Обратный отсчет - 4

       ШИРОКО ТРЕПЕЩЕТ КОЛХОЗНАЯ НИВА

        Вид нежилого пионерского лагеря, закрытого в виду позднего и уже осеннего времени не то, чтобы наводил тоску, но как-то поубавил нам весёлого настроения, с которым мы приехали в Псковскую область, а если быть более точным в Гдовский её район, а ещё точнее - в совхоз «Красный партизан».
        Казалось бы, испытание сельской бороздой осталось на далёком  первом курсе. Но это только казалось. После окончания третьего курса пришлось нам отправляться в соседнюю область на уборку картофельного урожая, дабы оказать помощь кадрово обескровленным  двум её совхозам
-       Расселяйтесь по домикам! - скомандовал возглавляющий нашу часть курса Антолий Собчак, в те промозглые осенние дни 1985 года ещё не помышлявший о  политических вершинах.
         Пока все растерянно оглядывались, в какой бы из детских пионерских домиков им заселиться, дабы провести в оном целый месяц, наша компания организованно проследовала в один из крайних, чтобы потом не оказаться у разбитого корыта и подселяться к кому-нибудь на постой.
         Пройдя через небольшие сени, мы увидели, что дом состоит из двух комнат, разделённых посередине большой круглой печью. Быстро подсчитав имеющиеся в каждой из комнат знакомые нам уже «шконки», ничем не отличающиеся от общежитско-стройотрядных, наша компания на этот раз уже в полном составе заселилась в первую комнату, предоставив другую студентам мужского пола,  не составлявшим единый коллектив.
        Однако ж, следует отметить, что компания наша к описываемому времени пополнилась ещё одним товарищем, который следовал к месту сельскохозяйственных работ только через неделю в индивидуальном порядке, по обыкновению «откашивая» сколько это возможно от работы по липовой медицинской справке. По злому року Андрей А., а иначе именуемый в нашем маленьком коллективе просто «Арс», попал в другой отряд, так как умудрился заблудиться в псковском ландшафте, да ещё изначально угодил не в аналогичный студенческий лагерь, а в посёлок «химиков», то есть людей, отбывающих уголовную трудотерапию за незначительные преступления. Из-за этих роковых обстоятельств в этой главе «Арс» не появится. Остальные же наличествовали в полном составе. 
        Разложив вещи и более - менее обустроившись, мы решили, что в принципе тут можно жить, хотя условия, конечно, не сравнимы с общежитием на улице Беринга. Но так или иначе продолжался все ещё тот же беззаботный молодой возраст, который не даёт организму долго находиться в унынии, и все отправились   на спешно организованный футбольный матч, начинающийся на спортивной площадке лагеря.

-       И -эх!  Разъ...бу!!! - вратарь одной из команд Алексей Д. грозно надвигался всем своим не маленьким весом на вывалившегося к воротам нападающего команды противника. 
-  Алексей! Как Вам не стыдно! Вы же студент юридического факультета Ленинградского университета! - раздался осуждающий голос А.Собчака из росших на краю футбольного поля кустов.
        Растерянный таким внушением вратарь долго извинялся, напирая на то, что сие произнесено  в пылу спортивной борьбы. Как оказалось, наш преподаватель, не тратя время на пустяки, уже набрал грибов и занимался их чисткой. Последовавший вскоре после матча скудный ужин показал, что  Анатолий Александрович оказался очень предусмотрительным человеком. Однако после ужина мы добрали калорий за счёт привезённых из дома припасов. А когда задышала жаром растопленная печка, выгоняя из домика пионеров скопившуюся сырость, то мы и вовсе повеселели. Да и что было горевать? Сигареты пока наличествовали в достатке, у каждого было с собой по банке - другой дефицитной по тем временам тушёнки. Более того, ещё не были потрачены прихваченные с собой из дома деньги, которые требовали разведки на предмет обнаружения в окрестностях какого-либо сельпо, в котором явно будет продаваться тот или иной напиток с «весёлым настроением», могущий скрашивать иногда наше сельское житие. И хотя руководство в лице А.Собчака и доцента Сергеева строго предупредило нас о недопустимости распития в наших походных условиях горячительного. Но все же мы уже на четвёртом курсе, что даёт, пусть не официальные, но тем - не менее  привилегии. А приобретённый студенческий опыт должен обезопасить нас от «залётов» по этой тематике. Да и отчисления с такого высокого курса было уже политикой, ведь государство ждало юридического пополнения следователей, прокуроров и судей, а на наше обучение были уже затрачены значительные суммы казённых средств.

-      Так! Подъём, подъём! - бодрый голос доцента Сергеева, раздавшийся аж в шесть утра, никак не ассоциировался у нас какой -то активностью,  а наоборот, заставлял ещё глубже зарыться в тощие пионерские одеяла, совершенно не спасающие от утреннего холода.
        Однако молодой учёный был настойчив и не ушёл, пока мы, дрожа от осеннего холода не оделись и не направились в импровизированную умывальню, а проще говоря к ряду расположенных на улице рукомойников. Таковой утренний моцион ещё больше вогнал нас в холод. Условный завтрак, состоящий из какой-то каши, хлеба и жиденького чая не наполнил наши организмы энергией. Погрузка в кузова пригнанных колхозных машин проходила в гробовом молчании, так как все по студенческому обыкновению легли далеко за полночь, никак не ожидая такой суровой утренней побудки. И казалось бы, следовало нам учесть фактор нового бытия и ложится пораньше. Но, черт побери! Молодость требовала даже в этой колхозной глуши после окончания трудовой повинности разнообразных занятий, которые никак не укладывались в узкие рамки осеннего светового дня. Так и продолжалось это невозможное утреннее пробуждение энергичным доцентом, который, видимо, соблюдал режим. Поскольку с утра всегда был свеж, бодр и не давал нам спуску,безжалостно изгоняя нас из условного домашнего тепла в сырую погодную действительность. Отчаявшись под его «палочной» дисциплиной урвать несколько лишних минут глубокого утреннего сна, в нашей компании сложился чёрный план мести  мучителю.
        Комбинация в общем то не была мудрёной и даже обкатанной в русских деревнях. Для её осуществления требовалось наличие двух составляющих как-то: дверной ручки и небольшого количества фекалий. Первое наличествовало на входной двери нашего домика, добыть второе не составляло большого труда. Так в один из вечеров перед отходом ко сну, мы тщательно обработали ручку органикой и, злорадно посмеиваясь, разлеглись на шконках. Следует отметить одно обстоятельство. Печка, когда в ней горели дрова, хорошо наполняла помещение теплом. Но за ночь все это тепло уходило на улицу, ведь о герметичных стеклопакетах тогда и понятия не было, а кроме того эти фанерные  домики были рассчитаны только на летний период. Оставалось только удивляться наличию в них печей. Кстати, наша к тому же оказалась ещё и бракованной со стороны соседской комнаты, где квартировали наши однокурсники, у неё изнутри отвалилось несколько кирпичей. Это обнаружилось в первые дни работы, после того как Алексей М. развесил на железной её облицовке для просушки своё бельишко. Хорошо, что мы не успели покинуть помещение, иначе бы наш товарищ щеголял бы до конца сельхозработ в чьих-нибудь обносках, а так пострадал только его тёплый свитер, у которого напрочь сгорел ворот, отчего внутренность домика наполнилась едким, вонючим дымом.
       С утра, как обычно, доцент автоматически схватился за ручку нашей двери. Но дальнейшее, естественно, нарушило ежеутренний порядок вещей. Пока гражданин Сергеев с проклятиями отмывался у рукомойников, наша компания получила  не менее десятка вожделенных минут сна! В дальнейшем в ответ на его претензии мы делали обиженный вид, намекая на обитателей соседнего дома. Мол, давно они испытывают к нам неприязнь и сегодняшнее происшествие, по всему видать, их рук дело! Доводов, опровергающих нашу версию, у доцента не нашлось, так что пришлось ему удовлетвориться ответной местью, проводя несколько дней более ранний наш подъём. Правда, теперь, он всегда внимательно осматривал дверную ручку, прежде чем за неё взяться. Иных комбинаций против этого утреннего монстра у нас не было, так что пришлось подчиниться грубой административной силе...
        Однако ж, постепенно новый распорядок становился привычным для наших организмов, мы понемногу вживались в трудный для городского жителя режим. Случались, правда, сплошь и рядом некоторые недоразумения бытового свойства. Как, например, отсутствие пипифакса в туалетной комнате, расположенной порядка нескольких десятков метров за нашим домиком и представлявшей собой деревянное сооружение на несколько посадочных мест, коими служили обыкновенные дыры в полу. Контингент, прибывший из лучшего учебного заведения Союза состоял практически процентов на девяносто из городских жителей, неприученных захватывать с собой во время сей процедуры советскую периодическую печать. И поначалу некоторые персоналии из таких вот забывчивых, вспомнив о необходимости употребить периодику по назначению, с ужасом осознавали, что в этой обшитой гниловатыми досками деревянной внутренности нет ничего на неё похожего или годного к замещению. И оставалось несчастным, погрязая в ужасе и стыде, ждать сокурсника, который в отличие от них, направлялся в это заведение с местной или центральной «Правдой».
         По окончании прихваченных из дома припасов над нами и другими студентами реально замаячила перспектива снижения веса из-за скудного рациона, предоставляемого «Красным партизаном». В те времена пустых супов, набившей оскомину каши и картошки, руководство нашего отряда выбило из руководства совхозного одну единицу скота, каковую следовало употребить в пищу голодной студенческой братией. Весь день, корячась на поле, слушая в перекуры размышления Антолия Александровича о том, что большая часть собранного нами просто сгниёт из-за отсутствия условий хранения, и такое будет продолжаться покуда совхоз не освободится от пут государственного плана по сельхоззаготовкам и сможет реализовывать продукцию на рынке, забирая вырученные деньги на свои нужды, мы мечтали - кто о жарком с непременно поджаренным же лучком, кто о тушенном мясе, пусть даже с той же каждодневной картошкой и так далее, в зависимости от фантазии каждого едока...
          На нашей кухне меж тем возникли проблемы с умерщвлением выделенного животного, которое по словам кухонного наряда производило жалкое впечатление. Видимо, совхоз списал его в нети за явной неперспективностью превращения в достойную корову иль быка (пол животного вряд ли кто уже вспомнит). Так или иначе, никто из дежурящих не решался совершить убийство. Время шло, пора уже было загружать филейные части парнокопытного в разогретый котёл, но проблема оставалось нерешенной. В конце концов Виталий Ш., самый могучий на нашем курсе, уже оттянувший до юрфака срочную службу, решился. Вспомнив некогда читанное по данному вопросу, в качестве орудия убийства он приискал в лагерной рухляди ржавую кувалду, каковой зарядил в лоб со всей дури жертвенному телёнку. Однако тот даже не потерял сознание, а наоборот, взбрыкнув, начал носиться, ограниченный привязью, от своего убийцы. Как состоялось лишение жизни мне не неизвестно, поскольку знаю о вышеописанном со слов того же Алексея И., делившего с нами крышу. А он после первой попытки лишить животное жизни, почувствовал себя плохо и от наблюдения дальнейшей картины превращения скота в мясо отказался. Так или иначе, Виталий покончил с бренным существованием нашего будущего  ужина и даже разрубил его на составные части. Правда в виду отсутствия опыта  проделано это было на колоде для рубки дров, отчего хиленькое мясцо впоследствии оказалось густо перемешанным со щепками, но на это при поедании никто не обращал особенного внимания.

        По сравнению со строительным отрядом численность отряда сельскохозяйственного была кратно больше - все ж таки половина курса. Посему и всяческих историй и курьёзов приключалось много. Не всем я был свидетелем, а тем паче очевидцем... Но кое -что врезалось в память.
       С музыкальным сопровождением нашего быта особенных проблем не было. Володя намного усовершенствовал свой репертуар и мастерство игры на гитаре, ему как мог вторил Михаил, кое - то захватил с собой радиоприёмник и даже кассетный магнитофон. Магнитофончик был и у нашей однокурсницы Елены К., к которой мы как то обратились за ним, дабы поэксплуатировать его  пару часов. Елена дала добро, сказав, что непротив. Вот только сейчас заберёт его у Коли Д., который тоже взял его послушать, но что то запаздывает с возвратом. Добрая Лена пошла сама в домик к Николаю, квартировавшему по соседству. Мы же ожидали её неподалёку, неторопливо покуривая.
-      Мальчики, мальчики! - Лена просто вылетела из жилища Коли Д., как будто за ней гнались черти.
-       Что, что случилось?! - вскочили мы, чуя неладное.
        Лично мне в тот момент представился почивший в бозе Коля Д., лежащий с мертвецким оскалом на своей шконке.
-       Там, там... - задыхалась Лена.- Там Коля...
        Мы уже были готовы ворваться в домик, но последующая  фраза заставила нас переменить намерения.
        В общем, со слов Елены, стало понятным, что она застала Николая в самый неподходящий момент, когда он сублимировал скопившуюся у него излишнюю энергию, избыток которой объяснялся суровыми моральными устоями нашего лагеря и одновременным присутствием в нем представителей прекрасного пола. Собственно, дело то житейское, но на домашнюю ленинградскую девушку Лену это произвело шоковое впечатление, усилившееся ещё и оттого, что в момент её появления Николай, похоже, достигал чувственного пика и никак не отреагировал на её появление.
       С арендой магнитофона, понятное дело, пришлось повременить. Но после этого случая, когда мы видели Николая, задумчиво, в течении часа, а то и более, раскачивающегося на детской качельке, скрип которой навевал печаль, мы только понимающе переглядывались...

       Было бы совершенно неправильным с моей стороны обойти сам трудовой процесс собирания картофельных плодов на полях псковщины. Процесс, полагаю описания не заслуживает, ибо знаком каждому нашему современнику, получавшему в те годы высшее образование. Однако  сбор иногда прерывался, так как особенно во второй половине нашего пребывания часто шли дожди, превращавшие поля в сплошные грязевые болота. Ежели непогода заставала нас во время работы, то последняя по распоряжению А. Собчака или же того доцента Сергеева прерывалась. С полей нас, однако ж, не увозили. Мы коротали время, завернувшись в своеобразные пакеты из полиэтилена, издали напоминавшие большие резиновые изделия № 2. Ежели ливень был сильный, то в таком виде можно было пробыть и до конца рабочего дня, что радовало, поскольку исходя из вышеприведённых слов А. Собчака большого смысла убиваться на полях не было. Однако, если сила дождя была небольшой, то команды не поступало, и работы  продолжались. В один из таких дней довольно скоро после начала сбора плодов, пошёл ливень, и мы быстренько завернулись в свои оболочки, рассредоточившись по полю. Из некоторых, как из вигвамов индейцев, валил дым, так как сидящие внутри, несмотря на вонь целлофана устраивали никотиновые паузы. Мы же сосредоточились вблизи друг от друга.
-     Ну, сегодня отдохнём на славу! - неожиданно заявил Олег.
-     С чего ты взял, может, скоро закончится! - резонно возразил Миша К.
-    Не закончится! - уверенно сказал Олег. - Средство я народное испытал! Позавчера помните дождь пошёл?
      Мы, вспомнив, кивнули.
-     Ну, а дело то в чем? - стал допытываться Володя.
-     А в том, что по народной примете, если убить жабу, то обязательно вскоре пойдёт дождь! Позавчера я прикончил одну...Через полчаса и полило! Сегодня тоже  попалась на глаза... Вот - результат!
-     А что тебе мешало сделать это вчера? - ворчливо спросил я. - Вчера то пришлось стоять в позе прачки чуть ли не до вечера, видать, руководство решило наверстать упущенное накануне!
      Олег немного растерялся, но потом нашёлся:
-     Э-э-э... вчера жаб на том поле не было. Но сегодня то опять сработало! 
      У нас разгорелся спор является ли содеянное Олегом живодёрством, или же сия жертва оправдана. Мнения разделились. Олег привёл окончательный аргумент:
-     Что-то Вы не очень думали о жизни того бычка, которого сварили вместе со щепой! Так-то это тоже можно на живодёрство списать! Кроме того, я сам видел сколько этих жаб и разной лягвы Вы протыкаете вилами, когда из этого г...на поддеваете вилами гребанные картофельные кусты!
      Это было правдой, в результате постоянных дождей борозды превратились в какие-то осклизлые неровности полевого ландшафта, и чтобы добыть клубни, приходилось выковыривать их из этой жижи вилами. В пространстве между бороздами водилась масса лягушек. Понятное дело, что никто особо не следил за их безопасностью, тыча вилами в это месиво.
-      А что только убийство жабы на погоду действует? Или лягуха тоже сойдёт? - спросил второй Михаил.
      Олег задумался:
-     Точно не знаю. Да, собственно, какая разница! Но жабы всё-таки побольше, значит, чтобы уравновесить силу воздействия, вместо жабы надо пару, а то и тройку лягушек проткнуть!
-     То есть, ты полагаешь, что дожди последних дней, связаны только с тем, что нам под вилы лягва попадается? - не успокаивался Владимир.
-     Ну...Думаю, что были дожди и обыкновенные, и лягушачьи! Будем наблюдать! - стоял на своём Олег.
      Наблюдение вскоре пришлось прекратить, так как сила дождя резко упала, оставив только мелкую морось, каковая не считалась препятствием для продолжения работ. Полиэтиленовые коконы стали раскрываться, их обитатели нехотя выходили на свет Божий.
     Все мы сурово смотрели на « погодного гуру».
-    Ах так! - Олег вскочил со своего сидения, которым служило пустое перевёрнутое ведро. - Ничего! Я сейчас!
-    Куда это он? - спросил Миша К.
-    Жаб искать рванул, метеоролог хренов! - Володя раздражённо потянулся за вилами.
      Мы также, разобрав инструмент, встали в чавкающую грязь, выискивая по еле заметным остаткам стеблей местонахождение картофельных кустов.
-     Ладно, посмотрим! Если что, то оставим ему хороший кусок в конце поля! - посулил Миша К. Олегу повышение персональной нормы.
      Через минут двадцать появился торжествующий Олег. На зубьях его вил дёргалось несколько лягушек.
-     Тьфу! Брось ты их! - не выдержал я.
-     Э нет! Сейчас снова дождь начнётся! - Олег горделиво опёрся на эту чудовищную инсталляцию.
       Мы стояли лицом друг к другу, поэтому наш товарищ не заметил приближающегося к нему со спины Собчака. Нашу мимику, коей мы пытались его предупредить об опасности, он счёл за повторение требования выбросить своих жертв.
-     Т-а-а-а-к! - грозно прозвучало у него за спиной.
      Что и говорить, эксперимент пришлось прекратить. Разумеется, Олег не стал озвучивать нашему преподавателю истинную цель своих действий, вяло оправдываясь тем, что сие произошло случайно, при выковыривании картофельных клубней.
      В конце рабочего дня у нас просто отваливались руки. Пока не было этих чертовых дождей, картофелины просто валялись на борозде, выброшенные из сухой земли специальным комбайном. Сейчас же грязевое покрытие требовало значительных усилий как по поиску клубней, так и по сбору картофелин, которые, будучи обмазанными жидкой грязюкой, так и норовили вырваться из рук, словно были живыми и не хотели сгнить в совхозных буртах, представляющих собой картофельные кучи, едва прикрытые соломой.
      Наши беды на этом не закончились. Старый автобус, чуть ли не производства завода имени Сталина, завяз в грязи, где и заглох окончательно. Все попытки сельского водителя оживить его оказались безрезультатными. Перспектива была или ждать на поле какого -то транспорта, когда в совхозе осознают, что одна транспортная единица не вернулась в стойло, или топать до лагеря пешком. Мы, посовещавшись, выбрали второе, ибо нет ничего хуже, чем ждать и догонять.
И вот мы уже вяло плетёмся второй час по пустынной дороге, на которой как назло нет ни попутного, ни встречного транспорта. Сигареты кончились ещё на поле, очень хочется пить. По закону подлости во время нашего пешего марафона вышло какое - то подобие солнца, что кратно усилило жажду. Замечаем неподалёку двухэтажное здание, перед которым стоят два облепленных грязью комбайна. Опускаемся без сил на обочину и решаем, что воды из сего строения  принесёт Олег, так сегодня он должен отработать своё пустозвонство.
      Олег, поупиравшись для виду, ушёл, напутствуемый пожеланиями «настрелять» ещё и курева у комбайнеров. Через несколько минут он вернулся бегом, и видок у него был дикий.
-     Блин! Там бабье сельское самогон дует! Все уже в ж...! Я еле вырвался!
      Несмотря на монашеское житие в сельхозотряде, перспектива быть изнасилованными передовичками совхозного производства нас подстегнула не хуже крапивы, и мы спешно ретировались с этого опасного места. Впрочем, вскоре показалась деревня. У каждого дома стояли яблони. Некоторые сгибались под тяжестью поздних осенних плодов. Мы, облюбовав дерево, растущее недалеко от забора одного из домовладений, притянув палкой тяжёлую от спелых яблок ветку, стали жадно рвать плоды, которыми можно было утолить и жажду, и голод .
-     Ах же ш, ....Вашу в гробину мать!!! - Этот и последующие местные идиоматические обороты раздались с крыльца деревенского дома, в саду возле которого мы добывали харч.
      Пока мы, влекомые жаждой и голодом, обрывали яблоню, там появился здоровенный мужик. По всему видать хозяин сих владений. В руках он держал охотничье двуствольное ружье, что свидетельствовало о серьёзности его намерений по защите своей собственности.
      Густо перемежая речь непарламентскими выражениями, которым хозяин ружья отдавал предпочтение, последний сообщил, что при повторной попытке воровства , поведёт огонь на поражение. Мы быстренько упорхнули с линии возможного огня, неся с собой добычу в виде десятка крупных яблок.
-     Вот же гад! Яблок ему жалко, да их тут как грязи! - хрустя яблоком, посетовал Миша К.
       Мы согласились с ним, сославшись на изученные уже нами на университетской скамье не изжитые при развитом социализме  частнособственнические инстинкты  селян.
      Когда мы уходили с поля, то наша компания составила авангард сельхозотряда. Теперь же к нам, растянувшимся в траве на краю деревни и переваривавшими яблочный десерт, подтянулся и арьергард из остальных студентов. Прибывшие завистливо глядели на нас, дожевываших добытые яблоки.
-     Где это Вы расхарчевались? - спросил приснопамятный Коля Д.
-     Неподалёку...- лениво пояснил Володя, закидывая в канаву мощный огрызок. - Мужик там, добрейший души человек, берите, говорит, сколько нужно! Мол, девать все одно некуда!
-     А как пройти то к нему ?! - сразу зацепился за возможность насытиться выпытывал Коля Д.
      Мы, сохраняя полнейшую серьёзность на лицах, подробно объяснили ему, как проследовать к селянину, державшему оборону. Коля Д., получив разъяснения маршрута, быстро скрылся из виду. Мы с огромным любопытством ожидали результата дерзкой попытки. Результат не заставил себя долго ждать. Из - за угла , где скрылся Коля, раздались два сухих выстрела дуплетом. Через несколько секунд из-за того же угла выскочил со скоростью ветра и сам любитель яблок:
-      Там какой -то .........(сумасшедший), .......(стреляет) из берданы! - лихорадочно бормотал Коля, посекундно оглядываясь.
-      Наверное, ты просто дом перепутал! - с полной невозмутимостью отвечал ему Володя.
       Неизвестно сколько бы ещё продолжались «яблочные» приключения, но тут за нами пришёл резервный автобус, который доставил всех  в лагерь, где мы и дождались конца этого хлопотного дня...

        Кстати о досуге... Конечно, он был немудрён и определялся тем нехитрым набором возможностей, что существовали в месте нашего жительства. Помимо упомянутого ранее футбольного поля наличествовал ещё теннисный стол, за которым вечерами в порядке живой очереди разворачивались спортивные баталии. Некоторыми ребятами, не чуждыми песенному творчеству, были захвачены из дома гитары. Так что ассортимент развлечений был невелик. Оттого в нашей компании зрела мысль об обустройстве какого-либо праздника для души, тем паче, что деньги все ещё были при нас. Изначально, правда, эти мысли были омрачены тем обстоятельством, что в Псковской области на момент нашего прибытия, и соответственно с началом уборки был объявлен «месячник трезвости», и спиртное в магазинах было запрещено к продаже. Правда, на следующий же день после объявления сего запрета при следовании на поля наш транспорт был вынужден остановиться, так как путь ему преграждало тело местного жителя, лежащее поперек дороги. Хозяин оного явно вкусил накануне всех жизненных удовольствий... Но тем, не менее, ввиду императивного запрета властей мысли о празднике временно пришлось оставить...

-      Короче! Он говорит, что в трёх километрах отсюда (примерно, кто их мерил то) есть лавка, в которой продают коньяк! По червонцу бутылка! - Михаил С. горячим шёпотом делился с нами сведениями, добытыми от водителя, возившего нас на полевые работы, с которым ему удалось случайно разговориться.
-     А как туда добраться?! - заинтересованно спросил я, оглядываясь в опасении чужих ушей.
-      Да от нас дорога туда идёт через лес! За час с лихвуем обернуться можно! 
-      Но как смотаться то? После работы что ли ? - шёпотом заволновались остальные.
-      Ну, а что? Завтра, как приедем ( кстати, послезавтра уже выходной), я туда метнусь! Если что прикроете меня тут! Ну, а потом, вечерком.., - Михаил С. мечтательно закатил глаза.
       На том и порешили. За время нашего проживания никто по окрестностям не гулял, поскольку в оных никакой цивилизации не было, так что желающих  прогуляться до вожделенного магазина, кроме инициатора, не нашлось.

-      Черт! Да где же он?! - Володя потянул очередную сигарету из пачки.
-      Что, думаешь, на поиски пора уже? - я внимательно смотрел на опушку окружающего наш лагерь леса, где более часу назад скрылся наш «гонец».
-      Не исключено! Вдруг он заблудился или с местными повздорил в винном... - глубоко затягиваясь, предположил Владимир. - Сумма то у него на руках для здешних мест не малая...
       Олег и Миша К. ожидали в домике, приготовив нехитрую закуску, состоявшую из оставшихся печенек, захваченных ещё из дома.
      Когда уже наши ожидания превратились в практически конкретные опасения за судьбу товарища, неожиданно из чащи показалась его фигура, старающаяся ступать преувеличенно ровно.
      Оказалось, что обратная дорога через лесную чащу, когда осеннее солнце начало клониться к закату, обратило душу помора в первобытный страх. Дабы успокоить нервную систему, ему пришлось откупорить одну из бутылок, что естественно сказалось на скорости его дальнейшего передвижения...

       На коротком совещании в «нашей» половине дома было решено отказать Михаилу С. в винной порции, поскольку в нем уже было не менее полубутылки коньяку, выпитого к тому же натощак. Последний благосклонно принял общее решение и стал что то тренькать на гитаре. Ему было хорошо. Мы, стараясь вести себя непринуждённо, дабы не вызвать подозрения второй половины дома, в это время уже не пустовавшей, вели разговор на отвлечённые темы. Тем временем я оделял порциями «клопомора» ( он же грузинский напиток солнца) себя, Олега, Володю и Михаила, поочерёдно наполняя единственный стакан строго отмеренным количеством коричневой жидкости. Стакан был, естественно, нами позаимствован на ужине в столовой. Теперь уже Олег, Володя и я усиленно зажевывали свои порции печеньем, стараясь протолкнуть полстакана коньяку внутрь желудка - рассусоливать, ввиду опасности быть застуканными, не приходилось. Михаил К. заворожённо смотрел на бурую жидкость в стакане перед собой, ему выпал черёд завершить распитие контрабандного пойла.
-      Так, компания, чем занимаемся? - вопрос А.Собчака сопровождаемого мстительным доцентом прозвучал как гром среди ясного неба.
«      Неужели кто-то донёс? Или это что плановый обход перед выходными?!» - понеслись у нас хороводом мысли.
-      Чай пьём! - совершенно спокойно ответил Михаил К. и, не спеша взяв стакан, медленно выцедил его содержимое, ни один мускул на его лице при этом не дрогнул.
«      Только бы не скривился от этой коньячной сивухи!» - мысленно умоляли мы.
       Но Миша, спокойно уничтожив вещественное доказательство, медленно поставил стакан на тумбочку, служащую импровизированным столом, оттянул палец и элегантно взял печеньку, положив её в рот.
-     Ужин такой, что приходиться на чае с печеньем сидеть! - осмелев, загомонили мы.
      Продовольственная проблема продолжала оставаться острой, и поэтому, не желая продолжения по её поводу дискуссии, преподаватели перестали гипнотизировать нас подозрительными взглядами и отправились восвояси.
      Остаток вечера прошёл без нервных потрясения, с песнями под гитару. К слову сказать это был единственный «праздник души»  на сельхозработах. Более выпивать нам не довелось, да и деньги кончились...
      На поле, когда мы сгибаясь, собирали картофель, казалось, что этот месяц никогда не кончится, но он прошёл, оставив  не совсем плохие воспоминания о себе.

                ПРОДОЛЖЕНИЕ  СЛЕДУЕТ

   ОБРАТНЫЙ ОТСЧЕТ 3 http://proza.ru/2025/03/07/714
   ОБРАТНЫЙ ОТСЧЕТ 2 http://proza.ru/2025/02/26/1350
   ОБРАТНЫЙ ОТСЧЕТ 1 http://proza.ru/2025/02/21/1832