Человек

- Саня, там к тебе пришли, зовут – мой согруппник виновато смотрел на меня, в глазах его читался страх. По телу пробежал холодок. Я знал, зачем они пришли. Но мысли прятаться не было. Раз пришли, зачем заставлять ждать.

Я вышел на улицу. За оградой компьютерного центра стояло несколько пацанов.
- Ну чё, салам! Земля круглая, встретились…

Неожиданно удары посыпались со всех сторон, руками и ногами, я пробовал отмахнуться, но это было бесполезно, тут нужно было только закрываться, чтобы очередной удар не достиг цели. Меня сбили с ног, и тут пошло веселье, тело инстинктивно сгруппировалось, уже перестав фиксировать количество ударов, я старался закрывать руками голову, наверное, матерясь в голос. Это хоть как-то помогало выдержать.

Удары прекратились. Я тяжело поднялся, но тут же сел на корточки. В голове гудело, лицо и тело саднило тупой болью, которая пока не сильно чувствовалась.
- Ну чё, понял, сука!? Я отрицательно помотал головой.
- Готовься, сейчас мы тебя будем ломать!

Сильные удары ногами снова посыпались со всех сторон. Казалось, что это продолжается очень долго, секунды как будто растягивались в минуты, казалось, что это не кончится…

Я снова поднялся, встал, выпрямился. Они издевались, расчётливо и методично, нанося удары и не получая ничего в ответ, они упивались этим… Я не знаю, сколько это продолжалось, может полчаса, час, полтора. Я потерял счёт времени. Я снова вставал, снова закрывался, снова падал, снова садился. Тело уже не чувствовало боли, только тупые удары, и ждало, когда это кончится.

Они устали издеваться, им наскучило это, они ушли. А я остался сидеть на корточках у забора, меня мутило. Не знаю, сколько времени прошло, я потерял ему счёт. Одна мысль крутилась в голове, как собраться с силами, встать и пойти на автобусную остановку, чтобы добраться домой. Правая брючина разошлась по шву от бедра до голени. Ничего себе разрез, как в таком виде ехать в автобусе. Я попробовал улыбнуться, лицо отозвалось болью. Удивительны мысли человека в таком состоянии, его вида испугается любой прохожий, а он думает о брюках.

Собрав волю, я поднялся. Недалеко была колонка, нужно было сначала хотя бы умыть саднившее лицо, руки.

Холодная вода ненадолго успокаивала боль, спустя минуту она разгоралась с новой силой. Но всё равно холодная вода освежила, прояснила мысли. Я сидел на корточках у колонки и думал, как в таком виде садиться в автобус. Особенно смущали порванные брюки.

Около меня возник мужичок, небольшого роста, невзрачный, он катил за собой на тележке флягу для воды. Пока набирал во флягу воду, несколько раз внимательно посмотрел на меня.
- Чего смотришь – подумал я – любопытно?! Представляю, как я сейчас выгляжу со стороны. Человеку и так плохо, а этот пялится. Я со злобой отвернулся.
- Кто тебя так? – услышал я вопрос – Звери?
- Да, звери… - я кивнул головой. Мне не хотелось говорить, да и сил на это не было.
Мужичок наполнил флягу и покатил её к ближайшему двухэтажному старому дому за забором.

Я ещё раз умылся, а потом дал себе слово, что посижу ещё минут десять, встану и пойду на остановку. Я уже собирался идти, но тут снова увидел мужичка, идущего к колонке. Может что-то забыл? Он подошёл ко мне.
- Слышь, парень, может тебе какая помощь нужна? Ты скажи.
Я поднял голову и внимательно посмотрел на него. Он был одет в поношенные, не очень чистые майку и трико. На руках были наколки, скорее свидетельствующие о тюремном прошлом. Я колебался, оценивал, можно ли доверять этому человеку.
- У вас есть иголка с ниткой? Мне бы брюки зашить, чтобы домой добраться.
- Пойдём – сказал мужичок – я вот в этом доме живу.

Я пошёл с ним, мы вошли в небольшую, не очень ухоженную комнату, где сильно пахло табачным дымом. Это запах впитался во всё, в сами стены и уже ничем его нельзя было вытравить. В углу стояли пустые бутылки. На столе грязные тарелки и остатки еды. Над ручным умывальником висело небольшое зеркало. Я не узнал лицо в зеркале, на меня смотрела страшная сине-черная маска с заплывшими глазами-щёлочками и яркими свежими ссадинами.
- Ну и рожа у тебя, Шарапов! – невесело вспомнил я фразу из одного любимого фильма и криво улыбнулся. Улыбка получилась так себе. – Красавец!
Мужичок дал мне иголку с ниткой, я сел зашивать брюки, а он стал рассказывать мне о своей жизни, о том, что сидел и каково оно там, на зоне. А я прихватывал стежок, слушал и думал, что он, наверное, одинокий человек. Человеку важно говорить, делиться, чтобы его слушал другой человек.

Передо мной сидел человек, повидавший в жизни всякое, прошедший зону, и Бог весть ещё что, но сохранивший в себе человека.
Для меня эта встреча стала жизненным уроком. Я не запомнил его имени. Я не знаю, что он сделал, за что он сидел, но до конца своей жизни я буду добрым словом вспоминать о нём, про себя повторяя: «Спасибо тебе, Человек»!

Я несколько раз собирался зайти к нему ещё раз, оказаться в его тесной прокуренной комнатке, увидеть его, пожать ему руку, сказать спасибо, но не случилось. В юности всегда кажется, что времени впереди много, мир устойчив и прочен, и ты всё успеешь.

А потом я уехал в другой город. А когда приехал в очередной раз на Родину, вспомнил об этом случае, приехал в это место. Но старого двухэтажного дома уже не было, вместо него стоял новый кирпичный особняк, и его обитатели не знали о судьбе предыдущих жильцов.

Поэтому в этих строках я ещё раз говорю: - Спасибо тебе, добрый человек! – может быть они каким-то путём и дойдут до адресата.
Если ты здесь – крепкого тебе здоровья! Если окончен твой земной путь, то пусть на самом главном твоём суде зачтутся тебе твои добрые дела, и я верю, что одно доброе дело всегда пересилит много плохих.

08.07.2023 - 09.07.2023