Абреже Кешкиной пампедии...

ЕСЛИ слишком «многабукоф», ТО ПОПРОСИ АЛИСУ ПРОЧЕСТЬ....


"Истины стары, а заблуждения всегда новы: на место старых заблуждений приходят новые ..."
Ян Райнис (1865-1929)

"Легче одурачить людей, чем убедить их в том, что они одурачены..."
от лица Марка Твена некий блогер из СШA

"Сначала убедись, а потом уж убеждай ..."
Константин Сергеевич Станиславский (1863-1938)

АБРЕЖЕ КЕШКИНОЙ ПАМПЕДИИ В СЕМИ ЧАСТЯХ
ИЛИ ПАНПРОЛОГ К ПЯТИ ОПУСАМ ПРОСТОГО СОВЕТСКОГО ЧЕЛОВЕКА

«А почему нет?» – и, хотя Сашин мозг давно уже распирало от нескончаемости незнакомых, непонятных и чаще всего бесполезных слов, он всё-таки дополнил свой словарь теряемых смыслов новым старым словом: АБРЕЖЕ – тип заголовка главы с её кратким содержанием.

Но почему? Просто слово – это, наконец, помогло понять Саше, как началось его собственное познание.  Началось оно в школьной библиотеке – хранилище книг. Попал он туда с поручением узнать все ли октябрята его Звёздочки в ней записаны и как часто берут книги. И начал с того, что записался сам.   

Первой Сашиной книгой, самостоятельно выбранной им в библиотеке после долгого и бестолкового поиска, стала повесть-сказка «Трое на острове» *.

*(СНОСКА: Автор Виталий Георгиевич Губарев (1912-1981) – советский детский писатель и журналист. Как писатель-сказочник Губарев стал известен повестью-сказкой «Королевство кривых зеркал» в 1951 году, а как журналист – намного раньше, в 1932 году после освещения им убийства кулаками пионера Павлика Морозова)

Книга привлекла внимание второклассника Саши своим броским рисунком на всю изрядно потрёпанную обложку, где белобрысый мальчишка, засучив рукава, был готов кулаками встретить пиратов, вооружённых кривыми саблями.

Мальчик на валуне окружён был пальмами, а за пиратами до горизонта простирался океан. Облики героев случайно найденной, но ещё не читанной книги нарисованы были как будто обычным ребёнком, а не маститым художником. Смелый мальчишка, его растерянные от испуга друзья и наглые от беззащитности лёгкой добычи бандиты: ДОБРО противостояло ЗЛУ.

Всё запредельно просто и понятно, как в букваре. Да и начиналась книга ясными, всё объясняющими словами: «ГЛАВА ПЕРВАЯ, в которой в мои руки попадает волшебный платок». И первая же строчка сразу погрузила Сашу в новое для него увлечение, в котором самым удивительным было то, что повествование шло от его собственного Я. От имени существующего Саши...

От имени девятилетнего школьника, совсем ещё не умеющего излагать свои мысли: «Это случилось однажды вечером, когда я читал книгу о приключениях морских разбойников. …», – Саша как бы пересказывал видения в собственной голове живьём, от себя! От себя самого. И всё совпадало. Совпадало с Сашиной действительностью, его окружающей. До мельчайших подробностей.

Та же не убранная им кровать, та же не мытая им посуда и мама с её вечным, как тогда казалось, вопросом: «А уроки ты сделал?» И та же бабушка, которую Саша тоже никогда не видел. И её волшебный..., пусть платок, а не палочка! Всё совпадало как некое давнее, ещё дошкольное чувственное ощущение ожидания желанного чуда. ЧУДО, которое всегда случалось в маминых сказках...

И вот на десятом году Сашиной жизни это ЧУДО случилось! Не сразу Саша заметил, что, зачитавшись «вслух», он перешёл к чтению «про себя» – способу, совсем недавно казавшемуся ему совсем непостижимым. И он полностью погрузился в воображаемый мир, возникший в его – Сашиной голове, кем-то когда-то созданный из череды обычных и знакомых слов... Это и было ЧУДО!

И не беда, что Саша лишь второклассник, воображение вмиг перенесло его в не его шестой класс на урок неизвестной ещё алгебры: «Как будто я только и делал всю жизнь, что творил чудеса!» Не это ли и есть ЧУДО, когда Саша читает своим внутренним голосом, а кто-то другой, слыша эту речь, сразу мысленно соглашается. Или не соглашается. Или говорит что-то совершенно другое ...

А вот третий – настоящий Саша, живущий в этом существующем мире, совершает свои поступки. То есть один думает, другой сомневается, третий действует. Его-то Саша и назвал Кешей...

«Кеша..., почему Кеша?! – мамин вопрос застал 12-летнего Сашу врасплох. Ещё минуту назад он, услышав дружный зов друзей: Кеша! Мама приехала! – был давно готов рассказать маме о всех своих приключениях недельного пребывания в лесном лагере на берегу Нерис под Каунасом...»

Саша закрыл кавычки и задумался: «...а, правда, почему Кеша? Как же это можно было объяснить, если прозвище это возникло само!» Спонтанно – хотел было дописать Саша, но вмиг исправился: самопроизвольно... Случилось это на первой переменке первого сентября 1962 года, когда Серёжа – первый сосед по парте и первый классный друг – озадачил Сашу тем же вопросом.

Было это первое самостоятельное решение младенца, ставшего отроком, едва Саша в свои семь лет переступил порог Начальной школы. «Кеша», – так представился он Сергею ещё перед первым в своей жизни уроком. И было это Началом осмысленного бытия в новой, совсем незнакомой среде. Началом умственного становления, скорее началом разбирательства с собственным «Я» без мамы.

С тех пор, наверное, и повелось, что Саша стал видеть себя со стороны в образе Кеши, размышляя под вечер, что его Кеша сделал не так, прожив очередной день. Так возникшее из ниоткуда прозвище стало для Саши своеобразным оберегом от дурного влияния сделать что-то неверно ...

Так вот в тот летний день 1967 года Кеша просто растерялся! Не смог он ни себе, ни маме объяснить ту, вдруг возникшую тройственность своего «растущего» мышления: думать одно, говорить другое, а делать третье. А мама? А что мама... Убедившись в «целости и сохранности своего самого маленького», уехала домой. Мама уехала, а с Кешей случилось вдруг что-то неладное...

...лицо запылало огнём, голова закружилась и Кеша, теряя равновесие, едва добравшись до палатки, плюхнулся на своё место. Друзья сразу заметили это, а градусник из медицинской сумки сразу показал кошмарные 38,7! Девочки, будучи более сообразительней мальчишек, быстро нашли какие-то таблетки в той же сумке и, сбегав за водой, дали их принять больному Кеше. 

Вмиг организованный Совет тут же в мальчишеской палатке, едва вместившей восемь членов юной туристической команды, принял решение: Кеше срочно надо ехать домой. До начала республиканских соревнований оставалось чуть больше недели и ещё можно было успеть вылечиться!

Руководитель тренировочного похода, учительница географии Г., сразу согласилась с доводами девочек. А мальчишки помогли Кеше быстро собраться в дорогу. И всей гурьбой пошли провожать явно больного Кешу до трассы Йонава-Каунас. Идти было от лагеря до дороги километра два...

Распрощавшись с друзьями, Кеша уселся на своё любимое место сзади на колесе у окна старенького львовского автобуса – ЛАЗ-695. Была суббота, и автобус возвращался в Каунас почти пустой. Два года занятий туризмом не прошли для Кеши даром – он теперь прекрасно ориентировался на местности! А эту дорогу знал, ведь четверо друзей прошли пешком, выбирая место для лагеря.

В старом городе Кеша пересел на троллейбус и скоро был на другой окраине Каунаса – в своём родном Панямуне – районе, растянувшемся вдоль по берегу реки Неман. Дома Кешу никто не ждал. Семья, «отбыв помывку в бане» – в ванной с дровяным титаном, собиралась ужинать. Кеша с огромным удовольствием смыл лесную пыль и запах костра. После ванны оделся в своё домашнее.

И скоро сидел за столом на кухне в окружении любимых людей. Очень довольный и совершенно здоровый, взахлёб рассказывал о своих приключениях, уминая за обе щёки мамины вкусности. А поутру Кешу подняло «с мамиными петухами» – она, работая на швейной фабрике, большую стирку затевала теперь по воскресеньям. Позавтракал и засобирался обратно в лес, к друзьям.

Никакой болезни не было и в помине. Чудеса? Достаточно было поесть дома, да поспать в своей постели, чтобы утром почувствовать себя заново родившимся. Но главное успеть вернуться – сегодня, свободные от прополки на колхозном поле, ребята задумали провести серьёзную тренировку по спортивному ориентированию. Именно это состязание определяет лучших туристов.

Это когда участники туристического Слёта при помощи схемы-карты и компаса должны пройти неизвестный им маршрут через КП – контрольные пункты, раскиданные на местности. От каждой школы по две команды из старших и младших классов. От 16-й средней школы города Каунаса была лишь одна команда из 4-х мальчиков и 4-х девочек, закончивших пятый класс в этом году.

Тем памятным летом, в преддверии 50-летия Октября, и состоялся Слёт туристов Литвы.

Кеша поставил точку и вернулся на круги своя. За окном светало. Было это утро 12 марта 2025 года. Первый месяц весны, а за окном непонятное время года! Кеша уже со счёта сбился, в который уже раз за первую четверть XXI века не было настоящей зимы. Если бы только зима не задалась. Если бы..., пожалуй, не задалось всё и вся! Не задался сам век XXI, стартанув не так!

Что же пошло не так? Можно ли разобраться в этом? Не можно, а НУЖНО обязательно, по крайней мере для себя. Впрочем, Саша, изложив выше вроде как доходчиво историю появления своего прозвища, возлагает теперь всю «ответственность» за свое «инакомыслие» на Кешу...

И новый, последний год первой четверти XXI века Саша начал с того, что в четырёх книгах, второпях написанной «Семейной Летописи» для дочери и внука, стал менять имя главного героя на Кешу. Сделать это оказалось довольно просто, благодаря возможностям текстового редактора.

Сложнее оказалось разобраться с названием Кешиного графоманства – семейная летопись.

«Летопись», по мнению Кеши, вполне отражала его личные ощущения и восприятие ушедшего советского времени, в котором ему довелось прожить полжизни. Однако, взяв Летопись в кавычки, назвал её ОПУСОМ, но не в смысле музыкальных произведений, как части их списка. 

А в смысле понятного для большинства людей шутливого и насмешливого названия собственного сочинительства. При этом всё же полагая, что для умной дочери и пытливого внука, легко перешедшего на разговорный английский язык, должно быть понятным главное, по мнению Кеши, значение древнегреческого слова «опус» – труд. Плохой или хороший, но его – дедов ТРУД.

Часто ранее используемое слово «Пятикнижие» Кеша поменял на «Опусы №№1, 2, 3, 4 и 5». Не тому Кешу учили, чтобы использовать название* пяти книг великого писателя: об их существовании знал любой простой советский человек! Знал, но вряд ли понимал все противоречия гения...   

*(СНОСКА: Пятикнижие Фёдора Михайловича Достоевского: «Идиот», «Братья Карамазовы», «Бесы», «Подросток», «Преступление и наказание». Каждая из этих книг была создана писателем во время депрессий и переживаний, и считаются они главными в его творчестве. В каждой книге запечатлён отпечаток судьбы писателя...)

Так возникло название «Записки простого советского человека. Опус №». Таковым Кеша был с детства, да и по жизни его окружали такие же простые советские люди. Но «Записки» Кеша поменял на «Измышления»:

«Потому как не крути, а все мои воспоминания умозрительны, и порой надуманы», – размышлял он, веруя в собственные «философические» изыскания, проделанные исключительно в уме. Ведь поначалу изложить всё это «мыслеварение» на бумаге совсем не получалось! И вернее будет назвать опусы «Измышлениями», но записанные с целью поиска смыслов бытия...

Нашёл Кеша оправдание и самому себе, так как учился понемногу чему-нибудь и как-нибудь! А всё потому, что одним из недостатков советского «воспитания&образования» Кеша считает отсутствие простых философских начал – учебных курсов для разных возрастов под названием, например, «Философские основы советского бытия». Сегодня этим грешна и Россия молодая. 

Кеша окончательно изменил и названия, и планы завершения «графоманства всея жизни своей». Опус №3 Кеша назвал «Об образовании», убрав из него главы «О политике» и «О религии», отказавшись от завершения опуса рассказом о современной «когнитивной» умозрительной психологии!

Впрочем, «аналитическая психология Юнга», как предтеча психологии современной, рассмотрена в Опусе №2 «О воспитании». Там рассказано, что всякая психология родилась, стала, есть и всегда будет инструментом МАНИПУЛИРОВАНИЯ сознанием людей властью предержащей.

А вот как это происходит сегодня с людьми, со всеми их недоразумениями юности, ставшими в зрелом возрасте просто заблуждениями, рассказывается в завершении Опуса №4 «О настоящем».

О политике, религии, истории и о родной речи рассказ ещё будет в Опусе №5, но уже в «терминах и определениях» умозрительной историософии. Но не как суеверия, а в согласии с Николаем Александровичем Бердяевым, убеждённым: «историософия – это особая мыслительная традиция, особый подход к осмыслению истории, связанный с постановкой определенных вопросов». 

Написание Опуса №5 Кеша отложил до наступления своего 70-летия – того возраста, когда все «недоразумения и заблуждения» уже объяснимы старческим маразмом. Так весной 2025 года и появилась «Кешкина Пампедия в семи частях или пять опусов простого советского человека»:

Опус №1 «О своих корнях» (2021). Части I-III «Летопись рода Кеши и его жены Аллы». 
Опус №2 «О воспитании» (2022). Часть IV «Наши дети и их воспитание».   
Опус №3 «Об образовании» (2023). Часть V «Образование, служение и работа на пенсии». 
Опус №4 «О настоящем» (2024). Часть VI «Быт или не быт. До и после. В чём разница?» 
Опус №5 «О квинтэссенции» (2025). Часть VII «О главном в жизни всякого Человека».

12 марта 2025 года