Не уходите, не попрощавшись

   Моему отцу,  Архипу Ивановичу, посвящается

...Я знала, что он умрёт. Все знали: отец был безнадёжно болен. Не знали лишь – когда. Не верилось, что всё произойдёт так скоро. Когда выходила из дома – он спал. Ушла – не попрощавшись.

Закончился день с множеством забот и проблем. Закончился, чтобы как  обычно постепенно раствориться в темноте ночной. Ещё остались привычные звуки: монотонное тиканье будильника да приятное слуху детское посапывание, такое милое и дорогое. Сквозь приоткрытую форточку забегает ветер и, шаловливо задевая шторки, проносится мимо меня, окатив струей свежего воздуха. В такие минуты я не просто переосмысливаю день – перебирая в памяти фрагменты своей жизни,  взвешиваю всё, как на весах. Хорошее  – с лёгкостью отпускаю. Но есть такое, что мёртвым грузом лежит на дне души, а с годами, выпуская корни, ещё больше поглощает мою человеческую сущность. Раскаяние не освобождает меня от горьких воспоминаний. Вместе с ними ухожу в забвение ночи...

...Просыпаюсь от содрогания, от боли в груди. Не сразу осознаю, где сон, а где явь. Снам светлым – радуюсь, от тревожных же избавиться не тороплюсь: в них – моя жизнь, моё прошлое. Они возвращают меня туда, куда нет обратной дороги – в прошлое. Они очищают мою душу, заставляют снова и снова переосмысливать жизнь. А за сном – пробуждение дня после глубокой ночи, пробуждение души, пробуждение сознания. Не открывая глаз, пытаюсь вспомнить и обдумать некоторые моменты из своих сновидений.

...Приснился отчий дом. И понеслись мысли в укор совести. Так мало времени уделяем мы родным и близким!  Всегда торопимся, стремимся куда-то, за чем-то гонимся. А случись беда – ищем себе оправдание.

Не стоит спрашивать родителей, для чего они живут. Ответ однозначный: в детях и внуках их продолжение. В тревоге и заботе о любимых чадах проходит вся их жизнь. Те вырастают и однажды разлетаются от отчего порога, лишь изредка навещая своих родных. Им некогда, у них уже свои дети, свои проблемы, свои заботы. Помашут бабушка с дедушкой детям и внукам вслед – и снова остаются одни. Вроде бы и правильно всё. Но глаза – в слезах, а на фотокарточку смотрят – улыбаются. Как и прежде, живут детьми: с мыслями о них засыпают, с воспоминаниями о них просыпаются. И – ждут. Ждут новой встречи. И опять слышат «некогда», и опять – «в следующий раз». Только мы то ли не хотим понять, то ли просто не думаем, что следующего раза может и не быть...

У нас большая семья. Но каждый раз, приезжая в отпуск, я не нахожу в живых кого-то из близких. Умерли бабушка с дедушкой; нелепая смерть забрала двух родных дядей ещё в расцвете сил; отравился маленький двоюродный братик, едва научившись произносить слово «мама»; от неизлечимой болезни умерла двоюродная сестрёнка – а ей бы сейчас невестой быть...

Время – коварный судья. Оно не ждёт.

Время и расстояние... Разные в измерениях, они так похожи своим существованием в бесконечно развивающейся материи! Как время не вернуть вспять, так и расстояние порой сократить невозможно. Так уж распорядилась судьба, что в одно и то же время на расстоянии в тысячи километров два родных человека пребывали в ужасных муках. В муках – рождался мой сын, в муках –  умирал мой отец. Случайность ли? Как знать.

Всю жизнь себя спрашивать буду: почему именно на мою долю пришлось такое жестокое совпадение? Ведь я не единственная дочь у своего отца – в том судьбоносном году у него родилось три внука.

Отец так любил меня, а я не была на его похоронах... Я не видела его мёртвым – он снится мне живым.

Время и расстояние...
Я преодолела расстояние с маленьким сыном, но время ушло. Я вошла в дом, построенный руками отца. Здесь от каждой стены исходил запах дерева – запах детства. Здесь притаилась незримая тень  бессмертной души. Я гонялась за этой невидимой тенью. Я искала отца по всем комнатам, а ночью, наедине с совестью, горько рыдала. Звала его. Ждала. Мне хотелось увидеть его ещё хотя бы раз. Я так нуждалась в прощении!..

Тщетно вглядываясь в темноту, я  напрасно взывала к небесам...

...Отец очень любил меня, а я ушла – не попрощавшись.

© Полина Росошик, 1988 год
Фото Дмитрия Росошика