А. В. Булычёв. Ныне к вам прибегаю

Афанасий Булычёв:
«НЫНЕ  К  ВАМ  ПРИБЕГАЮ...»

ОБРЕЧЁННАЯ  БЫТЬ  РАРИТЕТОМ
20 апреля 2016 года в Кирове, в областной научной библиотеке им. А.И. Герцена, в торжественной обстановке были оглашены итоги ХVIII областного конкурса «Вятская книга года - 2015». Из более 900 новых изданий в числе лучших отмечена книга-жизнеописание соловецкого инока Афанасия Васильевича Булычёва «Ныне к вам прибегаю», и мне приятно было получить за нее специальный Диплом в номинации «Рукописи не горят» Министерства культуры Кировской области и оргкомитета конкурса. Он стал тогда седьмым и вторым специальным (за особо редкие и ценные издания) дипломом за 25 лет моей деятельности по изданию «Библиотеки нестоличной литературы», в которой на тот момент было уже 106 изданий.

В книге впервые для вятского читателя опубликованы воспоминания нашего земляка, уроженца города Орлова, который всего в полустах километрах выше  моего городка Котельнича по Вятке, Афанасия Васильевича Булычёва, выдающегося представителя архангельского купечества второй половины XIX века, создателя и первого директора Северо-Двинского пароходства, благотворителя северных монастырей, а в конце жизни - соловецкого инока.

Презентации ее состоялись в День вятской книги в Котельниче 25 марта и на родине Афанасия Васильевича Булычёва, в городе Орлове, 9 апреля 2016 года. А поскольку не только содержание книги-дипломанта, но и история ее появления у нас на Вятке связаны с многочисленными, порой непростыми, удивительными и... скажем так, «некрасивыми» обстоятельствами, очерк об этом будет лучшим представить в четких рамках исторической хронологии.


БРИЛЛИАНТ  В  СУВЕНИРНОЙ  ЛАВКЕ
В 2005 - 2009 годах я возглавлял очередную, мною же подготовленную историко-краеведческую экспедицию на сей раз по древнему сухопутно-водному торговому пути вятских купцов, существовавшему два с половиной века, с конца ХVII  по начало ХХ. Ей я посвятил отдельную книгу «Путь дальний - к морю Белому», изданную в Кирове практически сразу же, в 2011 году. Важный и примечательный факт, о котором нельзя не упомянуть. Экспедиция наша совпала с 200-летием установления торгово-дипломатических отношений между Россией и Америкой, начало которым было положено, кстати, архангельским же купцом и предпринимателем, вятичем по рождению, Ксенофонтом Алексеевичем Анфилатовым.

Водная часть этого торгового пути начиналась в поселке Ношуль, что в верховьях реки Лузы на участке ее в Коми республике, шла по Лузе, Югу до слияния с Сухоной и далее по Северной Двине до Архангельска. А поскольку на многочисленных барках с товаром вместе с торговым людом в мае по большой воде плыли, направляясь на Соловки, вятские богомольцы, команда наша, добравшись в 2008 году до Архангельска, в 2009 побывала на Соловках уже через Санкт-Петербург и Кемь и, самолетом вернувшись в Архангельск, повторила в обратном, но сухопутном варианте на автобусах и поездах маршрут предыдущих четырех лет.

Оказавшись в 2009 году на Соловках, я в силу туристской привычки и исключительно из праздного любопытства зашел в  здешнюю и единственную островную сувенирную лавку и, окинув взглядом полки, увидел на верхней, справа, в углу вот эту скромно-бледную неприметную книжицу и... не сразу поверил глазам своим. Уже тогда в числе собранных и обрабатываемых для будущей большой книги об экспедиции были у меня материалы об Афанасии Васильевиче Булычёве, но чтобы вот так - его?! за его авторством?! - книга на полке в магазинчике на Соловках?!.. И за 180 рублей, что для такой книги не цена, купил, конечно, и,  вернувшись домой, стал читать, отмечая места под выборку для большой, уже моей, книги.


БУЛЫЧЁВЫ - РОД  ЗНАМЕНИТЫЙ
Воспоминания Афанасия Васильевича Булычёва (1827–1902) написаны им самим или записаны под его диктовку в Соловецком Спасо-Преображенском монастыре незадолго перед кончиной. В повествовании на 104 листах (в самодельной тетради из мелованной бумаги) рассказано о детских и юношеских впечатлениях, о становлении личности будущего монаха, о крестьянской жизни в России в 30–40-е годы XIX века.

Знаменитый промышленник, основатель Северо-Двинского пароходства и благотворитель северных монастырей Афанасий Васильевич на закате дней оставил мирскую жизнь, удалился для молитвы и покаяния в обитель преподобных Зосимы и Савватия - Соловецкий Спасо-Преображенский мужской монастырь, где и провел остаток жизни.

«Родоначальник наш (как известно по преданию и сохранившемуся у Ф.Т. Булычёва родословному древу) Амвросий Булыч был во время Вятского воеводства воеводским прикащиком в Орлове, родом новгородец, бежавший ли оттуда во времена Марфы Посадницы, или командированный на эту службу в иное время... но по занимаемой должности он, вероятно, был боярин. Все орловские Булычёвы произошли от одного этого родоначальника».

Так начал описание своей жизни Афанасий Васильевич, и по времени это можно отнести к концу ХV  века, когда великий князь московский Иван III Васильевич в результате военных походов включил в состав Русского государства в 1478 году земли Новгорода Великого, а в 1489 и Вятскую вольную вечевую республику, переставшую в таком статусе существовать.

Брат Афанасия Васильевича Евдоким в средине уже ХIХ века пытался составить фамильное древо от «корня» Амвросия Булыча и восстановить родовое дворянское достоинство, но оказалось, что ближайшие Вятский и Казанский архивы сгорели, а обращаться к другим не был возможностей. В итоге в пору длиной почти в два с половиной века до начала уже ХVIII-го потомки Амвросия Булыча, меняясь поколениями, жили на Вятской земле, сохраняя и продолжая род свой и фамилию по мужской линии. И где-то в это время фамильное древо от «корня» по фамилии Булыч, разделилось на два ствола. А вернее будет сказать, что от главного отошла ветвь, которой суждено было окрепнуть и долго и громко «шелестеть» в истории Поморья и всего Русского Севера.

Первым из потомков Булыча в 1739 году «выплыл» из истории Никита Семенович Булычёв. Был он государственным крестьянином, жил в Орлове, городке полусотней километров выше Котельнича по правому берегу Вятки. Имел лицензию, как бы сказали сейчас, на право предпринимательства. Имел обширную торговлю сыпным, кожевенным товаром и салом, поставляя товары в Архангельск зимой - на лошадях по зимнику через Вологодскую губернию, а весной и летом - на барках по рекам Лузе, Югу и Северной Двине.

Сын его, Егор Никитич, увеличивая товарооборот, установил через Архангельск промышленные связи с Англией, Голландией и Швецией, записался в купцы первой гильдии. В 1805-1808 годах избирался бургомистром Орловского Магистрата, а в 1817 году - Орловским Градским Головой.

Свое дело и наследство передал сыну - Тихону Егоровичу. В Отечественную войну 1812 года старший и младший Булычёвы пожертвовали немалые средства на нужды народного ополчения. После победы, учитывая спрос на русское сало за границей, Тихон Егорович открыл салотопню, а затем - салотопенный завод. За многочисленные заслуги он получил звание почетного гражданина города Орлова.

После смерти Тихона Егоровича капиталы перешли к сыну - Филиппу Тихоновичу. Он первым начал  строить барки по 25 сажен, более чем в два раза превышающие обычную длину. Однажды на свой страх и риск он попытался доставить в Архангельск караван из пяти барок. Дело увенчалось успехом и оказалось выгодным. На каждой барке разместилось по 55000 пудов сыпных товаров. Прибыль от их реализации вложил в расширение товарооборота. В 1877 году он был уже известным пароходовладельцем. Ему принадлежали шесть пароходов, которые ходили по реке Вятке. Позднее пассажирская линия была продолжена до Нижнего Новгорода.

Сын его, Тихон Филиппович, продолжил дело отца. В голодном 1892 году  он доставлял хлеб земству, продавая его значительно дешевле, чем другие комиссионеры. Кстати, именно Тихон Филиппович послужил прототипом образа Егора Булычёва в пьесе А.М. Горького «Егор Булычёв и другие». 

В 1902 году он участвовал в создании «Товарищества Вятско-Волжского пароходства» при основном капитале три миллиона рублей и 36-ти пароходах.

Занимаясь коммерческими делами, много времени, сил и капиталов тратил на общественную деятельность. В 1911 году построил в Вятке прядильно-ткацкую фабрику. Состоял в должности Городского Головы и гласного Вятской Городской Думы, был почетным попечителем Вятской гимназии, статским советником.

Его благотворительность и служение Отечеству отмечены орденами Святого Станислава II степени, Анны III степени. Также он был награжден золотой медалью на Станиславской ленте, знаком Красного Креста и серебряным знаком общества подаяния помощи при кораблекрушениях.

Однако, после национализации флота новой коммунистической властью в феврале 1918 года ни благотворительность купца, ни награды не спасли Тихона Филипповича Булычёва от смерти... в нищете. Так «усохла» вершина вятской  части - главного ствола фамильного древа Булычёвых. А о том, как крепла и развивалась вторая, боковая, поморская, - рассказ впереди.


В  ТЯГОТАХ  И  ЛИШЕНИЯХ 
Как вспоминал в своей книге Афанасий Васильевич, прадед его Аввакум Михайлович жил в ХVIII веке на окраине Орлова, называвшейся булычёвщиной. Впоследствии как сам он,  так и все семь сыновей его переехали жить на так называемые починки, или свободные для хлебопашества места. В одном из починков в 20 верстох от Орлова осел дед его Калина Аввакумович, но долго оставался в Орлове в качестве приказчика у богатого родственника своего, того самого Тихона Егоровича Булычёва, временно навещая семейство на починке.

Калина Аввакумович имел пятерых сыновей. Старший из них, отец Афанасия Васильевича, Василий Калинич, родился в 1798 году. Был умный и добрый человек, пользовался большим уважением у братьев, которые почитали его больше отца. Кроме полевых работ и ведения хозяйства торговал топлёным салом, лил свечи, плотничал, клал печки.

Афоня родился в Орлове 15 января 1827 года (по старому стилю) в семье Василия Калинича, став первым и старшим из семерых его детей. В шестилетнем возрасте начал учиться грамоте у попадьи Анны Кондратьевны, жены приходского священника о. Михаила Стефанова. Через год поступил в приходское училище, позднее переведен в 1 класс уездного училища в Орлове, которое окончил в 1837 году. Проявил необыкновенные способности в учении, пел в соборном хоре. В январе 1837 года на 40-м году жизни скончалась его мать, оставив сиротами семерых детей.

В июле 1837 года на средства крестного, Степана Ефимовича Изергина,  Афанасий, отрок 10 лет, не видавший мира, кроме своего махонького провинциального городка, отправился в Архангельск для поступления в гимназию. Василий Калинич на прощание подарил сыну небольшую икону - образ преподобных Зосимы и Савватия Соловецких, которые, по словам Афанасия Васильевича, «заступили место родителей и защитников на всю жизнь». Но из-за принадлежности к крестьянскому сословию в гимназию отрока не приняли.

Проучившись год в немецкой школе мадам Дрезден, он зимой 1838 года  «при караване с семгой» повлекся в северную столицу. Служил в Петербурге «комнатным мальчиком» у помещицы, помогал горничной в домашних делах, терпя ежедневные побои, оплеухи, унижения. Потом служил в булочной,  в книжной лавке в Казани, у московских купцов-староверов, занимавшихся хлебными закупками.

Так, в тяготах и лишениях, началась жизнь Афанасия Булычёва, которую он, к сожалению, очень кратко, изложил в своей, тогда рукописной книге. А поскольку в настоящем очерке нет цели пересказать ее, остановимся на самом интересном и главном.


КАК  ПРОСПАТЬ...  ЦЕСАРЕВИЧА
Весной 1836 года, когда Афанасию было всего девять лет, через Орлов, направляясь на Урал, проезжал наследник Российского престола цесаревич Александр Николаевич. К этому событию город ремонтировали, чистили, делали тротуары, готовили иллюминацию и - ждали.

Приезд предполагался вечером, и весь день улицы запружены были толпами народа. Афоня пел в соборном хоре и предполагал увидеть Наследника здесь во время службы, но его почему-то не оповестили, и он пошел дожидаться государя-наследника на улицу, вместе со всеми. Но цесаревич проехал через Орлов только на расвете ледующего дня, и девятилетний отрок Афоня... проспал его под тротуарами, а когда проснулся, увидел только пыль от удалявшихся экипажей. Потом видел, как его перевозили через Вятку на лодке (с правого, ныне Орловского, на левый, оричевский, берег) Гребцами были купцы, а на берегу толпы народа кричали «ура!» и бросали вверх шапки.


ОТ  УМА  ТОЛЬКО  ГОРЕ
В юные годы, как вспоминает Афанасий Васильевич, зародилась у него страсть к театру. Он жил тогда в Петербурге у мелкого купца, квартировавшего в гостиничных номерах. Познакомился с мальчиком, сыном актера Полякова (известного в то время комика), который водил его несколько раз в театр за кулисы. К тоду жев соседнем номере квартировал юноша, который тоже готовился на сцену, и Афанасий почти каждый день слышал, а иногда и видел, как тот разучивал роль... Чацкого в «Горе от ума». Видел декламацию, позы, которые он демонстрировал перед зеркалом, слышал интонации голоса. Все это «актерство» казалось ему нетрудным, занятием немудреным, тогда и возникла у него страсть к театру.

Немногим позднее, оставшись не у дел и вернувшись в Орлов, Афоня, «чтобы не быть совершенно праздным», решил устроить маленький театр с моими товарищами детства господами Изергиными и на их средства. Он сам устраивал сцену и вместо столяра делал рамы для кулис, был режиссером и актером. Поставил несколько пьес, случившихся под руками и не детского содержания. Женские роли играли мальчики. Для музыкального оформления спектаклей использовали маленький расстроенный органчик.

Поначалу театр размещался в... подполье, а потом переехал в избу с русской печкой. Зрительскую публику составляли в основном мужчины из числа родственников труппы. В их числе был и брат режиссера и актера Василий. Он помогал ему ставить «пантомиму».

Помимо участия в постановках, Афанасий я декламировал стихи классиков, в частности, «Братьев разбойников» Пушкина. Публика заметила в нем талант, оценила его как крупный, и многие советовали ему оставить промышленное сословие и поступить на столичную сцену, мотивируя тем, что «купцов у нас много, а хороших актеров мало». Местная «купеческая интеллигенция»  настойчиво советовала ехать в Москву, поступать на сцену. Нашлись даже меценаты. Двое дали по десять рублей ассигнациями, брат Василий - золотую монету в двадцать рублей ассигнациями же, а купец М.П. Попов отправил Афоню в столицу при своем обозе с маслом и свечами, заплативши за провоз будущего столичного актера Афони как за 5 пудов по 2 рубля. Отец, Василий Калинич, однако, при прощании решительно заявил, что не благословляет сына поступать в актеры. Впрочем, Афанасий хоть и был увлечен театром, но большого желания попасть на профессиональную сцену не испытывал.


ПОЭЗИЯ  -  БАБА КАПРИЗНАЯ
В конце 1838 года, когда Афоне вот-вот должно было исполниться двенадцать лет, ему приискали место в... Казани, в книжной лавке и библиотеке для чтения Андрея Гавриловича Мясникова на Воскресенской улице. Должность его состояла в открывании дверей для приходящих покупателей, подметании, топлении чугунной печки, находившейся за шкафами с книгами и «побегушках» по указаниям хозяина.

Служба в книжной лавке дала ему возможность продолжить образование. Постоянными посетителями магазина была публика интеллигентная, и подросток Афоня слышал суждения о современных поэтах, их произведениях, а литература и в частности, поэзия, по его утверждениям в книге, были в то время  цветущем периоде. Тогда издавались, кроме газет и журналов, масса русских и переводных с французского романов и пьес, а также ежегодные альманахи. Он много читал из того, что представляло интерес для мальчика в его возрасте из литературы, а также получаемые лавкой периодические издания того времени. Хоть книжная лавка была одновременно и в статусе библиотеки для чтения, но поскольку специальной комнаты для чтения не имело, книги желающим по подписке отпускались на дом.

Хозяин, Андрей Гаврилович, был человек добрый, простой, из бедных мещан. Начинал с грошовой торговли старыми книгами на толкучке и, составив многолетним старанием и воздержанною жизнью одну из лучших библиотек того времени, был знаток в книжном деле. Умные суждения его, а иногда и споры с образованными, знающими русскую и мировую литературу посетителями способствовали развитию Афанасия. Вскоре он уже имел понятия о законах стихосложения и начал писать «подражательные», но, поняв, что  обделен поэтическим даром, бросил первые литературные опыты.

Через год, когда Афанасий покидал службу в книжной лавке, Мясников подарил ему на прощание книгу басен Крылова со своею подписью и печатью.


НА  ДВИНСКУЮ  ВОЛНУ
Сороковые и пятидесятые годы ХIХ века стали для Афанасия Васильевича временем вхождения в деловую, предпринимательскую жизнь. Служил баржевым приказчиком в Волжском пароходстве, занимался свечным делом в Перми, а позднее - в Архангельске. Планировал создание пароходства на северных реках, исследовал Сухону, Двину, их притоки. В Великом Устюге и Вологде обсудил с местными купцами целесообразность применения паровых судов на Северо-Двинской водной системе. Учредил (совместно с коммерции советником Ильей Грибановым и своим дальним родственником Филиппом Булычёвым) акционерное общество Северо-Двинского пароходства с основным капиталом в 150 тысяч рублей. Подписал в Бельгии контракт с фирмой «Коккериль и К» на поставку двух однотипных пароходов «Юг» и «Двина» мощностью 240 л.с. и стоимостью 75 тысяч рублей. В разобранном виде их привезли в Архангельск, собрали и спустили на воду.

23 августа 1858 года в присутствии губернского начальства состоялось первое пробное плавание пароходов вверх по реке. Утром на берегу Северной Двины собралось множество народа с целью увидеть «паровое изобретение, способное передвигаться по воде без парусов и весел». За штурвалом стоял Афанасий Васильевич. Пароход «Юг» с 65-тью пассажирами на борту отошел от причала и потащил за собой на буксире две 25-метровые баржи с грузом около 40 тысяч пудов. По причине мелководья и засушливого лета в первом рейсе пароход не дошел 60-ти верст до Великого Устюга, но это событие ознаменовало начало новой эпохи речного судоходства на Русском Севере.

В 1861 году Архангельская казенная палата присвоила  Афанасию Булычёву статус купца 3 гильдии при заявленном капиталев 2400 рублей. А состоятельность свою в новом звании он подтвердил тем, что пожертововал на городские расходы 24 рубля, на детский приют - 6, содержание пяти городских церквей - 3 рубля, нищим - 3 рубля, содержание  Вологодской окружной пробирной палаты - 75 копеек.

В следующую навигацию «пароходы производили постоянное правильное пладавание между Архангельском и Великим Устюгом». Каждый из пароходов делал за лето до 11 рейсов, преодолевая путь со стоянками за 10-11 суток Желающих совершить путешествие на «судне с печкой» было много. Только в 1862 году они перевезли 68 тысяч пудов груза и 3 тысячи пассажиров.

В 1868 году Афанасий Васильевич открыл собственное пароходство и начал вести оптовую закупку зерна. Первый  личный пароход Афанасия Васильевича назывался «Десятинный», так как десятую часть доходов от пароходства он жертвовал  церквям и монастырям.

Расширяя масштабы коммерческой деятельности, Афанасий Васильевич задумал соединить Волжский и Северо-Двинский речные бассейны. С этой целью он предпринял попытку построить железную дорогу «Казань - Котлас» и хлопотал об этом в Петербурге. Но из-за русско-турецкой войны 1877–1878 годов политические условия для этого грандиозного проекта были неблагоприятны.


В  КРАЮ  НЕПУГАНЫХ  ЗЫРЯН
В июне 1878 года по реке Вычегде в Троицко-Стефановский Ульяновский монастырь прибыл пароход Афанасия Васильевича с богомольцами. На зырян, особенно женщин и детей, которые первый раз увидели пароход, огнедышащая самоходная барка произвела неизгладимое впечатление. Уставщик Ульяновского монастыря Арсений так писал об этом событии

«Толпы народа бежали по берегу, как будто стараясь перегнать пароход, и что-то кричали. Многие женщины спускались к воде и умывались волной от быстрого пароходного движения; из этого можно заключить, что в понятии их пароход представлялся каким-то сверхъестественным явлением, имеющим чудодейственное значение. Пришел пароход к монастырю; интересующихся им набежало из окрестных деревень множество. Жгучее любопытство посмотреть на красивую барку, которая сама идет против воды, шипит, свистит и полымем пышет, разжигало вычегодских детей природы до крайнего малодушия: все отдельные части парохода ощупывали они руками, ходили по каютам, спускались в машинное отделение, ахали и охали, судили и рядили всяк на свой лад.

Булычев, желая потешить народ, объявил всем собравшимся на монастырскую пристань, что завтра утром, сколько может поместиться людей, он всех бесплатно прокатит до Устькуломского селения (20 верст) и обратно. По утру каждый спешил поскорее забраться на пароход, чтобы прокатиться на невиданном судне. Набралось народу полнехонько. Пароход, при общем восторге даровых пассажиров, полным ходом полетел вверх против течения. Булычёв расщедрился: он приказал буфетчику всех мужчин угощать водкой, а женщин - чаем. Пошел пир горой, зыряне вступили в благодушное настроение. Катанье на пароходе, даровая водка и чай возбудили в них чувство благодарности к Булычёву; поклоны и «спасибо» адресовались к нему со всех сторон за неожиданный праздник».


ДА ВОСПОМЯНУТСЯ ДОБРЫЕ ДЕЛА ЕГО
Напомню, это был 2009-й, год моего возвращения с книгой Булычёва с Соловков. Имея к этому времени богатый издательский опыт и загоревшись целью переиздать ее у нас, на родине Афанасия Васильевича, и тем самым ликвидировать это «белое пятно» в истории предпринимательства в Вятском крае, углубился в изучение темы. И сразу - радость. Архангельские «Епархиальные ведомости» в сдвоенном №12-13 за 1902 год опубликовали некролог о почившем весной этого года Афанасии Васильевиче Булычёве, который и привожу сейчас в полном виде и с минимальной правкой под нынешнюю грамматику.

«8 апреля в Соловецком монастыре скончался 75 л. от роду А.В. Булычёв, известный деятель и благотворитель не только Архангельской, но и Вологодской и Вятской епархий. Почивший был сыном крестьянина (впоследствии купца) Орловского уезда Вятской губ.

После обучения в немецкой школе г. Архангельска Аф. Васильевич вследствие невозможности получить дальнейшее образование в Арханг. гимназии (как сыну крестьянина ему было отказано в приеме в гимназию) был вынужден своим трудом пролагать себе жизненный путь. Сначала он был в Москве «мальчиком» в услужении, а затем баржовым приказчиком на Волге, в пароходстве Любимова. Впоследствии Аф. Вас. попадает в Пермь, где открывает свечной завод. Не удовлетворившись, однако, этой деятельностью, покойный предложил некоторым Архангельским купцам учредить пароходную компанию по Северной Двине и Сухоне. Но скоро Аф. Вас. вынужден был выйти из этой компании, после чего он устроил мыловаренный и спичечный завод в Архангельске.

Наконец, в 1868 г. он становится самостоятельным хозяином пароходства, явившись, можно сказать, первым устроителем его не только по  Северной Двине, но и по Сухоне, Вычегде и даже Ваге (Первые пароходы, которые начали ходить по этим трем рекам, были от Аф. Васильевича).

Первым его пароходом был «Десятинный», прозванный так потому, что 1/10 часть дохода от пароходства Аф. Вас. решил отдавать «в жертву Богу» - преимущественно на церкви и  монастыри (в особенности на Соловецкий). С этого времени торговая деятельность Аф. Вас. быстро начала расширяться, так что он сделался крупнейшим торговцем хлебом, довольствуясь самым скромным барышом с архангельцев, о чем многие вспоминают с благодарностью. Природный ум покойного и энергия развернулись теперь во всю ширь...

Нелишне будет упомянуть, что Аф. Вас. немало хлопотал в Петербурге о постройке жел. дороги от Казани до Котласа для соединения Волжского бассейна с Северо-Двинским краем, но, кажется, вследствие неблагоприятных обстоятельств того времени (это было в русско-турецкую войну в 1877-78 г.г.) осуществить эти планы не удалось.

Вот в кратких чертах биография покойного Аф. Васильевича. Но для нас, читателей «Епарх. Ведомостей» интересны, собственно, не эти только черты жизни покойного; для нас более важна его замечательная и, прямо скажем, редкостная благотворительная деятельность. Невозможно, однако, перечислить всё, что сделано здесь Аф. Васильевичем, тем более, что много пожертвований делалось им тайно от всех. Отметим поэтому лишь главное.

Будучи с самого детства человеком благочестивым, покойный Аф.Вас. особенно любил помогать церквам и монастырям. Почти ни один из монастырей нашей епархии не оставлен им денежным вспомоществованием, а некоторые, напр. Соловецкий, и очень крупным. Кроме того в Шенкурском женском монастыре почти всецело на его счет построена церковь с изящным иконостасом (во имя препод. Зосимы и Савватия Соловецких) и украшена драгоценною ризою икона Божией Матери Троеручицы. В Соловецком монастыре на счет покойного заведены в приделе преподобных на три местных иконы превосходной чеканной работы сребропозлащенные ризы. На родине, в г. Орлове, при городской богадельне устрояется на его же счет церковь, а равно при его же помощи построена церковь и на месте родины родителя Афанас. Васильевича.

В г. Устюге при денежной помощи его перенесена на более безопасное место колокольня при церкви св. великомученицы Параскевы. Немало благодеяний и крупной денежной помощи оказано им Кузнечевско-кладбищенской церкви в Архангельске, где погребены его родные. Благодаря также значительной сумме, пожертвованной Аф. Васильевичем, построена у нас прекрасная Крестовая церквь и устроен фундамент церкви «на мхах». Покойный почти целое лето прошлого года с утра до вечера находился при трудном устройстве фундамента этой церкви, во все вникая сам, несмотря на слабое здоровье и старческую немощь: настолько был силен дух в его истощенном теле (Церковь эта предполагается каменная с помощью божией будет достроена: об этом умерший тоже позаботился - в настоящее время для нее заготовлено 400 тыс. кирпичей).

Но самым замечательным памятником благотворительной деятельности Аф. Васильевича в Архангельске нужно признать, бесспорно, устроенную на его средства богадельню для престарелых и убогих женщин всех сословий при Кузнечевском кладбище на отведенном городском участке земли (Устав богадельни утвержден св. Синодом 15/31 дек. 1893 года.). Пока построено большое деревянное двухэтажное здание с различными службами при нем, но впоследствии оно будет каменным с домовою церковью при нем. (В настоящее время число призреваемых до 15 чел.: когда же построится каменное здание, то число их может быть доведено до 50 и более лиц). Полное оборудование богадельни обеспечено капиталом более 200 тыс. рублей.

Другим важнейшим памятником благотворительности почившего служит основанный на его средства Крестовоздвиженский женский монастырь Вологод. Епархии. (Монастырь этот находится в Яренгск. уезде при р. Колтовке, впадающей в р. Вымь, приток Вычегды). Здесь как церковь с прекрасным иконостасом и драгоценною ризою на иконе Божией Матери Троеручицы (говорят, стоимостью до 5 тыс. рубл.), так и все здания, а также и отличная дорога от села Серегово (15 вер. длиною) - все это устроено на средства Аф. Васильевича. Мало того, и дальнейшее существование и багоустройство монастыря обеспечено солидным капиталом и закреплением за ним земли в количестве 2.500 дес. (по преимуществу прекрасного леса) - щедрым даром покойного.

Таковы наиболее крупные жертвы Аф. Васильевича. Религиозное настроение покойного в последнее время нашло исход в осуществлении давнишнего его желания - окончить свою жизнь в любимых им Соловках. Еще со времени устройства пароходства (в 1868 г., как было сказано) Аф. Вас. ежегодно нанимал за себя, как за «послушника» (как он себя называл), работника Соловецкого монастыря и с того же времени дал обещание и крепко его держался - через каждые 10 лет жить зиму на послушании в этом монастыре; любя монастырь, он нередко также возил на своих пароходах даром богомольцев, а так называемых «годовиков» - всегда бесплатно. Последние же три года он почти безвыездно жил в Соловках, решив в них и умереть. Неустанный посетитель всех служб церковных, строгий постник, не щадивщий своего надорванного здоровья, старец, как бы заранее предчувствуя свою кончину, за год до смерти заготовил себе гроб, который и стоял около его кельи... Суровый климат Соловков действительно и ускорил его кончину.

Чувствуя ее приближение, Аф. Вас. 2 февраля настоящего года был пострижен с тем же именем Афанасия (рясофор он принял годом раньше); пострижение совершено было в келье, так как по слабости сил он не мог придти в церковь. После этого мирно и спокойно прожил инок Афанасий до 8 апреля, несколько раз приняв покаяние и причащение св. Тайн и около 7 час. утра этого дня тихо и безболезненно скончался. 9 апреля, в Вел. Среду, торжественно было совершено отпевание почившего сонмом монашествующих во главе с настоятелем монастыря архимандритом Иоанникием.

Да воспомянутся же пред Престолом Судии все добрые дела почившего инока Афанасия и да «водворится во благих душа его». Да воспомянут и все знавшие его в своих молитвах пред Господом! Вечная ему память!
                В. П-в».

«Размышляя о судьбах Афанасия Васильевича Булычева и его именитых родственников, - писал в комментариях ко книге ученый из Архангельска В.Н. Матонин, - утверждаешься в мысли о духовных корнях российской экономики. На чем она основана? Только ли на желании бесконечно умножать богатство и способностях отдельных людей к предпринимательству?

Самыми успешными были купцы, промышляющие прежде всего Царства Небесного. В русском купечестве и крестьянстве были сильны традиции взаимовыручки, бесплатной работы «в помощь», «во славу Божию». Успешные финансовые отношения между купцами были построены на доверии друг к другу, на взаимной благотворительности».


РУКОПИСИ  НЕ  ГОРЯТ
Однако по мере того, как хрупкая идея моя все ярче сияла в моем воображении на издательском горизонте, «памятная медаль» все более оборачивалась той самой «другой» стороной, причем, в гранях порой совершенно и, к сожалению, удивительных.

У Афанасия Васильевича долгое время был в деловых компаньонах и пользовался большим его доверием мещанин из Великого Устюга Иван Григорьевич Калашников. Сын его, Филипп Иванович Калашников, человек очень дельный и честный, служил приказчиком у сына Афанасия Васильевича - Василия Афанасьевича, принявшего в начале ХIХ века дела от отца после его кончины. И неизвестно, во всяком случае мне, каким уж образом, а только биографическое жизнеописание Афанасия Васильевича на тех самых 104 страницах осело в домашнем архиве именно Филиппа Ивановича Калашникова и его жены Анны Николаевны Широковой. Потом оно, как наследство, перешло их дочери Марии Филипповне Калашниковой, а от нее - дочерям ее: Анне Александровне и Анастасии Александровне Латухиным.

И все эти «переходы» дорогой реликвии из рук в руки из поколения в поколение и бережное хранение ее происходили на протяжение целого двадцатого века, наполненного грозными и судьбоносными для нас событиями: две революции, коллективизация, Великая Отечественная война, возникновение и исчезновение с карты мира союза советских социалистических республик, смена самих уже общественно-экономических формаций! Вот уж поистине -  «рукописи не горят»...

А история продолжается.
В начале уже этого века ученый и путешественник, видный в научных кругах исследователь истории Поморья, доцент Северного (Арктического) федерального государственного университета им. М.В. Ломоносова, кандидат исторических наук, председатель Архангельской региональной общественной организации «Товарищество Северного Мореходства» Василий Николаевич Матонин... нашел рукопись Афанасия Васильевича Булычёва у Марии Калашниковой и ее дочерей Анны и Анастасии Латухиных, за что ему мой низкий поклон.

Обретя столь редкий и ценный дар, Василий Николаевич стал искать деньги на воплощение его в книгу и вскоре получил грант в региональном конкурсе приоритетных направлений развития науки в Архангельской области. С помощью директора Центра технического обслуживания «СЦ КОПИЯ» А.А. Розова (Архангельск) рукописный текст превратили в электронный. Василий Николаевич подготовил его, написал биографический очерк о династии Булычёвых и комментарии, выступил составителем и создал оригинал-макет книги. Рецензентами выступили: профессор Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова, доктор исторических наук Д.Ю. Арапов; и профессор Поморского государственного университета им. М.В. Ломоносова, заслуженный работник высшей школы РФ (Архангельск), кандидат исторических наук А.А. Куратов.

Составителем макета и оформителем книги выступила москвичка, жившая в те годы летами на Соловках, кандидат технических наук Светлана Васильевна Рапенкова, с которой мы, кстати, неоднократно встречались здесь, в Соловецком морском музее в том, 2009, и 2013 годах. В 2008 году Товарищество Северного Мореходства и издательство «Фолиум» выпустили книгу А.В. Булычёва под общей редакцией В.В. Аксючиц-Лаушкиной тиражом 1000 экземпляров. Именно это, как вскоре оказалось, не единственнное, а первое издание и попало мне в руки на следующий год после его выхода в свет.

Так вот, задавшись целью переиздать его, я вскоре на личном опыте и на своих ногах с грустью убедился в верности местной поговорки, что у нас на Вятке свои порядки. Какие бы двери я ни открывал, чьи бы пороги ни бивал, клянясь в собственном бескорыстии, а прося финансового содействия лишь на полиграфические расходы, везде видел лишь пустые глаза. Последний отказ получил от «последней надежды» - Президента Вятской торгово-промышленной палаты (не буду называть фамилию).

Параллельно поискам денег и зная уже по издательскому опыту, что чудеса бывают, я готовил, однако, книгу к печати. Плюсом к открыткам из частной коллекции А.И. Сидорова и фотографиям из семейного архива Латухиных-Широковых (Архангельск), привлек еще снимки из фондов Орловского краеведческого музея, а также из моего современного соловецкого фотоархива. А еще, пожалуй, впервые в моей книгоиздательской практике глубоко окунулся в согласование и утрясание с собственниками и правообладателями на первое издание больших и малых «вопросов» и моментов чисто юридически-правовых, как того требует «писаный» закон об интеллектуальной собственности и неписаные нормы порядочности. И еще был такой мало приятный случай.

Каким-то образом узнав о моих хлопотах, неожиданно звонит мне из... Сыктывкара некая дальняя (по голосу явно в годах уже преклонных) родственница Афанасия Васильевича (уж не знаю в каком колене и с какой боковой веточки их фамильного древа), научная сотрудница какого-то вуза Коми республики. И в интонациях сварливо-визгливых... запрещает мне «писать» о ее родственнике и даже говорить о нем, где бы то ни было, мотивируя тем, что это ЕЁ (собственность?) родственник, и писать о нем может только она (?!). Я объясняю ей просто, что об Афанасии Васильевиче я писать не собираюсь, а намерен только переиздать его книгу, прав на которую она... не имеет. Не удовлетворившись таким объяснением, эта «ученая родственница» позвонила еще в нашу центральную городскую библиотеку и высказала эти же претензии невинным и удивленным ее сотрудницам...


НЕЗВАНЫЙ  ГОСТЬ
Так продолжалось... четыре года, и настала минута того самого «издательского чуда», на которое я надеялся. Узнав о проекте, бывший заместитель  Председателя Правительства Кировской области, вице-президент Вятской торгово-промышленной палаты, Президент холдинговой компании ООО «Торговый Дом» в Котельниче Сергей Иванович Шаров, не колеблясь выложил на издание книги 40 тысяч рублей из личного кошелька. Большой любитель литературы, особенно о морских путешествиях, выпускник Петропавловск-Камчатского мореходного училища, он двадцать три года жил и работал на Дальнем Востоке. Обошел Земной шар и дважды пересекал экватор в качестве штурмана на больших морозильных рыболовецких траулерах. И многократно утвердился в действенности главного закона жизни на Севере, в основе которого крепкая дружба, взаимовыручка и надежность человеческих отношений.

И вот книга вышла пусть и не тысячным, как у В.Н. Матонина, а тиражом 200 экземпляров. Презентации ее состоялись, повторюсь, в Котельниче 25 марта, в День вятской книги, а 9 апреля 2016 года - на родине Афанасия Васильевича Булычёва, в городе Орлове. И если первое событие было для меня, издателя с многолетним стажем, «проходным», то второе грозило радостным волнением. А вышло...

Три часа без перерыва я, для орловчан человек посторонний, рассказывал им, собравшимся в читальном зале центральной районной библиотеки, о трудах и духовных подвигах земляка их, оставившего яркий след в социально-экономической и духовной истории единого для всех нас Русского Севера, перемежая для оживления моего «стэндапа» речь свою фрагментами привезенного с Соловков фильма об этой мекке православия у нас на Русском Севере, местах где провел остаток жизни Афанасий Васильевич Булычёв.

И - что?

Все три часа собравшиеся, а было их два с небольшим десятка, что для райцентра и по значимости случая крохи, сидели на стульях своих недвижно, как - извините за грубое, но точное - чурки с глазами, которые мигают. И в глазах этих - выражение… козы. Даже не равнодушное, что уже - выражение, а «постно-деревянное». И когда встреча закончилась и я, чтобы не было бесплатно хотя бы потому уже, что бесплатно не должно быть ничего, предложил купить книгу великого земляка их по цене в четыре(!) раза ниже ее издательской  себестоимости, все... молча встали и ушли. Лишь библиотека и краеведческий музей, будто они «высочайше изволили снизойти», согласились принять в дар(!) по два экземпляра. По моим же представлениям столь редкое издание, которое «шло» к вятскому читателю 117 (!) лет, должно быть в каждой орловской семье, считающей себя образованной и культурной, чтящей память о своей малой родине.

Еще важная деталь. В пору этой у нас, на родине Булычёва, финансовой «тягомотины пофигизма»  по отношению к имени его и подвигу гражданина и мецената православия, Товарищество Северного Мореходства в Архангельске, высоко оценивая редкость и ценность издания и, конечно же, спрос на него, в 2012 году - и вновь на гранты Правительства области! - выпустило его книгу уже вторым, а в 2015-м - третьим изданием, и общий тираж составил, надо полагать, уж не менее как 3000 экземпляров - цифра по нашим временам космическая!

А у нас его книга никому не нужна.
И он здесь сегодня - незваный гость...

Глядя на удаляющиеся спины орловцев, покидавших зал презентации, я представил Афанасия Васильевича, инока на своем восьмом уже десятке и последних годах века ХIХ корпящим в одинокой келье своей в подслеповатом желтом свете свечки над своим «жизнеописанием». Ведь когда он создавал его, он хотел остаться в истории со своими делами, мыслями и чувствами, что вполне понятно и по-человечески объяснимо. Но он же не мог предположить, что рукопись его - первым чудом - так вот сохранится и - вторым чудом - только через 117 (сто семнадцать!) и каких(!) в нашей истории лет, и - третьим чудом, - благодаря моему (уж без ложной скромности) подвижничеству, придет книгой в родной ему Вятский край и на родину его, в город Орлов в полноцветном переплете, на хорошей бумаге, оформленной моими фотографиями с Соловков. А ему, всем трудам его, духовным подвигам и книге, им написанной, земляки его… вот так покажут спины. Для них он - прах.
Да прах ПРАХУ — рознь.


НИЗКИЙ  ПОКЛОН
В начале августа 2009-го и в июле 2013 года, будучи на Соловках, посетил Спасо-Преображенский  монастырь и поклонился раке, установленной в некрополе, где упокоен Афанасий Васильевич Булычёв среди пятнадцатьи в основном архимандритов. На черном мраморном надгробии и по сей день можно увидеть изображение креста, якоря и... сердца, пылающего любовью к Господу, и прочесть надпись о человеке, который упокоился под этой плитой:

«Крестьянин Орловского уезда Вятской губернии, потомственный почетный гражданин, монах Соловецкого монастыря Афанасий Васильевич Булычёв, 8 апреля 1902 года, 75 лет от роду».

Рядом, отроче, рядом
С Соловками Господь,
И под любящим взглядом
Согревается плоть.
Я от радости плачу,
Что мне выпала честь
Потрудиться, тем паче
Упокоиться здесь.