На Реках Вавилонских. Глава 23

Иначе унижение сената,
Заставив смолкнуть здравый смысл, разрушит
Единство, без которого нет власти.
Коль зло поработит ее, она
Служить добру не сможет.
Шекспир. Кориолан. (Перевод Юрия Корнеева).

Им удалось припарковать машину в одном из тупиков, прилегающей к рынку сети улиц, самим фактом своего существования, казалось, опровергающем постулаты Евклидовой геометрии. Неподалёку оказалась небольшая закусочная, сразу, будто некой PR-заготовкой, запоминающаяся странным контрастом чистоты и ветхости. Нарочитую примитивность меню компенсировала почти домашняя «доброжелательность» исполнения: иракские кубе Самира аппетитно хрустели золотистой корочкой, а два шашлычка паргит (мякоть куриных бёдрышек), заказанные Валентином, источали лёгкий аромат «дымка» на тарелке рядом с блюдом перетёртого варёного нута (хумуса), выложенного неглубоким кратером с лужицей оливкового масла, обрамлённой мелкорубленным тередом (шпинатом). Ко всему этому прилагалась огромная, ещё горячая лаффа, которую было так приятно рвать руками, зажимая в щепоть, чтобы зачерпнуть очередную порцию нутовой пасты.
- Так что ты хотел мне рассказать и почему так загадочно? – Валентин бесстрастно смотрел на Самира.
- Незадолго до войны, в одном из пригородов недалеко отсюда, археологи раскопали средневековый рибат суфийского тариката. Стратиграфический анализ позволил соотнести постройку с концом VIII века. На внутренней стороне восточной стены выложен мозаикой апокрифический хадис о духовно-мистическом диалоге Пророка с подвижницей Рабиа аль-Адавиа.
- Всё это очень интересно, только не могу понять, каким образом сугубо археологическое (т. е. очень специальное) открытие стало «предметом обсуждения» посетителей термальных бань? А главное, какое отношение это имеет к нам?!
- Самое непосредственное. В чём ты убедишься, если не будешь меня перебивать. Так вот, недавно там возобновились работы. Оказалось, что, помимо «основного» хадиса на восточной стене, остальные стены украшены многочисленными мозаичными псевдоэпиграфами, в афористичной форме утверждающими, столь не свойственный Исламу, культ «женского начала». А одна из надписей пророчествует о неизбежном пришествии Женщины-Мессии, словно некой «сакральной пуповиной», мистически связанной с таинственным артефактом, хранящемся в подземной крипте. Найти крипту удалось не сразу. А когда нашли, какие-либо упоминания о раскопках в прессе резко прекратились. С тех пор «публичную дискуссию» по теме можно услышать только в термальных банях – стерильность информационного вакуума столь безоговорочна, что таинственным образом исчезли даже некоторые более ранние публикации. Пытливая фантазия банных экспертов привела их к твёрдому убеждению, что в крипте хранится сосуд с джинном. А точнее, джинири – женщиной-джинном: «А чем ещё, по-вашему, можно объяснить то, что периметр раскопок оцепили солдаты?!».
- Солдаты?!
- Именно! Ну как? Интересно?
- Настолько интересно, что нам предстоит там побывать.
- Сегодня ночью.
- Сабаба! Сейчас отвезёшь меня в гостиницу, а ближе к полуночи, скажем в 23:15, буду ждать тебя в холле.
В назначенное время Самир появился в холле гостиницы, а ещё через сорок минут они остановились у неожиданно добротно организованного блокпоста, преграждающего дорогу к раскопкам. Встретивший их офицер в надвинутой на глаза фуражке, так что лица было не разглядеть, не задавая вопросов, приказал открыть шлагбаум, а затем сам уселся на заднее сидение рядом с Валентином. По дороге к эпицентру раскопок Самир то и дело поглядывал в зеркало заднего вида, невольно обнаруживая тревогу, вызванную не столько реальным подозрением, сколько странным беспокойством, наконец воплотившимся удивлённым возгласом.
- Господин президент?!
- У тебя проницательный коллега. – В свою очередь удивился, обращаясь к Валентину, их загадочный спутник, снимая, ставшую ненужной, фуражку.
- Профессионал. – Улыбнулся Валентин. – Так что всё это значит?
- Понимаешь, после твоего звонка выяснилось, что приказ об оцеплении отдал я ЛИЧНО. Притом, что для меня ЛИЧНО это оказалось полной неожиданностью. Так же, как и для начальника моей охраны, ЛИЧНО, которому, согласно документам, этот караул подчиняется. Очень похоже на почерк твоего ОТДЕЛА. Только они, как всегда, перемудрили с секретностью – солдаты подобраны так, что, практически, не знают друг друга. Пришлось срочно заменить внезапно «заболевшего» дежурного офицера. Конспиративные навыки боевого подполья – это не «ржавеет». Надеюсь те, кто действительно этим командует ещё не успели обнаружить подмену.
- А если успели?
- Ну тогда ОНИ обнаружат себя. На самом деле, целью этого маскарада было проникнуть на территорию без лишней крови, и нам это удалось. Дальше – по обстоятельствам.
К этому времени они остановились у пологих земляных ступеней, ведущих к арочному проёму, обозначенному более густым чем ночь оттенком темноты.
- «Телефон» с тобой? – Спросил Валентин, обращаясь к «господину президенту».
- Конечно.
- Ну тогда – вперёд!
Проём был занавешен брезентовым пологом. Отогнув брезент, они вошли внутрь. В центре крипты над невысоким каменным постаментом парила огромная, около метра в диаметре, идеально круглая «жемчужина», озарявшая крипту призрачным голубоватым сиянием.
- Что ЭТО?! – Не удержался от риторического удивления Самир.
- Белый Яхонт! – Раздался неожиданно звонкий, так хорошо знакомый Валентину, грудной женский голос, словно включивший яркие софиты по периметру крипты. – Младший брат Чёрного Камня Каабы.
На пороге, в просторной полевой форме, стояла Белла.
- А ты был прав, насчёт ОТДЕЛА. – Задумчиво произнёс Валентин.
- Не ждала вас так быстро. – Произнесла Белла с явными нотками досады в голосе.
- Т. е. ждала «медленно». – Ухмыльнулся Валентин. – Знаешь, что так раздражает в общении с дураками? То, что они считают себя умными. Дур это тоже касается.
- Хам! – Неожиданно беззлобно выдохнула Белла. – Мы сами узнали об этом феномене совсем недавно. Просто, прежде чем посвятить в это вас, я хотела собрать хоть какую-то информацию. Мы, практически, ничего не знаем.
- И поэтому демонстративно окружили раскопки отрядом национальной гвардии?! Могла выбрать менее экзотический способ пригласить меня на свидание. Откуда такая уверенность о связи с Каабским Камнем?
- Об этом сказано в псевдоэпиграфе, предрекающем пришествие Женщины-Мессии.
- Кому приписывается авторство пророчества?
- Айше. Любимой жене Пророка.
- Талмуд утверждает, что времена ПРОРОЧЕСТВА кончились. Сунна – что они только начинаются. Кто же из них прав?
С этими словами Валентин подошёл к жемчужному шару. Его перламутровая поверхность, казалось, ожила. По ней пробежали цветовые флуктуации, которые было трудно описать словами. Менее всего к этому процессу подходили поэтические метафоры типа «заиграла красками» или «переливалась цветами». Динамика изменений цветовой палитры больше походила на монитор томографа, а их перемещение по поверхности шара скорее напоминало судорогу. Внезапно подошвы его обуви оторвались от каменных плит пола, и он плавно взмыл к потолку крипты.
- Что это было? – Спросила Белла, когда, описав несколько спиралевидных витков, Валентин приземлился рядом с шаром.
- Все вы, конечно, слышали об эксперименте, во время которого на голову испытуемого одевали шлем с чувствительными электродами, подключёнными к монитору с разноцветными прямолинейными отрезками разной длины, и предлагали поочерёдно менять цвет и длину отрезков. Сначала испытуемый требовал вербальный управляющий интерфейс: ручки настройки, пульт. Но ничего этого не было. Оказалось, что воздействовать на изображение монитора можно, меняя некие, доступные ощущению, состояния сознания. Легенды о Каабском камне утверждают, что камень может «считывать» эмоциональное состояние человека (что в нашем случае заменяет шлем с электродами), реагируя на социальную составляющую личности: нравственность, СОВЕСТЬ. Поэтому, изначально белый, камень почернел из-за порочности окружавших его язычников. Вторая (и, может быть, не единственная) его особенность – он наделял, находившихся рядом, людей способностью к левитации. Оказавшись рядом, я сконцентрировался на смене «внутренних» состояний сознания. Это даже не было связано с какими-то зрительными образами. В какой-то момент одно из них, видимо, совпало с «настройками» камня – результат вы видели.
- Неужели мы нашли Философский Камень, выполняющий желания?! – Воскликнул Самир.
- Холодно! Возвращаясь к аналогии с экспериментом – вряд ли изменение геометрии рисунка на мониторе можно отнести к категории «желаний» испытуемого. Левитация – чисто «инженерное» свойство его функциональности. Праотец Авраам использовал левитацию, чтобы избежать возведения громоздких лесов и сложных механических лебёдок при строительстве Каабы. Гораздо интереснее свойство Камня реагировать на ЭТИЧЕСКОЕ состояние социума. Можно предположить, что это что-то вроде «веб-камеры слежения». Вопрос – КУДА он отправляет информацию? Ну и, конечно, культ женского начала в оформлении строения, хранящего камень, не случаен. Мне открылась левитация. Возможно тебе – Валентин повернулся к Белле – он откроет нечто большее.
Белла, как до этого Валентин, подошла к шару, пристально вглядываясь в его поверхность. Несколько минут, прошедших в полной тишине, ничего не происходило. Затем Белла обернулась к ним, словно ища подтверждения чему-то, ею услышанному, и вновь переведя взгляд к шару, нерешительно протянула руку, коснувшись его перламутровой поверхности. Шар стал прозрачным, обнажив зеркально-симметричную Белле фигуру женщины в белоснежном хитоне, протянувшей руку ей навстречу так, что их ладони совпали. Вздрогнув, Белла отдёрнула руку, но уже в следующий момент, словно повинуясь мягкому, но настойчивому посылу, ставшему внутренней необходимостью, вернула руку обратно.
- Она живая! – Воскликнула, не оборачиваясь, Белла. – Я чувствую тепло её ладони.
Крипта наполнилась яркими, сотканными из света, образами, которые от обычной голографии отличала особенная, вплоть до тактильных ощущений, достоверность. В то же время звуки были странно-приглушёнными, будто им приходилось преодолевать не только пространство. Позади женщины, за пределами шара, но явно составляя с ней единую мизансцену, простирались мягкие очертания холмистой пустыни, подернутой зеленоватым, весенним, флёром. На переднем плане стояли 12 мужчин, одежда которых состояла из серебристо-пурпурной ткани, свободно облегающей, угадываемо сильные, тела. Лица мужчин были сурово-сосредоточены.
- Спрашивай! – Произнесла женщина в хитоне.
- Кто вы? – Нерешительно спросила Белла.
- Он знает. – Женщина посмотрела на Валентина. – Спрашивай!
- Где вы находитесь?
- Это неважно. Спрашивай!
Белла замялась, судорожно пытаясь понять, чего от неё ждут. В этот момент ей на помощь пришёл Валентин.
- Почему именно сейчас? – Спросил он.
- Правильный вопрос. – Женщина благосклонно посмотрела на Валентина. – В истории есть точки, которые вы называете «энтропийными воронками». Это точки, в которых вам даётся свобода выбора. Чтобы этот выбор был сознательным, Он дал вам простой и ясный нравственный канон – Десять Заповедей. Однако, несмотря на спасительную очевидность этого канона, ваш выбор нередко приводил вас на грань самоуничтожения. Сейчас эта опасность велика как никогда: вы входите в очередную энтропийную воронку с невероятным новым оружием, нарушающим базовые законы природы и соответственно – равновесный баланс сил. Бессмысленно убеждать вас уничтожить оружие – однажды изобретенное, его уже не остановить. Ситуация усугубляется тем, что из вашего КОЛЛЕКТИВНОГО сознания исчезла способность отличать ДОБРО от ЗЛА, что превратило канон из бытовой практики в философскую категорию. Предвидя это, древние Талмудисты сформулировали правило, в современном мире, практически забытое: «Милосердие к жестоким – это жестокость к милосердным»! Ваш мир болен, но есть лекарство. Я не могу его назвать – это будет прямое вмешательство, запрещённое ещё после Великого Потопа. Но вы сможете его отыскать, запомнив то, что вы сейчас видите. Всё до МЕЛЬЧАЙШИХ подробностей!

* * *
В командном бункере военного полигона в пустыне Негев царило радостное оживление. Глава приёмной комиссии министерства обороны, боевой генерал с массивной кряжистой фигурой и лицом будто высеченным из гранитного монолита не скупился на похвалы (что для него было явно не свойственно, а потому его восторги были довольно косноязычны).
- То, что вы сделали – это чудо! Мозги закипают, когда я пытаюсь представить как такое возможно!
- Это и есть ЧУДО! – Неожиданно для самого себя, ответил ему Давид. – Все виды оружия на протяжении человеческой истории базировались на использовании законов природы. Это оружие базируется на том, что мы нашли способ эти законы нарушить. У меня тоже закипают мозги, когда я пытаюсь представить себе последствия того, что мы сделали!
- Что ты имеешь в виду? – Вопрос генерала прозвучал в абсолютной тишине, внезапно наступившей после слов Давида.
- Сдерживающий эффект атомной бомбы заключался в том, что её нельзя применить. Во всяком случае – не создав угрозы собственной жизни вне зависимости от того, что успеет или не успеет противник. Разрушающий эффект ЭТОГО оружия заключается в том, что его МОЖНО применить абсолютно БЕЗНАКАЗАННО. Менее всего хочу показаться истеричным либерастом, но совершенно очевидно, что, когда вы расправитесь с врагами государства, ничто не помешает вам сделать то же самое с вашими ЛИЧНЫМИ врагами!
- А если я тебе пообещаю, что этого не произойдёт?! – Генерал был абсолютно серьёзен.
- Увы, генерал – это не в Вашей власти…