Правила чистоты

Когда я был маленьким, то думал, что чистый – это когда не испачкался. А если испачкался – то надо быстро-быстро помыться, и тогда снова будешь чистым. Я любил мыться, я мылся постоянно. Я знал: за это любит мама.
А потом я рос, рос и дорос до того, что знают взрослые. Чистые, сказала мне мама, – это еще и когда мальчик не смотрит на девочек. А девочка – на мальчиков. Не играют с ними вдвоем, не остаются вместе. Из всех девочек можно играть только с сестренкой. А ей – со мной. Ей, конечно, немного скучно со мной проводить время, ведь она старше. Но с подружками она все равно видится все реже. Они не боятся запачкаться мороженым или упасть коленками на землю. И могут даже не побежать сразу мыться, сестру от такого мутит. Как хорошо, что нас мама научила всем правильным правилам.
Однажды меня потрогала соседская девчонка. Точнее, она потрогала новенький галстук на моей шее, мамин подарок. Я кричал и махал руками, чтобы она этого не делала, я хотел остаться чистым, но она все же успела дотронуться пальцем до галстука. Я убежал домой, меня трясло от страха. Мама трижды переспросила меня, что именно произошло, и потом сказала, что галстук можно и постирать, но мне все же нужно быть осторожнее.
 - А то как бы не пришлось стирать тебя в машинке! – погрозила она пальцем весело.
С тех пор у меня появилось новое занятие: я подходил к стиральной машинке и осматривал ее. Я понимал, что не помещусь туда, и гадал: неужели мама сможет сложить меня пополам? А сестренка ведь и если пополам сложится - не поместится, хотя она маленькая и хрупкая, а машинка у нас большая. Я много раз измерил машинку вдоль и поперек. Пытался забраться внутрь, не вышло.
А потом мама умерла. Мне на похоронах сделали какой-то укол, от которого я стал сонный. Потому что я кричал и не давал засыпать маму землей. Мама бы им запретила. Нельзя пачкать маму! Да, она чистая лежит в гробу – но это ее гроб, и так нельзя. Кажется, прочие взрослые вообще не знают правильных правил.
Но самым страшным было то, что сестренка оказалась заодно с остальными. Вместо того, чтобы вопить и хватать за руки людей с лопатами, она хватала за руки меня! Она пыталась меня остановить! Уже тогда я начал ее подозревать в предательстве.
После смерти мамы она начала меняться на глазах. Стала ярко и просто одеваться, так же, как ее подружки. Начала уходить с ними гулять, и ее больше не мутило. Но все стало ясно, когда я увидел ее с одноклассником. Она не просто стояла совсем рядом с ним – она держала его за руку!  Мне стало плохо. Когда я очнулся, то решил, что мне все привиделось. Но на следующий же день я увидел их опять вместе. И понял, что за правильные правила в нашем доме теперь отвечаю я.
Ты зря так переживаешь, сестренка. Стиральная машинка у нас хорошо работает, и совсем скоро ты будешь снова чистой. Но ты так волновалась, что пришлось ударить тебя по голове и привязать. И сразу все пошло лучше и быстрее.
Конечно, я знал, что ты не поместишься внутрь машинки и придется тебя мыть в ней по частям. Ты так кричала и плакала, когда я забирал по очереди твои руки и ноги! Вообще-то это я должен был плакать: я так устал отделять их от тела.
А потом ты замолчала и вроде бы уснула. Вот и хорошо, дорогая сестренка. Ты не бойся, я потом сложу аккуратно вместе все части, и ты снова будешь чистой.
Такой, какой тебя любила мама.