Это случилось в Италии 3

Стоит ли во имя правды подвергать жизнь опасности?.. – мелькнула непрошенная мысль. Раньше она как-то не задумывалась, что ей всерьез может угрожать опасность. У нее было достаточно громкое имя, так что не так-то просто было убрать ее с дороги. Хотя, если очень надо… Даже королям рубили головы… И еще одна мысль беспокоила ее: возможно, она хочет опубликовать статью из чистого упрямства? А вовсе не из-за правды, которая бывает опасна, и может не только что-то создать, но и многое разрушить. Так правда или упрямство?..
В баре зазвонил телефон. Мирелла помахала Кошке рукой.
— Синьорина, вас хочет видеть мужчина. Его зовут Оскар Романо.
— Иду.
Романо вошел какой-то прыгающей, вертлявой походкой. Худой, невысокий, модно одетый. С небольшим кейсом под мышкой.
— Рада тебя видеть, Оскар, — Кошка постаралась изобразить приветливую улыбку.
Романо ничего не ответил. Сел, достал пачку сигарет. Щелкнул зажигалкой и несколько раз жадно затянулся. Руки его подрагивали. Присела в кресло и Кошка.
— Что с тобой? Что-то случилось? — спросила она. — Фотокопии у тебя?
— Нет.
Кошка чуть в кресле не подскочила.
— Что?!
— Ради Бога! — Оскар взмахнул рукой. — Я хотел сказать, что не принес их сюда. Но могу взять их в любой момент.
— Боишься, что я тебя обману?
— Ты… ты говорила со своим начальством?
— Да. Мы согласны заплатить.
Повисла тишина. Романо разглядывал столешницу. Кошка не сводила глаз с итальянца. Но вот Романо поднял голову. Пальцы его уже не дрожали, а на губах играла самодовольная улыбка.
— Мне очень жаль, — сказал он, — но цена изменилась.
Кошка побледнела.
— Сколько? — тихо спросила она.
— Десять тысяч.
— Но… Почему?!
— Мне сделали другое предложение.
— Кто?
Взгляд Романо вновь уперся в столешницу.
— В таких делах не принято называть имен, синьорина, — в его голосе прорезалась ирония.
— Делах?! — Кошка даже с места привстала. — Ты, жалкий воришка, смеешь говорить мне о делах?! А сам принимаешься за шантаж?! Мы же договорились о сумме - деньги получены! И, знаешь что? Я заставлю тебя принести мне эти документы, даже если придется держать тебя под дулом пистолета… — она яростно чеканила слова, понимая, что все бесполезно, и что все ее надежды рушатся прямо на глазах. 
— Синьорина! — испуганно воскликнул Романо. — Перестаньте! Ради бога!
Кошка стиснула пальцами пепельницу, подумывая, а не запустить ли ею в Романо, когда ее остановил мужской голос: 
— Айрин! Что ты делаешь?!
Кошка замерла. А Романо пулей сорвался с кресла, и бросился к выходу.
Айрин стояла, глядя на высокого, черноволосого, потрясающе красивого мужчину, стоявшего в дверном проеме. Когда-то - ее любовника, ныне - мужа Бьянки Манчини. Давняя любовь, внезапно возникшая из прошлого.
Мужчина повернулся к барменше:
— Ты. Оставь нас.
Повинуясь этому властному голосу, Мирелла исчезла. А Кошка, как зачарованная, не могла отвести взгляд от Гая. И когда он подошел к ней, и поцеловал в уголок рта, на секунду ей показалось, что не было всех этих долгих лет, когда они шли каждый своей дорогой.
— Айрин! Милая Айрин! Ты ничуть не изменилась! Присядь. Принести тебе что-нибудь выпить? Ну, успокойся. Что это вообще был за тип? Чем он тебя так рассердил? 
Видя, что Кошка продолжает молчать, Гай усадил ее в кресло, протянул сигарету и щелкнул зажигалкой. Закурив, Кошка встряхнулась.
— Ну, так в чем проблема?
Кошка невесело улыбнулась.
— Это… уже не важно. Он мне обещал кое-что продать, мы договорились о цене, а сейчас он ее поднял. Это… немного выбило меня из колеи…
Гай рассмеялся и ласково погладил ее по руке.
— О чем же ты сейчас пишешь?
— О…
Тут она вспомнила, что статья затронет и его, потому что он - муж ее светлости Бьянки Манчини. А еще она осознала, что без тех документов ее статье грош цена. Она вспомнила предупреждение Миреллы и знакомство с Антонио Герра. И поняла, что появление Гая - не случайность, а часть продуманного плана, чтобы не допустить краха семейства Манчини. Кошка, правда, пока не понимала, в чем заключается роль Гая, и решила это немедленно выяснить.
— О чем? Да, всякие пустяки. Но как ты оказался здесь? Когда приехал? И зачем?
— Я здесь живу, Айрин, — спокойно ответил тот. — У нас неподалеку вилла.
— Так твоя жена тоже здесь?
— Она приедет вечером. Мы переночуем в отеле, а утром поедем на виллу.
Они молча посмотрели друг на друга. В глазах мужчины Кошка прочла откровенное желание. Ее бросило в жар, сердце застучало от воспоминаний. Но прошедшие годы научили ее осторожности, и она не собиралась давать себя одурачить.
— Мы можем провести несколько часов вместе, — сказал Гай.
— Если хочешь, — Кошка улыбнулась.
— Тогда давай куда-нибудь поедем.
— Может, в горы? Там так красиво и спокойно. Сможем поговорить… и вспомнить, — предложила Кошка. Гай кивнул и протянул ей руку. Вернувшаяся Мирелла смотрела, как они выходили из гостиной. Кошка задержалась у сейфа, и положила туда папку с документами. Когда они, держась за руки, вышли из отеля, Мирелла вздохнула, и подняла телефонную трубку.

Римские улочки остались позади, по бокам потянулись холмы и оливковые рощи. Мотор ровно гудел. Гай прибавил скорость.
— Как в старые добрые времена, Айрин, — прервал он молчание. – Ты, я и ветер в лицо.
— Да, как в старые добрые времена.
Старые добрые времена... Это означало время, когда Кошка только начинала свою карьеру; означали небольшую уютную квартиру и обеды в уличных ресторанчиках; неспешные вечерние прогулки и поездки за город на выходные; означали страсть, любовь. И мечты. А потом Гай отправился в Италию, а Кошку послали в Нью-Йорк, где ей пришлось сидеть полгода. Там она получила сухое письмо от Гая, где он писал, что всё кончено, он должен думать о будущем, поэтому намерен жениться на женщине с деньгами и титулом. Ей было очень больно от его предательства, но тогда она его не винила. Ответила, что очень рада за него, и желает ему счастья.
Старые добрые времена. Призраки прошлого. Оказывается, иногда они возвращаются. Вот как сейчас: прежняя любовь сидит рядом с ней, и ветер треплет его волосы.
— Ты ненавидишь меня, Айрин?
— Ненавижу? Нет. Мне кажется, я все еще немного влюблена в тебя, — Кошка постаралась, чтобы фраза прозвучала легкомысленно и безмятежно. 
— Как я рад это слышать.
«Радостно слышать, легко сказать, — думала Кошка. — Но очень опасно.  Даже если она все еще любит его, нельзя поддаваться его обаянию. Ни сейчас, ни в дальнейшем. Возможно, он поможет ей выбраться из расставленных ловушек. Или его собираются использовать против нее, и тогда он сам - ловушка».
Кошке стало стыдно от таких мыслей.
Из-за поворота показалась небольшая повозка, запряженная осликом, и Гай резко вывернул руль, чтобы избежать столкновения. Кошку бросило к нему, и она ощутила жар, исходящий от его тела, и будоражащий запах парфюма.
Мужчина прибавил скорость. Кошка всегда любила наблюдать, как Гай ведет машину. Но сейчас ее охватило какое-то детское желание повести самой. И чтобы он сидел рядом и смотрел на нее…
— Гай…
Мужчина кинул на нее взгляд, усмехнулся и затормозил.
— Садись за руль.
— Но… как ты догадался? — Кошка не смогла скрыть изумления.
— Я тебя немного знаю, — Гай уже выходил из машины.
Кошка перебралась на его место. И только сейчас обратила внимание, как громко стрекочут цикады. Севший в машину Гай рассмеялся.
— Ты похожа на ребенка, получившего нежданный подарок.
— Мне нравится твоя машина.
— Она тебе подходит.
Мужчина прикоснулся к щеке женщины. Его пальцы медленно прошлись до подбородка, очерчивая его и вынуждая ее повернуть голову.
— Ты все такая же красивая, — его лицо внезапно приблизилось, и Кошка почувствовала на своих губах его горячее дыхание. Он поцеловал ее медленно и осторожно, словно желая проникнуть в прошлое, и вспомнить каковы были их поцелуи. Они тогда много целовались. Любое место казалось подходящим для поцелуев. Их страсть была такой сильной, что моментами становилась болезненной. Ни с кем больше впоследствии Кошка не переживала таких эмоций, таких ярких ощущений, такого единения. Она любила его и была уверена, что он отвечает ей тем же. Поэтому их расставание нанесло рану куда более глубокую, чем ей казалось поначалу. И вот теперь он предлагает ей вспомнить то, что она с таким трудом забывала? Ни за что! Но ее губы уже приоткрылись, отвечая на поцелуй. Тело предательски дрожало, готовое сдаться рукам мужчины, который точно знал, как нужно к ней прикасаться. «Он муж женщины, которую ты собираешься уничтожить», —мелькнула нежданная мысль, и этого оказалось достаточно, чтобы Кошка, собрав всю свою волю в кулак, отстранилась.
— Гай, — мягко сказала она. — Нас могут увидеть. Вряд ли ты этого хочешь.
Она отчетливо увидела на его лице досаду, смешанную с неутоленным желанием, но, надо отдать ему должное, он сумел взять себя в руки. Похоже, время изменило и его. Прежний Гай ее бы не отпустил.   
Проехав еще несколько километров, они увидели полуразрушенную часовню, почти скрытую оливковыми деревьями.
— Это «Слияние», — кивнул на часовню Гай. — Езжай туда.
Кошка повернула руль, и машина свернула на узкий проселок, идущий к древним развалинам. Кошка заглушила мотор.