Опасная работа

Про Семёныча я уже писал. Фельдшерюга знатный, опытный, матёрый. С ним было интересно работать. Всегда после вызова разбирал по полочкам всё, что произошло. Ну, и, так-как был рокером, мотоциклистом, то, довольно резкий и заводящийся в некоторых ситуациях.

Суббота. Ранняя осень. Время свадеб. Ясно. Начинающие желтеть деревья освещены лучами нежаркого Солнца. До обеда пара вызовов с давлениями. После обеда вызов на свадьбу в кафе. Побили кого-то, кровушку пустили из головы. Едем. Свадьбы в кафе раньше (1981 год) делали довольно обеспеченные люди. Обычно дома справлялись.

А свадьба «пела и плясала» и «неба было мало и земли» как пел Муслим Магомаев (люблю в его исполнении). Вот она и выплеснулась на улицу. Народу много. Со стороны жениха и невесты много молодых парней и девушек. А это, при алкоголизации, основа для зарождения гендерных конфликтов. Ну, сами знаете… Много незнакомых людей, у кого-то уже есть отношения, а тут новые красотки, мужественные парни… Короче – «вышли поговорить». А, ведь, у каждого визави свои друзья и подруги, родственники. Толпа порядочная. Ну, и «наговорили» кому-то по голове довольно активно чем-то, попавшим под руку.

Мы, как третьи лица, независимые, сторонние наблюдатели попадаем в кучу людей с алкоголем в крови и огромными дозами адреналина. Ещё подъезжая, водила чуть открутил переключатель скоростей. Многие водители скорой на переключатель ставили типа стального штыря и набалдажник с красивой розочкой из прозрачного куска оргстекла, была такая мода раньше. Ну, типа, красиво, а открутишь – средство защиты от клиентов особо озлобленных и неадекватных. Короче – полезный девайс, как бы сейчас сказали.

Толпа бурлила, но перед «скорой» расступилась и объяла машину со всех сторон.
Особо выделялся пострадавший, окружённый кучей дам, пытающихся как-то помочь - вытирали кровь с лица, придавливали платочками рану (сейчас, обычно, в таких случаях женщины достают прокладки и помощь, считай, оказана). Семёныч, не выходя из машины по рации докладывает обстановку и просит поддержку от ППС. Выходит и попадает под пресс возбуждённых женщин и мужчин, требующих немедленной помощи.

Семёныч приказывает мне не выходить и ждать пострадавшего в машине. Водила с плексигласовой розочкой оказывает устрашающую помощь, раздвигая разъярённую толпу для фельдшера. Пробираются к истекающему кровью, Семёныч осматривает бегло и ведёт парнишку через бушующее море возмущения обеих сторон к машине. Открываю дверь и впускаю пострадавшего. Семёныч сразу закрывает дверь с улицы и я начинаю обрабатывать рану на волосистой части головы. Машину начинает качать, крики «Я поеду с ним!», «Пустите меня к нему!» перемежаются с ударами чьим-то телом по борту спасательного средства. Как оказалось потом, Семёныч защищал боковую дверь, где я работал над ранами. Вдруг, открывается задняя дверь и несколько девушек и парень проникают в машину и кричат, что не оставят друга и поедут с ним в больницу. Семёныч ворвался через боковушку, приказал держать дверь крепко и приступил к эвакуации проникших через заднюю дверь РАФика.

«Твою-то, мать!» Трубный рёв Семёныча был ужасен! В процессе эвакуации ему сломали мизинец. Никто из оккупантов не смог устоять перед рёвом раненого рокера! Всех смело из машины. Помогла и сирена ППСовцев, оперативно прибывших на место выплеснувшейся на улицу свадьбы. Работы им там было много. Бешеный рокер, превозмогая боль, захлопнул заднюю дверь и крикнул отбивающемуся от толпы розочкой водиле, чтобы срочно отчаливал от моря людей и проблем в солнечную субботу городской осени. Ну, я тут несколько сгладил некоторые слова, которые звучали не очень литературно…

Выбравшись на просторы вяложивущего своей субботней жизнью города, остановились, и я наложил, как положено лангетку на сломанный мизинец. Рванули в травму, благо обоих в одно место везти. Дорабатывал я уже один.