055. Чернышевский Н. Г

Николай Гаврилович Чернышевский (1828-1889 гг.) был сыном саратовского священника. До 14 лет он обучался дома, затем поступил в саратовскую духовную семинарии. Он мог бы сделать духовную карьеру, но бросил семинарию и в 18 лет поступил в петербургский университет на философский факультет. историко-филологическое отделение.   

Он много читал, был участником разнообразных революционных кружков и ко времени окончания университета в 1850 году стал убежденным революционером. Когда Чернышевского по распределению отправили в Саратовскую гимназию, чтобы новоиспеченный преподаватель обучал подростков, Чернышевский воспользовался этим назначением для пропаганды антимонархических идей. «У меня такой образ мыслей, что я должен с минуты на минуту ждать, что вот явятся жандармы… Я делаю здесь такие вещи, которые пахнут каторгою, — я такие вещи говорю в классе», — признавался Чернышевский.

В 1853 г. Чернышевский влюбился и против воли отца женился на Ольге Сократовне Васильевой. Чернышевский смотрел даже на свой брак, как на своеобразный «полигон» для испытания новых идей. Писатель проповедовал абсолютное равенство супругов в браке - идея для того времени поистине революционная. Мало того, он считал, что женщинам, как одной из наиболее угнетенных групп тогдашнего общества, следовало для достижения настоящего равенства предоставить максимальную свободу. Разрешал своей жене все, вплоть до супружеских измен, считая, что он не имеет права рассматривать супругу как свою собственность.

В том же 1853 году Чернышевский вместе с женой вернулся в Санкт-Петербург. Репутация вольнодумца не помешала молодому специалисту получить престижное место во Втором кадетском корпусе. Там Чернышевский продолжал преподавать, однако вскоре, поссорившись с влиятельным офицером, был вынужден уйти в отставку.
Он сменил вид деятельности и занялся публицистикой — начал писать для газеты «Санкт-Петербургские ведомости», журнала «Отечественные записки».

В 1855 году Чернышевский держал экзамен на магистра, представив в качестве диссертации рассуждение «Эстетические отношения искусства к действительности», где сформулировав свой тезис – «прекрасное – есть жизнь». Описание горькой жизни бедного крестьянина может быть куда прекраснее чудесных любовных стихов, так как оно принесет пользу людям… Было много рассуждения о «пользе описания горькой жизни народа», о засилье «свинцовых мерзостей» и о «стонах народных» и призывы сделать ее лучше. Диссертация была принята и допущена к защите, но степень магистра Чернышевскому не дали.

А с 1854 года сделался постоянным автором «Современника», которым стал фактически руководить наряду с Некрасовым, превратив журнал в трибуну революционной демократии. Вслед за Чернышевским в редакцию "Современника" хлынули его единомышленники - Добролюбов, Михайлов, Сераковский, которые не были писателями, в классическом смысле слова, однако проявили себя как яростные критики и революционеры. Они смело свергали авторитеты и критиковали всех подряд, особенно литераторов из дворян: Аксакова, Гончарова, Тургенева, Толстого и даже самого Пушкина.

Они признавали лишь тех писателей, которые своими произведениями прославляли и призывали революцию, всю остальную литературу считали устаревшим хламом. У литературы, по их мнению, была лишь одна цель - призывать народ "к топору". Все громче стали раздаваться голоса, обвинявшие Чернышевского в стремлении "перессорить журнал со всеми сотрудниками". Первым ушел Дружинин, Лев Толстой встал на сторону Дружинина, и выразил Некрасову сожаление, что он позволил Чернышевскому играть в "Современнике" столь видную и решающую роль. Пришлось покинуть журнал и Тургеневу. Как-то на дружеском обеде он высказался о Чернышевском и Добролюбове: "Они с нахальством хотят стереть с лица земли поэзию, изящные искусства, все эстетические наслаждения и водворить свои семинарские грубые принципы. Это, господа, литературные Робеспьеры; тот ведь тоже не задумался ни минуты отрубить голову поэту Шенье".

Отношение Чернышевского и Добролюбова к писателям-классикам возмутило даже находящегося за границей Герцена. За свою злость и любовь к отрицанию получили молодые критики "Современника" от А. Герцена прозвание "желчевиков". В июне 1859 года Чернышевский едет в Лондон к А. И. Герцену для объяснения по поводу статьи “Very dangerous!” («Очень опасно!»), вышедшей в «Колоколе». Герцен был недоволен отношением нового поколения к своим предшественникам. Эта встреча, ставшая единственной, не привела к установлению дружеских отношений. Чернышевский даже Герцена и его "Колокол" считал недостаточно революционным.

Царский указ от 1861 года об отмене крепостного прав был с воодушевлением воспринят представителями передовой русской интеллигенции. Однако Чернышевскому это не нравилось, ведь ему и его сторонникам нужна была революция! Он резко новый закон критиковал и заявлял, что этот указ был просто «мерзость». Он утверждал, что освобождение крестьян должно произойти с безвозмездной передачей всей земли в их собственность, а раз это не было сделано, то теперь лишь народная революция может привести к освобождению России, к ее радикальному обновлению. При этом ни самого Чернышевского, ни его радикально настроенных сторонников совершенно не смущали «побочные» явления, которыми, как правило, сопровождается любой переворот или передел собственности. Общий упадок народного хозяйства, голод, насилие, казни, убийства и даже возможная гражданская война уже тогда предвиделись идеологами революционного движения, но великая цель для них всегда оправдывала средства.

Чернышевский всеми возможными способами старался взбудоражить народ. В Петербурге начали распространяться прокламации, подчас достаточно кровожадные, призывавшие к восстанию и свержению существующего строя. С лета 1861 по весну 1862 года Чернышевский был идейным вдохновителем и советником революционной организации «Земля и Воля», а позднее и "Народная воля". С сентября 1861 года находился под тайным надзором полиции. Своей целью члены этой организации ставили подготовку крестьянской революции.

В августе 1861 года лидеры "Народной воли" — Чернышевский и Серно-Соловьёвич, а также радикальный журналист Д. И. Писарев были арестованы. В июне 1862 года «Современник» закрывают на восемь месяцев. Чернышевского заключают в Петропавловскую крепость. Сидя в одиночной камере Алексеевского равелина Петропавловской крепости Н. Г. Чернышевский написал свое программное произведение «Что делать?». Несмотря на то, что автор сидел в тюрьме, роман был напечатан в Современнике в 1863 году, когда журнал возобновил свою работу. Этот роман произвел сильный эффект на читателей.

В центре сюжета романа – история молодой девушки, Верочки Розальской, уходящей из семьи, чтобы освободиться от гнёта своей деспотической матери. Единственным способом для совершения такого шага в то время могло быть супружество, и Вера Павловна заключает фиктивный брак со своим учителем Лопуховым. Постепенно между молодыми людьми возникает настоящее чувство, и брак из фиктивного становится настоящим, однако, жизнь в семье организована таким образом, чтобы оба супруга чувствовали себя свободными. Ни один из них не может войти в комнату другого без его разрешения, каждый уважает человеческие права своего партнёра. Именно поэтому, когда Вера Павловна влюбляется в Кирсанова, друга своего мужа, то Лопухов, не рассматривающий жену, как свою собственность, инсценирует собственное самоубийство, предоставляя ей таким образом свободу. Позже Лопухов, уже под другим именем, поселится в одном доме с Кирсановыми. Его не будет мучить ни ревность, ни уязвленное самолюбие, так как свободу человеческой личности он ценит больше всего.

Однако любовной интригой роман «Что делать?» не исчерпывается. Рассказав читателю о том, как следует преодолевать трудности в человеческих отношениях, Чернышевский предлагает и свой вариант решения экономических проблем. Вера Павловна заводит швейную мастерскую, организованную на началах ассоциации, или кооператива. По мнению автора, это было не менее важным шагом к перестройке всех человеческих и общественных отношений, чем освобождение от родительского или супружеского угнетения. То, к чему человечество должно придти в конце этой дороги, является Вере Павловне в четырех символических снах. Так, в четвертом сне она видит счастливое будущее людей, устроенное так, как об этом мечтал Шарль Фурье: все живут вместе в одном большом прекрасном здании, вместе работают, вместе отдыхают, уважают интересы каждого отдельного человека, и одновременно трудятся на благо общества.

Там же Чернышевский создал образ революционера-практика, Рахметова, подготовившего себя к жесткой борьбе против самодержавно-крепостнического строя. Рахметов отличается от Лопухова и Кирсанова своей исключительной силой характера, которая проявляется в постоянной закалке тела и духа, и в поглощенности делом подготовки к революционной борьбе. Это человек идеи, мечта о революции для Рахметова — руководство к действию, ориентир всей личной жизни. Рахметов требователен к тем, кто вступает в ряды революционеров. Но если он требователен к товарищам, то к самому себе - беспощаден. Он знает, что ему предстоит тернистый путь, и поэтому последовательно готовит себя к нему нравственно и физически. Проспав ночь на гвоздях, Рахметов, широко и радостно улыбаясь, объясняет свой поступок: «Проба. Нужно». Строгий режим повседневной жизни укрепил его волю, дал физическую и нравственную силу, превратил его в богатыря. Рахметов добр в обращении с товарищами, разделяющими его убеждения. Но он сурово беспощаден и непримирим к тем, кто мешает счастью людей, попирая их человеческое достоинство. Суровость и непримиримость - примета времени, характерная особенность революционеров-демократов.

Рахметов - обобщенный образ профессионального русского революционера. Идеолог анархизма П.А. Кропоткин заявлял: "Молодое поколение, воспитанное на книге, написанной в крепости политическим преступником, и запрещенной правительством, оказалось враждебным царской власти. Все проводимые «сверху» либеральные реформы 1860-70-х годов, не смогли создать почвы для разумного диалога между обществом и властью; не смогли примирить радикально настроенную молодёжь с российской действительностью. «Нигилисты» 60-х годов, под влиянием «снов» Веры Павловны и незабываемого образа «сверхчеловека» Рахметова, плавно эволюционировали в тех самых, вооруженных бомбами революционных «бесов», которые 1 марта 1881 года убили Александра II. В начале XX века, они уже терроризировали всю Россию: практически безнаказанно отстреливали и взрывали великих князей, министров, крупных государственных чиновников, словами давно почивших Маркса, Энгельса, Добролюбова, Чернышевского вели революционную агитацию среди народных масс…"

19 мая 1864 года состоялась гражданская казнь Чернышевского на Мытнинской площади Петербурга. За ней последовала ссылка в Сибирь. Там Чернышевский работает над романом «Дневник Левицкого» и «Пролог». Ольга Сократовна, в отличие от жён «декабристов», за своим супругом-революционером не последовала. Она не была ни сподвижницей Чернышевского, ни членом революционного подполья. Госпожа Чернышевская продолжала жить с детьми в Петербурге, не чуралась светских развлечений, заводила романы. В начале 1880-х годов Ольга Сократовна переехала в Саратов, в 1883 году состоялось воссоединение супругов после 20-и летней разлуки.

В революционных кругах России и политической эмиграции вокруг Н.Г.Чернышевского был создан ореол мученика. Его образ превратился почти в революционную икону. «В истории нашей литературы... - писал позднее Г.В.Плеханов,- нет ничего трагичнее судьбы Н. Г. Чернышевского. Трудно даже представить себе, сколько тяжёлых страданий гордо вынес этот литературный Прометей в течение того длинного времени, когда его так методически терзал полицейский коршун…»

Между тем, никакой «коршун» ссыльного революционера не терзал. Политические арестанты в то время настоящей каторжной работы не выполняли, и в материальном отношении жилось Чернышевскому на каторге не особенно тяжело. Одно время он даже жил в отдельном домике, постоянно получая деньги от Н.А.Некрасова и Ольги Сократовны.

Более того, царское правительство было настолько милосердно к своим политическим противникам, что позволило Чернышевскому и в Сибири продолжать свою литературную деятельность. В 1870 году он написал роман «Пролог», посвященный жизни революционеров в конце пятидесятых годов, непосредственно перед началом реформ. Здесь под вымышленными именами были выведены реальные люди той эпохи, в том числе и сам Чернышевский. «Пролог» был опубликован в 1877 году в Лондоне, однако по силе воздействия на российскую читающую публику он, конечно же, сильно уступал «Что делать?»

Однако сподвижники пытались всеми силами вызволить Чернышевского и вернуть его на путь активной политической борьбы. Сначала об организации побега Чернышевского из ссылки думали члены Ишутинского кружка, из которого вышел Каракозов, покушавшийся на жизнь царя. Но кружок Ишутина был вскоре разгромлен, и план спасения Чернышевского остался неосуществлённым. В 1870 году один из выдающихся русских революционеров, Герман Лопатин, близко знакомый с К.Марксом, пытался спасти Чернышевского, но был арестован прежде, чем добрался до Сибири. Последняя, поразительная по смелости попытка была предпринята в 1875 году революционером Ипполитом Мышкиным. Одетый в форму жандармского офицера, он явился в Вилюйск и предъявил поддельный приказ о выдаче ему Чернышевского для сопровождения его в Петербург. Но лже-жандарм был заподозрен вилюйскими властями и должен был бежать, спасая свою жизнь. Отстреливаясь от посланной за ним погони, скрываясь целыми днями в лесах и болотах, Мышкину удалось уйти почти на 800 вёрст от Вилюйска, но все же он был схвачен.
В 1883 — Чернышевского направляют из Вилюйска в Астрахань под надзором полиции.
В 1889 — Чернышевскому разрешено переехать в Саратов, куда он и отправляется в конце июня. В октябре 1889 года Чернышевский заболел и после непродолжительной болезни умирает от кровоизлияния в мозг.