Глава 2. Иоши

Кайто был на своей кухоньке. Уютное обжитое пространство продумано до мелочей. На чугунной газовой плите пыхтела кастрюлька с мясным бульоном. В духовке запекались грибные котлеты. Ряд деревянных тумб — дерево старое, потертое, с историей. На нем видны следы от ножа и тесака. А цвет, в зависимости от освещения, кажется то янтарным, то медным, то отдает немного серебром. Рядом с плитой разделочные доски, массивные, мощные, каждая из цельного куска древесины.
На импровизированных рейлингах висят половники, лопатки, шумовки, венчики, открывалки и овощерезки. Тут же на подставке стальные ножи, от крохотных, для фруктов, до огромных, похожих на мясницкие тесаки. На открытых деревянных стеллажах толпятся многочисленные сотейники, тяжелые чугунные сковороды и воки, кастрюли, формы для выпекания, ковши и утятницы. На полочках со специями и приправами чего только нет! Сушеный имбирь и молотый чеснок, веточки душистого тимьяна и базилика, листья и семена кунжута, перец шичими, который придает блюдам легкий мандариновый привкус, пряный карри, звездочки бадьяна с тонким ароматом аниса, отдающий лекарствами и цитрусом кардамон…
Рядом прозрачные высокие баночки, на них потертые наклейки с неразборчивыми, сделанными от руки надписями. Хорошая хозяйка легко узнала бы белый рисовый уксус, соевый соус и сладко-соленый соус унаги, медово-карамельный терияки, кунжутное масло, смеси для мисо и рамена. В сетках под закопченным потолком висят связки лука и чеснока. А в большом дубовом серванте в безупречной точности расставлены керамические блюдца и тарелки, чайные и кофейные пары, стеклянные супницы, фарфоровые молочники и соусники, розетки и салатники.
Кайто склонился над кастрюлькой, опустил в бульон ложку и попробовал. Показалось, что в блюде не хватает соли, потом подумал и кинул в кастрюлю пару сушеных лавровых листиков и веточку кинзы. Кухня была ярко освещена: большая лампа нависала над рабочей зоной. Потолочный светильник с тканевым плафоном, похожим на бумажный фонарик, кидал пятно света на обеденный стол, окруженный парой тяжелых деревянных табуретов. Кайто еще раз попробовал бульон, удовлетворенно кивнул и убрал за ухо выбившуюся из пучка прядь волос.
Уже многие столетия мужчина работал в этой лавке. Менялись кухонная утварь и техника, появлялись новые столовые приборы. Вместо свечей из свиного сала кухоньку вначале освещали чадящие масляные светильники, а потом обычные лампочки. Вместо каменной печи-хибати пару десятилетий назад появилась настоящая газовая плита. А ларь со льдом однажды заменил настоящий холодильник, старенький, но вместительный, с большой морозильной камерой, где хранились говядина, крупные аргентинские креветки, безголовые тушки куриц, свиные ребрышки и овощные заморозки. Кайто не помнил, как оказался здесь и какую жизнь вел до этого. Кажется, у него никогда не было семьи или друзей.
Компанию ему в одиноких вечерах составляли только гости лавочки. Они приходили в его мир, заказывали еду, рассказывали свои истории и возвращались к привычной жизни. А Кайто оставался один. Когда-то давно во сне ему явился старик в черном капюшоне и рассказал свою историю. Много веков назад он сам был хранителем этой лавочки. И тогда же нашел на дальней полке Свод правил в телячьем переплете. В этой книге говорилось, что существует запрет на прямое вмешательство в жизнь живых. Стоит нарушить его, и лавочка сгорит дотла, а сам он, Кайто, перестанет существовать.
Он видел человеческое прошлое и будущее, но после визита старика из сна точно знал, что не вправе влиять на судьбу заблудившихся. С годами Кайто выработал собственный почерк. Слушал, когда делились сокровенным, поил вкусным травяным чаем, шутил или грустил с каждым гостем, а потом обязательно давал напутствие. Но только напутствие, не прямое указание. Стать причиной исчезновения этого места Кайто не хотел.
Бульон был готов, когда в дверь кухоньки постучали. Кайто вздохнул, пригладил ладонью волосы и вышел встретить нового гостя. На пороге стоял несуразный мальчишка. Взъерошенные светлые волосы, голубые испуганные глаза, яркий румянец на щеках. Юноша был очень худым, острые локти, казалось, грозили прорвать рукава кожаной куртки, серые джинсы держались на тазовых костях только за счет потертого коричневого ремня. На ногах — черно-белые кеды, заляпанные грязью. Видимо, плутал в лесу. Юноша потерянно озирался и молчал, поэтому Кайто первым начал диалог.
— Здравствуйте, молодой человек. Что привело вас в мою лавку и как вас зовут? — говорил мужчина тихо и мягко, зная, как благотворно действуют его спокойные интонации на потерявшихся путников.
— Здравствуйте. Меня зовут Иоши. А попал я сюда каким-то совершенно дурацким образом. Никогда еще такого со мной не было. Простите, как я могу к вам обращаться? — парень замолчал и исподлобья взглянул на хозяина заведения.
— Называй меня Кайто, — мужчина мягко улыбнулся. — И не бойся рассказать все как есть. Я слышал много странных историй. Не думаю, что твоя меня удивит.
Парень нервно дернул плечом и настороженно посмотрел на хозяина лавочки. Какой самоуверенный тип! И место подозрительное. Надо искать выход и выбираться отсюда. Логичные мысли человека, который оказался в непривычной обстановке. Но в стройные размышления вмешался голод. Приятные запахи с кухни заставили желудок парнишки жалобно сжаться и заурчать, словно десяток недовольных котов. Кайто понимающе посмотрел на гостя, поклонился ему и извинился:
— Простите меня, молодой человек, что не начал с главного. Вы ведь, кажется, ужасно голодны?
Юноша хотел гордо отказаться, но не смог. В последний раз он ел горбушку сухого черного хлеба вчера вечером. Половиной куска по традиции поделился со своей кошкой, черно-белой усатой Кайкой. Иоши судорожно кивнул и густо покраснел, отчего его щеки запылали еще ярче. Владелец лавочки потер ладони, хитро прищурился и предложил гостю пройти на веранду.
— Садитесь за стол, молодой человек. Ужин почти готов. Буквально через пять минут вы сможете утолить голод. И надеюсь, блюдо, которое я выбрал, вам понравится.
Иоши сел в плетеное кресло и задумался, разглядывая рисунок на столе. Витиеватые надписи на дзеко нихонго (старояпонском) перемежались схематичными рисунками. Здесь были какие-то птицы, кажется, соловьи, изящные гордые кошки, свернувшиеся в клубки змеи и поджарые зайцы. От разглядывания резьбы на столе парня отвлек стук. Это бился в матерчатый красный плафон люстры ночной мотылек. Иоши встал, протянул руки и схватил в ладони трогательное в своей беззащитности насекомое. Потом выпустил его в ночную ароматную темноту и снова опустился в кресло, которое даже не сдвинулось под его весом.
Кайто вырос рядом с. о столом, как будто телепортировался сюда из кухни. Его шагов Иоши не услышал. Мужчина поставил перед гостем керамическое блюдо, на котором лежали идеально ровные шарики котлет. Крохотные, каждый размером примерно с фрикадельку. Но их было так много, что голодный парень сглотнул слюну — нервно дернулся на тощей шее кадык. Рядом с блюдом мужчина поставил соусник с чем-то похожим на сметану, положил столовые приборы и льняную салфетку. На ткани был логотип — черный кот, выгнувший спину и вздыбивший трубой хвост.
— Приятного аппетита. Надеюсь, тебе понравятся фирменные грибные котлеты Кайто.
Парень придвинул к себе тарелку, пробормотал что-то отдаленно похожее на «Спасибо», наколол первую грибную фрикадельку на вилку и отправил ее в рот. Котлета таяла на языке. Она была точь-в-точь как котлеты, которые готовила Иоши мама. Немного волокнистые, с вкраплениями овсянки, с приятным грибным послевкусием. Что это? Шампиньоны? Шиитаке? Древесные грибы? Знакомое, но какое-то новое ощущение…
— Это безумно вкусно! Спасибо вам! — уже отчетливо произнес Иоши, когда опустошил блюдо. В животе разливалось тепло. Много месяцев парень не ел досыта. — Жаль, что моей Кайки нет со мной. Вчера я дал ей лишь кусок хлеба. Как бы она обрадовалась соусу и этим котлеткам… — парень тяжело вздохнул.
— Какая она, твоя Кайка? — хозяин лавочки сел на соседний стул и сложил руки перед собой. На указательном пальце блеснуло тонкое серебряное колечко с выгравированной надписью. Старые иероглифы, которые теперь можно увидеть только в архивах и музеях.
— Кайка — это моя кошка. Я нашел ее совсем маленьким тощим котенком на помойке. Она была такая тщедушная и крохотная… Думал, не выживет. Я не хотел ее забирать, я и сам всегда сидел без денег. Но котенок смотрел на меня огромными жалостливыми глазами. Казалось, он плачет. Я сунул его за пазуху и понес домой. Назвал его в шутку Кайка, тогда я еще думал, что это кот, а не кошка…
— Как девятого императора Японии? Когда он правил? Кажется, в 156-м году до нашей эры, — мужчина задумчиво посмотрел в потолок и постучал пальцем по столу. — Да, кажется, именно тогда. 29 декабря он вступил на престол…
— Да, в честь императора. Мне показалось жутко смешным, что у бедного абитуриента будет кот-император. А потом кот посмеялся надо мной и оказался кошкой. Эта кошка стала самым близким моим другом в чужом городе. Я приехал в Кюсю поступать в университет. Но провалил экзамены… И не стал возвращаться домой, думал, что родители разочаруются во мне…
— А как выглядит твоя Кайка? — прервал собеседника хозяин.
— У нее черно-белая шубка и голубые глаза. Один ус белый, остальные черные. И милые носочки и перчаточки на лапках, — когда Иоши говорил про кошку, его глаза светились любовью.
— Так-так-так, кажется, вижу, — Кайто щелкнул пальцами, и на полу у стола появилась черно-белая кошка. Она издала испуганный мявк и вцепилась когтями в ногу мужчины.
— Какая бойцовская кошка! — Кайто засмеялся и погладил по глянцевой шубке опешившее животное. — Но раз у нас теперь два гостя, я схожу за еще одной порцией котлет.
Иоши хотел спросить, откуда в комнате взялась кошка, но было в этой лавочке такое умиротворение, что он только взял Кайку на колени и потрепал за ухом. Хозяин вскоре вернулся. Поставил на пол керамическую чашку с котлетами и постучал по краешку тарелки, подзывая кошку. Кайка спрыгнула на пол и боязливо покосилась на мужчину. Потом осторожно понюхала тарелку и впилась мелкими зубками в предложенное угощение. Она ела долго и жадно, пока не утолила многодневный голод. А потом начала ластиться, обтираясь о ноги Кайто. Тот только ласково и добродушно улыбался.
— Ну, кажется, теперь я накормил всех гостей… А сейчас я бы хотел услышать твою историю. Не бойся быть честным.
— Спасибо вам большое. Мы с Кайкой действительно давно не ели досыта… Спасибо! — парень сжимал кулаки от волнения. — В университет Кюсю я не поступил, возвращаться мне было стыдно… Я сказал родителям, что поступил и получил стипендию, а сам устроился в кафе официантом. Платили скудно, да я и не жаловался. Главное, что хватало на аренду комнатушки, где поселился, и оттуда не выгоняли с кошкой. Я приносил из ресторана еду, ту, что не доели посетители, и делил ее с Кайкой. А по ночам готовился к экзаменам. Уставал ужасно, но верил, что все в один миг может измениться…
— Что же пошло не так? — участливо спросил хозяин лавки, поглаживая кошку между ушами.
— Я потерял мамин подарок. Когда мне было шесть, мама подарила мне красивый медальон, бронзовую старинную монетку с дырочкой посередине, которую я носил на шее. Когда-то ее отдала маме бабушка. А ей — ее бабушка.
— Памятная вещица, да? — Кайто прищурился.
— Именно. Я ей очень дорожил, а в Кюсю это и вовсе было последнее, что связывало меня с домом…
— Но ты ее потерял? Расскажи мне как?
— Я арендовал лодку с веслами и отправился на озеро Икэда. Я очень радовался этой поездке, потому что долго откладывал деньги, чтобы позволить себе хотя бы такое незамысловатое развлечение… Я залюбовался водорослями под толщей воды, наклонился, и тут цепочка задела ветку, и медальон сорвался с груди… Я, не раздумывая, прыгнул за ним, даже забыл о том, что так и не научился плавать. Кажется, начал тонуть… А потом вынырнул в озере в этом лесу…
— Думаю, тебе стоило попасть сюда, Иоши, — мягко сказал Кайто, щелкнул пальцами, и мальчишка с кошкой исчезли.

*
Парень свалился с кровати. Ощупал голову и пол. Потом поднялся и раздвинул шторы. Он был в квартире родителей в пригороде Осаки. Здесь он родился и вырос. Внизу из кухни бубнил телевизор и слышалась перебранка младших сестер. Нана и Манако снова не могли решить, кто выбирает канал.
Иоши озадаченно посмотрел на свои руки, покосился на старую магнитолу и галопом сбежал с лестницы. Мама готовила на кухне лепешки из рисовой муки. Сестры громко спорили. Отец молча читал газету.
— Иоши, сынок! Я так рада, что ты вернулся! — мама обняла своего мальчика и налила молока в миску на полу. — Твоя кошка тоже здесь.
Когда Иоши ел лепешки и запивал их зеленым чаем, перед глазами всплыли иероглифы, которые вскоре сложились в понятную фразу.

«Грибы всегда держатся вместе, ведь у них есть корни. Я перенес тебя домой, потому что знал, что там тебя примут с любовью. Отдохни, подготовься к экзаменам. А в следующем году продолжишь свой путь. Тем более, теперь у тебя есть твоя Кайка».