Анна и Джун. Сердце привело меня к тебе Глава 15

                Анна Гринина
                Анна и Джун. Сердце привело меня к тебе
                Глава 15


        Тише, малыш мой
        Не плачь, засыпай
        Слушай теченье реки
        И колыбельную запоминай
        Буду с тобой в снах твоих...
     (перевод текста песни "Колыбельная реки")

  Со Джун стоял в аэропорту и смотрел на табло, даже не замечая проходивших мимо стюардесс. Высокие, стройные, в строгих костюмах, с прическами за сто долларов, они были похожи на моделей или актрис из корейских дорам. Бортпроводники не уступали им по красоте и элегантности.
  Молодого человека никто не провожал, да и не нужно было, Джун привык ездить один. И в небе чувствовал себя в безопасности.
 
  В зале ожидания собрались люди разных возрастов. Матери пытались успокоить детей-озорников, не желавших сидеть смирно и ерзавших на высоких креслах. Молодые парни в спортивной одежде стояли с рюкзаками за плечами. Мужчины в деловых костюмах и длинных пальто, держали за ручку чемоданы. Пожилые женщины и мужчины с осуждением смотрели на шумных детей и родителей, которые не могли успокоить их.
  Девушки, веселые, как стайка разноцветных попугаев, стояли у окна и фотографировались, подтрунивая друг над другом, ловили на себе заинтересованные взгляды парней и недовольные - стариков.

  Время незаметно летело, и вот уже на табло высветилось название: ЭДИНБУРГ. Джун не понимал, почему дядя решил сотрудничать с шотландцами, а не с англичанами. Прямо перед отъездом господин Кан лично явился к племяннику в квартиру и передал папку с документами. Стоя посреди комнаты, он с интересом разглядывал картины на стенах и мысленно оценивал, во сколько сестре обошлось обустройство этого уютного гнездышка в самом центре Сеула.
  Появление Джи Юна показалось не очень приятным сюрпризом. О том, что парень работал в их компании, господин Кан знал, но не думал, что молодой человек до сих пор живет у Джуна.
  Увидев высокого гостя в квартире, Джи Юн сильно смутился и поклонился ему как можно ниже, а потом предложил кофе.

  - Не нужно, юноша, я уже ухожу, - резко ответил дядя Джуна.

  Он ничего не сказал по поводу того, что друг остается с племянником, но было видно, это ему не понравилось. Слишком тесное общение между сотрудниками не приветствовалось. Ничего, пусть только Со Джун уедет,тогда в компании наведут порядок...

  Стоя у регистрационной, Со Джун вспомнил выражение лица дяди, на котором отражался весь спектр эмоций. О чем он думал в тот момент?
  От мыслей Джуна отвлек голос симпатичной девушки в форме, которая просила предъявить паспорт и билет. Стандартная процедура, которую он проходил не раз. Почему же так неспокойно на душе, от чего дрожат руки? И вот он уже роняет паспорт, извиняется перед стоящими в очереди, поднимает документ и отходит в сторону. Мысленно ругает себя за впечатлительность и продвигается к выходу. И замирает в двух шагах от двери, моргает, будто в глаза что-то попало или в надежде, что видение исчезнет. Навстречу Со Джуну идет женщина в белом пальто и грустно улыбается.

  - Мама, - шепчет Со Джун и оступается, чуть не налетая на идущего позади него человека.

  Тот поддерживает неуклюжего молодого человека и качает головой.

  - Эй, парень, с тобой все в порядке? - слышит Джун голос, звучащий как через вату.
  Голова кружится, а во рту появляется привкус горечи. Он берет себя в руки и отвечает, что все хорошо, хотя это сущая неправда. Отвлекается на секунду, и видение исчезает.

  - Пить надо меньше, - бурчит под нос мужчина, недовольно хмуря брови.

  Джун делает неуверенные шаги и выходит в открытую дверь. Холодный свежий воздух отрезвляет его.

  - Я не пил, - произносит он и достает из кармана телефон.

  В самолете гаджет придется отключить, а время полета - более двадцати часов. Замерзшие пальцы печатают слова:
  "Доброе утро, моя любовь. Сажусь в самолет. Очень скучаю и люблю".
  Набрав в легкие побольше воздуха, Со Джун прячет телефон в сумку с надписью Louis Vouton и направляется к трапу.
 

                *   *   *


  Анна так и не смогла достучаться до брата. Сообщение, что она отослала, было прочитано, но ответа не последовало. И к тревогам за племянницу добавились мысли об Александре.
  Квартиру, в которую приехала девушка, Лейла снимала у подруги за чисто символическую цену и жила тут уже несколько лет. Анна приходила сюда, пусть не часто, но всегда получала совет и поддержку. Как любила говорить ее бабушка, одна голова - хорошо, а две - лучше. И правда, поделившись с подругой наболевшим, выяснялось, что не так страшен черт, как его малюют.
  Лейла любила говорить, что для того и существуют лучшие подруги, чтобы решать проблемы сообща. И смеялась над американцами, которые для этого ходили к психологам.

  - Ты ешь, - девушка поставила перед подругой тарелку с хингялом, на котором сверху лежал слой жареного с луком фарша и рубленной зеленью. - Вот, еще и гатых.

  Анна думала о том, насколько подруга не любила готовить и что все это было сделано ради нее. Но есть совсем не хотелось.

  - Я же не умирать тебя забрала, - сердилась она.

  - Всегда любила твой черный юмор, - хмыкнула Анна.

  - То не юмор, а реалии жизни. Или ради китайца так стараешься? Не бойся, к лету похудеем, - сказала она, поливая гатыхом горку на тарелке. - Пусть еще спасибо скажет, что такая красотка на него внимание обратила.

  - Ну, допустим, красавицей я себя не считаю, - возразила Анна, пробуя еду на вкус. - Хотя Джун сравнивал меня с образами эпохи Возрождения.

  - Он не так глуп, - заметила Лейла, накалывая на вилку кусочек теста. - Если только эти мысли действительно принадлежат ему, а не кому-то другому. Что скажешь, дорогая?

  - Я уверена в нем, - твердо ответила девушка. - Джун образован, начитан, целеустремлен. К тому же, работал заграницей.

  - То, что вы общались по видео, еще ни о чем не говорит. Следовало бы пообщаться с ним подольше, а потом приглашать в Баку. Тогда и увидишь, что будет дальше. Если относится к тебе серьезно, то приедет. А если врет, найдет отмазку.

  Анна не знала, стоило ли говорить, что кореец уже собрался приехать в гости? Что, если у него не получится вырваться к ней из Шотландии? Лейла могла записать его в лгуны.
  Время в доме подруги летело незаметно. Часы только показывали десять вечера, а тут уже первый час ночи. Девушки допили ароматный чай с чабрецом и разошлись по комнатам.
  Анна переоделась в мягкую пижаму и легла под теплое одеяло, но заснуть никак не могла. Она включила ночник и стала смотреть на тени, скользящие по потолку. Свет проникал в прорези на плафоне и превращался в фигурки. Выглядело это просто сказочно!
 
  Анна сразу погрузилась в мир магии и волшебства, представляя дальнейшее развитие сюжета своей книги. Любимые читатели, ставшие такими родными, несомненно, ждали новую главу. Девушку сильно расстраивало то обстоятельство, что писать быстрее не получалось, сколько бы ни старалась. Будто кто-то перекрыл поток вдохновения, оставив лишь тоненький ручеек, который со временем мог иссякнуть.
 
 Мучимая стыдом, девушка закрыла лицо руками и расплакалась. Слезы текли по щекам и скатывались на подушку, не принося облегчения. На душе было горько и обидно, особенно от воспоминаний о первых книгах, которые писались невероятно легко, словно кто-то другой вел руку и выводил слова. Как вернуться снова к тому потоку, чтобы радовать читателей, она не знала. Но чувствовала незримое вмешательство в жизнь. Человек, которому очень хотелось положить конец ее творчеству и лишить радости от любимого дела.

  Всегда ли добро побеждает зло? Этот вопрос Анна часто задавала себе. В ее книгах всегда торжествовала справедливость, но в жизни нередко бывало иначе. Должно ли добро быть с кулаками? И почему вообще на земле существует зло? Наверное, зло это недостаток любви...
  Анна задремала и не слышала, как на телефон пришло сообщение от Джуна. Свет ночника так и горел, а на стенах плясали ведьмы в остроконечных шляпах, коты выгибали спины, а огромные тыквы жутко улыбались зубастыми ртами.


                *   *   * 

  Почти весь день Анна провела как на иголках. Сообщение, присланное  ночью, было единственным. Поискав в интернете информацию о рейсах из Кореи, она поняла, что следующее письмо получит только ночью. Лейла ушла, но оставила запасной ключ на случай, если подруга захочет прогуляться, но выходить не хотелось.
  Девушка умылась, переоделась и заварила чай. Сидя на кухне, она размышляла, чем будет заниматься. "Писать!", - шептал внутренний голос. Наверное, Муза с досадой поглядывала на ту, что пренебрегала даром и так бездумно прожигала талант.
 
  Девушка достала из сумки принесенные тетради и села за стол, мысленно подгоняя себя. Спустя полчаса на бумаге появился текст, настолько корявый и нудный, что был уничтожен тут же безжалостной рукой. Пришлось браться за текст заново, в чем помогала музыка. Потому девушка нашла в телефоне сборник, и дело пошло веселей. А когда были готовы три листа, девушка включила диктофон и записала песню, которая тронула ее сердце, чтобы послать ее Джуну.

  Приготовив на ужин курицу с картофелем, она снова села за стол и продолжила писать. Время бежало, за окнами стало темнеть, а в комнате чувствовался холод. Закутавшись в теплый плед, Анна дописывала седьмой лист. А горячая синяя кружка с дымящимся кофе согревала озябшие пальцы. Вернувшаяся домой Лейла рассердилась на Анну:

  - На улице сильный ветер, дома колотун, а ты сидишь и мерзнешь, - девушка нажала на пульте кнопку и с наслаждением встала под теплые струи воздуха, под которыми ее распущенные темные волосы казались блестящими змейками, а сама девушка походила на древнее божество с острова Крит.

  - Остановись, мгновенье, ты прекрасно! - процитировала Анна классика и залюбовалась представшей перед нею картиной.

  - Я всегда прекрасна, - без тени смущения заявила брюнетка с пышными формами. - Никогда этого не стеснялась. Запомни одну простую истину: что проецируешь в мир, то и получаешь. Хочешь восхищения, научись принимать себя такой, какая есть. На мой взгляд, в тебе слишком много скромности.

  - А тебе бы не помешала самая малая ее толика, - парировала Анна.

  - Любишь ты спорить, - Лейла перебросила волосы через плечо и заплела их в косу. - Вместе с тем, я дело говорю. Могла бы и послушать совета старших.

  - Пойдем уже, старшая, - усмехнулась Анна, вставая из-за стола и откладывая в сторону тетрадь. - У нас разница в три года. Пойдем, покормлю тебя.

  - Знаешь, чем задобрить, - подруга улыбнулась, радуясь тому, что не придется стоять у плиты. - Нет, не зря все-таки, мы познакомились. Небеса наконец-то сжалились надо мной и послали повара со стажем.

  За ужином Лейла поделилась последними сплетнями, искренне не понимая, почему Анна не испытывала восторга, и догадалась, что от Джуна не было новостей. На тарелках золотился нарезанный соломкой картофель, аппетитные кусочки жареной во фритюре курицы хрустели румяной корочкой, в бокалах искрился лимонад, но на душе теплее от этого не становилось. Анна многое отдала бы, чтоб иметь возможности, как у волшебников, которые могли отмотать время назад и вернуться в прошлое, дабы что-либо там исправить.
 
 Например, рассказать брату, что ожидает его в будущем и посоветовать жениться не на Марине, а на скромной доброй девушке, жившей по соседству. Или не пустить Эльдара в поездку, попросить подождать хоть один день... В носу тут же защипало, а глаза предательски наполнились слезами. А ведь Джуна она тоже отговаривала, но он все-таки отправился в Шотландию. Не потому ли сейчас в голову лезли дурные мысли? Нет, невозможно изменить ход событий, как в книгах. Все равно, при этом кто-то пострадает.

  - Эй, ну ты что? - услышала она голос Лейлы. - Все наладится, вот увидишь. Напишет тебе твой китаец, никуда не денется.

  - Кореец, - Анна устала ее поправлять.

  - Ты знаешь, что я хотела сказать. И вообще, пора ложиться спать. Если делаешь, можешь писать свою книгу, а мне рано вставать.

  - Иди, посуду помою сама, - остановила Анна подругу, которая стала собирать со стола тарелки.

  - Ладно, я пошла.

  Девушки улыбнулись и пожелали друг другу доброй ночи. Хотя Анна знала, что ночь доброй точно не будет. Закончив убираться на кухне, она выключила свет, прошла в свою комнату, бросив взгляд на дверь спальни. Свет там не горел, очевидно, подруга сильно устала и уже спала. Нужно бы сходить куда-нибудь и развеяться, иначе одиночество сожрет ее, как голодный зверь.

  За окном больше не свистел ветер, и в комнатах было тепло. Анна села на кровать и взяла с тумбочки телефон. Снова тишина. Неприятно защемило сердце. На звонок братец не ответил, лишь прислал скудное сообщение, что все нормально.

  - Разве это нормально? - задала она вопрос в пустоту. - Нашу семью будто преследует злой рок.

                *   *   *

  Самолет приземлился, и Джун выдохнул с облегчением. От долгого сидения затекли ноги и спина, потому он был безмерно рад, когда ступил на твердую землю. В лицо дул холодный ветер, напоминая о суровости края.
  Молодой человек прошел в зал и остановился у ленты, по которой скользил багаж. Неприятности начались еще в аэропорту. Прождав свой чемодан более сорока минут, он понял, что возникла проблема.

 Разбирательство с авиакомпанией не входило в планы, но пришлось заявить о пропаже и потерять еще около часа, пока не пришел окончательный ответ: багаж был утерян в аэропорту Сеула. После прохождения неприятной процедуры, уставший и злой, Джун покинул здание и поймал такси. Мысленно он поблагодарил Бога за то, что самое необходимое и ценное положил в сумку. В конце концов, пять дней пролетят быстро, глазом моргнуть не успеет, как вернется в Корею. Так думал парень, когда сидел в такси и проверял документы.


  До отеля "Дю Вин" он добрался быстро. Оплатил поездку, вошел в открытую швейцаром дверь и замер в восхищении. Холл был украшен гирляндами из хвои и разноцветными лампочками, которые мигали и освещали блестящую мишуру. Посреди холла стояла громадная рождественская ель, уходившая макушкой далеко вверх и достававшая до второго этажа. Украшенная серебряными и голубыми шарами с золотистыми бантами, ель была похожа на настоящую, а белая посыпка создавала иллюзию снега.
 
Рыжеволосый парень лет двадцати, одетый в униформу, поинтересовался, есть ли у гостя с собой чемодан и провел к стойке администратора, где его встретили две девушки в строгих бордовых костюмах и мужчина, по всей видимости, менеджер отеля. Обратившись к Джуну, он спросил, забронирован ли номер заранее, и поискал информацию в компьютере. Джун немного беспокоился, опасаясь, что и здесь возникнут проблемы. Но одна из девушек нашла нужную фамилию и попросила предъявить документы. Спустя пять минут молодой человек стал счастливым обладателем ключа под номером двенадцать.

  - Номер класса люкс, - с улыбкой произнесла девушка. - Пять дней, начиная с этой минуты.

  - Благодарю, - ответил Со Джун и зажал ключ в руке.

  - Простите, один нескромный вопрос, - остановил постояльца менеджер. - Вы намерены продлить срок пребывания в отеле?

  - Точно не знаю, но думаю, что управлюсь с делами дня за два. Скорее всего, нет.

  - Хорошо. Но если передумаете, дайте знать заранее. Приятного вам отдыха.

  Мужчина улыбнулся дежурной улыбкой, но глаза оставались холодными. Это не ускользнуло от внимания Со Джуна, но он не придал тому особого значения, а поспешил к лифту, чтобы поскорей очутиться в номере.
 "Это не отель "Оверлук" из книг Кинга", - мысленно одернул он себя, когда лифт со скрипом стал подниматься. "Да, но и это не Америка, а Шотландия, где на каждый квадратный метр приходится по десять призраков, а в лесах бродят фейри".
 
  Со Джун всегда был большим поклонником творчества Кинга, а также имел представление о местном фольклоре. Пусть он и не верил в существование маленького народца, но с уважением относился к чужим традициям и поверьям. А побывать в Шотландии было заветной мечтой с детства.
  Когда лифт остановился и двери со скрежетом открылись, молодой человек прошел вначале влево, а потом свернул направо. После овального номера с цифрой одиннадцать он увидел цифру двенадцать. Поискал глазами следующий номер, но тут не оказалось ничего подобного. Похоже, жители Эдинбурга всерьез опасались чертовой дюжины, как жители Поднебесной боялись числа четыре, по написанию похожего на иеролгиф "смерть".
 
  Со Джун усмехнулся и вставил ключ в замочную скважину, легко открыл дверь и вошел в номер. Включил свет - рука сама нашла выключатель на стене - и расстегнул пуговицы на пальто. В номере было тепло и невероятно красиво. Казалось, он находился не в отеле, а в просторном зале старинного замка. Вместо привычного ковролина на полу лежал теплый шерстяной ковер, который превращал шаги в шорохи. Половину комнаты занимали стол со стульями с гобеленовой обивкой, а вторую половину широкая кровать с вычурной резной спинкой. Большое окно было занавешено плотными тяжелыми гардинами, сквозь которые не проникал солнечный свет. Напротив кровати висел плазменный телевизор, а под ним расположился высокий камин, имеющийся тут, скорее, для красоты, так как на стене Джун заметил кондиционер.

  Сняв с себя пальто, парень повесил его на деревянную вешалку, но потом понял, что это оленьи рога. Интерьер номера кричал о роскоши и старине.
  Джун поставил сумку на полку у зеркала и заглянул за окрашенную в белый цвет дверь. Там находилась ванная и душевая кабина. Искусственно состаренный кафель напоминал камни, из которых строились дома в XVIII веке.
  За время двадцатичасового перелета молодой человек слишком устал, чтобы принимать ванну, потому снял с себя одежду, нашел в шкафу теплый халат и, надев его, приготовился ко сну. Но сначала послал сообщения Анне и Джи Юну, чтобы они не беспокоились. И только после этого, с чувством выполненного долга, смог уснуть.

                *   *   *


  В это время, в Сеуле, аджума Тан Суа тайно посетила магический салон. Чтобы произвести должное впечатление, женщина оделась в дорогую одежду, подобрала подходящие украшения и взяла с собой крупную сумму. Она не поскупится ради того, чтобы претворить планы в жизнь. Обещала же супругу уладить дела, и от слов своих не отступится.
  Сейчас она сидела в комнате, освещенной лишь пламенем горящих свечей. Для антуража на круглом столе , накрытом скатертью с шелковой бахромой, стоял большой хрустальный шар, а сама ворожея облачилась в черный бархатный плащ с золотым шитьем. Не хватало только шляпы со звездами, но ее заменил платок.

  - Рассказывай, зачем пришла, - произнесла колдунья, касаясь пальцами магического шара.

  Гостья недоверчиво покосилась на атрибут магии и сказала:

  - Ты, конечно, в прошлый раз хорошо поработала. Но не забывай, кто перед тобою. Вспомни, где я тебя нашла и из какой передряги вытащила. Вижу, ты хорошо устроилась, Гым Хи.

  - Не жалуюсь, - та поджала губы и провела рукой по уставшим глазам. На пальцах сверкнули перстни с драгоценными камнями. - За помощь спасибо. Но и тебе не следует забывать, кто сделал тебя богатой, Тан Суа.

  От ее слов гостья поморщила свое гладкое лицо - результат отличной работы пластического хирурга -  как от звонкой пощечины. Напоминание о том времени, когда стала обязанной кому-то, больно бил по самолюбию. Колдунья умела быть жестокой. Она внимательно посмотрела на спесивую гостью и сощурила глаза, отчего они стали похожи на узкие щелочки. Вокруг супруги господина Кана клубилась чернота. Вот как, явилась с темными помыслами, что совсем неудивительно. Не она первая и не последняя...

  - Говори прямо, зачем пришла в этот раз? Кого хочешь убрать с дороги?

  - Эй, поосторожнее со словами, - женщина с опаской обернулась, боясь, что их могут услышать.

  - Думаешь, я совсем глупая, чтобы держать того, кто станет подслушивать? - хозяйка салона усмехнулась. - Мне пока жизнь дорога.

  - Не сомневаюсь, - съязвила собеседница.

  - Тогда, ближе к делу. Кто мешает в этот раз?

  - Племянник мужа, - с ненавистью выплюнула Тан Суа.

  - Сын той несчастной? - ведьма говорила без сочувствия, скорее, с насмешкой. Но в уме прикидывала, во сколько дамочке обойдется ее желание и чем придется расплачиваться самой ведьме за две загубленных жизни. Может, люди все спишут на несчастный случай, стечение обстоятельств или злую судьбу. Но она-то знала: там, на Небесах, все видят и замечают. Еще один грех вешать на себя не хотелось.

  - Снова уничтожить? Нет, дорогуша, больше на такое не пойду! - ведьма стукнула ладонью по столешнице, от чего гостья испуганно вздрогнула.

  - Нет, не уничтожить, - масляным голосом проговорила она. - Всего лишь закрыть дороги, на время. Скажем, на месяц или два. Очень нужно, понимаешь?

  - Понимаю, отчего же не понять, - женщина противно рассмеялась. - Игры богатых, мечтающих избавиться от родственников, путающихся под ногами. Только учти, что это здесь сестра твоего мужа была бессильна. А там она станет бороться за сына, оберегать и всячески мешать мне.

  - Учту, все учту, и хорошо заплачу, только помоги! - клиентка сложила руки в молитвенном жесте.

  - Ладно, и в этот раз помогу. Но если что пойдет не так, тяжесть от содеянного ляжет на твои плечи. И расплачиваться станешь сама или ребенок. Поняла?!

  Колдунья выкрикнула последнее слово, чтобы до пустоголовой дамочки дошли слова предупреждения и, возможно, она успела бы одуматься прежде, чем совершит тяжкий грех. Но та и не думала отступать.

  - Значит, таково твое истинное намерение? Дороги назад не будет.

  Ведьма хлопнула в ладоши и закрыла глаза. Губы ее шептали слова заклинания. Потом она встала и подошла к полке, на которой стояли банки. Из одной достала дурно пахнущую траву. Из тумбочки вытащила моток красной пряжи, нож и свечу.
  Вернувшись за стол, она зажгла свечу, отмотала длинную нить, отрезала ножом и стала вязать на ней узлы, шепча над каждым слова заклятия. Узлов получилось много, больше десяти. Госпожа Суа не понимала, как какая-то простая нить поможет закрыть дороги племяннику мужа, но в результатах работы колдуньи убеждалась не единожды.

  - И что теперь? - с нетерпением спросила клиентка.

  - Все, можешь быть спокойна. Застрянет там, где сейчас есть, на несколько месяцев. Сможет ли выбраться оттуда самостоятельно, я сомневаюсь. Если только не догадается, откуда ноги растут. Но где ему, бедному, догадаться, - женщина завязала нить с узлами символом бесконечности, натерла его травой, от запаха которой громко чихнула, и подержала над пламенем свечи.

  Тан Суа замерла, боясь пошевелиться и увидеть что-нибудь в магическом шаре. Но ведьма сунула веревку под плащ и погасила свечу. Клиентка разочарованно вздохнула и поднялась со стула.

  - Куда? А деньги? - строго спросила колдунья.

  - Половину сейчас, а половину после того, как увижу, что твои пассы руками чего-то стоят, - дама открыла сумочку, достала пачку денег и брезгливо бросила на стол.

  - Э-э, нет, - колдунья тоже поднялась и стала выглядеть устрашающе. - Всю сумму сразу, иначе развяжу узлы и закрою на тебя. А дух его матери пошлю в ваш дом. И не думай, что сможешь с нею совладать.

  Клиентка вздрогнула от неутешительных перспектив и поняла, что лучше заплатить, чем потом мучиться.

  - Так-то лучше, - ведьма забрала со стола две пачки и спрятала в карман, где лежала нить. - Всего хорошего, дорогуша.

  Госпожа Тан Суа торопливо направилась к двери, но на пороге обернулась и гневно произнесла:

  - Не думай, что я забуду твою грубость!

  - Я и не думаю, что забудешь, - усмехнулась ведьма. - Но и ты помни, что на месте племянника можешь оказаться сама. Не прощаюсь, потому как знаю, ты исчезаешь на время, чтобы явиться вновь. До скорой встречи.

  Тан Суа выругалась, круто развернулась  и выбежала на улицу. Дверь за нею со стуком захлопнулась.

                *   *   *



  Джун позавтракал, надел пальто, шарф и взял папку с документами. В один карман он положил бумажник, в другой телефон, и вышел из номера. Утро было восхитительным, настроение соответствующим. Молодой человек хорошо выспался, голова была ясная, а настрой боевым.
  Парень спустился в холл по старой лестнице с деревянными перилами и подошел к стойке администратора отеля. Объяснил, что желает заказать такси и вернется не раньше, чем через три часа. Машина подъехала к главному входу, и молодой человек назвал адрес, значившийся в документах. Встречу запланировали на одиннадцать утра, и времени хватало, чтобы без опоздания добраться до места.

  Офис компании находился в сорока минутах езды от "Дю Вин". Джун смотрел в окно автомобиля и любовался видами города. Эдинбург, сохранивший старинные архитектурные здания, являлся полной противоположностью Сеула с его новостройками и высотками. Проезжая мимо церкви с готическими башенками и шпилями, Джун дал себе слово, что обязательно заедет сюда и помолится, когда закончит все дела. А еще он мечтал показать город Анне...

 Когда машина остановилась у низкого одноэтажного здания, мало похожего на офисы в Корее, парень был немного удивлен. Не такой он представлял себе крупную компанию. Расплатившись с таксистом, молодой человек выбрался из машины и задумчиво посмотрел на длинное сооружение из красного кирпича, тянущееся вдоль пустынной дороги. Он поднял воротник, защищаясь от ветра, и направился в сторону, где виднелся вход, перед которым росли высокие ели. Их украсили гирляндами - тоже готовились к Рождеству.

  Молодой человек вызвал интерес у охранника, который стоял возле стеклянной двери. На вопрос, здесь ли находится компания Batleys Edinburg, последовал утвердительный ответ. Но мужчина был сильно удивлен, услышав о собрании.

  - Вы ошиблись, мистер, - сказал он по-английски, но с большим акцентом. - Сегодня короткий день. Два дня до Рождества, понимаете ли. Начальство давно уехало, остались только менеджер и бухгалтер.

  Со Джун похолодел, но взял себя в руки. Наверное, охранника забыли предупредить и проинструктировать, и это он ошибается...

  - Прошу, доложите о моем визите заместителю директора. Я только вчера прилетел из Сеула, очень устал, но приехал по делу и не могу вернуться в отель, пока не поговорю с кем-то из руководства.

  Мужчина еще раз взглянул на паспорт и визитную карточку, предъявленные в начале беседы. Вид у парня был представительный, хоть возраст не соответствовал занимаемой должности. Но нельзя судить о человеке только по годам. Потому секьюрити достал рацию и связался с менеджером. Говорили они минут семь, и Джун уже терял терпение. Из-за акцента, с которым произносились знакомые слова, было плохо понятно, о чем говорил охранник. Но он закончил разговор, положил рацию в карман форменной куртки и пропустил парня в фойе.

  - Прямо по коридору, третья дверь справа, - указал он дорогу.

  Со Джун шел по каменным плитам и слышал, как каждый шаг отдается эхом в пустом здании. В голове не было ни одной мысли, кроме той, что дядя его обманул. Это подтвердил и менеджер компании, которому Джун объяснил причину визита.
  Высокий, коренастый, светловолосый мужчина с бородкой, одетый в деловой костюм, встретил его нарочито радушно и с сожалением сказал, что они никогда не общались с представителями из Сеула. Им вполне хватало сотрудничества компаниями из Америки и Ирландии.

  - Что же мне делать? - не понимал Джун, собирая документы в папку. - Я прибыл из Сеула для заключения контракта, но возвращусь с пустыми руками? Может, вы пересмотрите взгляды на наше сотрудничество или позвоните директору?

  Мужчина улыбнулся и закивал головой, что означало отказ.

  - Не вижу в этом смысла. Никто не приедет сюда на Рождество, ради того, чтобы увидеть ваши бумаги. Но предложение мне нравится. Что, если вам еще раз посетить нас весной или летом? Вот моя визитка с электронным адресом, свяжитесь по почте.

  Он положил руку на плечо Джуна, подводя к выходу, совершенно не заботясь о том, что тот чувствовал в данный момент.

  - Подождите, я наберу номер господина Кана, - Джун достал телефон, который имел подключение к роумингу, но к его удивлению, номер, который работал днем и ночью, находился вне зоны доступа.
 
 Джун почувствовал, как от лица отливает кровь, а ноги становятся ватными. Менеджеру же надоело стоять и ждать, когда неизвестный никому кореец свяжется со своим начальством. Выглядело это все довольно подозрительно, потому молодому человеку предложили сначала все выяснить, а потом принять решение, как быть дальше. Мужчина извинился, что ничем не может помочь и закрыл дверь. Со Джун остался один в пустом коридоре, наедине со своей болью и страхами.
 
  Зачем дядя послал его в Эдинбург, если не хотел заключать сделку с шотландцами? В чем, черт побери, был смысл предложения?
  В дверях его встретил тот же самый охранник и поинтересовался, удалось ли решить проблему? Получив отрицательный ответ, он посоветовал не расстраиваться и провести оставшиеся дни с пользой для себя: побродить по Эдинбургу и развеяться.

  - Могу подсказать адрес одного местечка, - сказал он, доставая из кармана визитку с номерами и адресом. - Это ресторан с азиатской кухней. Все лучше, чем просто убивать время.

  - Благодарю за помощь, - Со Джун взял визитку и попросил помочь вызвать такси.

  В дороге он еще несколько раз позвонил дяде, но ни один номер не отвечал, а автоответчик приятным женским голосом просил перезвонить позже.

  - Он что, везде меня заблокировал? - в сердцах Джун чертыхнулся. - Разве родственники так поступают?

  Молодой человек набрал еще один номер, но и тот был неактивен.

  - Это что еще такое? - не понимал парень.

  Руки его дрожали. Следовало успокоиться, чего он сделать не мог. Очевидно же, что номер заблокировали в Сеуле. Чтобы он не смог связаться с друзьями? Разве такое возможно? Хотя, с дядиными связями было возможно все.
  Таксист остановился у входа и пожелал парню удачи.

  - Она мне очень понадобится, - пробормотал парень и открыл дверь.

  В зале было светло, играла музыка. Посетителей оказалось слишком много для такого небольшого заведения. Молодого человека поприветствовал администратор и предложил занять столик у окна. Джун снял пальто, шарф и отдал администратору. В зале было тепло. Аппетитные запахи знакомых блюд помогли справиться со стрессом и парень расслабился после ужасно начавшегося дня.
  По залу ходили официанты в белых рубашках, черных брюках и жилетах. Все они были выходцами из Кореи и Китая, других сотрудников в ресторан не нанимали. Но публика в зале находилась разномастная, что говорило о популярности заведения как среди местных, так и среди приезжих.
 
  Молодой красивый кореец не остался без внимания со стороны женщин, которые косились в его сторону, томно улыбались и пытались привлечь к себе внимание, то и дело роняя предметы на пол. Самая смелая отчаялась и передала салфетку с номером через официанта. Джун не ожидал, что создаст вокруг своей персоны такой ажиотаж, но приятных эмоций не испытывал. Наоборот, такое повышенное внимание напрягало.

  Чтобы освежиться и отвлечься, он вышел в уборную. Умылся и посмотрел на себя в зеркало: вид был уставшим, а под глазами появились тени. И что эти женщины в нем нашли? Посушив руки под струей горячего воздуха, бившей из сушилки, Джун вернулся в зал и позвал официанта, чтобы оплатить счет. Он взял со стола папку с бумагами, оказавшимися бесполезными, прошел к выходу, забрал пальто и сунул руку в карман, чтобы достать бумажник. Но там было пусто! Джун побледнел и схватился за край стойки.

  - Я забыл бумажник в пальто, но теперь его там нет...

  - Не может быть, поищите лучше, - смутился официант. - Мне позвать администратора?

  - Да, пожалуйста, - попросил Джун. - У меня украли кошелек, но там были кредитки, деньги, документы...

  Появление администратора не внесло ясности, наоборот, усугубило ситуацию. Когда Джун предложил посмотреть камеры, чтобы узнать, кто мог взять бумажник, оказалось, что они не работали и прикреплены для видимости.

  - Сожалеем, но придется вызвать полицию.

  - Обыщите тех, кто имеет доступ к вещам посетителей, - настаивал Джун.

  - Простите, но пусть это делает полиция. Вам следовало держать бумажник при себе. И кто знает, может это схема мошенничества, специально строите из себя жертву, чтобы не платить за еду?

  - Я приехал сюда на такси, с деньгами и документами! - у Джуна сдавали нервы. - Вызывайте полицию. Через четыре дня я должен вернуться в Корею, но теперь у меня нет ни денег, ни билета.

  Весь масштаб катастрофы Джун осознал только тогда, когда озвучил претензии администрации ресторана и прибывшей полиции. Стражи порядка обыскали персонал, но ничего не нашли. Тогда попросили Джуна написать заявление, взяли показания очевидцев, спросили, где остановился пострадавший и обещали разобраться.
  Парня, оставшегося без денег, предложили подвезти до отеля. Отказаться он не мог, так как все сбережения остались в украденном бумажнике.
  Джун записал номер полицейского и спросил, сколько времени займут поиски?

  - Как минимум, три дня, и это в лучшем случае, - офицер старательно отводил взгляд, избегая смотреть собеседнику  в глаза, будто что-то не договаривал.

  - А в худшем? - Джун затаил дыхание.

  - Не нужно думать о плохом...

  - Хотите сказать, что возможен худший вариант? Тот, где бумажник не найдут?

  - Возможен и такой исход, - полицейский кивнул. - От кражи никто не застрахован. Советую обратиться в банк как можно скорее, чтобы заблокировать кредитки. А еще не попасть в список нелегалов.

  - Но у меня самолет через четыре дня! - в отчаянии воскликнул Со Джун. - Деньги, документы, билет, все пропало!

  - Обратитесь в посольство Кореи, - бесстрастно произнес офицер. - Зачем вообще вы пошли в этот ресторан, да еще оставили документы в бумажнике? Не знали, какая у заведения репутация?

  - Считаете, что нотация мне поможет? - усмехнулся Джун. - Сам понимаю, что сглупил.

  - Мы постараемся помочь, но ничего не обещаем, - вмешался второй полицейский. - Где, говорите, взяли визитку?

  - Дал охранник из компании, - Джун достал бумагу и показал адрес.

  - Разберемся, - полицейский кивнул, обнадеживая парня. Сколько таких каждый день обращалось в полицию, но не всем удавалось вернуть свое имущество обратно. Чаще всего вещи так и оставались не найденными. Конечно, никто не собирался говорить парню правду.

  Джуна высадили неподалеку от Дю Вин и уехали. Парень побрел к отелю, не в состоянии думать ни о чем, кроме чашки крепкого кофе. Как хорошо, что в номере стоял маленький холодильник с закусками и кофемашина.
  Войдя в отель, Со Джун постарался выглядеть спокойным, пусть думают, что у него все хорошо. Миновав стойку администрации, молодой человек поднялся на свой этаж и открыл номер, благодаря Бога, что ключ не остался в бумажнике.

  Сбросив пальто, Со Джун положил папку на стол и опустился на пол. Каким надо быть идиотом, чтобы оставить ценные вещи в пальто! Хуже всего была не пропажа денег, ужасным представлялось исчезновение билета и документов.
  Сколько Джун просидел так на ковре, он не знал. Из состояния апатии его вывел сигнал сообщения, пришедшего на телефон. В надежде, что это из полиции, Джун посмотрел на экран. Это было подтверждение успешной операции банка по блокировке карт. Сердце пропустило несколько ударов и забилось вновь. Его ведь предупреждали, что поездка обернется кошмаром. Ну почему он не послушал советов?

 Даже призрак появился в аэропорту. Анна! Она ждала от него известий, но что ей написать? Что он ужасный неудачник, глупец, от которого отвернулись Небеса? Что подумает о нем девушка, после того, как узнает слезливую историю о потере денег?
  Со Джун обхватил голову руками, пытаясь успокоиться и собрать мысли воедино, но это не помогало. Не помог и разбитый об пол стакан, некстати стоявший на столе. Молодой человек встал, пошатываясь подошел к окну, задернул шторы, снял с себя одежду и обувь.  Он положил телефон на подушку, а сам лег в кровать. Его знобило. Не хватало еще заболеть, вдобавок ко всему. Следовало выпить горячего чая, но вставать не хотелось. Вообще НИЧЕГО не хотелось.

  Когда все пошло не так, а он не заметил? Джун завернулся в одеяло, как делал в детстве, когда хотел почувствовать защиту маминых объятий.
  Промучившись так больше часа, он стал засыпать, но тут на телефон пришло сообщение от Анны, где она писала, что тревожится. К сообщению прилагалась какая-то запись, и Джун включил ее. Красивый чистый голос пел колыбельную из "Принца Египта":

  Тише, малыш, мой
  Не плачь, засыпай,
  Слушай теченье реки
  И колыбельную запоминай,
  Буду с тобой в снах твоих.
  Волны уносят твою колыбель,
  Слушая песню мою.
  Буду я помнить улыбку твою,
  И улыбнуся в ответ.
  Доля твоя в Божьих руках,
  Бог мой тебя сохранит...

     (перевод песни "Колыбельная реки")

  Джун прослушал запись и отложил телефон в сторону. Песня будто отражала все его переживания, а голос убаюкивал и утешал. И пусть Со Джун был уже взрослым, на глаза навернулись слезы. Анна будто чувствовала его состояние...

  #АннаДжун