43-й Шаляпинский оперный фестиваль в Казани

«КАК ВО ГОРОДЕ БЫЛО ВО КАЗАНИ»
ОБЗОР ФЕСТИВАЛЯ

В Казани завершился 43-й Международный оперный фестиваль имени Ф. И. Шаляпина, продолжавшийся более месяца. Татарский академический государственный театр оперы и балета имени Мусы Джалиля по традиции стал гостеприимным хозяином этого праздника музыки. Кстати, имя знаменитого татарского поэта и героя Великой Отечественной войны Мусы Джалиля стоит в названии театра не случайно. Муса Джалиль до отправки на фронт служил завлитом в Татарском оперном театре.

Казанский Шаляпинский фестиваль – старейший в России – был организован по инициативе легендарного директора этого театра Рауфаля Сабировича Мухаметзянова, который и поныне с успехом руководит им. За годы существования фестиваль предоставлял свою сцену лучшим отечественным и зарубежным певцам разных поколений: Ирине Архиповой, Ирине Богачевой, Любови Казарновской, Ильдару Абдразакову, Ольге Бородиной, Рене Папе, Альбине Шагимуратовой, Михаилу Казакову, Светлане Касьян, Владиславу Сулимскому, Алексею Тихомирову и многим другим оперным звездам мирового масштаба. В качестве дирижеров фестивальных спектаклей выступали известнейшие маэстро, среди которых Валерий Гергиев, Ренат Салаватов, Андрей Аниханов, Марко Боэми (Италия), Эйюб Кулиев (Азербайджан) и другие. Благодаря фестивалю в Казани был установлен памятник Федору Ивановичу Шаляпину,  уроженцу этого города. Шаляпинский фестиваль-2025 завершил череду событий, посвященных 150-летию оперы в Казани, которую торжественно открыли в прошлом году.

Шаляпинские фестивали всегда открывались премьерами, а в этом году премьер было целых три: «Кармен» Бизе, «Реквием» Верди и полусценическое исполнение редко встречающейся в репертуаре российских, да и западных театров оперы Пуччини «Манон Леско». В день рождения Ф.И. Шаляпина 13 февраля по нерушимой фестивальной традиции исполнялась опера Мусоргского «Борис Годунов», в которой в своё время триумфально выступал  Федор Иванович.
 
В фестивальную программу была включена также выдающаяся опера современного татарского композитора Резеды Ахияровой «Сююмбике» по либретто Народного поэта Татарстана Рената Хариса о первой и единственной царице Казанского ханства. Особенность этой оперы в том, что она исполняется поочередно на двух языках: два татарских акта – на татарском, а русский акт – на русском. В «Сююмбике»  - глубокая, могучая музыка и потрясающей красоты и драматической силы арии, например, ария Сююмбике «Врата небес», и она впечатляюще поставлена Юрием Александровым и художником-постановщиком Виктором Герасименко, художник по костюмам – Виктория Хархалуп.

 Недаром «Сююмбике» вошла в «Золотой фонд театральных постановок России» и была включена в список ста лучших спектаклей страны. «Золотой фонд театральных постановок России» – крупнейший театральный проект, приуроченный к празднованию 150-летия Союза театральных деятелей Российской Федерации. Отобранные в этот фонд спектакли войдут в информационную кампанию празднования 150-летия СТД РФ и получат широкое освещение на площадках медиа-партнеров, их также отметят памятными сертификатами. Кроме того, будет создана библиотека телеверсий постановок «Золотого фонда».

Пышная постановка оперы Бизе «Кармен» «производства» итальянской команды открыла фестиваль: режиссёр-постановщик Марко Гандини, который долгие годы служил ассистентом Франко Дзеффирелли, художник-постановщик Итало Грасси, художник по костюмам Анна Биаджотти, а дирижер-постановщик -  наш соотечественник Антон Гришанин (Большой театр).

Далее последовало первое в Казани исполнение «Реквиема» Верди, величественного произведения для оркестра, хора и солистов, под управлением Марко Боэми (Италия) с великолепными солистами: Дамы ордена Святого Сильвестра сопрано Светланы Касьян, меццо-сопрано Агунды Кулаевой (Большой театр), тенора Алексея Татаринцева («Новая опера») и баса Михаила Казакова (Большой театр). А затем наступил черед «Манон Леско» Пуччини.

«Кармен» предстала перед казанской публикой и гостями фестиваля многолюдной, страстной и яркой. В постановке Гандини широко задействован хор (хормейстер Юрий Карпов). Хор, помимо того, что великолепно поёт, еще выполняет роль массовки, которой очень много в спектакле, он её и играет – толпу на площади, рыночных торговцев, цыганок и всех действующих лиц, которые поименно не значатся в программке, но создают достоверную атмосферу спектакля.

Заглавную партию Кармен исполняла в первом спектакле солистка Мариинского театра Екатерина Сергеева, во втором - солистка «Новой оперы» Анастасия Лепешинская. Кармен Сергеевой была страстная и хищная, как львица. А поскольку Екатерина Сергеева прекрасно двигается и великолепно танцует,  то образ получился у неё захватывающий и естественный. Как будто и не певица на сцене, а Кармен собственной персоной. Единственный момент, который вызвал удивление, это то, что Кармен Сергеевой оказалась блондинкой. Но таково было решение режиссера: он восхитился природной красотой волос Сергеевой и решил, что черный цыганский парик ей не нужен – и так красиво. Ну, если учесть, что Кармен Сергеевой имела характер львицы, то всё правильно: львицы же черными не бывают.

Кармен Анастасии Лепешинской тоже оказалась страстной, но ее страсть больше кипела внутри, не слишком выплескиваясь наружу. Это усиливало трагичность образа, хотя мне, например, в начале спектакля не доставало именно внешнего «кипения». И да, парик у Лепешинской был черным!

Дона Хозе в первой премьере исполнял любимец казанской публики, солист Мариинского театра Ахмед Агади, во втором – Рагаа Эльдин, египтянин, живущий в Италии. У Агади Хозе был  эмоционально более тонким и чувственным, у Элидина – более брутальным и напористым, но у обоих убедительным. Тореадор Эскамильо предстал в исполнении Владимира Целебровского («Санкт-Петербург опера») и Александра Краснова (Большой театр), а Микаэла – в исполнении двух замечательных солисток Татарского театра Гульноры Гатиной и Венеры Протасовой. В обоих премьерных спектаклях оркестром управлял Антон Гришанин (Большой театр).

«Реквием» Верди – заупокойная месса. Его замысел относится к концу 1868 года – смерть Джоаккино Россини побудила Джузеппе Верди обратиться к наиболее уважаемым итальянским композиторам (ныне забытым) с предложением объединиться для написания траурной мессы к годовщине смерти коллеги. По жребию Верди досталась заключительная часть, чаще всего опускаемая композиторами,  - Libera me. Композиторы закончили сочинение "Реквиема" к ноябрю 1869 года, но исполнен он не был.

 Позже Верди решил написать собственный "Реквием" для Россини; работа затянулась, и толчком к скорейшему её завершению – к тому времени композитор уже написал несколько частей, - послужила смерть знаменитого писателя Алессандро Мандзони, перед которым Верди преклонялся с юных лет и считал его образцом добродетели и патриотизма. Работу над "Реквиемом" Верди завершил 10 апреля 1874 года. Первое исполнение состоялась в годовщину смерти Мандзони , 22 мая того же года в миланском соборе Святого Марка; за дирижерским пультом стоял сам автор. Через несколько дней "Реквием" с огромным успехом был исполнен в театре Ла Скала, столь же успешно под управлением автора в 1875 году – в Париже, Лондоне и Вене, а затем в Мюнхене и Петербурге. «Оперность» этого "Реквиема" уже при первых исполнениях вызвала споры, продолжающиеся и по сей день: каким образом включение оперных элементов отразилось на литургическом стиле сочинения – исказило или усовершенствовало его? Как бы то ни было, "Реквием" Верди наряду с "Реквиемом" Моцарта является одним из самых исполняемых сочинений этого жара.
 
«Манон Леско» Пуччини хоть и была представлена в полусценической версии, но исполнена настолько блистательно, что гром оваций по окончании спектакля невозможно было остановить. Главную партию – Манон Леско – исполняла одна из самых знаменитых сопрано современности Светлана Касьян. Эту партию Светлана феноменально спела еще в 2016 году на премьере «Манон Леско» в королевском Театре Реджо в Турине (Италия) под управлением гениального дирижера Джанандреа Нозеды (Италия). Партия Манон идеально «легла» на красивейшего тембра голос Касьян диапазоном в четыре октавы, а трогательность и хрупкость певицы и особенность её драматического дара как нельзя лучше соответствовали образу Манон.

 Партию Кавалера де Грие великолепно исполнил ведущий солист Мариинского театра тенор Ахмед Агади. Высокий, красивый, статный, страстный и чувственный, Агади оказался идеальным партнером Касьян. Партия Жеронта де Равуара была доверена солисту Татарского театра Иреку Фаттахову, а на партию Эдмонта был приглашен ведущий солист Михайловского театра тенор Дамир Закиров, который помимо прекрасного голоса и большого сценического обаяния наделен выдающимся актерским дарованием и невероятной подвижностью. Оркестром управлял молодой, но уже именитый азербайджанский маэстро Эйюб Кулиев, который пропускал через себя все трагические перипетии оперы и пропевал про себя все партии. Неудивительно поэтому, что спектакль в художественно-сценическом решении Екатерины Ароновой имел такой грандиозный успех.

Опера «Борис Годунов» Мусоргского – реконструкция постановки  Большого театра режиссера Леонида Баратова (1895-1964) и художника-постановщика Федора Федоровского (1883-1955) в редакции Михаила Панджавидзе. Это роскошный и грандиозный спектакль с музейной красоты декорациями и костюмами. Блеск и нищета Руси периода царствования Бориса Годунова представлена масштабно и изысканно.

Традиционно главную партию исполнял выдающийся бас современности, солист Большого театра Михаил Казаков, который в своё время окончил Казанскую консерваторию;  Шуйского – Роман Муравицкий (Большой театр), монаха-летописца Пимена воплотил бас Большого театра Белоруссии Андрей Валентий, Самозванца – мариинский тенор Сергей Семишкур, Марину Мнишек – солистка Московского музыкального театра им. Станиславского и Немировича-Данченко (МАМТа) Екатерина Лукаш, Хозяйку корчмы – Елена Витман (Мариинский театр), Юродивого – Денис Хан-баба (Татарский театр оперы и балета). Оркестром управлял Василий Валитов (Москва). Казанский «Борис Годунов» - образцовый спектакль по красоте, исторической достоверности (в художественном воплощении, разумеется), убедительности постановки и исполнения как главных, так и второстепенных партий.

Огромную роль в этой опере играет хор, а хор в Татарском театре – выдающийся. Фестивальный «Борис Годунов» был посвящен 100-летию со дня рождения народного артиста СССР Азата Аббасова (лирико-драматический тенор), который с 1950 по 1990 год являлся ведущим солистом Татарского театра оперы и балета.

Опера «Пиковая дама» Петра Ильича Чайковского вызвала сильный  всплеск интереса публики в связи с тем, что партию Графини исполняла выдающаяся певица конца ХХ – начала ХXI веков, солистка Мариинского театра, Народная артистка России, обладательница премии «Грэмми» Ольга Бородина (меццо-сопрано). Правда, и состав других солистов был сильный: Герман – Иван Гынгазов («Геликон-опера»), Лиза – Дарья Филиппова (МАМТ), Полина, Миловзор – Екатерина Лукаш (МАМТ), Томский, Златогор – Станислав Трифонов (Большой театр Белоруссии), Елецкий - Артур Исламов (Казань), но Ольга Бородина – это имя, чтобы услышать которое любители оперы готовы снести все двери любого театра мира. К счастью, в Казани до этого не дошло, но «партер и кресла» - всё кипело.

Постановка Юрия Александрова оказалась не такой впечатляющей, какую можно было ожидать от именитого режиссера, он допустил слишком много режиссерских вольностей, назовем это так, и канонический смысл оперы оказался смещен и уменьшен в масштабе. «Пиковая дама» Чайковского считается самой петербургской оперой. Действие в ней не могло произойти нигде, кроме Петербурга. Петербург в ней – не фон, а одно из главных действующих лиц! Юрий Александров, будучи высокообразованным человеком и ленинградцем, не может этого не понимать. Однако вместе с художником-постановщиком Виктором Герасименко он заменил столицу Российской империи на безымянный город, который даже не определить по серым, невнятным декорациям. И величественную Неву, в которую впадает Зимняя канавка, в которую бросилась Лиза, они заменили на странный и безликий серый водоем с закручивающейся воронкой. Таких безымянных водоемов по всей Руси великой – неисчислимое множество, а Нева – одна, как и Зимняя канавка, и они – важнейшие составляющие Петербурга. Не случайно же в либретто «Пиковой дамы» указаны конкретные места Петербурга, где происходит то или иное действие!

А что за вольность на дне рождения Полины, где собрались молодые княжны и графини? Откуда там взялся князь Елецкий, да еще играющий на клавесине? По дворянскому этикету екатерининских времен мужчины не могли заходить на женские половины особняков, тем более, к незамужним барышням. А чтобы столичные дворянские девушки в гостях сидели на полу на подушках, как левретки, - где это видано, где это слыхано? А чтобы князь (Елецкий) будучи единственным мужчиной в обществе юных барышень (что само по себе невозможно в тот исторический период, как я уже упоминала) лихо отплясывал со служанкой?!.

 Бедному Герману даже места в казарме не нашлось! Он, бедолага, по воле Александрова и Герасименко сидит на улице города N. у серой неопознанной стены! А Лиза, ожидающая Германа у Зимней канавки (впадающей в Неву) в нарядном платье, вдруг ложится на землю и в лежачем положении поет свою знаменитую арию «Уж полночь близится…». Уважаемый Юрий Исаакович, Вы когда-нибудь видели людей даже не дворянского происхождения в здравом уме и трезвой памяти, валяющимися в нарядном платье на земле набережной поздней осенью в ожидании любимого?

 А Ваша воспылавшая страстью к Герману Графиня? Она - аристократка, её «король слыхал!». А Герман – младший офицер, он для неё почти никто. К тому же, он нагло ворвался ночью в её спальню, вызвав ее негодование и сильный гнев! Где ж тут взяться страсти! Хорошо, что Ольга Бородина (Графиня) в силу своего характера и веса своего имени не стала следовать режиссёрским «изыскам» и провела эту сцену в фестивальном спектакле традиционно. Но как бы хорошо ни пели солисты в такой постановке, «Пиковой дамой» они её не сделают.

Надо сказать, что это единственный фестивальный спектакль, постановка которого вызывает несогласие. Все остальные – «Тоска», «Мадам Баттерфлай», «Жизнь за царя» и «Трубадур» были традиционными в лучшем смысле слова, и прекрасные солисты в них пели в обстоятельствах, заданных авторами опер. Два феерических гала-концерта с участием лучших оперных и балетных солистов завершили 43-й оперный марафон на самой яркой и позитивной ноте.