Меган Линдхольм. Робин Хобб. Колеса удачи. Глава 2

 - Вполне себе обычный мальчуган.
  Вандиен высунулся из двери и проследил за взглядом Ки. Он только что закончил укладывать провизию в многочисленные шкафы и ящички внутри фургона. Двух георнов оказалось вполне достаточно, чтобы солидно пополнить их запасы, и по настоянию Трелиры они так и поступили. Вандиену это не очень нравилось. Обычно Ки не тратила аванс, пока не решит взяться за предложенную работу. А тут, сперва следовало бы получше узнать пассажира… Что ж, какие бы проблемы с мальчиком не возникли в дальнейшем, Ки умудрилась купить их заранее.
 - Четырнадцать лет? - спросил он со скепсисом.
 - Скорее уж шестнадцать. Впрочем, тут никогда не угадаешь. В этом возрасте дети быстро растут.
  Готерис шёл рядом с отцом, практически не уступая тому в росте. Он был на полголовы выше Ки и равен Вандиену. Его каштановые волосы плотно прилегали к голове, словно вязанная шапочка, и были подстрижены «под горшок». Спереди они начисто закрывали лоб, касаясь бровей. Глаза у него, кажется, были светлые, но с такого расстояния Вандиен не мог определить какого они были цвета. Лицо у Готериса узкое и продолговатое, с пытливым взором подростка, который знает наперёд все ответы, но при этом не перестаёт задавать вопросы. Он был сухопарым и долговязым парнишкой, словно постоянно растущие кости изрядно опережали мясо с мышцами и те банально не успевали покрывать их собою. Рубашка кремового цвета была нарядно расшита красными и золотыми узорами, составляя резкий контраст с грубым серым халатом, в который был облачен топающий рядом Брин. Кроме рубахи на Козлике так же имелись свободного кроя штаны, привольно развевающиеся вокруг обутых в сандалии ног.
  Вандиен непроизвольно нахмурился, заметив, что пацан шагает с пустыми руками, в то время, как его отец гнётся под нешуточным грузом. На спине Брина громоздился громадный ящик, в руках же он тащил плетённую корзину. Вандиен не терпел лени. Впрочем, поправил он себя, это не его дело. К тому же, парня уже поздно перевоспитывать.
 - Ну, вот и мы! - с фальшивой бодростью поприветствовал их Брин.
  Ки что-то невнятно пробурчала в ответ, изучая мальчика. Глаза у Готериса и вправду были примечательные. Очень большие и слегка выпученные, словно их обладатель вечно чему-то удивлялся. Так вот, что имел в виду его отец, говоря о глазах Джоре. Вблизи они были настолько бледно-зелёными, что казались жёлтыми, к тому же зрачки отличались от человеческих. Получалось, что в роду у мальчугана бывали смешанные браки и кровь в его жилах текла не только людская… Впрочем, в остальном Козлик выглядел вполне обычно. У него был милый розовый ротик, но когда он улыбался, то показывал жёлтые зубы - длинные и узкие, как у козы. Паренёк заинтересованно переводил взгляд с Ки на Вандиена, пока Брин деловито укладывал свою ношу в фургон, то и дело вытирая потное лицо грязным платком.
 - Это мой сын - Готерис. Готерис, прояви уважение к возчику и его жене. Вандиен и Ки.
 - Возчица и ее партнёр. Ки и Вандиен, - мягко поправил его молодой мужчина.
 - Понял. Прошу прощения, - покраснел Брин, но Ки сделала вид, что ничего не заметила. Готерис же тоненько захихикал. Так смеяться подобало скорее разнеженной девице, чем юноше, стоящем на пороге зрелости.
 - Ну, по крайней мере, я с самого начала буду знать, кого мне надо слушаться! - заявил парень, с восторженной улыбкой взирая на Ки и Вандиена. - Эта та самая повозка?
 - Тебе придётся слушаться нас обоих, - заметила Ки с нажимом.
 - Пожалуйста, простите его, - поспешно вмешался Брин, стараясь говорить, как можно мягче. - Готерис очень рад, что наконец-то отправляется в путь. Ему просто интересны вы и ваш фургон. Ничего более. Боюсь, иногда его манеры оставляют желать лучшего. А язык работает быстрее мозгов… Мой сын может показаться вам немного неотёсанным. Что поделаешь! Мы простые деревенские жители и обитаем в довольно изолированном месте. У Готериса нет ни манер, ни такта, которые вы могли бы найти у городского мальчика. К сожалению, подростки в этом возрасте считают себя воплощением остроумия и рассудительности. Когда мы остались с ним вдвоём… Мальчик стал довольно прямолинейно высказать свои мысли взрослым и часто делится своим мнением, даже если его не спрашивают. Но разве не все мальчики таковы в этом возрасте? Боюсь, Готерис немного грубоват, но обучение и дисциплина вскоре избавят его от подобных черт.
  Глаза Брина метались от Ки к Вандиену, когда он почувствовал их молчаливое неодобрение. В эти мгновения он напоминал побитую собаку, заискивающе виляющую хвостом перед хозяином. Мужчина не переставал кивать собственным словам, жалко улыбаясь в такт бессвязным оправдания. Подняв руку, Ки заставила его замолчать.
 - Здесь только одна большая кровать! Мы, что же будем спать все вместе, сбившись в кучу? Предупреждаю, я попрошусь наверх! 
  Мальчик наполовину высунулся из фургона, на его лице играла широкая улыбка. Нотки ехидства в голосе паренька моментально разрушили только что достигнутое согласие. Однако, прежде чем Ки и Вандиен успели открыть рот, Брин решительно шагнул вперёд, схватив сына за плечо.
 - Готерис! Следи за своим поведением! Хочешь, чтобы эти люди считали тебя неотёсанным болваном? Прояви к ним хоть толику уважения, иначе ты никогда не попадёшь в Деллин.
 - Хорошо, папочка, - ответил Козлик. Его поведение неожиданно изменилось, а голос стал кротким и спокойным. Вандиен почувствовал, как его неприязнь к пацану непроизвольно ослабевает.
 - Ты когда-нибудь раньше уезжал из дома? - небрежно спросила Ки.
 - К сожалению, нет, - ответил за мальчика его отец. - Вы же видите, как он взволнован. Готерис давно уже хотел покинуть Кедди, чтобы повидать большой мир. Боюсь, в своём волнении он показывает себя в дурном свете.
 - Я знакома с повадками мальчишек, - заявила Ки, обращаясь к ним обоим. - Дети-ромни ничем не отличаются от остальных. Даже самые воспитанные из них шалят в начале путешествия. Но! - серьёзно добавила она, обращаясь теперь исключительно к Готерису, - прежде чем мы ударим по рукам, нам следует прояснить некоторые детали. Если мы возьмём-таки вашего сына, он должен беспрекословно подчиняться мне и Вандиену. Наши слова для него должны стать законом! Так же Готерис должен помогать нам на стоянке, убирать за собой и ухаживать за лошадьми: приносить воду, если нужно, распрягать их на ночь и тому подобное. Короче говоря, хотя он и будет нашим пассажиром, ему также придётся стать ответственным членом команды.
  С каждым произнесённым ее словом, лицо Готериса становилось все более возмущённым. Он едва дождался, пока она закончит.
 - Но мой отец платит вам за то, чтобы вы взяли меня!
 - Тише-тише, сынок, - большие руки Брина умоляюще протянулись к нему. - Ты же понимаешь, в таком путешествии все должны работать сообща. К тому же, Готерис, только подумай, сколько всего нового ты узнаешь!
  Паренёк ничего не ответил, угрюмо уставившись в пыль. Но за мгновение до того, как Ки заговорила снова, его взгляд метнулся вверх, встретившись с глазами Вандиена. Сколько праведного гнева! Вандиен выдержал его пылающий взор, и, мальчик, видимо смутившись, отвёл глаза. Однако на его лице застыла странная полуулыбка. Молодой мужчина с трудом подавил вздох. М-да… Путешествие обещает быть захватывающим. Но, ничего. За свою жизнь ему приходилось и не таких обуздывать. Так, что ничего, мальчик, ничего, скоро начнём взрослеть вместе, - пообещал он себе.
 - Он должен быть вежлив не только с нами, но и со всеми, кого мы встретим в пути. А в таком тесном помещение, как наш фургон, я обязана настаивать на личной гигиене и на том, чтобы он не забывал о личной жизни других людей, - менторским тоном продолжала Ки список своих требований. Брин искренне кивал в такт ее словам, но его сынок не выглядел особо пристыженным. Сперва он задумчиво ковырялся в своих жёлтых зубах, а затем, присев на корточки, принялся самозабвенно чесать лодыжку.
 - Уверен, с ним не будет проблем, как только он втянется в ритм путешествия. Он знает, что должен вести себя хорошо, если хочет добраться до Деллина без задержек. Он сделает все возможное, чтобы быть полезным. Правда, Готерис?
  Паренёк, все ещё сидевший на корточках, поднял голову и сверкнул жёлтыми зубами.
 - Разумеется, отец, я буду тише воды, ниже травы. Ведь я всю жизнь мечтал о путешествиях. Скажите на милость, какой дурак откажется от возможности отправиться в жаркую и пыльную Виллену, где он будет учиться у напрочь лишённого чувства юмора дяди? И ради чего? Чтобы до конца своих лет подтирать зад вонючим больным и слушать истошные вопли рожениц! И, вправду, на что я ещё могу потратить свою бестолковую жизнь?
  Непростительно грубые слова, но произнесены они были столь искренне и серьёзно, что Вандиен даже растерялся. Что это было? Грубая речь молодого бирюка, прожившего большую часть жизнь на отшибе цивилизации? Может, это обычная пикировка между отцом и сыном? Впрочем, Брин особо никак не отреагировал на слова Готериса. Если не считать жалкой улыбки, вновь появившейся на его устах.
  В наступившей за этим неловкой тишине Вандиен встретился взглядом с Ки и внезапно расслабился. Глаза подруги сказали ему больше тысячи слов. Последнее заявление мальчика решило все! Ки никуда его не повезёт. Вандиен вздохнул с облегчением. Разумеется, Ки будет недовольна, что ей пришлось обналичить часть золота в местные георны, но это намного лучше, чем таскаться с этим лупоглазым охламоном. Он и не подозревал, как сильно боялся этого путешествия, пока не исчезла угроза. Итак, сообщить Брину их окончательное решение предстояло Ки. В конце концов, это ведь ее фургон с упряжкой; за ней всегда оставалось последнее слово. И потому, слава Луне, радостно добавил про себя Вандиен.
  Он вразвалочку подошёл к двум меринам и стал проверять их уши на наличие клещей и другой не менее вредной живности. Две вещи не нравились ему в полуденном краю: кошмарное разнообразие насекомых и постоянные приступы насморка, который мучил их даже в самую жаркую погоду. Слезящиеся глаза, сопли… Бр-р-р!
  Вандиен гадал, двинутся ли они караванным путём в Виллену, даже если у них не будет докучливого пассажира. Он надеялся, что да. На большой дороге, особенно на торговом тракте, всегда оживлённое движение, а, значит, гарантировано знакомство с интересными людьми. И, главное, новые, ещё не виданные города. По спине Вандиена пробежала приятная дрожь. Новые города, новые люди, новые впечатления… Возможно, им встретятся и здешние ромни. Ки слышала, что даже так далеко на юге живут кочевые племена ее сородичей. Правда, они им ещё не встречались. Но все ещё может быть. Впрочем, даже если они и не встретят ромни, остаются новые города, которые можно будет исследовать. Возможно, ему улыбнётся удача и он найдёт достаточно умелого кожевенника, который сделает новые ножны для его рапиры. Нынешние так износились, что буквально рассыпались в руках.
  Непроизвольно мысли Вандиена перескочили на оружие, и он вспомнил о необычном мече, который видел накануне. Что сказать… И, вправду, занятное оружие! Ещё гибче, чем его рапира, но с зазубринами вдоль острия. Местные говорили, что этот меч создан, чтобы рубить и кромсать. Что-то среднее между кнутом и обычным клинком. Правда, Вандиену так и не довелось увидеть его в действии. И все же в бою он поставил бы на свою рапиру. Молодой мужчина представил на миг, как чудной меч запутывается в одежде противника, в то время, как его рапира, со змеиной скоростью устремляется вперёд и возвращается назад. Вжик-вжик! Молниеносная и неумолимая, словно сама смерть!..
 - Готовы ехать? - голос Ки раздался прямо у его локтя.
  Вандиен стремительно повернулся, порывисто обнял ее и поцеловал, прежде чем она успела увернуться. Ее кожа была пыльной, но тёплой. Он прижал ее к себе, не желая так быстро отпускать.
 - Куда мы едем? - требовательно спросил он, чувствуя себя свободным, как ребёнок.
  Молодая женщина ловко просунула локоть меж их телами и вывернулась из объятий Вандиена. Оглянувшись через плечо, она увидела, что Брин глупо скалясь, старательно изучает свои ноги. Он не выглядел особо раздосадованным, как ожидал Вандиен, да и Ки скорее была смущена, чем рассержена.
 - В Виллену, разумеется, - буркнула она, негодующе сверкнув на него своими зелёными глазами. - Вон, видишь, Козлик укладывает свои вещи в наш фургон. Что ты говоришь? А, Козлик! Не переживай, мальчик сказал, что не возражает, когда его так называют. Наоборот, ему даже так больше нравится. Деньги? Да вот они у меня в мешочке. Вандиен, что с тобой? На солнце перегрелся? Давай, собирайся, и перестань смотреть на меня, словно баран на новые ворота. Скоро выдвигаемся. Кстати, ты проверил копыто Сигурда?
 - Мы берём пацана? - с недоверием спросил Вандиен, отстраняясь от неё.
 - Разумеется. Признаться, я едва не отказалась от этой затеи; у Козлика чересчур острый язык и он до сих пор не научился держать его за зубами. Но когда я спросила его напрямую, готов ли он следовать нашим правилам, мальчик сразу переменился. Он извинился и заверил меня, что постарается сделать все возможное. Думаю, он не врал, просто смутился. Готерис и вправду очень хочет уехать отсюда. Пацан просто выпендривался перед отцом, давая понять, что он уже вполне взрослый и готов к самостоятельной жизни. Мальчишки иногда говорят самые неприятные вещи, когда пытаются выглядеть остроумными. Боги, ты сам знаешь, как это часто бывает. Они нарочно демонстрируют худшие стороны своей натуры, причём делают это в тот сам миг, когда их родители, хотят похвастать своими воспитанными чадами. Я оставила Козлика наедине с отцом. Пускай простятся. Вандиен!.. Да что с тобой?!
 - Я был уверен, что ты этого не сделаешь, - его радужные мечты разбились с хрустальным звоном.
 - И я тоже. На минуту, - призналась Ки, улыбнувшись. Затем ее лицо приобрело задумчивое выражение. - Что-то есть в Козлике, когда смотришь на него. За маской нагловатого сопляка скрывается настоящий мужчина, который хочет вырваться наружу. И я думаю, паренёк станет неплохим человеком, когда научится быть самим собою.
 - Ох, Ки… - протянул он, с укоризной посмотрев на неё.
 - Только не дуйся! - Ки принялась суетливо проверять упряжь Сигмунда. Она говорила через плечо, стараясь не встречаться с ним взглядом. - Наш уговор по-прежнему остаётся в силе: я буду вести себя так безответственно, как ты только того пожелаешь. Но сперва мы довезём Козлика в Виллену. Это всего лишь четырнадцать дней! Думаю, ты сможешь вытерпеть его столько времени. Тем более, парень не будет плохо себя вести, когда пообвыкнет к нам. Дети зачастую подражают тем, кто их окружает. Если мы будем обращаться с Готерисом, как с молодым человеком и ожидать от него соответствующего поведения, он нас не разочарует. Приходит время, когда каждый мальчик должен повзрослеть. Козлику уже пора.
 - Ему много чего пора, - угрюмо буркнул Вандиен себе под нос. Ки бросила на него предостерегающей взгляд.
 - Дай ему шанс. Он всего лишь мальчик.
  Вандиен оглянулся и увидел, как Брин сжал плечо сына, а затем, резко повернувшись, быстро зашагал прочь. Козлик замер, уставившись в спину отца широко раскрытыми глазами. Казалось, что это самая удивительная вещь, которую он видел в жизни. Брин поднял руку, вытирая глаза. Неожиданно Вандиен разозлился:
 - Если бы кто-нибудь решился назвать меня мальчиком в его возрасте, то сразу бы отведал моего клинка!
 - Не сомневаюсь, так оно и было, - примиряюще согласилась с ним Ки. - Но с тех пор ты повзрослел, повзрослеет и Готерис.
 - Полагаю, через две недели ты превратишь сопляка в ответственного молодого человека, - с горькой иронией заметил Вандиен.
 - Не исключено, - Ки попыталась все перевести в шутку, старательно избегая назревавшей ссоры. - Посмотри, как далеко я продвинулась с тобой всего за несколько лет. И, вообще, кончай вредничать. Думаю, Козлик просто избалованный ребёнок, - более серьёзным тоном закончила она.
  Вандиен напустил на себя отстранённый вид.
 - В твоих руках, каким будет это путешествие, - сухо добавила Ки.
 - Верно, - кисло согласился он и наклонился, чтобы поднять копыто Сигмунда. Ки в свою очередь занялась упряжью Сигурда. Большие серые мерины преспокойно стояли себе на солнце, безучастно взирая на мир влажными глазами.
  Вандиен опустил копыто, стараясь прогнать дурное настроение. Дело тут было не только в разочаровании и крахе радужных мечтаний. Сама мысль о путешествии с Козликом приводила его в ужас. В свои юные годы он никогда не был таким грубым и неотёсанным. Когда ему было столько же, сколько сейчас Готерису, он уже вовсю прокладывал себе дорогу в этом злом мире. Причём, делал это совершенно самостоятельно. Никто не подтирал ему сопли и не дул в зад.
  Вандиен непроизвольно вздрогнул от нахлынувших вдруг воспоминаний. Да, ему приходилось не сладко! Он спал в конюшнях и канавах, рассказывал истории у трактирных костров, чтобы заработать себе кусок хлеба или корку сырка. Однажды его обокрали, и он потерял все, даже одежду. Молодой мужчина зябко повёл плечами. То ещё воспоминание!.. В свою очередь он стащил какие-то тряпки у женщины, стиравшей на берегу реки. Она спустила на него собак. Ха! Он ещё никогда в жизни так быстро не бегал. Потом было путешествие вместе с группой Дене по землям Бруриана. Они бросили его, кипя от возмущения. Ведь юноша прихлопнул комара на руке, лишив его, таким образом, жизни. Что говорить, с ним всякое случалось.
  Какие приятные воспоминания, с горечью подумал Вандиен. Идеальная подготовка к взрослой жизни. Каждый пацан должен испытать подобные впечатления… Кривая ухмылка мелькнула на его губах. Может быть, он просто завидует. Завидует юноше, все ещё сохранявшему детскую невинность и легкомыслие.
   Предаваясь подобным размышлениям, Вандиен продолжал проверять ремни упряжи. Наконец, остановившись, он выпрямился, прислонившись к тёплому боку Сигмунда. Он молча смотрел на Ки. Она откинула назад свои длинные каштановые волосы, но непослушные пряди все равно ниспадали ей на лицо. Южное солнце придало ее коже коричневатый оттенок, ещё более выделяя ярко-зелёные глаза. Вандиен вспомнил, что именно он купил ей эту мягкую жёлтую рубаху, которую она носила, заправив в брюки. Лиф был расшит крошечными зелёными листочками и бледно-голубыми бутонами. Рубашка шла Ки, она выглядела в ней… просто изумительно! Правда, когда не была чем-то расстроена. Например, как сейчас. Тонкие морщинки рассекли ее лоб, брови насуплены и сошлись к переносице. Ки все воспринимала чересчур серьёзно. Вандиен негромко прочистил горло, и она подняла глаза. Он широко улыбнулся. Ки мгновение холодно смотрела на него, затем отвернулась, тщетно пряча ответную улыбку.
 - Я и не знал, что тебе нравятся грубые и нахрапистые самцы. Одно твоё слово, детка, и я превращусь в брутального подонка, - улыбка Вандиена стала ещё шире. - Поверь, ты этого никогда не забудешь.
 - Самоуверенный дурак, - с нежностью парировала она. - Давай, залезай наверх. Заставим эти колеса чуток покрутиться.
  Ки взобралась на козлы. Вандиен начал было подниматься следом, как вдруг дверца фургона распахнулась и на сиденье выбрался Готерис. Ничтоже сумняшеся, он уселся ровно посередине.
 - Я хочу править первым, - объявил он.
 - Возможно, позже, - предложила Ки. - Сперва понаблюдай за нами. Это не так просто, как кажется, особенно если участь, что мы находимся в городе, где полно пешеходов.
 - Вы сами недавно говорили, что мне придётся помогать вам во всем. А папа обещал, что в путешествии я многому научусь. Поэтому, я хочу править фургоном!
  Нытливые нотки в голосе пацана действовали Вандиену на нервы. Но он, черт побери, мог быть терпеливым. Очень терпеливым. Он даже мог разговаривать с Козликом, как со взрослым.
 - Ки всегда управляет лошадьми самостоятельно, если только не больна. Поверь, когда она передаст тебе бразды правления, ты уже сам этого не захочешь. Однако, не бойся. С этой упряжкой сюрпризов не будет. Сигурд и Сигмунд научены самостоятельно выбирать маршрут и темп. Так что расслабься, приятель, и наслаждайся путешествием.
  Козлик склонил голову набок, пристально глядя на Вандиена. Его странные глаза сверкнули растопленным золотом.
 - Почему ты позволяешь ей командовать собою? Я бы такого не стерпел! Ни одна женщина не будет помыкать мною, - высокомерно заявил паренёк. - Впрочем, если ваши мерины такие умные, почему я не могу управлять повозкой прямо здесь и сейчас? - теперь его взор был обращён к Ки.
  - Я уверена в своей упряжке, - нарочито спокойным голосом заговорила Ки, стараясь в этот момент не смотреть на Вандиена, чьё выражение лица было чересчур красноречиво без всяких там лишних слов. - Но мы в городе, Готерис, а здесь всегда полно дураков, которые выскочат на дорогу в самый неподходящий момент и обязательно под копыта меринов. Кроме того, может объявится молодой франт, что непременно пустит своего рысака галопом, причём мчать он будет аккурат посреди дороги. Вот поэтому, дружок, я и не могу передать тебе поводья прямо «здесь и сейчас».
 - Но мой отец сказал…
 - И кроме того, - добавил Вандиен, взбираясь на сиденье, - тётя Ки сказала «нет». И я тоже говорю «нет». А теперь, друг, подвинься и мы, наконец, начнём наше увлекательное путешествие.
  Козлик молча уставился на него. Признаться, Вандиен ещё не видел, чтобы глаза паренька были настолько жёлтыми.
 - И за подобное обращение, мой несчастный отец ещё и заплатил звонкой монетой, - горько посетовал Козлик, но быстро подвинулся. Ки уселась рядом и взяла в руки поводья. Вандиена раздражало, что проклятый юнец узурпировал его место рядом с подругой, но ссориться не хотел. Вместо этого, он молча плюхнулся рядом с Готерисом.
 - Ну, поехали, - спокойно предложил он.
 - Н-но! - обратилась Ки к упряжке, слегка тряхнув поводьями.
  Серые были уже наготове. Они неспешно, с чувством собственного достоинства, двинулись вперёд, заставляя крутиться большие жёлтые колеса фургона. Тяжёлые, натруженные копыта почти не издавали шума, погружаясь в песок, присыпавший улицы города. Кедди проплывал мимо них, словно деревья по берегам реки.
 - Они всегда такие быстрые? - раздражённо поинтересовался Козлик.
 - Угу, - кивнула Ки. - Зато они идут весь день напролёт, и мы всегда прибываем в пункт назначения… вовремя!
 - И вы никогда не пускаете их галопом?
 - Никогда, - солгала Ки, пытаясь увести разговор в сторону.
  Вандиен почти не слушал их. Его внимание было приковано к загадочному уличному феномену. Пока фургон Ки не спеша катился по улице, все взгляды были прикованы к нему. Но стоило Вандиену повернуться к зевакам, те мгновенно отворачивались, делая вид, что заняты своими делами. Казалось, весь городок вышел проводить Козлика, но никто не произнёс ни слова. Не было сердечных пожеланий счастливого пути, не прозвучало даже презрительного «Скатертью дорога!» Обитатели Кедди просто игнорировали Готериса, словно прокажённого нищего. Нет. Здесь не было ненависти. Последняя порождает агрессию, а не мертвенную тишину. Отвращение? Вряд ли. Тогда что? За всем этим, несомненно, что-то крылось. Что-то не совсем понятное и оттого тревожное. Создавалось впечатление, что обитатели городка пристыжены нагловатым мальчишкой. Но, в этом не было никакого смысла. Может, они что-то сделали с Козликом и теперь чувствуют вину перед ним? Неизвестный акт нетерпимости, зашедший слишком далеко? Как-то раз Вандиену довелось проезжать через городок, где толпа мальчишек забавы ради искалечила полоумную девчонку. Она сидела у фонтана, разодетая в самые изысканные платья, и без разбору поедала сласти, тайно приносимые ей добропорядочными обитателями городка. Средоточие стыда и покаяния, но по-прежнему неприкасаемая. Нынешнее утро напомнило ему ту давешнюю историю. По крайней мере, параллели просматривались чересчур чётко.
 - Но они могли бы поскакать галопом, если бы потребовалось? - никак не унимался Козлик.
 - Полагаю, да, - устало ответила Ки. Проклятье! Целых две недели, подумал про себя Вандиен и тяжело вздохнул.
  Чёрная дворняжка появилась, словно, из ниоткуда. В одно мгновение на улице стало тихо, казалось, онемел весь многолюдный рынок. Все взгляды повернулись в сторону фургона. В следующее мгновение маленькая собачка вынырнула из толпы и с истошным тявканьем устремилась к повозке. Сигурд встревоженно навострил уши, но Сигмунд продолжал идти вперёд. Зачем беспокоиться из-за животины, которая не больше твоего копыта? - казалось, говорил его невозмутимый вид.
  Тем временем разъярённая дворняжка бросилась прямо под копыта упряжки, стараясь цапнуть Сигурда за бабку. Мерин испуганно фыркнул и взвился на дыбы, шарахая фургон в разные стороны.
 - Спокойно! - рявкнула Ки. - Брысь! Брысь, дурная собака!
  Разумеется, последняя проигнорировала гневный окрик возчицы. Впрочем, сердитая шавка не обратила никакого внимания и на свою хозяйку, выбежавшую из ларька со сладостями.
 - Биц! Биц! - кричала женщина. - Иди сюда! Немедленно! Да что на тебя нашло, право слово? Это всего лишь лошадь. Отстань от неё!
  Возбуждённый пёсик продолжать скакать вокруг лошадей, покусывая края их огромных копыт. Сигурд шарахнулся в сторону, толкнув плечом собрата, который, в свою очередь, тоже разволновался. Большие мерины трясли гривастыми головами, стараясь освободиться от удил. Прохожие бросились в рассыпную, когда упряжка повернула к киоскам. Поднялся дикий гам. Перепуганные матери хватали на руки маленьких детей, мужчины, отчаянно ругаясь, грозили фургону кулаками.
  Признаться, Вандиен ещё никогда не видел невозмутимых меринов столь взволнованными, причём таким тривиальным событием, как скандальная дворняжка. Он так же никогда не видел собаку, так упорно стремящуюся к своей погибели. Ки пустила лошадей рысью, надеясь быстрее покинуть территорию Бица, но пёс продолжал своё преследование, а женщина - бежать за всеми ними, с отчаянием призывая своего домашнего любимца.
 - Я остановлю фургон. Возможно, она таки поймает его, - раздражённо буркнула Ки.
  Она резко натянула поводья, но Сигурд воспротивился этому, упрямо опустив голову. К вящему изумлению Ки, Сигмунд последовал примеру товарища. Вандиен мрачно молчал, а Ки, вцепившись в поводья, ошарашенно глядела на свою обычно спокойную упряжку. Что за бес вселился в ее лошадей?
  На мгновение показалось, что собачка смирилась с явным поражением. Идущая рысью женщина почти догнала своего питомца, уже протягивая к нему руки. И в этот самый момент, Биц, высокого подпрыгнув, вцепился в толстую икру Сигурда. Крупное животное резко шарахнулось в сторону, стараясь избавиться от неожиданной помехи. Этот толчок окончательно вывел из равновесия Сигмунда, и повозка рванулась вперёд. С замиранием сердца Вандиен увидел, как выскальзывают поводья из рук его подруги. Скрипнув зубами, он, что есть сил, схватился за сиденье. Проклятые мерины были свободны, и они прекрасно это знали! Их окутали клубы пыли, фургон, встревоженно скрипя, подпрыгнул, и мерины перешли в галоп. Вандиен услышал позади истошный визг, почувствовал болезненный толчок, и Бица…не стало. Женщина закричала от ужаса. Упряжка рванулась вперёд, как ужаленная.
 - Держись! - предупредил он Козлика, стараясь дать Ки, как можно больше пространства для манёвра.
  Молодая женщина все же умудрилась удержать поводья. На ее запястьях выступили жилы, а пальцы побелели. Вандиен мельком увидел ее сжатый рот и сверкавшие от гнева зелёные глаза. Затем его внимание привлёк Козлик. Его маленький розовый ротик был широко растянут, обнажая жёлтые зубы в широкой улыбке. Да, пацан вцепился в сиденье, но глаза его были полны азарта. Черт возьми! Он нисколечко не боялся. Наоборот, Готерис наслаждался происходящим.
  Последние домики Кедди пронеслись мимо них. Впереди простиралась прямая и ровная дорога.
 - Ки, ну их, пускай бегут! - предложил Вандиен подруге, стараясь перекричать грохот, издаваемый несущимся по дороге фургоном. - Пусть устанут!
  Она даже не глянула на него, но вдруг ослабила поводья и даже тряхнула ими, побуждая серых к бегу. Копыта гремели по высохшей грязи, широкие бедра ритмично поднимались и опускались, когда лошади, вытягивая шеи, мчались вперёд, так быстро, как только могли. Пот стекал по их бокам, смешиваясь с дорожной пылью. Дневная жара быстро утомила серых и те принялись шумно дышать задолго до того, как сперва перейдя на рысь, они, наконец, двинулись спокойным шагом. Их уши то и дело вздрагивали, ожидая команды. Сигмунд вскинул свою большую голову, а затем качнул ею, словно тоже был озадачен своим поведением. Ки молча натянула поводья, давая лошадям почувствовать свою власть. Контроль над упряжкой снова принадлежал ей.
  Вандиен облегчённо вздохнул, откинувшись на спинку сиденья.
 - Что за шлея попала под хвост нашим битюгам? Как думаешь? - беззаботно спросил он у Ки, когда опасность миновала.
 - Чёртова собака… - пробормотала молодая возчица.
  - Ну, теперь-то она мертва! - воскликнул Козлик с огромным удовлетворением. Он повернулся к Ки, его губы были влажными от возбуждения. - Оказывается, эти лошадки умеют двигаться, если им позволить! Тогда почему мы все время тащимся, как черепахи?
 - Потому что мы добьёмся гораздо большего, если будем тащиться так весь день, чем, загнав упряжку, станем ещё до обеда, - объяснил Вандиен.
  Он наклонился за спиной мальчика, чтобы поговорить с Ки:
 - Странное поведение, как для собаки, живущей у дороги. Бросаться под копыта коней…  Интересно, что на неё нашло?
  Ки пожала плечами:
 - Глупый кураж маленькой собачонки. Нам ещё повезло, что серые доходяги - спокойные ребята. Будь у нас норовистые кони, они вмиг бы помчали к рынку, круша на своём пути ларьки и давя перехожих!
 - Биц всегда был противной псиной, - сообщил им Готерис. - Как-то раз он даже цапнул меня за палец, когда я хотел взять его на руки.
 - Значит, ты знал старину Бица? - лениво поинтересовался Вандиен.
 - Ещё бы мне его не знать, - фыркнул Козлик. - Биц давно уже живёт у Мелуи. Муж подарил ей это чудовище аккурат перед тем, как его завалил собственный бык.
  Вандиен повернулся к Ки, уже не заботясь о том, прочитает парень выражение его глаз или нет:
 - Хочешь, я вернусь и поговорю с хозяйкой Бица? Объяснюсь? - предложил он.
  Ки вздохнула.
 - Тебе никогда не догнать нас пешком. Да и что ты скажешь этой Мелуи? Что всем нам безмерно жаль, что так случилось? Не думаю, что хозяйка собачонки так уж обрадуется твоему появлению. Скорее всего ей захочется выместить на ком-нибудь своё зло и обиду. И я даже могу предсказать, кто будет объектом ее ненависти, - молодая женщина вытерла лицо рукой, жалко улыбнувшись. - Проклятье! Чудное начало путешествия!..
 - А, по мне, вполне удачное начало! - весело объявил Козлик. - Ну, теперь, когда дорога ровная и безлюдная, я могу взять вожжи? Мне хотелось бы снова пустить их галопом.
  Вандиен застонал. Ки ничего не ответила. Не отрывая взора от горизонта, она держала потных лошадей в спокойном темпе.
 - Пожалуйста! Пожалуйста! Ну, пожалуйста! - продолжать ныть Козлик на одной ноте.
  Путешествие предстояло долгое. Очень долгое…