Конструирование Второй мировой

После пресса СССР в России историю XX века знают скверно. Особенно плохо понимают эту историю в контексте европейской и мировой какофонии (кажущейся).

Интересы главных стран, тем не менее, довольно прозрачны.

Германия. Задача-минимум – вернуть себе своё. Ликвидировать унижение проигравшего.

Италия. Прибрать к рукам побольше. Ликвидировать унижение победителя.

Франция с 1919 года – обеспечить безопасность в противостоянии Германии, сохранить нажитое в ПМВ.

Британия – подавить США.

США – уклониться от новой евровойны, особенно от союза с симпатичной, но хромой уткой Францией.

На континенте Франция надувала щёки в своих сферах влияния. Что бесстыже иллюстрировалось франкофонными вывесками Малой Антанты (Чехословакия, Румыния, Югославия), – и по её ослаблению – Антанты Балканской (Румыния, Югославия, Греция, Турция). Учитывая глубокую сепаратную привязанность Франции с Польшей (точнее, Польши к Франции) можно понять, почему всё это вызывало зубодробительную боль у Британии, которая списала Францию в утиль ещё после Фашодского кризиса. И вот теперь та незаслуженно вознеслась на русских руинах и перекраивала уютный британский мир (ладно ещё Турция, но Греция – это вообще неслыханное хамство).

Источник и мюнхенского сговора и сдачи Польши – он именно здесь. Британия уничтожала наиболее последовательных членов французского лагеря. Пулемётчики хладнокровно отстреливали шеренги психической атаки. Дело в том, что разорившаяся Франция уже к середине 20-х утратила свою могучую армию. Оставалась великая культура, к которой интуитивно тянулись лимитрофы, но Британия активно взялась загаживать и это поле. В самом сердце европейской высокой культуры – Париже – окопалась английская креатура Гертруда Стайн и планомерно сверлила изнутри цитадель французского влияния, распространяя вирус «нового искусства». После всхода репейников Пикассо и Дали играть на этом поле стало неприлично.

Впрочем, британскую технологию уничтожения Франции между войнами я подробно описывал. Как и писал о том, что сама Франция была лишь элементом американской брони – удалённым форпостом в Европе. Впрочем, это на уровне государств. Теперь надо разобраться, что происходило внутри бронтозавров. Только смотреть буду не из СССР. Не хочется обезьяной в зоопарке взирать на посетителей.

В конце 20-х пришедшая к власти сталинская группировка стала искать прямой выход на страны блока США. Сталинским был необходим мощный противовес влиянию Британии и прямой угрозе, исходившей от её Коминтерна. Для подавления агентов Коминтерна требовались союзники, которым этот Коминтерн тоже был поперёк горла. США были наиболее мощными из всех.

В 1932 СССР по настоянию Франции заключил пакт о ненападении с Польшей, после чего Франция подписала с СССР аналогичный пакт и приоткрыла свой рынок нефти. И вот уже этим пактом СССР помчался трясти в Вашингтон. В конце 1933 за (в целом) хорошее поведение американцы сняли ряд требований к СССР и установили дипотношения. («Французский экспресс» поначалу помчался быстро: 9 июля 1934 г. в Женеве были подписаны протоколы об установлении советско-чехословацких и советско-румынских дипломатических отношений. Вслед за тем в 1935 г. СССР подписал договор о взаимопомощи с Чехословакией.) Начиная с 1934 сталинская группировка начала активно расчищать Коминтерн от английских агентов под одобрительное улюлюканье французов и особенно американцев. Про отношение США к «московским процессам» тут.

Беда в том, что пар у французского локомотива был заёмный, причём, краткосрочный. Подводился из Америки, но труба была британская. Не удивительно, что уже в 1935 хватало только на свисток. В ещё более нищем СССР иллюзий на сей счёт не строили.

Играть французскую национальную политику активно принялся было Луи Барту.

Сразу после установления дипотношений с США в СССР началась работа по подготовке большого соглашения с традиционным союзником США Францией. 18 сентября 1934 СССР присоединился к Лиге Наций. (США не присоединились вообще, так как Сенат США в 1920 отказался ратифицировать Версальский договор.) 2 мая 1935 года советско-французский договор был подписан бланкистом Лавалем и шпионом Литвиновым. Договор стал веским предлогом для Германии ремилитаризировать Рейнскую область, и, в общем, об этом можно было догадаться заранее. Со стороны Франции это вызвало шквал возмущения, но Лондон задумчиво промолчал, и французский демарш в ответ на демарш немецкий закончился ничем, то есть, приближением состояния войны.

В СССР договоры с Францией закономерно подавались, как успех вождя. Зачем договоры были нужны Франции ещё объяснить можно манёвром для главных переговоров с Германией, а зачем они были нужны СССР? Никакой безопасности ему они не добавляли. Только ребёнок мог рассчитывать, что Франция впишется за террористов и убийц. Выходит, договоры имели краткосрочные личные цели для советского руководства.

В начале января 1935 Франция заключила пакт с Италией, позволив Муссолини осуществить вторжение в Эфиопию в конце того же года. Так как прямая колонизация христианской монархии была не комильфо, в республиканской Франции дело представили как войну равноранговых христианских монархий, что, разумеется, было делом обыденным.

Многих удивляет покладистость Франции по отношению к сумасбродной (уже лет 500) Италии. Но повторю: двое бедняков делили наследство нищего.

Европейский истеблишмент, полвека державший социалистов за пазухой в качестве террористической угрозы и саботажа, решил выпустить свору на волю. Наступила КРАЙНЯЯ фаза игры. У товарищей отобрали бомбы и револьверы (это буквально) и выпустили «решать дела», сменив маскарад рабочих обносков на лощёные смокинги, надевать которые всё время мешала рэкетирская распальцовка. С появлением их на авансцене старых европейских политических подмостков стало очевидно, что совсем скоро распахнутся порталы театров военных действий.

Посвящённым (например, ранга Уэллса) стала ясна даже дата. «Фантаст» в 1930 назначил войну на Рождество 1939. (Впрочем, всегда можно сказать, что он не угадывал, а планировал...)

Впоследствии, на социалистов всё и свалили бы, не подвернись ещё более удобные козлы фашистов, милитаристов и большевиков. Впрочем, провал Франции и сейчас связывают с действиями французских социалистов.

Последний пристойный министр иностранных дел Франции Барту был убит при туманных обстоятельствах на глазах у тысяч зевак и десятков камер. (После этого первого в мире он-лайн покушения во Франции ввели грубую киноцензуру.) Он стал вроде бы случайной жертвой убийства югославского короля Александра. 9 октября 1934 монарх прибывал с визитом в Марсель всего на 3 часа, но заранее было известно, что на него готовится покушение, об этом без ложной скромности писали газеты. Дабы избежать опасностей железной дороги, он причалил в порту на крейсере, а толку? Машину господам подали открытую, и дали команду шофёру ползти с пешеходной скоростью. Кортеж убрали прочь. Охрану тоже. Разумеется, короля, всю дорогу озиравшегося как крыса, застрелили в упор, с подножки автомобиля. Тут ясно. Не ясно, кто убил Барту. Первоначально ранение приписали покушавшемуся на короля болгарскому террористу. Однако в 1974 году выяснилось, что пуля в него попала калибра не болгарского, а вполне себе французского, полицейского. После ранения чел вышел из машины, и какой-то таинственный тип втихаря перевязал ему рану так хитро, что неопасное кровотечение усилилось, и министр вскоре умер от потери крови. Покушение снимало несколько кинокамер и множество фотографов, однако эпизод с Барту оказался почему-то не в фокусе (большинство плёнок, впрочем, удалось изъять и тщательно заархивировать).

Вообще, убийства и покушения на высших должностных лиц были рутиной для межвоенной французской причудливости. Им всегда находилось объяснение в облике залётных террористов (президента Думера, например, убил русский поэт-казачок). Официально « l es ann;es folles» («безумные годы») с торжеством нового искусства охватывают десять лет с 1921 по 1931, после чего фиктивный «остров стабильности» накрыло цунами англо-американского финансового кризиса . В действительности, безумие только начиналось.

Чехарда радикальных социалистов Лаваль – Сарро – Блюм – Шотан – Даладье стахановскими темпами низвела французское государство до нищебродства и втянула в войну. Блюм так и вовсе представлял секцию французского рабочего интернационала. Французский Народный Фронт, от которого выступали премьеры, стал образцом для Народного Фронта Испании, победившего на выборах год спустя. Однако в Испании, ценой гражданской войны правые националисты (вовремя замаскировавшись под левых) сумели спасти страну от войны ещё более страшной.

К власти в Британии в 1929 году привели правительство социалиста Макдональда, того самого, кто курировал V съезд РСДРП. В 1911 чел возглавил партию лейбористов. На период ПМВ (время реальных дел) демагогов замели под ковёр, но после незапланированной возгонки социалистов Германии (которые, по традиции, быстро трансформировались в национальных социалистов) Британия выпустила из-под ковра свою свору бульдогов, которая могла эффективно бороться с хорошо известными по подполью конкурентами на открытом ринге.

В отличие от большинства социалистов немецких и французских (и даже испанских), Макдональд всегда был фигурой подставной, – зиц-председателем эпохи Болдуина, длившейся с 1923 по 1937. В нужный момент пугало ненадолго доставали из сарая и убирали обратно. Напомню, что английские социалисты (профсоюзники, трудовики-лейбористы) внутри Великобритании были всегда средством от республики. С уничтожением четырёх крупных вековых монархий британская, даже переименованная, смотрелась архаично и неустойчиво. Поле для республиканцев было шире некуда: «турок смог, а мы?» Началась эта свистопляска ещё в предыдущую мировую войну, отразившись таинственным «восстанием луддитов». Но люди тогда победили лудей, и монархия выстояла (точнее, пересидела).

Джеймса Макдональда Рамзая ( Ramsay – фамилия его матери, и её взял себе кличкой агент английского Коминтерна Зорге) ставили премьером дважды. Никому не хотелось марать рук об антифранцузский план Дауэса и разруливать военно-полицейский конфликт в Руре против вчерашнего союзника. А так – получилось, будто английские трудящиеся поддержали немецких шахтёров. Для чего Макдональду поручили ещё зиц-портфель главы МИД.

(Куда же без Коминтерна. По исполнению дела Рамзая убрали при помощи «письма Зиновьева». Полвека британские историки выясняли, было ли письмо фальшивкой. Особенно смешно, если учесть, что Зиновьев был главой Коминтерна в Москве – английской антиамериканской организации.)

Лейбористом Макдональд был маскарадным, и не случайно, что Макдональда поддерживал король Георг V . Став по высочайшей протекции премьером вторично на пике финансового кризиса и очередной волны республиканских воплей, Макдональд вскоре от лейбористов отрёкся (как некогда его протеже от двух кузенов) и сформировал правительство консерваторов со своим любимым председателем Болдуином. Но ещё четыре года успешно торговал рожей, прикрывая чужой зад. А именно – антиамериканскую (антифранцузскую, антипольскую и антииспанскую) деятельность британского истеблишмента.

Успешно доведя личным примером французов и испанцев до социализма, настоящий Рамзай ушёл на покой (на вечный покой: поплыл в Южную Америку, и планово умер на море, как и подобает подданному владычицы морей, исполнившему долг до конца.) Говорят, очень любил короля (говорят, взаимно) и не смог пережить его смерти.

Я писал, насколько трудно было развязать Вторую Мировую и поддерживать её тление, особенно среди народов только что воевавших и сказавших «никогда больше». Социалисты самого разного толка оставались единственными силами в своих странах, способными без сантиментов заявить «можем повторить».

Повторили.