Шейх и его тень

    Ресторан White Rabbit встретил Татьяну приглушенным светом хрустальных люстр, отражающихся в панорамных окнах. Шестнадцатый этаж открывал вид на вечернюю Москву — россыпь огней, тающих в февральской дымке. Старинные зеркала в позолоченных рамах удваивали пространство, создавая иллюзию бесконечного зала. Белоснежные скатерти, фарфор с тонкой росписью, серебряные приборы — все дышало роскошью и утонченностью. В воздухе витал аромат восточных специй, смешанный с тонким запахом свежих цветов в массивных вазах.
    Метрдотель, похожий на английского дворецкого из старых фильмов, с безупречной осанкой и чуть снисходительным взглядом, проводил ее к столику у окна, где ее уже ждали. Татьяна поймала свое отражение в зеркале: темно-синее платье от Alexander McQueen подчеркивало фигуру, жемчужные серьги мягко мерцали в полумраке. Она выглядела безупречно, как и положено женщине ее круга, но где-то в глубине глаз пряталась тень усталости.

    Шейх Саид Аль-Мансури поднялся ей навстречу — высокий, статный мужчина в традиционном белом одеянии. Его движения были неторопливы и величественны, словно само время подчинялось его воле. Глубокие карие глаза смотрели внимательно и чуть насмешливо, будто их обладатель знал какой-то секрет. Седина на висках только добавляла ему благородства, а дорогие часы и массивный перстень говорили о привычке к роскоши.
    Рядом с ним, словно тень, встал молодой человек в строгом костюме — переводчик Анвар. Его худощавая фигура казалась еще более хрупкой рядом с внушительным силуэтом шейха. В темных глазах читалась настороженность, а пальцы чуть заметно подрагивали, выдавая нервозность.

    — Добро пожаловать, — произнес шейх на арабском, и его слова, словно эхо, отразились в русском переводе Анвара.
    Татьяна отметила, как грациозно шейх отодвинул для нее стул, как внимательно следил за каждым ее движением. В его взгляде читалось что-то хищное, властное, привыкшее получать желаемое. Она невольно вспомнила своего бывшего мужа — тот тоже излучал уверенность и силу, пока не оказалось, что за этим фасадом скрывается обычный человек со своими слабостями.
    — Я слышал, вы работаете в мире моды, — произнес шейх через переводчика. — Это должно быть увлекательно.
    — В бутике, — поправила Татьяна. — Это несколько разные вещи.
Анвар перевел ее слова, добавив какие-то витиеватые обороты. Шейх едва заметно усмехнулся.
    — Но разве не все прекрасные женщины так или иначе связаны с миром красоты? — последовал ответ через переводчика.
    Татьяна почувствовала легкое раздражение. Очередной мужчина, который видит в ней только красивую оболочку.

    Не успела она ответить, как стол начал заполняться блюдами. Они появлялись одно за другим, словно по волшебству: тончайший шафрановый рис с кусочками жареного мяса, диковинные морепродукты, закуски из экзотических специй, соусов и трав. Среди этого гастрономического великолепия выделялось нечто странного розоватого оттенка.
    Официанты двигались бесшумно и слаженно, как артисты в хорошо отрепетированном спектакле.
    — Зачем так много? — Татьяна окинула взглядом стол. — Чтобы все это съесть, нужна неделя!
    Шейх что-то произнес, и Анвар поспешно перевел:
    — Съесть нельзя, но можно хотя бы попробовать...
    — А что именно вы посоветуете? — спросила Татьяна, разглядывая замысловатые блюда.
    Шейх заговорил, делая паузы между словами, словно смакуя каждое. Анвар переводил, все больше волнуясь:
    — Его высочество рекомендует начать с легких закусок... Это специальные деликатесы, приготовленные по старинным рецептам...

    Татьяна заметила, как нервно переводчик теребит край салфетки. Его глаза метались между ней и работодателем, словно он боялся пропустить малейший жест.
    — А вы давно работаете с шейхом? — спросила она Анвара.
    Молодой человек вздрогнул, бросил быстрый взгляд на Саида и пробормотал:
    — Я... я должен переводить, а не отвечать на вопросы.
    Она выбрала наугад кусочек чего-то розового с замысловатым гарниром. Вкус оказался... неожиданным. Очень неожиданным. Но годы работы в бутике научили ее держать лицо в любой ситуации.
    — Очень... интересно, — произнесла она с безупречной улыбкой.
    Шейх Саид произнес длинную фразу, и Анвар, слегка побледнев, перевел:
    — Это верблюжий язык в маринаде из редких специй.
    Татьяна продолжала жевать, мысленно считая до десяти. Ее взгляд скользнул по бокалу с минеральной водой — ни капли алкоголя на столе, конечно же. Как некстати.

    — Расскажите о себе, — предложил шейх через переводчика. — Что привело такую красивую женщину в мир торговли?
    — Случай, — ответила Татьяна. — Как и большинство людей, я не планировала свою жизнь заранее.
    — Но вы явно преуспели, — заметил шейх. — У вас безупречный вкус.
    Анвар, склонив голову, перевел:
— Он говорит, что восхищен вашим изяществом.
    Татьяна успела заметить, как дрогнули уголки губ шейха. Что-то в переводе явно не совпадало с оригиналом.
     — Спасибо, — ответила она и, выдержав паузу, добавила: — А что именно он сказал?
    Переводчик едва заметно вздрогнул:
    — Он сказал... что вы прекрасны, как луна в пустыне.
    Татьяна усмехнулась. Где-то между цветистыми комплиментами и реальными словами терялась истина, как песчинка в пустыне.
    — А вы часто бываете в Москве? — спросила она, пытаясь направить разговор в более конкретное русло.
    — Дела приводят меня сюда регулярно, — ответил шейх через переводчика. — Ваш город полон возможностей.
    — И красивых женщин? — не удержалась Татьяна.
    Шейх улыбнулся, но его глаза остались серьезными:
    — Красота — это дар Аллаха. Грех не восхищаться ею.

    — Расскажите о вашей стране, — попросила Татьяна, отставляя в сторону очередное непонятное блюдо. — Я никогда не была в Эмиратах.
    Шейх величественно кивнул:
    — Это особенное место. Представьте себе страну, где солнце правит безраздельно, где пустыня встречается с самым синим морем на свете, а небоскребы вырастают прямо из песков.
    — Звучит как сказка из «Тысячи и одной ночи», — заметила Татьяна.
    — О, наша реальность порой превосходит любые сказки, — ответил шейх через переводчика. — У нас построили самое высокое здание в мире, создали искусственные острова, превратили пустыню в цветущий сад.
    — А люди? Какие они?
    — Мы чтим традиции предков, — в голосе шейха появились учительские нотки. — Женщины у нас знают свое место и не стремятся... как это говорят... строить карьеру.
    Татьяна почувствовала, как внутри что-то дрогнуло:
    — А к чему же они стремятся?
    — Быть хорошими женами и матерями, — ответил шейх. — Разве это не естественное желание каждой женщины?
    Анвар, переводя эти слова, заметно напрягся, видимо понимая их неоднозначность.

    — А как же самореализация? — спросила Татьяна, старательно сохраняя вежливую улыбку. — Личные амбиции?
    Шейх покачал головой:
    — В нашей культуре женщина реализует себя через семью. Это и есть ее главное предназначение.
    — И все женщины с этим согласны?
    — У них есть все, о чем можно мечтать, — шейх сделал широкий жест рукой. — Драгоценности, наряды, прислуга... Зачем им что-то еще?
    Татьяна отпила воды, пытаясь скрыть раздражение:
    — А свобода выбора? Возможность самой решать свою судьбу?
    — Свобода? — шейх усмехнулся. — Посмотрите на современных женщин. Они так свободны, что совсем запутались. Не знают, чего хотят. Меняют мужчин, работу, увлечения... Разве это делает их счастливыми?
    — А несвобода делает?
    — Правильное руководство, — поправил шейх. — Женщина как цветок — ей нужен уход, забота и... правильная опора.

    Татьяна заметила, как Анвар при переводе этих слов слегка поморщился.
    — У вас, наверное, прекрасный сад, — сказала она с едва уловимой иронией.
    — О да, — кивнул шейх. — Три самых прекрасных цветка. И возможно... — он окинул Татьяну оценивающим взглядом, — когда-нибудь их станет больше.
    — А ваши... цветы... не вянут от жары? — Татьяна поймала себя на том, что начинает говорить его метафорами.
    — В моем доме лучшие кондиционеры, — совершенно серьезно ответил шейх. — И самые опытные садовники.
    Татьяна представила себе этот «сад» — золотую клетку с климат-контролем, где женщины, словно экзотические птицы, коротают дни в роскошной неволе.
     — Звучит как очень... комфортная жизнь, — заметила она с легкой иронией. — Но разве не бывает одиноко в таком райском саду?
    — Одиночество? — шейх покачал головой. — В моем доме это невозможно. Там всегда есть кто-то рядом.
    — Да, понимаю. Служанки, охрана...
    — И другие жены, — добавил шейх многозначительно. — В нашей культуре женщина никогда не остается одна.
    Татьяна почувствовала, как холодок пробежал по спине. Эта патриархальная забота, похожая на смирительную рубашку из шелка и бархата, вызывала в ней глухое раздражение.
    — А ваши... жены... хорошо ладят между собой? — спросила она, пытаясь представить себе эту странную семью.
    Шейх улыбнулся:
    — Когда садовник умеет расставить цветы правильно, в саду царит гармония.

    Весь вечер продолжалась эта странная игра. Саид говорил что-то по-арабски, Анвар переводил, добавляя собственные витиеватые обороты, а Татьяна пыталась разгадать, что же на самом деле имел в виду шейх. Его взгляд был слишком проницательным для человека, якобы не понимающего ни слова по-русски.
    Когда десерты были убраны (она даже не притронулась к половине блюд), Саид галантно подал ей руку, помогая встать.
    — Было приятно поужинать с вами, — произнес он без тени акцента на чистейшем русском.
    Татьяна застыла. Анвар нервно моргал, переминаясь с ноги на ногу.
    — Вы... знаете русский? — выдохнула она.
    Шейх пожал плечами с легкой улыбкой:
    — Да, вторая моя жена русская. Кстати, она тоже работала в магазине, когда мы познакомились.
    — А сколько у вас всего жен? — вопрос вырвался прежде, чем она успела подумать.
    — По нашим обычаям немного... всего три, — ответил он спокойно, словно говорил о количестве машин в гараже.

    В такси Татьяна смотрела на огни ночного города. Москва переливалась неоновыми вывесками, словно насмехаясь над ее очередным разочарованием. Роскошный ресторан, экзотические блюда, загадочный шейх — все это казалось теперь нелепым спектаклем. Она вспомнила взгляд Саида — властный, уверенный, привыкший к повиновению. Такой же взгляд был у ее бывшего мужа, когда он говорил о своих достижениях, не замечая ее саму. Словно женщина была очередным трофеем в его коллекции. Красивой куклой, которую можно выставить на полку рядом с другими.

    Татьяна прикрыла глаза. В памяти всплыл момент, когда шейх рассматривал ее, словно дорогую вещь в витрине. Может, именно поэтому он позволил этот маленький спектакль с переводчиком? Чтобы посмотреть, как она будет себя вести, не зная о его знании русского языка? Очередная проверка, очередная игра. «Что ж... может, в следующий раз кто-то другой окажется холост...» Но в глубине души она понимала — дело не в семейном положении. Дело в том вечном непонимании, которое, как стена, встает между людьми, даже говорящими на одном языке.

    За окном мелькали огни ночной Москвы. Город жил своей жизнью, равнодушный к маленьким драмам, разыгрывающимся в его ресторанах. Где-то там, среди миллионов окон, возможно, горел свет в окне того самого человека, который смог бы увидеть в ней не только красивую оболочку, но и душу, уставшую от одиночества. Или это была всего лишь очередная иллюзия, как и весь этот вечер с его показной роскошью и фальшивыми переводами?

    Такси остановилось у ее дома. Татьяна расплатилась и вышла в морозный воздух. Каблуки ее туфель отбивали четкий ритм по обледенелому тротуару — как финальные аккорды еще одной неудачной симфонии в ее поисках настоящей любви. Ветер подхватил полы ее пальто, и на мгновение ей показалось, что она видит свое отражение во всех витринах сразу — красивая женщина, безупречно одетая, с идеальной осанкой и пустотой в глазах.