Пропавшие 9

     ***42***

     Вечерело. Узкая, серая лента шоссе, с обеих сторон окаймлённая густым лесом, была пустынна. Редкие машины проносились по ней на большой скорости, пользуясь тем, что этот участок трассы прямой, как линейка.

     Заслышав шум быстро приближающегося мотора, Вэндель фон Бергер ступил на обочину, и замер, вытянув руку с оттопыренным вверх большим пальцем.

     Фура с рефрижератором скинула скорость; немец дождался, пока она остановится, приблизился к кабине, и дёрнул на себя тяжёлую дверцу.

     - Тебе куда, друг? - посмотрел на путника водитель грузовика, растянув губы в добродушной улыбке.

     - По пути. - Фон Бергер легко запрыгнул в кабину. - Поехали.

     - Ну, поехали! - Улыбка водителя стала ещё шире. - Странный ты какой-то. Наверное, долго стоял, никто не останавливал?

     - Я не стоял, шёл. Просто издалека.

     - Ну, это понятно, - кивнул водитель, трогая грузовик с места. - Места дикие, пустынные, жилья никакого поблизости нет.

     - Что значит, дикие места? - полюбопытствовал немец.

     - А то и значит, - отозвался водитель, мужчина лет тридцати на вид, перестав улыбаться. - Здесь пропадают. И люди, и машины. Полиция то ли не ищет никого, то ли не может найти, неизвестно, но, говорят, здесь пропадают все, кто остановится надолго. Если закончится бензин, или поломка случится, то всё, пиши пропало.

     - Интересно, - заметил немец. В его руке внезапно появился нож. - Если всё так, то тебя даже искать не станут.

     Водитель охнул, когда нож возился ему в грудь, и завалился набок.

     - Тихо, тихо. - Фон Бергер перехватил руль, не давая машине потерять управление. - Давай, остановимся ненадолго, высадим тебя.

     Грузовик сбросил скорость, и остановился. Убийца не без труда выбросил тяжёлое тело из кабины, отволок его в придорожную канаву, укрыл ветками, чтоб с дороги труп не было видно, затем сел за руль грузовика, и отъехал.

     "Что за дикая страна! Как эти люди живут здесь! Хотя, людьми их можно назвать лишь с большой натяжкой. Дикари! Древние майя были куда цивилизованнее! Взять хотя бы этот санаторий. Что там могло случиться такого, из-за чего народ повалил оттуда, словно от пожара? Наверняка репортёрша затесалась среди этих беглецов. И как теперь искать её? Придётся поднимать списки всех, кто останавливался в санатории в эти дни, и по одному проверять их всех..."
     Рефрижератор сбавил скорость перед перекрёстком, развернулся, и поехал в обратном направлении...

     ***43***
 
    С наступлением темноты на побережье слегка похолодало. Небольшие прибрежный волны, неторопливо накатываясь на берег, словно шептались о чём-то друг с другом.

     Маленький костёр, разведённый прямо на пляже, освещал лица троих мужчин, сидевших вокруг него.

     - Никогда не думал, что однажды буду вот так вот сидеть на самом берегу моря, и подкидывать дрова в костёр, - задумчиво проговорил пилот вертолёта, поворошив сухой веткой угли. - Гитары не хватает!

     - Расслабился, смотрю, - проворчал Николай Андрианов. - Гитары ему не хватает... Глянь лучше, как там наша курочка себя чувствует.

     Пилот вертолёта оживился. Расковыряв прибрежную гальку, он извлёк тушку жареной курицы, завёрнутую в фольгу.

     - Нормально она себя чувствует! - Обжигаясь, и дуя на пальцы, мужчина разделил тушку на несколько частей. - Давайте, поедим, мужики.

     Андрианова не пришлось просить дважды.

     - Борисыч, а ты чё не ешь? - спросил он, с аппетитом вгрызаясь зубами в куриную ножку. - О чём думаешь?

     - О завтрашнем дне. - Иван сидел неподвижно, сложив ладони на коленях, и глядя на огонь. - Надо бы вернуться в санаторий.

     - Чего ради? - Пилот вертолёта посмотрел на Первого, словно на сумасшедшего. - Там сейчас такой кипишь, что не приведи Господи. Там будет опасно ещё несколько дней, как минимум.

     - Дольше, - принялся рассуждать Иван. - Гораздо дольше. Передел власти, и всё, что с этим связано. Владельца санатория нет, а, как известно, свято место пусто не бывает. На место Саломатина официально никто назначен не будет. Среди местных воротил начнётся грызня, и в итоге все дела Семнадцатого  примет кто-то покогтистей, и позубастей других. На Семнадцатом завязано много людей: это и работники санатория, и желающие прикупить у него рабов, и те, кто отправляет ему награбленное в горячих точках мира, и бог знает, кто ещё. Поэтому место  Саломатина не будет пустовать долго. Когда новый владелец санатория вступит в свои права, будет поздно предпринимать что-либо. Если мы хотим найти Лину, то начинать искать её нужно прямо сейчас, и делать это необходимо именно в санатории. Только там мы сможем разыскать её следы, и выяснить, куда она делась. А заодно я найду Восемнадцатого. Того, кто был над Саломатиным.

     - Вот скажи мне, Борисыч, зачем тебе это всё? - Расправившись со своей порцией ужина, Андрианов не нашёл обо что вытереть руки, выругался, и снова посмотрел на Первого. - На черта тебе сдались все эти семнадцатые, восемнадцатые, и им подобные? Зачем марать руки? Живи своей жизнью, забей на них всех.

     Молодой мужчина бросил на олигарха короткий взгляд.

     - Когда я был маленьким меня все обижали. Никто не хотел со мной дружить, в школе я был изгоем, мальчиком для битья. Меня били все: и старшаки, и сверстники, и даже те, кто помладше. Я никому не нравился из-за того, что был каким-то несуразным, гадким утёнком. Отставал в росте, был тщедушным, слабохарактерным, не умел общаться с девочками, у меня всё лицо было покрыто прыщами, а мой нос делал меня похожим на Буратино. Так вот, меня обижали с первого класса, и я никак не мог решиться дать отпор хоть кому-нибудь. Однажды моему отцу это надоело, и он решил взяться за моё воспитание. "Если не можешь взять силой, то побеждай скоростью, и хитростью", говорил он мне. "Стань ловким, смелым, и неуловимым". Мы жили на городской окраине, за нашим домом начиналась роща, постепенно переходящая в лес. И был в той роще холм. Крутой, с него зимой на санках лететь так круто было. И я взял себе в привычку каждый день по несколько раз бегом взбираться на этот холм. В любую погоду. И в жару, и в дождь, в грязи по колено, и зимой, утопая в сугробах...

     Первый помолчал немного, затем продолжил так же неторопливо:

     - Поначалу, конечно, было трудно. Я уже на середине подъёма готов был лёгкие выплюнуть. Но всякий раз обида толкала меня вперёд, заставляла, кашляя, и задыхаясь, продолжать бежать. Обида на весь мир, на всё моё окружение. За что они все ненавидели меня? За то, что я был прыщавым? За то, что не умел дать отпор, и был слабым? За мой длинный нос? Эта моя обида была настолько сильна, что, когда я заметил, что перестал так сильно задыхаться от бега вверх, то поставил перед собой задачу преодолевать этот подъём по два раза. В итоге через год я вытянулся, окреп, и как-то раз хорошенько нахлобучил одного из своих обидчиков. На следующий вечер меня подкараулили возле подъезда, и избили. Ну, как избили... Я с трудом мог ходить, был в крови с головы до ног, и к тому же у меня оказались сломаны два ребра и нос. Но от моих обидчиков меня отличало то, что я смог уйти оттуда на своих двоих, а они так и остались лежать, крича от боли. Я дрался так, как никто и никогда не дрался, я царапался, и кусался, рычал, как зверь, выплеснув на тех троих всю свою обиду, копившуюся во мне долгие годы. Позже, проанализировав ситуацию, множество раз прокачав её в голове, я понял, почему сумел победить сразу троих. Они просто не успевали за мной. Я был быстрее, и ловчее, хоть и бил не так сильно, как они. Я понял, что сумел измотать троих противников одновременно, мои тренировки наделили меня такой выносливостью, какой не обладали трое бывалых драчунов. И, если я отделался сломанными носом и рёбрами, то они пострадали намного сильнее. Двое лишились глаз, я просто выколол обоим по одному глазу голыми пальцами, а третьему врачи так и не сумели собрать ключицу. Я разорвал его грудь руками, и сломал ему ключицу в нескольких местах. Точнее, изгрыз её зубами. Конечно, меня посадили на пару лет. И за это время я приобрёл много знакомств. Я узнал, что в тюрьме сидят не только негодяи и маньяки. Там полно и тех, кто попал под дурное влияние, или, как я, случайно оказался в ситуации, которая внезапно перевернула всю жизнь. А надо сказать, что мой отец был слесарем, зарабатывал тем, что чинил дверные замки, и зарабатывал очень неплохо. И, лишь выйдя на свободу, я узнал, что на самом деле мой отец был уважаемым в воровских кругах медвежатником, способным справиться с любым замком, имея при этом минимум инструментов. И всю мою жизнь до тюрьмы он по капле передавал свои знания мне...

     Иван протянул руку к остывшей уже курице, и принялся неторопливо утолять голод.

     - А однажды меня похитили, - сообщил он с набитым ртом. - Просто схватили днём на улице, запихнули в джип, и привезли в военную часть. Там меня посадили в камеру, и неделю продержали в темноте, на хлебе и воде. А потом пришёл Шестнадцатый, и сказал, что мои мучения закончатся, если я соглашусь делать то, о чём он попросит. Умирать мне не хотелось, и я согласился стать грабителем, мародёром, и торговцем оружием. Следующие полгода меня натаскивали военные мастера. Мне преподали курсы ведения партизанской войны в условиях города, самообороны, стрельбы с двух рук, уроки маскировки, минирования, стратегии, и много чего ещё. Поначалу мне всё это не нравилось, но я быстро втянулся так, как за каждую провинность меня наказывали. Нет, меня не били. Мне всего лишь не давали есть, и спать. Вы знаете, каково это - не спать, и не есть трое суток? Я знаю. Ощущения не из приятных, когда ты валишься с ног то ли от голода, то ли от недосыпа. В общем, через полгода Шестнадцатый счёл, что я уже готов для заброски в Сирию. Как оказалось, он был прав, для меня не было невыполнимого: я мог ограбить хорошо охраняемый военный склад, или обчистить дом террориста, напичканный видеокамерами, и набитый боевиками. При этом я старался обойтись без жертв. Меня так учили. Убивать только в крайнем случае. Можно покалечить, можно вырубить, но убивать нельзя. По словам Шестнадцатого я был хорош в своём деле... Я был хорошим диверсантом...

     Молодой мужчина замолчал, посмотрев в сторону моря.

     - Хочу искупаться...

     - Что тебя заставило бросить грабёж и мародёрство, и начать охоту на своих работодателей? - негромко спросил пилот вертолёта.

     - Лина. - Иван поднялся, стянул с себя рубашку, обнажив хорошо накачанный торс. - Не знаю, как она оказалась в том доме. Но я знал, что Ибрагим продаёт людей в рабство. Я давно следил за ним. И Лину тоже знал. Смотрел новости. Мне не хотелось, чтоб она страдала. Не знаю, почему. Вытащив её оттуда, я понял, что мои приятели тоже не оставят её вживых. Они все были матёрыми уголовниками, и не стоили даже мизинца на ноге девушки. Пришлось убить их на её глазах, об этом только и жалею, но другого выхода не было, нужно было действовать быстро. Я отвёз её к федералам, и сам тоже улетел из Сирии. За убийство моих сообщников меня ждала смерть, и я решил не ждать, пока на меня начнётся охота, начал её сам.

     Договорив, Первый направился к морю.

     Андрианов и пилот проводили его взглядами.

     - Да, несладко ему пришлось...

     Андрианов задумчиво кивнул.

     - Он прав, нужно вернуться в санаторий, только там можно узнать, что стало с Линой, и где она сейчас.

     - Значит, вернёмся, - подытожмл пилот. - Пожалуй, я тоже искупаюсь. Никогда не бывал на море.

     Мужчина встал, и бросился бежать к воде, на бегу скидывая с себя одежду. Сразбегу, нырнув, он тут же вынырнул, и, мощными всплесками рук загребая воду, быстро поплыл.

     - Да ты, как танкер! - оценил Первый, когда тот проплыл мимо. - Будь осторожен, море коварно, тем более, в темноте!

     Но пилот вертолёта не слышал ничего. Продолжая грести, он отплыл от берега на порядочное расстояние, затем лёг на спину, и раскинул руки в стороны.

     - Круто!

     Ночное небо было усыпано мириадами мерцающих звёзд; казалось, они мерцали в такт шуму волн.

     - Хорошо-то как!

     Почему-то вспомнилось, как в седьмом классе ему сообщили о смерти матери, как он напился тем вечером, как рыдал, сидя на автобусной остановке, и, как вдруг перед ней остановился кортеж из трёх джипов. Тогда он не понял, чего от него хотят. Молодой мужчина подошёл, присел рядом, и спросил, участливо глядя, почему он плачет. Николай вспомнил, как попытался объяснить, но язык не слушался его. Заметив тогда только состояние подростка, и почувствовав запах алкоголя, незнакомец сделал какой-то знак, и подростка мягко подхватили с двух сторон. Та случайная встреча оказалась для подростка судьбоносной. Узнав о трагедии в жизни своего тёзки, Андрианов взял на себя заботу о подростке, и дал ему образование.

     - Я никогда не подведу тебя, Матвеич, - негромко произнёс пилот вертолёта, продолжая лежать на воде, и смотреть на ночное небо. - Я никогда не подведу тебя!

     Эту фразу впервые он произнёс, когда однажды ночью заступился за парня, которого избивала пьяная толпа малолеток, а наутро выяснилось, что один из тех, кто в тот вечер пострадал от его пудовых кулаков, оказался племянником какого-то криминального авторитета, вознамерившегося наказать того, кто обидел его родственника.

     Узнав о б этой истории, Андрианов разозлился не на шутку, и спустя неделю криминальный авторитет оказался в подвале его дома, связанный по рукам и ногам. Андрианов, суровый на расправу, не стал ни убивать, ни калечить авторитета, просто взяв с него слово, что отныне тот будет работать на него. Авторитет согласился, но сразу после того, как его отпустили, начал с Андриановым войну. После того, как сгорел джип его охраны, Андрианов мобилизовал все свои уже тогда не маленькие связи, объединился с силами правопорядка, и принялся зачищать город от криминала. Ни один хоть немного авторитетный преступник не чувствовал себя в безопасности: гремели взрывы, свистели снайперские пули, проводились массовые аресты, и так продолжалось до тех пор, пока авторитеты не попросили пощады. Андрианов потребовал половину их доходов, и криминальные авторитеты вынуждены были уступить: война измотала их. Андрианов же приумножил свои финансовые счета, и в разы увеличил своё влияние, снискав славу непоколебимого, фанатичного борца с преступностью...

     Перевернувшись на живот, мужчина нырнул, и поплыл к берегу. Костёр уже догорал, Андрианов и Первый спали. Пилот вертолёта улёгся на спину, какое-то время смотрел на звёзды, и незаметно для себя смежил веки...

     Проснулся он от сильного удара ногой в живот, неожиданно выбившего из лёгких весь воздух. Корчась от боли на прибрежной гальке, пилот вертолёта разглядел стоявшего над ним человека в форме полиции с короткоствольным автоматом в руках.

     - Подъём, черви!

     Солнце уже светило во всю. Несколько полицейских окружили лежавших вокруг догоревшего костра мужчин.

     - Подъём, я сказал! - Полицейский с погонами капитана снял с пояса пару наручников. - Пользоваться умеете?

     Пока Андрианов и пилот вертолёта нехотя поднимались, Иван уже стоял за спиной капитана, приставив к его горлу лезвие ножа.

     - Никому не двигаться, - негромко произнёс он.

     - Никому не двигаться! - с нотками истерики в голосе повторил капитан. - Замрите все!

     - Сейчас твои друзья отдадут моим друзьям свои телефоны, наручники, и всё оружие, окей? - дружелюбно попросил Иван, слегка надавив на нож. - А ещё нам понадобятся ключи от ваших машин.

     - Вы слышали?! Исполняйте! - взвизгнул капитан, не заметив особого рвения у своих подчинённых, нервно переминавшихся с ноги на ногу.

     - Давай сюда! - сорвав с плеча одного из полицейских автомат, Андрианов завладел и его мобильником. - Ключи от тачки гони! Живо!

     - У меня нет! - испуганно отозвался полицейский, указав глазами на одного из своих коллег. - У него...

     - Ключи на базу! - Пилот вертолёта завладел ключами от обеих машин. - Можно валить, ребята!

     - Мы ж не торопимся, правда? - Первый принялся пятиться задом в сторону полицейских машин, продолжая прижимать лезвие ножа к горлу своей жертвы. - Нам так хорошо вместе, что я и не знаю, стоит ли расставаться.

     Лишь оказавшись возле одной из машин, Иван отпустил полицейского, наградив его сильным пинком, от которого тот упал на колени.

     - Счастливо оставаться! - провозгласил он, запрыгивая на заднее сидение урчащего автомобиля.

     Андрианов, сидевший за рулём, до отказа вдавил в пол педаль газа.

     - Борисыч, ну, ты даёшь! Не ожидал от тебя такой прыти! Ты так быстро переместился ему за спину, что я даже не заметил!

     - Скорость моё второе имя! - со смешком отозвался Иван. - Быстрее меня только пуля!

     - Верю! - Пилот вертолёта, сидевший на переднем сидении рядом с Андриановым оглянулся через плечо назад. - Я только подумал, что нам крышка, а ты уже у мента за спиной...

     - Не менты это! - Первый посмотрел в окно. - Коля! Куда мы едем? В какую сторону? Нам в санаторий нужно как можно скорее!

     - Слушаюсь, и повинуюсь, хоть и плохо понимаю, на черта нам туда! - Андрианов, не обращая внимания на двойную сплошную, резко выкрутил руль до отказа. - Держитесь!

     - Это не менты! Это мафия! - принялся объяснять Иван. - Когда уже вы всё поймёте, и поверите мне? В этих краях каждый мент является членом мафии, орудующей уже много лет! Твоя, Колян, задача - найти Лину, правильно?

     - Только для этого я здесь! - кивнул Андрианов.

     - А моя задача - обезглавить эту гидру! - продолжил Первый. - Найти того, кто руководит всем этим, и убить его! И наши с тобой цели совпадают; для того, чтоб найти главного мафиози, мне нужно розыскать Лину. А её след надо искать в санатории. И делать это нужно по горячим следам, поэтому мы не уедем отсюда до тех пор, пока я не скажу!

     - Найдёшь Лину - озолочу! - только и ответил олигарх.

     - А я плохо понимаю, - подал голос пилот вертолёта, - Борисыч, объясни мне, дураку, как поиски Мануловой связаны с теми, кого ты планируешь убить?

     - Она что-то знает, - уверенно произнёс Иван. - Я чувствую это. Не зря она приехала в эти края. А я в полном неведении, где искать главного мафиози. Возможно, именно её информация окажется важной для меня... - Молодой мужчина помолчал минуту. - Зря мы тех ментов не раздели. Полицейская машина у нас есть, форма тоже не помешает.

    Пилот вертолёта передёрнул затвор короткоствольного автомата:

     - С этой игрушкой я достану тебе форму!

     Полицейский автомобиль увеличил скорость.

     ***44***
    
     В Краснодаре было жарко, но прилетевшие вечерним рейсом не ощутили этого так, как их прямо на взлётной полосе ожидал комфортабельный автобус с кондиционером.

     - Уж теперь-то я могу снять с себя это?! - с вызовом в голосе произнесла Юлия Панова, как и Ирина, наряженая в чёрную паранджу. - Мне душно!

     - Теперь уже можно, - разрешил Чиёншох Нури, срывая с себя шляпу вместе с накладной бородой. - Наше с вами утомительное путешествие подходит к концу, вы все можете избавиться от грима, и всего, что вас стесняло всё это время.

     - Значит, я могу избавиться и от тебя тоже? - осведомился Нешагаев, снимая с себя майку, и начав избавляться от накладного живота. - Больше всего во время нашего утомительного путешествия меня стесняло твоё присутствие.

     - Смешная шутка, - оценил Нури. - Мне нравится, что ты сдержал своё слово, и не начал быковать ни в аэропорту, ни во время перелёта.

     - Желание было дикое, - угрюмо признался Андрей.

     - Понимаю. - Чиёншох кивнул. - В Тигре и в твоём друге я был уверен, а вот твоё поведение вызывало у меня сомнения.

     - Я не планирую рисковать жизнями своей жены и своего ребёнка. - Нешагаев сжал кулаки. - Ты обещал отпустить наших жён и детей.
 
     - Как только прибудем на место, они окажутся свободны, - пообещал террорист. - Я редко даю слово, но всегда держу его.

     Как только пленники и все сопровождавшие их террористы разместились в салоне, автобус мягко тронулся с места. Выехав за город, он увеличил скорость, и до поздней ночи нёсся по трассе, а затем по каким-то ухабистым дорогам.

     - Он сказал, что наше путешествие подходит к концу, но мы едем уже столько времени, - пожаловалась Юлия на ухо своей подруге, клюющей носом. - У меня глаза слипаются!

     - Мне кажется, это означает только одно, - отозвалась Ирина. - Спастись нам удастся не скоро.

     Барикова и Нешагаева поездка на автобусе не обеспокоила: откинув спинки сидений, друзья быстро уснули, и беззаботно проспали до самого конца поездки. Лишь американец не спал. Напряжённо думая о чём-то, он внимательно следил за Нури, время от времени бросавшим на Ирину красноречивые взгляды.

     Когда автобус замер, пленников разбудили.

     - Дамы и господа, мы приехали! - провозгласил Чиёншох. - Сейчас разместимся в гостинице, и будем отдыхать.

     Едва оказавшись в гостиничном номере, девушки упали на кровать, и проспали до самого обеда.

     Когда они, приняв душ, и приведя себя в порядок, решились покинуть пределы номера, выяснилось, что они, американец, и два спецназовца были единственными жильцами на этаже, все пустующие номера которого были заперты.

     Сопровождаемые молчаливым охранником с автоматом на плече, девушки вышли из здания, и ахнули от смеси удивления и восторга.

     Широкая набережная, вымощенная тротуарной плиткой, и залитая лучами жаркого полуденного солнца, была пустынна. За ней простирался пляж, и сверкало море.

     - Именно так, мне кажется, и выглядит рай! - воскликнула Ирина, никогда не видевшая моря. - Если б не эти бандиты...

     Словно услышав её, сзади возник Чиёншох Нури. Он был одет в элегантный белоснежный костюм, и шляпу, поля которой закрывали его смуглое лицо от солнца.

     - Здравствуйте, девушки, позвольте составить вам компанию? - учтиво произнёс террорист, и, заметив возникшее от его внезапного появления напряжение, показал открытые ладони, дружелюбно улыбнувшись. - Вам здесь совершенно нечего бояться, уверяю вас! Бежать отсюда невозможно, поэтому все вооружённые люди, которых вы здесь увидите, скорее, охраняют вас, а не стерегут.

     - Охраняют от кого? - решилась спросить Ирина.

     - Хороший вопрос. В точку, - заметил азиат. - Давайте, прогуляемся, и я вам всё расскажу.

     - Где наши мальчики? - хмуря брови, поинтересовалась Юлия. - Что с ними?

     - Не беспокойтесь, они уже успели искупаться, позавтракать, и сейчас околачивают грушу в спортзале. Или мутузят друг друга. Я заметил, наш с вами американский друг большой любитель помахать кулаками. Завтра вечером ему предстоит сразиться с первым противником из числа местных. Шоу обещает быть интересным, надеюсь, и вы будете присутствовать.

     - Вряд ли, - одновременно за себя и за свою подругу ответила Юлия. - Мы не любим подобного рода мероприятия, да и к тому же, я уверена, Кристофер выиграет бой.

     Нури, не переставая улыбаться, задумчиво кивнул:

     - И Тигр тоже уверен. Это хорошо, конечно, но...

     - С кем предстоит драться Кристоферу? - заподозрив подвох, прямо спросила Панова.

     - Ещё один хороший вопрос.

     Две девушки и мужчина неторопливо шли по набережной. Ира не спускала завороженного взгляда с очертаний роскошной яхты, мерно раскачивающейся на морских волнах.

     - Судно принадлежит владельцу этих мест, - проследив за взглядом девушки, - поделился своими знаниями Нури. - Эта яхта является единственным плавсредством в этих краях, поэтому по морю отсюда не уйти. А с суши это место окружено забором, усеянным какими-то датчиками слежения, видеокамерами, и прочим спецоборудованием. Над забором круглыми сутками летают квадракоптеры, внимательно наблюдающие за всеми движущимися объектами. Это место является крепостью, комфортабельной тюрьмой, из которой практически невозможно сбежать, и проникнуть в которую можно только сквозь единственные ворота.

     - Вы говорите, это тюрьма? - удивилась Ирина. - В таком случае кто в ней заключён? Ведь всё это построили не ради нашего приезда.

     - Нет, конечно, нет! - весело рассмеялся Чиёншох. - Мы с вами здесь гости, уверяю вас! Построено всё это задолго до нашего с вами рождения. Изначально здесь была особая тюрьма для... - Нури слегка замялся.

     - Кто здесь содержится? - повторила Юлия.

     - В мире существует много развлечений, основанных на борьбе, драках, боях, - принялся говорить азиат. - Это и бокс, и каратэ, и многочисленные соревнования и всякого рода чемпионаты. Существуют так же развлечения, к которым спорт почти или никак не относится: бои без правил, петушиные бои, собачьи бои, и много чего ещё подобного рода. Когда-то одному ушлому предпринимателю пришла в голову мысль содержать здесь бойцов, участвующих в боях без правил. В чемпионатах, устраиваемых им, зачастую участвовали люди против своей воли, и перед предпринимателем встал вопрос о безопасности зрителей, тех, кто приходит смотреть эти чемпионаты, делает ставки, и платит весьма немалые деньги. Если человек отказывался драться не на жизнь, а на смерть, его просто заставляли, выгоняли на ринг, и выпускали против него какое-нибудь животное, натасканное убивать людей. Это и собаки, и быки, и медведи, и даже львы, как поговаривают местные. У организатора здесь был целый зверинец, где содержались свирепые хищники, которых регулярно дразнили для того, чтобы на ринге они испытывали ярость, увидев перед собой человека.

     Нури немного помолчал.

     - Прошло время, век, или даже два. Понимаю, что сейчас шокирую вас, но с течением времени владельцы этого комплекса поняли, что на отлов и содержание хищников требуется гораздо больше средств, чем на отлов и содержание людей. Но гладиаторские бои, в которых участвуют простые, пусть даже и подготовленные бойцы, не столь интересны, поэтому здесь стали превращать в хищников людей. Кристофер ещё не знает, против кого ему предстоит драться, и его ждёт большой сюрприз. Это тюрьма, своего рода зверинец, в котором содержат мутантов. Да, да, не удивляйтесь, девушки! - увидев округлившиеся глаза своих собеседниц, поспешил заверить Нури. - Именно мутантов. Нет, ни у кого не выскакивают железные когти, никто не может сжечь противника взглядом, и ни одному из людей не подвластны силы природы. Но тем не менее, иначе как мутантами содержащихся здесь назвать нельзя. Эти люди выросли в неволе, как звери, и к тому же они подвержены различным воздействиям...

     - О чём вы говорите? - В голосе Юлии промелькнули нотки страха, она вдруг испугалась, представив Кристофера, сражающегося против монстра из фильмов ужасов. - О каких воздействиях?

     - Не спрашивайте меня! - словно сдаваясь, поднял руки азиат. - Я многого не знаю, и видел далеко не всё. Тех, против кого будет драться наш с вами американский друг, так же можно назвать, и фриками, уродами, и даже инвалидами, не побоюсь этого слова. Но, если большинство тех, кого мы с вами считаем инвалидами, неполноценны, то этих фриков неполноценными не назовёшь. Готов поспорить, каждая победа нашего Тигра будет даваться ему не легко. Если он вообще хоть кого-то здесь победит...

     Азиат замолчал. Девушки недолго переваривали его слова.

     - Помнится, вы не сомневались в победах Тигра, - заметила Ирина.

     - Поймите, здесь нет ни одного нормального бойца! - воскликнул Нури. - Тигру предстоит драться со сверхлюдьми!

     - Вы только что называли их фриками, - напомнила Юлия. - А теперь это сверхлюди.

     - Это фрики, но любой из них сильнее самого подготовленного бойца, поэтому я назвал их сверхлюдьми. Изначально, когда наша поездка сюда ещё только планировалось, было оговорено, что мы хорошо заработаем даже, если Тигр выиграет всего лишь пять боёв из двадцати. Но сейчас, вживую увидев тех, с кем ему предстоит драться, я сомневаюсь, что он выиграет хотя бы три боя.

     - Всё настолько ужасно? - ахнула Юлия. - Эти цифры...

     - Да. - Азиат снова кивнул. - Против нашего Тигра выставлено двадцать здешних бойцов, после каждой победы ему будет дано на восстановление столько времени, сколько ему понадобится. Но эти бойцы настолько сильны, что я уверен: двадцать побед Тигру не одержать.

     - Что будет с нами... - сдавленно произнесла Ирина. - После того, как он проиграет...

     - Я никому не позволю прикоснуться к тебе, клянусь, Аллахом, ни один волос не упадёт с твоей головы! - неожиданно выпалил Нури, ободряюще сжав руку девушки, но быстро отпустил её, взяв себя в руки. - Ничего не бойтесь, всё будет хорошо. Пока вы со мной, вы в безопасности. Можете свободно передвигаться по всей территории базы, если вдруг окажетесь там, где вам нельзя находиться, вас вежливо уведомят об этом. Здешний персонал суров только к бойцам, все остальные являются гостями, которые заплатили за право находиться на базе, и охрана должна сдувать с них пыль. Само по себе пребывание на этой базе опасно, поэтому к безопасности здесь относятся очень внимательно.

     Ирина на короткий миг поймала взгляд террориста, и, к её большому удивлению, этот взгляд сказал ей о многом. Нури быстро отвёл глаза в сторону, и, не зная, что сказать, предложил:

     - Позавтракать не хотите?

     - Честно говоря, я голодна, - несмело кивнула Панова.

     - Будьте осторожны! - Чиёншох расцвёл в улыбке. - Здесь очень вкусно кормят, поэтому легко набрать вес. Вам обеим это ни к чему.

     В маленьком, уютном ресторанчике было немноголюдно. Небольшая компания преклонного возраста мужчин и женщин чинно сидела, уткнувшись в свои тарелки, и не замечая ничего вокруг. Через два столика от компании сидела молодая пара. Подняв одной рукой бокал с дорогим вином, и держа другой рукой ладонь девушки, парень что-то говорил, глядя ей в глаза.

     Нури провёл своих спутниц через весь зал, помог обеим девушкам разместиться за столом, и только после этого уселся сам.

     - Бутылочку шампанского, пожалуйста, и три лёгких салата, - обратился он к приблизившемуся к их столу официвнту.

     Юлия, поверив, наконец, что азиат не представляет угрозы, поднялась со своего места:

     - Я вас оставлю ненадолго.

     Лишь только она отошла, Чиёншох сделался серьёзным.

     - Ира...

     Его негромкий голос напугал девушку, словно выстрел. Она вздрогнула.

     - Не бойся меня, прошу! - Неожиданно накрыв своей ладонью ладонь Ирины, Нури заговорил еле слышно: - Я никогда не причиню тебе зла, и никому не позволю сделать это! Может быть, мои слова покажутся тебе неожиданными, но, прошу, выслушай, не перебивай! Я вряд ли когда-нибудь решусь повторить их... Я люблю тебя, я полюбил тебя с первого взгляда, с той самой первой минуты, как увидел тебя там, в гримёрке Юли, когда приехал за ней с бойцами! Я влюбился в тебя, и приказал забрать тебя тоже, думал, что ты станешь моей, но...

     Мужчина замолчал, опустив голову. Девушка сидела неподвижно, поражённая неожиданным признанием. Глаза её смотрели на сидевшего перед ней мужчину со смесью страха и безграничного удивления. Ей казалось, что он сейчас рассмеётся ей в лицо, и его слова окажутся жестокой шуткой.

     - Ты...

     - Я убийца, да, это так! - перебил он шёпотом, и заговорил быстро: - На моей совести не одна человеческая жизнь, но... Ни дня не проходило без того, чтоб я не думал о тебе, ни одного дня не проходило без того, чтоб я не смотрел на тебя! Наш дом, и в частности ваш этаж, усеян видеокамерами, я часами следил за тобой, я не мог отвести от тебя глаз... Я никогда не испытывал такого... Мне хотелось быть с тобой, у меня много денег, мне хотелось забрать тебя, и уехать далеко-далеко, но я знал, что без Юли ты не поедешь со мной, а если она исчезнет, Файзуллох землю перевернёт, чтоб найти её. И я терпел. Любовался тобой, и терпел, ждал, я знал, что наступит день, когда я смогу сказать тебе, как сильно ты мне дорога! Я знал, что, если с твоей подругой что-то случится, ты не будешь со мной, и постоянно отговаривал Файзуллоха от мысли подняться к Юле. Он много раз хотел подняться к ней... Ты многого не знаешь, я кое-что предпринял перед нашим отъездом, и, если всё получится, мы сможем сбежать, нас никто не будет искать. Ты, Юля, Тигр, и спецназовцы, вы все станете свободны, если мой план сработает. Все деньги, которые заработал Тигр, у меня, они лежат на моих счетах, о них никто не знает, и, если то, что я задумал, получится, я отдам эти деньги ему...

     Нури оборвал себя на полуслове, увидев Юлю, приближающуюся к их столу, и отпустил руку Ирины.

     - Что-то случилось? - произнесла Панова, присаживаясь на своё место.  - У вас такие лица, что...

     Ирина не отводила пристального взгляда от лица Чиёншоха. Протянув руку, она накрыла своей ладонью руку мужчины.

     - Ты должен рассказать всем. Это их тоже касается.

     Удивлённый взгляд Нури встретился со взглядом Ирины. В глазах девушки мужчина увидел то, чего не ожидал. В ответ на своё признание он ожидал гнев, страх, недоверие, но в них была только надежда. Всего лишь пару мгновений Нури смотрел в глаза девушки, затем со свойственной ему решимостью кивнул, и властно взмахнул рукой, останавливая проходившего мимо их столика официанта:

     - Официант!

     - Я слушаю вас.

     - Мне срочно нужен один человек. Боец, прибывший вместе со мной. Его зовут Тигр. Сейчас он находится в спортзале сектора "Е".

     - Сейчас я отдам распоряжение, чтоб ему сообщили об этом. - Официант кивнул.

     - Как можно скорее, - с нажимом произнёс Чиёншох.

     - Я понял. - Официант кивнул, отходя.

     Американец и спецназовцы появились быстро. Пройдя друг за другом сквозь весь зал, трое молодых людей с угрюмыми выражениями на лицах, присели за столик.

     - Ты звал? - произнёс Кристофер. - Мы тебя слушаем.

     Чиёншох кивнул:

     - Я давно хотел сказать вам. Возможно, скоро вы все окажетесь свободны. Думаю, это вопрос пары-тройки дней...

     - Что значит "возможно"? Почему именно через пару-тройку дней? Что за идиотские загадки? - Нешагаев в раздражении хлопнул ладонью по столу, привлекая к себе внимание других посетителей и работников ресторана.

     - Угомонись, - только и сказал Бариков, умеющий одним словом успокоить своего вспыльчивого друга.

     Андрей Нешагаев замолчал, стрельнув в Чиёншоха взглядом, не обещающим ничего хорошего.

     - Начну с того, что ваши жёны и дети на свободе, и им больше никто не причинит вреда, - продолжил Нури. - Файзуллоху будет не до них. Перед нашим отъездом я кое-что предпринял. Наша организация довольно разветвлённая, и некоторые из её членов преданны мне больше, чем Файзуллоху, а некоторые, наоборот, готовы отдать свои жизни больше за него, чем за меня. Так вот, перед самым нашим отъездом я отдал преданному мне человеку приказ навести на Файзуллоха полицию. Если всё пройдёт, как я задумал, то завтра или послезавтра дом, в котором вас держали, будет обложен. Файзуллох будет находиться в нём, поэтому полицейских не впустят, и им придётся штурмовать дом. Во время штурма Файзуллох будет убит или арестован, и с той самой минуты вы все окажетесь свободны. Любой из вас сможет ехать, куда угодно, и некому будет искать вас.

     - А ты? - посмотрел на азиата американец. - Что будешь делать ты после того, как возьмут твоего босса?

     - Я отдам тебе все заработанные тобой деньги, и... - Нури обменялся взглядами с Ириной. - Дальше будет видно.

     - Расскажи о том, с кем Крису предстоит драться, - попросила Ирина.

     - До тех пор, пока Файзуллоха не арестуют, тебе предстоит драться. Драться тебе предстоит с уродами. Их двадцать, и каждый из них привык убивать. Поэтому тебе тоже надо действовать максимально жёстко.

     - С уродами? - переспросил Кристофер. - Я не понимаю.

     - Это тюрьма! - с жаром принялся объяснять Нури. - Здесь содержатся мутанты, уроды, обученные убивать. Их двадцать. Тебе предстоит драться с каждым из них по очереди. До первого твоего проигрыша. Потому, что твой проигрыш будет означать твою смерть!

     - Я чемпион Америки, профессионал, и убить меня не так просто! - с самодовольным смешком произнёс Кристофер.

     - Ты не понимаешь! Сегодня вечером против тебя выступит человек-слон! Ну, это я его так прозвал. Весит он больше центнера, передвигаться самостоятельно, естественно, не может, его привезут на грузовике! Обхват его шеи больше, чем обхват твоей груди! Понятно, что такая туша не может стоять, её ноги просто не выдержат такого веса, но даже, если ты его повалишь, сделать с ним тебе всё равно ничего не удастся. Он просто подползёт к тебе, накроет тебя всей своей массой, и ты тупо задохнёшься! У тебя сильный удар, но пробить слона ты всё равно не сможешь! Вот, что тебя ждёт! У тебя чересчур завышенная самооценка, и сегодня вечером она серьёзно пострадает!

     За столиком воцарилось недолгое молчание.

     - Как звали того круглого из народной сказки? - посмотрел американец на Юлю. - Он от бабушки ушёл, и от девушки ушёл, и от зайца, тоже, и от волка с медведем, а от лисы не смог. Как его звали?

     - Колобок, - напомнила девушка. - Ты и русские народные сказки знаешь?

     Кристофер кивнул, посмотрев на Чиёншоха:

     - Я, конечно, не лиса, но и он тоже не колобок, так что я его точно отделаю. Поэтому, если ты решил поставить деньги, то не ставь на него! Я уже говорил тебе, никогда не ставь деньги против меня, если не хочешь их потерять!

     - Посмотрю я на тебя после боя... - вполголоса проворчал Нури.

     Нешагаев открыл рот, собираясь что-то сказать, но Бариков опередил его.

     - Всё, что ты рассказал сейчас, интересно, но каков во всём этом твой интерес? - Александр Бариков посмотрел на Чиёншоха, затем перевёл взгляд на Ирину. - Я чего-то не понимаю?

     - Не твоё дело! - внезапно окрысился Нури. - Я же сказал, скоро вы будете свободны, чего тебе ещё? Потерпи несколько дней, затем катись на все четыре стороны! Сможешь спокойно ехать домой, к жене и ребёнку.

     - Как только окажусь на свободе, займусь тобой, - твёрдо пообещал Александр. - Из-под земли тебя достану! Спать не буду, пока...

     - Ты ничего ему не сделаешь! - негромко произнесла Ирина.

     Пять пар глаз удивлённо посмотрели на девушку.

     - Ни ты, ни Андрей пальцем его не тронете, - спокойно произнесла она.

     - Я ничего не понимаю! - Андрей в раздраженьи грохнул по столу кулаком.

     - Пошли отсюда. - Бариков поднялся из-за стола. - Крис, ты с нами?

     - Да. Нам нужно ещё побоксировать. - Американец тоже встал, подавая руку Юле. - Пойдём с нами.

     Ирина и Чиёншох остались одни.

     - Я всё сделаю для тебя, - негромко пообещал он, встретившись с ней глазами.

     - Мне сложно пересмотреть своё отношение к тебе, - призналась, помолчав, девушка. - Сложно начать доверять тебе.

     - Я прошу только не отталкивать меня, не отворачиваться. Там, в Московской области, я ничего не мог сказать тебе. Я был правой рукой Файзуллоха. И мечтал о тебе.

     Девушка не стала сопротивляться, когда мужчина снова взял её за руку.

     - Не обмани меня... - прошептала она еле слышно.

     - Я слишком долго ждал возможности прикоснуться к тебе, - прошептал он в ответ. - Как только с Файзуллохом будет покончено, я смогу сменить имя, и уехать с тобой куда ты пожелаешь. Я хочу быть рядом с тобой, и оберегать тебя. Ничего другого мне не нужно!

     Ирина улыбнулась робко:

     - Мне сложно... Дай мне время..

     Нури кивнул, вставая из-за стола.

     - Я сделаю для тебя всё, знай это.

     На ходу застёгивая пуговицы пиджака, мужчина покинул ресторан. Ирина осталась одна. Повернув голову в сторону прозрачной стены зала, она остановила задумчивый взгляд на сверкающем на ярком солнце море.

     ***45***

     Выбравшись из замершей машины, среднего роста мужчина с брюшком и лысиной одёрнул полы распахнутого пиджака. Не обращая внимания на охранников в строгих костюмах, замерших вокруг его бронированной машины и перед входом в административный корпус санатория "Чёрный рояль", мужчина сразу же двинулся ко входу в здание.

     - Все уже в зале для совещаний, ждут только вас, - произнёс его ассистент, услужливо расспахивая дверь.

     Мужчина не ответил, молча кивнув, и поднялся по ступенькам крыльца. Войдя в здание следом, ассистент поспешил за ним.

     Этим мужчиной был Сергей Фёдорович Стацюк, меценат, которого многие считали нелегальным хозяином Крыма.

     - У меня мало времени, - на ходу обронил он, словно ни к кому не обращаясь. - Надеюсь, зал для совещаний проверен на наличие записывающих устройств?

     - Да, конечно! - поспешил с ответом ассистент. - Я лично проверял! Жучков нет. Более того, все присутствующие оставили свои мобильные телефоны за пределами зала для совещаний. Утечка информации невозможна.

     Кивнув снова, Стацюк прошёл к лифту. Когда он вошёл в зал для совещаний, все присутствующие поднялись со своих мест.

     - Прошу всех садиться, - властно взмахнул рукой меценат, проходя в зал, и садясь во главе стола.

     Ассистент притворил дверь, и замер возле неё, опустив руки по швам.

     - Буду краток, вы все прекрасно понимаете, зачем я собрал вас, - заговорил Стацюк, скрестив на столешнице пальцы рук. - Место владельца санатория внезапно освободилось, и каждый из вас считает себя вправе занять его. Я не планировал вмешиваться, но понимаю, что вы начнёте драться за право завладеть санаторием, а я не хочу допустить крови. Исполняющим обязанности владельца санатория я назначаю Плехова Эдуарда Николаевича.

     Широкоплечий мужчина с мясистым, оплывшим лицом и пронзительным взглядом маленьких глаз поднялся со своего места.

     - Присаживайтесь, Эдуард Николаевич, - разрешил меценат, и продолжил, снова обращаясь ко всем: - Объясню, чем вызвано данное решение. У Эдуарда Николаевича внушительный опыт работы в нашем коллективе, хорошие связи, да и к тому же, будем говорить прямо, у него рабов больше, чем у любого из вас. При всём при этом у него минимальный процент бунтов и побегов по сравнению со всеми остальными. Так что, уверен, Эдуард Николаевич справится с санаторием лучше, чем кто бы то ни было. Поэтому я призываю вас к прекращению всех возникших между вами распрей, мы должны быть объединены. - Стацюк поднял руку над столом, показывая сжатый кулак. - Иначе смерть Саламатина окажется не единственной. Кстати, что касается причины его смерти, и обстановки с ударившимися в бега рабами? Кто-нибудь из вас владеет этой информацией?

     Эдуард Плехов вскинул голову:

     - Саламатина расстреляли его собственные рабы, в этом нет сомнений. Работа с ними уже ведётся. Но ситуация не так проста, как кажется. За несколько часов до своей гибели, ранним утром, Михаил Александрович звонил кое-кому из здесь присутствующих, прося поддержки. Мне удалось выяснить, чего именно он опасался. Точнее, кого именно. Денисов Дмитрий Владимирович является опытным розыскником, это сыщик экстра-класса. Живёт в Москве. Точнее, жил. Сейчас о его местонахождении никому не известно. Его похитили около недели назад, и привезли сюда. То есть, должны были привезти. Команда Саламатина, отправившаяся за Денисовым, не вернулась. Но есть одна интересная деталь. Как утверждает кто-то из рабов покойного, после его смерти видели одну из рабынь, посланных за Денисовым.

     - Это что же получается? - призадумался Стацюк, - Денисов находится здесь? На свободе?

     - Среди убитых и задержанных рабов нет ни Денисова, ни Шолохова, цыгана, захваченного вместе с ним, ни той рабыни, ни Первого, ни Мануловой. Первый — это человек, по приказу Саламатина получивший навыки диверсионной работы,и отправленный в Сирию. А Манулова...

     - Я знаю о Мануловой, не продолжайте, Эдуард Николаевич. - Стацюк ладонью описал плавную дугу в воздухе. - Правда, я не был в курсе того, что она уже здесь. Об этом Саламатин мне не докладывал. Видимо, он собирался сообщить мне после получения контроля над ней.

     - И не успел, - коротко кивнул Плехов. - В этой запутанной истории замешано ещё одно лицо. Вэндель фон Бергер, немец по происхождению. Проходил военную службу в Иностранном Легионе, имеет опыт диверсионной работы, не понаслышке знаком с минированием. Зарабатывал заказными убийствами, но так и не был пойман. Объявлен в розыск в Германии, во Франции, в Швейцарии, и ещё в ряде европейских стран. Был замечен в Сирии, воевал на стороне боевиков. Ориентировка на него пришла из Москвы, Саламатин делал запрос накануне.

     Достав из внутреннего кармана пиджака стопку фотографий, мужчина попросил сидевшего рядом с ним передать фотографии Стацюку.

     - Снимки сделаны с видеокамер санатория. На них запечатлены Лина Манулова, Дмитрий Денисов, цыган, похищенный вместе с ним, рабыня Саламатина, та самая, которая должна была привезти Денисова и цыгана, а так же Первый, Вэндель фон Бергер, и ещё двое неизвестных. Ориентировка на них должна придти завтра, запросы я уже отправил.

     - А вы владеете информацией, смотрю. - Сергей Фёдорович кивнул с уважением. - Вижу, я не ошибся в своём выборе. Ну, что ж, господа, все, кроме Эдуарда Николаевича свободны. Ещё раз призываю вас всех успокоиться, и не наделать бед. Если мы хотим сохранить существующий режим, то должны быть объединены. Рабы не простят нам ошибки, взбунтуются, и, если мы будем разобщены, и не сумеем подавить их, то тюрьма для всех нас покажется раем. Всем спасибо, все свободны.

     Ассистент Стацюка шагнул в сторону от двери. Все присутствующие молчаливой вереницей потянулись к выходу. Проходя мимо продолжавшего сидеть неподвижно мецената, каждый клал свой кулак ему на плечо, и кивал головой. В ответ Стацюк кому-то обещал приехать в гости, а кому-то просто тоже кивал на прощание.

     - Эдуард Николаевич, сядьте поближе ко мне, - произнёс он, когда за последним из мужчин закрылась дверь. - То есть, если я правильно понял, на территории санатория сейчас ошивается целая группа людей, среди которых находится рабыня покойного Саламатина, и намерения этих людей нам неизвестны.

     - Уверен, на территории санатория уже нет чужих, мои рабы обшарили весь санаторий сверху донизу, они заглядывали под каждый кустик, под каждый камешек. - Плехов, неопределённо повёл плечами, пересев на ближайший к меценату стул. - И, если судить по записям с  видеокамер, это, скорее, несколько групп, чем одна. Первый в компании с двумя неизвестными находился в джипе, из которого выпрыгнул Саламатин прямо перед тем, как его расстреляла собственная охрана. Лина Манулова одна, в этом нет сомнений, она в панике, видимо, ей удалось что-то разнюхать, и это напугало её. Дмитрий Денисов и Ромэо Шолохов образовали трио вместе с рабыней Саламатина.

     - Давайте пройдёмся по всем, - предложил Стацюк, - и сообща попытаемся их понять. Ведь для того, чтоб их всех схватить, нужно сначала их понять. Итак, что с Первым и его двумя неизвестными? Что вообще вы знаете о Первом?

     Плехов задумался на секунду:

     - Рос без матери, с отцом, который являлся признанным мастером своего дела, для него не существовало замка, который он не смог бы открыть. Он легко подбирал отмычки к замочным скважинам, и так же легко вскрывал электронные запоры. Свои знания Чернышов передал сыну, у которого, кстати, тоже были приводы в полицию, и это было основополагающим фактором его появления в команде Саламатина. Покойный Михаил Александрович, как вы знаете, вёл несколько проектов, он умудрялся успешно руководить санаторием, и отправлять хорошо обученных мародёров в горячие точки с целью наживы. Что произошло в Сирии, почему вдруг Чернышов-младший, о котором Саламатин отзывался, как о хорошем специалисте, вернулся в Москву, неизвестно. Известно только то, что он каким-то образом проник на территорию военной части, которой командовал обучивший его полковник Харамышев, которого после их разговора нашли застреленным в затылок. Теперь Первый появляется здесь, и на этот раз умирает Саламатин.

     - Хм, - задумчиво кашлянул Стацюк. - Шестнадцатый, затем Семнадцатый... - Эдуард Николаевич, у вас хватает ресурсов обеспечить защиту Восемнадцатому?

     - Уже сделано. - Плехов кивнул. - Подобраться к нему невозможно, мои люди ни днём, ни ночью не выпускают его из виду.

     - Очень хорошо. Что по Мануловой? Надеюсь, вы понимаете, насколько она опасна? Не дай бог, ей удастся вернуться в Москву, не дай бог! У неё положение, у неё знакомства, она поднимет такой шум, что даже я ничего не смогу сделать.

     - Лина Манулова исчезла, как сквозь землю провалилась, - нехотя признался Плехов. - В санатории её нет. Аэропорты, вокзалы, автовокзалы перекрыты, мои люди проверяют всех выезжающих за пределы края, поэтому уверен, уйти ей не удастся.

     - Но из санатория она каким-то образом вырвалась, - развёл руками меценат. - Предположения?

     - Сразу же после смерти Саламатина в санатории поднялось восстание рабов. Кто-то бежал, кто-то занялся грабежами, так же были вынуждены бежать и постояльцы санатория. Это купцы, занимающиеся перепродажей рабов, медики, разбирающие рабов на органы, и обычные покупатели, желающие приобрести раба по себестоимости. Думаю, Манулова покинула санаторий вместе с кем-то из них. Сейчас мои люди изучают списки проживавших в санатории на момент гибели Саламатина.

     Плехов помолчал.

     - А вообще плохая была идея заманивать сюда Манулову, - продолжил он. - Гораздо надёжнее было бы тупо похитить её в Москве, как многих других.

     - Не нам с вами оспаривать решения вышестоящих, - покачал головой меценат. - Что там с остальными?

     - В компании с Первым двое неизвестных, - продолжил свой доклад Плехов. -   Одному лет пятьдесят на вид, другому, помоложе, около тридцати. Появились они на территории санатория примерно в одно время с Первым, скорее всего прилетели на частном вертолёте. Точно неизвестно, прибыла ли эта троица вместе, но на видеокамерах санатория она засветилась одновременно, и передвигались они тоже компанией, из этого я сделал вывод, что и прилетели они тоже вместе.

     - Чёрт знает, что здесь происходит. - Меценат развёл руками. - Непонятно кто на вертолёте прилетает прямо в центр, где осуществляется приёмка, сортировка, и дальнейшая продажа рабов! Что это за люди? Чего они добиваются? Каковы их дальнейшие шаги?

     - Ясно одно — это враги, и их необходимо уничтожить в кратчайшие сроки.

     - Это бесспорно.

     Мужчины помолчали какое-то время. Стацюк, явно задумавшись, застыл, став похожим на восковую фигуру, а Плехов негромко барабанил по столешнице кончиками пальцев.

     - Что по Денисову? - наконец, поинтересовался меценат.

     - Ему и цыгану каким-то образом удалось вырваться из рук похитительниц. Думаю, эти двое убили рабынь, всех, кроме той, которая была с ними. Её они запугали, наверное, и она..

     - Не суть, - отмахнулся от слов собеседника меценат. - Что нужно Денисову? Какие цели он преследует?

     - Это опытный поисковик, волк, охотник, прекрасно умеющий идти по следу, - поделился Плехов. - Мне кажется, он доставит нам много неприятностей.

     - Какие он может доставить нам неприятности? - брови Стацюка изогнулись удивлённо. - Он на чужой, на совершенно незнакомой территории, вокруг полно наших рабов, рано или поздно его обязательно поймают! Нужно только разослать его описание, и привести всех в боевую готовность!

     - Это уже сделано, - поделился Плехов. - Последний персонаж самый загадочный. О нём я пока ничего не могу сказать.

     - Выясняйте, Эдуард Николаевич. - Меценат поднялся со своего места. - Я улетаю в Москву, попробую выяснить, как можно повлиять на Денисова. Наверняка у него есть какие-то слабые места, возможно, кто-то из его начальства сможет повлиять на него. Посмотрим. Вы остаётесь здесь, прошу информировать меня обо всём, что будет происходить.

     - Непременно. - Плехов тоже встал. - Не беспокойтесь, я уже объявил план-перехват, и скоро жду положительных результатов.

     Мужчины, пожав друг другу руки, покинули зал для совещаний. Стацюк, сопровождаемый своим ассистентом, незамедлительно направился к выходу из здания, а Эдуард Николаевич Плехов, вытряхнул из пачки сигарету, закурил, и двинулся в сторону кабинета директора, время от времени небрежно стряхивая пепел прямо на ковровое покрытие.

     "Отлично! Это всё теперь моё! Вся недвижимость Саламатина, и все его рабы принадлежат отныне мне, а это отнюдь не маленькое состояние! Интересно, сколько у Саламатина рабов? Стоп, а ведь его супруга тоже из крепостных? Сколько лет прошло с тех пор, когда он ещё девочкой привёз её откуда-то с Урала? Или он оформил ей Вольную? Надо будет поднять этот вопрос. На её счетах немалые суммы, да и недвижимости на неё записано, наверное, много. Надо будет поискать документы... И база теперь тоже моя! Посижу здесь пару-тройку суток, вникну во всё, и..."

     Распахнув дверь в кабинет директора, Плехов остолбенел. За столом сидел Саламатин, и, листал какие-то документы.

     - Здравствуйте. Проходите, - негромко произнёс он, не поднимая головы.