Глава 1. Рейра

Так тихо, что слышен стук сердца в груди. Воздух чистый, такого уже давно не бывает в городах. Влажно и тепло, рядом точно есть какой-то источник воды. Большое озеро? Речушка? Водопад? Кажется, это лес. Хвойный лес, если быть точнее. Над головой не слышно шелеста листвы, такое спокойствие доступно только многовековым соснам и елям. Так темно, что с трудом можно разглядеть собственную ладонь. Под ногами мягкий ковер из еловых и сосновых игл, сухой травы и мха.
Постепенно восприятие Рейры улучшается. Обоняние, напрочь отбитое табачным дымом и смогом, начинает различать тонкие нюансы лесных ароматов. Вот едва слышный запах спелой земляники, чем-то тягучим и томным тянет от земли, влажным и прелым пахнут кора и кедровые шишки. Потом к ней возвращается слух, который был уничтожен грохотом метро и трамваев, воем сирен и гулом человеческой речи. Звенящая тишина пропадает, и женщина слышит, как плещется вода где-то за порослью папоротника, как мимо пронеслась и вскарабкалась по стволу лиственницы в дупло серая белка. Как цикады завели хоботками свои жесткие металлические песни.
Последними привыкают глаза, которые так давно не видели звездного неба, что уже и забыли, как оно выглядит. Рейра начинает различать силуэты деревьев, замечает, что за ними есть небольшое озеро, в котором отражается полная луна. Поднимает лицо и впервые за долгие годы видит звезды. Вот Большая Медведица, а вот созвездие Ориона. Планетарии изобрели, чтобы жители Токио вспоминали, как выглядит небо, хотя бы на изображении с проектора.
Когда глаза совсем привыкли, Рейра увидела где-то вдалеке огни. А еще узкую, хорошо утоптанную тропинку, по которой, кажется, ходили довольно часто. Женщина собралась с духом и пошла на свет. Она ступала босыми ногами по земле, чувствуя кожей каждую неровность и шероховатость, вдыхала запах магнолий, глициний и травы. Сосны и лиственницы расступились, и Рейра заметила небольшую лавочку.
Так выглядели лотки на ярмарках, где продавали уличную еду. Лавка была ярко освещена, свет был теплым, уютным. Не холодные галогеновые светильники, а трогательные лампы с нитью накаливания внутри. Из этих лампочек были составлены целые гирлянды, которые мягко подсвечивали витрину. Над открытым прилавком с разнообразной снедью высилась двускатная черепичная крыша. Флюгер в виде изогнувшей спину кошки, которая держала в лапах пойманную мышь, сейчас был неподвижен из-за полного безветрия.
Рейра остановилась на пороге, думая, стоит ли входить. Наконец решилась и легко взбежала по деревянным ступеням на крытую веранду, где были расставлены несколько круглых столиков, плетеные кресла и пляжные лежаки с соломенными тюфяками. Пахло домашней едой, как когда-то на кухне у бабушки.
Приоткрылась низенькая дверь, и на веранду вышел высокий мужчина. На вид ему было около 40 лет. Одет в свободный черный костюм — традиционный японский наряд из широких хакама и кимоно. Длинные волосы убраны в высокий пучок. На висках и по пробору — легкая паутина седины. Мужчина подошел к Рейре и поклонился, а потом заговорил. Голос у него был тихий и мягкий, он обволакивал и успокаивал.
— Здравствуй, Рейра. Рад видеть тебя в своей скромной лавочке. Надеюсь, тебе здесь понравится…
— Здравствуйте. Лавочка действительно уютная, и пахнет приятно, — женщина внезапно осеклась. — Но откуда вы знаете, как меня зовут?
— Я многое знаю, дорогая моя. Даже то, чего не хотел бы знать… — близко посаженные зеленые глаза хитро сощурились. — Знаю, например, что сегодня ночью ты пила вино. Красное сухое, — мужчина прикрыл глаза. — Марку, увы, не скажу. Но вино выдержанное, хорошее… И плакала.
— Как вас зовут? Кто вы? — Рейра потерла глаза, чтобы проверить, не померещилось ли ей, и настороженно посмотрела на собеседника.
— Зовут меня Кайто. Я владелец этой лавочки. А больше тебе знать ничего и не нужно. Я вижу, что тревога твоя сильна и густа. Она черным мороком кружит над твоей головой и иногда искрится зигзагами молний. Но у меня есть то, что тебе поможет. Ты же хочешь есть?
Рейра успела проголодаться, поэтому только коротко кивнула. У нее была короткая, почти мужская стрижка. Под серыми глазами с длинными ресницами лежали глубокие сизые круги. На женщине была клетчатая рубашка с подвернутыми до локтей рукавами и потертые джинсы. Ботинок на ногах не было. Хотя она точно знала, что выходила из дома в любимых мартинсах. Или… не выходила?
Кайто потер ладони, как будто хотел согреть их, и исчез в небольшой кухоньке за прилавком. Примерно через пять минут он вернулся, тихо ступая по доскам пола босыми ногами. В руках он держал глубокую керамическую суповую миску. От нее поднимался облачками пар. Пахло от блюда сытно и тепло — спелыми помидорами, специями, томатной пастой. Мужчина поставил тарелку перед гостьей на стол и сел напротив.
— Ешь!
— Что это? — смущенно поинтересовалась женщина.
— Фирменная противотревожная капуста Кайто. Блюдо, которое подарит тебе желанное спокойствие. Поешь, а потом расскажи мне свою историю.
Рейре было страшно пробовать блюдо, поданное незнакомцем. Но это место дарило такое спокойствие и умиротворение, женщина была так голодна, а от тарелки так приятно пахло, что она взяла предложенные бамбуковые палочки и быстро-быстро съела все, до последней крошки.
Это действительно была капуста. Тушеная капуста с луком, морковью и томатной пастой. Совершенно простое блюдо, которое было отменно вкусным. Когда-то, боже, когда это было… такую капусту готовил ей муж. Тогда их отношения еще не пошли под откос, она не бросила ребенка и не нырнула с головой в карьеру. Тогда еще у нее была семья и цельная человеческая жизнь, а не ее карикатура, жалкое подобие. Это позже она стала такой — жесткой, с каменным лицом, с которого не сходила едкая усмешка. Тогда же в ее гардеробе появились статусные брючные костюмы, а вместо дешевой бижутерии она смогла позволить себе настоящее серебро и драгоценности. Вот только радости они ей, увы, не доставили.
— Понравилась еда из лавочки Кайто? — хитро улыбнулся мужчина и подвинул  женщине глиняный коричневый чайник и такую же чашку, от которой умопомрачительно пахло бергамотом.
— Очень! — женщина осторожно улыбнулась и взяла предложенный чай.
— А теперь рассказывай, что произошло. Я не смогу помочь тебе, если не услышу историю от тебя. И не стесняйся быть откровенной. Здесь за откровенность тебя не осудят.
Женщина немного помолчала. Было странно раскрывать все карты перед человеком, которого она видела впервые в жизни. Но довериться незнакомцу, которого больше никогда не встретишь, казалось проще, чем быть откровенной с друзьями и коллегами. Рейра кивнула и начала свою историю.
— В двадцать лет я вышла замуж за парня, которого считала другом. По молодости и глупости у нас появился ребенок, девочка. Наша Алиска. Мне казалось, что впереди целая жизнь — новые проекты, творчество, хобби. Но все разбилось об эгоцентризм и невыносимый характер мужа. Он был уверен, что есть только два мнения: его и неправильное. Он никогда меня не слушал, часто казалось, что я говорю со стеной. А еще я ошиблась, полагая, что он похож на меня — мечтает о хорошей работе и признании в профессии. Ему это было чуждо. Все свободное время муж проводил за компьютерными играми, а после и вовсе начал беспробудно пить.
— Не об этом ты мечтала, когда выходила замуж? — Кайто понимающе кивнул.
— Я всегда думала, что мы вместе запустим проект. Предпосылки к этому были — муж учился на программиста, разбирался в железе и даже проектировал сайты. Но усидчивости в нем не было, так что желание развлечений и праздной жизни перевесило. Рядом с ним меня как будто затягивало в трясину. Когда я поняла это, мне стало так страшно, что решила сорваться в Токио. Наивно полагала, что большой город мужа изменит. Мы оставили дочь на попечение бабушки. Планировали вернуться за ней, когда все наладится.
— Но что-то пошло не так? — мягко улыбнулся мужчина и подлил в чашку Рейры еще чаю.
— Вначале было сложно, — как будто не слыша его, продолжала женщина. — Муж сидел дома, а я перебивалась мелкими подработками. Денег не хватало, но я все равно собирала их и отправляла семье. Потом мне предложили хорошую работу. Главным редактором глянцевого журнала. Я стала много зарабатывать и уже планировала забрать дочь, но…
— Дальше было предательство? — мужчина взял Рейру за руку, его ладонь кольнули острые ноготки — женщина носила стилеты.
— Муж поставил меня перед фактом, что я изменилась и перестала быть пылкой в постели, думаю только о работе и не хочу развлекаться. А он еще молод, горяч и вообще разочаровался в семье. Он завел любовницу. По словам мужа, его Ёсико была совершенно другая, она понимала его, разделяла его увлечения и не выносила мозг. Ёсико и правда была полной противоположностью мне. Абсолютно нелепая, но милая внешне девушка. Совершенно смешного ростика. Она все время улыбалась, никогда не перечила. Потом правда оказалось, что она наркоманка, а ее муж сидит в тюрьме… В общем, к тому моменту, как я решила восстановить семью, семьи у меня не стало… — Рейра вздернула подбородок и зло засмеялась. — Нелепая история, да?
— Печально это слышать, — грустно сказал мужчина. — И как же ты поступила?
— Мужа с любовницей я выставила за дверь и продолжила работать, как проклятая. Алиска осталась жить у бабушки. Я тогда считала себя плохой матерью. Жалела вначале, что не взяла дочь с собой в Токио, а потом, что не отстояла право быть с ней рядом. Это все ужасно тревожило и тяготило меня. Но я была уверена, что Алиске лучше в родном городе, где ей все знакомо. Мама поддерживала меня в этом решении. «Пока ты там строишь карьеру, — говорила она, — у тебя совсем нет времени на дочь. Разве хорошо ей все время быть одной в пустой квартире? А здесь девочка под присмотром. Пусть живет с нами, а в старшую школу поедет в Токио». И я согласилась с этими аргументами. У меня не было уверенности, что справлюсь в одиночку с воспитанием. Я и о себе не могу нормально позаботиться. Только и есть во мне взрослого, что умение работать.
Я даже обрадовалась, что теперь одна. Муж вечно говорил со мной на повышенных тонах, а когда я решалась возразить, не стеснялся тычков, пощечин и даже ударов кулаком. Если бы вы знали, сколько раз я замазывала синяки и ссадины перед работой! Однажды мне даже пришлось брать отпуск за свой счет, потому что на лице красовался огромный кровоподтек. Это меня так наказали за отсутствие горячего ужина на столе, — Рейра горько усмехнулась.
— Просто отвратительно! Но почему же ты сама не ушла? — в голосе Кайто слышалось искреннее сочувствие.
— Я предприняла несколько попыток, но муж угрожал мне самоубийством, а потом сказал, что не отпустит меня. Скорее привяжет к батарее и убьет, чем даст свободу и позволит другому мужчине быть со мной рядом. Я испугалась… И приняла как данность, что эти отношения навсегда. Когда он завел любовницу, я вздохнула с облегчением.
— Какой ужас! — Кайто прикрыл глаза и представил эту картину. Вот Рейра сидит на полу в коридоре и плачет, а над ней размахивает кулаками крупный мужчина с мощными бицепсами. Глаза яростные, он кричит так громко и неистово, что изо рта брызжет слюна. Кайто поежился.
— После расставания с мужем я полностью погрузилась в работу, — продолжила рассказ Рейра. — Брала все новые проекты, наращивала скиллы, мой отдел рос вместе с ответственностью. Мне нравилось засиживаться на работе допоздна, потому что в квартире меня никто не ждал. А по пути домой стала все чаще покупать вино. Без него я не могла заснуть…
— Ты же могла сходить к врачу и попросить выписать снотворное… — мягко произнес Кайто.
— Я думала об этом. Но каждый раз что-то останавливало. Когда ты идешь к врачу со своими проблемами, ты как будто признаешь, что они есть. Показываешь свою слабость…
— А ты хотела быть iron maiden? Железной девой, которая не знает сожалений и боли?
— Я закрылась ото всех. Сверху стальные доспехи и глянцевая картинка успеха. Мне нравилось, что коллеги и знакомые считали меня сильной. Даже собственные родители считали меня сильной и поддерживали в этом… — Рейра подняла глаза на собеседника и вцепилась в чашку. Рука заметно подрагивала, так что треть кружки пролилась на стол. Кайто увидел это и незаметно промокнул темную лужицу салфеткой.
— Но броня сломалась? — мужчина печально взглянул на гостью.
— О да… В ней стали появляться бреши. Я не могла заставить себя встать с постели с утра. Потом мне начали мерещиться странные вещи. Я боялась стука в дверь и телефонных звонков. В какой-то момент я поняла, что выхожу из дома только в офис, а в выходные выпиваю первый бокал вина прямо с утра, чтобы не слышать голосов в голове. Они изматывали меня. Я хотела умереть, но знала, что если умру, обо мне никто не вспомнит. А я мечтала хотя бы о капельке участия и любви… — плечи Рейры поникли, по щекам покатились тяжелые слезы. Они оставляли мокрые дорожки на коже.
— И ты оказалась здесь… — Кайто с грустью посмотрел на издерганную худую женщину, которая широко расставила острые локти в стойке борца.
— Да. Я легла в ванну с бутылкой вина, слушала музыку. И пила, пила, пила. Пока не заснула и не оказалась под водой. Я не стала выныривать. Дала воде попасть в легкие и очнулась уже в этом лесу. Значит, я умерла? — тихо спросила женщина и протерла рукой лицо, чтобы убрать слезы.
— Нет, ты не умерла. Ты попала в сложную ситуацию, потому что нуждалась в поддержке. И ты ее получила. Ты уже заметила, что противотревожная капуста Кайто помогла?
— Кажется… — женщина прислушалась к себе и поняла, что страх и тревога, которые разъедали ее изнутри, действительно пропали.
— Я рад. А напоследок я дам тебе совет, который поможет освободиться от страха навсегда…

*
Рейра дернулась от того, что в легкие попала вода. Она вынырнула и увидела, что снова дома. Вода, в которой она лежала была едва теплой. Женщину трясло от холода. На кафельной плитке лежала разбитая пустая бутылка. В голове плескалось вместе с болью похмелья тихое напутствие Кайто:

«Ты себя спрятала, как в листы капусты. Ты так хотела быть сильной, что запрещала себе плакать и корила за малейшую слабость. Прости себя и прими. У каждого свой путь. А твоя дочь все равно тебя любит».