Живы будем - не умрем. Действие первое

ДЕЙСТВИЕ  ПЕРВОЕ.
Из входной двери выходит Инесса, худенькая девушка. Напевая модную песенку, протирает мебель, подходит к тумбе с цветами, подперев бока руками, смотрит на неё.
ИНЕССА: Долго это чучело будет вид портить? ( В  с т о р о н у    п р и х о ж е й): Папа,
ты не торопишься?         
ГОХА: (З а   с ц е н о й ): Что, доча?
ИНЕССА: Помоги мне перенести трельяж из прихожей на место старой тумбочки.
(Дергает  дверцу тумбы, не открывается.   Дёргает   с и л ь н е е   и   п а д а е т   в м е с т е   с   т у м б о й).  Чёрт бы её побрал!  (      П о д н и м а е т с я   и    с м о т р и т   н а   т у м бу).  Ничего себе! Угарно!
( У  т у м б ы  н е т  з а д н е й  с т е н к и, и  д е в у ш к а  в ы н и м а е т  и з  т у м б ы  б е л у ю  с и н т е т и ч е с к у ю  к а н и с т р у).
      
Из прихожей входит Клавдия, высокая моложавая женщина в теле. На ней -  юбка ниже колен, цветная блузка, на ногах – босоножки на  каблуке.

КЛАВДИЯ: Инеска! Ты что наделала! Сколько раз говорила, чтоб не трогала тумбочку.
Отец не видел?
ИНЕССА: Нет. Я думала, что там мои книги.

КЛАВДИЯ: Я унесла их в кладовку, в сундуке лежат. Уж куда я только не прятала спирт!               
везде, идол, находит.

ГОХА (За сценой): Доча, тумбочку переносить будем?

 
КЛАВДИЯ: Нарисовался, идол! ( Б ы с т р о   с т а в и т   т у м б у   и   п р я ч е т   с п и р т).

Входит Гоха, подержанный временем и пьянством мужчина. Худощав Гоха на столько, что постоянно поддёргивает брюки; кроме спортивных брюк, на нём – футболка, на ногах – панталеты.
ГОХА: Готово? ( У с т р е м л я т с я  к  т у м б е). Сейчас я её перенесу.
КЛАВДИЯ(З а г о р а ж и в а е т  т у м б у  с о б о й): Пусть тут стоит.
ИНЕССА: Пусть, папа, здесь стоит. Красиво же.
 
ГОХА: Вас не поймёшь: то унеси, то пусть стоит. (О т с т у п и в  о т  т у м б ы,
с п о т к н у в ш и с ь  о б  о д и н  и з  я щ и к о в, п а д а е т). Нашли красоту,
нечистый их побери! (В с т а ё т) Болтаются плети ни к селу , ни к городу.
( П и н а е т   я щ и к, п р ы г ае т  н а  о д н ой  н о г е). Пропади они пропадом!
КЛАВДИЯ: Цветы ему помешали. Отойди, идол!

Инесса поднимает один из ящиков.

ГОХА: Давай, доча, я помогу.
КЛАВДИЯ: Отойди, тебе говорят. Сами поднимем. ( В м е с т е  с  И н е с с о й
с т а в я т  ц в е т ы  н а  т у м б у).
ГОХА: Что в них толку? Этот хоть цветёт, а эти только место занимают, висят, как сопли.
ИНЕССА: Они стоят для маскировки…(П р и ж и м а е т  л а д о н ь  к  г у б а м).
КЛАВДИЯ: Тумбочка-то, Гоха, старая.
ГОХА: Поставить вместо неё трельяж и маскировать не надо.
КЛАВДИЯ: Тебя не спросили. Иди, отдыхай от трудов праведных, заработался, бедный.
ГОХА: Я что трактор-то мочой заправлять буду? В артели опять солярки нет, а         
насмешничать легче всего. ( И д ё т  к  д в е р и  в  см е ж н у ю  к о м н а т у.
О с т а н о в и в ш и с ь  в  д в е р я х, з а д ум ч и в о  с м о т р и т  н а  тумбу).

КЛАВДИЯ: Что уставился-то? Иди, читай свои книжки.

       Гоха уходит. Клавдия подаёт немые знаки Инессе, чтобы та молчала о тайнике.               
За окном раздаётся сначала лай собаки, затем молодой мужской голос: « Ина!».

ИНЕССА ( П о д б е г а е т  к  о к н у): Ой! Это Ринат! Я пойду, мама.

КЛАВДИЯ: Какой Ринат? ( И н е с с а  у х о д и т. К л а в д и я  п о д х о д и т  к  о к н у).
Да это же Ромка! С самого рождения был Ромкой, а теперь стал Ри…Ри… Сразу-
то и не выговоришь.
                Инесса за сценой: «Рой, на место!».

КЛАВДИЯ: Вот и собаку Роем назвала. Что за Рой? Раньше Шарики да Тузики были,
а теперь не поймёшь кто. Гоха, помнишь,  нашу собаку Дозора? Ясно и понятно
           было: чтоб охраняла дом.

ГОХА: (И з  к о м н а т ы): Что, Клавдия?
КЛАВДИЯ: Спрашиваю, что за Рой? Ты же много читаешь.
ГОХА: Рой да Рой, не всё равно, как собаку назвать. Мода такая.
КЛАВДИЯ: И ты туда же! Мода! И что она за мода? Русских слов, что ли нет? Тот раз
поехали с Кешей  в Зареченск, смотрим: вроде магазин, написано как-то
чудно: « Сперма». Заходим туда, а там баня.

ГОХА: Что, Клавдия?

КЛАВДИЯ: Да про баню-то я. Спрашиваю девку размалёванную, почему так баню
назвали, а она говорит, что в древности так бани звали: «Сперма».   
               
               Входит, смеясь, Инесса.
ИНЕССА: Мама, ты знаешь, что такое сперма?
КЛАВДИЯ: Баня по - древнему.
ИНЕССА: Не говори так больше, мама. А баню «Терма» назвали, по- древнеримски.
КЛАВДИЯ: А сперма тогда что?
ИНЕССА: Это такой термин, мама, не переводится.
КЛАВДИЯ: Тебе лучше знать, скоро высшее образование у тебя будет.
ИНЕССА: Ещё год, и я учитель словесности.
КЛАВДИЯ: Опять двадцать пять!
ИНЕССА ( О б н и м а е т  м а т ь): Это значит, мама, что я буду преподавать русский
язык и литературу.               
КЛАВДИЯ: Инесса Георгиевна! Люди уважать будут.
ГОХА( И з  к о м н а т ы): Уважение-то, может, и будет, а про зарплату бабушка надвое
сказала.
КЛАВДИЯ: А ты, идол, сиди там, читай свои книжки, всё равно умней не станешь.
ИНЕССА: Мама, не ругай папу.
КЛАВДИЯ: Иди он к чёрту, идол! Дожили, у мужиков работы нет. Ни зарплаты,
ни продуктов не дают.
ГОХА: ( С т о и т  в  д в е р я х): А доча, что получать будет? В стране деньги , как в
прорву проваливаются. А если и будут деньги платить, так цены поднимутся и
поминай, как звали ту зарплату.
КЛАВДИЯ: Как не крути, отец, а «бюждетники» в деревне лучше всех живут.
ГОХА: Бюджетники, а не «бюждетники», грамотейка.
ИНЕССА: Пусть мало платят, я всё равно буду учительницей, а Ринат – хозяйственный.
ГОХА: Какой Ринат?
КЛАВДИЯ: А причём здесь Ромка-то?
ГОХА: Что за Ринат, спрашиваю?
КЛАВДИЯ: Ромка Гатауллин стал Ринатом, а Светка, его мать, стала Го…, Га…,
Газелью вроде.
ИНЕССА: Гюзель, мама. Они же татары. Мне их имена нравятся.
КЛАВДИЯ: Что это ты с ними сдружилась?
    
Гоха, усмехнувшись, скрывается в комнате. За окном – женский голос:
«Клавдия! Коммерсанты приехали! Пойдём, посмотрим, чем будут торговать!»       
КЛАВДИЯ: Пойдём, Инеска, может, шубу привезли. ( У х о д ят ).
ГОХА: ( В ы г л я д ы в а е т   в   д в е р ь ).  Ушли? (Н а п р а в л я е т с я   к   т у м б е
                с  ц в е т а м и).  Что же эта тумбочка просвещает?  ( П о д о й д я   к  т у м б е,
                о т в о д и т   п л е т и   в   с т о р о н у,  п ы т а е т с я  о т к р ы т ь, н е   м о ж е т;
                з а х о д и т   с   б о к у,  з а г л я д ы в а е т   з а   т у м б у). Ёлки-палки! Вот где       спирт, а я весь дом обыскал. Клавдию теперь от коммерсантов за уши не оттащишь, надо
                это дело отметить. ( У х о д и т   в   к о м н а т у, в о з в  р а щ а е т с я    с   
                м е р н о й   б у т ы л к о й,  в ы н и м а е т   к а н и с т р у  и з  т у м б ы, о т к р ы
                в а е т  е ё). Как бы не разлить. ( У х о д и т   в   п р и х о ж у ю,  в о з в р а щ а е т
                с я   с   в о р о н к о й, с  е ё   п о м о щ ь ю  н а л и в а е т  с п и р т). 200 хватит
или нет? Налью 400, не заметит. (Р а с с м а т р и в а е т  к а н и с т р у  н а  свет).
Вот холера! Метку поставила! (У х о д и т  в  п р и х о ж у ю, в о з в р а щ а е т с               
                с   к о в ш о м ,  н а л и в а е т  в   к а н и с т р у  в о д у) Вот так, и не заметит.
                (С т а в и т  к а н и с т р у  в  т у м б у).

      За окном слышен голос Клавдии: «Бравый пёс, бравый. Только имени тебе путного не нашлось. Рой с дырой».

ГОХА: Вот холера! Пришла! (Б е г о м   у н о с и т   б у т ы л к у  из комнаты, Возвращается,  в о д у  в ы л и в а е т   в   ц в е т о к.  З а х о д и т  К л а в д и я). Ты что-то, Клавдия,  быстро пришла?
КЛАВДИЯ: Там брать нечего. Ты что с ковшом-то?
ГОХА: Цветы поливал.
КЛАВДИЯ: Печаль тебе пришла. (С а д и т с я  в  к р е с л о. Г о х а  у х о д и т в спальню).
Торгуешь-торгуешь, а толку никакого. Еле на шубу денег наскребла, а коммерсанты её
не привезли. Глядишь, мука скоро кончится, а там, глядишь, сахар. Вот и купи тут шубу.
ГОХА: (И з  к о м н а т ы). Что, Клавдия?
КЛАВДИЯ: Денег, говорю, вечно не хватает: то одно, то другое надо покупать.
ГОХА: Деньги, как вода, сквозь пальцы текут.               
КЛАВДИЯ: Тебя ничем не проймёшь. Бьюсь-бьюсь, а всё одно: ты пьёшь, Инеска учится,
мне одной приходится везде поспевать.
ГОХА: Что ты, Клавдия, ноешь? Дрова и сено я заготовляю, зерно получаю я. У тебя одна
забота спиртом торговать да с коммерсантами лаяться.
КЛАВДИЯ: Если бы я не торговалась с коммерсантами, так ты бы без штанов ходил.
(Н е о ж и д а н н о  с м е ё т с я). Ой, не могу!
ГОХА: Что такое?
КЛАВДИЯ: Коммерсанты трусы мужские привезли с долларами.
ГОХА: Что?!
КЛАВДИЯ: Коммерсанты трусы привезли, а на них доллары нарисованы.
ГОХА: Ну и что же?
КЛАВДИЯ: Мы доллары в глаза не видели, так хоть на трусах посмотрим.
ГОХА: Какие они?
КЛАВДИЯ: 100 нарисовано, и какой-то мужик сидит.
ГОХА: А цветом какие?
КЛАВДИЯ: Серые.
ГОХА: Они же зелёные должны быть.
КЛАВДИЯ: Говорю тебе,  серые.
ГОХА: Я не о трусах, а о долларах.
КЛАВДИЯ: Трусы серые, и доллары серые.
ГОХА: Ты их купила?
КЛАВДИЯ: Кого?
ГОХА: Трусы-то?
КЛАВДИЯ: Нет. Деньги крупные, не стала разменивать.
ГОХА ( В ы х о д и т  в  к а м у ф л я ж н о м  к о с т ю м е): Ну и правильно, что не купила.
КЛАВДИЯ: Ты куда вырядился? На дворе дышать нечем, а он костюм напялил.
ГОХА: Пойду к Сеньке-Жёлтому, он обещал мне запчасть к пиле.
КЛАВДИЯ: А летом-то тебе её зачем?
ГОХА: Даёшь, Клавдия! Не знаешь что ли пословицы: « Готовь сани летом» ?
КЛАВДИЯ: С каких пор ты стал жить по пословицам? (Г о х а,  н е  о т в е ч а я,  у х одит.
К л а в д и я  з а д у м а л а с ь, з а т е м с п о х в а т и л а с ь). Что это пришло
ему на ум поливать цветы? Уж не нашёл ли он спирт? (Д о с т а л а
к а н и с т р у, п р о в е р и л а  н а  с в е т). Слава Богу, не догадался.

Входит Инесса.
КЛАВДИЯ: Ты где, Инеска, пропадала?
ИНЕССА: С Ринатом на машине каталась.
КЛАВДИЯ: Что он к тебе привязался-то? Не пара он тебе.
ИНЕССА: Как не пара?
КЛАВДИЯ: У тебя скоро будет высшее образование, а он кто? Шоферня нищий.
ИНЕССА: Мама, ты уж совсем.
КЛАВДИЯ: Руби дерево по плечу.
ИНЕССА: Ринат не нищий. У него скота много.
КЛАВДИЯ: Ты в институте учишься, чтобы коров доить?
ИНЕССА: А как же любовь, мама?

За окном раздаётся пьяное пение: «Шёл казак на побывку домой…!».
КЛАВДИЯ: Вон она, любовь-то! Спирт пьёт, как корова воду, вёдрами.

ГОХА ( З а  с ц е н о й): У меня, Ромка, в родове все казаки были, и я тоже казак.
«Обломилась доска, подвела казака…».
КЛАВДИЯ: Сейчас я ему покажу казака. ( Б е р ё т  с о  с т о л а  м у х о б о й к у).
ИНЕССА: Мама, не надо, с папой Ринат идёт.
КЛАВДИЯ: Плевала я на твоего Рината.

Инесса, сердито хлопнув дверью, уходит в комнату.
ГОХА: Заходи , Ромка.
               Входит молодой человек, который поддерживает Гоху.
ГОХА: Вот, Клавдия, Ромка к нам пришёл.
КЛАВДИЯ: А что мне твой Ромка? Велика ли честь?
РОМАН: Здравствуйте, тётя Клава.
КЛАВДИЯ (Н е  о б р а щ а е т   в н и м а н и я  н а  Р о м а н а): Ты, идол, где спирт взял?
ГОХА: Люди добрые дали. «Есаул, есаул, что ты бросил коня…».
РОМАН: Тётя Клава, где Ина? 
КЛАВДИЯ: Не пасла я её. И не Инна она. Инесса Георгиевна.
ГОХА: Ты, Ромка, не слушай её. Она дура. А доча у меня хорошая.
КЛАВДИЯ: Я тебе сейчас покажу дуру! ( У д а р я е т   Г о х у   м у х о б о й к о й).
ГОХА: Ой, мать, не бей!
КЛАВДИЯ: А ты, Ромка, уходи. Нет Инессы дома.
               
ИНЕССА: (В ы б е г а е т  ): Ринат, не уходи! ( П о д б е г а е т  к  Р о м а н у, т о т
о т п у с к а е т  Г о х у).
КЛАВДИЯ: Не отпущу!
ГОХА: Не слушай её, доча. Она-дура! (Клавдия вновь бьёт его). Ой! ( Падает и засыпает).
РОМАН: Я к тебе, Ина.               
КЛАВДИЯ: Что тебе от неё надо?
ИНЕССА: Мама!
КЛАВДИЯ: Никуда не пойдёшь! Навязались тут на нас!
РОМАН: Я не навязываюсь.
КЛАВДИЯ: Уходи, Ромка!
ИНЕССА: Рома. Не уходи!
Роман уходит.
КЛАВДИЯ: Никуда не отпущу! Навязались тут.
Конец первого действия.