Из эстафеты времен...

УРОЖАЙНОЕ ЛЕТО -
бывало и это!

 1. Листки календаря-

    ФРАУ БЛАНК

Моя двоюродная сестренка Тамара, старшая среди нас, четверых,
уже ходила в школу, а я от нее отстал, хотя и уговаривал
родителей отпустить меня в школу с Тамарой в свои пять лет…
Но упал с телеги ногою под колесо, нога болела и меня возили
по больницам, отсрочив школьные годы! На авторитете   
нашего атамана Тамары мое падение с телеги
не отразилось.

- Так! Чем тут без меня занимаетесь? – по-хозяйски обвела
она взглядом комнату  в деревенском доме.  Где мы, - я и
две младших сестренки Надя и Валя спокойно играли
в магазин, расставив по стульям игрушки…
Явившись из школы и отставив в сторону свой портфель,
она привычно распорядилась нами:
- Не дети малые в магазин играть, - осудила она нас
и скомандовала: - Пора и делом заняться: урожай созрел –
видите?-  указала на цветки в горшках по окнам, что краснели
в яркой зелени листьев: -Где тут ножницы? Я буду цветки срезать,
а вы складывайте их вот в эту коробочку.
Пуговицы из нее можно высыпать на стол, - милостиво
разрешила она.

И мы приступили к уборке урожая!

***
Когда родители пришли с работы, в доме их ждал двойной
сюрприз: на окне стояли цветочные горшки без цветов,
а самих детей, игравших дома, нигде не было… Ни в доме,
ни во дворе, ни у соседей!

Соседка Полина, мать Тамары, - вспомнила, что видела их,
направлявшихся в соседнюю деревушку Ялыгино - прямиком
через поле и мимо старых барских прудов, разделенных
перешейком, но соединенных проточной канавкой, поперек
того перешейка прокопанной.
Выходит, дети пошли погостить к их родной по маме Антонине
бабушке Мане, угощавшей такими ароматными ватрушками
с творогом…

Вздохнув было облегченно, родители забеспокоились вновь,
вспомнив про коварную канавку меж прудами: далеко ли
до беды? Тут уж не до обрезанных цветочков…

Но следопыт- отец успокоил: вот они,  детские следы
на глине канавы! Дети прошли здесь. И полосы от рейтуз
младшенькой Нади в наличии,которую  заботливая родня 
аккуратно спускала, а потом поднимала на другой откос
волоком!

А в доме бабушки Мани, и верно, были вывешены у печки
застиранные рейтузы Нади, а сами дети, накормленные
ватрушками и разогретые печным теплом, мирно спали
там, где застал их сон при  игре в прятки – за распахнутой
дверью из кухни в комнату, на полу под пологом кровати
и на тканых половиках за сундуком. А  Тамара уснула
на печи тоже, затаившись под овчинным тулупчиком...

***
Свое имя ей досталось от тетушки, с которой так и не довелось
встретиться … Ее , ту Тамару, мы, детвора, знали лишь по
фотографии в рамке на стене отчего дома.

Да наша вторая бабушка , по отцу, -  Дуня, что жила с нами,
всякий день, с войны и до своих  80 , все  ждала и верила:
вот откроется дверь и шагнет в дом ее Тамара – молодая и
красивая, как на фото, с ямочками на щеках и кудряшками
волос… И скажет устало :
- Ну, здравствуй, мама! Как же долго 
  я к тебе шла…

В это Евдокия верила свято, стоя каждое утро на коленях
перед иконкой в углу дома, молясь при трепетной
лампадке Господу!

Ее дочь Тамара, жена офицера, служившего в Бресте, уехала из
деревни, где гостила летом у мамы, аккурат перед приходом
сюда немцев!
«Я-то смерти не боюсь, - убеждала она Евдокию, - а вот как
ты, мама, смотреть будешь, если враг  измываться
станет?  Я ведь жена красного офицера…».

Всплакнула  Евдокия, да и благословила дочь в дорогу, благо
остановилась у колодца машина с нашими отступавшими бойцами –
водички попить…

Махнула на прощание рукой отбывающей  дочери, утерла слезу
уголком платка, на том и расстались!
Как оказалось,- навсегда!
Ни весточки, ни намека
от судьбы…

Зато первую доченьку  Николая -  старшего из двух
вернувшихся с войны сыновей, назвали, конечно,
Тамарой!

***
- А теперь все идем в лес за земляникой, - командует
нами в очередной раз Тамара. – Помните полянку в лесу, что
за деревней?

Полянку мы помнили. Мало того, нашли там как-то женскую сумочку
с кошельком внутри, где денег было три рубля, трубочкой свернуты…
На четверых бумажку не поделить, вот и несли тогда ту сумочку
бабе Мане в Ялыгино, -  в дар за ее угощение ватрушками.
Да она руками замахала:
«Что вы, ребятки, век не брала чужого!». И посоветовала нам
оставить находку у деревенского колодца…

К лесу шли дружно, весело переговариваясь и выглядывая в
разнотравье среди ромашек и колокольчиков пахучие свечи
лесных фиалок, что мерцали там и тут в поле!
 - Обратно пойдем – нарвем фиалок !- распорядилась Тамара. И, подумав,уточнила:
 – По букетику нашей с Валей маме-Полине и вашей  маме Антонине Васильевне! -
подчеркнула она отчеством статус нашей с Надей мамы
как школьной учительницы.

Темная гряда леса начиналась  меж тем сразу за полем, низинка которого у леса
оказалось заболоченной.

А за  болотцем - нате вам,
вот она! Избушкой бары Яги,
поджидая запоздалого путника, разлаписто темнел.корявый
еловый выворотень…

- Так, дальше идем по росту, Вова первым! - командует нам
Тамара, опасливо косясь на выворотень и становясь
за мною следом.    

Минуем знакомую мне елку с ободранными ветвями –  считал их
когда-то своими  боками, когда с мальчишками установили на
макушке елки блок, пропустив через него алюминиевую проволоку
с петлей на конце. В эту петлю тогда уселся я, а друзья тянули
за другой конец проволоки, поднимая меня к вершинам ели и леса!

Но проволока вдруг лопнула и я летел с вершины к земле уже
вполне самостоятельно…

А вот и памятная земляничная полянка, усыпанная рубинами зрелой
земляники, что тает на пальцах и губах:
- Стоп! – останавливает нас, рванувшихся вперед, Тамара. – Ягоды
собираем по старшинству…

***
Где она, та ягодная полянка, атаманша Тамара и то невозвратное
деревенское детство?

Нет даже деревенского
вечера осени 1967 года,
когда широко  гуляла вся  округа, провожая в армию
двух парней- односельчан
сразу - меня  и друга
Кольку, а сестра Тамара
лихо отплясывала там с
подружкой Галей, выдавая
коленца и лихие
частушки ...

Прошлым летом ко мне на дачу приезжала погостить двоюродная
сестра из Германии  - фрау Бланк! У нее там тоже есть участок
земли при доме, выращивает смородину и крыжовник, виноград и
овощи… Дама на пенсии, но отдыхает то с друзьями в горах Чехии,
то с семьею дочери и внуком Кристоффером в снимаемым ими
коттедже на островке у берегов Африки.

Фрау Бланк – моя сестра  Тамара, работавшая на нефтяных вышках
в Сибири и нашедшая там свою судьбу в лице поволжского немца
Клима Бланка, с которым позже и перебрались на его
историческую родину!

Ее отец, а мой покойный дядя Николай, -   тоже дошел до Берлина,
где оставил свой автограф на Рейхстаге. Его правнук Кристоффер,
благодаря бабушке Тамаре, прилично говорит по-русски, а сама
Тамара все собирается съездить в Берлин и поискать там на
памятной стене автограф своего отца-фронтовика!

Пусть перелётом через Турцию,
но фрау Бланк имеет возможность навестить
родственников в России.
Тогда как я не смог
выехать в Ригу, чтобы проводить там в последний
путь  двух своих  тётушек
по маме, у которых гостил
едва ли не каждое
школьное лето ...

Неисповедимы пути твои,
Господи!

13.03.2025 г. 
                (Продолжение цикла возможно…).

 Фото из интернета