Д. Часть четвёртая. Глава третья. 4

     Как только я узнал об убийстве в апартаментах помощника мэра, сразу стало понятно – час пробил. Времени оказалось меньше, чем можно было предположить. Поэтому я первым делом позвонил Маргарите, а вторым – отправил сообщение Смехову, написав, что нам необходимо встретиться. Не то чтобы я рассчитывал на его немедленную реакцию (уж наверняка весь состав убойного отдела стоял даже не на ушах, а на макушке), но поторопить Дениса не мешало. Особенно в свете тех указаний, которые дала мне Маргарита. Да-да, она уже без всякого стеснения начала мне указывать, а я не находил в этом ничего обидного. Мне импонировала манера этой странной женщины ставить себя так, будто она лучше всех во всём разбирается и всегда знает, что и когда нужно делать. До сих пор она не дала повода усомниться в своей, если так можно выразиться, квалификации. Как бы ещё у меня получилось проникнуть в жилище Драгуновых и поговорить со всесильным Джоном? Именно Маргарита навела меня на след Анастаса, именно она предложила воспользоваться услугами этого павлина Домани (не лучший выбор, но ничего не попишешь), именно она была знакома со множеством очень полезных людей. Так что, положа рука на сердце, эта своеобразная дамочка имела полное право отдавать мне распоряжения.
    Говорила она в этот раз необычно жёстко и коротко: “Вам нужно немедленно связаться с лейтенантом Смеховым. Берите его под локоток и ведите на встречу с Джоном. Каждый день, не исключая выходных, Драгунов обедает с часу до двух в ресторане «Дикий олень», на втором этаже бизнес-центра «Сибирская корона». Там находится головной офис его риэлтерской фирмы. Сообщите ему, что время пришло, нужно действовать немедленно. Я сама не ожидала, что всё случится так быстро. У меня тоже будет одно дело, один важный разговор. Но вам о нём знать необязательно. Действуйте, Даниил Альбертович, и пусть удача будет на вашей стороне”.
     Насчёт удачи она, пожалуй, погорячилась, потому что в удаче, при имевшихся у нас на руках картах, не было необходимости. Нужно было лишь хладнокровно разыграть комбинацию, основные этапы которой мы уже обговорили. Конечно, в наших расчётах были определённые допущения и натяжки, но, в общем и целом, план мне нравился. Главное, чтобы хищник клюнул на приманку. Но если Маргарита права, и тщеславие – его главный порок, то он непременно клюнет.
     Смехов позвонил минут через сорок – невыносимо долгая задержка, за время которой я успел обрушить на его голову все мыслимые проклятия.
     – Только сумел вырваться, – зашептал он в трубку сдавленным голосом. – Всё очень серьёзно, имейте это в виду. Ждут людей из столицы… Возможно, Дмитрия Дмитриевича отстранят... Но никто из вышестоящих не знает толком, как вести дело. Что у вас такое срочное?
     – Мне нужна ваша помощь, как представителя официальных властей, для разговора с одним человеком. Немного помахать корочкой у него перед носом. А потом я кое во что вас посвящу. Уверяю, Денис Олегович, дело очень важное и спешное.
     – Важнее, чем место преступления?
     – Вы же сами знаете, это лишь очередное место преступления, – с лёгкой досадой ответил я. – И ничего путного вы там не найдёте, к тому же людей и без вас хватает. А я вам предлагаю конкретные действия для поимки преступника.
     Такую наживку, понятное дело, Смехов не мог не заглотить.
     – Надеюсь, это не шутка, – только и проговорил он.
     – Да какие шутки, Денис Олегович! Или вы успели забыть о нашем уговоре? Мы помогаем друг другу по мере возможностей, не раскрывая всех карт. Поэтому пока никаких подробностей, тем более по телефону. Как скоро вы сможете подъехать?
     Лейтенант колебался недолго.
     – Где? – спросил он.
     – В ресторане «Дикий олень», что в «Сибирской короне». Знаете, конечно?
     – Наслышан. Буду через полчаса.
     – Вот и замечательно. А суть я вам объясню на месте.
     На самом деле, я не собирался посвящать следователя в суть. То есть в ту суть, о которой знали мы с Маргаритой. Напротив, чем дольше он пребывает в неведении насчёт нашего главного подозреваемого, тем лучше. Иначе ему может прийти в голову присвоить себе общий успех. Никогда не знаешь, что задумает человек, почуявший пряный запах удачи (образ моего собственного изобретения). При первой нашей встрече Денис не произвёл на меня впечатление карьериста, готового идти по головам и поступаться своим честным словом, но чужая душа – потёмки.
     «Сибирская корона» была самым большим и самым современным бизнес-центром в городе, с поправкой на нашу вечную провинциальность. Десять этажей, около полусотни офисов, бары, рестораны, фитнес-клуб и иные примочки. Центр был дорогим, помпезным и популярным. Деловая элита города концентрировалась именно тут. Неудивительно, что Драгунов выбрал для головного офиса именно это здание. Большинство его бизнес-партнёров находились в шаговой доступности, да и здание городской администрации, в которой у него имелись связи, располагалось в паре кварталов. Уютное такое гнёздышко, второй дом Джона, если считать первым этот вычурный коттедж, где, кажется, всем заправляет Диана.
     Прибыв на место, я сел на скамейку недалеко от входа в «Корону» и позволил себе ненадолго расслабиться. Последние недели такой роскоши, как свободное время, не предполагали. Новостные агентства, вне всякого сомнения, гудели, как растревоженный улей, Евгеньич будет рвать и метать, когда узнает, что я ещё не был на месте нового преступления, но меня сейчас всё это не занимало. Между синицей и журавлём я выбирал журавля, готового упасть к моим ногам. Наш с Маргаритой план был хорош, прежде всего, своей эффектностью. А в журналистской профессии эффектность часто важнее эффективности – за неё, откровенно говоря, лучше платят. Когда главред узнает некоторые подробности предстоящего шоу… я не мог отказать себе в удовольствии пофантазировать на эту тему… он будет просто повержен во прах. Пусть ярится сколько угодно, ему придётся руководствоваться принципом неподсудности победителей. Это, конечно, если дело выгорит, а успех его зависит от слаженных действий всех участников игры. И не в последнюю очередь – следователя Смехова.
     Он появился с небольшим опозданием, взъерошенный, нервный, в запотевших очках, что меня не порадовало. От нас сейчас требовалось как можно больше хладнокровия, поэтому, не дав Денису открыть рта, я сходу заявил:
     – Вы, кажется, слегка запыхались, уважаемый следователь, и вообще находитесь не в лучших кондициях. Присядьте на минутку и восстановите дыхание. Я знаю всё, что вы хотите мне высказать, и согласен с этим. Да, я предлагаю вам авантюру, нечего греха таить. Но шансы есть, и они неплохие. Вам, разумеется, интересно, кто числится подозреваемым, однако я пока не могу вас просветить. Без твёрдых доказательств… сами понимаете.
     Смехов присел рядом со мной на самый край скамейки. Спину он держал очень прямо, словно отличник на первой парте. Глаза из-за стёкол очков глядели упрямо, с вызовом.
     – Слишком много слов, – с обидной уверенностью сказал он. – Вы не репортаж сейчас делаете. Меня ни в чём убеждать не нужно, я этим делом живу последние несколько недель. Скажите лучше, с кем вы намерены сейчас встретиться. Это-то я имею право знать?
     Нужно отдать ему должное, мыслил он вполне здраво.
     – Да, конечно, это не секрет, – с готовностью улыбнулся я. – Встретимся мы – правда, встреча не обговорена заранее, так что речь идёт о небольшом сюрпризе, – так вот, встретимся мы с Джоном Драгуновым.
     – Так… – Денис снял очки и протёр их тряпочкой, которую незаметно выудил из кармана. – Значит, мы правы? Ниточки сходятся к коттеджу?
     Это «мы» было некоторым преувеличением, но я был настроен снисходительно.
     – Они сходятся, тут сомнений нет, только дело не в самом коттедже, а в людях. Именно с людьми нам нужно поработать, как любят говорить ваши старшие коллеги. И Джон для нас очень важен, это человек влиятельный, себе на уме и с большим капиталом. Его полезно иметь на своей стороне.
     – Я бы не исключал его и из числа подозреваемых, – вставил лейтенант.
     – Вот как? Да, разумеется, вы должны подозревать всех и вся.
     – Две последние жертвы связаны с его домом. От этого так просто не отмахнёшься.
     – Именно. Что ж, сейчас у вас будет прекрасная возможность задать Джону ваши вопросы. Он, разумеется, не обязан на них отвечать, но… хорошему следователю это без разницы, не так ли?
     – В каком смысле?
     – Ну… кажется, Дмитрий Дмитриевич как-то высказывался на этот счёт. Не ручаюсь за точность формулировок, но что-то вроде: неважно, ответит допрашиваемый на вопросы или нет, его поведение в любом случае скажет, виновен он или нет. Или вы придерживаетесь иной точки зрения?
     Денис пожал плечами – ему явно было не до теоретических дебатов.
     – Дмитрий Дмитриевич – талантливый следователь, – только и сказал он. – А нам нужно заняться делом. К тому же ни о каком допросе речи не идёт, мы же хотим просто поговорить. Давайте приступим.
     – Ваша правда. Только вот что, Денис Олегович. Разговор начну я, а вы пока слушайте и не вмешивайтесь. Потом сможете задать свои вопросы.
     Условившись таким образом, мы вошли в «Сибирскую корону» и поднялись на второй этаж, значительную часть которого занимал претенциозный ресторан «Дикий олень». Оформлен он и правда было в охотничьем стиле, с рогами на стенах, полотнищами вроде «Загнанный собаками вепрь» и прочей безвкусицей. Столики стояли свободно, с большими промежутками, но лишь треть из них была сейчас, в обеденный перерыв, занята. И ничего удивительного, потому что меню, в которое я из любопытства заглянул, поражало отнюдь не разнообразием блюд, а отсутствием цен. Думаю, даже для нашей так называемой бизнес-элиты не всё тут было по карману. Пару раз в год отпраздновать круглую дату – и не более. Но к Джону Драгунову, конечно, это не относилось. Правда, он был предпринимателем до мозга костей и не входил в число современных нуворишей, с радостью демонстрирующих своё богатство. Джон знал цену деньгам и не был склонен бросать их на ветер. Более чем уверен, что, обедая в «Диком олене», он делал весьма скромный заказ. Маленькая экономия лежит в основе больших сбережений. Так, по крайней мере, говорили на курсах по основам коммерции, которые я как-то из любопытства посетил.
     Как только мы с Денисом переступили порог ресторан, к нам тут же поспешил официант, улыбаясь наклеенной улыбкой.
     – Добро пожаловать, добрый день, господа, добрый день! – вежливой скороговоркой проговорил он, но, бросив взгляд на нашу одежду, сменил тон на покровительственный. – Вы заказывали столик? Если нет, то вынужден вас огорчить…
     И вот тут лейтенант Смехов впервые по-настоящему проявил себя. Незаметным движением достав из кармана корочку, он ловко сунул её под нос официанту и сурово отчеканил:
     – Уголовный розыск. Нам нужно немедленно поговорить с Иваном Драгуновым. Он сейчас находится у вас? Вы, конечно, не будете препятствовать расследованию тяжкого преступления?
     Улыбка, так до конца и не сошедшая с губ официанта, превратилась в растерянную усмешку. Он колебался. Видимо, ему были даны строгие указания не беспокоить важного клиента.
     – Иван Семёнович… да, конечно, он сейчас у нас обедает… Если бы вы могли подождать полчаса…
     – Мы не можем ждать даже пяти минут, – отрезал Денис (и откуда что взялось, небось у Селезнёва нахватался). – Вы слышите, дело срочное, каждая минута на счету. Уверен, что сам Иван Семёнович прекрасно это понимает.
     Официант кинул тоскливый взгляд на маячившего в отдалении менеджера, но, не получив от него поддержки, сдался.
     – Хорошо, сейчас я провожу.
     Он провёл нас через весь зал к отдельному кабинету, закрытому с трёх сторон перегородкой. Там за небольшим для своих габаритов столиком и восседал великий предприниматель, столь смущавший умы обслуживающего персонала.
     Джон с первого взгляда на нас обо всём догадался и на робкие попытки официанта что-то объяснить только махнул рукой – мол, нечего тут распинаться.
     – Снова вы, – бросил он мне отнюдь не приветливо. – Не удивлён, не удивлён. В свете последних событий… не думаю, что мне удастся быстро от вас избавиться.
     – Позвольте представить вам Дениса Олеговича Смехова, – не обращая внимания на колкость, заговорил я. – Он следователь уголовного розыска, работает над известным нам всем делом и представляет здесь официальную власть.
     – Вот как, – хмыкнул Драгунов, не слишком-то впечатлившись. – Я думал, ко мне пожалует сам господин Селезнёв, даже позволил себе заказать для него вторую порцию… Кстати, не желаете присоединиться? – обратился он к лейтенанту.
     На столике перед ним стоял суп-жюльен со свежей зеленью, какая-то запечённая рыба под соусом и кислотно-жёлтого цвета пудинг. Достаточно скромный обед, как я и говорил.
     Однако Денис, к счастью, не был расположен к совместной трапезе.
     – Благодарю, но нет, – отклонил он предложение. – Я на службе, как раньше говорили. Мы, с вашего позволения, присядем, надо кое о чём потолковать. Думаю, вы знаете о чём.
     Я мысленно поаплодировал юнцу. Кажется, искусством блефа он уже овладел в должной мере.
     Джон посмотрел на решительно наставленные на него очки Смехова слегка скептически, но сопротивления не оказал.
     Мы разместились напротив Драгунова, благо места в отдельном кабинете было достаточно. Теперь главную роль предстояло играть мне, так как лейтенант не был пока посвящён в суть дела.
     – Вы, конечно, помните, о чём мы с вами говорили давеча, – начал я, не спуская с Джона пристального взгляда, долженствовавшего проникать сквозь любые маски, которые бы ему вздумалось надеть.
     – Помню, как забудешь, – лениво ответил он, зачерпывая ложечкой жюльен. – И вы решили, что момент настал?
     – А вы считаете, что нужно медлить дальше? – спросил я с внезапной для самого себя злостью. – Наблюдать за тем, как гибнут люди, а преступник разгуливает на свободе и считает себя неуязвимым? Этого вы хотите, Иван Семёнович?
     Драгунов смерил меня недобрым взглядом.
     – Вы сами знаете ответ, – сказал он через паузу. – В симпатии к маньяку вам не удастся меня обвинить. Но знаете, что мне не нравится? Когда на меня давят. Особенно люди, которые не имеют на это никакого права.
     – Если ваши действия могут помочь следствию… – начал было Денис, но бизнесмен остановил его движением руки.
     – Мне хорошо известны мои обязанности, товарищ лейтенант, как и мои права. Не стоит попусту сотрясать воздух. Я лишь хотел, чтобы уважаемый репортёр уяснил одну вещь. Мои действия не зависят от воли или желаний полиции, прессы и красивых женщин. Я поговорю с актёром не потому, что того требуете вы, а потому, что того требуют обстоятельства. Другой вопрос… – тут он сделал довольно внушительную паузу, – другой вопрос, насколько обоснованы те подозрения, что вы высказали в отношении Анастаса.
     Я буквально кожей почувствовал, как напрягся Денис. Прямо гончая, почуявшая дичь, каким бы банальным ни было это сравнение.
     Между тем, на вопрос следовало отвечать – и как можно увереннее.
     – Иван Семёнович, вам ведь известно, что такое чутьё? – вкрадчиво спросил я.
     – Известно, разумеется. Глупый вопрос.
     – Может быть. Вам, как большому воротиле, не нужно объяснять, что в бизнесе зачастую именно оно оказывается решающим фактором. Почувствовать, предусмотреть, опередить конкурентов. Точно так же чутьё необходимо и при расследовании преступлений. Скажу вам честно – я общался с Анастасом, брал у него некое подобие интервью. И он вёл себя странно для человека, не имеющего никакого отношения к преступлениям.
     – К крайне тяжким преступлениям, – вставил Денис, одновременно задавая мне завуалированный вопрос.
     – Именно к ним, – подтвердил я.
     Смехов тихонько присвистнул, но вовремя себя сдержал. Джон смотрел на меня тяжёлым немигающим взглядом.
     – Чутьё, говорите? – произнёс он, словно пережёвывая это слово. – Не знаю… Анастас – странный человек, тут не поспоришь. Впрочем, я мало с ним знаком. Но если окажется, что ваше чутьё вас подвело… Такое ведь может быть? – с коварным простодушием осведомился он.
     – Всё может быть, – сухо ответил я.
     – Так вот, если это произойдёт, всё будет не так безоблачно, как уверяет Маргарита Николаевна. Мою связь с Домани раскопать будет несложно. Если приложить усилия, а они могут быть приложены. Анастас – человек губернатора, большая шишка, такие умеют мстить. Мне же лишние враги ни к чему.
     Он замолчал и снова обратился к своему жюльену, спокойно ожидая нашего следующего хода. Я тихонько толкнул под столом ногу Дениса. Нужно было как-то спасать ситуацию.
     – Иван Семёнович, – заговорил лейтенант, пытаясь поймать взгляд бизнесмена, – вы, кажется, забыли, что две последние жертвы были связаны с вашим домом.
     – Разумеется, я этого не забыл, – мотнул головой Драгунов.
     – Что ж, это радует, потому что наша следственная группа только этим сейчас и занимается. И Дмитрий Дмитриевич, видимо, ещё не раз наведается к вам домой.
     – Вы пытаетесь мне угрожать?
     – Что вы, отнюдь нет. Но мы не просто так проявляем внимание к вам и вашим гостям. То, что Даниил Альбертовичем называет чутьём, у нас подкреплено определёнными фактами. Анастас был связан с последней жертвой, на него указывают кое-какие улики. Разумеется, я не могу разглашать их в интересах следствия. Однако без вашей помощи нам может не хватить козырей. Двух человек, посещавших ваш дом, убийства коснулись самым непосредственным образом. Вы же не хотите, чтобы пострадал кто-нибудь ещё из ваших знакомых?
     Этот последний вопрос Джону пришёлся не по душе. Будь перед ним не представитель полиции, он бы наверняка дал наглецу от ворот поворот. Но расчёт оправдался – в разговоре с лейтенантом Драгунов был вынужден соблюдать правила игры, которые в моём отношении наверняка бы с удовольствием нарушил.
     – Нет, этого я не хочу, – нахмурился бизнесмен. – У вас есть основания считать, что кому-то из моих гостей угрожает опасность?
     Тут и я навострил уши. Игра игрой, но наверняка у следственной группы имелись кое-какие намётки на этот счёт.
     – Основания действительно имеются, – невольно подражая интонациям следователя Селезнёва, заговорил Денис. – Но в подробности я вас не могу посвятить. Дмитрий Дмитриевич наверняка уже объяснял вам почему.
     – Как же, объяснял, – саркастически усмехнулся Джон. – Он довольно прозрачно заявил, что мы все – подозреваемые. Попросил письменно изложить свои алиби. Я, кстати, почти закончил, можете ему передать, сегодня-завтра пришлю.
     Смехов лишь досадливо отмахнулся.
     – Бросьте, ваше алиби меня не беспокоит. У нас с Дмитрием Дмитриевичем… несколько разные методы. Речь о тех, кто может стать очередной жертвой. И в этой связи я должен задать вам один вопрос, очень непростой, но важный вопрос. Только прошу вас не обижаться и попробовать ответить на него как можно честнее.
     Драгунов никак не отреагировал, лишь со смачным чмоком отправил в рот последнюю ложку жюльена.
     – Скажите, Иван Семёнович, – с расстановкой сказал Денис, – как вы считаете, среди замужних женщин, которые вхожи в ваш дом, есть те, что неверны своим мужьям?