Неизвестная сказка из цикла Тысяча и одна ночь - 3

 И отпрянул Юсуф в страхе к стене колодца.
- Кто ты! – дрожа прошептал он.
И черный человек покосился на Юсуфа и мрачно произнес:
- Я – раб перстня, ифрит или, если хочешь знать, марид из породы летающих джиннов.
- Но как зовут тебя? – вновь прошептал Юсуф.
- Фадиль-ибн-Халид-аль-Аббас, о царь времени.
- Но я не царь времени, - простодушно заметил Юсуф.
И поднялась у черного человека густая бровь над огромным сверкающим глазом.
- Как, разве ты не Сулейман-ибн-Дауд (мир над ними обоими), владелец перстня со смарагдом, на котором начертано величайшее и прекраснейшее из 99 имен Бога?
 И изумился Юсуф и посмотрел на перстень и вырезанную на мерцавшем камне надпись, а потом надел перстень на безымянный палец правой руки. И был перстень тяжел, но оказался впору.
- Нет, я – Юсуф, сын купца из Багдада... – с простодушной улыбкой произнес Юсуф. - Но как ты оказался в этом перстне?.. Ибо слышал я о том, какую даровал Сулейману-ибн-Дауду (мир с ними обоими) Аллах великую силу и власть над людьми и джиннами и птицами и зверями и другими тварями, кои сказали: "Мы слышали от тех, кто был прежде нас, что Аллах (слава Ему и величие!) никому не даровал того, что даровал он господину нашему Сулейману, и что достиг Сулейман того, чего не достиг никто: он даже заточал джиннов, маридов и шайтанов в кувшины из меди, которые заливал свинцом и припечатывал своей печатью".
И черный человек вздрогнул и изменился в лице, и было видно, что он потрясен. Однако одного мгновения хватило тому, кто назвал себя Фадилем-ибн-Халидом-аль-Аббасом, чтобы придти в себя. Поклонившись, он смиренно сказал:
- Распространяться об этом мне запрещено... Приказывай, о хозяин перстня.
- Ты и вправду из породы летающих джиннов? – с замиранием сердца спросил Юсуф, разглядывая незнакомца.
- Да, о царь царей, э-э-э то есть... о повелитель, - поклонился черный человек.
- Тогда, ... ибн-Халид-аль-Аббас...
- Называй меня просто – Фадиль, - с достоинством изрек ифрит.
- Тогда, Фадиль, мы можем выбраться из колодца? – с мольбой прошептал Юсуф.
 Выслушав этот вопрос, ибн-Халид-аль-Аббас криво усмехнулся, опустился на колено и небрежно произнес:
- Садись на плечо, о повелитель.
И не успел Юсуф взгромоздиться на могучее плечо ифрита, как тот взмыл вверх, к звездам. Испугавшись, обнял Юсуф мощную шею ибн-Халида-аль-Аббаса, на которой красовалась массивная золотая цепь, и ахнул от страха и восхищения. Взору его открылась вся пустынная страна Руб-эль-Хали, залитая светом луны и звезд, и даже часть страны Аль-Хиджаз.
- Куда следует направиться, о повелитель? – повернув огромную голову с короткими курчавыми волосами, осведомился ибн-Халид-аль-Аббас.
И нагнулся Юсуф к огромному уху с болтающейся серьгой и шепнул:
- Я голоден. Нельзя ли нам опуститься на землю и подкрепиться?
- Слушаю и повинуюсь, - ответил ифрит и, как показалось Юсуфу, хмыкнул.
Тотчас оказались они на песке, словно и не парили мгновенье назад высоко в черном небе. И откуда не возьмись появился персидский ковер, а на нем в серебряных блюдах яства, источавшие такие ароматы, что у Юсуфа закружилась голова. И хотел он было наброситься на еду, но взгляд ибн-Халида-аль-Аббаса остановил его. Ифрит взял кувшин с изогнутой ручкой и предложил юноше омыть себя. И ощутил Юсуф истинное блаженство, когда прохладная влага освежила его тело.
- Не разделишь ли ты со мной трапезу? – после омовения и предписанной молитвы вежливо спросил Юсуф и удивился собственной учтивости, которой ранее за собой не замечал. Ифрит осклабился:
- Ты первый из владельцев перстня, кто спросил меня об этом. Благодарю тебя, о учтивейший, но нам, джиннам, этого не требуется.
И Юсуф, наконец, набросился на еду: он жадно ел и запивал водой, потом жадно пил и вновь ел, и с ликованием насыщался.
Когда трапеза завершилась, Юсуф надолго задумался, ибо, казалось, сама луна и звезды расположили его к размышлениям.
- О Фадиль, - после продолжительного раздумья заговорил Юсуф, - я хочу вернуться в Багдад, но так, чтобы в городе меня никто не узнал.
- Это возможно, хозяин, - смиренно кивнул ифрит.
- Я хочу поселиться на постоялом дворе под видом дервиша…
- Да будет так, хозяин…
- У нас будут деньги, достаточные для жизни?
- Будут, хозяин, - на этот раз как-то неохотно отозвался ибн-Халид-аль-Аббас.
- Тогда – летим, - нетерпеливо попросил Юсуф.
- Слушаю и повинуюсь, о повелитель, - послушно ответил ифрит и преклонил колено.
И через мгновение яства и ковер исчезли, а Юсуф с летающим джинном вновь взмыли в небеса и понеслись в обитель мира, Багдад.