Экуменизм и коммунизм

ПРАВОСЛАВНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ДНЯ.

ЭКУМЕНИЗМ И КОММУНИЗМ.

ПРАВОСЛАВНЫЙ ХРИСТИАНИН, ЖИВУЩИЙ ЗА ЖЕЛЕЗНЫМ ЗАНАВЕСОМ.

Начало новых и усиленных гонений на Христианство в Советском Союзе в этом десятилетии совпало с вступлением Московского патриархата во Всемирный Совет церквей в 1961 году. Для советского правительства это лишь два аспекта его непрекращающейся кампании против религии: уничтожение внутри страны и проникновение за рубеж. Но что побуждает официальный экуменизм принимать такую программу без единого протеста? Эта статья, написанная представителем той мученической расы православных христиан, живущих за «железным занавесом», проникает в суть этого вопроса и показывает, что экуменизм и коммунизм, несмотря на их внешние противоречия, являются братьями и союзниками в борьбе против Церкви Христовой. Статья была передана господину Элиасу Руару, французскому православному парижанину, с просьбой опубликовать её на Западе. Автор по понятным причинам желает остаться неизвестным.

МЫ НЕ собираемся здесь обсуждать атеистический коммунизм. Он настолько примитивный и варварский, что его даже не стоит опровергать. Подобно дикому зверю, он не знает ничего, кроме как переворачивать и разрушать, ничего не оставляя! Тем временем рядом с коммунизмом существует экуменизм, который стремится заманивать души, проповедуя единство христиан, завлекая своих жертв, как сирена. Однако именно в странах воинствующего атеизма «вера» в экуменизм становится всё более очевидной! Это заставляет нас сомневаться в его христианском характере. На самом деле эти два брата, несмотря на все свои очевидные противоречия, в глубине души являются детьми одного и того же «отца лжи», творениями всемирного масонства.1

___
1. Родство такого «нейтралитета» с коммунизмом было дополнительно продемонстрировано в ноябре 1967 года официальными церемониями в Женеве, проведёнными властями кантона и муниципалитета в честь 50-й годовщины большевистской революции. На доме, где жил Ленин, была установлена мемориальная доска, а пребывание Ленина в Женеве в течение нескольких лет и его революционная деятельность там были отмечены выпуском брошюры «Ленин в Женеве». См. «Православная Русь», 1967, № 22 (прим. ред.).


Речь идёт о двух братьях, схожесть имён которых символизирует их общее происхождение. На самом деле, разве не в Женеве, под покровом масонского нейтралитета (который так характерен для Швейцарии), Ленин при поддержке лож сформировал великий заговор, подготовивший революцию 1917 года против Православной России, первым пунктом программы которой был воинствующий атеизм? Разве не в Женеве в 1927 году — всего десятью годами позже — был создан «Всемирный Совет церквей», который является ни чем иным, как низшей, «светской» ветвью масонства, такой как «Ротари» и скаутинг? Члены последних организаций не обязательно являются посвящёнными, и по этой причине на первый взгляд их связь с ложами неочевидна, но в своих целях они в точности следуют указаниям лож.

Как и везде, здесь масонство стремится вызвать путаницу в умах, которая поможет ему ассимилировать огромные массы людей, применяя принцип, прямо противоположный «разделяй и властвуй», то есть «объединяй и управляй», и таким образом парализуя все духовные силы с помощью подделок и имитаций. Так, экуменизм стремится заменить истинное представление о Церкви — Единой, Святой, Соборной и Апостольской — подрывной идеей пан-еретического союза. На самом деле экуменизм не заинтересован в том, чтобы проводить различие между истиной и ересью. Напротив, он призывает все конфессии объединиться в рамках синтеза, в котором слово «ересь» отсутствует по практическим соображениям и даже не рассматривается как возможная альтернатива. В рамках экуменизма Церковь перестаёт быть уникальным, живым организмом и становится общей идеей, уравнивающей различные типы «христианских церквей». Таким образом, Церковь Христова теряет своё конкретное значение, саму свою суть и низводится до уровня общей абстракции. Именно это стоит за неоднозначным утверждением [бывшего] генерального секретаря Всемирного Совета церквей Виссер 'т Хоофта: «Экуменизм — это объединение церквей; сам по себе он не является церковью; но, по воле Божьей [так в оригинале], как я понимаю, однажды он может стать Единой, Святой, Кафолической и Апостольской Церковью [так в оригинале]» (Всемирный Совет церквей, стр. 90). Мы также должны упомянуть утверждение, которое вырвалось у Андерсона во время разговора с православным протопресвитером на одной из встреч в Афинах в 1938 году. «Мы больше не будем педантами, — сказал он. — Следующим шагом в экуменической деятельности станет объединение христиан с верующими других религий на основе принципа монотеизма».1

___
1. Православные экуменисты, спустя тридцать лет, заявили, что готовы к этому шагу. В официальном заявлении 19-го Конгресса духовенства и мирян Греческой архиепископии Северной и Южной Америки, состоявшегося в Афинах в июле 1968 года, говорилось следующее: «Мы считаем, что экуменическое движение, несмотря на своё христианское происхождение, должно стать движением всех религий, стремящихся друг к другу» (прим. ред.).


Незабвенный митрополит Самосский Ириней очень верно подметил полное отсутствие тринитарной концепции в догматической основе, проповедуемой экуменизмом. Постоянно подчёркивается, что Бог един, без какого-либо упоминания о Святой Троице. Таким образом, когда после замечания Эринейского Собора в конце (чтобы его можно было легко убрать) Вселенского «Символа веры» была добавлена фраза: «Отца, Сына и Святого Духа», вся конструкция создавала впечатление монистической концепции древних еретиков-монтанистов, которые видели в трёх Лицах Святой Троицы не что иное, как три способа проявления единого Бога.

Более того, если бы в экуменизме была истинная триадология, то эта триадология должна была бы лежать в основе христологии, поскольку Христос является ипостасным воплощением Второго Лица Святой Троицы. Однако экуменизм систематически избегает исповедания Христа как Бога во плоти. Однажды, когда была предложена эта конкретная формулировка, она не была принята, что очень характерно для тайных антихристианских взглядов Всемирного Совета. Более того, христология, которую экуменизм выдвигает в качестве исповедания веры во «Христа — Бога и Спасителя», не даёт никаких гарантий ортодоксальности, потому что под этим чрезвычайно широким определением могут скрываться все ереси от христианства. Более того, разве сам антихрист не придёт с утверждением, что он — Бог? (2-е Фес. 2:4.)

Но давайте вернёмся к тайным связям экуменизма с его братом-коммунизмом, которые одни только и могут объяснить усиление позиций экуменизма в странах за «железным занавесом». И прежде всего мы должны подчеркнуть чрезвычайно важный момент: вступление Русской Церкви во Всемирный Совет церквей в 1961 году совпало с усилением преследований со стороны атеистов. Можно было бы ожидать, что это сближение со Всемирным Советом по крайней мере привело бы к ослаблению преследований Русской Церкви, и это, без сомнения, было для неё единственным веским оправданием для такого рискованного предприятия. Несмотря на это, ничего подобного не произошло. Напротив, атеистическая истерия, охватившая Церковь, с тех пор усилилась!

Как можно объяснить абсолютное молчание Всемирного Совета, который, несмотря на то, что провозглашает себя защитником веры и порядка во всём мире, тем не менее безропотно терпит воинствующий атеизм, который публично демонстрирует столь вопиющее нарушение самых элементарных конституционных прав? Оправдание, которое Никита Струве даёт такой пораженческой позиции, кажется нам странно наивным: «Если Женева хранит молчание, — пишет он, — то это потому, что официальный протест немедленно привёл бы к острому конфликту с представителями церквей, находящихся за железным занавесом и недавно принятых в Экуменическое движение» (Никита Струве, «Христиане в СССР», Париж, 1963, стр. 282). Но если Всемирный Совет был искренне настроен защищать Христианскую веру (и в данном конкретном случае Православие), то почему он должен был опасаться спровоцировать конфликт (к тому же искусственный) в этом вопросе с представителями церквей по ту сторону «железного занавеса» — ведь это было бы единственным способом навести порядок? Более того, разве не два года назад экзарх Московского патриархата в Западной Европе, оставаясь верным своему каноническому послушанию, решительно выступил от имени своего послушания против атеистических преследований, рискуя спровоцировать неизбежные конфликты? Если Всемирный Совет и отступает перед лицом воинствующего атеизма, то лишь потому, что из-за своей масонской принадлежности он внутренне чувствует гораздо больше общего с агентами мирового коммунизма, чем с представителями Православной Церкви. Последние — не что иное, как пешки, которыми волей-неволей управляют в игре взаимных компромиссов, приносящих выгоду политическим элементам, которые под предлогом благосклонного отношения к Церкви в конечном счёте парализуют её. Таким образом, ещё раз подтверждается, что компромиссы в религии никогда не приводят к победе.

Здесь следует упомянуть исторический пример. Как очень хорошо показал Гастон Буассье, враждебное отношение римских правителей к первым христианам было вызвано в первую очередь непреклонностью последних и их категорическим отказом включить Христа в тот широкий пантеон, в котором Рим собрал всех богов идолопоклонства. "Именно их упрямое стремление отделить себя таким образом от остального мира, чтобы сохранить свою веру чистой от всякой чуждой примеси, только этим можно объяснить жестокость преследований, жертвами которых были христиане на протяжении трех столетий" (Гастон Буасье, «Римская религия» Огюста Антония, Париж, 1884, стр. 402–3). Таким образом, древняя Церковь предпочла перенести самые жестокие гонения (над которыми она, к тому же, одержала победу), лишь бы не участвовать в идолопоклонническом синкретизме, который противоречил бы самой её Христианской сущности. К сожалению, в наши дни примеру древней Церкви не последовали. Женевский экуменизм, являющийся частью религиозного синкретизма с масонской основой, который в настоящее время называется «христианским» для отвода глаз, используя сильную руку своего партнёра, коммунизма, сумел привлечь в свои сети практически всю Православную Церковь — по крайней мере, в лице её официальных представителей, которые, конечно, в данном случае далеко не выражают голос православного народа!

И ложное положение, в котором православные оказываются в этом масонском «пантеоне» — Всемирном Совете церквей в Женеве, где Православию отводится экуменически приемлемая роль на крайнем правом фланге спектра протестантских «конфессий», — уже начинает преобладать в сознании всех. Поистине трагично, что богословы и «представители» Православия, за очень немногими исключениями, так легко приняли эту позицию и, не понимая её, оказались на одном уровне с ответвлениями конкурирующих западных ересей. Вину следует возложить на тех православных, которые, приняв принцип всех «исповеданий» и применив его к Православной Церкви, в очередной раз предали свою миссию, саму свою суть, которая совершенно отличается от всех этих еретических систем и представляет собой саму Церковь во всей её полноте и единстве. «Отдельные православные заявления», которые были добавлены практически ко всем решениям крупных экуменических конференций, ясно показывают, что православные представители всегда чувствовали себя в невыгодном положении, и это чувство объясняет их постоянную тревогу в экуменическом движении.

Более того, чтобы мы могли говорить именно о великой Русской Церкви, которая вступает в ещё более тяжкие испытания, — конечно, не могло быть и речи о её вступлении во Всемирный Совет в Женеве без согласия или, скорее, давления со стороны Советского государства. Однако можно быть уверенным, что Церковь не пошла бы на такой компромисс, если бы это не принесло ей реальной выгоды. Именно это подчёркивал Никита Струве: «Благосклонно относясь к внешним связям Русской Церкви, Советское правительство сумело нейтрализовать различные протесты Запада, который мог бы поднять голос в защиту христиан России» (Никита Струве, там же, стр. 282).

Таким образом, принудительное вступление Русской Церкви во Всемирный Совет — это не что иное, как ещё одна форма — гораздо более опасная, потому что коварная, — гонений на Православную Церковь. Таким образом, масонство и коммунизм, несмотря на все свои внешние разногласия, объединились, чтобы уничтожить — каждый со своей стороны — Церковь Христову, подобно тому, как в прошлом фарисеи и саддукеи вместе боролись против Самого Христа. Также примечателен тот факт, что в 1962 году — всего через несколько месяцев после вступления Русской Церкви во Всемирный Совет церквей — архиепископ Англиканской церкви, официально посетив Москву в период наибольшей интенсивности гонений, не нашёл ничего лучше, чем пошутить с Микояном (там же). И этот «экуменическо-коммунистический флирт» начался не вчера. Двадцать лет назад декан Кентерберийского кафедрального собора Хьюлетт Джонсон опубликовал хвалебную трилогию о «социализме», «власти» и «успехе» Советов. В заключение он провёл параллель между Лениным и Христом, поскольку, как ему кажется, и тот, и другой ставили благополучие человечества во главу угла! В конце он провозгласил Советский Союз «союзником всего лучшего, что есть в мировых религиях»!!!

Таким образом, Православная Церковь за «железным занавесом» оказывается под двойным игом: игом экуменизма, которое усугубляется игом коммунизма. Этот масонско-атеистический союз порождает удручающие отклонения, от которых у каждого православного сердце обливается кровью. Например, обращение, произнесенное при рукоположении православного (новообращенного из римского католицизма) в Париже в здании неправославной церкви, должно было быть искажено по самой своей сути и очищено от всякой критики инославия, чтобы быть опубликованным в Москве (сравните два периодических издания: "Вестник церкви"). "Патриархат России и Западной Европы", Париж, 1961, № 35, с. 7; и "Журнал Московской патриархии", 1961, № 2, с. 29). Эта Православная Церковь желает отпраздновать местный юбилей, но ей запрещено приглашать другие Православные Церкви-сестры, в то время как она обязана праздновать в присутствии представителей Всемирного Совета. Православное русское духовенство, которому запрещено проповедовать, вынуждено уступать своё место иностранным экуменистам, которые свободно проповедуют в православных храмах – к большому стыду православных людей (см. Журнал Московской патриархии, 1964, № 5, стр. 36-39). Профессора-экуменисты с Запада свободно путешествуют по этим землям, чтобы читать лекции в Духовных академиях и там проповедовать экуменические темы.

Экуменизм, изобретение масонов, стремится уравнять все религии, замешать их в одной миске, чтобы постепенно приготовить тесто религиозного безразличия — предвестника антихриста. Так называемый «христианский» экуменизм Женевы на самом деле является прикрытием для явно антихристианской идеологии, которая идёт на компромисс с воинствующим атеизмом. Это объясняет экуменическое царство террора, которое царит в основном за «железным занавесом», а также молчание Всемирного Совета перед лицом воинствующего атеизма. Чтобы избавиться от всякого скептицизма в этом вопросе, давайте спросим себя: какая еще сила, кроме коммунизма в союзе с экуменизмом, могла заставить митрополита Ленинградского Никодима [Ротова] во время недавней ассамблеи Всемирной мирной конференции в Праге принять участие в экуменическом "богослужении" (culte Oecumeniste) вместе с протестантскими пасторами (и, в частности, опубликовать фотографию этого богослужения на дорогой бумаге в восьмом номере Журнала Московской патриархии, к еще большему оскорблению православных людей), в нарушение десятого и сорок пятого Апостольских канонов, которые запрещают православным под страхом наказания отлучением от Церкви любую совместную молитву (а тем более совместное богослужение) с еретиками! Раньше речь шла не более чем об экуменической общей молитве, на которой православные просто присутствовали. В последнее время был придуман термин «экуменическое богослужение», в котором должны принимать участие православные священнослужители! Следующим шагом, несомненно, станет «евхаристическое» сослужение, которое также ознаменует окончательное падение якобы «православных» представителей.

Православные христиане! В наши дни, осквернённые экуменическим безумием, мы составляем остаток, избранный по благодати, остаток Израиля, который не преклонил колена перед Ваалом (Римлянам 11:4,5). Эта привилегия возлагает на нас непреложную обязанность бороться за сохранение Православия от экуменического осквернения, которому оно подвергается. К нам обращены взоры православных, живущих за железным занавесом, которые доведены до плачевного состояния из-за давления, оказываемого на них атеистическим коммунизмом и поддерживаемого его аналогом — масонским экуменизмом, который совершает самую опасную экклезиологическую ересь! Самим фактом нашей Православной веры мы призваны Божественным Провидением проповедовать истинный, православный экуменизм [вселенскость], который возвышает мерило Истины превыше всего остального, который без каких-либо различий по расовому, национальному или языковому признаку принимает и обнимает всех людей доброй воли, которые с честью и ревностно ищут истинного Христианства (которое является подлинно вселенским), которое есть не что иное, как чистая Православная вера, переданная в наследие Господом нашим Иисусом Христом Его Апостолам и возвещаемая Святой Православной Церковью, которую врата ада доселе не могли и никогда не смогут одолеть.