История 79. О бороде

В 1982 году меня направили на ТР «Остров Сибирякова» вторым помощником капитана, а моя жена с полуторогодовалым сынишкой осталась жить в Лиепае в общежитии галантерейного комбината «Лаума», разделив комнату с семейной парой с таким же, как и наш, малышом. Такая вот жизнь была… Даже не жизнь, а выживание.

Мои родители сразу предложили переехать к ним в Днепропетровск и мы, конечно, согласились с огромной благодарностью. Только вот жене надо было отработать положенное по закону время, а выход моего судна в море был назначен на день задолго до окончания этого времени . Конечно же, можно было отказаться от рейса, но я и так провел много месяцев на берегу, слоняясь по судам, стоящим в ремонте или в отстое, и при отказе мог опять надолго остаться не у дел.

Мы решили не рисковать и я вышел в рейс, который не обещал быть длинным. В принципе, так оно и получилось. Мы ударными темпами приняли от промысловых судов полный груз рыбопродукции в Баренцевом море, прячась от штормовых ветров за островами Надежды и Медвежий, и заторопились в Таллин на выгрузку.

Не помню причину, по которой я тогда отрастил бороду. Наверное потому, что на подвахтах работал на палубе, развозя на погрузчике рыбную муку от первого трюма к диптанкам, и лицо на морозе и ветре надо было как то защищать. Или для "полярного форса"...

Мы пришли в Таллин на выгрузку в начале недели и я выпросил у капитана отгулы до воскресенья, чтобы отправить жену и сынишку из Лиепаи в Днепропетровск.

Лиепайские соседи по комнате искренне удивились моей неосведомлённости, сообщив, что сын заболел и лежит уже несколько дней вместе с мамой в больнице.

В палату меня не пустили, жене тоже строго настрого запретили выходить на улицу с ребёнком, поэтому я несколько дней проторчал под окном, через которое мама, поставив сына на подоконник, безуспешно пыталась объяснить ему, что «вон твой папа, сынок!». Сын безучастно скользил по мне взглядом, постоянно отвлекаясь на птичек и шелестящие молодой листвой деревья.

Всё же мы выписались из больницы в субботу и в спешном порядке покинули Лиепаю. В рижском аэропорту нам повезло купить билеты прямо в кассе аэропорта и мы расстались, как я заверял супругу, на пару месяцев..

А потом… Потом при оформлении судна на выход в море с заходами в порты иностранных государств пограничники потребовали, чтобы я и грузовой помощник сбрили бороды, так как наши фото в паспортах моряков не соответствуют нашим настоящим физиономиям. Так и сказали – или сбривайте, или… Мне борода не была дорога и я, обвинив себя в малодушии, сбрил её нафиг, а грузпом просто собрал вещи и сошёл на причал, предварительно сказав пограничнику капитану – никогда ты не будешь майором… Его всё же вернули на борт и он вышел в рейс, полностью укомплектованный бородой, которая ему вполне была в прямом смысле к лицу.

Потом у нас была ещё одна ходка в Баренцево море, месячный ремонт в Швеции и полугодовой рейс в Тихий Океан с полной выгрузкой на Кубе и повторным набором груза опять же в Тихом… А потом судно встало в Клайпеде на ремонт и я ещё пару месяцев никак не мог списаться, потому что меня временно повысили в должности до старшего помощника, как знающего судно штурмана.

В общем, девять месяцев (плюс-минус) вместо обещанных двух я провёл без семьи…

Я летел в Днепропетровск, думая лишь о том, как вести себя с сыном, которому может быть будет страшно сидеть на руках у чужого дяди. Так часто бывает у моряков: спрашивают у ребёнка «где твой папа?», а он показывает рукой на папину фотографию, не обращая никакого внимания на стоящего рядом отца. Увы, вполне обычная ситуация.

Родители меня встретили в аэропорту, а моя маленькая семья дожидалась меня дома.

Прямо с порога в меня вцепился мальчуган, я его подхватил на руки, а он хохотал и обнимал меня за шею. «Игорёк, а где твой папа?» - спросила его бабушка-провокатор. «Воооооот!» - и сын крепко ко мне прижался. Поверьте, что-то горячее закипело в груди.

Когда всё успокоилось, когда женщины ушли на кухню мыть посуду, а я и отец вышли на лоджию покурить, к нам притопал мой сын и, внимательно посмотрев меня, спросил – «Папа, а где твоя бородка?». Тут уж мне и курить расхотелось. Сами подумайте – полуторагодовалый ребёнок, стоя несколько дней на больничном подоконнике, запомнил бороду на папином лице и девять месяцев хранил её в своей памяти!

Такая вот не морская, но очень морская история.

13 марта 2025 г.
Рига