Глава пятая

Вьюн над водой, ой, вьюн над водой,
Вьюн над водой расстилается.
Жених у ворот, ой, жених у ворот,
Жених у ворот дожидается.

(Русская венчальная песня).

 

 Княгиня Ольга вела Раду за руку по темному коридору в гридницу, где их дожидался Белослав и другие гости.

Цветастые ковры скрадывали звук шагов. Они медленно шествовали по терему, как призраки. Мать не подгоняла Раду, подбадривающее сжимала ее ладонь и улыбалась.

- Ты вся дрожишь, - заметила княгиня.

- Да, мне холодно, матушка, - тихо ответила девушка.
 
Раду колотило от беспокойства, в груди росла паника, дышать с каждым шагом становилось всё труднее, но вырваться из рук матери она не смела. Это ее долг выйти замуж за Белослава. Она должна поддержать отца и Заречное Царство.

- Ничего, сейчас выпьешь сбитня и согреешься, - сказала княгиня Ольга. – Я видела молодого княжича. Он будет тебе прекрасным мужем.

Рада издала нервный смешок.

- Как ты это поняла?

- По разговору. Сразу стало понятно, что он вежлив, образован, честен. Еще княжич невероятно хорош собой.

В конце длинного коридора замаячил свет. Из приоткрытых дверей до них долетели смех, мужские голоса, спорящие о чем-то, звуки гуслей перекликающиеся с трелями свирели.

Рада выдохнула. Ну вот и всё. Пути назад больше нет. В этот миг ей показалось, что жизнь разделилась на «до» и «после», что теперь та Рада осталась в прошлом. Скоро многое изменится.

Она стиснула кулаки так сильно, что ногти больно врезались в ладонь, приводя в чувства.

«Я княжна и должна показать гостям, что не испуганная девчонка, а будущая правительница Заволчьего царства. Это честь, а не позор».

Они вошли в ярко-освещенный зал. Музыка и голоса разом смолкли. Рада в первые секунды по привычке опустила глаза в пол, дыхание сбилось, но потом отдернула себя, выпрямилась и обвела невидящим взглядом присутствующих. Всё смазалось в одно пестрое пятно от едва скрываемого волнения.

Матушка подвела ее к скамье, где сидела Забава. Сестра разрумянилась, глаза ее блестели от радости, тугие светлые косы лежали на плечах. Она прелесть, как была хороша в лазурном платье. Височные кольца на белом, с красной вышивкой, очелье, мелодично позвякивали, на тонких пальцах сверкали перстни.

Рада посчитала себя дурнушкой в сравнении с сестрой, и ее щеки залил стыдливый румянец. Она чувствовала себя диковинным зверем, на которого пришли поглазеть и повыгоднее продать.

- Знакомься, Белослав, это моя старшая дочь, Рада, - громко представил девушку князь Володар.

Рада услышала шорох ткани, скрип половиц, кто-то поднялся со скамьи. Она перевела взгляд в ту сторону.

Их глаза встретились. Девушке показалось, что время остановилось. Сердце пропустило удар от страха. Все эти дни она представляла в своей голове образ дикого, безжалостного князя Заволчья, но Белослав был не таким.

Княгиня Ольга не соврала, назвав его красивым, мужественным. Он был высок, плечист, белые, как вьюга, волосы распущены, лишь по бокам у лица пряди заплетены в тонкие косицы. Острые скулы, прямой нос, волевой подбородок.

Раду большего всего интересовали глаза. Они были светло-серыми, почти прозрачными, как дождевая вода. Не белые, пустые, как рассказывали люди. Обычные человеческие глаза, в которых читались решительность и ум.

- Приветствую тебя, княжна, - сказал Белослав и поклонился Раде.

Девушка покраснела еще сильнее, мысленно проклиная себя за эту слабость. Она присела рядом с сестрой, пододвинув к себе горячую кружку со
сбитнем. Куда подевалась ее гордость?

«Поглоти меня Навь! Почему я без конца краснею?» - мысленно страдала Рада.

- Моя дочь скромна, - ласково проговорил князь Володар. – Все потому, что хорошо воспитана, перечить мужу не будет, станет тебе верной и разумной супругой.

Рада снова посмотрела на княжича, готовая вот-вот провалится сквозь пол от стыда. Тот вежливо улыбнулся ей и обратился к отцу:

- Я позабочусь о твоей дочери, князь. Обидеть ее никто не посмеет. Обещаю. К тому же не с пустыми руками приехал я к невесте. Мой первый подарок, княжна, кольцо с корольком с Драконьего острова.

За столом пронеслись удивленные шепотки. Забава крепко сдавила руку Рады. Вот кто был в настоящем предвкушение. 

— Какой щедрый подарок, - пискнула она.

Слуга преподнёс Раде деревянную шкатулку с вырезанными на ней ящерами. Девушка осторожно прикоснулась к крышке, ведя пальцем по драконьей зубастой морде.
Значит, вот как выглядели эти страшные существа.

Она распахнула шкатулку и увидела на красной бархатной ткани маленькое колечко с коралловым камнем в узорчатой оправе.

Коралл считался недоступной для их земель драгоценностью. Рада даже в рукописях не встречала его изображения, только краткое описание. Поистине необыкновенный и ценный подарок.

-  Спасибо, - робко пролепетала она.

- Я хочу, чтобы ты примерила кольцо, - пожелал Белослав.
 
Рада, пытаясь унять дрожь в пальцах, выдохнула и вытащила украшение из шкатулки. Кое-как надела его и сразу спрятала руки под столом.

Белослав потерял к ней интерес. Он обсуждал с отцом политические вопросы.

Раде почему-то стало горько от этого. Она не испытала любви с первого взгляда и, видимо, сердце княжича тоже ровно билось к ней. Но все равно хотелось чего-то волшебного между ними – неведомой искры, про которую как-то рассказывала Алёнка, когда влюбилась в сына кузнеца.

Нет, здесь присутствовал только политический интерес, Рада была всего лишь связующим звеном между Славолеском и Волчьим Градом. Ее основная задача сводилась к продолжению рода княжича Белослава и к гарантии мирных отношений между Заречным царством и Заволчьем.

Несправедливо, что Раду выбирали как понравившейся товар на ярмарке. Она хотела выбирать, и чтобы этот выбор сделало сердце.

Мужчины шумели, выпивали, поднимали тосты за удачные смотрины, кто-то рвался в пляс.

Столы ломились от разнообразия яств: жареная дичь, запеченные поросята, пряная рыба. В центре возвышалась горка с пирогами с начинками на любой вкус. Вино и медовуха лились рекой.

Князь Володар устроил поистине великолепный пир. Представители местной знати и новоприбывшие гости были довольны. Ото всюду слышался смех и оживленные беседы.

В гриднице становилось душно от чадящих свечей и факелов. Рада мечтала улизнуть в свою прохладную ложницу и побыть одной. Она ощущала себя чужой на пиру, который отец посвятил ей.

- Ты чего надулась? – обратила на нее внимание Забава.

- Голова разболелась, - ответила Рада.

- Знаешь, этот праздник устроили для тебя, а ты сидишь кислая и даже улыбнуться гостям не можешь, - довольно резко высказала сестра.

Рада была в недоумении. Они крайне редко ссорились, разве что из-за ерунды.

- Забава, ты злишься?

Девушка отодвинула тарелку с едой и недовольно поджала губы.

- Да, - призналась сестра. – Белослав очень хорош, а ты на него и не смотришь. Все мечтаешь о чем-то более высоком.

Рада не знала, как возразить. Какая муха укусила Забаву?

- Как я должна на него смотреть? С покорностью? С вожделением? Неужели ты ждала, что я кинусь к нему в ноги? С чего ты взяла, что я недовольна?

- Вижу тебя, как облупленную, - прошептала ей на ухо Забава, чтобы никто не слышал. – На твоем лице написано, что ты здесь всех презираешь и хочешь побыстрее уйти с праздника. Это ты злишься, что приходиться идти на жертвы ради княжества, а сама хочешь другого. Свободы.

Рада вскочила с лавки, привлекая внимание гостей. Ее щеки, без того румяные, стали пунцовыми от разрастающейся ярости в груди. Все указывали, что ей делать - за кого выходить замуж, какое платье надеть, как смотреть и кому улыбаться.

- Хватит! – зазвенел голос Рады, разлетаясь осколками по залу.
Князь и княгиня растерянно смотрели на дочерей.

- Рада, сядь, - приказал отец. – Забава, отстань от сестры.

Девушка покорно вернулась на место, пытаясь успокоиться. В голове шумела кровь, сердце бешено стучало в груди.

Она поймала на себе пристальный взгляд Белослава. Он, кажется, всё понимал, видел ее насквозь. Жаль, только Рада не знала, что думает княжич на самом деле. Лицо этого человека абсолютно ничего не выражало, разве что поразительную невозмутимость.

Снова заиграли музыканты, заполняя веселой мелодией неловкую паузу. Кто-то из подвыпивших гостей пустился в пляс.
 
- Княжна, вы пойдете танцевать, - раздался голос Белослава так близко, что девушка почувствовала его горячее дыхание на щеке.

- Я не…Нам, наверное, нельзя танцевать до свадьбы, - смутившись, произнесла Рада.
Белослав улыбнулся ей и протянул ладонь.

- Ничего страшного не случится, княжна, - пообещал он. – Ваши родители и боги не прогреваются на нас.

Рада посмотрела на сестру. Та даже голову в ее сторону не повернула, продолжая обижаться.

Девушка кивнула, и они с Белославом присоединились к безудержной пляске толпы.  Наверняка, он это сделал намеренно, чтобы скрыть невесту от надоедливого внимания родни.

Они встали друг против друга. Княжич слегка приобнял девушку за талию и закружил в танце под звонкое звучание струн гуслей.

«Какой же он высокий», - оценила Рада Белослава, исподтишка посматривая на него.
 
- Ты хорошо танцуешь, княжна.

- Зови меня по имени, - попросила девушка.

- Договор, - мягко, словно кот промурлыкал, согласился Белослав. – Рада, ты меня боишься?

- Что? – смутилась она и сбилась в танце, наступив княжичу на ногу. – Ох, прости. Нет, совсем не боюсь. Ты же мой будущий муж.

Взгляд Белослава был хитрым, как и улыбка. Его не провести.

- Ты не хочешь выходить за меня замуж.

Он даже не спрашивал, а утверждал. Рада не знала, что ответить. Глупо было оправдываться перед ним. Княжич проницателен и умён.

- Рада, давай на чистоту, - тон Белослава вдруг изменился, стал серьезным. Он сам стал ледяным и неприступным. – Ни ты, ни я не влюблены в друг друга.

Услышав это, Рада испытала смутное разочарование. Первая мысль, посетившая ее голову - неужели она настолько непривлекательная?

- Наши отцы решили объединиться таким способом. Я не хотел быть твоим мужем, как и ты не хочешь быть моей женой, но мы лишь пункты в этом договоре и не имеем право на выбор, - продолжил он. – Поэтому, Рада, давай попробуем для начала стать друзьями. Я не прошу большего и не хочу, чтобы ты боялась меня.

Раде захотелось расплакаться то ли от облегчения, что княжич понял ее чувства, то ли от обиды, что он не влюбился в нее с первого взгляда. Как по-детски.

Она кивнула.

- Договор.

Белослав поклонился Раде и отвёл обратно к столу. Забавы на месте не оказалось.
 

Рада вышла из гридницы и направилась в ложницу. На пару минут девушка остановилась в темном переходе между сенями и жилой частью терема, чтобы вздохнуть свежего воздуха. Через маленькие оконца лился бледный свет. Рада подошла поближе, чтобы посмотреть на небо.

Тонкий месяц сменился на бледную луну. Через несколько дней она станет полной, а пока походила на откушенный каравай.

Прозрачная луна напомнила о глазах Белослава. Они такие же – холодные и спокойные. Может, правильнее сказать равнодушные?

Рада вспомнила их разговор. Какой жалкой она была! Пальцы сами собой сжались в кулаки.

- Дура, - прошипела она себе.

Ей хотелось поразить княжича своим благородством, умом, но она либо молчала, либо говорила глупости, либо стыдливо краснела. Что Белослав подумал? Наверное, насмехается над ее наивностью.

- Ну и пусть, - бросила девушка. – Я не должна оправдывать чьих-то ожиданий.

Рада вспомнила о кольце. В лунном свете королёк потускнел, не горел яркой ягодой облепихой, как на пиршестве. Да и впечатления Рады о сватовстве были таким же блёклыми, смазанными. Тем более Забава разозлилась на нее и это огорчало еще больше.


- Что ты здесь делаешь? – испуганно спросила Рада Забаву.

Сестра сидела в кромешной темноте на кровати. Лунный свет накрывал ее тонкой серебристой вуалью, отчего девушка была похожа на привидение. Плечи опущены, голова поникла.

- Ты меня напугала, - сказала Рада, держась за сердце. – Зачем ты все-таки пришла сюда?

- Я хотела извиниться, - дрогнувшим голосом ответила Забава. Она спрятала лицо в ладонях и громко заплакала.

Рада присела рядом и обняла сестру, погладила по спине.

- Сначала объясни мне из-за чего ты разозлилась на меня?

Забава утерла слезы тыльной стороной ладони, она пыталась что-то произнести, но горло сдавливали подступающие рыдания.

- Я позавидовала тебе, - всхлипывая, призналась Забава. – Белослав такой красивый и сильный, как дикий волк. Почему я не старшая княжеская дочь? Так хотелось, чтобы отец устроил праздник в мою честь, и красавец жених кружил меня в танце.

Рада нерадостно усмехнулась.

- Белослав хоть и хорош собой, но на деле он бездушный гордец.

Забава перестала плакать и непонимающе посмотрела на сестру. Рада прочла в ее взгляде недоверие.

- Он тебя обидел, пока вы танцевали? – спросила она.

- Нет, просто сказал, что он меня не любит и это всего лишь сделка, - Рада сказала эти слова с едва скрываемой обидой.

- Он оказывается не волк, а жалкий пёс, - процедила сквозь зубы сестра, а Рада рассмеялась.

Все-таки хорошо, что они поговорили с Забавой и снова стали заодно. С души как камень упал.

- Рада, скажи, тебе понравился Белослав? – робко вымолвила сестра.

- Нет, он похож на надутого индюка. Весь такой вежливый, холодный, таинственный.
Если бы не знала, что Белослав княжич, то приняла бы его за чародея, - ответила Рада. – А он тебе понравился?

Забава по-дурацки хихикнула, схватила подушку и уткнулась в нее лицом.

- Понравился, пусть он и индюк, - пробубнила девушка в пуховую подушку.

Рада легла на кровать. Поясница отозвалась ноющей болью после долгого сидения на жесткой лавке с ровной, как жердь, спиной. Она стянула с себя бусы, сняла тяжелое, из-за жемчужных нитей, очелье и распустила ленту с косы. Сразу стало хорошо и легко.

- Хочешь, я поговорю с батюшкой?

Забава показалась из-за подушки и пожала плечами.

- Что это изменит? Всё уже решили. Тем более Белослав сам сказал, что всего лишь исполняет договор. Ему никто не нужен – ни ты, ни я.


На славолеский постоялый двор вошел человек в красном потрепанном плаще. Он, не снимая капюшона, огляделся и только потом направился к свободному столу.

- Принеси поесть чего-нибудь и квасу, - попросил путник слугу и положил на стол несколько вир.

- Слушаюсь, - кивнул юный служка и умчался в сторону кухни.

Человек, наконец-то, соизволил снять плащ и отложил его в сторону. Он пятерней поправил рыжие волосы и сложил руки на засаленной столешнице.

Людей в вечернее время было много. В основном, сидели простые работяги, пили брагу и заплетающимися языками обсуждали последние сплетни.

Человек внимательно прислушивался к разговорам, но про чародейскую общину новостей не было. Болтали про княжича из Заволчья да его невесту – княжну Раду.

- Скоро заживем, - сказал какой-то мужик за соседним столом своему приятелю. – Выйдет замуж Радка и поедут в наш Славолеск заморские товары. Хочешь рыба красная, хочешь персики, хочешь драконы.


- Да хватит придумывать, - отмахнулся приятель от выпивохи, как от надоедливой мухи. – Засядут они в своей Вытне и всё. А князь Володар помрет и, может, сюда княжич Белослав вернется и будет править. Закончится тогда наша сытая жизнь.

- Почему? – не унимался мужик.

- Наверняка, за княжичем на теплые места отправятся его подданные, будут объедать нас, волки лохматые, - ответил приятель. – Пусть мертвяки на их головы свалятся.
 
- Мда, мертвяков сейчас бродит дюжина. Говорят, чародеи едва успевают их в Навь отправлять, - протянул выпивоха, закусывая брагу куском черного хлеба. – Неспокойно у нас стало. Еще и свадьба эта.

Слуга принес поднос с едой загремел тарелками и ложками, отвлекая от разговора соседей. Рыжий мужчина недовольно покосился на паренька, но когда тот ушёл, то болтовня мужиков уже потеряла смысл и свелась к коровам.

После скудного ужина мужчина попросил хозяина постоялого двора предоставить ему комнату на пару дней.

Комната оказалась крохотной, даже без окна. У бревенчатой стены стояла кровать, на который были накиданы шерстяные покрывала. Пахли они скверно – затхлостью и псиной. Но выбирать не приходилось.

Рыжий мужчина скинул сапоги и завалился на кровать, с наслаждением вытягивая ноги. Последний год, где он только не бывал и где только не ночевал: и на сеновале, и в хлеву, и в лесу. Комнату снять редко удавалось из-за отсутствия постоянного заработка.

Чародеем он представиться не мог, так как братья с сестрами до сих пор его ищут и жаждут мести. Поэтому Радгою приходилось браться за любую людскую работу, чтобы хоть как-то прокормиться.

После изнуряющей дороги, Радгой быстро уснул и во сне к нему пришла богиня.

Радгой резко очнулся, будто вынырнул из воды. Он сидел на казенной кровати на вонючих покрывалах и смотрел по сторонам, не понимая, что могло его разбудить.

Радгой повернул голову к двери и заметил женщину. Она стояла в дверном проеме и с усмешкой смотрела на чародея.

- Явился не запылился, - сказала женщина, делая шаг вперед.

- Ты кто? – настороженно спросил Радгой.

Женщина была красивой, как царица. Одежда дорогая, сразу видно, и манеры, стать выдавали в ней не просто княжну. Богиню?

- Догадался, - похвалила она и присела на единственную скамейку возле кровати.
- Мокошь, - произнес Радгой с придыханием.

От женщины чувствовалась неземная сила. Она, как мощный поток воды, затапливала сознание и трудно ей было противостоять. Радгой был не самым последним чародеем, поэтому собрав остатки самообладания, он выставил защитный блок от этой силы, иначе можно сойти с ума.

- Гляди-ка, справился, - одобрила Мокошь. – Я думала, что ты умрешь от моей божественной мощи.

- Не дождешься, - надменно сказал Радгой. – Зачем ты пришла ко мне, богиня. Боги никогда не приходят к людям.

Мокошь засмеялась.

- Приходят. Мы ходим среди вас, чародеев, простых людей, но вы сами ничего не замечаете, даже у себя под носом.

- Зачем ты пришла? – повторил вопрос чародей. На его ладони зажегся огонь.

- Я пришла заключить сделку, - ответила богиня. – Ты мне поможешь очернить и прогнать из терема молодую княжну, а я тебе дам власть над всем Славолеском.
Радгой оскалился.

- В чем подвох?

- Какой подвох? – наигранно удивилась Мокошь. – Я хочу получить своё, а ты своё. Ты жаждешь власти над княжествами, а мне нужна девчонка.

Мокошь встала и приблизилась к Радгою, села на кровать и обвила тонкими холеными руками его шею, заглянула в глаза. Чародей замер.

- Ты так мечтал доказать братьям и сестрам свою власть, значимость. Хотел завоевать княжества, а они тебя не послушали, изгнали и теперь ты бродячим псом бегаешь по городам, скрывая силу, работая на износ. Разве об этом ты мечтал? – заговорила Мокошь, цепляясь словами, как крючками, точно в больное место.

Радгой сглотнул. В груди вспыхнул огонь несправедливости. Ведь он правда хотел как лучше.

- Пошел на жертвы ради общины, - продолжала шептать богиня. – Отказался от возлюбленной, предал ее ради власти, но обернулось всё против тебя.

Радгой задрожал от ярости, вспомнив Полынь. Да, в обмен на колдовские тайны и силу они с Полынью заключили договор с Мореной. Только не думали, что попросит она много – отдать жизнь любимого человека.

- Морена коварная, - улыбаясь, продолжила Мокошь. – Хочешь получить всё от богини, переступи черту, принеси жертву. И ты принес ее, Радгой, а твоя возлюбленная не смогла отдать самое ценное - вашего сынишку. Тянула до последнего и думала отказаться от договора, но ты пообещал ее жизнь взамен на власть.
Правда, когда спохватился и помчался спасать колдунью, она уже была мертва.

Последние слова резанули по старым шрамам. Радгой вспомнил разорванное на части тело Полыни, испуганного мальчишку. Неужели это был его сын? Полынь ничего не говорила о нем. Может, понимала, что Радгоя это не интересует.

- Что ты хочешь от меня? – заорал Радгой. Огонь волной пробежался по его рукам.

- Всего лишь поднять смуту среди народа, убить княжескую семью и прогнать девчонку из терема в лес. Дальше я сама с ней разберусь, - ответила богиня.

- Почему ты сама ее не убьешь? – спросил чародей. – Ты же это можешь.

- Ох, если живешь на свете тысячу лет, то просто убивать неинтересно, - объяснила Мокошь со скучающим видом. – Я преследую другие цели, чародейчик.

- Как мне поднять смуту и попасть в княжеский терем? – поинтересовался Радгой.

- Сейчас расскажу, мой огненный, - звонко засмеялась Мокошь. – Так интересно плести и путать ваши пути, смертные.