Лихолетье 4

                Картина четвёртая

Действие  происходит в  горнице дома  Алёхина.

Василий. Устроил я старика.

Алёхин. Вот и ладно.

Василий. Ни всё ладно, батя…

Алёхин (настороженно). Что ещё?

Василий. Я  потолковал с маньчжурами по твоему приказу.

Алёхин. Ну, и?

Василий. У них претензии к нам, бать…

Алёхин (удивлённо). К нам? У китайцев? Ну-ка, ну-ка, интересно послушать…
Василий. Они говорят, что последняя партия золота, которую ты им продал за 20 000 рублей и не золото вовсе.

Алёхин.  Пуд золота – не золото?! А что тогда?! Сам смотрел? Что думаешь?

Василий (пожимает плечами). Мешочки наши, а золото, бать, и, правда, какое-то не такое. Я подумал, а может они жульничают? Наше золото подменили на что-то другое, и хотят теперь вернуть свои денежки?  Маньчжуры тоже не лыком шиты.

Алёхин. Всё может быть. Нынче веры нет никому, но за китайцами прежде такого не водилось. (После паузы.) Кто нам  последнюю партию продал?

Василий. Кудияров.

Алёхин (размышляя вслух). А кто такой Кудияров? Спиртовоз, стало быть браконьер, мошенник и жулик. Он же из вора скроен и из плута шит… Погоди-ка, у  меня кое-что осталось с той партии (Достаёт мешочек рассматривает его содержимое под лупой.) Похоже, что  китайцы не врут. Они ждут или ушли уже?

Василий. Один отлучился, покуда ты был занят, второй здесь.

Алёхин. Зови его.

Василий  уходит, вскоре возвращается вдвоём с китайцем. Алёхин встречает своего «партнёра» радушно, с  распростёртыми объятиями и улыбкой во весь рот.

Алёхин (приветствует гостя на китайском языке).  Нихао, дорогой, нихао! Проходи, присаживайся. Дорогому гостю самое лучшее место в моём доме. (Ставит у стола красивый стул, сам присаживается на стул попроще.)   Сын сказал, что у вас есть ко мне претензии?

Китаец (выкладывает на стол мешочки с золотом). Моя говорит – это не золото. Тут нет золота. Смотри!

Алёхин (заглянув в мешочки). Правда твоя, золота здесь нет, но и моей вины в этом нет! Не я вас обманул, а меня обманули. Вы мне поручили купить, я купил, заплатил 20 000 рублей ваших денег, да ещё свои 10 000. Вот,  гляди. (Показывает китайцу свой мешочек с золотом.) Здесь такое же золото, как у вас. А я за него своих собственных 10 000 заплатил! Пойми, брат, не вас только в убытки ввели – и меня тоже. Что поделаешь с мошенниками? В  суд  подать? Так нельзя: торговля золотом  у нас запрещена законом. Жаловаться, значит, донести на самих себя, в тюрьму посадят…

Китаец (испуганно). В тюрьму?! В тюрьму нельзя. Никак нельзя! Дети маленькие, кушать просят, кормить надо!

Алёхин. Вот и я говорю, что нельзя! Что же  нам делать?

 Китаец (растерянно пожимает плечами). Моя не знает, совсем не знает.
 
Алёхин.  А давай-ка, брат, мы пропустим с тобой по маленькой рюмашки нашей русской самогонки, она почище, да и покрепче вашего спирта будет, вдруг и на ум что придёт! (Василию.) Васька, неси графин, да икорки красной. (Китайцу) А может чёрной ещё?  (Василию)  А, была, не была, неси и чёрную! Для хорошего гостя ничего не жалко. Ну, давай брат, по маленькой. (Китаец выпивает, закусывает. Алёхин только делает вид, что пьёт, содержимое  рюмки выливает  на дорожку  под столом.)  Ну, как, хорошо пошла? То-то, я  зря болтать не буду. Наша самогонка лучше вашего  байцзёу, да таотиня будет.

Китаец (уточняет). Теотинь – спирт.

Алёхин. Да какой там спирт! Вот, самогоночка, да с икоркой – это, ж, какое удовольствие! Васька, повтори нам. (Василий наполняет рюмки.)  Ну, брат, за тебя пью и за дружбу меж нами. (Изрядно охмелевший Китаец, пытается выйти из-за стола.) Да, слабаки вы на наш теотинь, всего-то по две пропустили.  Без третьей не выпущу.

Китаец (отказывается). Се се…

Алёхин (куражится). Спасибо – да или спасибо нет? Нет уж, «Се се» скажешь после третьей. Васька налей нам. (Окончательно опьянев, китаец  выбирается из-за стола, идёт, покачиваясь к выходу. Алёхин следует за ним, демонстрирует своё расположение к гостю, дружелюбно похлопывает его по плечу.) Дзай дзьен, до свидания говорю. (Василию.)  Проводи  его до ворот.

Китаец и Василий уходят.
 
Алёхин (сняв с себя маску опьяневшего, в сердцах смахивает на пол мешочки с «золотом»). Надо ж было так  оплошать! Китайцы узрели, а я нет! Да, дал я маху! Ну, Кудияр, ты  мне ответишь за свой блудняк!

Возвращается Василий.

Василий (восторженно). Батя, ну ты мастак! Здорово маньчжура оприходовал!
 
Алёхин. Учись, пока я живой. Теперь слухай меня внимательно. Деньги, отданные  прохвосту Кудияру,  надо вернуть.

Василий. Как это?

Алёхин. А так, отобрать и всё тут.

Василий (сомневаясь). Он, поди, в банк положил их.

Алёхин. Нет, в банк он не мог положить. Деньги я ему заплатил сегодня около пяти вечера. Банки были уже закрыты, значит,  деньги при нём. Поезжай к нему прямо сейчас и отбери. Деда Лесного, ну, того, что сегодня к «наёмным» определил, можешь взять с собой. Он ушлый в таких делах, к тому же обещал, что за деньги и  крышу над головой, готов делать любую работу. Я его за язык не тянул.

Василий. «Лесной» - прозвище такое или фамилья?

Алёхин. Прозвище. Тайгу местную знает, как свои пять пальцев. Зови его просто «Дед».

Василий. Как же я попаду в дом к Кудияру? Не пустит он, догадается.

Алёхин.  Я это уже обдумал. Вы поезжайте и постучите в окно не с улицы, а с переулка. Через форточку скажешь ему, что отец, мол, по ошибке дал ему 30 сторублёвок фальшивых… Они, мол, вместе с настоящими были, - ну и ошибся. А теперь ошибка выяснилась, и отец послал обменять деньги на настоящие: боится, что пойдешь, деньги сдавать в банк, а тебя там с ними и зацапают, а ты отца выдашь…

Василий. А если он сначала посмотрит деньги, а они настоящие?

Алёхин (усмехнувшись). Пусть смотрит. Посмотрит и увидит, что не обманываешь.

Василий. Получается, он тебя нагрел, а ты его?

Алёхин. Только в убытке пока я. Постарайся, чтобы он впустил тебя в дом, а там уж действуй по обстановке. Деда всё же возьми с собой,  суть дела изложишь ему по дороге, он хваткий старик. Ну, не теряй времени. Ступай! Чай бог не выдаст, свинья не съест!