Демократия через 1000 лет

Класс напоминал кокон из света. Стены были невидимы — вместо них висели слои голограмм: то фрагменты древних городов, то схемы нейроимплантов XXVIII века. Парты парили в воздухе, подстраиваясь под позы учеников, а вместо окон — экраны, транслирующие виды то Альп, то Марсианских каньонов. Но главное — все, включая преподавательницу Айрис, носили прозрачные очки, проецирующие на сетчатку дополненную реальность. Даже учебник по истории был не текстом, а симуляцией: сегодня ученики «ходили» по США-2024, где анимированные политики в костюмах разбрасывали обещания, как конфетти.

— Включите фильтрацию спама, — Учительница щёлкнула пальцем по виртуальному интерфейсу, и с карты мира исчезли рекламные баннеры XXI века («Голосуй за Джонсона! Он сделает жизнь на вашем ранчо лучше! Прощай агрессия Израиля»). — Ваша задача — понять, почему люди считали «демократию» вершиной эволюции, хотя их лидеры часто первые версии нейросетей.

На последнем ряду, где виртуальные парты были «случайно» настроены на режим «пляж», двое друзей — Ди с розовыми святищимися неоном волосами, такими что и через ещё одну тысячу лет продолжат раздражать своей неформальност,  и Декс, чей взломанный на коленке нейроассистент вечно смешно путал даты, — уже вовсю издевались над уроком. Ди, не отрываясь от чата в левом углу очков, жестами увеличила портрет лидера 2024:

— Смотри, у него же лицо как у моего аватара! И мой не врёт, что «спасёт экономику».

Декс, чьи очки подсвечивали смешные фразы в учебнике красным, фыркнул:

— Они же даже нейросетяс не доверяли! Весь их «выбор» — это как если игральные кости  генерировали бы им законы. — Он стукнул по своему чипу на запястье, и грубый голосок неожиданно проворчал: «Декс, напоминаю: ты не сдал эссе про криптовалюты»

Класс захихикал. Учительница вздохнула и ее электронный ассистент, мигая красным огоньком, предлагал «назначить хулиганам дополнительный квест по теме урока». Но она продолжила, не обращая на это внимания. 

— Представьте: чтобы принять закон, они неделями спорили в здании под названием «парламент, но решения все равно принимались задолго до начала дебатов, а это служило всего лишь промокашкой для либеральной части общества - лакмусовой бумажкой для тех, кто в это верил. 

Ди, игнорируя лекцию, загрузила в общий чат мем. Декс тут же скрестил это с роликом, где сенаторы бросались друг в друга бумагами, как яблоками. Класс снова захихикал. 

— Зи, Декс! — Айрис активировала «тихий режим» на их очках, вырвав из AR-мира. — Объясните, почему у них не было Системы Распределения Ресурсов (СРР)?

— Потому что они верили в «невидимую руку рынка», — Декс скривился, будто вспомнил тухлый бургер из старого школьного столового синтезатора. — Это как если бы очки управляли шаттлом. СРР же просчитывает всё: от моей зубной пасты до твоего полёта на Юпитер. А они — он махнул рукой, указывая на презентацию урока — играли в «угадайку» с акциями, пока климат плавился и планета разрушалась.

Ди, перехватывая инициативу, вывела на экран класса цитату политика: «Мы не можем просто раздать еду! Это убьет экономику!»

— Ага, зато «стимул» был умирать в долгах за лечение и неудачный бизнес — она ткнула в статистику: 70% банкротств из-за медицины и предпринимательства — У нас же СРР даёт всем базовый минимум. Не верите? Спросите у любого ассистента.

Её нейросетевой помощник тут же материализовал текстовую шпаргалку на ее экране: «Ди, ты права. Но не забудь: в 3000-м тоже есть нестандартные взгляды. Многие думают, что СРР — это заговор, чтобы украсть их ДНК-данные для клонов».

Учительница улыбнулась.

— Хорошо. А как насчёт их попыток построить коммунизм?

— О, это вообще квинтэссенция кринжа, — Декс оживился. — Они пытались заставить людей «работать по способностям», но без нейроимплантов, которые показывают, какие у тебя способности! Это как танцевать в слепую.Еще и равные возможности, хотя Всем известно что потребности у всех людей разные.

Ди добавила голограмму совещания Политбюро-1980, где седые мужчины спорили о том, сколько пар носков надо советскому человеку.

— И всё равно проиграли! Потому что нельзя соревноваться с алгоритмами, которые точно знают, сколько носков у тебя будет через год.

Когда прозвенел звонок, смоделированный звук падающей гильотины (шутка СРР на День Французской Революции), Ди и Декс вылетели в коридор, где стены меняли цвет под их настроение, но все равно оставались по школьному нелепыми.

— Ладно, — Декс стряхнул очки в карман куртки, печатающей новые узоры на ткани каждые пять минут, по подростковому нелепые — Го в виртуалку. Я скачал симулятор «Выборы-2024: стань коррупционером». Нужно обещать глупости и не попасться журналистам.

— Только если я буду твоим премьером, — Ди — Я заспамлю твоих избирателей фейками про инопланетян, а ты говори, что спасёшь их от похищения.

Они зашли в VR-капсулу, где пахло озоном и ностальгией. На секунду Зи задумалась:

— А вдруг через тысячу лет наши правнуки будут ржать над тем, как мы верили в СРР?

— Не исключено, — Декс надел очки, и мир погрузился в пиксельный Вашингтон. — Но пока что давай раздадим виртуальный бензин бесплатно. Пусть предки оценят.

И пока их нейросети генерировали лозунги («Свобода, равенство), СРР спокойно подсчитывала, сколько кислорода, воды и чипов потратят подростки за этот урок. История, как всегда, повторялась. Но хотя бы теперь у неё был хороший интерфейс.