Осень, листья, дождь и все такое

У этого вечера нет музыки. Никакое радио нельзя настроить, подкрутить, довертеть до такой ноты, чтобы оно оказалось в унисон с обрушившимся на город дождем. То есть если бы уже сесть, к примеру, в такси, где играет, возможно, джаз, оно может быть, и возникло бы ощущение — музыки. Такой музыки, о которой потом вспоминаешь так же, как вспоминаешь по запаху мимолетное прошлое. Как в полутонах вспоминаешь безвозвратно ушедшее. Как в легком движении нащупываешь неуловимое. Когда музыка льется сама по себе, словно саундтрек, заранее заготовленный и включенный в нужном месте с выверенным уровнем громкости.
Это не такси. А попадись такси, то даже страшно представить, что бы там могло на самом деле звучать.
Меж тем это первый осенний вечер. На календаре предпоследний день августа, но на мокром асфальте уже лежат сбитые ветром и дождем листья — так как они лежат единственно только осенью. И оттого вдыхается как будто с грустью, отстраненностью, чуточку даже разочарованием. Когда набрав полные легкие воздуха, выдыхается - почти вслух, почти криком: «Ну, вот и осень». Как неизбежное. Но и как долгожданное. Когда чувства на полтона острее, дни - короче, жесты - небрежнее, а дома - уютнее. Это ведь уже несколько дней так – и солнце не то, и небо поменяло цвет, и пахнет – не так, и деревья – незаметно, одним росчерком – из зеленых – в пожелтевшие. Но только сейчас отваживаешься признаться себе: ОСЕНЬ.
Ехать по Остоженке как по зеркалу – недавно накатали дорогу – впереди красные полосы, чуть левее – белые. Не полосы даже – ходули – длинные линии в никуда. И совсем неважно, какая именно машина их так неторопливо и заботливо выводит.
Небо ликует синими всполохами. Дождь то ослабевает, то бросается на лобовое стекло так, как будто плюет изо всех сил, как будто бы этим своим плевком хочет разбить стекло вдребезги. Я думаю о дворниках на новой машине. Они впервые при мне полноценно за работой. Примеряю их результат на позднюю осень, на слякоть, на почти зиму – уже бегу вперед, уже просчитываю – справятся ли. Кажется, справятся.
С благодарность и благостью качу дальше и верчу головой во все стороны. А ведь сколько людей сейчас разбрелись по своим квартирам, досиживают в своих офисах, едят в ресторанах и не видят всего этого. А ты едешь себе по Комсомольскому проспекту, мимо уходящих под воду машин у МДМ, мимо затекающих и кривящихся в стекле разноцветных светофоров, мимо застигнутых на самом верху врасплох расклейщиков щитов, и воображаешь, что все представление сейчас играется для тебя одной. Что тебе выпала какая-то особенная честь – быть свидетелем, быть сопричастной, быть частицей, добавляя в эту стройную какофонию капельной дроби нежный, почти убаюкивающий шелест всех четырех колес.
От осени всегда ждешь историй. Больших и прекрасных, невыдуманных и не случившихся. Они всегда происходят. С завидным постоянством. С хризантемной остротой и сказочной красотой. Одни истории из сказок перекочевывают в жизнь, так что их перестаешь узнавать и замечать, о других только мечтаешь и фантазируешь. Но именно в этих фантазиях – столько счастья, столько настоящего, не приукрашенного счастья!
Одна такая история случится со мной. Моя – история. И что бы я про нее ни знала, до последней секунды я могу о ней только мечтать, вертеться в нетерпении и думать. Думать про осень, листья, дождь и все такое.

30 августа 2005