И они улетели

    В 90-х времена были трудные и мама, поддержать поясок на талии семьи, начала искать жильцов на постой. Она сдавала маленькую двенадцатиметровую комнатку.
Комнатка была наша, но в ней никто не жил - нам хватало двух других больших.
    Сначала мама начала ездить в аэропорт, чтобы там искать постояльцев, а потом
стала давать объявления в газете.

    Однажды нам позвонила женщина и представилась переврав свое имя. Она попросилась на постой и приехала привезя с собой не только мужа, но и маленького
больного малыша, который страшно кашлял.
    Так в нашем доме появился полуторогодовалый мальчик Мотя по прозвищу
домовенок. Он вскоре выздоровел и стал колобком носиться по дому, заглядывая
во все двери. НЕльзя сказать, чтобы он был стеснительным, скорее - наоборот.
Он был разговорчивым и болтал без умлолку. Когда отец уходил якобы на работу, мать совала ему в руки бутылочку с молоком, которое он сосал на бегу, весело
посверкивая глазками-вишенками. Или давала большой кусок вареной колбасы. Это
в полтора-то года! Когда поздно вечером появлялся муж, Мотя тоже кушал котлеты.
Супа его мама Эмма* никогда не варила.
    Однажды, когда по своему обыкновению, Мотя* заглянул к нам в комнату,где мы
в то время обедали, то увидев в наших тарелках суп, восторженно закричал:
"Супчик! Супчик! Супчик!". Конечно, ему тут же налили тарелочку супа, и он ее
моментально умял, не сказав на прощание "спасибо".
    Постепенно я привязалась к малышу, чем даже вызвала ревность у Арика.
Моте никогда не покупали фруктов, когда я спросила у его мамы, почему малышу
никогда не покупают фруктов, то она ответила, что он их просто не любит.
    Однажды я купила специально килограмм апельсинов и когда угостила его,
то оказалось, что он не знает что это такое.
    Со временем выяснилось, что Эмма* - аферистка, которая воровала у нас вещи
и деньги, а ее муж - наркоман с большим стажем и мошенник, который надувал
посетителей валютном обменнике, обещая им обменять валюту по более выгодному
курсу.
    Кончилось все тем, что мужа арестовали и посадили в тюрьму как наркомана и
мошенника и я помогала Эмме* готовить Мехмету* передачки для него.
    Когда мне надело Эммино* воровство, я попросила ее освободить комнату и
найти себе другое жильё. Она стала собирать в дорогу Мотю, но я сказала, что
отдам его, когда она найдёт другое жильё.
    Так Мотя остался в нашей семье. Я играла с ним, купала, кормила, одевала,
гуляла с ним во дворе и возила в парк Горького кататься на аттракционах, а
когда мы с ним ездили гулять в измайловский парк, балансировал на бревне,
нисколько не боясь, в отличие от Арика*, который в раннем детстве был страшным
трусишкой.
   Я забрала Мотю* жить в свою комнату. Он спал со мной в одной постели, больше не писался, а когда жил с родителями, то часто всю ночь лежал мокрый с раскрытым одеялом. Родители забирать его не спешили.
   Мотя* был полукровкой: мать его была осетинкой, а отец - аварцем. Родился
Мотя в Москве дома, хотя в метриках у него, подделанных бабушкой, было написано,
что он родился во Владикавказе. Бабушка его работала заведующей детским садиком,
а дед был начальником Пенсионного фонда. У Мехмета* отец был муллой
   Я покрестила Мотю* в нашей церкви Космы и Дамиана и попросила у отца Антона*
благословения усыновить Мотю*. Во время нашего разговора Мотя успел сбегать в алтарь и всё там осмотреть -0 еле его оттуда выловили.
   Постепенно Мотя стал звать меня мамой, а я полюбила его как родного сына.
Не стоит говорить, какой взрыв ревности и неприятия начался в семье. Поняла
и приняла моё решение только Ляля*, которая тоже очень привязалась к Моте* и
искренне полюбила Мотю. Когда меня спрашивали подруги в церкви и друзья в
в Университете, понимаю ли я, какую ответственность беру на себя, я отвечала, что понимаю.
    Я сходила в милицию, в отдел по делам несовершеннолетних к инструктору
Анне* Михайловне и распроссила её о том что надо делать чтобы усыновить ребёнка. Она мне обо всём рассказала.

    Дальше начался беспредел: вредные соседи Серёжка* и Кларка* сказкали, что у них в квартире ни узбеков, ни жидов не будет и начали каждый день писать
заявления в милицию о том, что у них в квартире живет без прописки лицо
кавказской национальности. Милицианеры  приходили каждый день, рассматривали
перепуганного Мотю* и уходили.
    Тогда я взяла Мотю* за ручку и мы с ним пошли на приём к начальнику милиции
Юрию* Кузьмичу Богачёву*. Юрий* Кузьмич меня внимательно выслушал, поиграл с
Мотей в машинки и распорядился, чтобы нас больше не беспокоили.
    Арик* от ревности совсем остервенел и отбился от рук: часто не приходил
домой ночевать и завёл подозрительных друзей.
    Мама купила Моте* билет на самолёт во Владикавказ. но я отдала его обратно
в кассу и Мотя* остался дома.
   

    Когда домашние издевательства терпеть стало невыносимо, я взяла Мотю* за ручку, а он взял Альфа, смешную мягкую игрушку, которую я подарила ему на День рождения, мы встали на подоконник, я открыла окно и... они улетели

* имена и фамилия изменены

--------------------------

Финал рассказа придуман. Остальное - правда.

                Буду рада рецензии.