Круговорот. Повесть. Строго 18 плюс. Глава 3

            Молчание девочек нарушил приход врача. В этот раз пришла женщина средних лет с длинными черными волосами, собранными в низкий толстый хвост. Она провела осмотр. На опрос Зои по поводу вечерней операции, дала утвердительный ответ.
            После ухода врача Зоя продолжила писать сообщения родным, чтобы скоротать время ожидания.

            Внезапно в палату вбежала взволнованная медсестра:
            - Звягинцева Зоя?
            - Да, я.
            - Идемте.
            Зоя быстро написала в сообщениях одно слово «пошла» и положила телефон на стол, как раз когда медсестра сообщила:
            - Телефон вам там не понадобится.
            - Сейчас я иду. А серьги нужно снимать?
            - Нет, - улыбнулась она, - не нужно.
            Зоя положила очки на стол.
            - Да очки вам тоже не понадобятся, - улыбнулась медсестра, но потом взволнованно добавила, - А вы хорошо видите-то без очков? – на всякий случай взяла Зою под руку.
            - Нормально, - убедила ее Зоя, тогда она отпустила ее и побежала вперед по коридору.

            Зоя думала, что они отправятся на другой этаж, но оказалось, что небольшая операционная есть совсем рядом, на том же втором этаже через пару дверей по коридору. В операционной было несколько человек из мед персонала. Одна медсестра стояла возле столика с разными шприцами и лекарствами, другая стелила одноразовую пеленку на операционное кресло, возвышавшееся прямо посередине помещения. Перед ним была огромная круглая лампа, состоящая из отдельных, тоже круглых, светильников.

            Слева за столом сидел серьезный солидный врач в голубом халате - мужчина крупного телосложения, с большим носом и в прозрачных очках. Из-под врачебного колпака виднелась седина. Зоя почему-то сразу решила, что это анестезиолог. Медсестра, которая ее привела, подала ему стопку медицинских карт, штук пять-шесть. Он взял их большой рукой с крупными пальцами, посмотрел на монитор, стал перебирать в поисках нужной.

            - Звягинцева Зоя Всеславовна?
            - Да, все верно.
            Он нашел карту Зои и открыл ее:
            - Аллергия есть?
            - На стиральный порошок.
            - В чем она проявляется? – это была первая серьезная реакция на ответ Зои на стандартно повторяющийся вопрос.
            - Ладони чешутся, а во время беременности вокруг шеи была сыпь аллергическая, - показала она жестом.
            - Травмы были?
            - Да, в детском саду было сотрясение мозга.
            - Головные боли, припадки есть?
            - Головные боли бывают, довольно часто. Припадков не наблюдается.
            - Операции были, аборты?
            - Нет, никогда. И наркоз мне первый раз в жизни будут делать, — испуганно, чуть не плача, сказала Зоя.

            Врач долго и внимательно посмотрел на нее, как на маленькую девочку, снисходительно и по-доброму тепло. Подумал несколько мгновений и, кажется, принял какое-то решение о том, какой препарат и какую форму анестезии выбрать, но может быть, Зое, так ожидавшей поддержки и участия, так цеплявшейся за любую ниточку подобной поддержки, так боявшейся внутренне, хоть и принимавшей неизбежное, может быть, Зое это только показалось.

            -Мы сделаем вам укол, - сказал врач, медленно и четко, почти по слогам, весомо выговаривая каждое слово так, чтобы смысл его был максимально ясен, - посмотрел Зое прямо в глаза и продолжил очень уверенно, даже властно, - Вы уснете. Мы проведем операцию, а потом вы проснетесь. Минут через 40 после этого можно будет потихоньку начинать пить.
            - Боли будут, когда я проснусь?
            - Матка будет сокращаться и в вашем случае возможны боли тянущего характера внизу живота. Если боль будет сильной, то мы сделаем укол обезболивающего, обычно мы используем Кетонал.
            - Хорошо, спасибо доктор.
            - Можете раздеваться.
            Зоя пошла к креслу.
            - Здесь, на стуле.
            Вернулась обратно к стулу и стала снимать футболку.
            - Верх можете оставить, нас интересует только низ. А то будет холодно.

            Зоя сняла лосины с трусами и прокладкой, культурно свернула, стесняясь положила на стул. Снова подошла к креслу и теперь увидела, что у держателей для ног висят бинты-веревки. «Неужели привязывают за ноги тут кого-то?» - мелькнула у нее мысль в голове, но Зоя постаралась не акцентироваться на ней.

            Только она не справилась, и, когда поднималась на кресло, словно на эшафот, воспоминания уже овладели ее сознанием, и в голове одним махом появилась другая комната-операционная из далекого прошлого, куда после родов сына, отлежавшую положенное время на ледяной узкой металлической каталке с капельницей в правой руке и со льдом в специальной «грелке» на животе, всю трясущуюся от озноба, Зою привезли зашивать промежность. То помещение было темным, и только желтый свет большой операционной лампы тоскливо освещал гинекологическое кресло.

            Зоя не смогла сдержать нахлынувшие воспоминания о том, что ее усадили на это кресло, такое же ледяное, как и каталка, и разорванное родами тело начали зашивать прямо так, «по-живому» без всякой анестезии. «Ну потерпи чуть-чуть!» - кричала ей медсестра истошным давно сорванным голосом, - «Ведь не такое сейчас терпела», - пыталась убедить она. Но Зоя тогда не могла больше терпеть именно потому, что только что «не такое терпела уже», да и потому, что ее бил озноб от холода ледяной каталки, где она до этого лежала, а подходивший временами врач, нажимая как следует на живот, оценивал силу кровотечения. Зоя не могла тогда больше терпеть, и неподвластное ей тело билось, словно в конвульсиях, и вся она содрогалась на гинекологическом кресле, по-звериному чуя всем существом, как игла прокалывает плоть, проходит сквозь ткани, хрящи разорванной промежности. И тогда медсестра закричала: «Привяжите ей ноги, не дает она мне шить!» Широкими кожаными ремнями ноги Зои стали пристегивать к подставкам кресла. Она не потеряла тогда сознания, а так и продолжала неистово биться, навсегда запомнив хруст хряща, протыкаемого иглой.

            Зоя пыталась преодолеть, укротить восстание в памяти былых картин, она совсем не хотела накладывать ужасный прошлый опыт на нынешнюю ситуацию. «Не думать, не думать, не думать», - твердила она себе, всего две ступеньки - и ты уже на кресле.
            Тут не думать, помог голос одной из медсестер:
            - Садитесь с краю, не продвигайтесь назад, – Зоя послушно следовала ее инструкциям, - теперь кладите ноги на опоры, так, и выдвигайте попу вперед, чтобы она свисала. Очень хорошо.
            Зоя стала ложиться и поняла, что забыла снять заколку с волос, и та мешает ей на затылке. Расстегнула и вытащила ее из волос.
            - Давайте сюда, - сказал тот же голос медсестры, которую она так и не видела, поскольку та стояла где-то в изголовье.
            Зоя отдала заколку и постаралась спокойно улечься на кресле. Однако в глазах у нее был страх, почти такой же, как когда-то звериный страх.

            Медсестра, забравшая заколку, вернулась и привязала ее левую ногу к держателю тем самым бинтом, что свисал вниз, Зоя почувствовала некоторую боль и дискомфорт в лодыжке. Ничего не сказала и постаралась смириться. Правую ногу медсестра привязала не так сильно. Только боль в левой сохранилась.

            Думать обо всем этом, по счастью, было некогда. Другая медсестра слева сказала:
            - Давайте руку, - Зоя вытянула левую руку, оказалось, что для нее есть специальный валик. На руку немедленно надели манжету для измерения артериального давления, на палец пульсометр.
           И в то же самое время третья медсестра, что стояла у столика с лекарствами и уточняла у анестезиолога, что нужно уколоть, подошла справа, также попросила вытянуть руку, для которой также оказался валик, протерла вену ватой в медицинском спирте. Зоя поняла, что сейчас ей будут делать укол. Медсестра сильно кольнула в вену. Зоя зажмурилась от щиплющей боли. Но почувствовав, что медсестра ушла, посмотрела на руку, там стоял катетер. Зоя вздохнула. Постаралась расслабиться. Посмотрела на потолок. Там были длинные желтоватого оттенка лампы дневного освещения, а сам потолок состоял из больших прямоугольных отдельных плит, и между ними проходили горизонтально ложбинки-швы. Потолок был побелен когда-то побелкой, которая теперь немного выцвела. Зоя подумала: «Такой же потолок, как в комнате в маминой квартире, где я росла. Хотя, может быть, плиты чуть уже или это лампы мешают».

            Чем-то родным из далекого детства повеяло на нее от вида этого, так похожего на другой, потолка. И теперь ей почему- то вспомнилось, как однажды, незадолго до смерти, в палате, где был все такой же потолок, отец попросил ее побрить ему лицо, жаловался, что щетина колется. Зоя боялась, страшно было порезать острой бритвой кожу. Никакого опыта в подобном деле у нее не было. Она была так напугана тогда, что отец сам побрился, попросив дочку хотя бы подержать зеркало. И Зое было так горько, так печально, что она не помогла ему тогда как следует, ужасно горько и досадно именно теперь.

            - Не пугайтесь! – услышала она вдруг резкий и громкий голос спереди, - это только антисептик!
            А за спиной послышался тихий голос врача:
            - Что тут у нас? – конец фразы Зоя не расслышала.
            Медсестра спереди продолжала приговаривать: «Это только антисептик», - и уверенно, быстрыми сильными движениями проводила Зое чем-то жестко-шершавым по промежности сверху вниз.
            От всего вместе взятого у Зои захватывало дух, пахло чем-то медицинским, болела левая нога, попытка аккуратно пошевелить ею ни к чему не привела.
            На лицо ей стали что-то крепить. Приподняли голову и, наверное, пропустили резинку сзади по затылку.
            - Это кислород, - услышала она успокаивающий голос. Он будет с вами всю операцию.
            Зоя вздохнула. Конструкцию приставили к носу, прижали к ноздрям. Она попробовала вдыхать что-то похожее на освежающий холодноватый пар. «Ничего особенного», - подумалось ей, но все-таки кислород Зое понравился.
            Тогда она оглянулась назад и вверх, как могла, и увидела промелькнувший хвост длинных черных волос. Да, это пришла врач.
            - Нет, выскабливание, - кто-то сказал ей. И Зоя увидела краем глаза, что ей передали нужную карту, она открыла ее весело со словами, которые почти пропела бодро и игриво:
            - Ну что ж, поскоблим!

            В этот момент Зоя почувствовала, что слева от нее стоит анестезиолог, он чуть наклонился, вероятно, чтобы посмотреть, показания тонометра и пульсометра. Зоя могла его видеть краем глаза. Он будто бы качнул головой. Оказывается, справа уже стояла медсестра, ставившая катетер, Зоя повернула к ней голову, она пыталась влить ей анестезию, но та почему-то не шла, а вместо этого лекарство брызнуло в лицо. Зоя зажмурилась и отвернулась.
            - Две секунды! - закричала медсестра, и добавила очень громко: - Не трогайте ее пока! Сейчас.
            Она метнулась к столику вокруг кресла сзади, видимо взяла новый шприц. Присоединила к катетеру. Зоя осторожно глянула направо, кажется, там была жидкость желтого цвета.
            - Видите, какие катетеры у нас, - оправдывалась мед сестра. Зоя чувствовала ее волнение, сбивчивое дыхание, ей казалось даже, что медсестра покраснела. – Сверху не идет почему-то, продолжала она рассуждение, - а отсюда вот пожалуйста, - она уже медленно надавливала на поршень шприца, справившись с замешательством и беспокойством:
            - Сколько ей делать? – уточнила она у анестезиолога. Зоя поняла, что сейчас будет засыпать, - двести?
            - Нет, стоп, - сказал он, - сто восемьдесят пять.
 
            Зоя почувствовала, что лекарство неизбежно проникло в вену, как будто потекло по ней. Она посмотрела на потолок, там была ложбинка стыка плит за лампой, подумала: «Все-таки это такой же потолок, белый…» Он стал расплываться и уноситься куда-то влево и вниз. Зоя почувствовала, что закрывает глаза и подумала: «Нет я пока еще не буду спать, сейчас я их еще открою».