгляд на друга в надежде на поддержку.

Кон только усмехнулся, разливая из кувшина горячий чай, и не спешил отвечать.

— Зато какой спектакль добротный вышел! — Парировал Аад, откусывая кусочек яблока. — Пусть думают, что ты тут страдаешь за свои деяния. Люди же в тебе души не чаяли, они бы на месте тебя забили, если бы мы не вступились. Да что я тебе рассказываю, сам всё на прощании видел. Теперь пусть увидят, что смерть для такого поганца была бы подарком.

— Ага… посмотришь, конечно, из костра-то. — Армир недовольно повёл плечами, но Аад уже продолжал, жестом показывая на его новое лицо.

— И не привередничай. Шанс-то какой выпал, что этот дальше только озлобился и козни стал строить. Если бы он, как его дружок, признал ошибку, исправляться начал, куковать бы тебе в лесу, ожидая нового облика. Сам знаешь, чужаков сейчас не очень-то любят пускать жить в города. А так — сразу вернулся в родной дом, ещё и с полной подноготной. Чем не красота?

— Так себе подноготная… — Проворчал Армир, картинно разглядывая отражение в бокале с вином. — Но шанс действительно хороший… Вот только больно мне от того, что люди на меня зверем глядят…

— Ничего, мы из тебя быстро человека сделаем! — Бросил Аад отвлёкшись на толкнувшую его Лизу, с важным видом пробегавшую мимо.

— Год походишь с опущенной головой, несколько раз с синяками, месяцок ещё похромаешь. Потом дела добрые делать начнёшь, — загибал пальцы Кон, хитро улыбаясь, — там глядишь, и нормально всё станет. Ты будто первый раз, честное слово!

— Говорили тебе, заигрался в старика, — сказал Аад, переставляя большое блюдо с запечённым индюком. — Так и заснуть недолго, ты не думай тут.

— А может, в разбойники податься? — Мечтательно протянул Армир, подперев щёку кулаком.

— Ага, ты и в разбойники! — Расхохотался Ирвон, хлопая ладонью по столу. — Нет, ну ты можешь, конечно, эту личину на пару лет в разбой пустить, но ты же людей любишь без ума!

Он отставил в сторону кружку, выпятил грудь, упёр руки в бока и нарочито театрально продолжил.

— Так и представляю, как ты выскакиваешь на дорогу и начинаешь: «Я сейчас вас грабить буду, не могли бы вы не сопротивляться?», «Извините, вы не сильно ушиблись? У меня это первый раз, я в разбой только вчера подался…»

Дружный хохот прокатился по комнате, вызывая интерес у тех, кто не слышал, в чём была суть.

Так завершилась история Армира для людей, не знавших всей правды. Старика провожали всем городом. Он даже устал в погребальном костре сидеть, пока все разойдутся. Благо, на такой случай драконы давно запустили легенду, что нельзя смотреть, как тухнет погребальный огонь, иначе душа человека не сможет уйти. И строго следили за соблюдением ритуала.

В противном случае пришлось бы объяснять, почему на пепелище лежит не тронутый огнём покойник. Или, ещё веселее, — почему покойник куда-то собрался идти.

Драконы, конечно, умели прятаться на виду у всех и отводить глаза, но лучше, чтобы этих глаз было как можно меньше.

— Дракон пал! — Крикнул один из компании, поднимая бокал.

— Да здравствует Дракон! — Хором ответили остальные.

Комнату наполнил ровный шум голосов. Обсуждали всё на свете: работу лавок, дела города, новости из леса, последние слухи из других поселений, прекрасную готовку. Кто-то бурно возмущался ценами на шерсть, кто-то рассказывал, как в нынче необычно рано зацвели дикие розы. Кто-то даже достал странный музыкальный инструмент и наигрывал что-то, подхватывая разговоры весёлым перебором струн.

Все строили планы: кто — по реабилитации «нового» члена общества, кто — о том, какие книги пойдут в работу после возвращения в хранилище. Обсуждали расписание караванов, закупки, посадки, новые культуры и саженцы. Прикидывали, как должен «искупать» дела свои провинившийся на глазах у людей. Ирвон не упускал шанса подшутить над новым обликом Армира, а тот, в свою очередь, грозился вычеркнуть его из семейного альбома.

Лиза сидела рядом, играя ложкой в кружке, вылавливая сладкие кусочки из отвара сухих фруктов. Задумчивая моська говорила о том, что в голове сейчас вертятся очень важные и тревожные мысли.

— Армир, — наконец выдохнула она, — а мы, получается, больше не будем так гулять по городу?..

— Пока придётся наши прогулки отложить, будем дома болтать, — добродушно улыбнулся Армир, поправляя ворот своего нового наряда. — Можешь пока с Аадом походить или Мируне помочь в магазине. Да, учёба твоя никуда не делась. И привыкай не называть меня Армиром.

Лиза нахмурила брови.

— Мне не нравится имя Гизо! — Скуксилась девчушка. — Оно тебе не подходит!

— Тогда можешь звать меня по истинному имени. — Он хитро подмигнул девочке и заулыбался. — Меня зовут Бобба, что на одном из ныне умерших языков означает «Свет семьи». Приятно познакомиться, юная Леди.

Лиза широко раскрыла глаза, а Ирвон, наблюдавший за разговором с явным интересом, тут же встрял:

— Раз пошла такая пляска, — он облокотился на стол, небрежно крутя в пальцах ложку, — меня зовут Кнуд — узел. Это потому, что я почти сразу смог организовать Гнездо и создать центр для всех драконов, откуда уже расходятся нити по всему миру.

— Ой, не ври! — Не удержался от комментария Аад, разливая из кувшина густой травяной отвар. — Всё из-за того, что угомонить тебя можно только связав в Гордиев узел!

Все засмеялись, и даже Кнуд, прищурившись, не удержался от улыбки.

Лиза сидела совершенно поражённая. Только подумаешь, что всё ясно и понятно, как тут на тебе — всё с ног на голову переворачивается!

— Бобба? Истинное имя? А как это? А у меня какое истинное имя?

Бобба рассмеялся и взъерошил её волосы.

— Ты в своём репертуаре: море вопросов и ни секунды на ответы. — Он допил чай и поставил кружку на стол. — У тебя истинного имени пока нету, оно даётся с глубоким смыслом, описывая то, как ты себя проявишь. Если дать истинное имя заранее, можно сбить молодого дракона с пути.

Лиза нахмурилась.

— А зачем оно тогда вообще даётся?

— Чтобы дракон помнил о своей сущности. Помнил, кто он и что несёт миру. Кто забывает своё истинное имя, может уснуть навсегда.

Девочка осмысливала услышанное, задумчиво кусая губу, и тут же перевела взгляд через стол, будто нашла новую цель:

— Мирт! — Окликнула она одного из Псов. — А у тебя какое истинное имя?

Молодой на вид парень, возившийся с жареным мясом, поднял глаза и хитро улыбнулся.

— Малышка Ану, у нас все имена на морде написаны. Как есть, так и зовёмся.

Лиза удивлённо нахмурилась:

— Как так?

— Вы, драконы, привыкли заморачиваться со смыслами и именами, а нам по природе и призванию нужны имена короткие и простые, чтобы в бою или в буре понять, кто от кого и чего хочет. Чем проще имя, тем легче.

— Ну не скажи! — Засмеялась Мируна. — И у вас имена со смыслом бывают.

— У кого? — Задумался Мирт.

— Взять Хвоста, например, вы же сами так его назвали, из-за того, что он в вашей стае единственный без хвоста ходил.

— Ну ты и вспомнила! — Рассмеялся Мирт. — Это ж когда было? Когда мы в том странном городе обитали?

— Ага, в нём самом. — Женщина хитро прищурилась, передавая миску с салатом на другой конец стола. — И когда вы ещё нашу компашку по крышам гоняли и съесть пытались.

— Не было такого, — весело фыркнул парень.

Лиза попеременно смотрела то на Мируну, то на Мирта, ловя каждое слово. Не часто взрослые говорили при ней о старых временах. Она вдруг что-то вспомнила и нахмурилась.

— Кстати, — обратилась она к Мирту, — а почему вы все, в смысле Псы, зовёте меня «Ану»?

Мирт загадочно улыбнулся.

— Считай это дружеским прозвищем.

— И оно тоже ничего не значит?

— Ну что ты, как мы могли подарить дракону прозвище без смысла? Обижаешь. — Он наклонился чуть ближе, будто выдавал страшную тайну. — Это сокращение от имени одного из древних.

Глаза Лизы вспыхнули от восторга.

— Аад, ты слышал?! — Она захлопала в ладоши. — У меня теперь тоже есть прозвище со смыслом!

— Слышал, слышал, — Аад отпил вина и улыбнулся девочке. Затем посмотрел на Мирта с лёгкой нотой неодобрения. Мирт поймал его взгляд, легкомысленно пожал плечами и вернулся к мясу, которое предательски быстро остывало.

— А у тебя какое имя? — Не унималась девчушка, теребя Аада.

Он помолчал, словно взвешивая что-то в себе, а затем тихо, почти задумчиво произнёс:

— Аад и есть моё истинное имя, — он слегка покрутил кружку в пальцах. — Первенец. Я очень горжусь им, не скрываю, потому и не занимаю чужих жизней, как многие. Хотя чаще, конечно, меня называют просто Первым.

— А почему?

Аад прищурился, но, прежде чем он успел ответить, в разговор вмешалась Мируна, убирая с края стола пустые тарелки.

— Всё из-за того, — сказала она, улыбаясь, — что он самый первый дракон, появившийся на земле.

Лиза замерла.

— Самый первый? — У неё даже дыхание перехватило. — Самый, самый? Сколько же тебе лет?!

— А кто знает, — Аад развёл руками. — Я перестал считать где-то после сорока.

Ирвон громко рассмеялся.

— Ну ты даёшь! А меня только до тридцати хватило!

— А как ты появился? — не унималась девочка, ёрзая на месте от любопытства.

Аад чуть качнул головой и кивнул в сторону Мируны.

— Она лучше меня расскажет.

— Ну уж не знаю, лучше ли. — Кокетливо улыбнулась женщина.

Мируна села, задумчиво поправила волосы и, налила себе вина.

— Но я не против рассказать о временах, когда и меня звали совсем иначе.

В комнате воцарилась тишина. Даже те, кто не участвовал в разговоре, замолчали, прислушиваясь. Только пламя в камине потрескивало, да кто-то осторожно переставил кружку. Одно дело — читать историю в архивах. Совсем другое — услышать её из первых уст.

— Сейчас я Мируна Дагмар, хозяйка ремесленного магазина и постоялого двора. А тогда я была просто девушкой Мирой. — Она на мгновение замолчала, будто что-то всколыхнуло в ней это старое имя. — Кузнецовой Мирой Петровной.

Лиза тихонько хихикнула.

— Как забавно звучит…

Кто-то подкинул в камин полено, и огонь вспыхнул теплее, заплясав по стенам мягкими отсветами. История только начиналась.