Отставник

                Введение.
         Давайте знакомиться. Меня зовут Сергей Валерьевич Ломов 1978 года рождения. Коренной Оренбуржец. Характер: авантюрный, уравновешенный, спокойный, дружелюбный, весёлый. Обладаю обострённым чувством справедливости. Образование: полное среднее (закончил одиннадцать классов общеобразовательной школы); четвёртый курс архитектурного факультета. По семейным обстоятельствам был вынужден просрочить платёж за последний год обучения и был отчислен перед получением диплома. Потом из-за несчастной любви пошёл играть в казино к рэкетиру Смирнову, но проиграл. Прячась от Смирнова, пошёл служить в армию сначала на два года, а потом перевёлся в спецназ "ФСБ" к полковнику Щепкину, отрабатывая его помощь в аресте Смирнова.
        Описание внешности: широкоплечий, коротко стриженый, тёмно-русый мужик славянской внешности крепкого телосложения лет 35 с седыми висками, большими серыми глазами, косым шрамом на левой щеке и тонкими губами. Под рубашкой я тщательно прятал косой шрам, идущий вниз от правого плеча, оставленный когтями гуманоидного вампира Николая. Но об этом я уже писал в рассказе под названием: "игра в прятки с вампиром".
       Чтобы легче представить мой облик, найдите фотографию актёра Роман Курцын. Если Курцын, конечно, не против, чтобы я сделал персонажа, похожим на него.
       Все имена и фамилии вымышлены, а совпадения случайны.
                Глава 1. Демобилизация.
                Суббота 1 апреля 2006 год.
                Москва, Россия.
                Военно-полевой госпиталь "ФСБ".
      Опишу весеннюю погоду отрывком из поэмы А.С. Пушкина "Евгений Онегин":
      Гонимы вешними лучами, с окрестных гор уже снега. Сбежали мутными ручьями на потопленные луга. Улыбкой ясною природа сквозь сон встречает утро года; Синея, блещут небеса. Ещё прозрачные леса, как будто пухом зеленеют. Пчела за данью полевой летит из кельи восковой. Долины сохнут и пестреют; Стада в колхозе шумят, и соловей уж пел в безмолвии ночей.
      Фрагмент из стихотворения Бунина "После половодья":
      Прошли дожди, апрель теплеет. Всю ночь — туман, а поутру весенний воздух точно млеет и мягкой дымкою синеет в далёких просеках в бору. И тихо дремлет лес зелёный. И в серебре лесных озёр ещё стройней его колонны; ещё свежее сосен кроны и нежных лиственниц узор!
      В палате, освещённой тусклым светом люминесцентной лампы под потолком, стоял невысокий пожилой мужчина примерно пятидесяти пяти лет; крепкого телосложения, с морщинистым лицом, аккуратными ухоженными усами и бородкой - рыжеватого цвета - и слегка вьющимися на голове рыжеватыми волосами. Его волевой, прямой и открытый взгляд выдавали в нём профессионала экстра класса, прошедшего множество "горячих точек" и спасших не одну тысячу солдатских жизней. Перед ним, с забинтованной головой и левым коленом, сидел на кушетке я - капитан краповых беретов Ломов — человек, чей опыт и храбрость были известны во всех воинских частях. Однако сейчас я выглядел уставшим; мой взгляд сосредоточен на полу. В глубине души я понимал, что этот разговор будет решающим.
— Капитан Ломов, — начал врач, стараясь придать своему голосу уверенность и спокойствие, — у нас есть результаты вашего обследования.
       Я поднял голову, но на  лице не было ни радости, ни тревоги. Я просто ждал.
— Вы получили серьезное повреждение коленного сустава, — продолжал врач. — Осколок миномётного снаряда нанёс значительный урон. Если вы хотите снова бегать, есть только один выход.
      Я молчал, стараясь сохранить видимость хладнокровия. Лицо оставалось непроницаемым. Хотя в душе зарождалось беспокойство. Из-за онемения в конечности я чувствовал лёгкое недомогание, но не хотел показывать своего разочарования перед майором медицинской службы Стариковым.
— Вам потребуется операция по пересадке левого коленного сустава, — сказал медик с мимолётным вздохом. — Это единственный способ восстановить функцию сустава.
        Я нарочито медленно кивнул. Я хорошо понимал, что возвращение к активной службе теперь может оказаться под угрозой. В памяти пронеслись кадры тренировок, парашютных прыжков и операций, где он всегда был на передовой.
— Ясно, — отвечал я односложно, - спасибо за информацию, товарищ майор. Приму к сведению, - в своём голосе я старался не допускать явного признака нервозности. Хотя таковая и присутствовала. И после короткой паузы я уточнил: — Когда?
         Врач, заметив мою сдержанность и стойкость, попытался меня ободрить:
— Мы можем запланировать операцию на следующую неделю. Восстановление займет время, но, с вашим упорством, я уверен в положительном результате.
         Я снова кивнул, потирая забинтованное колено, и поднялся на ноги. В комнате раздался хруст повреждённого сустава.
— Понимаю, — сказал я, сдерживая эмоции. — Мне нужно будет научиться жить с этой контузией.
— Да, именно так, — подтвердил врач. — Восстановление потребует усилий. Физическая реабилитация будет ключевой.
        Несмотря на уверенность медика, моя душа испытывало утрату подвигов и приключений. Вопреки тому, что армейская служба не являлась моей голубой мечтой, но свои обязанности я выполнял ответственно и добросовестно, стараясь защищать угнетённых ценой своей жизни, карьеры, свободы и репутации. Я не проронил ни слова о своих мыслях и переживаниях. Вместо этого я решительно посмотрел собеседнику прямо в глаза. И от этого сурового взгляда бывалого полевого хирурга бросило в дрожь. На майора Старикова из моих серых глаз словно смотрела вселенская скорбь всего русского народа. Выполнив дыхательную гимнастику, я усилием воли подавил этот взгляд, закрыв веки и нарочито медленно их открыв. Теперь мои серые глаза вновь источали дружелюбие и уверенность в себе.
— Я сделаю всё возможное, что от меня зависит, товарищ майор,
— произнёс я. И в моём голосе зазвучала нотка металла, - я не собираюсь сдаваться.
      Пожилой врач кивнул, понимая, что перед ним стоит не просто военнослужащий, а герой России, стоящий на страже закона и порядка. Между нами царила тишина, полная незнакомых страхов и надежд, но одновременно с этим было ощущение, что это лишь начало новой борьбы для Ломова.
               
                Следующий кадр.
      На плацу, залитом солнечным светом, весь личный состав ФСБ выстроился в парадные шеренги. Каждый солдат, стоящий на фоне ярко-синего безоблачного неба, выглядел гордым и отважным, хотя в воздухе витала легкая нотка тревоги. Полковник Щепкин, облачённый в тёмно-зелёный армейский камуфляж стоял на трибуне и окидывал подчинённых по-отечески заботливым взглядом хитрющих карих глаз. Его умение держать себя с невозмутимым достоинством располагало к себе.
- Дорогие товарищи, солдаты и офицеры!
        Сегодня мы собрались здесь, чтобы отметить выдающиеся достижения и мужество, проявленные каждым из вас в службе на благо нашей Родины. Я горд стоять перед вами в этот торжественный момент, когда мы чествуем тех, кто проявил исключительные качества, стойкость и преданность своему делу.
        Каждый из вас — это не просто солдат, это опора и защитник нашей страны, ее безопасности и стабильности. Ваша работа — это не только выполнение приказов, но и проявление мужества в самых сложных ситуациях. Вы стоите на страже мира и спокойствия, и именно благодаря вашим усилиям мы можем гордиться тем, что живем в свободной и безопасной стране.
        Сегодня мы чествуем тех, кто проявил себя наилучшим образом; кто не побоялся трудностей и всегда был готов прийти на помощь. Эти награды — это не просто знаки отличия, это символы вашей преданности, мужества и профессионализма. Вы — пример для подражания, и ваша служба вдохновляет других следовать вашим стопам.      
        Помните, что каждый подвиг это не только признание ваших заслуг, но и большая ответственность. Мы должны продолжать работать над собой, совершенствоваться и быть готовыми к любым вызовам, которые могут встать перед нами. Наша сила — в единстве, в сплоченности и в готовности поддержать друг друга в любой ситуации.
        Я хочу поблагодарить каждого из вас за вашу службу, за вашу преданность и за то, что вы выбрали путь защитника Отечества. Давайте будем и дальше работать вместе, чтобы обеспечить мир и безопасность нашей страны.      
       Слава вам, защитники Отечества! Слава России!
- Служим Российской Федерации! Ура! - раздался многоголосый солдатский хор.
             Затем Борис Борисович по одному вызывал солдат к трибуне, называя их фамилии по алфавиту. Вот одному комбриг вручил медаль за отвагу в закрытой атласной коробочке. Другому солдату в краповом берете - орден мужества
Другому — орден, который гордо засиял, когда его прикрепили на форму. Позади с гордостью стояли товарищи, зря. Но вот настал черед капитана Ломова. Щепкин посмотрел на него с ярко выраженной серьёзностью. Все внимание сосредоточилось на краповом берете, который благородно сидел на голове офицера.
— Капитан Ломов, — произнёс Щепкин, вызывая Ломова к трибуне с властным жестом руки. — За проявленные мужество и храбрость в ходе выполнения боевой задачи в районе "Гамсутле", я награждаю вас орденом за заслуги перед отечеством второй степени. Подойти к трибуне для получения боевой награды.
  Словно отражая торжественную атмосферу, я подошёл вперёд, принял орден из рук полковника. Я чувствовал, как гордость и здоровая воля к жизни  переполняют моё сознание. Но в тот же миг на лице полковника затаилась тень. И он вынес Ломову суровый приговор:
— К сожалению, мне также придётся сообщить, — начал Щепкин, — что в свете вашего ранения, вы уволены в запас. 
         Я ощутил, как в груди сжалось что-то тяжёлое, я уже не удивлялся этой нелепости судьбы, но всё равно не смог сдержать внутреннего сожаления. Полковник продолжил:
— В качестве сувенира о вашей службе я дарю вам этот нож кукри, — он протянул мне изящные ножны с изогнутым блестящим на солнце клинком, который символизировал мужество и доблесть.
- Служу России, товарищ полковник, - со сдержанной улыбкой на губах отозвался я, вытянувшись по стойке "смирно" и прикрепил себе за пояс наградной нож.
             Затем я резко развернулся на пятках и вернулся в строй. Хотя я и вида не подал, но сердце переполняла горечь. Я служил верой и правдой своей стране, терял друзей, терпел лишения и трудности; прошёл буквально через огонь, воду и медные трубы, а теперь должен оставить воинскую службу и искать своё место под солнцем уже в гражданской жизни.
                Глава 2. Под стук колёс.
       В тот же день примерно после обеда я сидел в купе поезда, следовавшим из Москвы в Оренбург и мирно трапезничал армейским сухпайком, который вынул из походного рюкзака. На мне красовалась армейская парадная форма с бордовым беретом и несколькими орденами и медалями на груди гимнастёрки. Свой тёплый бушлат я повесил на спинку скамейки, на которой сидел. Ничего не предвещало беды. Внезапно дверь в тамбур распахнулась, и в купе зашла пара молодых кавказца. Крайний слева, младший из двух горцев, выглядел, как типичный представитель своего народа: высокий, смуглый, широкоплечий; лицо с удлинёнными скулами; прямым носом и выразительными карими глазами, полными энергии и задора. Его волнистые на висках волосы цвета воронова крыла придавали ему юношеский шарм. На нём надета чёрная кожаная куртка, серые джинсы и сапоги на толстой резиновой подошве. Из-под расстёгнутого на груди замка-молнии виднелась яркая футболка. На запястьях сверкали золотые браслеты, инкрустированные драгоценными камнями. Мажор излучал уверенность в себе и дружелюбие. Его широкая, открытая улыбка располагала к себе. На вид парню было не больше восемнадцати лет. Глядя на него, я с удивлением подумал: "как этот парень не боится воспаление лёгких подхватить на таком морозе"? Но промолчал. Ведь это не моё дело.
     Крайний справа посетитель выглядел на несколько лет старше друга и вёл себя более сдержанно и серьёзно. С деловым достоинством, присущим бизнесменам. Он среднего роста и комплекции, восточной внешности. Его глубоко посаженные карие глаза излучали мудрость и опыт, которые приходят с возрастом. Этот человек носил короткую стрижку с зачёсанными назад волосами. Одет в простую, добротную дублёнку, вязаный свитер  и джинсы, которые лишь подчёркивали его спортивную фигуру.
      Игнорируя посетителей, я поставил спортивную сумку на стол, достал кильку в томате и распечатал её ножом кукри, поставив его остриём вниз и похлопывая себе по правой кисти левой ладонью. Затем нарезал хлеб тем же ножом.
- Добрый день, товарищ капитан. У вас свободно? Можно присесть? - учтиво поздоровался крайний справа юноша.
- Добрый день, товарищи джигиты, - с дежурной дружелюбной улыбкой на лице отозвался я и подтвердил: - садитесь. Я не возражаю.
- Спасибо, - сказал старший на вид кавказец и присел напротив меня на лавку, обитую дерматином поверх поролона.
- Ну, а друг ваш почему не здоровается? - поинтересовался я, обращаясь к собеседнику, сидящему напротив.
      Состроив смущённую гримасу, горец произнёс:
- Извините, товарищ капитан. Мой брат устал. У нас в Москве филиал автомобильного бизнеса находится. А головное предприятие в Душанбе. Вот в командировке были.
- Понимаю. Ничего страшного, - не стал я ввязываться в полемику.
      Повернувшись к напарнику, сидящий напротив попутчик нахмурил густые, как у Брежнева брови и нарочито сурово уточнил:
- Рашид, ты почему не здороваешься со старшим по возрасту? Или забыл семейные традиции?
- Прости, Гамид, задумался, - не моргнув и глазом, солгал высокий попутчик в кожаной куртке.
      Повернувшись ко мне, юнец подчёркнуто вежливо заявил:
- Добрый день, товарищ офицер.
- Вот так-то лучше, - снисходительно одобрил я, общаясь, как с равными, с попутчиками.
- Отец нам выкупил соседнее купе. А нам скучно с братом, - с деланным смущением сообщил парень в кожаной куртке.
- Понятно, - не стал вдаваться я в подробности.
- Забыл представиться: Гамид Мирзоев, - сказал горец в дублёнке и добавил, кивнув на друга: - а это мой младший и невоспитанный брат Рашид.
- Рад знакомству: Сергей Ломов, - дружелюбно отозвался я и по очереди пожал обеим джигитам правую руку.
       При рукопожатии братьям Мирзоевым я ощутил смутное беспокойство. Их крепкие уверенные движения выдавали в них людей, способных идти по головам для достижения цели. Рашид с его юношеским задором и искренней улыбкой казался беззаботным щёголем, но во взгляде его зияла непроглядная тьма. Словно в немом кино я увидел фрагменты сцен, где Рашид вместе с другими мажорами и группой старшеклассниц тусил на бесчисленных вечеринках, традиционно заканчивавшихся изнасилованием приглашённых девушек. Лишь только связи его отца, мафиози Ибрагима Мирзоева, позволяли парню избежать заслуженного тюремного срока.
      Его старший брат Гамид к двадцати годам уже имел непогашенную судимость за нанесение тяжких телесных повреждений незнакомому гражданину, пытавшемуся помешать угону внедорожника марки "Лексус" с платной парковки около пивного бара "Ласточка". Но Гамид там был не один. Отключать сигнализацию ему помогал его подельник Рашид через специальное приложение на планшете. К тому же оба парня любили ночью погонять по Москве на автомобилях "Порше" стоимостью в десять моих годовых окладов, совершенно не заботясь о безопасности и здоровье людей, которые регулярно погибали у них под колёсами. Рашид и Гамид даже соревновались друг с другом, кто из них больше лохов собьёт. 
      Хрономираж исчез так же внезапно, как и появился. Я потерял на той бессмысленной войне на Кавказе всё: семью, друзей, родителей и частиц своей души. И чуть было не опустил руки. Но священная клятва, которую я дал себе в плену у Аль-Ансари в заброшенном посёлке "Гамсутль", стала для меня тем стержнем, который позволял дальше жить, мужественно преодолевая бытовые трудности до скрежета стиснув зубы. Пребывая в подвале у наркобарона, я поклялся памятью погибших однополчан, что выдержу и выстою вопреки сложившимся обстоятельствам; что начну защищать обездоленных людей ценой моей жизни, свободы и репутации. И с той поры я соблюдал свой тайный обет, систематически отправляя в морг под видом несчастного случая оправданных судом присяжных мафиози и ни капли не пожалел об этом. Это теперь мой кодекс чести и смысл дальнейшей жизни. Я получал нечеловеческое удовольствие, восстанавливая справедливость и наказывая истинное зло в человеческом обличии. Я радовался вместе с потерпевшими, которых удалось защитить от криминала и полицейского произвола. И это были не передаваемые ощущения. Неописуемая праведная ярость постепенно обуревала меня. Я решил лично наказать подонков за их злодеяние до того, как об этом кто-нибудь узнает. Руки чесались прямо здесь и сейчас набить Мирзоевым наглые рожи. Но формально не за что. Я невероятным усилием воли подавил обуревающие меня эмоции и заставил самого себя играть дружелюбную роль дальше.
      С каждым мгновением, проведённым в их компании, я всё сильнее ощущал нарастающее беспокойство. Я уже понял, что оба джигита не такие наивные и дружелюбные, какими хотят казаться. В их непринуждённой беседе, полной напускного юмора и смеха, проскальзывали фразы, которые меня насторожили. В основном, несдержанным на язык оказался Рашид. А Гамид его постоянно одёргивал, переводя это действие в шутку.
- Может, выпьем? - вдруг предложил Гамид и вынул из-за пазухи две бутылки водки.
- А почему бы и нет? - согласился я и предупредил: - только у меня стаканов нет.
- Зато у меня они есть, - улыбнулся Рашид и продемонстрировал полиэтиленовый пакет с позвякивающими в нём предметами.
      Пока Гамид наливал водку, а я нарочито продемонстрировал нож кукри в процессе приготовления бутербродов с маслом и колбасой, я размышлял, как поступить дальше. С одной стороны, я мог под благовидным предлогом встать и уйти. Но неувязочка в том, что это изначально мой вагон. И билет тому подтверждение. И потом во мне взыграл охотничий азарт. Интуиция сначала робко и деликатно подсказала мне о нависшей надо мной опасности, а в последствии прямо фальцетом завопила мне прямо в мозг, минуя уши: "Беги!" Но я усилием воли подавил тревогу. Такова уж моя натура. Назло себе ввязываюсь в авантюры не первый раз.
      Осознав в полной мере, с кем имею дело, я ощутил полную боевую готовность, как перед марш броском перед началом атаки в "Гамсутле". Эти молодые люди, вопреки внешней дружелюбной манере общения, являлись частью преступного синдиката организованного Ибрагимом Мирзоевым. В мире криминала доверие было роскошью, а предательство и подлость - повседневной нормой поведения солидных людей в костюмах и галстуках. Я продолжал улыбаться, выпивал, закусывал, пристально наблюдая за каждым движением рук собеседников. За напускными светскими манерами скрывалось древнее зло клана Мирзоевых. Вскоре Гамид с братом по очереди стал мне намекать под разными предлогами выйти из вагона. Я отнекивался, как мог. Но внезапный позыв мочевого пузыря вынудил меня им уступить. Взяв спортивную сумку с запасным комплектом одежды, деньгами, ножом кукри и документами, я вышел в тамбур и направился в местный сортир.
        Возвращаясь в вагон и стоя в тамбуре перед своим купе, я услышал такую беседу:
        Рашид:
- Гамид, я узнал его! Это же Ломов! Из-за этого подонка посадили нашего посредника Игоря Валентиновича Смирнова. И у нас сорвалась выгодная сделка.
- Я это и без тебя понял, - мрачно подтвердил Гамид, - что ты предлагаешь?
- Давай я усыплю Ломова клофелином. А когда он уснёт, то заберу его сумку. Наверняка там есть чем поживиться.
- С чего ты это решил? - не поверил Гамид, - вроде на олигарха он не похож. Обычный солдафон. Каких сейчас много.
- Из рассказа Ломова я понял, что он недавно вышел в отставку; а значит, получил отпускные за полгода вперёд, - продолжил рассуждать Рашид.
- Предположим. И что?
- План прост, как три рубля: я травлю Ломова, а ты забираешь его бабло. Я дёргаю стоп кран. И мы уходим, - возбуждённо шептал Рашид.
- Сомневаюсь в твоей затее, - покачал головой Гамид.
- Почему? - удивился Рашид.
- Ты рожу этого отставника видел? Ну, чистый рецидивист. Шрам на левой щеке; седые виски; бугры мышц под гимнастёркой. А взгляд жестокий, безжалостный, как у серийного убийцы. К тому же он краповый берет. Это элита русского спецназа, - привёл доводы Гамид, - а его тесак. Ты видел, как Ломов им орудовал, нарезая бутерброды? Он нам обоим ножом глотку перережет и не поморщится.
- Ерунда, - отмахнулся Рашид, - я же не заставляю тебя с Ломовым в ближний бой вступать.
- А как же награды на его кителе? - не унимался Гамид.
- Чушь собачья! Твой капитан обычная тыловая крыса. А медальки и пару орденов он себе на чёрном рынке для солидности купил, - продолжал настаивать Рашид,- Если струсил, то скажи прямо об этом. И нечего тут тень на плетень наводить.
- Чёрт с тобой, - скрипя зубами, уступил Гамид и предостерёг: - но потом не говори, что я тебя не предупреждал.
- Паникёр, блин! - досадливо поморщился Рашид и влил мне в рюмку с водкой клофелин из ампулы.
      Подслушивая за дверью эту милую беседу, я хищно ухмыльнулся уголками губ и подумал, крепко сцепив болтливый язык между зубами, чтобы остановить озвучку: "напасть на профессионального убийцу по кличке "архитектор" могут решиться только претенденты на премию Дарвина в номинации "тупой и ещё тупее". Ну что ж. Подыграю им. Посмотрю, что из этого выйдет". Я зашёл в комнату и продолжил беседу. Рашид предложил выпить. Я согласился. Поднося гранёный стакан ко рту, я незаметно вылил отраву на спинку сидения. Затем ещё немного поболтал о всякой ерунде, начал зевать и упал грудью на стол, прикрыв глаза. А сам из-под ресниц наблюдал за оппонентами.
- Вот видишь. А ты боялся, - торжествующе прошептал Рашид, поднимаясь на ноги.
         Направляясь ко мне, младший Мирзоев заметил, что я дёрнулся, и прошептал:
- Прикрой меня.
        С тяжёлым вздохом Гамид подчинился.
        Стараясь не шуметь, Рашид приблизился к столу, нагнулся надо мной и принялся отгибать мои пальцы на левой руке, которыми я держал ремешок спортивной сумки, застёгнутой на замок-молнию. Гамид растерянно переминался с ноги на ногу. Он привык иметь дело с противником, который слабее, а не сильнее его. Уже когда Рашид отогнул большинство моих пальцев, я резко открыл глаза и прижал его ладонь правой рукой к столу, не позволяя даже пошевелиться.
- Куда собрался с моими вещами, Рашид? Тебе разве отец не говорил, что воровать очень плохо? - не удержался я от сарказма, пристально глядя в глаза собеседнику.
        Во взгляде Рашида мелькнула паника.
- Мочи козла! - рявкнул он.
           Гамид вынул из правого кармана дублёнки кастет, но напасть не успел. Сидя на лавке, я ударил ребром правого берца в живот Гамида. Раздался крик. Кастет со стуком упал на пол. А старший из братьев отлетел в угол, ударился спиной о стену и медленно сполз по ней вниз, тщетно пытаясь отдышаться. Продолжая атаку, я схватил Рашида левой рукой за кудрявые волосы и ударил лбом о стол. Незадачливый отравитель нецензурно за матерился от острой боли. Кровь залила ему глаза. Подняв его голову, я правым кулаком ударил Рашида в челюсть и отпустил его шевелюру. Потеряв равновесие, младший Мирзоев торпедой улетел назад и с грохотом перевернул копчиком скамейку в соседнем ряду. Секундная передышка дала мне шанс подняться на ноги. Подтянув кулаки к подбородку на боксёрский манер, я вышел в узкий проход между сиденьями. Кряхтя и отдуваясь, Гамид встал, держась обеими руками за спинки сиденьев.
- Лежать! - шутливо приказал я и толкнул Гамида левой ладонью снизу-вверх в подбородок.
          Сердито матерясь себе под нос, старший брат упал. Я повалил его на живот, завёл его руки за спину и защёлкнул наручники, придавив к полу скамейкой для надёжности.
- Вот как-то так, - удовлетворённо произнёс я и повернулся лицом к Рашиду.
          В его руке сверкнул перочинный нож. С рыком озверевшего медведя, сопляк ринулся в бой и нанёс колющий удар коротким лезвием мне в грудь.
- Ты ножик-то опусти, - по-отечески заботливо посоветовал я кавказцу и пояснил: - а то отрежешь себе по халатности палец. Не дай бог.
         Повернув корпус на 90 градусов влево, я правой ладонью отбил его кисть с переходом на захват и опустил в стороне от своего туловища. Затем я ударил сверху-вниз ребром левой ладони по запястью Рашида, совершенно не заботясь о сохранности его сухожилий. Раздался треск ломаемых костей запястья и фальцет джигита. Завершая приём, я размахнулся по горизонтали справа налево и отправил Рашида в нокаут, совместив ребро левой ладони с его сонной артерией.
- Минус два! - радостно озвучил я вслух пришедшую в голову мысль.
         А затем добавил с кривой усмешкой уголками губ:
- Вот так, джигиты. Спорить с мастером по борьбе может только тренер по стрельбе. Учитесь, сосунки, пока я жив.
        В этот момент поезд плавно замедлил ход и остановился на станции. По рации машинист объявил: "Добро пожаловать в Оренбург. Остановка пятнадцать минут". Двери вагона с тихим шипением въехали в стенки корпуса. По очереди я подхватил обоих оглушённых нарушителей на руки и вынес на улицу, игнорируя удивлённые и растерянные взгляды других пассажиров. Выключив пультом сигнализацию у серебристой "Шевроле Нивы", я открыл багажник и бережно положил в него братьев Мирзоевых. Затем забрал из купе спортивную сумку с вещами и документами, опять вышел во двор и направился к автомобилю. Сев за руль, я включил двигатель, прогрел его и плавно выехал со стоянки железнодорожного вокзала.
                Глава 3. Визит в полицию.
       В тот же день два часа спустя я плавно въехал и остановился перед двухэтажным, двухподъездным кирпичным зданием с острой стальной крышей и множеством пластиковых окон и кондиционеров. Выключив двигатель, я извлёк Мирзоевых и бережно положил их на талый снег. Захлопнув крышку багажника, я включил пультом сигнализацию и по очереди занёс подозреваемых в отделение полиции. Миновав широкую дверь в подъезде, я попал в прихожую, стены которой окрашены типовой серой краской. Справа от входа располагалась стеклянная будка дежурного. За стеклом перед пультом управления сидел невысокий,  мужчина рыхлого телосложения европейской внешности с коротко стрижеными тёмными волосами, полными, мясистыми губами примерно 45 лет. Увидев меня, майор Чердынцев возмущённо округлил глаза под толстыми стёклами очков с мощными диоптриями и завопил:
- Гражданин, что вы себе позволяете?! А ну отпустите потерпевших! Иначе я посажу вас за хулиганство!
- Здравия желаю, товарищ майор, - с деланной дружелюбной улыбкой заговорил я и, вынув из кармана бушлата пенсионное удостоверение, представился:- капитан госбезопасности Ломов в отставке.
       Прочитав текст в документе, дежурный Чердынцев слегка сник и на полтона ниже сказал:
- Добрый день, товарищ капитан. Вы по какому вопросу?
- Хочу написать заявление на граждан Мирзоевых, - миролюбиво сообщил я и пояснил: - эти студенты подмешали мне в водку клофелин в поезде. А когда я уснул, то попытались утащить мой багаж, который я держал в руках.
- Это очень серьёзное обвинение, Сергей Валерьевич. Нельзя без доказательств разбрасываться такими весомыми претензиями, - сурово предупредил меня  толстяк.
- Поверьте на слово, товарищ майор, у меня есть на то основания, - теряя терпение, но всё ещё спокойно, возразил я и продолжил: - в купе поезда, в котором я ехал, установлено видео наблюдение. Действие этих товарищей задокументировано. Вот мой билет и номер вагона.
      Теперь я протянул собеседнику прямоугольный кусок плотной бумаги с необходимой информацией. Изучив его, майор Чердынце нахмурил брови и уточнил:
- Так чего же вы от меня хотите, гражданин Ломов?
- Я хочу, чтобы приняли у меня заявление на граждан Мирзоевых, товарищ майор, - стараясь сохранить нейтральный тон, настаивал я.
- Но вас же ведь не убили. У нас убойный отдел. Вот когда вас убьют, тогда и приходите, - ответ дежурного поверг меня в шок.
- Вот ещё одно доказательство моей правоты, - сказал я и левой рукой в перчатке протянул собеседнику свой стакан с остатками клофелина на стенках.
- Зачем вы мне эту гадость под нос суёте? - возмутился Борис Михайлович.            
       Поведение майора Чердынцева мне категорически не понравилось. Но я решил не ввязываться в пустую полемику.
- Проведите экспертизу, товарищ дежурный. Уверяю, там вы найдёте клофелин, - продолжил я и вынул из правого кармана бушлата пузырёк с мутной жидкостью: - могу поспорить, что здесь остались отпечатки пальцев одного из братьев Мирзоевых.
       Взяв у меня оба предмета, майор Чердынцев зашёл в будку и выкинул их в мусорное ведро со словами:
- Товарищ капитан гос безопасности, не отвлекайте меня от работы. У меня и без вас дел не в проворот.
       От такой наглости офицера полиции я по ошибке подавился слюной и закашлялся.
       В этот момент за моей спиной раздался удивлённый голос оперативника Петкина:
- Борис Михайлович, что за шум без драки?
- Да вот гражданин дверью ошибся. Тут не отдел железнодорожной полиции, а убойный отдел, - пожаловался на меня майор Чердынцев Николаю Ивановичу.
       Я поджал тонкие губы, но промолчал. А взгляд начал метать гром и молнии. Обернувшись на звук, я увидел знакомого полицейского.
- Добрый день, Николай Иванович, хочу написать заявление на граждан Мирзоевых. А товарищ майор вот не в духе. Улики выбросил. Меня не стал слушать.
- И тебе не кашлять, Серёга, - сдержанно отозвался Петкин и попросил: - отойдём посекретничать?
- Ну давай, - уступил я.
      Свернув за угол, Петкин сурово спросил:
- Чем тебе не угодили студенты политехнического института Мирзоевы? Чего ты к ним прицепился.
- Они пытались меня отравить клофелином в поезде и ограбить. В вагоне велась государственная видео фиксация в связи с участившимися карманными кражами у пассажиров. Я об этом в репортаже по НТВ видел, - объяснил я и предъявил копу свой билет, - проверь информацию, Коля, и убедишься в том, что я прав.
- Предположим, - не стал спорить Петкин, - а что я скажу руководству? У меня, например, сложилась другая картина: профессиональный спецназовец выпивал со студентами в поезде; потом поссорился с ними, избил их и решил свалить на них всю вину. Теперь ты пришёл в отделение и морочишь мне голову.
      От такой наглости мои глаза вылезли на пару секунд из орбит. Усилием воли подавив эмоции, я возразил:
- Когда Рустам Мирзоев попытался вытащить у меня из рук сумку, его брат Гамид напал на меня с кастетом. Этот предмет до сих пор лежит в его правом кармане брюк. А Рустам угрожал мне ножом.
      С этими словами взял Петкина за руку и вновь привёл в предбанник, где продемонстрировал оба холодных оружия. Мои руки при этом находились в перчатках. Раскрыв перочинный нож Рустама, я заявил:
- Вот смотри, длина этого клинка на два миллиметра больше разрешённого законодательством и не может быть использовано в качестве оружия ограниченного поражения.
- Не убедил, - покачал головой Петкин, сурово поджав губы.
- Почему?! - изумился я, засунув улики в одежду Мирзоевых.
     Оба нарушителя возмущённо мычали с кляпом во рту и ёрзали по полу на животе, как червяки.
- Ты сам Рашиду и Гамиду подкинул оружие, - ловко вывернул мои слова наизнанку Петкин.
- В смысле? - опешил я.
- В прямом, - подтвердил мои опасения опер, - ситуация складывается не в твою пользу. Объясню, почему. Во-первых, ты утверждаешь, что именно Мирзоевы на тебя напали. При этом именно у Рашида сломана рука и разбит лоб. А у Гамида, судя по всему, перелом пары рёбер. Так что кто на кого напал, большой вопрос. И, если я сейчас проведу медицинское освидетельствование, положенное по закону, то окажется, что ты до сих пор пьян. И минимум, что тебе грозит, это лишение водительских прав на три года за вождение в нетрезвом виде. Ведь ты же сюда как-то добрался. Верно?
       Я судорожно сглотнул, впадая в ступор. Мой мозговой процессор завис от абсурдности положения, в котором я очутился. А Петкин продолжил:
- Теперь, если я дам ход этому делу и приму твоё заявление, которое ты так и не написал, то Мирзоевы подадут на тебя встречный иск. И суд присяжных примет их сторону, а не твою. Можешь не сомневаться в этом.
- Это почему?
- А сам как думаешь? - огрызнулся Петкин и снизошёл до объяснения: - ты - контуженный ветеран-афганец. Живая машина для убийства. А Мирзоевы - скромные студенты политехнического института, которые участвуют в семейном бизнесе. Ни Рашид, ни Гамид не являются спортсменами. Это им в плюс идёт, а тебе в минус.
- Ох мама! Моя любовь - Барак Обама! - непроизвольно озвучил я пришедшую в голову мысль.
- Ну так ты до сих пор хочешь писать на потерпевших Мирзоевых заявление и оклеветать их? Или может, замнём это недоразумение из уважения к твоим заслугам перед отечеством? - Петкин хитро прищурился.
- Даже так? - мои брови скрылись под чёлкой волос.
- Именно, - кивнул капитан и предостерёг: - но выбор за тобой, Серёга. Мне без разницы.
- Что ты творишь, Коля? - возмущённым шёпотом зашипел я, не сводя пристального взгляда с собеседника, - ты почему покрываешь грабителей и хулиганов Мирзоевых?
      На Петкина из моих глаз словно смотрела сама смерть. Петкин поёжился от страха и отвёл взгляд. Его лоб покрылся бисером пота.
- Я соблюдаю закон в отличие от тебя, - заявил, расслабив узел на галстуке, Петкин, - и учти: второй раз этот фортель у тебя не пройдёт. Я не дам тебе оклеветать братьев Мирзоевых. Я тебя посажу, Серёга. В чужой монастырь со своим уставом не лезь. Ты приехал колено лечить? Так и лечи! И не отвлекай меня от работы!
- Как догадался? Я тебе про цель визита в город не сообщал, - удивился я.
- Это не сложно. Ты хромаешь. У тебя пенсионное удостоверение. Ты в парадной форме. Значит, не успел переодеться в гражданскую одежду. Отсюда вывод: тебя выперли со службы по ранению. И ты приехал домой на реабилитацию, - продемонстрировал дедукцию Петкин.
- Молодец. С лечением ты угадал, - подтвердил я и сурово добавил: - лишь в одном ты ошибся, Коля: это МОЙ город. И криминала я тут не потерплю. Надеюсь, ты меня услышал.
- Извинись перед Мирзоевыми. Зря ты на них бочку катишь. Славные ребята, - окончательно развязав узел на галстуке, посоветовал Петкин.
- Обойдутся, - сердито рявкнул я и покинул полицейское управление.
         Сбегав домой, я оставил сумку с вещами, принял душ и переоделся в гражданский брючный костюм, элегантную дублёнку, сапоги и шапку-ушанку и отправился в блинную под названием "Уютный уголок" обедать.
                Глава 4. Встреча в кафе.
                Суббота 1 апреля 2006 год.
         Небольшое кафе «Уютный уголок» располагалось на тихой улочке, отгороженной от городской суеты деревьями, голые кроны которых покрыты инеем. За окном по небу плыли свинцовые, предгрозовые тучи, но внутри общепита царила тёплая, дружелюбная атмосфера, словно здесь всегда были солнечные дни.
Интерьер кафе сочетал в себе элементы современности и уютного домашнего стиля.
        Светлые стены  украшены милыми пейзажами и натюрмортами. Деревянные столы, покрытые белоснежной скатертью, располагались на небольшом расстоянии друг от друга, чтобы создать приватную обстановку для беседы. На столах стояли небольшие вазы с живыми благоухающими цветами.
        За красиво сервированным столиком у окна сидела маленькая дочка Ксюхи, Маша. Её длинные каштановые волосы, заплетённые в очаровательные косички, придавали ей вид озорной феи. Она с интересом рассматривала иллюстрации в детской книге, полный восторга на лице, каждый раз замирая от очередной яркой картинки. Маша иногда поднимала взгляд, провожая проворно снующую между столиками с клиентами маму - Ксению Владимировну Светлову.
          Я удобно расположился за столиком слева от входа, сидя спиной к паре полицейских в серо-чёрной форме с резиновыми дубинками и стальными наручниками за поясом. С сосредоточенным видом они поглощали макароны по-флотски и шёпотом обсуждали прошедшее дежурство, запивая еду крепким чаем. Справа за соседним столиком спиной ко мне пили коктейль два студента-кавказца. Их лица я не разглядел. Но у того, что слева, правая кисть оказалась загипсована, а у его друга на перекошенном носу красовался пластырь. Джигиты с недовольством поглядывали на одинокую официантку Ксюху, снующую между столами с подносом, заваленным блинами со сметаной и ягодами. Вопреки внешней расслабленности, я пристально наблюдал за входом в здание и другими посетителями. На мне был надет добротный серый брючный костюм, начищенные до блеска ботинки, которые я надел в гардеробе вместо сапог, оставив на попечение гардеробщицы зимние вещи.
- Добрый вечер. Чем могу помочь? Что закажете? - отвлёк меня от мрачных дум мелодичный женский голос.
           Подняв голову, я взглянул на невысокую, невысокую,  стройную, длинноволосую брюнетку примерно 25 лет средней комплекции, внешне похожей на актрису Эмилию Спивак, на которой надета кипенно-белая блузка; поверх которой красовался клеёнчатый фартук, и чёрную юбку ниже колен, я искренне улыбнулся, узнав жену боксёра Кости Миронова, и произнёс:
- Привет, Ксюша-хрюша.
- Рада тебя видеть, Серёга, - сдержанно отозвалась Светлова, - надолго к нам?
- Навсегда, Ксюша-хрюша, - с улыбкой ответил я.
- Что-нибудь из еды закажешь? Мне запрещено общаться с гостями заведения, - предупредила Ксюха.
- Меню принеси, пожалуйста, - попросил я и снова улыбнулся.
              Ксюха передал мне глянцевую папку, лежащую на металлическом подносе.
             Пробежав взглядом список блюд, я произнёс:
- Блины с курицей и грибами; чёрный кофе с двумя кусками сахара.
            И не удержался от колкости:
- И чтоб я видел.
            Весело засмеявшись, Светлова возразила:
- Это моя фраза. Не занимайся плагиатом. Что-нибудь своё придумай.
-  Учту твоё замечание. А теперь, будь добра, сбегай за едой. Если не трудно.
- Уже иду, - кивнула девушка, записав мой заказ в блокнот.
- Эй, овца, долго ты там ковыряться собираешься? Пиво принеси! - рявкнул молодой кавказец с гипсом на правом запястье, обернувшись в пол-оборота.
Мельком взглянув на посетителя, я узнал в хамоватом юнце Рашида Мирзоева и не удержался от хищной ухмылки уголками губ, но промолчал. Используя дедуктивный метод, я предположил, что рядом с братом сидел за столиком передо мной Гамид.
От сердитого оклика младшего Мирзоева Ксюха побледнела, как полотно, но сдержалась и подошла к столику, за котором сидели кавказцы:
- Какой сорт пива предпочитаете? У нас широкий ассортимент пенного напитка.
- Остынь, Рашид, - прошептал в полголоса Гамид, положив ему на левое запястье правую ладонь, - нам твоя выходка в поезде обошлась в грандиозный скандал с отцом. Если мы вылетим из семейного бизнеса, то мало нам  не покажется. Не позорь наш род, брат.
- Отвали, - процедил сквозь плотно стиснутые зубы Рашид.
- "Жигулёвское" светлое, пожалуйста, - сдержанно улыбнувшись, сказал Гамид.
- Уже несу, - бодро отозвалась Ксюха и уточнила: - что-нибудь ещё?
- Орешки для закуски, - буркнул Рашид.
          Стараясь не привлекать внимание гопников, я пристально наблюдал за ними. Цокая каблуками по кафелю, официантка ушла на кухню и скоро вернулась с чашкой кофе, сахарницей и парой бутылок пива на подносе. Поравнявшись с моим столиком, Ксюха поставила кофе и сахарницу со словами:
- Серёга, подожди, пожалуйста, пятнадцать минут. Повар уже печёт тебе блины.
- Хорошо. Спасибо, - с деланным равнодушием сказал я и уточнил, кивнув на кавказцев: - тяжёлый день, да?
- И не говори, - вздохнула Ксюха и понесла бутылки с пивом к столику к Мирзоевым.
Едва взглянув на принесённый алкоголь, Рашид воскликнул:
- Дура! Ты что творишь?! Я же просил тёмное пиво, а не светлое!
- Рашид, угомонись. Нам сейчас дополнительные неприятности не нужны, - процедил сквозь плотно стиснутые зубы Гамид.
- Но ваш друг просил именно светлое "Жигулёвское", - робко попыталась возразить Ксюха.
- Мне без разницы на Гамида и его мнение, - огрызнулся Рашид и чудом уцелевшей левой рукой схватил Ксюху за фартук и притянул к себе.
              Навалившись грудью на спину девушки, он проигнорировал возмущающегося брата и вылил содержимое ближайшей бутылки за шиворот официантки, откупорив бутылку правой рукой об угол стола и морщась при этом от боли.
Моё хмурое настроение ухудшилось ещё сильнее. Выпрямившись во весь рост, я обернулся к патрульным и командирским тоном заявил:
- Добрый день, служивые. Извините, что отвлекаю от содержательной беседы. Но не могли бы вы заступиться за девушку, которую обижают горцы за соседним столиком? Ведь это же ваша работа.
            Лениво обернувшись ко мне в пол-оборота, ближайший коп нахмурился и возразил:
- Отвали, мужик. Мы трое суток на ногах. Не мешай обедать.
- Ну как хотите, - не стал спорить я, пожимая плечами.
          Взяв в правую руку чашку с дымящимся кофе, я направился к Мирзоевым, слегка прихрамывая на левую ногу и тихо ворча себе под нос:
- Всё приходится делать самому.
         Поравнявшись с Мирзоевыми и прежним тоном заявил:
-  Я, конечно, понимаю, товарищи, что вы недавно с гор спустились. Но это не даёт вам право вести себя, как свиньи.
- Чего?! Что ты там тявкнул, придурок?! - стал обострять конфликт Рашид и переключил внимание на меня. Самодовольная улыбка медленно исчезла с его лица. А густые брови сошлись на переносице.
        Гамид обернулся на звук и побелел, как полотно. По его лбу заструился пот. Ошарашенно глядя на меня, Рашид отпустил Ксюху и выпучил от изумления глаза.
- Рад, что вы меня узнали, товарищи Рашид и Гамид. Я вас тоже запомнил. Вам мало и понравилось? Могу повторить, — с небольшим усмешкой произнёс я с искренней уверенностью в голосе и выплеснул кипяток из своей чашки в лицо Рашиду.
       В следующий миг тишину в блинной нарушил дикий фальцет. На щеках, лбу и подбородке Рашида кожа постепенно покраснела и покрылась волдырями от ожога.
- Ой, прости, Рашид. Я такой неуклюжий сегодня. Прямо всё из рук валится, - с притворным сожалением заявил я, ухмыляясь уголками губ, и распорядился: - а теперь извинись перед официанткой, возьми тряпку на кухне и вытри пиво со стола и пола. Живо!
- Ты не понимаешься, с кем связываешься, придурок! Да ты знаешь, кто я?! - фальцетом верещал Рашид, тщетно пытаясь скатертью вытереть мой кофе с лоскутами облезающей с лица мой кофе.
- Знаю. С куском говна, - стараясь казаться невозмутимым, ответил я, ощущая нарастающий в груди гнев.
- Да ты знаешь, кто мой отец?! - бушевал Рашид.
- В твоём некрологе завтра прочитаю. Не переживай, - будничным тоном, словно беседовал о сардельках, пообещал я.
- Всё, придурок! Ты подписал себе смертный приговор! Ходи и оглядывайся! Твоя жизнь не стоит и ломанного гроша! - с трудом выдавил из себя Гамид, стараясь выглядеть грозным мафиози.
            Но, как всегда, старший автоугонщик выглядел жалко и комично.
- До скорого свидания, сударь. Жду с нетерпением, - не удержался я от колкости, отсалютовав левой рукой на манер воинского приветствия от солдата к старшему офицеру.
         Другие посетители в кафе с опаской стали коситься на нас и заёрзали на стульях, но вмешиваться не спешили. Ксюхина дочь вскрикнула от волнения и закрыла лицо ладонями. Я же стоял непоколебимый, как скала, и торжествующе ухмылялся уголками губ.
        Схватив брата под локоть, Гамид поднял его на ноги и поволок к выходу. Наклонившись к официантке, я заботливо спросил:
- Как ты, Ксюша-хрюша? Они тебе ничего не сломали?
- Не переживай, Серёга, пострадала только моя репутация, - со вздохом сообщила Ксюха, поправляя юбку, - если босс узнает, то выгонит меня с работы. А мне Машу кормить нужно.
- Ничего он тебе не сделает. Поверь на слово, - жёстко произнёс я и попросил: - а теперь иди в туалет и приведи себя в порядок.
- Эти подонки Мирзоевы возомнили себя хозяевами жизни! - ругалась Ксюха полушёпотом и со вздохом добавила: - впрочем, так оно и есть.
- Это не надолго, - пообещал я, мстительно сверкнув взглядом.
- Нет ничего более постоянного, чем временное, - сокрушённо вздохнула Ксюха.
- Муж как? Не обижает? - спросил я.
- На рыбалку уехал. Вон с дочкой сижу, - вздохнула Ксюха.
              В этот момент оба полицейских, мирно беседовавших позади меня за столиком, дружно выпрямились во весь рост, подбежали ко мне, заломили руки за спину и защёлкнули на запястьях наручники.
- Началось в колхозе утро! - озвучил я вслух пришедшую в голову мысль.
- А как же блины? - растерянно хлопала ресницами Ксюха, пока копы зачитывали мне мои же права.
- Да чёрт с ними. Как-нибудь в другой раз, - искренне заворчал я себе под нос, заговорщицки подмигнул напарнице и попытался её утешить: - прорвёмся. Бывало и хуже.
              И копы потащили меня на мороз к патрульной машине, помешав мне забрать тёплые вещи из гардероба и совершенно не заботясь, замёрзну ли я на снегу с ледяным пронизывающим ветром или нет.
Глава 5. На допросе в полиции.
В тот же вечер меня патрульные завели в кабинет к оперативнику Петкину. За столом сидел Николай Иванович, а перед ним следователь Вырин. Вырин - Петкину:
- Коля, неужели ты Ломову не собираешься помочь мирным путём разрулить это недоразумение с Мирзоевыми?
              Круглолицый Петкин с усмешкой возразил:
- Нет, Ваня. Этот наглый выскочка Серёга меня конкретно достал. Сам накосячил, пусть сам и выкручивается. Я ему не нянька.
- Его же Ибрагим Мирзоев теперь убьёт, - сказал следователь Вырин напарнику.
- Не стану я в это ввязываться, - упрямо твердил Петкин и пояснил: - каждый человек должен отвечать за свои поступки. Я за свои, а Ломов - за его. Он уже не школьник и обязан предвидеть последствия его природной глупости.
             В этот момент ввалились патрульные, которые вели меня под локти со скованными за спиной наручниками руками.
- Разрешите войти, товарищ капитан? - спросил крайний слева полицейский.
- А что это с ним? - заинтересовался Вырин.
- Вот, нарушителя поймали. Дебош устроил в общепите, - доложил крайний справа коп.
- Почему опять врываетесь без стука, коллеги?! А вдруг бы я кого-нибудь допрашивал? Нечего посторонним тут подслушивать, - напустился на патрульных Петкин.
- Виноваты, товарищ капитан. Учтём на будущее, - хором ответили копы.
- Так что с дебоширом делать? - растерянно захлопал ресницами крайний справа коп.
- Оставь и иди. Я сам разберусь, - распорядился Петкин.
 - Слушаюсь, - ответил коп и вместе с напарником вышел в коридор.
             Повернувшись к Вырину, оперативник попросил:
- Извини, Ваня, потом договорим. Так уж вышло.
- Ничего, Коля, я потом зайду, - уступил старший лейтенант Вырин и покинул кабинет.
- Ну, здравствуй, Коля, давно не виделись, - смущённо улыбаясь, произнёс я.
- Век бы тебя не видеть, Серёга, - огрызнулся Петкин и продолжил: - вот не сидится тебе на месте! И двух часов не прошло с момента твоего первого визита в наше управление, а ты уже подраться успел. С кем на сей раз сцепился?
- С Мирзоевыми, - признался я, продолжая натянуто улыбаться.
- О, боги! Ты меня до инфаркта доведёшь, - зашипел Петкин, переходя на шёпот, - я же тебя просил: Рашида и Гамида не трогать. Что тут не понятного?!
- Так я их и не трогал. Они первые начали. Рашид хамил официантке, вылил ей пиво за шиворот, - сказал я.
- А вот у меня другая информация, - парировал Петкин и взял со стола бумагу. Прокашлявшись, он ослабил узел на галстуке и прочитал вслух: - прибыв в Оренбург, я с Гамидом проголодался и решил пообедать. Зашёл в блинную под названием "Уютный уголок"; пока ждал еду, Гамид заказал пиво. Мы мирно беседовали. Никого не трогали. И вдруг без объяснения причины к нашему столику подбежал контуженный афганец Ломов и вылил мне кипящий кофе в лицо. При этом отставник случайно толкнул плечом официантку, которая не успела уйти на кухню за нашим обедом. Барышня упала грудью на стол, а из моей руки ей за шиворот вылилось пиво. Я ждал, что Ломов извинится передо мной с братом за дерзость. Но вместо того, чтобы мирно разрулить этот инцидент, капитан краповых беретов стал оскорблять меня с Гамидом и угрожал физической ликвидацией, обозвав чурками и оскорбив нашу мусульманскую веру".
            Торжествующе взглянув на меня, Петкин поинтересовался:
- Что на это скажешь, Серёга?
- Надо же! Не знал, что Рашид писать умеет, - не удержался я от колкости и уверенно возразил: - воспользуюсь пятьдесят первой статьёй конституции и откажусь против себя свидетельствовать.
- Надо же! Какой ты грамотный стал! И когда только успел? - ёрничал Петкин.
- Я имею права на один телефонный звонок. А ты по закону не имеешь права мне в этом отказать, - командирским тоном заявил я, бросив на собеседника негодующий взгляд.
- Ты не в том положении, чтобы диктовать условия. Сейчас я решаю, как с тобой поступить! - попытался охладить мой пыл Петкин.
- А представь, какой поднимется в интернете общественный резонанс, когда люди узнают о твоих грязных методах работы и связи с криминалом? - стал напирать я.
- И кто же им сообщит? - презрительно фыркнул Петкин, - ты же одной ногой в тюрьме.
- Официантка Ксюха, например, - ответил я и пояснил: - прими к сведению, она модный блогер. И у неё в ютубе по садоводству около миллиона подписчиков. К тому же Ксюха жена моего друга Кости Миронова. Как полагаешь, чью сторону она займёт?
- Угрожаешь при исполнении?! - взвился Петкин.
- Предупреждаю, - поправил я.
              В моей интонации зазвучал металл и уточнил:
- Перед концом весеннего квартала тебе такой геморрой нужен? А ведь ты шёл на повышение. Как полагаешь, проголосует ли за тебя полковник полиции Ершов при таком раскладе?
- Любую прессу можно заткнуть, - беспечно отмахнулся Петкин.
- К тому же если я завтра не приеду в ведомственный санаторий в Соль-Илецке для прохождения реабилитации после контузии в "Гамсутле" мой куратор Щепкин из гос безопасности начнёт волноваться. А он страсть, как не любит, когда кто-то ставит его авторитет под сомнение, - я покачал головой, стараясь казаться невозмутимым, хотя в душе и нервничал.
- Не пытайся меня запугать, - предупредил Петкин.
- Боже сохрани. Даже не начинал, - парировал я с усмешкой на губах, - просто констатирую факт. Если уж решил прогнуться под Мирзоевых, то делай всё официально. И тогда тебе с гарантией прилетит пламенный привет из Москвы от Щепкина.
- Да пойми же ты, дурья твоя башка! Есть каста неприкасаемых! Гамид и Рашид в их числе, - принялся меня убеждать оперативник, нервно расхаживая по комнате из угла в угол и бурно жестикулируя.
- Во времена моей молодости такой глупостью не занимались. Сажали всех. Даже членов К.П.С.С, - продолжая усмехаться, напомнил я.
- Твой пропахший нафталином советский союз давно уже рухнул. Сейчас уже другие порядки. Ты здесь никто и звать тебя никак. Изволь подчиняться новому стилю жизни, - заявил Петкин с апломбом и продолжил: -  Ибрагим Мирзоев - уважаемый человек. У него сеть автосалонов по всей России. Он легально продаёт на запчасти угнанные машины. Рекомендую с ним не связываться. Сам посуди, кто ты, - Петкин опустил вниз правую ладонь, - а кто он, - и поднял ладонь вверх.
- Коля, ты ошибся. Для меня уважаемые люди вернулись в 1945 году с войны, победив фашизм, - начал заводиться я, теряя терпение, - а твои Мирзоевы - кучка зажравшейся гопоты, которую я поставлю на место. И мне глубоко безразлично нравится тебе это или нет.
- Значит, на перемирие с Мирзоевыми отказываешься идти?
- Именно, - подтвердил я и пояснил: - не я напал на Рашида и Гамида в поезде, а они на меня. Если товарищи хотят получить острые ощущения и наконец-то повзрослеть, то я им помогу.
- Какой же ты идиот, Серёга! - в панике схватился за голову Петкин, - я же пытаюсь спасти себе жизнь, а ты сопротивляешься.
- В армии я сам себя научился защищать, но за заботу спасибо, - парировал я ледяным тоном и продолжил: - вот какая забавная ситуация получается, Коля. Я на бессмысленной войне на Северном Кавказе потерял абсолютно всё, чем может дорожить любой из нас. А мне на Мирзоевых плевать с высокой Эйфелевой башни. А вот ты, Коля, обладая обширным военным и административным ресурсом министерства внутренних дел, трясёшься, как осиновый лист на ветру, лишь при одном упоминании об этих гопниках. Забавно. Не так ли?
- Не учи меня работать! - огрызнулся Петкин, - вот окажись ты на моём месте...
- То я бы навёл в городе закон и порядок одной левой, - бесцеремонно перебил я собеседника, - а вся гопота вроде Мирзоевых покинула бы этот суетный мир вперёд ногами, очутившись на кладбище. "Ведь мир это склеп", - как сказал один кино персонаж в мюзикле Дунаевского. Либо мафиози топтали бы зону где-нибудь под Воркутой. Тоже  неплохой вариант.
- Учти, Серёга: ты этого не говорил, а я не слышал, - строго предупредил меня собеседник.
            Бледный, как смерть, Петкин, обливался потом с головы до пят. В изнеможении он уселся в кресло и полез в ящик стола за носовым платком.
- Ну так как: наберёшь мне номер комбрига гос безопасности Щепкина или мне жалобу из камеры на тебя написать за то, что ты лишил меня законного права на один телефонный звонок? - ёрничал я, стараясь выглядеть победителем в сложившейся ситуации.
            Я прекрасно понимал, что в данную минуту закон на стороне Рашида и Гамида. Наверняка их папаша подкупил всех свидетелей, каких только смог, и привлёк самых лучших юристов для защиты обоих сыновей-отморозков.
- Чёрт с тобой, - со вздохом уступил Петкин, - диктуй номер.
- Мудрый выбор, - одобрил я и назвал полицейскому одиннадцать цифр.
           Набрав их на стационарном телефоне, Петкин передал трубку мне.
- Серёга, во что ты опять вляпался?!  - вместо приветствия сердито прогудел мне в ухо Щепкин.
- Виноват, товарищ комбриг. Обстоятельства так сложились, - соблюдая субординацию, заявил я.
- Я тебе уши на ходу отрежу за любые обстоятельства. Ты ходячий форс-мажор, Серёга. Тебя нельзя ни на секунду без присмотра оставить, - ворчал Щепкин.
- Так точно, товарищ полковник, полностью с вами согласен, - не стал я ввязываться в полемику и спросил: - вы можете оказать мне одну любезность?
- Ты где? И о чём просишь? - с тяжким вздохом уточнил Щепкин.
- В полиции я. Патруль задержал. Петкин дело шьёт, - со вздохом объяснил я.
- Я требую письменного и устного отчёта об этом инциденте, - сказал куратор.
- Слушаюсь, товарищ полковник, - подтвердил я и поведал всю ситуацию с братьями Мирзоевыми.
            В трубке повисла напряжённая тишина. Я услышал протяжный скрип пружин на стуле у Щепкина. Это означало лишь одно: он напряжённо думал, помогать мне или нет.
- Ладно. Передай трубку этому остолопу Петкину, - попросил меня Борис Борисович и сурово предупредил: - и не рыпайся там, Серёга. За твою глупость погонами отвечаю только один я.
- Спасибо. Служу отечеству, - со вздохом облегчения заявил я.
              У меня будто стотонный камень с души свалился. Повернувшись к Петкину, я саркастически ухмыльнулся и сообщил:
- Николай Иванович, вас к телефону. Не сочтите за труд, возьмите трубочку.
- Отечеству он служит, мать твою! - фыркнул Щепкин.
             С протяжным стоном полицейский поднёс трубку стационарного аппарата к своему уху:
- Оперуполномоченный капитан полиции Петкин на связи.
- Ты что творишь, остолоп! - услышал я начало дружелюбной беседы между Щепкиным и Петкиным.
             Дальше пошли непечатные выражения с использованием ненормативной лексики. Глядя в бледное лицо, покрытое испариной, у полицейского, я на миг испытал подобие жалости к его незавидной участи, но усилием воли подавил на корню эмоции. Сам виноват. Пусть Петкин разгребает то, что сам создал. Положив трубку на рычаг, оперативник скорчил страдальческую гримасу, снял галстук, скомкал его и засунул в ящик стола со словами:
- Вали отсюда, Серёга, и на глаза мне сегодня не попадайся.
- Слушаюсь и повинуюсь, мой повелитель, - не удержался я от колкости и попросил: - наручники сними. Мне они  на фиг не нужны.
             Вытирая пот со лба носовым платком, Петкин встал из-за стола, обогнул его по дуге и расстегнул замок на кандалах.
- Служу России, товарищ капитан, - я вытянулся по стойке "смирно", приложив левую ладонь к виску на манер офицерского приветствия.
- Пошёл вон, клоун! - рявкнул Петкин и указал мне на дверь.
             Пока коп не передумал, я с радостью ретировался. Желудок предательски взвыл, намекая на пропущенный обед и не состоявшийся ужин. И я поспешил исправить это недоразумение в блинной под названием «Уютный уголок».
                Глава 6. Похищение.
         Весна медленно, но верно вступала в свои права. Мир наполнялся особым, едва уловимым волшебством, когда сгущались сумерки. Время между днём и ночью, когда небо окрашивается нежно-персиковым оттенком, а солнце, как уставший путник, скрывается за горизонтом, оставляя за собой лишь лёгкий алый след. На улице начинает пробуждаться природа. Талый снег, словно старая вуаль, отступает перед весенним дыханием природы, обнажая глинистую, сырую землю, которая жаждет тепла и любви, как сердце. Влажная почва проплешинами проступает между грязно-серыми сугробами. Глина блестит в уходящих лучах закатного солнца. В пёстрых лужицах отражаются перистые облака. Наступают сумерки. Тени от вековых деревьев становятся причудливыми. Их корявые голые ветви тянутся к небу в ожидании тепла. Ветер шепчет свои секреты и мирно шелестит кроной дубов, тополей, берёз и клёнов. Он распространяет запах сырой почвы с ожиданием тепла и надеждой на лето.  И в этот миг, когда зима с безмолвным вздохом покидает город, а весна осторожно, но уверенно занимает свою позицию, каждый миг словно  наполнен тишиной, покоем и умиротворением. Мечты сливаются с реальностью в один волшебный поток.
После вожделенного ужина в блинной я забрал свои тёплые вещи и документы, сел за руль серебристой "Шевроле Нивы" и уверенно катил домой по автомагистрали, стараясь соблюдать правила дорожного движения. Заметив впереди за углом патрульный автомобиль, я стал притормаживать на жёлтом сигнале светофора. В этот момент один из копов покинул кабину белой лады спутник с синей горизонтальной полосой вдоль корпуса и вышел на проезжу часть с полосатым жезлом в правой руке. "Тебя ещё только для полного счастья не хватало!" - ворчливо подумал я, нахмурив тонкие брови и крепко сжав зубами болтливый язык во избежание озвучки мыслей вслух. По долгу службы я знал, как общаться с дорожной полицией.
        Взмахнув полосатым жезлом перед капотом моей машины, невысокий, полноватый мужчина средних лет жестом пригласил меня свернуть на обочину шоссе. Тяжело вздохнув и мысленно сосредоточившись на утомительной беседе, я свернул вправо и припарковался позади легковой патрульной машины. Мент вразвалочку подошёл к водительской дверце и жезлом постучал в стекло. Моё настроение вновь упало ниже плинтуса, но вида я не подал. Опустив стекло нажатием кнопки на приборной панели около отделения для перчаток, я усилием воли заставил себя дружелюбно улыбнуться и вежливо произнёс:
- Добрый вечер, товарищ майор. Чем могу помочь? Вы по какому вопросу?
       Мент поднёс правую руку к козырьку круглой фуражки и скороговоркой сообщил:
- Здравия желаю, товарищ водитель. Майор дорожно-патрульной службы Седых. Предъявите паспорт и документы на машину.
- Минуточку, - согласился я, не переставая улыбаться, и полез в бардачок.
       Пошерудив в отделении для перчаток, я извлёк нужные документы и протянул их через открытое окно блюстителю правопорядка. Внимательно изучая текст, мент попросил:
- Выйдите из машины, товарищ отставник.
- Секундочку, - я накинул шубу, шарф и шапку, открыл дверь и вышел из тёплой кабины. Мне в лицо сразу же хлынул поток ледяного, пронизывающего ветра. От контраста температур, я громко чихнул и высморкался в носовой платок.
- Будьте здоровы, - лояльно отозвался мент.
- Спасибо. Чем обязан вашему визиту? - принялся докапываться я, не выходя за рамки уставных отношений.
- Получена ориентировка на угон такого же внедорожника, как у вас, - сообщил мент и попросил: - откройте капот, пожалуйста. Мне нужно сравнить номер двигателя с указанной в техпаспорте информации.
- Принято, - нарочито бодро уступил я, повернулся спиной к офицеру, нагнулся и потянулся левой рукой к нужной кнопке на рулевой панели.
      Посмотрев на напарника и получив подтверждение в виде наклона головы, майор Седых вынул из правого кармана бушлата электрошокер, включил его и выпустил заряд мне в шею. Мир перед моим взором померк. Теряя сознание, я упал грудью на водительское кресло. Затем убрал шокер на место и жестом подозвал второго офицера с погонами капитана. В этот момент из общего потока машин плавно выехал чёрный джип-тойота с тонированными стёклами и остановился позади моей "Шевроле Нивы". Пассажирские дверцы раскрылись, и на тротуар выбежали три мужика с тюремными татуировками на пальцах. Один из них заплатил гаишнику и кивнул на свой транспорт. Менты безропотно дотащили меня за подмышки до салона и запихнули внутрь.
                Следующий кадр:
       Очнулся я два часа спустя сидящим на заднем сидении плотным матерчатым мешком на голове. Сознание возвращалось ко мне так же медленно, как и покидало. Пошевелив руками за спиной, я понял, что крепко связан. Судя по плавно раскачивающемуся корпусу, машина куда-то быстро ехала сначала по гладко заасфальтированному шоссе, а потом куда-то свернула и запрыгала на ухабах. С обеих сторон от меня удобно расположились, зажав в тиски атлетическими фигурами, какие-то хмыри, которых я не видел из-за тряпки на черепе. Голова кружилась. Мысли путались. Во рту настолько сильно пересохло, словно там отряд спецназа переночевал и всё загадил. 
- Не рыпайся, отрыжка обезьяны. Накажу, - раздался слева от меня чей-то наждачный мужской голос.
- А куда мы едем, мужики? И кто вы такие, чёрт вас возьми? - осведомился я.
- Мужики в поле пашут, а тут конкретные правильные пацаны, - услышал я баритон рядом с водителем.
- Заткнись. Скоро сам всё узнаешь, - зловеще пообещал крайний справа от меня зек.
- Да что я вам сделал-то? - изумился я.
- А сам не догадываешься? - съязвил крайний слева попутчик.
- Шутить не советую: мы - матёрые убийцы, - предупредил водитель.
       "Ну, если вы убийцы, то я тогда кто?" - пришла в голову мысль, но я её удержал в голове, сцепив язык между зубами. Эта неуклюжая шутка меня развеселила.
- Мирзоевы? - догадался я.
- Именно, - подтвердил баритон с пассажирского места около водителя, - ты, дядя, настолько тупой, что буром полез на чужую грядку. Ты такой наивный или тебе мозги в армии отшибли? Тут наша территория. И чужаков мы не потерпим.
- Ну, была ваша, а стала моя территория, - не удержался я от колкости.
       За это получил локтем в бок от сидящего на заднем сидении слева хмыря. Пока я кашлял, баритон рядом с шофёром уточнил:
- Чего ты хочешь, придурок? Денег?
- Хочу, чтоб ты с подельниками подох на нарах, - непоколебимо заявил я и получил тычок локтем в бок от крайнего справа соперника.
      Я вновь закашлялся, пытаясь восстановить дыхание. В этот момент картавый водитель вновь заговорил:
- Ну ты конкретно попал, чепушило! Наш босс лично сдерёт с тебя шкуру, а рану посыпет солью. А затем засунет огненный паяльник тебе в жопу и оставит подыхать, как собаку.
      Вместо привычного ужаса или раболепия разразился искренним хохотом и возразил:
- Нет, бараны тупорылые. Это ВЫ конкретно влипли по самые подмышки. Только пока этого не осознали.
      Ещё один удар прилетел под рёбра. Во рту появился солоноватый привкус.
- Ты хоть завещание-то написал, картавый? - уточнил я, восстановив дыхание.
      Град ударов кулаками посыпался на меня.
- Дерётесь, как девчонки. Где вас махать кулаками учили? В кружке кройки и шитья?
       Крайний справа бандит вновь замахнулся кулаком. Это я расслышал по шороху кожаной куртки, в которой он находился.
- Слизень, прекрати. Нам за жмур не платят, - урезонил его баритон рядом с шофёром.
       Нецензурно бранясь, бандит притих.
       Свернув с шоссе, чёрный джип с тонированными стёклами, похожий внешне на катафалк, какое-то время покачивался на ухабах, затем ещё раз свернул и остановился. Упыри, сидящие сзади, подхватили меня под локти и выволокли наружу. Опять мокрый снег облепил мою несчастную голову поверх мешка. "Когда этот поганый день, наконец, закончится?!" - подумал я, морщась от мигрени. Конвоиры волоком втащили меня по бетонным ступеням. За моей спиной хлопнули по очереди дверцы. Значит, водитель и начальник охраны уже покинули транспорт. Затем по лужам захлюпали шаги. Кто-то остановился рядом со мной и зазвенел связкой ключей на брелке. Мои конвоиры оттащили меня в сторону. Протяжно взвизгнула металлическая дверь ржавыми петлями. Бандиты подняли меня за подмышки, не заботясь о сохранности плечевых суставов. Ещё пару минут мы грохотали вниз по бетонным ступеням. Лязгнула ещё одна дверь. Затем Слизень с подельником повёл меня по бесконечно длинным коридорам разной длины и толщины. Пахло сыростью, паутиной, плесенью и тленом. Пару раз я ударился затылком о толстенные трубы под потолком. Но благодаря частично сохранившейся обмотке из стекловолокна черепно-мозговой травмы я избежал. Затем бандосы перетащили меня через порог внутрь сырого помещения. Далее меня небрежно швырнули на пыльный шершавый пол. И я услышал знакомый баритон начальника охраны:
- Рашпиль, Гнус, в коридор. Слизень, жди тут. Я пойду босса встречу, - распорядился баритон.
- Понял, Паук, - отозвался сиплый бас.
        Теперь  шаги опять загрохотали  , но уже в обратном направлении. Воспользовавшись ситуацией, один из моих мучителей свернул за угол и зашуршал одеждой. Затем я услышал журчание воды. Видимо, упырь использовал кирпичную стену в качестве унитаза. Медлить было нельзя. Мысленно матерясь и прикусив язык, чтобы не озвучивать вслух мысли, я вслепую  дотянулся до заднего кармана брюк и раскрыл перочинный нож. Примерно с четвёртой попытки я попал лезвием в путы и разрезал их, попутно исцарапав пальцы и поясницу, частично повредив пиджак и брюки. Теперь я убрал нож в карман,  левой рукой содрал с головы мешок и огляделся по сторонам. Когда глаза привыкли к темноте, я убедился в том, что нахожусь в подвале какой-то заброшки с высоким потолком и кирпичными стенами, покрытыми плесенью. Где-то за стеной ритмично капала сверху-вниз вода. В углу под потолком находилось зарешечённое пыльное окошко, сквозь которое с трудом пробивался лунный свет. "Значит, сейчас на дворе уже глубокая ночь", - подумал я, сосредоточенно нахмурив брови. Зачем-то пригнувшись, я побежал за угол в том направлении, куда ушёл минуту назад преступник. Стоя спиной ко мне, высокий, широкоплечий лысый мужик крепкого телосложения неопределённого возраста, одетый в кожаную куртку и чёрные брюки сосредоточенно застёгивал ширинку. Сердце взволнованно забилось. "А вдруг услышит раньше времени?!" - заволновался я мысленно и синхронно вдавил пятые пальцы обеих рук в сонную артерию за ушами. Злодей захрипел, задёргался, начал царапаться, пытаясь сбить захват. Но вскоре с выпученными глазами с полопавшимися в них капиллярами и приоткрытым от удушья ртом умер. Подхватив труп за плечи, я тихонечко положил его спиной на пол и сноровисто обыскал. Моей добычей стали: фонарик; ключ от стальной двери и пистолет "ТТ" с глушителем.
- Минус один! - радостно прошептал я себе под нос и распределил добычу по карманам пиджака, а потом направился к выходу, стараясь не шуметь.
             В подвале стояла звенящая тишина. Я слышал шорох бесчисленных крыс в их норках, стук собственного сердца, стремительно приближающееся снаружи приглушённое урчание двигателя и своё прерывистое дыхание. Отперев ключом дверь изнутри, я вышел в коридор, опасаясь, что часовой снаружи услышит протяжный жалобный скрип ржавого железа. Стараясь не наступить на куски штукатурки под ногами, я поднялся по бетонной лестнице наверх и очутился в коридоре с протянутыми надо мной трубами. Бесшумно продвигаясь вперёд, я заметил в тусклом лунном свете, проникающим сквозь очередное зарешечённое окошко, невысокую фигуру рыхлого телосложения с коротко стриженым ёжиком седых волос на голове. На цыпочках подкравшись сзади, я присел на левое колено, услышав при этом громкий хруст и ощутив болевой сигнал от повреждённого сустава, а правой голенью подсёк его щиколотки. Ойкнув от неожиданности, Рашпиль взмахнул сапогами в воздухе и рухнул в пыль, выронив пистолет-пулемёт "Узи" из правой руки. Пока он с трудом поднимался, я уже выпрямился во весь рост и впечатал сверху-вниз левый кулак в переносицу. Раздался хруст. Фонтанчик крови брызнул мне на лацкан пиджака.
- Опять расходы на химчистку! - досадливым шёпотом заворчал я себе под нос и ловко свернул Рашпилю шею до того, как его труп окончательно упадёт на пол.
            Оттащив останки уголовника за угол, держа за подмышки обеими руками и обливаясь при этом потом с головы до пят, я забрал ручную гранату, пачку патронов от "УЗИ" и зашагал дальше, разместив трофеи в карманах брюк или засунув за широкий кожаный ремень. Секунды утомительно тянулись. На виске пульсировала жила. Дыхание участилось от волнения. Но я выполнил дыхательную гимнастику и взял эмоции под контроль. Инстинкты ликвидатора обострились. Зрение улучшилось. Слух улавливал каждый шорох за стеной. Охотничий азарт подгонял меня.
Внезапно, в темноте за углом раздались послышались голоса.
- Я всё сделал, босс. Проходите в подвал. Он там, - заискивающе доложил знакомый баритон.
- Молодец, Паук. Можешь ведь, когда захочешь, - одобрил в меру дребезжащий старческий голос с небольшим кавказским акцентом, как у музыканта по имени Вахтанг Кикабидзе.
          А картавый водитель с упоением расписывал главарю свои подвиги, значительно их преувеличив.
         Судя по звукам шагов, шли трое: два охранника и главарь.
         Молчаливый и решительный, я не терял времени даром. Выхватив правой рукой трофейный "ТТ", я снял его с предохранителя и взвёл курок. Присев на корточки, я обеими руками обхватил рукоятку оружия и напряжённо всматривался в темноту. В этот момент откуда-то справа из-за угла появились гости. Оба охранника в чёрных кожаных куртках и брюках сопровождали невысокого пузатого старца с аккуратно подстриженной бородой и усами, одетого в белый костюм. Глубоко вздохнув, я прицелился и на выдохе всадил несколько пуль в грудь и голову сопровождающим зекам. Ночную тишину прорезал короткий вскрик и глухой стук падающих на пыльный пол стен. Ибрагим Мирзоев внезапно остановился, словно налетел лбом на невидимую преграду. Его лоб покрылся испариной, а глаза вылезли из орбит. Правой рукой он шарил под пиджаком в поисках оружия.
- Кто здесь? Назови себя! Где прячешься, урод?! - вопил он, с тревогой озираясь по сторонам.
- Смерть твоя пришла, - стараясь казаться невозмутимым, сообщил я и вышел из тени.
        Трясущимися от ужаса руками Ибрагим вынул "Берету", снял с предохранителя и взвёл курок. Я кувырком ушёл в сторону от его выстрела. Пуля просвистела в миллиметре от моего уха, слегка оцарапав мочку.
- У меня в жизни всего два правила: 1) не трожь меня, - в моём голосе зазвучал металл, когда я на выходе из кувырка прострелил злодею правое плечо. За моей спиной с тихим шорохом упала гильза.
        Горец вскрикнул. "Берета" с глухим стуком упала в пыль. Развернувшись на пятках, мафиози на кривых коротких ногах попытался убежать во двор. Но лишний вес замедлял скорость.
- Не обижай друзей, - продолжил я, выпустив пулю ему в бедро сзади.
Дымящаяся гильза срикошетила от стены и закатилась в угол.
       Ибрагим Мирзоев споткнулся и упал лицом вниз. Я нарочито медленно приближался. А мафиози отползал от меня к двери, оставляя в пыли длинный неровный кровавый след и тяжело дыша при этом. Приблизившись вплотную, я левой ногой перевернул старика на спину и всадил ему пулю между глаз, закончив мысль:
- За нарушение - смерть!
- Кто заказал?! Я заплачу больше! - за секунду до смерти завизжал мафиози.
         Третья гильза шмякнулась вниз позади меня.
- Мне деньги не нужны. Я за державу переживаю, - запоздало возразил я, торжественно глядя на труп злодея.
        Теперь я присел на корточки и галстуком Ибрагима стёр свои отпечатки с рукоятки и обоймы трофейного "ТТ". Затем я вернулся за угол, притащил труп Рашпиля к месту гибели Ибрагима Мирзоева и вложил оружие Рашпилю в руку , нажав его пальцем на курок, чтобы остались следы пороха под ногтями. Критически осмотрев работу, я остался собой доволен, обыскал одежду седого главаря банды автоугонщиков, забрал кредитную карту и мобильный телефон. Приложив ещё тёплый палец старика к сенсорной панели "Самсунга", я разблокировал экран и засунул трофей себе в пиджак. У мужика в кожаной куртке с татуировкой паука на шее я забрал ключ от его джипа, поднял с пола "Узи", обмакнул кусок штукатурки в алую кровь на пыльном полу и написал ею на стене заглавную букву "А", означающую термин "архитектор", после чего  вышел во двор. Я не мог отделаться от привычки обставлять устранение оправданных судом присяжных криминальных лидеров для устрашения их же собратьев по бизнесу. Я надеялся, что действующие коррупционеры начнут паниковать, увидев после криминальной сводки по тв мой тайный знак в кабинете мэрии, прокуратуры и других инстанций. Но свою принадлежность к строительной сфере я тщательно стёр со всех серверов, обратившись к хакеру Гуру. Сев за руль транспорта, я завёл мотор и стал его прогревать. Попутно набрал номер Антона Грошева. Сначала я слушал длинные гудки, а потом раздался сонный голос хакера Гуру:
- Кому не спится в три часа ночи?
- Здравствуйте, академик. Извините за беспокойство. Могу я попросить вас об одной услуге? - обтекаемо начал я беседу.
- Серёга, ты на часы хоть изредка смотришь? - шёпотом ругал меня бывший коллега.
- Виноват, Антон, исправлюсь, - попытался я уладить ситуацию мирным путём.
- А до завтра это поручение подождать не может? - сердито заворчал аналитик.
- Увы нет, - возразил я.
- Ладно. Что там у тебя? - с тяжким вздохом уступил Гуру.
        Я сфотографировал честно украденную банковскую карту и выслал Гуру через ватсап реквизит со словами:
- Вот с этого депозита всё, что тут есть, на счёт на предъявителя, оформленный по левому паспорту.
- Ты понимаешь, что это незаконно?! - снова возмутился Антон, - я из-за твоей алчности на нары не собираюсь.
- Половина суммы ваша, - произнёс я волшебную фразу.
- Ты меня без ножа режешь, - ворчал Антон и напряжённо засопел.
- Так каков ваш положительный ответ? - не удержался я от сарказма.
- Пусть так. Ты мёртвого уговоришь, - уступил Грошев и попросил: - повиси на связи несколько минут. Я через СМС сброшу результат.
- Спасибо.
      Я, конечно, и сам мог осуществить перевод средств через мобильного оператора с похищенного у Ибрагима Мирзоева телефона, но не хотел светить свою сим-карту, купленную на легальный паспорт. Ведь копы после гибели мафиози наверняка проверят его платежи и переводы. Поэтому не стал рисковать. Вскоре мне на трубу, принадлежавшую мёртвому руководителю синдиката автоугонщиков, пришло уведомление об успешном переводе.
- Спасибо, Антон, - обрадовался я.
- Не за что. Новая банковская карта ожидает тебя в тайнике под ступенями лестницы  вот по этому адресу, - и Грошев продиктовал мне название проспекта и номер дома.
- Академик, вы чудо. Последний вопрос: где сейчас находятся Рашид и Гамид Мирзоевы? - поинтересовался я.
- Секундочку, - Антон защёлкал клавишами ноутбука, - их геолокация активна в пивном баре "Ласточка" на пересечении проспекта Мира и улицы Рыбаковской дом 8б.
- Принято. Благодарю. Спокойной вам ночи, Антон.
Извините за беспокойство, - отозвался я и сбросил исходящий вызов.
             Отставной капитан аналитической службы "ФСБ" Грошев уже определил по зашифрованному каналу связи ай пи адрес аппарата Рустама Мирзоева, вскрыл сервер компании "МТС" и стёр оттуда наш диалог.
      Выключив телефон, я открыл корпус, вынул сим-карту, сломал её и бросил из окна джипа в канализационный люк. Обтерев ветошью трубку, я вернулся в заброшенный дом и подложил предмет к Ибрагиму Мирзоеву в карман. После чего вновь сел за руль и покинул место преступления с чувством выполненного долга.
                Следующий кадр:
       Сидя в угнанном джипе с тонированными стёклами и приглушённо работающим на холостых оборотах двигателе в тенистом дворе, я наблюдал за младшими Мирзоевыми, лихо отмечающими своё освобождение из тюрьмы и мою несостоявшуюся смерть в круглосуточном пивном баре под названием "Ласточка", расположенном на первом этаже панельной девятиэтажки. Рашид и Гамид ужинали, выпивали, танцевали, смотрели стриптиз, нюхали кокаин, как в последний раз. Вскоре вечеринка подошла к концу. И оба джигита, опираясь друг на друга, покинули здание. Гамид вызвал Рашиду такси, а сам снял девицу, сел за руль оранжевой "Ламборджини" и куда-то с ней укатил.  Тщательно обыскав багажник машины, я обнаружил беспилотник, установил себе на смартфон, найденный в бардачке, специальное приложение, и отправил технику следить за Гамидом. А сам двинулся за оранжевой "ладой" такси, в которой уехал Рашид, стараясь держать дистанцию. Скоро служебный транспорт прибыл на улицу Валентины Терешковой дом 8 г, въехал в Т-образный двор и остановился перед четырёх этажным двух подъездным зданием с плоской стальной крышей и множеством пластиковых окон и кондиционеров. Примостившись за гаражом, я стал ждать. Расплатившись с таксистом, Рашид вышел во двор, справил нужду на ствол дерева и зашёл в крайнюю справа парадную. Таксист развернулся задом-наперёд и выехал на шоссе. Я вновь перевёл мощный двигатель в холостой режим и выпрыгнул наружу, натянув на руки новые перчатки. Перебежав через дорогу, я вставил пальцы левой руки в щель медленно закрывающейся стальной двери с кодовым замком снаружи. Ничего не подозревающий юнец, пошатываясь, поднялся на самый верх и остановился перед элегантной деревянной панелью с номером 48. Вынув из кармана кожаной куртки связку ключей, Рашид стал искать нужный ключ. Пальцы его тряслись с бодуна. И насильник уронил весь брелок на скользкий кафельный пол подъезда. Поскрипывая в тишине левым коленом, я поднялся наверх, внезапно появился за спиной у злодея и хуком справа поразил солнечное сплетение. Кавказец выдохнул, а вот вдохнуть уже не успел и пару минут тщетно ловил ртом воздух. Стараясь не упустить инициативу, я левой рукой вцепился в воротник кожаной куртки Рашида, а правой зафиксировал его ремень брюк на пояснице. Подтащив к высоченным перилам, которые достигали мне до подмышек, я приподнял джигита, обливаясь при этом потом, и сбросил вниз. Бедняга увидел меня только в процессе падения между этажами. Он протрезвел буквально за долю секунд до своей смерти. Гримаса ужаса исказила его лицо. Я сдержанно ухмыльнулся уголками губ и поспешил ретироваться, пока какой-нибудь случайный свидетель не пойдёт выгуливать собачку в пять утра.
        Ещё сорок минут спустя я по GPS-навигатору в своём смартфоне установил адрес, где зависал Гамид Мирзоев. Это оказался публичный дом, организованный в съёмном помещении очередной панельной многоэтажки на втором этаже. Припарковавшись у подъезда, я поднял вверх тонированные стёкла, забрав беспилотник в кабину, и стал ждать, наблюдая за объектом в окно. Закончив ублажать сразу двух путан, Гамид направился к серванту и вынул оттуда бутылку с коньяком, вынул зубами пробку и стал вливать алкоголь внутрь. Я требовательно посигналил. Старшему из братьев Мирзоевых понадобилось минут десять, чтобы сориентироваться и подойти к окну. Отодвинув жалюзи, он увидел джип Паука, успокоился, посмотрел на дисплей айфона и стал хаотично метаться по комнате, собирая разбросанные вещи. Гамид давно привык к тому, что отец в экстренных ситуациях присылал начальника охраны на служебной машине. Шатаясь, как пьяный, он вышел из подъезда на мороз и плюхнулся, не глядя на заднее сидение чёрного джипа. Уронив голову на грудь, Гамид задремал. Я не удержался от злорадной ухмылки и задним ходом выехал со двора. Я не опасался свидетелей. Если я кого-то из жильцов и разбудил, то они запомнят лишь угнанный внедорожник с номерами, записанными на ЧОП "Содружество" и смутный мужской силуэт за рулём.
        К рассвету я прибыл на берег реки "Урал" и заглушил двигатель. Покинув тёплую кабину, я чихнул от ледяного потока ветра, открыл заднюю дверцу и выволок Гамида наружу. Примерно с середины марта по конец апреля ледяной покров становился хрупким сам по себе. Кое-где во льду невооружённым глазом виднелись трещины и природные проруби. Схватив пьяницу за подмышки, я подтащил к крутому обрыву, несколькими пощёчинами привёл в сознание, указал на реку и приказал:
- Плыви!
- А где Паук? - заплетающимся спросонья языком уточнил Гамид.
- Я вместо него, - с искренне невозмутимой ухмылкой сообщил я.
- А ты кто? - затуманенным взглядом горец впился мне в лицо.
- А ты напряги извилины и вспомни, - посоветовал я.
- С какого бодуна я должен что-то вспоминать? Где папа? Где начальник его охраны? - вяло удивлялся Гамид.
- Они мертвы. И очень скоро ты к ним присоединишься, - пообещал я.
- То есть как? В смысле? - таращил на меня мутный взор карих глаз убийца студентов и автоугонщик по совместительству.
- Опохмелиться хочешь? - предложил я и вынул из джипа недопитый коньяк.
- Давай, - обрадовался парень и сделал несколько глотков.
- Молодец, - одобрил я и заявил: - скидывай своё барахло, прыгай в реку и плыви.
- Зачем? Я же утону, - ошарашенно произнёс горец.
- Дошло, наконец, - непроизвольно озвучил я пришедшую  в голову мысль вслух и пояснил: - чтобы освежиться иди искупайся.
- Я не хочу. Там холодно. Ты что, ослеп? Лёд на реке не видишь? - заупрямился Гамид.
- Вижу. Но твоё мнение никто не спрашивает, - безапелляционно заявил я и выхватил из-под пиджака трофейный "Узи", - плыви или подохнешь на берегу. А так хоть будет призрачный шанс на спасение.
            Глядя в зияющую бездну автоматического пистолета, Гамид начал трезветь:
- Ломов?
- Узнал, наконец, - одобрил я с равнодушной ухмылкой на губах, - у меня нет времени с тобой возиться. Живо скинул шубу, прыгнул в реку и поплыл.
- Нет, - мотал головой джигит и попытался отползти в сторону.
           Продолжая держать его правой рукой за воротник дублёнки, я рукояткой оружия, зажатой в левой руке, ударил Гамида в живот и кивком головы показал на прорубь в реке. На лице Гамида появилась испарина.
- Нет! Нет! Пощади меня! Не убивай! Что тебе нужно? Я дам тебе деньги! Много денег! - заверещал Гамид.
- Раньше надо было думать, когда меня в поезде грабил и жену моего друга  Кости Миронова в блинной избил, вылив за шиворот кружку пива, а теперь уже поздно. Придётся тебе повзрослеть по бразильской системе, - всё с той же ухмылкой, стараясь скрыть злорадство, заявил я.
- Я не хотел! Это не я! Это Рашид! Я не виноват! - затрясся преступник, вращая обезумевшим взглядом.
- Не поверишь, но мне плевать, кто из вас первый начал, - безэмоционально сказал я и силой вытряхнул собеседника из его шубы.
               Схватив Гамида за ухо правой рукой, я развернул его к себе спиной и пнул правым коленом под зад. Истерически взвизгнув и обливаясь искренними слезами, Гамид шмякнулся грудью на хрупкий лёд и проломил его.
- Плыви! - скомандовл я, махнув стволом ручного коротко ствольного пулемёта "Узи" на противоположный берег.
               И Гамид поплыл, еле ворочая руками. Ледяная вода сковывала нетренированные мышцы. По разгорячённому алкоголем и наркотиками лбу тёк пот. Щёки покраснели от натуги и паники. Я щедро полил дублёнку Гамида коньяком и положил недопитую бутылку рядом на снег, но горлышком на одежде. И шёпотом вновь озвучил пришедшую в голову мысль вслух:
- Если есть хоть капля справедливости на этой планете, то ты утонешь, гад. Если её нет, то выживешь и подашь на меня в суд. И я окажусь на скамье подсудимых, потеряв все льготы и привилегии, заработанные потом и кровью на армейской службе, теряя здоровье и друзей.
              Борясь со стихией за жизнь, Гамид Мирзоев упорно плыл вперёд.
- Вспомни группу студентов, которых ты сбил своей "Ламборджини", устроив в пьяном угаре гонки с Рашидом в Москве и врезавшись в автобусную остановку в ночь с первого на второе апреля двухтысячного года, - крикнул я вслед медленно удаляющемуся горцу, - ты не находишь, что умереть именно сегодня это символично?
        Гамид промолчал. Он торопился поскорее выплыть на противоположный берег. Брызги воды заливали ему уши, глаза, рот и нос. Но автоугонщик отчаянно боролся за выживание. Внезапно по его телу прошла судорога. Взвизгнув фальцетом, старший из сыновей Мирзоевых напоследок всплеснул руками и пошёл ко дну, выпуская из лёгких пузырьки тёплого пара.
- Прощайте, сударь, я помолюсь за вас, - я не удержался от колкости и выпрямился во весь рост.
       Забрав из кабины коптер и мобильный телефон, я облил бензином похожий на катафалк чёрный джип, взял из кармана пиджака спички, зажёг одну и швырнул в кожаный салон. Столб пламени разогнал ночную мглу и осветил берег реки словно днём. Удовлетворённо кивнув, я побежал в посёлок "Мотылёк" на дачу, принадлежавшую когда-то моему прадеду - капитану "НКВД" Ивану Чернову. Если бы не тупая боль в повреждённом левом колене и отчаянный скрип костей, яростно трущихся друг о друга, марш-бросок в несколько километров дался мне относительно легко. Чтобы не простыть после марафона в мороз минус два градуса с ледяным, пронизывающим ветром по талому снегу в промокших берцах, я растопил баню, выпил водку с перцем, поужинал жареной картошкой с консервированными помидорами, найденными в подполе, почистил зубы и лёг спать на тёплую, заранее прогретую нарубленными в лесу дровами, печку.
                Теперь опишу само жилище:
      На опушке леса среди высоких стройных берёз, вековых дубов, тополей, рябин, осин, клёнов, елей и сосен стоял двух этажный бревенчатый терем, словно вышедшей из доброй сказки. Добротные, всё ещё прочные поленья, из которых дом состоял, местами были покрыты мхом и паутиной и налётом плесени. Стыки между брёвнами на редкость плотные, замазанные смесью глины, песка и цемента. Острая стальная крыша  с небольшими проплешинами отвалившегося шифера придавала слегка заброшенный и отчуждённый вид. Большие пыльные деревянные окна словно с тоской смотрели на вымощенную кирпичом дорогу, по которой в конце двадцатого века ездили грузовики и другая сельскохозяйственная техника. На лоджии на втором этаже виднелись ржавые поддоны для цветочных горшков. А обшивка балкона практически полностью разрушилась и осыпалась вниз, обнажая ржавые стальные рейки.
        В жилище царила тишина. Будто сам дом ждал возвращения заботливых хозяев, которые займутся ремонтом и приведут в порядок сад, находившийся на приусадебном земельном участке в тридцать соток.
                Глава 7. Заключение.
                Воскресенье 2 апреля 2006 год.
      Пока боксёр Костя готовил на кухне манную кашу для дочки Маши, Ксюха, словно загнанная лань, металась между стиральной машиной и подставкой для глажки. Гора белья в "Индезите" росла, казалось, в геометрической прогрессии, и каждый вздох Ксюхи был тяжелее предыдущего. В углу, на цветастом ковре, кареглазая Маруся увлечённо колдовала над куклами, её бормотание звучало как заклинание маленькой волшебницы. Устав от однообразия и домашних хлопот, Ксюха машинально нажала кнопку на пульте. Телевизор вспыхнул, явив миру высокую, как телевышка, худощавую блондинку с короткой стрижкой. В свои сорок пять она казалась измученной жизнью древней жрицей. С отработанной интонацией, словно попугай, она произнесла:
— Доброе утро, сограждане. С вами Ирада Змейналова, и это – криминальный вестник НТВ. Увы, повод для нашей встречи трагичен. Бандитский спрут вновь поднял голову в нашем городе. В заброшенном здании гостиницы с трогательным названием "Ручеёк", застывшей во времени с девяностых, оборвалась жизнь Ибрагима Мирзоева, известного бизнесмена и мецената. Минувшей ночью он, словно тень, примчался из Москвы в Оренбург, дабы вырвать своих сыновей, Рашида и Гамида, из когтей клеветы, сплетённой отставником краповых беретов Ломовым. Полиция проявила, на мой взгляд, непростительную снисходительность, оправдав Мирзоевых-младших. Но зловещий ветер трагедии уже гулял по городу.
        Камера, словно зачарованный свидетель, медленно скользит над унылым пейзажем, пока не замирает, фокусируясь на жёлтой ленте, опоясывающей Х-образный двор. Она, словно уродливый рубец, пересекает вход в разверзшуюся пасть обветшалого здания. За ней – чёрный, как бездна, катафалк с непроницаемо тонированными стёклами, зловеще поблёскивающими в предрассветном мареве. Вокруг, словно потревоженные муравьи, снуют силуэты полицейских, а следователи убойного отдела и патрульные в мундирах цвета мокрого асфальта образуют суетливый рой.
         Апрельское утро лениво распахивает сонные веки над пригородом. Первые робкие лучи солнца, словно невесомые кисти, пробиваются сквозь туманную дымку, лаская дремлющие поля и притихшие леса. Каждый рассвет в это время года – обещание возрождения, таинство пробуждения. Воздух свеж и напоён озоном, а хрустальные слёзы сосулек, тающие на крышах, монотонно отсчитывают время, ударяясь о тротуар. Но в эту пасторальную идиллию, словно заноза под ноготь, вклинивается призрак прошлого – заброшенный туристический квартал, некогда бурливший музыкой и смехом в безумные девяностые. Четырёхэтажный кирпичный остов, бывшая гостиница "Ручеёк", одиноко возвышается в Х-образном дворе, зияя провалами выбитых окон и скрипя расшатанными дверями. Облупившаяся штукатурка обнажает израненные стены. Большинство стёкол в деревянных рамах разбиты или крест-накрест заколочены досками, словно раны, перевязанные грубой тканью. А сквозь трещины в изъеденном асфальте, словно призраки забытых надежд, пробиваются сухие стебли прошлогодней травы и кустарника.
        Район вокруг гостиницы – царство запустения. Заросшие бурьяном тропинки ведут в никуда, к улицам, где асфальт рассыпается в прах, уступая место сорнякам. Соседние здания, приговорённые к сносу по программе реновации, стоят, словно безмолвные призраки, ожидая своей участи. Даже птицы, казалось, покинули это проклятое место. Лишь изредка, словно эхо далёкого счастья, доносится их сонное щебетание. Словно и они чувствуют тень трагедии, нависшую над заброшенной гостиницей "Ручеёк". Это утро – симфония контрастов: свежесть нового дня и жуткое отражение ушедшей эпохи. Солнце поднимается выше, рисуя причудливые узоры света и тени на израненных стенах заброшенных строений, подчёркивая их увядание и запустение.
— Внутри заброшенного в девяностые годы отеля "Ручеёк" минувшей ночью разыгралась кровавая драма, — бесстрастно вещала Ирада Змейналова. — В результате ожесточённой перестрелки между сотрудниками ЧОП "Содружество" и бизнесменом Мирзоевым погибли все. Выживших нет. В коридоре, ведущем в подвал, на стене кровью начертана зловещая буква "А". Что означает: "архитектор".
      Камера выхватывает крупным планом окровавленную литеру "А" на грязной стене.
— Эта чёрная метка – зловещее эхо прошлого, — продолжала Ирада. — По слухам, так спецназовцы из отряда "Альфа" помечали территорию после совершённых ими заказных убийств криминальных авторитетов, оправданных судом присяжных; главарей запрещённых в России террористических организаций; оппозиционных политических деятелей соседних государств или неугодных советскому режиму жертв, дабы запугать конкурентов или несогласных с методами работы КГБ. Трагично, что почти весь состав "Альфы" погиб при штурме заброшенного аула Гамсутль в 2004 году. Наркобарон Аль-Ансари, поставлявший по всему миру синтетические наркотики, был уничтожен вместе с его бандой кровожадных наёмников. В начале горбачёвской перестройки наивный русский народ надеялся, что кровавый коммунистический террор, поддерживаемый спецназом "Альфа", останется в прошлом. Увы, у безжалостных ликвидаторов в погонах нашлись последователи. Приношу искренние соболезнования друзьям и поклонникам безвременно ушедшего владельца сети автосалонов "Мирзо-авто" Ибрагима Мирзоева. Его гибель – невосполнимая утрата для отечественного бизнеса и экономики страны. Но это еще не все. В доме 8г по улице Валентины Терешковой, на первом этаже кирпичной четырёх этажки, жильцами был обнаружен труп Рашида Мирзоева. По официальной версии следствия, предоставленной пресс-службой "ГУВД", Рашид, находясь в состоянии наркотического и алкогольного опьянения, поскользнулся на кафеле в подъезде и упал между этажами. Чудовищная смерть. Несколько часов спустя грибник Степанов обнаружил на набережной реки Урал сгоревший джип, зарегистрированный на ЧОП "Содружество". Рядом валялась обгоревшая дублёнка, предположительно принадлежавшая Гамиду Мирзоеву. Будучи человеком ответственным и законопослушным, Игорь Степанович немедленно позвонил в полицию. Прибывшие сотрудники вызвали водолазов из "МЧС". Поисково-спасательная группа обнаружила на дне реки, в нескольких метрах от противоположного берега, труп Гамида Мирзоева с признаками утопления. Криминалистическая экспертиза подтвердила смерть от утопления. В крови Гамида Ибрагимовича обнаружены следы пятизвёздочного коньяка и синтетического наркотика "кетамин". Патологоанатом Белов уже подписал заключение о несчастном случае. В ходе опроса многочисленных свидетелей полицейские Вырин и Петкин установили, что минувшей ночью Гамид и Рашид бурно отмечали освобождение из "КПЗ" в ночном клубе "Ласточка". Многочисленные камеры видеонаблюдения не зафиксировали посторонних ни внутри здания, ни снаружи. Однако несколько раз на парковке в соседнем дворе появлялся ныне сгоревший чёрный джип ЧОПа "Содружество". Лицо водителя за тонированными стёклами установить не удалось. Покойный Ибрагим Мирзоев часто присылал начальника охраны Сидоркина с татуировкой паука на шее следить за сыновьями, чтобы уберечь их от беды. И этот автомобиль был замечен за час до смерти Рашида и Гамида в месте их последнего пребывания. Оперуполномоченный Петкин отказался от комментариев. Улик, свидетелей, видеозаписей с камер наружного наблюдения или отпечатков пальцев на месте трагедии следствие не обнаружило. Судя по всему, грядёт очередной передел сфер влияния между предпринимателями. На этом у меня всё, оставайтесь с нами на НТВ. Буду держать вас в курсе событий. С вами была Ирада Змейналова с криминальной хроникой.
      Глядя на появившуюся рекламу после выпуска новостей на голубом телеэкране, Ксюха впала в ступор. «Гибель любого мафиози, - промелькнула в её голове шальная мысль, - это всегда радость для одних и скорбь для других». Ксюха тщетно пыталась забыть инцидент в блинной, когда отморозки Рашид и Гамид Мирзоевы вылили ей за шиворот кружку пива.
- Неужели так легко распрощаться с жизнью? - прошептала она и пультом убавила звук. На мгновение она ощутила тревогу.
      "Что же опять происходит в нашем тихом провинциальном городе? Неужели кровавые девяностые возвращаются?!" - в панике думала Ксюха.
- Выключи ты эту гадость. Не забивай себе голову с утра пораньше этой ерундой, - крикнул супруге из кухни Костя и позвал дочку завтракать.
      Закончить утюжить рубашки, Ксюха позвонила на мобильник Ломову.
- Слушаю тебя, Ксюша-хрюша. Добрый день. Что у тебя стряслось?
- Смотрел репортаж Ирады Змейналовой о гибели бандитов Мирзоевых? - перешла сразу к делу напарница.
- Да. Видел. Смеялся до слёз. Эта проплаченная коррумпированными олигархами пропагандистка выставила Ибрагима Мирзоева и его сыновей чуть ли не героями. А меня и моих покойных друзей - спецназовцев исчадьем ада сделала, - сказал я, ритмично помешивая яичницу с беконом и помидорами на сковороде на кухне.
- Жаль, что так вышло с твоими ребятами, - сказала Ксюха, - и всё же, как полагаешь, кто мог уничтожить группировку автоугонщиков Мирзоевых?
- Не знаю и знать не хочу, - стараясь казаться невозмутимым, возразил я.
      Накладывая еду в чистую тарелку, я не удержался от колкости:
- Ты по этим отморозкам уже скучаешь?
- Как-то не особо, - неопределённо отозвалась собеседница, пожимая плечами.
- Ну и не забивай себе голову криминалом с утра пораньше, - посоветовал я, ухмыляясь уголками губ.
- Вот и муж мне так же сказал, - вздохнула Ксюха.
- Ну и правильно. Лучше всегда сохранять позитивный настрой. А про Мирзоевых забудь. Они получили по заслугам.
- Ты как будто рад этому, - упрекнула меня девушка.
- Я не был фанатом четы Мирзоевых. Погибли и чёрт с ними, - прямолинейно заявил я.
- Если Петкин к тебе обратится, то поможешь ему раскрыть дело о гибели Мирзоевых?
- Нет, - коротко возразил я.
- Почему? - удивилась Ксюха.
- Меня ждут к вечеру в ведомственном санатории "УПСМ". Предстоит сложная операция по замене левого коленного сустава. Пусть Петкин сам напряжёт свой мозг. Если, конечно, есть что напрягать, - я криво усмехнулся.
- А ведь ты последний выживший в "Гамсутле" краповый берет, - догадалась Ксюха.
- Не делай из меня серийного маньяка-потрошителя, Ксюша-хрюша. Я к этому не причастен, - стараясь не выдать раздражение от её назойливости, отозвался я.
- Ну ладно, - не решительно промямлила Ксюха, - чем занят?
- После традиционной утренней пробежки сел обедать. Такая аппетитная яичница с беконом и помидорами получилась. Могу научить, - тоном мягче сказал я.
- Нет. Спасибо. Как-нибудь в другой раз, - возразила напарница и добавила: - удачи тебе в лечении ноги.
- Спасибо, Ксюша - хрюша. Ты тоже будь здорова. Береги себя, - добродушно пожелал я и сбросил входящий вызов.
        Проснувшись после полудня с сильнейшей мигренью и чёрными кругами под нижними веками; Во рту ощущался неприятный солоноватый привкус, словно отряд спецназа там переночевал и нагадил. Хотелось пить. Я с трудом разлепил глаза, сердито нахмурил брови, вставил ноги в тапки под кроватью и поплёлся сначала на кухню выпить воды из пластиковой пятилитровой бутылки, а потом в сантехническую комнату принимать контрастный душ.   Тщательно вытеревшись банным полотенцем,  я сделал разминку, включающую в себя взмахи руками, наклоны головы и корпуса, растяжку мышц, бой с тенью, брюшной пресс и пошёл в подвал за газовым баллоном. Вход в подпол находился в коридоре бревенчатого сруба. Включив лампочку Ильича под потолком, я обнаружил искомый предмет между стеллажами за углом, поднялся по ветхой деревянной лестнице наверх, закрыл крышку погреба и поплёлся на кухню. Установив  накопитель, я проверил работоспособность газовой плиты, тщательно промыл чайник водой из пятилитровой бутылки и поставил на конфорку кипятить. Разноцветные всполохи пламени под эмалированным чайником радовали глаз.  Надев термобельё, шарф, вязанную шапку и берцы, я вышел во двор и принялся усердно бегать вокруг дома по снежным сугробам, наслаждаясь ледяным, пронизывающим ветром, снимающим остаток сонливости, вялости и апатичности после вчерашней бессонной ночи. Затем я отжимался, приседал, подтягивался на крепкой на вид ветке дуба, растущего неподалёку, выполнял акробатические упражнения на ловкость, выносливость и манёвренность; метал ножи в ствол сгоревшего от удара молнии карагача, меняя при этом позицию. Потом я растёр лицо горстью снега, зашёл в подвал за лестницей и бутилированной водой. Приставив ступени к торцу дома, я полез на крышу. Далее я около сорока минут отмывал средством для мытья посуды установленный на чердаке чугунный чан для дождевой воды; несколько раз сливал в сугроб мутную пену грязно-коричневого цвета; тщательно вытер ёмкость чистой ветошью и вылил в бак несколько пятилитровых бутылей с водой. После чего вернулся в дом, зажёг газовую колонку и вымыл с мылом руки. Теперь я сходил в погреб за мешком нартошки, купленной вчера ветчиной и консервированными помидорами и вернулся на кухню. Сев на  колченогий табурет, я перочинным ножом почистил картошку, налил подсолнечное масло на сковороду; мелко нашинковал вымытые под краном клубни; покрошил на них помидоры и ветчину и направился в сантехническую комнату с охапкой грязного белья, которое засунул в стиральную машинку, подключённую к баку на крыше. Вставив штепсель в розетку, я задал программу и вернулся на кухню к ужину. В этот момент зазвонил телефон. Я принял входящий вызов и мило побеседовал с компаньонкой. Но это я описал выше. Затем я пообедал, выпил три стакана крепкого кофе вместо двух, чтобы окончательно включить работоспособность организма, вымыл посуду, умыл лицо с мылом, вышел во двор и заново заправил бак чистой бутилированной водой. Потом выкатил из сарая оранжевый "Москвич 412" модели и поехал в город, намереваясь забрать из тайника банковскую карту с украденными у Ибрагима Мирзоева деньгами. К счастью, обошлось без приключений. По пути к цели я мысленно прокручивал план капитального ремонта дачи и москвича, который намеревался использовать в качестве прикрытия. Теперь я поехал на полицейскую штраф стоянку, намереваясь выкупить оттуда мой внедорожник, которую продажные копы из транспортной полиции отвезли после моего похищения сотрудниками ЧОП "Содружество". Припарковавшись неподалёку, я вышел во двор, ощутив промозглый порыв ветра в лицо.
- Привет, Серёга. Явился с повинной? - не удержался от колкости Петкин.
- Ну, привет, Коля, если не шутишь, - стараясь выглядеть спокойным, отозвался я, хотя и начал волноваться.
- Мне сейчас не до шуток. Полковник Ершов за твою кровавую баню в заброшке мне шею мылил и чуть не повесил, - возмущённо зашипел Петкин сквозь плотно стиснутые зубы.
- Если ты про Ибрагима Мирзоева, то я видел репортаж Ирады Змейналовой в ютубе, - ровным будничным тоном подтвердил я и уточнил: - а с чего ты взял, что я к этому причастен?
- Отойдём посекретничать? - предложил капитан.
- Ну давай, - уступил я .
              Теперь я хрустел снегом под сапогами, двигаясь рядом с полицейским по протоптанной тропинке.
- Какие у тебя ко мне претензии, Коля? Чем я тебе не угодил? - поинтересовался я.
- Шлангом не прикидывайся. Сам всё прекрасно знаешь, видишь и понимаешь, - шипел Петкин.
- Если ты решил на меня повесить смерть банды Мирзоевых, то мимо. Я к этому не причастен, - упрямо твердил я, стараясь выглядеть уверенно.
 - Серёга, ты так и не научился убедительно врать, - поморщился мент, - у тебя был мотив и возможность разделаться с меценатом Мирзоевым и его сыновьями. У тебя навыки. Ты привык в армии убивать вымышленных и реальных врагов народа.
- Ошибка. Не один я обладаю такими навыками. Это раз. Во-вторых, Рашид и Гамид кроме меня нажили две деревни врагов. Читали ли ты статью о том, как эти уроды в нетрезвом виде устроили ралли по ночной Москве в апреле двухтысячного года? И Гамид врезался в автобусную остановку, убив при этом шестерых ни в чём не повинных студентов.
- Слышал, - подтвердил Петкин, - но ты с темы не соскакивай. Чистосердечное признание облегчает понимание.
- Вернее, моё признание облегчит только тебе работу. Ты же у нас трудиться своими мозгами ох как не любишь, - не удержался я от колкости, засунув за ремень брюк большие пальцы обеих рук и продолжил: - поэтому нет. Не будет тебе никакого признания. И не мечтай. Не скажу, что я опечален смертью четы Мирзоевых, но я не при делах. Ищи убийцу среди конкурентов по бизнесу. Сеть элитных автосалонов прибыльное занятие. Ибрагим Мирзоев мог кому-нибудь дорогу перейти.
- Предположим. А как ты объяснишь то, что твой номер засекли в прибрежной зоне, где нашли сгоревший джип ЧОПа "Содружество"? - не унимался Петкин.
- Элементарно, Ватсон, - с улыбкой парировал я, хотя в душе скребли кошки, - ты у майора ДПС по фамилии Седых спроси, как он украл мой телефон после того, как оглушил электрошокером в шею. Мне пришлось сегодня утром новую трубку с сим-картой в переходе купить.
- В каком именно переходе? - не унимался Петкин, - и почему не в официальном салоне сотовой связи?
- Отвали, Коля, - досадливо поморщился я, - где удобно, там и купил. Согласно 51 статье конституции я имею права не свидетельствовать против себя. Если есть претензии, вызывай на допрос. Приду с адвокатом.
- Ох и сколький ты стал, Серёга, как червяк, - презрительно сплюнул Петкин, - где только таких, как ты, берут?
- В спецназе, Коля, - усмехнулся я уголками губ, - у тебя что-то ещё или я могу идти?
- Есть одна загадка века, - Петкин сосредоточенно нахмурил брови.
- Какая именно? - я удивлённо поднял бровь.
- Как Рашид Мирзоев мог перевалиться через перила в подъезде? Они же ему по грудь были. Это же практически нереально. Упасть через такой барьер самому не получится даже при всём желании, - настаивал оперативник.
               "Какой же ты настырный, Коля. Жаль, что не там, где нужно!" - раздражённо подумал я, а вслух сказал:
- Это вообще не проблема. Вот смотри: Рашид и Гамид после освобождения из "КПЗ" бурно отмечали это событие; бухали и ширялись. Мне лично вообще не ясно, как Рашид в таком состоянии вообще домой приехал и в столб не вписался по пути к цели.
- Откуда знаешь? - хитро прищурился коп.
- Из телевизионного репортажа, - со вздохом отозвался я, - так вот, по версии Ирады Змейналовой оба брата Мирзоевых находились под кайфом. В таком состоянии координация движения напрочь отсутствует. Учитывая особенность архитектуры конца двадцатого начала двадцать первого века пол в каждом подъезде выложен кафелем. На улице, как ты видишь, конец зимы. Рашид принёс снег на сапогах. В помещении он оттаял, ослабив сцепление ног с поверхностью кафеля. Рашид и так был нетрезв. Его качало из стороны в сторону. Плюс скользкий пол. Он потерял равновесие, налетел на перила, попытался за них ухватиться, но не смог. В итоге голова закружилась у джигита. И он упал.
- Чёрт! Как у тебя всё логично получается! Не подкопаешься, - раздосадованно скривился Петкин.
-  Так живу долго и опыт спец операций побольше, чем у тебя, - усмехаясь уголками губ, возразил я и вытер бисер пота со лба носовым платком.
- Серёга, твой пот на лбу красноречивее твоей лжи. Ты нервничаешь, - Петкин торжествующе ткнул мне пальцем в грудь.
- Отнюдь. Ты никогда не владел дедукцией. Я иду из спортзала. К тому же недавно плотно пообедал и выпил несколько чашек горячего чая. Мой организм остывает крайне медленно и долго. Поэтому в течение сорока минут мой кожный покров на лбу выделяет пот, - парировал я, удручённо решив, что когда не надо, Петкин гипер активен.
- Твою же дивизию, Серёга! Вот на всё у тебя готов ответ! - хлопнул себя ладонями по ляжкам Петкин.
- А то! - с гордостью воскликнул я и продолжил, пристально взглянув в глаза собеседнику: - единственная загадка века заключается в том, что три урода по фамилии Мирзоевы на протяжении десяти лет у тебя под носом терроризировали город. А ты не смог (или не захотел) их остановить. Теперь напрашиваются два варианта: либо ты наивен, как первоклассник, в чём я глубоко сомневаюсь, либо с Мирзоевыми был в доле. А когда банду угонщиков кто-то уничтожил, ты сразу же активизировался. Запрыгал, как заяц с батарейкой на спине. Вот что на это скажешь? Как оправдываться собираешься?
         Вот теперь Петкина прошиб пот.
- Это слишком серьёзное обвинение, Серёга. У тебя нет доказательств. Вот как соберёшь против меня улики, тогда и приходи, - вопил капитан, трясущимися от волнения пальцами пытаясь закурить.
- Что и требовалось доказать, - флегматично подвёл итог я.
- И всё же я знаю, что это ты сделал! - ткнул мне пальцем в грудь полицейский.
- Знаешь и знай на здоровье. Плевал я на тебя, - заявил я решительно, пожимая плечами, и похрустел снегом в направлении внедорожника нива от компании "Шевроле".
         Набрав номер Антона Грошева по телефону, я попросил его забрать мой москвич со штраф стоянки. Сев за руль джипа, я завёл мотор, прогрел его и плавно выехал со двора, направляясь в ведомственный санаторий федеральной службы безопасности.
            
       Конец истории.
       Закончил писать 17.03. 2025 года.
       Приятного чтения. С уважением, Сергей Петров 35.