Застрявший

Медуза тает, об берег жжется
Живая ткань водицей льется.
…
А моря сердце вот тут же бьется.
Еще чуть-чуть и волна коснется.
Еще немного и море смоет,
Кусочки слизи собой укроет.
…
Крупинки боли, песок горячий
Медуза дышит, медуза плачет
Медуза видит морскую пену
Но невозможно сбежать из плена
По капелькам малым силу теряет
Все меньше и меньше она исчезает
…
Бесконечна боль, бесконечен страх
Нас несут с тобой на чужих руках
…
Дельфин "Пляж".

.1.

В этом городе все навевало скуку. Одинаковые улицы, одни и те же домики, люди серые и безликие. Даже в таверне, в которой ему назначили встречу, царила тотальная, просто непробиваемая тоска.
Хозяина за стойкой не наблюдалось. Видно, не боится, что его заведение могут обчистить.
Да уж, было б что грабить. Стэг опытным взглядом окинул обстановку. В кассе и то денег не будет.
Однорукий музыкант играл на своем механическом пианино. Он, конечно, старался, но лучше бы его зарезали. До виртуоза ему было как полчаса назад заказанному пиву до желудка Стэга. Наверное, чей-то родственник, раз ещё не уволили с работы. Нерасторопный халдей проходил туда-сюда между столиками, и казалось не обращал никакого внимания на приказы Стэга поторопиться с выпивкой. Да и здешняя немногочисленная публика не из той компании, в которой можно поболтать. Взять, к примеру, того пьяного гнома, за столом у окна. Храп его способен сокрушать вражьи головы не хуже его же молота, если он, конечно, ещё не забыл, как им пользоваться. Локоть гнома поехал по столу, и рука выскользнула из-под бороды. Он хлопнулся лицом о деревянную поверхность и проснулся. Хмельными глазами он осмотрел место, в котором ему довелось спать. Заметив груду пустых бутылок под носом, он после нескольких неудачных попыток выудил из-за пазухи кошель.
Так-так-так, уже интересней. Стэг наблюдал за пьяным гномом. Что там у нас? Нет, деньжат маловато.
— Пи.. Ик... ва! – проревел гном и стукнул кулаком по столу.
К сожалению для него, по столу он не попал, зато огрел себя по ноге. Ничуть не смутившись, он с видом знатока принялся давить мух на грязном окне. Мухи и те были какие-то сонные. Погруженные в сладкую дремоту они и не думали спасаться, и когда вихляющий палец гнома находил свою жертву, становилось поздно улетать. Они издавали жу, вместо обычного жжжжж, и гадко лопались…
Юный паренек, он же – халдей, он же – сын трактирщика, принёс Стэгу кружку эля.
Наконец-то. Жара донимала хуже тоски.
— Тьфууу. - Весь эль оказался на полу, едва Стэг пригубил напиток.
В таверне воцарилась тишина. Калека-музыкант прекратил стучать по клавишам, опасливо закрыл крышку над ними.
— Ты что мне принёс? – Стэг ухватил за ворот юнца, пора всколыхнуть этих заспавшихся аборигенов. – Он же тёплый, как моча хоббита!
Заросший коротышка с кудрявыми ступнями, секунду назад чесавший свое пузо, исчез в дверях уборной, из которой он и появился.
— Так-то вы обращаетесь с важными гостями? Мало того, что помереть можно пока выпивку принесут, так ещё и помои вместо эля подсовывают.
— Извините, сэр. Столько работы. Отец и так спуску не даёт. Столько работы, - опять повторил парнишка. – Я забыл про вас, простите.
- Вот я возьму нож, да вырежу тебе на лбу крестик для  лучшей памяти.
И без того скудная публика, уменьшилась ещё на половину. «О, чёрт, у меня молоко убегает» или «совсем забыл, дома дети некормленые», - примерно такие фразы читались на их сморщенных лбах, когда люди толкаясь выходили во двор.
— Пустите!
Парень крутился и выворачивался, но Стэг держал крепко, даром что одной рукой. Алый солнечный свет отразился на лезвии воровского кинжала. Тонкий блик лег на лицо мальчишки, рассёк его на ровные половины.
— Сеньор.
Стэг почувствовал крепкую руку на плече. Непонятно откуда нарисовавшийся незнакомец в темном балахоне остановил Стэга.
- Прошу вас, отпустите беднягу, он просто не знал с кем имеет дело.
— Как раз это я и хотел ему объяснить!
Расширенными от ужаса глазами халдей искал поддержки от человека в балахоне.
— Думаю это будет лишним. Он и так всё понял. Не так ли?
Парнишка закивал головой, а чтобы усилить эффект подтвердил ещё и голосом:
— Да, да. Всё понял.
Некоторое время в пустой таверне воцарилась тишина. Лишь редкое встревоженное жужжание мух неприятно щекотало уши. Мухи на окне кончились и пьяный гном, обтерев руку о штаны, продолжил спать.
— Нет, не уверен, - не унимался Стэг. – Скажи-ка, что же ты понял?
— Я ВСЁ-ВСЁ понял!
— Послушайте, - незнакомец привлёк к себе внимание, - может прекратим комедию и поговорим о деле?
Стэг посмотрел в тёмный провал капюшона, потом перевел взгляд на халдея. Он разжал пальцы, и юнца как ветром сдуло.
— Ну давайте. Поговорим, – протянул вор.
Стэг спрятал нож и откинув подол алого плаща уселся на дубовую лавку.
— Тогда, прямо к делу! Что нужно украсть? – спросил он.
Те, кто остался в таверне, продолжили свои беседы. Аттракцион закончился, и тоска обычного рутинного вечера вернулась в таверну. Вор мог говорить без опаски, на них уже не обращали внимание. Да и кому охота подставлять свою задницу. Если уж чужак хотел вырезать крест на лбу мальца, то что бы он сделал с взрослым человеком?
— К сожалению, сеньор, я не могу ответить на ваш вопрос. – отозвался незнакомец.
— Что? Так какого лешего вы затащили меня в эту дыру? На кой я вам понадобился?!
— Не мне, сеньор. Я всего лишь посредник. Моему хозяину.
— Ээ-нет, мы так не договаривались, - Стэг закинул ноги на стол и принялся играться со своим кинжалом, - Если кому-либо необходимы мои услуги, я хочу говорить с ним лично. Если ваш ХОЗЯИН поторопиться он успеет застать меня. Так и быть, поторчу здесь лишних полчаса, не больше.
Незнакомец склонился к самому уху вора, заставив того прекратить подкидывать нож.
— Видите ли, мой хозяин не может себе позволить появляться на людях. Он, как бы сказать, не совсем человек. Но пусть вас это не беспокоит, - поспешил добавить незнакомец, - его проблемы не в коем случае вас не коснуться. Вот.
Он протянул кошелёк.
— Небольшая компенсация, - пояснил незнакомец.
Стэг заглянул внутрь.
— И в самом деле, небольшая. – Сказал вор, хотя в мешочке было раза в полтора больше, чем он обычно требовал за работу. Только неимоверным усилием ему удалось сдержать ползущие вверх брови.
Незнакомец недовольно цокнул языком:
— Прошу извинить, мы думали этого будет достаточно. Мы наслышаны о качестве вашей работы, и безусловно понимали, что услуги такого профессионала стоят немало, но… Я провожу вас к хозяину, он с радостью исправит это маленькое недоразумение. Вы получите сколько захотите.
Вор с деланным недовольством поднялся из-за стола, спрятал кошелёк.
—  Ну пошли уж, - сказал он. – Стража вот-вот нагрянет. А у меня сегодня нет желания раздавать монеты этим дармоедам.
Грандиозная сделка намечается! Думал Стэг. Вот только знать бы кто этот хозяин и что он попросит украсть? Даром такие деньги не достаются.
Незнакомец услужливо открыл перед ним дверь.
Может отказаться, сказал Стэг самому себе. Нет. Сначала узнаю, чего от меня хотят, а там видно будет.
Отказаться всегда успею.

.2.

— С дороги!
Два спешащих гнома чуть не сбили Стэга едва тот вышел за порог. Коротышки неслись за пущенной по следу феей. Ещё секунда и они исчезли за поворотом.
— Нам туда, - незнакомец указал через торговую площадь.
Его капюшон был повернут в сторону рынка. Но Стэгу казалось что незнакомец смотрит на него. Стэг сделал приглашающий жест руками, мол давай - веди.
Первые звёзды появились над головой. Стэгу нравилось наблюдать за ночным небом, искать знакомые созвездия. С этого и началась его воровская жизнь. В десять лет он крупно поссорился с отцом. И из-за чего! Из-за пропавшей кобылы, всего одной паршивой едва ковылявшей кобылы. Подумаешь, велика потеря. Ну засмотрелся он на вечернее небо и чтож. Одна лошадь – не весь табун, в конце-то концов.
- Тебе нужно быть ответственнее, Стэг. Настанет время, когда я передам тебе хозяйство, и я не хочу, чтобы ты распродал его за несколько дней. У тебя много братьев и сестер, за которых ты отвечаешь. Как самый старший, ты должен, прежде всего думать о них, а не о себе… -  примерно так начинался монолог прочитанный ему в тот вечер. Прошло много времени, и грозные фразы отца расплылись в памяти как чернильное пятно на воде. Но черный осадок никуда не делся.
К чертям такую жизнь, думал Стэг тогда и сейчас. Появись у него возможность вернуться в прошлое, он как и тогда украл бы из дома семейные деньги и отправился на поиски приключений.
— Стой! Тпрррррру! Стой ты лихо кособокое!
С тех пор Стэг и не вспоминал семью. Нож заменил отца а созвездия – братьев и сестёр.
Они шли по краю рыночной площади вдоль широкой мощёной дороги. К слову сказать, не такой уж и мощёной. Местами дорога смотрела в небеса пустыми дёснами земли. Никому не было дела до выбитых из дорожной мозаики камней. А местами мостовая и вовсе обрывалась.
По правую сторону от Стэга стояли глиняные домики, слева – деревянные лавки торговцев, стройными рядами уходящие в центр площади.
— Осторожнее, сеньор!
Незнакомец прижал Стэга к стене дома.
Вор схватился за нож и только потом заметил громыхающую повозку. Возничий пытался успокоить несущую лошадь, но тщетно. С другой стороны мостовой к ним, прихрамывая на одну ногу, спешил нищий. Кожа на руках и лице обгорела, одежда обуглилась и истлела. Лоскуты пепла отрывались и сползали на землю при каждом шаге.
— Куда прешь, болван!
Глаза нищего остановились на Стэге. Бродяга пытался говорить, он мычал что-то непонятное. Что-то похожее на монетка?
— Нет у меня денег. – Стэг встретил полоумного выспетком, и тот повалился на дорогу.
— Айй!- взвизгнул возничий и закрыл глаза.
Повозка подпрыгнула на человеке и понеслась дальше, оставляя на камнях кровавую полосу. Бродяга корчился в агонии. Из груди торчала обломанная корона рёбер. Рядом, розовой ватой лежали лёгкие.
— Сеньор, - незнакомец указал на зажатый в руке вора кинжал, - остановите его мучения.
— С какой стати мне портить оружие об такую мразь? Он и так мне весь сапог измазал. Пошли, сам помрёт, никуда не денется.
На мгновение Стэгу показалось, что незнакомец улыбнулся. Но капюшон по-прежнему скрывал лицо провожатого.
И они двинулись дальше, оставив хрипящего бродягу на дороге.
Смерть перед делом, подумал вор, плохая примета.

.3.

— Прошу, - незнакомец отпер дверь.
Убранное помещение радушно встретило вора. В углу стояла «гномья печка». От неё веяло теплом и уютом. На стенах висели гобелены, изображающие эпические битвы. Книжный шкаф подпирал потолок; толстый дубовый стол - у зашторенного окна. Стопка книг водрузилась на нем, рядом стоял подсвечник.
Незнакомец запер дверь.
— Ну и где ваш хозяин? – спросил вор.
Монетка, почему-то образ умирающего бродяги пришёл в голову, монетка…
Стэг обернулся к своему провожатому. Тот держал в руках арбалет. Широкий тяжелый болт смотрел прямо на Стэга.
— В чём дело…
— Пройдите вперёд, сеньор, - перебил его незнакомец.
Вор сделал вид что подчинился. Сделав несколько шагов, он крутанулся на месте, плащ прикрыл его движение и незнакомец упустил момент, когда вор потянулся к кинжалу. Стэг сделал всё быстро, даже быстрее чем мог бы. Кинжал летел прямо в черную пропасть капюшона.
Пламмп – арбалетный болт отбил оружие.
— Ещё раз, – новый болт готов к стрельбе – прошу вас, сеньор, отойдите к столу.
Такой реакцией не обладает ни одно существо на земле. Это невозможно!
Стэг пятился к столу.
— Кто ты? Наёмник? – спросил Стэг.
— Смотря что вы имеете в виду, сеньор. Хозяин платит мне за службу – это верно. Но я работаю не за монету.
Угол стола болезненно упёрся вору в копчик. Больше отходить некуда.
— Послушай, давай договоримся. Я дам тебе больше, гораздо больше чем тебе платит хозяин.
Он достал кошелёк с авансом и ещё два своих. Собственная профессия научила его не носить деньги вместе.
— Здесь хватит лет на десять беззаботной жизни, – сказал он.
— Сеньор, вы не представляете сколько раз я это слышал. Мало того, что вы меня не слушаете, так ещё предлагаете предать хозяина за его же деньги?
Незнакомец усмехнулся:
– Высыпьте ваши камни на пол, они ничего не стоят.
Незнакомец чуть повел арбалетом, призывая к действию.
— Давай, давай! – сказал он.
Стэг развязал тесёмки. Руки предательски дрожали. Никогда такого не было, подумал он.
Подожди и не такое увидишь. Это только начало. Только начало… шептал внутренний голос.
Монетка…
Самоцветы посыпались на пол и разбежались по комнате.
— Ну вот и отлично, а теперь отодвинь стол и открой люк.
Стэг заглянул под стол. В уголке у самой стены торчало вбитое в пол кольцо.
Отодвинуть стол говоришь. Сейчас, сейчас…
Он ухватился за деревянные края и рванул что есть силы, поднял стол перед собой. Книги попадали на пол. Вор прикрылся деревянным щитом.
Арбалетный болт пробил дерево и застрял в нескольких сантиметрах от колена. Стэг выглянул из-за укрытия. Незнакомец стоял прямо перед ним, он почти перезарядил арбалет. Вор крякнув оттолкнулся, и прыгнул. Стол сработал как таран и пришиб незнакомца к стене. Арбалет выскочил из руки. Стэг несколько раз ударил плечом по столу, припечатывая незнакомца. Тот перестал держаться на ногах и сполз на землю словно одежда с худой вешалки. На миг Стэгу показалось, что на пол упал пустой балахон. Он пнул его ногой, и с облегчением убедился, что тело на месте.
Теперь бежать, побыстрей и подальше.
Стэг дёрнул дверь.
Заперто! Ах ты пёс бродячий, когда только успел. Ключ должно быть у него в кармане.
Стэг обернулся. Незнакомец стоял на ногах. В одной руке – арбалет, в другой – его, Стэга, нож.
— Ну что, - незнакомец сплюнул кровавым сгустком, - продолжим?
Он указал на люк:
— Вперед!
Под крышкой ничего не было. Одна темнота. Такая же как под капюшоном незнакомца.
Там нет дна, с ужасом подумал Стэг.
— Прыгай. Не бойся, там не высоко, – сказал незнакомец.
Движением головы он откинул капюшон. Обычное человеческое лицо. Разбитый рот растянулся в противной улыбке.
Что там внизу? Ножи? Колья? Голодные чудовища?
Или Хозяин?
— Давай быстрее!
Незнакомец шагнул к Стэгу. Специально или не специально ботинком он задел самоцвет. Камень покотилился по полу и упал в люк.
Вор принялся считать секунды.
Одна… Две… Три… Четыре… А звука то нет… Пять… Шесть…
— Давай, - незнакомец толкнул вора ногой в грудь. – Хозяин ждёт.
Стэг полетел вниз. Он ухватился за ногу незнакомца. Руки заскользили по измазанному жиром сапогу и Стэг сорвался в пустоту.
Он упал на пол. Удар был не столько сильным, сколько неожиданным. В результате Стэг подвернул лодыжку. Подбородком он ударился об колено и очень сильно прикусил язык. Рот мгновенно наполнился слюной.
На полу лежала солома. Вот почему камень не стукнулся при падении.
Не успел он опомниться а незнакомец уже тут как тут. Спрыгнул следом, ещё и люк сумел за собой захлопнуть. Он заломил руки вора и поднял его на ноги.
— Пошли, - нож упёрся в спину Стэга.
Незнакомец вёл пленника не позволяя сбавить шаг.
И что он видит в темноте? Стэг ковылял, стараясь не наступать на больную ногу. Каждую секунду он ожидал, что врежется в стену. Язык распух, и при встряске напоминал о себе.
Проклятые деньги, нужно было сразу отказаться.
Сначала узнаю, что от меня хотят, а там видно будет, отказаться всегда успею, передразнил он самого себя. Ну и что вышло? Чего от меня хотят я так и не узнал, а отказаться уже навряд ли выйдет.
Монетка…
Да иди ты к чертям со своей монеткой, ответил Стэг застрявшему в голове голосу нищего. Без тебя тошно.
Стэг наткнулся на стену. Незнакомец прижал его к холодному сырому камню.
— Не рыпайся, сеньор.
Конвоир выбил по стене условный стук. Рукоять кинжала выдала глухие еле слышные звуки. С таким успехом можно колотить по крышке гроба – никто не откроет. И не потому что постоялец мертв, а из-за надавившей сверху  земли.
За стеной кто-то охнул, на уровне ног вора открылось светящееся факельным светом окошко. Здоровенный глаз таращился на них снизу-вверх.
— Сейчас. Поесть толком не дадут, – хриплым басом забубнил хозяин глаза.
Задвигались засовы, зашумели цепи и у самого пола открылась дверь, да такая что и не пролезешь.
— Ползи, - скомандовал незнакомец.
Ползи… Был бы нож, ты б у меня поползал…
Тяжело выдохнув Стэг опустился на колени.
— Я не пролезу, слишком узко, – язык едва ворочался.
— Не пройдешь целиком - пройдешь по кускам, – сухо отозвался незнакомец.
— Ну смотрите сами, если застряну, тогда… - Стэг оборвался.
Тогда мы тебя порежем, закончил он про себя.
И он пополз, куда деваться. Он уже пробовал сопротивляться. Ничего не вышло. А в нынешнем состоянии ему не оставалось ни чего, как отдаться судьбе.
Дверной проем превратился в длинный каменный тоннель, лишь только он просунул в него голову. Выход в другую комнату отдалился локтей на десять.
Что за магические штучки?
Он с сомнением посмотрел на незнакомца. Силуэт того терялся в темноте, только лезвие кинжала играло бликами. Острое лезвие. Стэг сам его точил…
Будь ты проклят, будьте вы все прокляты, сказал себе Стэг и полез в узкий тоннель. В середине пути он остановился. Не потому что устал, а потому что коридор стал уже. Гораздо уже. Стены давили на него, воздух с хрипом вырывался из лёгких. Язык кувыркался во рту словно мёртвая лягушка. Голова кружилась, он не понимал где верх, где низ и куда он ползёт – вперёд или назад.
А что, если проход закроется с обеих сторон?
Не думая о боли в ноге, он протиснулся дальше. Ещё дальше и - ближе. Ближе к входу.
Стэг вывалился из двери. И если с той стороны она находилась  внизу стены, то здесь, наоборот, - у самого потолка.
В который раз Стэг оказался на полу. А шустрый незнакомец уже высунулся следом. Как же он надоел. Стэг сидел на каменном полу и не понимал, как за один вечер жизнь может превратиться в кошмар?
С чего все началось? Где та граница? Где точка начала?
— Хозяин уж заждался, что так долго? – прогремел знакомый бас.
Обладателем глаза оказалось непонятное, толстое, брюхатое существо, то ли огр, то ли тролль, не понять. Двухметровое создание уставилось на Стэга одним глазом. Второго глаза не было - веки стягивал грубый шов, наложенный неумелой рукой. В объемном животе, словно оставленные портным иголки, торчали ножи. Коллекционер, похоже, не чувствовал каких-либо неудобств по этому поводу, поскольку даже не обращал на них внимания.
— Вот, - незнакомец показал свое разбитое лицо, - расслабился на миг и…
— Марф, уж я тебе сколько раз-то говорил - осторожнее. – Троллеогр покачал головой. – Уж после моего-то глаза, мог бы и прислушаться.
Стэг слушал их ничего не понимал.
— Раньше такого не было, – сказал незнакомец-Марф.
— Раньше у меня было оба глаза, - закончил дискуссию троллеогр.
— Ладно, Охр, поведу его к хозяину. Пошли пока кого на верху прибрать.
— Что ж я дурак, что ли? Все сделаю как обычно, – отозвался Охр.
Марф поднял вора.
— Пошли, - сказал он.
Стэг неуверенно заковылял к коридору, ведущему прочь из комнаты.
— А, чуть не забыл, - незнакомец окликнул одноглазого. - Вот тебе. Для коллекции.
Он кинул Охру кинжал Стэга. Стражник осмотрел оружие, казавшееся соломинкой в его толстых точно сардельки пальцах, и отдал назад:
— Есть уже такой же, – сказал он.
Как же, размечтался слепой болван! Такой кинжал есть только у меня, подумал Стэг.
Был только у тебя, добавил внутренний голос.

.4.

Коридор, по которому они шли, оказался тюремными катакомбами. По обе стороны их окружали зарешёченные камеры. Пленники тянули к нему руки, лапы, щупальца или что там у них было. Таких уродливых созданий Стэг не мог себе даже представить.
Они такие родились, или их уродства - результат пыток?
Красный, будто с парилки, человек, изрезанный как вареная сосиска вытянул ошпаренную руку и ухватил растерявшегося вора за плечо.
— Я живой?! Я живой?! – заорал пленник из сырой камеры.
Ошеломленный Стэг увидел, как у схватившего его человека потёк черный гной из-под обвисших лоскутов, которые когда-то были ушами.
Стэг рванулся. Кожа слетела с руки узника как перчатка и тот завизжал от боли.
Больше Стэг не смотрел по сторонам.
Держись середины, говорил он себе, смотри под ноги. Под ноги. Он шел и думал. Думал ни о чем, просто чтобы думать, чтобы набить голову мыслями, чтобы жутким стонам уже не хватало места в голове, чтобы, чтобы… Он вспомнил детскую  песенку, и стал раз за разом прокручивать слова.
— Направо, - сказал Марф.
Стэг пропустил поворот. И когда конвоир схватил его за руку чтобы остановить, Стэг чуть не закричал. Но даже если бы он и смог открыть рот, разбухший язык не дал бы вырваться звукам наружу.
— Хозяин там, – сказал Марф и пошёл назад по коридору.
Стэг посмотрел на двойную дверь.
Дверь.
Троллеогр не мог проползти через тот заколдованный вход. Или мог? Дверь, все-таки, магическая? Мог - не мог, какая разница. Всё равно должен быть другой выход. Либо он дальше - за дверью где ждёт хозяин, либо он на коридоре и я его пропустил.
Стэг выбрал дверь. Он не мог вернуться, он боялся замученных, обезображенных пленников. Он решил встретиться с хозяином. Хотя тот, наверняка, сам окажется уродом. Не физическим, так моральным.
А если меня превратят в одного из НИХ?
Поздно – руки уже легли на витиеватые створки. Дверь открыта.

.5.

Он очутился в огромном - а если учесть, что находился он под землей – нереальном зале. Миллионы. Миллиарды свеч горели кругом: на стенах, на потолке. Их огонь отражался в застывшем озере зеркального пола. Огоньки окружали его со всех сторон. Но вот странное дело, хоть и горели они ярко, а света не давали и не понятно далеко до них или близко. Прямо как звёзды – холодные и далекие.
~ Я здесь, ~ голос внутри головы молотил по черепу, как язык в колоколе.
Против своей воли Стэг зашагал. Тело теперь не принадлежало ему. Теперь он всего-навсего марионетка. Только разум остался свободным. И тот был на грани. Он пытался вернуть ощущение реальности, удержать рушащийся мир. Огоньки вокруг сводили с ума.
Я в небе, думал Стэг. А, вот и Кентавр, заметил он знакомое созвездие. Вот Горгона, вот голова Медузы, вот мой любимый кинжал Колосса.
Повозка, роль которой исполняло его тело, остановилась. Во мраке зашевелилась каменная гора тени. Из темноты протянулась длинная драконья шея. Матово-черная чешуя отражала огни не хуже зеркального пола. Голова, совсем не похожая на голову дракона, уставилась на Стэга. Почти человеческая, только без нижней челюсти. На лбу вытатуирован третий глаз. Что-то знакомое… Где я мог видеть этот образ?
Не видеть, вспомнил Стэг, а слышать. Легенды. Старые легенды…
— Ты… - вслух вспоминал вор, пытаясь совладать с языком.
~ Да, я бог возмездия. Уже никто не помнит моего имени, да и я сам не назову его точно.
— Но ты ведь?.. Или легенды врут?
~ Мёртв? Да, всё так. Старые россказни не лгут. Удивительно, что их хоть кто-то помнит. После моей смерти прошло столько времени.
— Можно..
~ Не озвучивай свои мысли, я и так их слышу.
Ты можешь говорить, ну делать это, потише. Голова трещит.
~ Хорошо.
Тишина. И чуть погодя новый удар:
~ Я полон сил и мне не терпится начать, тем более ты один из последних.
Последних? Может объяснишь, наконец, чего тебе надо?
~ Я почти возродился. За время моего отсутствия мир погряз во лжи и предательстве. В одиночку я не смогу навести порядок.
Голова дракона нависла над Стэгом. Огоньки отражались в глубоких как сама бездна глазах божества.
~ Мне нужны помощники. Каратели воздающие преступникам по заслугам.
Ты предлагаешь мне стать одним из них?
~ Ты ловок, хитёр, силён. В своем ремесле ты стал больше чем человек. И я не предлагаю – я сделаю тебя одним из них.
А как же быть с тем, что я сам – преступник? Я – вор!
~ Ты мог заметить, в последнее время встретить безгрешное существо невозможно. Только животные, да полоумные не творят беззаконие. Кто в здравом уме откажется  украсть, убить или предать ради выгоды, зная, что за это ничего не будет.
Нет бога возмездия – нет наказания, так думают они все! И они правы, так и было!
Стэг повалился на пол. Голова разрывалась на части, глаза горели огнем. ГОЛОС сокрушал его тело.
~ Пусть ликуют успевшие помереть! Со временем я доберусь и до них! Все ответят предо мной! ВСЕ!!!
Остановись! Замолчи!
Стэг обхватил голову руками, сжал её в страхе, что череп просто не выдержит больше.
ХВАТИТ!
Шум оборвался. Только звенящий шепот в ушах продолжал забавляться со Стэгом.
~ Ты искупишь свои грехи, ~ продолжил дракон, ~ испытание очистит тебя.
Испытание? Не хочу…
Ничего не хочу…
Оставь меня!
Зачем ты меня мучаешь? Зачем ты мучаешь узников? Разве смерти не достаточно?
~ Я никого не мучаю. Они проходят испытание.
Что?!
~ Только через боль и страдания можно обрести прощение.
Ты безумен!
Ты противоречишь сам себе. Говоришь, никого не мучаешь, а сам  издеваешься над ними, заставляешь страдать! Да в твоих словах столько же смысла, сколько в предсказаниях немой старухи.
~ Сейчас ты не понимаешь, но я не расстраиваюсь.
Голова бога скрылась во мраке.
~ Когда закончится испытание, ты поймешь.
Я НЕ ХОЧУ! Я не буду тебе помогать!
~ Нам больше не о чем говорить. Быть может позже…
Выбери другого. Почему я?!
Разноцветный язык пламени вспыхнул во тьме. Радужный огонь полоснул Стэга. Он вскинул руки перед лицом, нестерпимый жар охватил их, перекинулся на голову. Вот уже Стэг полностью скрылся в магическом пламени. Колющая боль просачивалась через кожу, тянулась к костям. Вор распластался на полу. Водоворот пламени обволакивал его. Перед глазами кружился огненный вихрь. Он крутился, вертелся, играл всеми цветами радуги, втягивал в себя.

.6.

Холодно. До чего же холодно… Снег кругом. Под спиной, под руками, под ногами, под головой  – везде.
Стег сжал пальцы в кулак. Твердые маленькие крупинки забились под ногти.
Песок – не снег. Почему так холодно?
Стэг открыл глаза. И испугался - Огоньки!
Нет, это звёзды. Настоящее небо, настоящие звёзды.
Вор поднялся, опираясь о деревянную лавку.
Где я? Бог-маразматик, что ты со мной сотворил?
Не различая дороги он заковылял прочь.
Видно, ничего у тебя не вышло, раз я жив. Объявилась радость на мою голову. И без тебя неплохо жилось. Видите ли, помощники ему нужны – лекарь тебе хороший нужен, а не помощник. Чтоб мозги твои тупые поправил.
Чем так воняет?
Стэг увидел свои руки и понял. Мной и воняет, подумал он. Боль потихоньку-потихоньку начала возвращаться. Сейчас чуть щипало обожжённые руки и лицо. Но скоро муки начнутся адские.
Я умру. С такими ожогами долго не живут.
Ветер укутал вора воздушным одеялом. Невесомые частички гари и пепла парусом взвились за его спиной.
Почему я не в клетке? Может он нашел себе другого кандидата, и я больше не нужен? Неужто оставит в покое? Может решил, что я не прошел очищение? Что я умер, и выбросили как дырявые сандалии?
Стэг сел. Прислонился к лавке.
— Стой! Тпрууууу! Стой ты лихо кособокое!
Теперь тебе не достать меня.
— Осторожнее, сеньор!
Что это?
Через дорогу Стэг увидел Марфа. Тот кого-то прижимал к стене глиняного дома.
Это же я!
Так вот что ты мне приготовил. Думаешь мне не хватит сил остановить себя, думаешь я умру наблюдая как подонок Марф ведёт меня в твои сети. Ну уж нет!
Стэг поднялся, на прилавке стоял треснувший горшок. Вор взял его. Можно попробовать оглушить Марфа. Занеся горшок над головой, Стэг ринулся в бой. Если шаркающую, ковыляющую походку можно охарактеризовать как «ринулся».
— Куда прешь, болван!
Убей его Стэг! Убей!
Вор забыл, что не произносит свои мысли вслух.
— Это же ловушка! – закричал он, но тело словно забыло, как это – говорить.
Язык не хотел поворачиваться, поэтому выходило что-то совершенно несуразное:
— Монета!
— Нет у меня монет, –  тот, другой Стэг встретил вора ногой.
— Ойй!- взвизгнул возничий и закрыл глаза.
Повозка подпрыгнула на человеке и понеслась дальше, оставляя на камнях кровавую полосу. Стэг корчился в агонии. Из груди торчала обломанная корона ребер. Рядом, розовой ватой лежали лёгкие.
— Сеньор, - незнакомец указал на зажатый в руке вора кинжал, - остановите его мучения.
— С какой такой стати мне портить оружие об эту мразь? Он и так уже мне весь сапог измазал. Тем более, оборванец хотел огреть вас горшком. Так что, ты мне должен. – Сказал другой Стэг.
— Сочтёмся, – засмеялся незнакомец. – Ладно, как сказал бы один человек - сам помрёт, никуда не денется.
— Вот-вот, - подтвердил другой Стэг.
И они двинулись дальше. А вор лежал на дороге. Песок и ветер укрывали его тело.

~ Ты будешь умирать от своей руки, ~ сказал голос. ~ Кроме нашего мира, существует множество других. Я видел их все. Что-то в них похоже, что-то нет. Но в каждом ты будешь убивать себя, пока цепь не прервётся. Тогда ты пройдешь испытание, и дух твой возродится.
Ты станешь Единым.

.7.

В одном из миллионов миров наступала ночь.
— Тебе нужно быть ответственнее, Стэг.
Отец смотрел прямо в глаза своему сыну. Парень стоял, пытаясь опустить голову, но отец не давал.
Не хочу так жить! Убегу сегодня же.
— Придет время, - продолжал отец, - когда хозяйство достанется тебе, и я не хочу, чтобы ты раздал его по-глупому. У тебя много братьев и сестёр, за которых ты в ответе. Ты - самый старший, и должен думать, прежде всего,  о них, а не о себе…
Стэг посмотрел на младшую сестренку. Её заплаканные глаза умоляюще смотрели на него. Такое впечатление, что она знает, подумал Стэг, знает, что я собираюсь уйти.
— Ты всё понял?
— А?
— Я спрашиваю, ты всё понял? – повторил отец.
— Да я все понял, - кивнул Стэг.
— Что ты понял?
— Я буду ответственнее, папа, – сказал Стэг.
Он посмотрел на младшенькую. Целую вечность он находился на грани. Целую вечность размышлял о своем прошлом, настоящем, будущем. Целую вечность на него смотрели мокрые заплаканные глаза. И почему-то он видел в них огоньки созвездий.
Ладно, ради тебя я действительно попробую.
В ту ночь он остался дома.