Наследник СССР - фрагмент 82

Эротически-мистически-философский роман, типа повести (от 2025.02.05)
==========================================================

...Когда ты не знаешь, да и не сможешь угадать даже, что он с тобой сотворит в следующий момент. Вся сила женщины не в её капризах и самомнении над мужчиной, а в умении его раздраконить на настоящие чувства и страсти, и потом будешь только визжать от восторга. Или ты слепая и не видишь какие все мальчишки пассивные на проявление чувств и эмоций, у них просто природа такая. Но мой такой, когда он в раже энергии и страсти, что посмотрит только, на тебя, но так, что тебя всю бросает в дрожь и пот. И ты сама лезешь его обнимать и целовать, чтобы усмирить как дикого зверя, но с той же стороны, чтобы он схватил тебя грубо, и... ты улетела бы в небеса, да что там, в райские кущи... Только добиться этого очень нелегко и потому я натаскиваю себя как собака, и не буду себя жалеть, ради того же рая. Можно улететь и с наркоты и с алкоголя, но потом ты будешь ползать по полу, выть и блевать, проклиная всё на свете. После полёта с мальчишкой, ты будешь порхать как райская бабочка над сутью бытия... Ах, что тут передашь словами, просто порой немного досадно бывает, что такое бывает очень редко. Просто тут такая сложная наука - как ему себя преподнести, как ему себя противопоставить, когда его ублажить, когда его надо драконить, чтобы создать именно ту атмосферу предшествия рая.. и потом просто отдаться ему, и он уже никуда ни денется и никогда не подведёт тебя. Но только, не из самоблажи и дешёвых хотелок, а когда ты сама чувствуешь что созрела для этого момента. Иначе получишь такой кайф, на пару минут... что поутру и вспомнить будет не о чем. Потому путь женщины в рай лежит только через мужчину и иных путей туда не существует. Но я просто не хочу ему постоянно мозолить глаза, ибо можно быстро приестся и надоесть, как говорят - что редко, то дороже стоит, или типа как, - разлука лечит любовь. Дальше думайте обо мне всё что хотите, но я уже испытала пару раз такие полёты», - как-то мечтательно выдала Ульянка, на критику от Римы, что она и с Дениской не крутит и с Фимой никак каши толком не сварит. Но она сказала это в такой интонации голоса и с таким зачарованный взором, что все девчонки что были рядом, были в каком-то оцепенении, словно витая в облаках райских иллюзий на свои представления амуров, как под гипнозом. И лишь Рима критично осмотрев Ульянку и всех девчонок, выдала, - «Клауд крейзи», типа «дурочки в облаках» и ушла, понимая, что если она сейчас попытается как-то высмеять Ульянку, то сама вообще потеряет свой рейтинг среди девчонок как последняя дура, или ещё хуже — враг амуров и мальчишек. Конечно и самой Риме за всей её критикой, мальчишки были далеко не до лампочки...
 Фима аж подсел с ошарашенным видом на соседний стул, поближе к Ульянке, стоящей около их парты в каком-то диковинном, длинном, ниже коленок, белом платье с продольными складками, завороченными в диковинные узоры и нагнувшись, стал на ощупь изучать материю платья. Притом что, с зимней курточкой на меху, накинутой небрежно поверх сего платья, это никак не сочеталось, словно она только что сбежала с какого-то экзальтированного бала, вспомнив что надо идти на уроки. И как ни удивительно, эта материя на ощупь, стала его малость возбуждать, ибо в ней казалось, что-то такое и очень девичье и даже нечто сексуальное. Он почти неосознанно, но однако наигранно и провокационно, стал поднимать подол платья, пока не поднял его повыше уровня её стана, и тут очнулся, услышав голос откуда-то сверху, - «Ну и как, понравились, мои серые с катышками шерстяные колготки!». Кто-то на стороне прыснул от смешка и Фима понял, что он находится в не очень выгодном для кавалера положении, но интуиция на основе инстинкта самосохранения репутации, сработала моментально, - «Я преклонён, какая почтенная бабуся, явилась нашему классу недоростков!». Смешки прибавились, но лишь немного, более из девичьих подвизгиваний. - «О да, мой нерадивый внучек, пришла пора получать пенсию, за мой тяжкий, неблагодарный, многолетний труд на благо святых амуров. Ты как, раскошелиться готов?», - с лёгкостью приняла игру Фимки, Ульянка, и он аж едва не привстал от такой внезапной наглости «бабули». Но Ульянка не дала ему прийти в чувства после неожиданного апперкота, - «Наличными или лучше натурой?», и тут все свидетели грохнули по-настоящему от смеху, особенно от «натурой». У Фимы не оставалось контраргументов в голове, и он как смог страдальчески возопил вполголоса, - «Атас! Грабят среди беда дня! Последнее отбирают!». - «Ох-ах, а у тебя есть что отбирать? Посмотрела бы я когда тобой налоговая заинтересуется. Портки поди и те казённыя? А что под оными и ващще срам», - скептически отвела от себя протестную волну Ульянка, и теперь уже все свидетели гоготали в голос, но «бабуля» была милостлива, - «Да куда уж, пожалейте убогого! Не изверги мы уж поди тут все какие каверзныя. Отмажем тебя хором от налоговой, не боись. А со мной, внучок, мы как-нить сочтёмся по-свойски и без юридических протоколов и свидетелей». И Фима как мог нелепо озираясь и разводя руками в стороны, подавал явный вид, мол, - видали? Видали все, как измывается сия мегера, над святой но не сдающейся жертвой амуров!? Притом уж явнее некуды отводя одну руку за спину в примерную сторону  нахождения его коварной искусительницы и тиранихи. Но по отношению к мальчишке, его такие манипуляции никакого эффекта почти не возымели, мол типа сам значит как лох. Короче, так же примерное было и в тот момент, когда его обвиняла Лика в сексуальных домогательствах, ибо он не умел выставлять свою натуру напоказ, а только из тени. И теперь он понимал, что он не выигрывал в своём теневом рейтинге, как было при Лике, из-за «сексуальных домогательств», что было должно прибавить его тайной репутации в среде девчонок, какой он мол сексуальный мачо. А теперь с Ульянкой было скорее наоборот, он себя ощущал как рыба выброшенная на берег, пытающаяся ртом хватать воздух, что было на вид как-то унизительно и немощно, словно он слабак и лузер. Но «бабуля» не захотела его отпускать далеко из своих силков, и подойдя сзади, поймала его рукой за шкирку, как мелкого негодника, и он, ради спасения идущих ко дну мальчишеских амбиций, вывернулся как смог. Но его радость свободы длилась не более ровно одного мгновения, как «бабуля», поймав его руками за шею в крепкие объятья, вошла к нему в ни менее крепкий поцелуй, и класс взвыл хором... Но «модель пенсионного кастинга», довольно быстро, оставила «внучка» в свободе и покое, и обернувшись на класс, выдала, - «Я понимаю, что это был лишь аванс от обязательных отчислений в пенсионный фонд бабуси. Но как он это делал не от желания! Я конечно всё одно выжму из него всё до последнего пенса, но мог бы постараться как-то и сам ради скорейшего погашения задолженности...».. Но смех прервал голос препода по астрономии Инессы Эдуардовной, - «Это кто у нас тут на пенсию собрался, молодёжь? Я вижу тут открыли вне темы урока, юридические курсы. Или это только уроки для коллекторов, по вышибанию долгов? Или это внеплановый интернет-коуч для будущих агентов пенсионного фонда? Ещё не успело молочко мамочки на губах высохнуть, а уже на пенсию пора... ну что за поколение юниоров? Срам на нашу седую голову!». 
- «Ой, да что выговорите Иннесса Ягуаровна!? Просто у нас тут Фима... то бишь, Ефим Головкин, решил помолодеть ещё, и во внуки подался... Оно ведь сами знаете как машина времени работает... Короче, мы тут кастинг бабушек на него затеяли. А чего, на будущее нам это всяко пригодится, ни менее, чем величайшие познания вселенной. Но ведь надо это и как-то юридически, то бишь, было законно обосновать», - отчиталась за весь класс Рима, лишь бы как можно на больше по времени затянуть время начала урока, и препод аж всплеснула руками в небеси еси, - «И что постановил великий совет времени? Или я случайно прервала столь значимое постановление? Кто же наша пресловутая бабушка?». - «Ну как вам сказать, если по совести. то у нас на весь класс имеются только две кандидатуры, это Обезбашенная Юли и Василиса Премудрая. Пока прения сошлись 50 на 50 и именно ваше слово будет решающим. Ибо решается участь такого легендарного отрока во вселенной! Мы все полагаемся только на ваш выбор о наимудрейшая!», - ни менее элегантно  переложила все полномочия и ответственность столь эпического решения на училку, Рима, но та посмотрела, что ни единая из представленных кандидатур и бровкой не повели на своё участие в данных выборах, и только сам «внук» подавал какие-то признаки существования в девичьей вселенной. И Иннесса, протянула в его сторону руку, давая ему слово, но тут Фима, вдруг снова передумал, особенно выступать открыто на такую обширную территорию, - «Я не намерен тут выступать в этом идиотском шоу!». - «И так по повелению, верховного совета всея галактики, я назначаю на титул бабушки, сего отрока и раба божьего Ефима, Ульяне Бориславец. Ибо по обезбашенности опекаемого, выбрали ему и соответствующую кандидатуру. Всё, ура, решение принято и обжалованию не подлежит! А пока в связи с экстраполярными условиями, я данную миссию и титул забираю под свою личную ответственность, до конца урока...», - выдала постановление «верховный советник галактики», и после настолько задолбала всех по теме урока, что все ученики-мученики, зареклись ещё когда-либо проводить такого сорта «мероприятия» в канун явления оной «вселенской особы». А Рима всё одно получила «по шеям» за такое выступление, получив звание «Гала-гуся», но ей было главное, что на неё всё одно реагировали, а не игнорировали. И она всё ещё мечтала взять реванш у Ульянки...