Гипнотическая Партия. Глава 6

Глава 6. Зеркальный лабиринт душ

Инспектор Волков стоял перед массивными дверями бального зала, его сердце колотилось в груди, как будто пыталось вырваться наружу. Он глубоко вздохнул, собираясь с силами перед тем, как войти в это логово безумия. Когда он наконец толкнул тяжелые створки, перед его глазами предстала картина, которая могла бы свести с ума даже самого стойкого человека.

Огромный зал, некогда величественный и роскошный, превратился в жуткий карнавал зеркал и двойников. Стены были увешаны зеркалами разных размеров и форм, каждое из которых отражало хаос, царивший в помещении. Десятки версий Дмитрия Волкова, Элины и её братьев сновали по залу, создавая какофонию голосов и движений.

Волков сделал первый неуверенный шаг внутрь, и звук его шагов эхом разнесся по залу. Внезапно все глаза устремились на него. Один из Дмитриев, стоявший ближе всех к двери, вскинул руку и закричал пронзительным голосом:

"Вот он! Вот тот, кто пытается разрушить наш великий эксперимент!"

В мгновение ока Волков оказался в центре внимания десятков пар глаз. Клоны начали надвигаться на него со всех сторон, их голоса слились в единый гул обвинений и просьб о помощи.

"Инспектор, вы должны нас спасти!" - кричала одна из Элин, её глаза были полны слез.

"Не слушайте их, они все подделки!" - рявкнул Дмитрий, стоявший чуть поодаль.

Волков пятился назад, пока не уперся спиной в холодную поверхность зеркала. Его рука инстинктивно потянулась к кобуре с пистолетом, но он сдержался. Применение силы в такой ситуации могло привести к катастрофе.

"Тишина!" - громовым голосом крикнул Волков, и на мгновение зал затих. "Я здесь, чтобы разобраться в происходящем. И я выслушаю каждого из вас."

Инспектор начал методично опрашивать клонов, стараясь уловить малейшие различия в их поведении и речи. Один из Дмитриев говорил холодно и расчетливо, объясняя необходимость эксперимента с точки зрения науки:

"Поймите, инспектор, мы стоим на пороге величайшего открытия в истории человечества. Клонирование - это ключ к бессмертию. Разве можно остановиться, когда мы так близки к цели?"

Другой Дмитрий, напротив, был охвачен маниакальным восторгом:

"Я победил смерть! Я бог, создающий жизнь по своему образу и подобию! Кто вы такой, чтобы судить меня?"

Элины тоже вели себя по-разному. Одна умоляла о помощи, её голос дрожал от страха:

"Пожалуйста, инспектор, вы должны нас спасти. Мой отец... он сошел с ума. Мы все здесь пленники его безумия."

Другая Элина, напротив, обвиняла Волкова в предательстве:

"Как вы смеете вторгаться в нашу семью? Мой отец - гений, а вы хотите уничтожить его великое творение!"

Волков чувствовал, как его разум начинает путаться. Он старался сосредоточиться, искать малейшие несоответствия, которые могли бы выдать оригиналов. Но чем дольше продолжался этот допрос, тем сложнее становилось отличить правду от лжи.

Внезапно ситуация вышла из-под контроля. Двое братьев-клонов сцепились в яростной схватке, их кулаки мелькали в воздухе.

"Я настоящий! Я помню, как отец учил меня кататься на велосипеде!" - кричал один.

"Лжец! Это мои воспоминания!" - ревел другой, нанося удар за ударом.

Волков бросился разнимать дерущихся, но в этот момент одна из Элин с диким криком набросилась на свою копию:

"Самозванка! Только я настоящая Элина!"

Зал погрузился в хаос. Клоны нападали друг на друга, крики и звуки ударов эхом отражались от зеркальных стен. Волков оказался в самом центре этого безумия, пытаясь восстановить порядок.

"Прекратите немедленно!" - кричал он, оттаскивая дерущихся друг от друга. "Вы же не животные! Вы люди, независимо от того, как вы появились на свет!"

Его слова, казалось, достигли сознания некоторых клонов. Драка постепенно утихла, но напряжение в воздухе можно было резать ножом.

Волков, тяжело дыша, обвел взглядом зал. И тут его внимание привлек один из Дмитриев. Было что-то в его взгляде, в том, как он держался... Инспектор подошел к нему ближе.

"Расскажите мне о вашей жене," - потребовал Волков. "О дне, когда вы впервые встретились."

Дмитрий начал говорить, и с каждым словом Волков все больше убеждался, что перед ним оригинал. Мельчайшие детали, эмоции в голосе - все указывало на подлинность воспоминаний.

Но когда инспектор уже готов был сделать свой выбор, одна из Элин вскрикнула:

"Не верьте ему! Он лжет! Я помню тот день иначе!"

Волков застыл на месте, его уверенность рассыпалась как карточный домик. Он снова оказался в начале пути, не зная, кому верить.

В этот момент снаружи послышался вой полицейских сирен. Времени оставалось все меньше. Волков понимал, что должен действовать быстро.

Он начал задавать вопросы с пулеметной скоростью, переходя от одного клона к другому, внимательно следя за их реакциями. Малейшее колебание, неуверенность в голосе - все могло стать ключом к разгадке.

"Какое блюдо ваша мать готовила на Рождество?"

"Где вы провели свой десятый день рождения?"

"Какую книгу вы читали, когда впервые влюбились?"

Вопросы сыпались один за другим, и клоны начали путаться в ответах. Напряжение в зале нарастало с каждой секундой.

И вдруг один из Дмитриев сделал резкое движение. Волков успел заметить, как в его руке блеснул металл. Пистолет!

Время словно замедлилось. Инспектор должен был принять решение за долю секунды. Кого спасать? Кого считать настоящим? От этого выбора зависели жизни всех присутствующих.

Волков бросился вперед, выбивая оружие из рук Дмитрия. Они покатились по полу, сцепившись в отчаянной схватке. Вокруг кричали Элины и братья, некоторые пытались помочь, другие в панике метались по залу.

В этот момент двери бального зала распахнулись, и внутрь ворвался отряд полиции. Комната наполнилась криками и шумом борьбы.

Когда пыль осела, Волков обнаружил себя стоящим посреди поверженных клонов. Полицейские надевали наручники на Дмитриев, Элин и братьев, не разбирая, кто из них оригинал, а кто копия.

Инспектор поймал взгляд одной из Элин. В её глазах он увидел ту же смесь страха и надежды, которую заметил при их первой встрече. И в этот момент он понял, что его эмоциональная связь с ней, так долго казавшаяся помехой в расследовании, на самом деле была его путеводной нитью в этом лабиринте обмана.

Но даже сейчас, когда клонов уводили, а в особняке Волковых воцарялась тишина, инспектор не мог отделаться от гнетущего чувства сомнения. Правильный ли выбор он сделал? Не ошибся ли, доверившись своим чувствам вместо холодной логики?

Волков смотрел, как последних клонов выводят из зала, и его разум был переполнен вопросами без ответов. Он понимал, что последствия этой ночи будут эхом отзываться еще долгие годы, выходя далеко за пределы стен особняка Волковых.

Инспектор медленно побрел к выходу, чувствуя невероятную усталость. Зеркала вокруг отражали его измученное лицо, множа его образ до бесконечности. И в каждом отражении Волков видел вопрос, на который у него не было ответа: кто же он сам - оригинал или всего лишь еще одна копия в этом безумном эксперименте?