10 литров крови!

 

Мой «первый» фельдшер, на третьем месяце моей работы на скорой – Семёныч – был мужиком хозяйственным (для меня мужиком, ему было уже 40 лет, мне 19) и имел свой дом на посёлке в небольшом городе в области. Несколько дежурств рассказывал, как он строит капитальный гараж у дома с ямой и подземным баром для уединения с друзьями.

Соседи очень не любили его посиделки с колонками на улицу и пивком. Под землёй не так слышно музыку из его музыкального центра «Романтика – 001». Рокенрольщик  знатный! Диски покупал на фарцовке за домом пионеров и переписывал за денюжку на бобины парням всего городка. Мне «Пёрплов» моих любимых три альбома с гитаристом Ричи Блекмором и вокалистом Иэн Гилланом, начала 70-х годов, записал на 10 тип плёнки (тогда самая крутая - на лавсановой основе). Бесплатно! Плёнки я, конечно, купил сам. А какой у него был чопер из «Явы 350»! Ой, что-то увлёкся немного.

Так вот! Заступили на смену. Семёныч, прихлёбывая чай вечером (дежурство суточное), издали подкатывает ко мне с просьбой. (Три концерта бесплатно уже были записаны.) "Завтра, - говорит, - бетон привезут утром. Надо будет заливать подвал под гараж. Придётся вкалывать лопатой несколько кубов. После смены не смогу нормально кидать лопатой. Ты, Лёха, - говорит, - если будет вызов по нашей очереди, съезди сам. Боли в животе – пощупал и вези, куда скажут по рации. Давление мы с тобой уже отработали, только не уезжай сразу – подожди и проконтролируй нормализацию давления. Температуры сейчас, летом, нет, но ты ж знаешь – анальгин с димедролом четыре к одному внутримышечно и актив на утро. Остальное – буди". Уговорил.

В три ночи динамик в комнате отдыха выплюнул: «Шестнадцатая на вызов». Семёныч только перевернулся на кровати. Бегу к диспетчеру, хватаю ящик и карточку – смотрю – боли в животе, женщина 33 года, и на улицу. Водитель смотрит недовольно, ворчит, что я зря «его» жалею, молод еще, чтоб одному по вызовам ездить. Но выезжаем. "Не страшно? – Спрашивает. Вру, что нет. «Пёрплы» застили глаза…

Угловой подъезд, мужчина встречает, взволнованно заламывая руки. Беру ящик, идём на четвёртый этаж под завывания, видимо, мужа: "Давайте быстрее". На ходу собираю анамнез и тихо охреневаю. Беременность 36 недель, в обед начала кровить небольшими порциями. Муж ей дал тазик, и она периодически над ним кровила алой кровью: "По чуть-чуть, доктор. Срок ещё не рожать, так мы ждали, когда воды отойдут. При первой беременности воды отошли в 40 недель". Спрашиваю, вы у кого наблюдались в период беременности? "Так у нас в районе хороший фельдшер, он первые роды принимал. А сейчас он в отпуске, дык мы к родственникам в город приехали. Тут, если чё – скорая есть. У нас, ведь, не дождёшься".

Я про себя говорю: «Конечно есть скорая!» А вслух: «Почему вызов сделали «боль в животе», а не беременность и кровотечение?».
– Доктор, так болит-то живот!
Логика жёсткая! Ничего не возразишь. Прекращаю полемику и почти забегаю в настежь открытую квартиру на четвёртом этаже. В маленькой комнатке на диване над тазиком, держась за край дивана, зависла женщина. Другая, постарше, её придерживает. На глаз в тазу - литров 10 алой жидкости… Я в панике! Сколько ж в ней-то осталось? Спрашиваю, почему столько крови? Ответ несколько успокоил: «Подмывались водой, крови-то немного.» Судя по глазам, сейчас упадёт в таз… Укладываем на диван, тонометр, давление 90 на 50, живот как арбуз – тугой и болезненный. "Бегите вниз и с водителем быстро несите носилки".

Пока опрашиваю роженицу и читаю какие-то анализы месячной давности, водила с мужем ставят носилки в коридоре. В маленькую комнату нет смысла – не вытащим. Берём с мужем под мышки роженицу и выводим в коридор. Муж спереди с головы, водила, матерясь с ног. Водилы не любили носилки - недавно им сократили «носилочные» и они увиливали от них. «У вас два фельдшера, вот и пусть носят». Водила затаил на меня обиду и стрелял «лиловым глазом» - типа: "Говорил я, не потворствуй Семёнычу!» Понесли. Когда вынесли на площадку, родственница вышла за нами и незаметно перекрестила нас. Я обернулся и пообещал сделать всё возможное. Та заплакала и вернулась в квартиру.

Старые дома с узкими пролётами лестниц не предназначены для спуска носилок. Я пробежал вперёд и пытался одной рукой помогать мужу. Ящик постоянно бухался то в стену, то в перила. Наконец-то двор! Носилки в машину, муж рядом с женщиной, я спереди и хватаю рацию. Скрывать отсутствие Семёныча уже нет смысла. Мне нужна помощь. «Кофеин-кофеин, шестнадцатая бригада запрашивает госпитализацию! Предлежание плаценты, кровопотеря, схватки». Рация хрипит про роддом на другом берегу реки. Высылают спецбригаду.

Мчимся по ночному городу, чуть не сбиваем рабочий трамвай, на ремонтируемом перекрёстке и влетаем на пандус роддома. Там уже ждут с каталкой и забирают роженицу. Водила отъезжает и на пандус заскакивает спецбригада.
Карточку писал в приёмнике долго и обстоятельно. Водила надоумил. «Не дай Бог, что случится с ней – тебя будут рвать на клочки. Ты не разбудил Семёныча, сам поехал, попал в непредвиденную ситуацию». Я и не возражал. Всё описал как было, и дежурный врач нас отпустил.

Утром позвонили с Семёнычем в Роддом. Родили девчуху "кесарем", женщина в норме, всё сделали, кровь везут. Напарник похлопал меня по плечу: «Хороший фельдшер скорой помощи получится - не испугался, сообразил». Он пошёл кидать бетон, а я выклянчил немного спирта у старшей медсестры и пошёл домой. По пути у меня была пивнушка классная – я там раньше с пацанами зависал. Всегда было свежее вкусное пиво. Взял две кружки и из одной сделал «ерша». Пил, смотрел через окно на пробегающих мимо прохожих и проезжающие машины и, сморённым ночным дежурством и «ершом» мозгом, понимал, что это было первое моё НАСТОЯЩЕЕ дежурство на «скорой»…

Алкоголь вредит вашему здоровью!