Поединок

В лучах заходящего солнца покрытые инеем стены замка горели серебром. Он был похож на магический кристалл, подвешенный на крючок узкого горбатого моста.

Окружённая морем древняя твердыня словно вросла в скалы прибрежного острова. Она была неприступна, и совсем не удивительно, что Владетель Приморских земель, держал здесь свой стяг.

Приморскими эти земли именовались только по традиции, рука Владетеля простиралась от Побережья весьма далеко. И под этой рукой ходили многие народы, благоразумно разменявшие свободу на право жить там, где жили их предки.

В редкие дни покоя Владетель суеты не любил. В стольном граде, расположенном всего в половине дневного перехода к западу, бурлила жизнь. Здесь же было тихо и безлюдно, если не считать охраны на стенах и одинокого человека, неторопливо идущего по заметённой снегом дороге.

Путник выглядел как жителем Белых Островов, и был воином, как большинство из них. Старый, но удивительно крепкий для своего возраста, он шел налегке — меч в богатых ножнах на поясе и тощий мешок за спиной. Старик шагал решительно и при этом настолько безмятежно, что было понятно, ему прекрасно известно - возвращаться не придется.

Подойдя к мосту, он с достоинством поклонился флагу на башне. Ослепительно белый полярный кот грозно выгнул выгнул спину на трепещущем на ветру полотнище. Казалось, он узнал гостя.

Ворота были распахнуты настежь. По древнему, почти забытому, обычаю каждый мог принести ему, помимо установленной подати, свою беду и беспрепятственно просить о защите. Владетель не прятался от подданных, а ещё намекал, что здесь не только чтут древние заповеди, но так же любят добрую драку, и ещё не забыли с какого конца берутся за меч.

Старый воин ухмыльнулся, и вполголоса сказал:
— А ну как с разбега ворвутся?
— А ты разбегись, и узнаешь, как оно бывает, — отозвался задорный молодой голос.
— Ну да, ну да, — незнакомец помолчал, словно что-то прикидывая, — потом спросил: — Так я войду, служивые?
— Как по мне, хоть насовсем оставайся, если человек хороший. — Из бойницы выглянул молодой парень.
— Цыц, балобол! — В проёме ворот появился кряжистый человек в полном воинском облачении, степенно кивнул головой, и со всей столичной важностью представился:
— Голова охранного наряда десятник Корень Карр , с кем имею честь?
— Ох, или не узнал, седая борода?
— Тебя, пожалуй, забудешь... Однако, положение обязывает.
— Ну, раз положение...— Пришедший приосанился, поправил пояс и не менее важно произнес:
— Хомм диз Орр, ныне голова сам себе. Пришёл просить Владетеля о милости.
— Ха, Хомм и просить, ушам не верю. В былые времена ты брал без спроса.
— Времена теперь другие, и я не тот. К тому же, не к кому-то пришёл,— к Владетелю.
— Доложить, конечно, доложат, а там уж как он повелит, — Корень протянул руку, — пока погостишь у меня. Пойдем.

Старым знакомым было о чем поговорить. Запасам Корня, большого любителя медовухи, грозило немалое разорение, но не сложилось. Прибежал уже знакомый Хомму парнишка, и сообщил, что Владетель повелел явиться тотчас.

А дальше случилось немыслимое. Это в столице, нахватавшейся чужеземных обычаев, глава страны был окружён тысячами разных условностей. Здесь жили просто, по старине. Но никто и подумать не мог, что он не удержится и сам выйдет навстречу бедно одетому старику, явившемуся не известно откуда. Поэтому все, кто мог, высыпали во двор замка посмотреть, что будет.

Владетель появился внезапно. Невысокий широкоплечий воин в развевающемся тёмном плаще. Безоружный, если не считать кинжала на поясе. Волевое лицо, проницательные глаза, ранняя седина в бороде. Поморщился при виде любопытствующих, резко, будто муху прогоняя, махнул рукой. Когда он подошёл к Хомму, во дворе не было уже никого.

Они долго смотрели друг на друга. Старый Хомм утратил былую безмятежность. Владетель был внешне спокоен, но был взволнован не меньше.
Наконец Хомм преклонил колено, и глухо произнес:
— Приветствую тебя, Владетель.
— Ты все-таки пришёл. — Сказал тот вместо приветствия. — Зачем?
— Я пришёл просить тебя о милости.
— О милости?
— Я виноват перед тобою. И всё же...
— Ты был правой рукой моего отца. Не было воина равного тебе. Ты учил меня сражаться. Ты верно служил и мне. Ты сказал, что устал от крови и захотел покоя. И я отпустил тебя. Против своей воли. Я не считаю тебя предателем, но ты оскорбил меня. Что же заставило тебя вернуться?
— Мне осталось немного, я знаю. Предки ждут. Но.. Тебе известны обычаи моей родины. Они не примут меня, если я умру не в бою. Прими меня хоть простым воином и отправь на смерть.
— Сейчас нет войны, Хомм. — Владетель впервые назвал собеседника по имени. — А разве поединки уже не в обычае? Я слышал, случаются временами?
— Так, государь. Только поединщики, того... измельчали. Уклоняются.
— Слава твоя бежит впереди тебя. Может быть, на их месте я бы тоже... уклонился. Но я твой Владетель, я буду биться с тобой. Раз больше некому.
— Но, государь, я не думал...
— Думал, думал. И даже надеялся. Не первый день друг друга знаем. — Владеть усмехнулся. — Меч! — Крикнул он, не поворачивая головы.

Вскоре прибежал запыхавшийся оруженосец. Владетель медленно вытащил клинок. Задумчиво посмотрел на Хомма:
— Готов?
Тот снял заплечный мешок, обнажил меч, отшвырнув ножны в сторону, и сказал:
— У меня нет сыновей. Небо справедливо — я пролил слишком много крови. Положи мой меч со мной, мне некому оставить его. — Вздохнул, и как- то радостно сказал:
— Готов.
Зазвенела сталь. Владетель атаковал яростно, но тут же отступил, опустив оружие.
— Да что ж ты делаешь? — Прорычал он. — Поддаваться вздумал? Нужен предкам такой бой! Бейся со мной, как с врагом!
— Государь... твоя жизнь...
— Бейся! О себе подумай! Ты убивал, чтобы я мог быть милосерден. Ты грабил, чтобы я был щедр. Тебя проклинали, обо мне слагали баллады. Кое-где мне приносят жертвы, как идолу. Впрочем, в той стране ты не воевал. Теперь я стою между тобой и твоей судьбой. Тебе есть, за что ненавидеть меня. Бейся!
Бой оказался коротким. Бойцы стоили друг друга, но годы подвели старого воина. Бешеный натиск Владетеля завершился могучим ударом, Хомм рухнул, прижимая руку к груди.
— Иду ... — прошептал он кому-то, кого живые видеть не могли.
Владетель недолго постоял над поверженным, потом низко, до земли поклонился:
— Ты был верен во всем. Надеюсь, я отдал долг. Пусть путь твой будет недолог, а ноша легка.

Затем знаком подозвав оруженосца, сказал:
— Хомм достоин огненного погребения, как заведено на Белых островах. Скажи Корню, он знает, что нужно делать. И пусть не медлит.

...Налетевший неведомо откуда ветер наполнил уже дымящийся парус. Унося Хомма в вечность, объятый пламенем корабль становился меньше и меньше, сливаясь с мерцающими звёздами, пока не стал одной из них.




2025.03.06