Следствие ведёт реквизитор Аманд Муров

Детектив в четырёх действиях с эпилогом
 
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

Панкрат Сергеевич Городецкий, режиссёр театра, 61 год.
Лавр, его сын, 20 лет.
Нарцисс Александрович Белогубов, народный артист РФ, 40 лет.
Кристина, его дочь, 24 года.
Калерия Жарова, 27 лет
Пелагея Горелова, 27 лет
Аманд Муров, реквизитор, 24 года.
Генриетта Павловна, вахтёрша, 79 лет.
Актёры.
Группа захвата.

Действие происходит в настоящее время в одном из провинциальных театров.
Малый зал в стиле «ампи;р». Этот зал находится в самом центре театра, на втором этаже. Слева и справа две двери с блокировками. Они ведут в фойе театра. Слева у портала стоит маленький журнальный стол. На нижней полке этого стола лежат различные брошюры и афиши. Также на стене висят крестом две шпаги. Под ними стоят три стула в ряд. Задник обвешан белыми французскими шторами. Спереди - арки, украшенные занавесками. Сверху висит балдахин, а снизу - сцена. С обеих сторон находятся кулисы. Они тоже ведут в фойе театра. Получается маленькая сцена, где актёры репетируют сценки из разных спектаклей. В центре стоит небольшой круглый диван, окутанный чехлом. Справа на стене висит портрет актёра Эдвина Бута. А под ним стоит маленькая, но роскошная кушетка, тоже окутанная чехлом. У портала мусорное ведро.


ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

КАРТИНА ПЕРВАЯ

Полное затемнение. Звучит обыкновенная, но приятная мелодия. Занавес открывается. Постепенно зажигается свет. Генриетта Павловна шваброй моет полы и поёт про себя. Ближе к порталу стоит ведро с водой. Аманд ходит по сцене и артистично читает книгу.

Аманд (тенором). «Ты правду говоришь, Шу;фтерле? Так пусть же это пламя пылает в твоей груди, покуда не поседеет сама вечность. Прочь, негодяй! Чтоб я больше не видел тебя в моей шайке!»
Генриетта Павловна. Что ты читаешь, Аманд?
Аманд (радостно). Шиллер! «Разбойники»!
Генриетта Павловна. А! Знаю эту пьесу. Красиво читаешь.
Аманд. Спасибо.
Генриетта Павловна. Это была шутка.
Аманд. Ой! Терпеть не могу смехотворство. Это не по-христиански!.. Генриетта Павловна, если б вы знали… это моя любимая пьеса. Я когда в школе учился, на уроке литературы мы изучали Шиллера и его драму «Разбойники». Она мне так понравилась. Откровенно скажу, я мечтаю когда-нибудь сыграть роль Карла фон Моора. Он такой свободолюбивый, такой справедливый, такой красивый, такой страстный.
Генриетта Павловна (смеётся). Ха-ха-ха. Мечтать не вредно. Правда, актёрского образования у тебя нет.
Аманд. Зато талант есть. С детства!.. Кстати, Генриетта Павловна, режиссёр наш Панкрат Сергеевич сейчас на сцене репетирует с актёрами «Разбойников».
Генриетта Павловна. Да ты что?
Аманд. Ага! В главных ролях Белогубов и Горелова. (Тихо.) Она в спектакле играет в женской сорочке.
Генриетта Павловна (холодно). Опять Пелагея в главной роли?
Аманд. Да. Что-то ни так?
Генриетта Павловна. Пелагея, как всегда, в главных ролях.
Аманд. Да, её карьере можно только завидовать. Я так рад за неё.
Генриетта Павловна. Конечно! Ты же в неё влюблён.
Аманд. Генриетта Павловна, скажу по секрету, что сегодня я собираюсь сделать Пелагее предложение.
Генриетта Павловна. Ух ты?
Аманд. Ага! Я хочу подарить ей... (Достаёт из кармана маленькую коробочку и открывает её.) Вот это.
Генриетта Павловна. О! Какая прелесть! Кольцо. Золотое. С рубином. Настоящее. Наверное, очень дорогое.
Аманд. Ага. Пятнадцать тысяч.
Генриетта Павловна. Ого. Где же ты такие деньги взял?
Аманд. Это вся моя зарплата.
Генриетта Павловна. Хм. Недурно. Рубин-то как блестит. Молодец! Интересно…

Пауза.

Аманд. Извините, Генриетта Павловна. А что «интересно»?
Генриетта Павловна. Я забыла, что хотела сказать.
Аманд. Жаль.
Генриетта Павловна. Нет, вспомнила! Деменция окаянная! Интересно, сколько у Пелагеи главных ролей?
Аманд. Порядком… тринадцать.
Генриетта Павловна. Тринадцать?
Аманд. И если добавить ещё «Разбойников» Шиллера, то будет четырнадцать.
Генриетта Павловна. Мать моя – балерина.
Аманд. А то! (Пауза.) Я почему-то только сейчас обратил внимание на то, что вы, Генриетта Павловна, полы моете. Вы же вахтёрша.
Генриетта Павловна. Так уборщица-то наша Тамара Петровна уволилась.
Аманд. А почему?
Генриетта Павловна. А потому… зарплату плохую ей платили.
Аманд. А вы…
Генриетта Павловна. А что я? Я нормально получаю. Пятьдесят тысяч в месяц.
Аманд. Пятьдесят тысяч? В месяц?
Генриетта Павловна. Да, это работа вахтёрши. А за работу уборщицы - надбавка. Двадцать тысяч!
Аманд. Wow! Как вы добились этих денег?
Генриетта Павловна (по-дамски). Ох! Там отдельная история. Не суть. Дамский секрет. Мне ещё пенсию шесть тысяч платят.
Аманд. О!
Голос помрежа (женский). Реквизитор Аманд Муров, срочно принеси на сцену оружия, пистолеты и кинжалы. Срочно, Аманд. Внимание! Внимание! Господа артисты, репетиция заканчивается.
Аманд. Ладно. Я побегу. (Уходит через левую дверь.)
Генриетта Павловна. Беги, Аманд, беги.

Звонит сотовый телефон.

Генриетта Павловна (достаёт из кармана фартука сотовый телефон и подносит к уху). Алло! Алло! Алло! Я вас не слышу! Алло! Глухие что ли? (Кладёт телефон в карман фартука.)

Маленькая пауза. Снова звонит телефон. Генриетта Павловна его достаёт.

Алло! Что вам надо? Ой! Галя, это ты? Что? Что я делаю? Полы м;ю в театре. Галя, чего тебе надо? Учти, если ты мне звонишь по пустякам, то я тебе этого никогда не прощу. У меня нет времени. Что? Ты очень тихо говоришь. Чего? Ты выиграла в «Поле чудес»? Ух ты! Якубович вручил тебе поездку в Израиль и машину иномарку? Ха-ха. Дорогая моя, ты за кого меня принимаешь? Ты что? Думаешь, я тебе завидовать сейчас начну? А! Ты на это рассчитывала? (С иронией.) А теперь послушай меня: я ещё до развала Советского Союза побывать за границей успела. (Постепенно скороговоркой.) И в Израиле, и в Германии, и в Греции, и в Болгарии, и в Аргентине, и в Испании, и во Франции, и в Великобритании, и в Таиланде, и в Египте, и в Венесуэле, и в Бразилии, и даже в Америке. А у тебя всего лишь одна поездка в Израиль. И вообще иномарка в наше время не в моде. Полная развалюха. У меня какая машина? Опомнись! У меня машина самая модная. Да, красная Ferra;ri… Не поверишь. Мне её муж привёз из Италии… в мой пятидесятилетний юбилей. (Берёт швабру и ведро.) Так что тебе ещё меня догонять и догонять. Завидуй, молча, подруга. Всё, извини. Мне работать надо. Пока. (Уходит через левую дверь.)

Проходит несколько секунд. Через правую дверь врываются Калерия и Лавр со сценарием в руках.

Калерия. Лаврик! Ну что ты так? Ну что ты так разгорячился, я не понимаю?
Лавр. Отстань!
Калерия. Ну, скажи уже.
Лавр (садится на диван и закрывает лицо сценарием). Я не могу.
Калерия. А я требую!
Лавр (кричит). Папа! Я его ненавижу. Он дурак! (Бросает сценарий на пол.)
Калерия (подбирает сценарий). Зачем так про него говорить?
Лавр. Он в последнее время совсем перестал обращать на меня внимания. Совсем! Наши отношения окончательно разрушены. Я обижен!
Калерия (кладёт сценарий на диван). Так! Слушайте вы, Лавр Панкратович, нечего трепаться и плакать, как ребёнок. Давайте лучше нормально поговорим. Прошу успокоиться!
Лавр. Я не могу успокоиться. Мне тяжело.
Калерия. Ну что? Конкретно можешь сказать?
Лавр. Папа в последнее время сильно ко мне охладел. Я не знаю, почему. Это произошло неожиданно.
Калерия. Что? Ни с того ни с сего?
Лавр. Да! Ни с того ни с сего. Он охладел ко мне с тех пор, как я окончил школу и поступил в театральную академию.
Калерия. Хм. Странно.
Лавр. Конечно, странно. Я для него пустое место, что в театре, что в семье. Представляешь, дома ведёт себя как тиран, повелевает мной: «Полы помой!», «Туфли почисти!», «Сделай за меня то!», «Сделай за меня это!». Он обращается со мной никак с сыном, а как с рабом. А ничего, что мне не 13 лет. Я взрослый человек. Я сам могу распоряжаться своей жизнью.
Калерия. Может, он за тебя переживает?
Лавр. С чего бы это? Когда я был маленьким, он всегда меня утешал и подбадривал. В любой ситуации. Хорошие роли давал мне в своих спектаклях. А теперь.
Калерия. А ты пытался жаловаться маме?
Лавр. Пытался. Толку – ноль.
Калерия. Сочувствую!
Лавр. Знаешь, что он сделал?
Калерия. Что же?
Лавр (гневно). Он все мои роли во всех действующих спектаклях отдал этой… Пелагее Гореловой. Ненавижу!
Калерия (удивлённо). Что?
Лавр. Да! Трудно поверить? Я теперь только одну роль играю. Роль Шу;фтерле в «Разбойниках» Шиллера. У меня там всего лишь один выход.
Калерия (хлопает в ладоши один раз). Боже Мой! Ну почему Пелагее достаются главные роли?
Лавр. Наверное, денег бешеных заплатила.
Калерия. Вполне возможно.
Лавр. Или ещё хуже.
Калерия. Что же?
Лавр. Позволь я шепну?
Калерия. Давай.
Лавр (мямлит). Пе-е-па-а!
Калерия. Тоже вариант. Знаешь, Лаврик, ты не один такой. Мои роли тоже достались Пелагее.
Лавр. Серьёзно?
Калерия. Да! Я теперь вынуждена в массовках бегать. Даже мою любимую роль Офелии тоже играет Пелагея.
Лавр. Я не могу в это поверить?
Калерия. К сожалению, это правда.
Лавр (тоже перечисляет). А у меня Пелагея все роли отобрала, даже в детских спектаклях. Она и в мужских ролях хороша.
Калерия. Вот-вот.
Лавр. А в «Двенадцатой ночи»…
Калерия. А что в «Двенадцатой ночи»?
Лавр. Пелагея там играет две главные роли: Виолу и моего Себастьяна. Как так?
Калерия (подводит итог). Так что, я вижу, виноват не только Панкрат Сергеевич, но и Пелагея.
Лавр. Слушай! Откуда вообще взялась эта Пелагея? Кто она вообще такая, чтобы отнимать у всех роли?
Калерия. По-моему, Панкрат Сергеевич отдаёт Пелагее роли за её милые и добрые глазки. Это, кстати, тоже вариант.
Лавр. Ненавижу эту Пелагею. Пришла, непонятно откуда, и заявилась, чёрт знает с чем. И сразу ей в руки главные роли. Одна за другой. А ещё ведущей актрисой стала.
Калерия. Да кто она такая?
Лавр. У неё столько поклонников и обожателей. Не счесть. А наш реквизитор Аманд?
Калерия. Аманд, точно. Он же её боится потерять. Бегает за ней. Постоянно угождает: костюмы ей шьёт, еды принесёт…
Лавр. Знаешь, что я сейчас сделаю?
Калерия. Ну!
Лавр. Я пойду в гримёрную Пелагеи и устрою там настоящий погром. Будет знать, как отнимать роли. Затем красиво зайду в кабинет моего папы, плюну ему прямо в лицо и уйду… по-английски.
Калерия. Нет! Это слишком жестоко.
Лавр. Зато справедливо.
Калерия. Мне это не нравится.
Лавр. А у тебя есть другие идеи?
Калерия. У меня идей, к сожалению, нет.
Лавр. Тогда молчи.
Калерия. Лавр, не будь слишком грубым и мстительным. Месть – блюдо, которое подают холодным. Все твои коварные деяния вернутся назад. Сам себе только хуже сделаешь. Это же бумеранг. Отвернись лучше от этих неблагоприятных обстоятельств. Не надо себя мучить.
Лавр. А как бы ты поступила?
Калерия. Я бы? Я бы просто махнула на всё рукой и ушла. Смирение!
Лавр. Нет, я так не могу. Я должен это сделать.
Калерия. Ах! Кто-то идёт. (Уходит через левую дверь, уводя за собой Лавра.)

Через правую дверь входят Белогубов и Пелагея.

Белогубов (добродушно). Итак, Сергеевич нас освободил пораньше. Слава Богу! Поэтому у нас есть время, чтобы хорошо приготовиться к сегодняшнему юбилею театра.
Пелагея (скоромно). Прежде чем начнём репетировать, Нарцисс Александрович, скажите, пожалуйста, у вас есть расписание, как будет проходить юбилей?
Белогубов. Конечно, есть.
Пелагея. Можете, его озвучить, если несложно?
Белогубов. Без проблем! (Достаёт из кармана скомканный лист бумаги и разворачивает.) Смотри! Ровно в восемнадцать часов театр начнёт принимать гостей.
Пелагея. Ага!
Белогубов. В 18:30 будет заполняться зал. С 19:00 до 20:00 пройдёт концертная программа. С 20:00 до 20:20 – антракт.
Пелагея. А это что?
Белогубов. Ты что? Не знаешь, что такое антракт?
Пелагея. Да нет. (Указывает пальцем что-то на листе.) Я про это. Что тут написано? Дыня, зубная паста, Dome;stos…
Белогубов. Ой! Не обращай на это внимания. Просто. Личное. Не важно. Так! Дальше! С 20:20 до 21:00 играем пятое действие из «Горячего сердца» Островского. Потом снова антракт. Затем играем сцену из трагедии «Антоний и Клеопатра». Антракт. Капустник. Поздравления. Шарики и конфетти. В одиннадцать часов фурше;т. В полночь фейерверк. Кульминация!
Пелагея. Всё понятно. Спасибо, Нарцисс Александрович.
Белогубов (складывает лист бумаги и убирает). Не за что. Итак! Приступим! (Идёт на сцену.)

Пелагея идёт за ним.

Сцена, разумеется, маленькая, но ничего страшного.

Белогубов и Пелагея прогоняют пятый акт «Антония и Клеопатры». Белогубов играет Цезаря, а Пелагея – Клеопатру. Во время прогона Белогубов делает поправки и подаёт несколько реплик: «Хорошо, хорошо, хорошо!», «Тут должно быть нарастание!», «Не запинайся!» и т.д. Сцена должна быть импровизированной.

Белогубов. Ну вот! Всё готово.
Пелагея (радостно). Замечательно. Значит, я могу идти?
Белогубов. Разумеется.

Через левую дверь забегает Аманд.

Аманд. Ой! Извините за то, что прерываю репетицию.
Белогубов. Всё хорошо, Аманд. Мы закончили.
Аманд. Закончили? Замечательно! Мне нужна Пелагея.
Белогубов. Хотите побыть наедине?
Аманд. Да, Нарцисс Александрович. Если позволите.
Белогубов. Я могу вас оставить. Пожалуйста.
Аманд. Спасибо большое.

Белогубов уходит через левую дверь. Аманд сажает Пелагею на диван.

Пелагея. Аманд, зачем это всё? Мне готовиться надо к празднику.
Аманд. Праздник начнётся в шесть часов. А сейчас ровно три.
Пелагея. Но мне нужно платье отпарить, причёску сделать, накраситься.
Аманд (мягко). Спокойно. Платье я тебе отпарю. Туфельки почищу. Если нужно, то и еды принесу. А ты можешь, не торопясь, и краситься, и причёсываться. Всё хорошо будет.
Пелагея. Ладно… Почему мы одни?
Аманд. Пелагея. Дорогая! Прости, что я тебя так называю. Извини также за то, что ставлю тебя в такое неудобное положение, но я не могу больше молчать и ждать. Я так к этому готовился. Мне просто не терпится…
Пелагея. Да, Аманд!
Аманд. Пелагея! Мы с тобой так давно знакомы. Ты же знаешь, что между нами всё серьёзно.
Пелагея. Да, я знаю.
Аманд. Поэтому… я… хочу сделать тебе… чудесный подарок. (Достаёт из кармана маленькую коробочку и открывает её.)
Пелагея (увидев кольцо в этой коробочке). Ах! Какая красота! Какая прелесть! Как блестит! Аманд, это такой прекрасный подарок. У меня нет слов. Готова разреветься от счастья...
Аманд. Ты выйдешь за меня?
Пелагея. Да! Я согласна! Согласна! Да! (Бросается ему в объятия.)
Аманд (весело). Ура! Я очень рад! Я так люблю тебя!
Пелагея. Я тоже тебя люблю, Аманд! (Надевает кольцо на палец). Мне идёт?
Аманд. Детка, конечно, идёт. Ты же у меня бриллиантовая.
Пелагея. Буду носить его всегда. Оно мне нравится.
Аманд. Дорогая, я на седьмом небе от счастья.

Продолжают радоваться. Через левую дверь входит Генриетта Павловна с серебряным подносом, на котором стоят четыре бокала красного вина и один бокал белого вина.

Генриетта Павловна. Так! Что это у нас тут за крики и визги?
Аманд. Радуйтесь, Генриетта Павловна. Замечательная новость: я сделал Пелагее предложение. Она согласна выйти за меня.
Генриетта Павловна. Да вы что? Я очень рада за вас. (Кладёт поднос на журнальный стол.)
Аманд. Мы с Пелагеей такие счастливые.
Генриетта Павловна. Что я могу сказать? Совет вам да любовь, голубки;. Храните себя в чистоте. Пусть у вас будет настоящая, верная и вечная любовь. Цитирую Булгакова. (Смеётся.)
Аманд. Спасибо вам огромное, Генриетта Павловна.
Генриетта Павловна. Да! Кстати, Панкрат Сергеевич попросил меня освободить и закрыть зал. Поэтому прошу всех на выход.
Пелагея. Ну, если Панкрат Сергеевич настаивает…
Генриетта Павловна. Он настаивает.
Пелагея. Ну, я пойду. Готовиться к празднику всё-таки надо.
Генриетта Павловна (утвердительно). Готовиться к празднику надо!
Пелагея. Аманд, я пойду.
Аманд. Да, да, да, да, да! Иди! Я тебя не держу.
Пелагея. Не забудь!
Аманд. Что? А! Платье отпарю, туфли почищу. Если хочешь, то могу твои любимые эклеры с клубникой купить.
Пелагея. Нет, не стоит. Лучше купи апельсины.
Аманд. Хорошо.
Пелагея. Спасибо тебе!
Аманд. Тебе спасибо.
Пелагея. За что?
Генриетта Павловна (резко). Поторапливайтесь!
Пелагея. Люблю тебя!
Аманд. Я тебя тоже.
Пелагея (смотрит на кольцо). Отличный подарок! (Уходит через левую дверь.)
Генриетта Павловна. Прелесть! Просто душка!
Аманд. Да! Спасибо Богу за то, что Он подарил мне такую прекрасную девушку.
Генриетта Павловна. Аманд! (Достаёт из кармана фартука театральный журнал.)
Аманд. Что, Генриетта Павловна? Хотите что-то сказать?
Генриетта Павловна. Да!.. Нет! Забыла! Совсем из головы вылетело.
Аманд. Очень жаль. (Собирается уходить.)
Генриетта Павловна. Вспомнила! Деменция окаянная! Я сегодня в театральном журнале прочитала несколько удивительных новостей. Смотри! (Открывает и читает.) Читай! «Барнаульский театр «Подвал» на проспекте Ленина закрыт…»
Аманд. Генриетта Павловна, театр «Подвал» был закрыт ещё 5 лет назад. А потом возродился. Это не новость.
Генриетта Павловна. Да? Тогда следующее. (Перелистывает.) «Пьеса «Убогие штучки» знаменитого драматурга Владимира Юрьевича Кривопальцева на сцене Пермского академического театра провалилась по причине того, что произведение содержала слишком много черноты».
Аманд (останавливает). Генриетта Павловна! Всё это, разумеется, очень интересно, но, прошу прощения, мне надо готовиться. Извините. Генриетта Павловна, вы будете праздновать?
Генриетта Павловна. Я? Нет. Я лучше на вахте посижу и свои любимые театральные журналы почитаю.
Аманд. Что ж. Ладно. (Уходит через левую дверь.)
Генриетта Павловна. Странный какой-то.

Звонит телефон Генриетты Павловны.

Ох! Алло!
Голос по телефону (грубый бас-баритон). Зря вы ответили на этот звонок. Потому что вы станете нашей первой жертвой. Мы найдём вас. Берегитесь!

Раздаются гудки. Генриетта Павловна долго стоит в недоумении.

Генриетта Павловна (дерзко). Это я вас найду!

Затемнение.


КАРТИНА ВТОРАЯ

Четыре часа спустя. Затемнение продолжается. Слышится какой-то скрежет. Кажется, это двери открываются. Затем слышатся чьи-то шаги. Далее несколько капель воды, и ещё какой-то грохот, как будто что-то упало. Потом эти шаги быстро-быстро исчезают. Звук закрывающихся дверей. Снова раздаётся скрежет. Плавно начинается праздник. Включается красивая классическая музыка. Раздаются разговоры, комплименты, голоса и крики. Когда свет в зале постепенно начинает включаться, разговоры, голоса и крики прекращаются. В зале ничего не меняется. Декорации те же. Разве что на журнальном столе по-прежнему стоит поднос с бокалами, который поставила Генриетта Павловна. Левая дверь открывается. Входят Панкрат Сергеевич, за ним Лавр с сумкой на плече, Белогубов в классическом костюме, Пелагея в длинном ярком вечернем платье и вуальных перчатках, и Калерия в чёрном коротком вечернем платье с диадемой на голове. Музыка медленно стихает.
Калерия. Поздравляем вас, Панкрат Сергеевич.
Белогубов. Поздравляем!
Пелагея. Поздравляем!
Панкрат Сергеевич (хвалится). Спасибо! Спасибо вам, спасибо! Спасибо! (Торжественно.) Друзья мои, я в восторге. Не знаю, что сказать… Однако, концертная программа прошла блестяще. «Горячее сердце» - безукоризненно. «Антоний и Клеопатра» - безупречно. Никаких замечаний дать не могу. Ты, Пелагея, была сегодня восхитительна. Мужчины на первом ряду от тебя глаз оторвать не могли и говорили только: «Какая Пелагея красивая! Какая Пелагея обаятельная! Мы её хотим!». Да, такое было! Я слышал. Мужчины от тебя без ума. Ну, а что касается капустника, то… понятно. Ха-ха. У нас капустники всегда идут на «Ура!». Я обожаю капустники. Правда! Я доволен! Поэтому всех хочу поздравить с юбилеем. С юбилеем нашего замечательного театра. Нашему «Новому театру» исполняется двенадцать лет. Женщины ходили, разбрасывали комплименты, поздравления. Было очень приятно. К нам, кстати, такие важные лица пришли: директор Смоленского театра, председатель городского Совета депутатов, мэр города, губернатор, и даже министр культуры.

Все в восторге.

Я счастлив, что они празднуют с нами.
Белогубов. А мы-то как счастливы.

Все смеются. Входит Аманд. Он одет в костюм официанта и носит белые перчатки.

Калерия. А вот и наш официант. (Смеётся.)
Панкрат Сергеевич. Аманд, неси сюда бокалы.
Аманд (берёт поднос). Принимайте.

Каждый берёт по бокалу.

Калерия (в недоумении). Панкрат Сергеевич, я не поняла. Вы же любите белое вино. Почему вы взяли красное?
Панкрат Сергеевич (берёт бокал красного вина). Ах! Да что-то в последнее время у меня начинает теряться любовь к белому вину. В этот раз выпью красное.
Калерия. Что ж, если вы позволите, то я выпью ваше белое.
Панкрат Сергеевич. Калерия, бери.
Калерия. Благодарю! (Берёт бокал белого вина.)
Панкрат Сергеевич. Господа! Очень хорошо, что я вас здесь собрал. Вы у меня особенные в этом театре. (С иронией.) Вы у меня звёзды! Поэтому от всей души я хочу поздравить вас с праздником. Будьте всегда трудолюбивыми. Оставайтесь такими же талантливыми, обаятельными и статными. Всегда будьте на позитиве. Никогда не унывайте. Поздравляю вас всех! С юбилеем!
Все (в один голос). С юбилеем! (Чокаются и пьют до дна, кроме Аманда.)
Белогубов. Прекрасно.
Панкрат Сергеевич. Юбилей! Обожаю этот праздник.
Пелагея. Как прекрасно.
Аманд. Бокалы можете отдать мне.
Калерия (чувствует себя плохо). Ой!
Панкрат Сергеевич (не обращая внимания на Калерию). Ну, а теперь можно…
Калерия (хватается за живот). Извините! Мне… что-то так плохо стало.
Белогубов. Что? Что такое?
Калерия. Что-то живот скрутило. Горит... Голова кружится.
Пелагея. Может воды принести?
Панкрат Сергеевич. Я думаю, что ей надо на улицу.
Пелагея. Может, скорую вызвать?
Калерия (нервно дышит). Нет! (Кричит.) Ах!
Пелагея. Калерия!
Калерия. Простите! (Падает без сознания.)
Аманд (кричит). А! Это не по-христиански! (Бросает на пол поднос.)
Пелагея (в ужасе). Боже Мой! Она потеряла сознание.
Белогубов (трагически). Срочно скорую! Поторопитесь!
Пелагея (пытается привести Калерию в чувства). Калерия!

Аманд убегает. Панкрат Сергеевич достаёт из кармана телефон. Лавр в ужасе начинает паниковать. Пелагея и Белогубов пытаются привести в чувства Калерию, но, к сожалению, слишком поздно. Калерия при смерти.
Затемнение.


ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Проходит около часа. Раздаются звуки сирен полиции и скорой помощи. Слышатся также человеческие крики и рёвы. Затемнение постепенно начинает исчезать. Место действия то же. Панкрат Сергеевич сидит на диване. Лавр – на кушетке. Белогубов стоит рядом со сценой, а Пелагея – у журнального стола. Появляется новый герой – Кристина. Она стоит на золотом сечении с папкой-планшетом и ручкой. Рядом с ней чемодан. Все смотрят на Кристину. Калерии нет. Санитары унесли её мёртвое тело. Аманда тоже нет. Его допрашивает полиция. Поднос и бокалы на экспертизе.

Панкрат Сергеевич. Ну? Что? Что-нибудь есть? Что-нибудь узнали?
Кристина. Пока ничего нет. Никаких результатов. Мы ждём. Как видите, тело увезли в морг. Наш патологоанатом будет вскрывать. Нам необходимо узнать причину смерти. Реквизитора вашего сейчас допрашивают. Это же он раздавал бокалы, из которых вы пили вино?
Панкрат Сергеевич. Да, так и есть.
Кристина. Бокалы отнесут на экспертизу. Поднос тоже. Очевидно, жертва была отравлена.
Панкрат Сергеевич (закрывает лицо руками). Мне так страшно. Я никогда не забуду этот кошмар.
Кристина. Слёзы будете лить потом. Извините, если я грубо выразилась. Полиция обещает приступить к делу. Убийство – это серьёзно.
Панкрат Сергеевич. Вы утверждаете, что это было убийство?
Кристина. Уверена. Но сейчас не об этом. Охарактеризуйте, пожалуйста, погибшую. Фамилия, имя, отчество, сколько лет, дата рождения, профессия…
Панкрат Сергеевич. Жарова Калерия Петровна. Двадцать семь лет. Дата рождения не помню. Работает актрисой театра… Точнее, работала пять лет.
Кристина. Понятно. Граждане! Я прошу каждого представиться. Вы, как я помню, Панкрат Сергеевич Городецкий, режиссёр театра?
Панкрат Сергеевич. Также актёр и директор. Да, это я. Мне шестьдесят один год. В театре работаю двенадцать лет.
Кристина. Вы основатель этого театра?
Панкрат Сергеевич. Да!
Кристина. А вы?
Лавр. Лавр Панкратович Городецкий. Сын.
Кристина. Родной?
Лавр (грубо). Нет, приёмный… Да, родной. Что за глупый вопрос?
Кристина. Значит, и я глупая?

Лавр молчит.

Да ладно. Я пошутила. Я люблю иногда пошутить. В этом мой залог успеха.
Лавр. Терпеть не могу шутки.
Кристина. Хорошо. С тобой я не буду шутить. Раз ты у нас такой серьёзный.
Лавр. Ага.
Кристина. Дальше!
Лавр. Что дальше?
Кристина. Сколько лет? Где работаешь или учишься?..
Лавр. Мне двадцать лет. Учусь в Красноярской государственной академии музыки и театра, на актёрском факультете. Холостяк.
Кристина. Понятно. (Обращается к Пелагее.) Вы!
Пелагея. Я Горелова Пелагея Андреевна. Ведущая актриса театра. Двадцать семь лет. В театре работаю три года.
Кристина (Белогубову). Теперь вы.
Белогубов. Доченька, ты же меня знаешь.
Кристина. Ха! Разоблачил ты меня, папа.
Панкрат Сергеевич. Что? Папа? Это ваша дочь, Нарцисс Александрович?
Белогубов. А как же.
Кристина (достаёт из внутреннего кармана удостоверение и предъявляет). Белогубова Кристина Нарциссовна. Лейтенант. (Прячет удостоверение.)
Панкрат Сергеевич. Неожиданно!
Кристина. Вот так ирония судьбы, Панкрат Сергеевич. Верно?
Панкрат Сергеевич. Не то слово.
Кристина. Граждане! Значит, вы те, кто находились рядом с погибшей?
Панкрат Сергеевич. Да.
Лавр. Она умерла прямо на наших глазах. Подняли тост. Выпили по бокалу вина и вот. Труп.
Панкрат Сергеевич. Я вызывал скорую.
Белогубов. Я - полицию.
Пелагея. А я пыталась привести в чувства Калерию, но слишком поздно. Она умерла.
Кристина. С вами рядом находился ещё реквизитор.
Белогубов. Он закричал и убежал. Не знаю, почему. Наверное, тоже… чтобы скорую вызвать.
Кристина. А ты где был?
Лавр. Я? Я на диване сидел.
Белогубов. Корёжился от страха.
Кристина (смеётся сдержанно). Забавный какой.
Лавр. Не надо со мной обращаться, как с маменькиным сынком.
Кристина. Хорошо. Я не буду.
Лавр (в сторону). Нахальство.
Кристина. Скажите, кроме вас, никто больше в зал не заходил?
Панкрат Сергеевич. Честно? Никто!
Кристина. Реквизитора я тоже должна допросить... (Немного помолчав.) Панкрат Сергеевич, вы главный в театре. Скажите, у погибшей были враги?
Панкрат Сергеевич. Я не знаю. Может быть. А к чему этот вопрос?
Кристина. У любого человека могут быть враги. Полиция часто задаёт этот вопрос.
Панкрат Сергеевич (ломается). Я… затрудняюсь ответить… Правда, не знаю.
Кристина. А у вашего «Нового театра» есть конкуренты?
Панкрат Сергеевич. Конкуренты?.. Какое это отношение имеет к Калерии Жаровой?
Кристина. Панкрат Сергеевич.
Панкрат Сергеевич. Вы знаете – есть. И много.
Кристина. А как к вам относятся все те, кто здесь присутствует?
Белогубов. Доченька, Панкрат Сергеевич - это наш режиссёр. Мы обязаны относится к нему с уважением.
Лавр (нервничает). Да, мы очень любим и ценим Панкрата Сергеевича.
Кристина. Хорошо.

Открывается левая дверь. Входит Аманд.

Аманд (в дурном расположении духа). Нет! Я так не могу. Слушайте! Это ужас какой-то. Полиция сумасшедшая. Замучила совсем. Одни и те же вопросы задают. Не допрос, а пытка какая-то. Это вообще не по-христиански! (Пауза.) Что?
Кристина (увидев Аманда, несколько секунд помолчала). Так! Граждане, я бы попросила вас покинуть помещение. Всего лишь на несколько минут. (Аманду.) А вас я попрошу остаться.

Все, кроме Кристины и Аманда, уходят через левую дверь. Аманд садится на диван. Кристина подходит к нему и пристально смотрит.

Аманд (смотрит на Кристину). Что? Что вы на меня так смотрите?
Кристина (улыбается). Хм. Вот мы и встретились.
Аманд (в недоумении). Вы о чём?
Кристина. Гражданин Муров Аманд Амандович?
Аманд. Да! Я!
Кристина. Какая неожиданная встреча.
Аманд. Что вы так со мной говорите? Вы тоже будете меня допрашивать? Тоже будете задавать одни и те же вопросы? Приношу pardon. У меня нервы не железные. Мне допросов и так хватило. (Отворачивается.)
Кристина (мягко). Аманд, неужели ты меня не узнал?
Аманд. А что я должен в вас узнать? И почему вы обращаетесь со мной на «ты»?
Кристина. Ягодка!
Аманд. Что «ягодка»? Что «ягодка»? Вы можете объяснить, к чему всё это? Что вам от меня нужно? (Смотрит на Кристину.) Ягодка? (Немного подумав.) Ягодка! Кристина? Это ты?
Кристина (продолжает улыбаться). Узнал всё-таки.
Аманд. Не сразу... Ты… ты изменилась.
Кристина. Я?
Аманд. Да.
Кристина. Неужели?
Аманд. Правда! Честное слово! Я помню тебя со школы. У тебя были две косички. Голубые ленты. Ты была в очках. Нет, ты изменилась.
Кристина. Ты удивлён?
Аманд. Конечно.
Кристина. А ты ни капли не изменился. Всё тот же детски наивный, забавный и робкий мальчишка. Разве что молодость сохранилась.
Аманд. Я всегда ухаживаю за собой.
Кристина. Сколько лет сколько зим.
Аманд. Мы не виделись с тобой… (Считает по пальцам.)
Кристина. Семь лет.
Аманд. Ты считала?
Кристина. Да, считала.
Аманд. Надо же, как долго.
Кристина. Очень долго… Ох!.. (Мечтательно.) Помнишь, как мы с тобой на перемене в догонялки играли?
Аманд. Бегали как бешенные. Я помню. А помнишь, как мы классному руководителю в штаны…
Кристина. Про это не надо.
Аманд. Хорошо.
Кристина. А помнишь, как мы на следующий день, после выпускного дня поехали на холмы? Вдвоём. Мы устраивали пикник.
Аманд. О, да. Свидание наедине при чудесном малиновом закате.
Кристина. Верно! Ты обещал, что мы всегда будем вместе.
Аманд. Да!
Кристина (ударяет его по плечу). Так почему же этого не произошло?
Аманд. Дорогая!
Кристина (с раздражением). Ты обещал: доучимся мы до одиннадцатого класса, поступим вместе в колледж. Ты также обещал, что поженимся, будем жить душа в душу, пока смерть не разлучит нас. У нас будет роскошная пятикомнатная квартира, в котором мы поселим кота Мейн-куна по кличке «Альфонс».
Аманд (встаёт). «Альфонса» не было. Мы хотели назвать его «А;льфредом». «А;льфред Ду;литтл».
Кристина. Какая разница?
Аманд. Большая разница.
Кристина. Послушай! Я семь лет терпела нашу разлуку.
Аманд. Ягодка моя, но ты прекрасно знаешь, почему я после девятого класса решил уйти.
Кристина. Да, знаю. У тебя были отвратительные отношения с учителями.
Аманд. Не только. Мне до жути надоели школьные наставления, наказания за всякие шалости, домашние задания, ВПРы, аттестации. Нечего сказать! Как в тюрьме. Мне хотелось свободы, личного счастья, взрослой жизни.
Кристина. И как она тебе? Нравится взрослая жизнь?
Аманд. Не очень.
Кристина. А почему?
Аманд. Тяжело. Я один живу в съёмной квартире, а родители - в деревне. Реквизитором работаю. Зарплату пятнадцать тысяч в месяц получаю. Эх! Надо было на актёра учиться. Какой я дурак.
Кристина (утвердительно). Дурак. Мог бы потерпеть… Любопытно, личная жизнь как у тебя? Устроил? Наверняка девушка другая появилась.
Аманд (ломается). Да! Появилась!
Кристина. Красивая, небось. Прекрасней меня в сто раз. С чистой душой и привлекательным обаянием.
Аманд. Да. Я полюбил другую.
Кристина. Кто она, если не секрет?
Аманд (садится на диван). Не секрет! Её зовут Пелагея. Пелагея Горелова. И она…
Кристина. Ведущая актриса театра, знаю. Сейчас её встретила здесь, в зале.
Аманд. Я сделал ей предложение и…
Кристина. Она согласилась. Как я рада. У вас будет потрясающая свадьба, я полагаю.
Аманд. Я её люблю…
Кристина. А она любит тебя. Прекрасно.
Аманд. Кристина…
Кристина. Что «Кристина»? Чего тебе?

Пауза.

Аманд. А как у тебя личная жизнь устроена?
Кристина. Ха-ха-ха. Личная жизнь. У меня-то что! Не жизнь, а рай. Вот! Окончила школу с отличием. Затем уехала в Санкт-Петербург. Скучный город, что могу сказать. Поступила в университет МВД, отучилась. Вернулась! «Полисм;нкой» стала. Дослужилась до звания лейтенанта. Раскрыла два преступления: кража и мошенничество. Сейчас вот - расследую убийство. С любовными отношениями большие проблемы. Мужика у меня нет. Живу с отцом.
Аманд. С Нарциссом Александровичем?
Кристина. Да!.. Сейчас не об этом. Надо исполнить долг!
Аманд. Исполняй!..
Кристина. Совсем уж я отвлеклась.
Аманд. Отвлеклась. Не спорю!

Пауза.

Приношу pardon. Может быть, это не моё дело, но что-нибудь удалось выяснить?
Кристина. Ты о чём?
Аманд. Я про преступление.
Кристина. А! Да! Кристина, соберись!.. Начнём с того, что жертва была отравлена.
Аманд. Кто бы сомневался. Но чем?
Кристина. Пока неизвестно. Теперь я должна тебя допросить.
Аманд. Готов ответить.
Кристина. Прекрасно. Итак, вопрос: поднос с бокалами держал ты?
Аманд. Верно! Сначала я пошёл к себе, в реквизиторскую. Она находится на чердаке. (Указывает на вверх.) Там я переоделся в костюм официанта. Это было по просьбе Панкрата Сергеевича. Праздник, сама понимаешь. Затем я спустился вниз, зашёл в зал, подошёл к этому журнальному столу, на котором стоял поднос с бокалами…
Кристина. И потом каждый взял по бокалу.
Аманд. Да!
Кристина. В момент смерти Калерии Жаровой ты находился здесь?
Аманд. Так и есть. Когда Калерия потеряла сознание, я испугался, закричал, уронил поднос и побежал на вахту.
Кристина. Зачем?
Аманд. Чтобы скорую вызвать. Потом я вышел из театра, чтобы подкараулить её. Скорая приехала. Вышел врач. Я повёл его в зал. Он провёл осмотр: пощупал пульс, проверил дыхание но, к сожалению, всё это было бессмысленно. Калерия умерла. А тут ещё полиция приехала. 
Кристина. Понятно. У меня к тебе больше вопросов нет. Необходимо составить протокол осмотра места происшествия.
Аманд (улыбается). Слушай! Ещё раз приношу pardon. Хочешь, я тебе помогу.
Кристина. Чем?
Аманд. Я могу сотрудничать со следствием.
Кристина. Ты к чему это клонишь?
Аманд. Неужели не понимаешь? Я могу помочь тебе раскрыть преступление.
Кристина. Мальчик мой, ты в своём уме? Ты что такое говоришь? Это слишком рискованно.
Аманд. А я люблю рисковать.
Кристина. Нет. Я против. Я категорически против.
Аманд. Ну, давай.
Кристина. Нет. Я так не могу.
Аманд. Но почему?
Кристина. А вдруг ты преступник.
Аманд. Кто? Я? Никогда бы в жизни не пошёл на преступление. И Калерию мне убивать было не зачем. Я не преступник.
Кристина. Все так говорят, милейший. Лгуны повсюду. Скажут одно, а узнаётся совсем иное. А, может, ты Калерию по ошибке убил?! А хотел убить кого-то другого. Доверять никому нельзя. И вообще, ты будешь первым подозреваемым.
Аманд. Ты… ты меня подозреваешь?
Кристина. Да, дорогой. Даже близкие друзья могут оказаться лгунами и преступниками. Пойдёшь под подписку о невыезде.
Аманд. Ничего себе! Ты меня шокировала этими словами.
Кристина. Прости! Полиция всегда всех подозревает. Ничего с этим не поделаешь.
Аманд. Кристина, но… это нелепо. Это не по-христиански!
Кристина. Прошу не называть меня Кристиной. Я либо товарищ лейтенант, либо Кристина Нарциссовна.
Аманд. Но, дорогая…
Кристина. И «дорогой» меня называть тоже не надо…
Аманд. Но…
Кристина. Никаких «но»…
Аманда (орёт). Да ягодка!

Кристина замерла.

Кристина! Ягодка моя! Я не хотел… Ну прости меня. Прости меня за то, что я тебя бросил. Прости также меня за то, что нарушил обещание. Прости меня! Если хочешь, то я могу на колени встать. Стыжусь! Да! Я дурак! Не соображаю своей головой. Не думаю, что говорю. Ну прости меня! Умоляю!
Кристина. «Эх ты… недотёпа!» Цитирую Чехова. Ты ставишь меня…
Аманд. В неудобное положение. Я знаю.
Кристина. Аманд. Аманд. Что ты делаешь?
Аманд. Я виноват перед тобой. Я причинил тебе такую боль, такую сердечную рану семь лет назад! Ты, наверное, думаешь, что извинений недостаточно для того, чтобы исправиться? Ты можешь наказать меня, Кристина.
Кристина. Ха! За что? За то, что ты меня бросил?
Аманд. Да! Ягодка, пожалуйста, прости меня… Я хочу помочь тебе. Я готов! Я хочу сотрудничать со следствием!.. Когда ты пришла, мне стало не по себе.
Кристина. Ягодка! Как ты нежно это сказал. У меня аж сердце растаяло. Сначала я думала тебя скрутить и отправить в полицейский участок, а теперь что-то передумала.
Аманд. Пожалела?
Кристина. Может быть. Ты уверен, что готов сотрудничать со следствием?
Аманд. Честно? Да!
Кристина. Это точно?
Аманд. Точно!
Кристина. Боже Мой! Ты хотя бы сам понимаешь, на что ты идёшь? Ты первый подозреваемый! Сотрудничать со следствием – дело нешуточное. Чем ты можешь помочь? Улик и доказательств у тебя наверняка нет.
Аманд (смотрит ей прямо в глаза). Да! Пока нет!.. Ягодка, а ты помнишь, как в восьмом классе, на большой перемене, перед началом урока русского языка ты села за парту, положила портфель на стол, открыла его и оттуда выскочила крыса-альбинос? Ты так завизжала, что у нашего классного руководителя стёкла в очках треснули.
Кристина. Конечно, помню. Я же по-настоящему испугалась. У меня чуть инфаркт не случился.
Аманд. Напомнить, кто помог тебе найти хулигана, который это сделал?
Кристина. И это помню. Мы три дня пытались его найти.
Аманд. И мы его нашли… и потом набили ему морду.
Кристина. Аманд, ты понимаешь, что поиск мелкого хулигана и поиск убийцы - это не одно и то же?!
Аманд. Да, знаю. Но я хочу помочь.
Кристина. А ты понимаешь, что чтобы сотрудничать со следствием, нужно сначала подать ходатайство…
Аманд. Я знаю, как заключать сделку со следствием. Да, рискую. Может быть, я хочу восстановить справедливость. Может быть, я хочу восстановить своё честное имя. Может быть, я хочу спасти театр. А вдруг ещё кого-нибудь убьют? Я же первый подозреваемый… А если вдруг меня убьют?
Кристина (немного поразмыслив). Ладно. Пусть будет по-твоему.
Аманд (кривляется). Но у меня есть условия?
Кристина. Ты мне ещё условия ставишь? Наглость!
Аманд. Успокойся! Они совершенно простые.
Кристина. Что за условия?
Аманд. Помнишь, мы в школе изучали Шиллера и его пьесу «Разбойники»?
Кристина. «Разбойников» помню. Ты очень обожал эту пьесы. Ты читал мне её пять раз. Ты говорил, что сыграть роль Карла фон Моора – твоя мечта.
Аманд. Да. И у меня есть шанс осуществить эту мечту. Наш режиссёр Панкрат Сергеевич репетирует «Разбойников» Шиллера. Нарцисс Александрович играет роль Карла фон Моора, а Пелагея – Амалию. Так вот. Первое условие таково: если я помогу тебе найти и разоблачить преступника, то ты должна убедить Нарцисса Александровича, чтобы он отдал роль Карла фон Моора мне.
Кристина. Ах!
Аманд. Да.
Кристина. Вряд ли он согласится.
Аманд (продолжает кривляться). Согласится! Ещё как. Найти преступника – геройское дело. Награду можно заслужить. Медаль мне не нужна. Она для меня – не награда. А вот роль Карла фон Моора – награда ещё какая.
Кристина. Ха-ха! Звёздная болезнь!
Аманд. Нет! Это не звёздная болезнь. Человек хочет осуществить мечту и у него есть шанс.
Кристина. Какая глупость. А какое второе условие?
Аманд. Второе условие, что ты снимешь с меня все подозрения. Мы начнём сотрудничество.
Кристина. А третье?
Аманд. Хочу, чтобы мне повысили заработную плату.
Кристина. А четвёртое?
Аманд. А четвёртого нет.
Кристина. Это точно наглость. Настоящий цинизм.
Аманд. Да ладно тебе. Всё хорошо будет. Обещаю. Я человек слова. (Скрещивает пальцы.)
Кристина. Нелегко! (Театрально.) Знаешь, я всегда удивляюсь, почему тебя зовут таким незамысловатым именем «Аманд»!
Аманд. Потому что родители назвали меня так в честь известного русского военного инженера Аманда Егоровича Струве. И моего отца тоже зовут Амандом.
Кристина. Наглец!.. (Вспыльчиво.) Ладно! Я согласна! Но учти, не дай Бог, если ты окажешься преступником…
Аманд. Я не преступник! Боже упаси! (Продолжает держать скрещённые пальцы.)
Кристина. Радуйся! У меня условий нет. А если бы и были… то хотя бы одно…
Аманд. Какое бы у тебя было условие?
Кристина. Чтобы ты на мне женился. Но, к сожалению, не получится. Ты нашёл себе вторую половинку – актрису Пелагею Горелову. В конце концов, сделал ей предложение. Не буду портить тебе счастье.
Аманд. Ягодка, если я помогу найти преступника, то тебе могут повысить звание. Ты не пожалеешь!
Кристина. Я знаю!
Аманд. Всё! Довольно языком трепать! К делу!
Кристина. Ты не командуй!
Аманд. Прости!
Кристина (ходит по залу). Теперь к делу!.. Результаты экспертизы ещё не пришли. Но нужно поискать и другие улики. Также нужно опросить тех, кто работает в этом театре, и тех, кто не работает. А если кто-то из гостей совершил убийство? (Смотрит в папку-планшет.) Я немного допросила режиссёра Панкрата Сергеевича, его сына Лавра, Пелагею Горелову. Нарцисса Александровича допрашивать нечего: он же мой отец.
Аманд. Но что-нибудь… какие-нибудь важные сведения есть?
Кристина (продолжает смотреть в папку-планшет). Были ли у Калерии Жаровой враги? Неизвестно! Одно знаю: у театра есть конкуренты. Есть люди, которые завидовали успеху и гениальности Панкрата Сергеевича… Вполне возможно, что Жарова могла быть убита по ошибке.
Аманд. А как насчёт тех, кто находился здесь, в зале, в момент отравления.
Кристина. Они сказали мне, что любят, уважают и ценят Панкрата Сергеевича
Аманд (в недоумении). Что?
Кристина. Я что-то не так сказала?
Аманд. Ты сказала, что Панкрата Сергеевича любят и уважают?
Кристина. Ну да! Мне сказали, его весь театр уважает. А что? Что не так?
Аманд (хватается за голову). Абсолютно не так. Это неправда. Это вообще неправда. Это не по-христиански!
Кристина. Так! Любопытно! Давай рассказывай.
Аманд. На самом деле никто не любит, не ценит и не уважает Панкрата Сергеевича. Никто… кроме меня и Пелагеи. Лавр ненавидит Панкрата Сергеевича.
Кристина. Но он же сын его.
Аманд. Ну и что. Между прочим, погибшая Калерия Жарова тоже ненавидела Панкрата Сергеевича.
Кристина. Вот как.
Аманд. Да!
Кристина. Дай угадаю… Из-за ролей?
Аманд. Верно. Раньше Калерия была ведущей актрисой театра. Всегда играла в главных ролях. Но когда появилась Пелагея, всё изменилось. О! Про Пелагею тебе нужно рассказать. Нужно! Позволь! Кристина, она такая талантливая и обаятельная. Ты бы видела, как она играет. Как приехала к нам, так сразу получила главные роли.
Кристина. Сразу?
Аманд. Да! Панкрат Сергеевич прямо бросил на неё взгляд. Продолжу! Пелагея – талантище! Одна главная роль за другой. У неё столько поклонников появилось. Не буду врать, актёры театра просто завидуют её карьере и успеху. Представляешь, ей завидуют даже Владимир Машков и Чулпан Хаматова. А Константин Хабенский автограф у неё попросил. До сих пор у себя дома хранит. Правда! А Фёдор Добронравов вообще хотел на ней жениться. Но, к счастью, у неё уже есть половинка. (Обнимает себя.)
Кристина (скептически). Хм. Удивительно, как у вашей Пелагеи Гореловой так неожиданно удалось превратиться в настоящую звезду?
Аманд. Наша Пелагея никогда не хвалится успехом. Саморекламой не занимается. Она не очень любит заводить себе поклонников. Завистников тем более. Она скромная и очень доброжелательная девушка. И мухи не обидит.
Кристина. Всё равно.
Аманд. Дорогая! Ты бы видела, как Пелагея играет Эсмеральду. А Соню Мармеладову. А Татьяну Ларину. Боже Мой! В роли нежных и искренних героинь она хороша. Каждый раз не могу сдержать слёз.
Кристина. Я смотрю: ты её прямо обожествляешь.
Аманд. Так я же люблю её!
Кристина. Понятно! Ну про моего отца…
Аманд. Про Нарцисса Александровича?
Кристина. Да! Он относится к Панкрату Сергеевичу с любовью и уважением. Они же вместе основали театр.
Аманд. О чём ты говоришь? Нарцисс Александрович тоже ненавидит Панкрата Сергеевича.
Кристина. Что?
Аманд. Да! Я говорю откровенно!
Кристина. Ты понимаешь, что ты сейчас сказал?
Аманд. Я сказал правду.
Кристина. Так! Поподробнее.
Аманд. А что «поподробнее»?! Нарцисс Александрович и Панкрат Сергеевич давно между собой враждуют.
Кристина. И как давно?
Аманд. Ну, полгода точно.
Кристина. А из-за чего?
Аманд. Панкрат Сергеевич в последнее время стал в своих спектаклях использовать приём осовременивания: абстрактные декорации, современные костюмы, музыка, нецензурная брань… Между прочим, он ставит «Разбойников» Шиллера в стиле девяностых годов. Хотя действие пьесы происходит в восемнадцатом веке. Там Пелагея играет Амалию в одной женской сорочке. А Нарцисс Александрович чуть ли не голышом. Лавр тоже.
Кристина. Ну надо же!
Аманд. Так вот! Нарциссу Александровичу приём осовременивания вообще не нравится. Как раз полгода назад во время перерыва он ворвался в кабинет Панкрата Сергеевича и так начал на него орать. Такой гнев охватил его, как будто бесы в него вселились! Высказывал ему всё, что думает: «Что вы наделали?», «Вы изуродовали всю классику!», «Вы изуродовали храм искусства!», «Вам не стыдно?», «Помойка!», «Ваши спектакли - позор!», «Зрителям надоедает!», «Верните театр в театр!».
Кристина. Ого! А ты-то откуда это знаешь?
Аманд. Да крики Нарцисса Александровича разносились по всему театру. Орал, как бешенный итальянец. Все это услышали! Все! Тем более я проходил мимо кабинета Панкрата Сергеевича и случайно подслушал.
Кристина. А дальше!
Аманд. А дальше Нарцисс Александрович и Панкрат Сергеевич стали драться. Настоящий мордобой устроили! Панкрат Сергеевич Нарцисса Александровича чуть со второго этажа не сбросил. Хорошо, что я рядом оказался. Я их разнимал. После этого жуткого конфликта Панкрат Сергеевич так был разочарован в Нарциссе Александровиче. В своём друге, помощнике. Он решил ему «кислород перекрыть».
Кристина. Что это значит?
Аманд. Нарциссу Александровичу заработную плату урезали. И если он ещё раз начнёт высказывать своё недовольство, то… (Проводит пальцем по шее.) Выговор!
Кристина. А я про это не знала. Вот так новость! Не ожидала я от отца такого! А он ещё говорил мне, что у него всё замечательно.
Аманд. Врал, значит. Либо скрывал.
Кристина. Вернусь домой и потребую от него объяснений.
Аманд. Угу!
Кристина. Значит, мне наврали, что Панкрата Сергеевича все уважают.
Аманд. Все, кроме Пелагеи.
Кристина. Ну да!
Аманд. И меня!

Звонит сотовый телефон Кристины.

Кристина. Минуточку. (Достаёт телефон.) Слушаю! (Аманду шёпотом.) Это экспертиза. (К телефону.) Пришли результаты? Да! Давай! Я слушаю! Ага! Всё спасибо! Я поняла! Хорошо! Найдём! (Сбрасывает.)
Аманд. Ну! Что сказали?
Кристина. В бокале, из которого пила погибшая, обнаружен сок манцинеллового дерева. Так что… это отравление! Это убийство! Я была права.
Аманд. А в остальных бокалах ничего нет?
Кристина. В остальных бокалах ничего нет.
Аманд. Погоди! (Размышляет.) Манцинелловое дерево в России не растёт. Оно растёт в Америке. Самое распространённое место – штат Флорида.
Кристина. Удивительно!
Аманд. Хочешь сказать, что преступник – американец?
Кристина. Либо американец… либо тот, кто-то любит путешествовать по Америке… или путешествовал.
Аманд (смотрит на свои перчатки). Хорошо, что я был в перчатках. А если бы прикоснулся случайно? Перчатки надо выбросить.
Кристина. Нет! Лучше отдай их мне. На экспертизу отнесу. (Достаёт пакет.)

Аманд аккуратно снимает перчатки и бросает их в пакет. Кристина кладёт пакет в чемодан.

Поднос с бокалами стоял на этом журнальном столе?
Аманд. Да!
Кристина (достаёт резиновые перчатки и надевает их). Так! (Достаёт также ультрафиолетовую лампу, подходит к журнальному столу и осматривает.) На столе следов сока нет. Других следов тоже нет… и отпечатков. (Смотрит на нижнюю полку стола.) О! (Достаёт книжку.) Ты глянь! Шиллер «Разбойники».
Аманд. Я же говорил: Панкрат Сергеевич репетирует с актёрами эту пьесу... Стой! Это моя книжка! Что она здесь делает? Не понимаю!
Кристина. Самой любопытно… У меня вопрос: кто приносил поднос с бокалами?
Аманд. Генриетта Павловна.
Кристина. Кто такая Генриетта Павловна?
Аманд. Это наша вахтёрша.
Кристина. Ага! (Подходит к левой двери, открывает её.) Срочно! Приведите сюда вахтёршу Генриетту Павловну!
Аманд. Ты только поаккуратней с ней. Она пожилая женщина. Деменцией страдает.
Кристина. Постараюсь!

Входит Генриетта Павловна.

Генриетта Павловна. Здравствуйте! Меня звали?
Кристина. Да, Генриетта Павловна, вас звали. Лейтенант Белогубова.
Генриетта Павловна. Ой! Какое совпадение. У нас актёр Нарцисс Александрович тоже Белогубов.
Кристина. Потому что я его дочь.
Генриетта Павловна. Вот это поворот!
Кристина. Не будем отвлекаться, Генриетта Павловна. Лучше скажите: это вы принесли поднос с бокалами и поставили на журнальный стол?
Генриетта Павловна. Да! Это я принесла и поставила на стол. Он свидетель, если что. (Указывает на Аманда.) Сначала, я зашла в театральный буфет. Миша-буфетчик попросил меня отнести бокалы в зал. Я выполнила его просьбу. А потом закрыла все двери на ключ. В этот раз по просьбе нашего режиссёра Панкрата Сергеевича.
Кристина. Зачем?
Генриетта Павловна. Я что? Знаю? Панкрат Сергеевич попросил закрыть двери. Я закрыла.
Кристина. А скажите, пожалуйста, во время праздника, где вы находились?
Генриетта Павловна. Я сидела на вахте и читала. Товарищ лейтенант, я не очень люблю праздники. Поэтому я всё время была на посту.
Кристина. Хорошо. Генриетта Павловна, скажите: никаких странных вещей вы не замечали?
Генриетта Павловна. А что я должна была заметить?
Кристина. Ну, например, грохот, шаги, улики…
Генриетта Павловна. Ой! Товарищ, не могу ответить на этот вопрос. Не помню!
Кристина. Что ж… очень жаль. Ладно! Свободны!
Генриетта Павловна (собирается уходить). Вспомнила! Простите! Деменция окаянная! Я вспомнила! Я зашла в зал, поставила поднос с бокалами на стол.
Кристина. Кто-нибудь был в зале?
Аманд. Тебе же говорили. Да! Я и Пелагея!.. Ой! Прости. Перебил!
Генриетта Павловна. Это правда. Аманд был не один. Он сделал Пелагее предложение…
Кристина. А дальше!
Генриетта Павловна. Эти двое ушли раньше меня. Потом я ушла и закрыла все двери на ключ.
Кристина. Ага!
Генриетта Павловна. Я повесила ключ на вахту. Села за стол, стала читать газету. Прошёл час. Два. Три. Ничего странного не происходило… пока…
Кристина. Пока что?..
Генриетта Павловна. Пока я не услышала громкие крики и хохот. Я подошла к окну и увидела группу подростков. Они хотели разрисовать стену нашего театра. Я взяла швабру, вышла на улицу, чтобы их прогнать. Прогнала! Правда, я одному молодому человеку руку сломала, глаз выбила…
Кристина. Что вы сказали?
Генриетта Павловна. Э! Ничего!.. Я вернулась!.. И вдруг я заметила, что на вахте пропало два ключа: от зала и реквизиторской.
Кристина. Так! С этого места поподробнее.
Генриетта Павловна. Я растерялась, стала искать ключи. Нигде не нашла. Потом подумала, а не могла ли я оставить их в зале, когда закрывала двери. Я давай подниматься по лестнице. Пока поднималась, услышала грохот несильный.
Кристина. Вы через какую дверь прошли?
Генриетта Павловна. Через эту. (Указывает на левую дверь.)
Кристина. Она была открыта?
Генриетта Павловна. Да! Нараспашку. Я зашла в зал, осмотрелась… Никого нет! Посмотрела вниз. Гляжу. А тут книжка валяется.
Кристина (поднимает произведения Шиллера). Эта книжка?
Генриетта Павловна. Шиллер «Разбойники». Да! Эта книжка упала. С тем самым грохотом, о котором говорила. Я не могла вспомнить, чья она. Поэтому положила книжку на столик.
Кристина. А ключи вы нашли?
Генриетта Павловна. От зала нашла. Он застрял в замочной скважине той двери. (Указывает на правую дверь.) Кстати, правая дверь тоже была открыта. Я махнула на всё рукой, понимая, что у меня деменция, закрыла те и те двери и ушла.
Кристина. А ключ от реквизиторской?
Генриетта Павловна. Он висел на вахте.
Кристина. Хм. Интересненько. Спасибо вам, Генриетта Павловна.
Аманд. Не ошибаюсь ли я?
Кристина. Что же?
Аманд (иллюстрирует). У меня складывается такая картинка. Пока Генриетта Павловна была на улице, убийца незаметно украл ключи на вахте, открыл дверь реквизиторской, взял книгу, закрыл дверь. Затем он спустился, открыл левую дверь, тихонечко забежал в зал, подлил яд в напиток…
Кристина. Ну-ну!
Аманд. Когда он это сделал, то неожиданно услышал шаги Генриетты Павловны. Он собирался убежать. Второпях уронил книжку и забыл ещё закрыть левую дверь. Теми же ключами открыл правую дверь и исчез.
Кристина. Логично! Только, зачем убийце книжка?
Аманд. Я думаю, чтобы отвести от себя подозрения и подставить меня.
Кристина. Скажите, в театре есть камеры видеонаблюдения?
Генриетта Павловна. Есть!.. Только они не работают. (Ходит по залу.)
Аманд. Да они больше месяца как не работают.
Кристина. Жаль! Могли бы без труда найти убийцу.

Через левую дверь входит Панкрат Сергеевич.

Панкрат Сергеевич. Товарищ полицейский, извините, что потревожил, но у меня вопрос: долго нам здесь находиться?
Аманд. Пожалуй, я покину вас. Извините! (Уходит через левую дверь.)
Кристина. Панкрат Сергеевич, хорошо, что вы пришли. У меня есть вопрос.
Панкрат Сергеевич. Какой?
Кристина. Сколько работников у вас театре? Я имею в виду не только актёров, но и монтировщиков, костюмеров, мебельщиков…
Панкрат Сергеевич. Товарищ полицейский, ну и задали же вы мне вопрос. Я только знаю, сколько актёров в труппе.
Кристина (достаёт блокнот). Сколько же?
Панкрат Сергеевич. Тридцать пять. (Перечисляет.) Белогубов, Горелова, Жарова. Царство ей Небесное! Мансурова, Гиацинтов, Варданян, Герольд, Свиньин, Лешковская…
Кристина. Не знаете, где они сейчас?
Панкрат Сергеевич. Полиция их всех вывела на улицу.
Кристина. Так. Пусть полиция приведёт в зрительный зал. Буду опрашивать одного за другим.

Через левые двери входит Лавр.

Лавр (холодно). Прошу прощения. Я оставил здесь свою сумку. (Осматривается.) А! Вот она. На кушетке валяется. (Берёт сумку.) Я ухожу. Мне здесь делать нечего.
Кристина. Хм! Забавный парень! (Уходит через левую дверь.)
Генриетта Павловна (за диваном). О! (Поднимает с пола какой-то маленький драгоценный камень.) Какой камушек красивый. Блестящий. Где-то я его уже видела? Не помню! (Кладёт в карман фартука.) Пока у меня побудет. (Уходит через левую дверь.)
Лавр. Ох уж эта «лейтенантка». Относится ко мне, как к двенадцатилетнему подростку. Чего ей от меня надо? Ещё шутит надо мной. Терпеть её не могу. (Собирается уходить.)
Панкрат Сергеевич. Лавр! Мне нужно с тобой поговорить.
Лавр. О чём нам, папа, с тобой говорить? Не о чем! Оставь меня.
Панкрат Сергеевич. Я тебя не отпущу. Выслушай меня хотя бы.
Лавр. Хорошо. Я выслушаю. Давай.
Панкрат Сергеевич. Лавр, я не знаю, с чего начать, но надеюсь, ты поймёшь… (Делает глубокий вдох.) Прости меня.
Лавр. Что ты сказал?
Панкрат Сергеевич. Прости меня. Лавр, прости меня за моё поведение. Прости меня за то, что так грубо к тебе относился. Знаешь, эта смерть Калерии заставила меня призадуматься над многими вещами.
Лавр. Что ты такое говоришь?
Панкрат Сергеевич. Я говорю, как есть.
Лавр. Ты пьяный.
Панкрат Сергеевич. Нет, я не пьяный. Лавр, я прошу у тебя прощения. Да, я в последнее время совсем перестал обращать на тебя внимания. Сознаю! Я так охладел к тебе, что не задумывался. Понимаю, тебе тяжело меня простить. Я сделал из тебя раба, заставлял тебя выполнять мои указы, лишил тебя многих ролей… Это глупо, подло, скверно. Это не соответствует истинным отцовским чувствам. Лавр, надеюсь, ты меня поймёшь. Прости меня! Прости!
Лавр. Папа, что ты?..
Панкрат Сергеевич. Я подавлен. Таких усилий стоило это сказать.
Лавр. Папа!..
Панкрат Сергеевич. Лавр, мне стыдно. Я не знаю, что ещё сказать, чтобы ты меня простил.
Лавр (с сочувствием). Папа! Папочка! Успокойся! Не надо плакать. Ошибки всегда можно исправить. Мы их все совершаем и будем совершать. Ничего идеального в мире нет. И люди неидеальны. Папа, я… я прощаю тебя. Правда! Я прощаю тебя.
Панкрат Сергеевич. Обещаю, что больше не буду.
Лавр (гладит его). Да, ты обещаешь, что больше не будешь ко мне грубо относиться. Это правильно. Давай я тебя обниму.

Обнимаются.

Ну! Как? Тебе стало лучше?
Панкрат Сергеевич. Да! Мне стало лучше.
Лавр. Это замечательно.
Панкрат Сергеевич. Представляю, что твоя мама скажет, когда услышит о нашем с тобой примирении.
Лавр. Она обрадуется. Я знаю. Её легко удивить.
Панкрат Сергеевич. Ну-ну. Мама у нас такая.

Слышатся крики людей.

Что это?
Лавр. Кажется, это на улице. Народ бунтует.
Панкрат Сергеевич. Наверное, хотят знать, что случилось, почему их выгнали на улицу.
Лавр. Да ну их.

Раздаётся фейерверк.

Панкрат Сергеевич. О! Фейерверк! Какой красивый и громкий.
Лавр. Праздник закончился.
Панкрат Сергеевич. Народ успокоился.
Лавр. Папа, поехали домой. Сил нет. Спать охота.
Панкрат Сергеевич. Знаешь. А поехали. Что нам тут делать? Ничего! Труп в театре. Пусть с этим разбирается полиция. Нас это не тревожит.
Лавр. Я заведу машину. (Достаёт из сумки ключи.)
Панкрат Сергеевич (подходит к Лавру и забирает у него ключи). Нет! Я!
Лавр (улыбается). Папа, отдай ключи. Я пойду!.. Папа!

Панкрат Сергеевич отходит в сторону, кивает отрицательно. Затем оба начинают смеяться. Панкрат Сергеевич уходит через левую дверь. Входит Аманд. Он одет в рабочую одежду.

Аманд (видит Лавра). Pardon! Лейтенант просит покинуть зал. Полиция продолжит искать улики. Это важно!

Гаснет свет.

Ой! Какое несчастье: свет погас. С чего это вдруг? Ничего страшного! Тут где-то должен быть рубильник. Сейчас я найду его. Жалко, что у меня фонарика нет. Так! Главное – не заблудиться, не запнуться, не удариться. Ничего подобного!

Включается свет. Аманд оказывается на сцене, возле правой кулисы. Когда включается свет, он видит окровавленное тело Лавра, лежащее за диваном. В ужасе Аманд кричит и падает в обморок.

 
ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ

Проходит час. На диване сидит Аманд со стаканом воды, а рядом с ним - Кристина.

Кристина. Ну! Как ты?
Аманд (дрожит). Получше.
Кристина. Говорить можешь?
Аманд. Да!
Кристина. Рассказывай! Как ты обнаружил труп?
Аманд. Я пошёл в зал. Лавр был один. Живой и здоровый. Как вдруг погас свет. Я подошёл к рубильнику. Он находится там, в правой кулисе. Нажал на него. Свет включился…
Кристина. И обнаружил Лавра уже мёртвым?
Аманд (кивает головой). Много было крови. Его убили в моём присутствии. В ужасе я закричал. У меня потемнело в глазах и… упал в обморок. Больше ничего не помню, к сожалению. Помню, врач дал мне нашатырь… всё.
Кристина (рассуждая). Интересно узнать время смерти.
Аманд. 02:23. Это помню.
Кристина. Хм. Второй труп в театре. Дело заходит слишком далеко. Сядь на кушетку!

Аманд садится на кушетку. Кристина подходит к левой двери и открывает её.

Заходите!

Входят Генриетта Павловна, Пелагея в деловом костюме и вуальных перчатках и Белогубов в чёрном пиджаке.

Пелагея (подбегает к Аманду). Аманд! (Обнимает его.) Какое счастье, что ты жив. Я переживала…
Аманд. Всё в порядке, дорогая. Успокойся!
Кристина. Присаживайтесь!
Пелагея. Я постою.

Генриетта Павловна садится на диван. Пелагея стоит рядом с Амандом. Белогубов - у сцены.

А где Панкрат Сергеевич?
Генриетта Павловна. Ой! Лучше не спрашивайте. У него нервный срыв произошёл. Обледенел и побледнел, как смерть. Кстати, товарищ лейтенант, что случилось?
Кристина. Сейчас узнаете.

Входит Панкрат Сергеевич.

Панкрат Сергеевич, как вы?

Панкрат Сергеевич начинает плакать.

Соболезную вам! Присаживайтесь! (Сажает его на диван.)
Белогубов (даёт Панкрату Сергеевичу платок). Возьмите!
Панкрат Сергеевич (берёт платок). Спасибо!
Пелагея. Зачем нас вызвали, товарищ лейтенант?
Кристина. Граждане, хочу заверить, что у нас снова труп.
Пелагея. Ч то?
Кристина. Да! Убит Лавр Панкратович Городецкий.
Пелагея (в страхе). О нет!
Белогубов. Какой кошмар!
Генриетта Павловна. Я в шоке! Как так?
Кристина. Официальная причина смерти – ножевые ранения. Огромная потеря крови. Аманд Муров утверждает, что убийство произошло в его присутствии. Но он не видел, кто убил Лавра Городецкого, потому что в момент убийства был выключен свет. Я думаю, это был отвлекающий манёвр для того, чтобы жертва не увидела лица убийцы, и чтобы реквизитор не помешал.
Генриетта Павловна. Какой хитрый и коварный убийца! Жестокий! Наверное, в нашем театре завёлся маньяк.
Кристина. Возможно! Убийство произошло в 02:23. Я вычеркнула из списка всех гостей и работников театра. В момент убийства Лавра они находились на улице, наблюдали фейерверк. Вычеркнула также актёров труппы, потому что у них есть твёрдое алиби. Они были со мной в зрительном зале, на опросе. Что касается вас?! Вы где-то пропадали. И сейчас я буду каждого допрашивать. Если позволите, то начнём с вас, Панкрат Сергеевич.
Панкрат Сергеевич. Я готов отвечать. (Высмаркивается.)
Кристина. Где вы находились в 02:23?
Панкрат Сергеевич (успокаивается). Я был на парковке. Ждал Лавра. Мы собирались с ним ехать домой. А он из театра всё не выходит и не выходит. Ждал долго. Чу! Увидел, к театру снова подъехали полиция и скорая. Меня это смутило. Я побежал к входу в театр… Оттуда вышли санитары с носилками, на которых лежал Лавр… мёртвый. Весь в крови. Мне стало плохо…
Генриетта Павловна. Тихо, тихо, Панкрат Сергеевич. (Гладит Панкрата Сергеевича по плечу.)
Кристина. Понятно. (Подходит к Пелагее.) Пелагея!
Пелагея (скромно). Я была дома, переодевалась. Мой дом находится неподалёку. Через пешеходный переход… Собиралась лечь спать! Как вдруг зазвонил телефон. Я взяла трубку. Меня попросили явиться в театр. Вот я здесь!.. Господи! Снова труп! Мне страшно…
Аманд. Дорогая, не нервничай!
Кристина (смотрит на Белогубова). Папа, а ты где был?
Белогубов. Я в гримёрной сидел. Тоже переодевался.
Кристина. Хм. Аманд сказал, что когда он увидел труп, закричал и потом упал в обморок.
Белогубов. Не слышал никакого крика. В гримёрной я громко включил радио, переодевался под песню «Льдинка». (Поёт.)

Льдинка-льдинка, скоро май.
Льдинка-льдинка, ну-ка, растай.

Тем более дверь моей гримёрной была плотно закрыта.
Кристина. М-да! Если бы я в закрытой гримёрной переодевалась под громкую песню, то явно бы не услышала крик реквизитора. (Подходит к Генриетте Павловне.) Генриетта Павловна, ваш черёд!

Генриетта Павловна смотрит на Кристину злобными глазами.

Где вы были?
Генриетта Павловна. Я на вахте сидела.
Кристина. Как обычно!
Генриетта Павловна. Да! По-прежнему газеты, журналы читала, немного разгадывала кроссворды.
Кристина. А дальше? Не слышали крик реквизитора?
Генриетта Павловна. Не слышала! Вахта находится на первом этаже, за дверью, а зал – на втором.

Пауза.

Кристина (строго). Как классно всё получается. Один человек был на парковке, другой – дома, третий – в гримёрной, а четвёртый – на вахте… Это странно… Уверена, что один из вас врёт, пытается обмануть следствие.
Пелагея. Обмануть следствие? Что вы имеете в виду, товарищ лейтенант?
Кристина. Не догадываетесь? Я имею в виду, что убийца до сих пор находится здесь, в театре, в этом зале… и он один из вас.

Все, кроме Кристины, в ужасе.

Генриетта Павловна. Что?
Кристина. Да, Генриетта Павловна. Да!
Пелагея. Боже Мой! Я не могу поверить!
Белогубов. Доченька, что ты такое говоришь?
Кристина. Я говорю правду!
Белогубов. Правду? Неужели ты всех здесь подозреваешь… и даже меня?
Кристина. Да, папа. К сожалению, ты в списке подозреваемых. Вполне возможно, что убийцей можешь быть и ты. Только верить в это я не хочу. А если так оно и окажется, то меня за это потом выгонят с работы и лишат всего. А ты за решёткой будешь сидеть и страдать. Всё-таки ты мой отец.
Пелагея. Погодите! Товарищ лейтенант, вы сказали «убийца»?! Это что получается? Если Лавра убили, то и Калерию Жарову тоже убили?
Кристина. У вас умная голова, Пелагея. Всё верно. Калерия Жарова была отравлена. В бокале, из которого погибшая пила белое вино, обнаружен сок манцинеллового дерева.
Генриетта Павловна. Манцинелловое дерево?
Кристина. Самое ядовитое дерево в мире.
Аманд (живо). Произрастает в Южной части Америки. Прикоснёшься – умрёшь. Занесено в Книгу рекордов Гиннесса.
Кристина. По моему мнению, это знать необязательно.
Генриетта Павловна. Ого! Настоящее «дерево смерти».
Белогубов. Хм. Убийство! Умысел! Второй труп! Я потрясён! А если ещё кого-нибудь убьют?
Генриетта Павловна. Типун на язык, Нарцисс Александрович!
Кристина. Почему, Генриетта Павловна? Может такое быть… Панкрат Сергеевич, не хочу вас пугать, но есть предположение, что убийца охотится за вами.
Панкрат Сергеевич. За мной? С чего вы это взяли?
Кристина. А с того! Мне стало известно, что вы очень любили пить белое вино.
Панкрат Сергеевич. Да, раньше любил.
Кристина. Кто-нибудь знал об этом?
Панкрат Сергеевич. Да весь театр это знал.
Кристина. Вполне возможно, убийца мог начисто этим воспользоваться. Дело в том, что в бокалах, в которых было красное вино, яда не обнаружилось. Посмотрите друг на друга. Все живы и целы. А в бокале, в котором было белое вино, яд обнаружен. Что касается Калерии Жаровой?! Её отравили по ошибке. Убийца рассчитывал прикончить вас, Панкрат Сергеевич.
Панкрат Сергеевич (шокирован). Неужели?
Кристина. То же самое и с Лавром. До того, как пойти на парковку, Панкрат Сергеевич, вы находились здесь.
Панкрат Сергеевич. Да! Со мной был Лавр. Живой. Мы с ним разговаривали.
Кристина. А потом когда вы ушли…
Аманд. Лавра убили.
Кристина. Панкрат Сергеевич, убийца слышал каждое ваше слово и подстерегал там, за кулисой. (Указывает на правую кулису.) Он рассчитывал на то, что Лавр уйдёт, вы останетесь один, и будет время убить, но… произошла осечка. Ушли вы, Лавр остался один, потом ещё реквизитор пришёл. Он мог помешать. Убийце ничего не оставалось, как выключить свет и незаметно напасть на жертву.
Панкрат Сергеевич. С ума сойти!
Кристина (идёт вперёд). Бьюсь об заклад, преступник сейчас смотрит и понимает, что убил не того. Опять! Он не успокоится, пока режиссёр театра жив. И сделает всё, чтобы лишить его жизни.
Панкрат Сергеевич. У меня нет слов!.. (В панике.) Кому? Кому нужна моя смерть? Кому я не угодил? Что я такого сделал? Кто жаждет от меня избавиться?
Кристина. А я знаю, кто. Подозреваемые перед вами.

Панкрат Сергеевич смотрит на Белогубова, Пелагею, Аманда и Генриетту Павловну. Те смотрят в недоумении.

Белогубов. Кристина! Доченька, в своём уме? Как ты так можешь? Ты же знаешь, что в театре все любят, ценят и уважают режиссёра Панкрата Сергеевича. Это театральный принцип.
Кристина. Прости, папа. Я сильно сомневаюсь в этом. Тем более, Аманд мне всё рассказал.
Пелагея. Что он рассказал? Ты что-то рассказал ей, Аманд?
Кристина. Да! Он рассказал мне, что на самом деле Панкрата Сергеевича в театре никто не любит, не уважает и не ценит. И у каждого была своя причина.
Панкрат Сергеевич. Ну-ка, ну-ка! Любопытно послушать!
Кристина. Возьмём Калерию Жарову. Она ненавидела режиссёра за то, что тот отдал все главные роли Пелагее Гореловой. Однако, она отравилась… Про Лавра что могу сказать?
Панкрат Сергеевич. Моего сына?
Кристина. Он вас тоже ненавидел… за то, что вы не обращали на него внимания. Вы с ним постоянно конфликтовали.
Панкрат Сергеевич. Да, было такое, но перед смертью мы с ним помирись.
Кристина. Мой папа!..
Белогубов (вздрагивает). Ты про меня?
Кристина. А про кого же ещё? Ты ведь тоже ненавидишь Панкрата Сергеевича за то, что он осовременивает классику. Оказывается, полгода назад у тебя с ним была драка по этой причине, в результате которой он чуть тебя со второго этажа не сбросил. Потом ещё урезал тебе заработную плату. Угрожал выговором.
Белогубов (в ужасе). Кристина!..
Кристина. Я права или нет?
Панкрат Сергеевич. Вот оно как! Снова за старое, Нарцисс Александрович?
Кристина. А может, Пелагея?
Пелагея. Я?
Кристина. У вас наверняка была причина ненавидеть режиссёра.
Пелагея. Неправда!
Кристина. И вы могли покушаться на его жизнь.
Пелагея. Нет! Я бы ни за что не смогла.
Кристина. Сомневаюсь, милочка моя.

Пелагея начинает плакать.

Аманд (Кристине). Ты… ты что сделала? Это не по-христиански! (Кричит.) Какой вздор! На Пелагею это совсем не похоже. (Утешает Пелагею.)
Кристина. В жизни всякое бывает.
Генриетта Павловна (довольная). Ох! Слава Богу! Про меня ничего не сказали. (Собирается уходить.)
Кристина. Не спешите, Генриетта Павловна. У вас могла быть причина ненавидеть Панкрата Сергеевича. Тем более вы тоже являетесь подозреваемой в совершении преступлений.
Генриетта Павловна (останавливается и поворачивается). Что? Что вы сказали?
Кристина. Месяц назад Панкрат Сергеевич после репетиции детского спектакля был в дурном расположении духа. Настолько в дурном расположении, что проходя мимо вахты, нагрубил вам до крайности. Так нагрубил, что обещали ему отомстить за оскорбления.
Генриетта Павловна. Откуда вы знаете? Кто вам рассказал?
Кристина. Какая разница?
Генриетта Павловна (открывает рот). Уж ли не наш реквизитор?
Аманд (встаёт). Я? Я про этот случай впервые слышу.
Генриетта Павловна (кричит). Нет, я тебе не верю. Если ты так, Аманд, то получай по полной. Младший сержант, хочу вас заверить, что реквизитор Аманд Муров тоже ненавидел Панкрата Сергеевича.
Кристина. Разве?
Генриетта Павловна. Да! Причина веская. Как сейчас помню. Недавно проходила мимо фойе театра и случайно подслушала разговор Аманда с монтировщиком Иваном. Аманд говорил ему: «Ох уж этот Панкрат Сергеевич! Такой низкий человек! Всё ему мало! Чтоб ему Царствия Небесного не было! Придушить бы его!».
Аманд. Что за чушь вы несёте, Генриетта Павловна?
Генриетта Павловна. Я говорю правду! Признавайся, Аманд! Было такое! Ты говорил. Уверена, это ты убил Калерию и Лавра.
Аманд. Генриетта Павловна, вы специально наговариваете, чтобы…
Генриетта Павловна. Отнекиваешься! Ну-ну! Говори сам, где ты находился в момент убийства Лавра?
Аманд (орёт). Да я был здесь! В зале! В момент убийства!
Генриетта Павловна. Вообще-то это был риторический вопрос. Но тем не менее. Слыхали? Сознался человек. Сознался! Вот кто убил Лавра и Калерию. Заметьте, Аманд находился рядом с погибшими... ещё когда они были живы.
Аманд. Да как вы смеете? Это не по-христиански!
Генриетта Павловна. Смею! Смею!
Кристина. Генриетта Павловна, хватит орать! Вы действительно наговариваете на реквизитора. Не стыдно? Вы являетесь подозреваемой. Вы могли покушаться на жизнь Панкрата Сергеевича. Вы явно могли по ошибке убить этих невинных людей. Причина есть!
Генриетта Павловна. Послушайте, товарищ. Вы посмотрите на меня. Как можно подозревать меня в совершении преступлений? Мне семьдесят девять лет. Я на пенсии. Еле-еле хожу. Руки не поднимаются.
Кристина. Однако я смотрю, вы ещё очень энергично ходите.
Генриетта Павловна (гордо). Товарищ, я не в том возрасте, когда люди сохнут. Я в том возрасте, когда люди цветут.
Кристина. То-то я вижу, вас это отлично характеризует.
Генриетта Павловна. Так почему же вы считаете, что убийца не Аманд Муров?
Аманд и Кристина (в один голос). Потому что на самом деле у него не было причины ненавидеть режиссёра. Убийца пытается подставить его. Что за глупый вопрос, Генриетта Павловна?.. Ах! Надо же какое совпадение! Неожиданно!
Генриетта Павловна. Ой! Простите! Совсем забыла. Деменция окаянная!
Аманд (Генриетте Павловне). Дорогая, чтоб вы знали, я стараюсь сотрудничать со следствием. И делаю это, чтобы снять с себя все подозрения и найти настоящего убийцу.
Кристина (шёпотом скороговоркой). И чтобы получить роль Карла фон Моора в «Разбойниках» Шиллера.
Аманд. Да!
Белогубов (с раздражением). Слушайте, мне кажется, мы занимаемся бесполезным делом. Мы больше болтаем. Заметьте, нас подозревают в том, что мы не совершали. Против нас нет никаких доказательств. И самое отвратительное, что Панкрат Сергеевич теперь всё о нас знает. Нас тупо разоблачили. Какой скандал!
Генриетта Павловна. Согласна. Стыд-то какой!
Пелагея. Пожалуйста, успокойтесь…
Аманд. Нарцисс Александрович, не начинайте.
Белогубов (кричит). Я не могу успокоиться. А вдруг мы на самом деле убийцы. Мы все убийцы! Такое может быть. Давайте отправляйте нас в тюрьму! У нас у всех была своя причина ненавидеть Панкрата Сергеевича. У меня за то, что он использует приём осовременивания.
Генриетта Павловна. У меня за то, что он меня оскорбил.
Пелагея. А у меня вообще не было причин.
Аманд. Перестаньте!
Белогубов. Это бунт, получается!
Кристина. Хватит!

Белогубов, Пелагея, Генриетта Павловна и Аманд собираются в кучу и начинают конфликтовать. Кристина в стороне.

Панкрат Сергеевич (в бешенстве). Да замолчите вы все. Кровь из ушей льётся. Вавилонское столпотворение! Ну знаете… Я такого не ожидал от вас… С меня довольно. Я долго молчал, но моё терпение лопнуло. (Торжественно.) Товарищ лейтенант, я должен сделать важное заявление. Месяц назад ко мне в дом пришёл курьер. Он вручил мне конверт, в котором лежало письмо с угрозой.
Кристина. Письмо с угрозой?
Панкрат Сергеевич. Не написано от кого, к сожалению. Уверен, оно имеет прямое отношение к делу. (Достаёт из внутреннего кармана пиджака лист бумаги и подаёт Кристине.)
Кристина (разворачивает лист бумаги и читает). «Тебе и твоему театру пришёл конец. В твои двери постучалось тёмное прошлое. Гореть тебе в аду в этом году».
Аманд (подходит к Кристине и смотрит на лист бумаги). Буквы склеенные!
Кристина. Я вижу. И что?
Аманд. Погоди! Кажется, они мне знакомы. Секунду! (Подбегает к журнальному столу, достаёт оттуда одну из брошюр, раскрывает её и замечает, что в ней некоторые страницы изрезаны.) Очуметь! Ты погляди!
Кристина. Вот как! Буквы… они вырезаны из брошюры. Почему я раньше на это не обратила внимания?
Генриетта Павловна. Умно!
Панкрат Сергеевич. Какой поворот. Признавайтесь, кто это сделал?
Кристина. Подождите! Панкрат Сергеевич, в письме написано, что в ваши двери постучалось тёмное прошлое. О каком тёмном прошлом идёт речь?
Панкрат Сергеевич (почёсывает шею и оттягивает воротник). Я… это... тёмное прошлое?.. Я не могу сказать… (Смотрит в сторону.)
Кристина. Почему?
Панкрат Сергеевич. Потому что… я не помню. Не знаю!
Кристина. Хорошо. А как вы думаете, кто мог написать вам это письмо?
Панкрат Сергеевич. Даже сомневаться не буду. Это сделал Нарцисс Александрович.
Белогубов. Я? Да как вы вообще можете обо мне такое подумать?
Панкрат Сергеевич. А что, мой друг? У вас была причина написать мне это противное письмо. За то, что я осовремениваю классику.
Белогубов (гневно). Да! За это я вас ненавижу! Панкрат Сергеевич, вы полный идиот! Вы в театре всю классику просто изуродовали.
Панкрат Сергеевич. Я очень люблю эксперименты, новые формы…
Белогубов (передразнивает). Эксперименты! Новые формы! (Грубо.) Будь прокляты эти ваши эксперименты да новые формы! Да будь же проклят это никчёмный приём осовременивания! Пытаетесь создать настоящий «театр будущего»? Ой! Гляньте, нашёлся мне Мейерхольд. Мейерхольд №2. Панкрат Сергеевич, выскажу всё, что я думаю вновь! Вы этим дурацким приёмом не только классику изуродовали, но и осквернили храм искусства. Мне надоело, что зрители уходят из театра во время просмотра спектакля. Постоянно проходя мимо фойе, я слышу одно и тоже: «Нарцисс Александрович, когда вы прекратите выражаться нецензурными словами на сцене? Нарцисс Александрович, когда будет нормальная классика? Нарцисс Александрович, это смотреть невозможно». Зрители жалуются, говорят: «Смотреть нечего!» (Перечисляет.) «Собор Парижской Богоматери» Гюго осовременили. «Вишнёвый сад» Чехова осовременили. «Преступление и наказание» Достоевского осовременили. «Гамлета» осовременили. Для меня последней каплей было, когда вы посмели осовременить «Евгения Онегина». Коснуться самого Пушкина. Святого Пушкина! Чует моё сердце, что Пушкин сейчас смотрит на нас сверху и плачет… как и все другие писатели. А тут ещё задели «Разбойников» Шиллера. А про сказки что говорить? У нас из театра уходят седые дети. Ненавижу материться на сцене! Ненавижу обнажать тело на глазах зрителей! Ненавижу! Да чтобы сгнил ваш театр, Панкрат Сергеевич! Верните театр в театр!

Пауза.

Панкрат Сергеевич. Ну всё, Нарцисс Александрович. Вы;бесили вы меня! Зарплату вам урезал – этого мало. Забирай свой мерзкий, сопливый платок. (Бросает платок в Нарцисса Александровича.)
Белогубов (бросает платок в Панкрата Сергеевича). Нет! Оставьте его себе! На память!
Панкрат Сергеевич (в ярости). Ах ты! Да я тебя сейчас придушу! (Набрасывается на Белогубова.)
Белогубов (сопротивляется). Душите! Я вас не боюсь! Справедливость за мной! Пусть кто-нибудь попробует со мной не согласиться.
Аманд. Только не это!
Панкрат Сергеевич. Значит, это ты убил моего сына и Калерию.
Белогубов. Это сделал не я!
Панкрат Сергеевич. Как сказал бы великий Станиславский: «Не верю!».
Кристина (бросает брошюру и листок на кушетку). Граждане, успокойтесь!
Панкрат Сергеевич. Я не успокоюсь, пока не прикончу этого урода.
Пелагея. Перестаньте!
Белогубов. Нет!
Генриетта Павловна. Народ, хватит! У меня сейчас будет инфаркт миокарда.
Кристина. Граждане!

Белогубов и Панкрат Сергеевич во время драки уходят через левую дверь. Генриетта Павловна и Пелагея идут за ними. Они пытаются их разнять. Аманд и Кристина остаются.

Аманд. Ничего себе! Всё так внезапно! Каждый раскрыл своё истинное «Я»! Лицемеры! Недаром гласит пословица: «Бархатный весь, а жальце есть».
Кристина (соглашается). Ну-ну! Говорит прямо, а делает криво.
Аманд. Это не по-христиански! Не дай Бог встретиться с такими людьми.

Молчание.

Кристина. Ладно! Вернёмся к делу! Тело Лавра лежало здесь! Ты упал в обморок здесь! Свет был выключен за кулисой!
Аманд. Верно!
Кристина. Нужно будет осмотреть кулису.
Аманд. Я осмотрю! (Подходит к кулисе и осматривает кулису.)

Звонит телефон Кристины.

Кристина. Слушаю! Ага! Я поняла! Хорошо! (Сбрасывает.)
Аманд. Экспертиза?
Кристина. Да! На теле убитого обнаружено четыре ножевых ранения.
Аманд. Ну!
Кристина. Первый удар был нанесён в горло. Смерть наступила моментально. Второй удар – в спину. Остальные два - в печень. На одежде убитого также обнаружены частицы кожзаменителя. Скорее всего, убийца был в кожаных перчатках. А убивал он складным ножом.
Аманд. Кстати, на занавесках кровь. Понятно, эта кровь принадлежит Лавру. Дверь в кулису закрыта. (Иллюстрирует.) Что у нас получается? Пока Лавр и Панкрат Сергеевич были здесь и разговаривали между собой, убийца открыл ключами дверь и тихонечко подкрался. Спрятался за кулисой. После того, как Панкрат Сергеевич ушёл и пришёл я, убийца выключил рубильник, набросился на Лавра, закрыл ему рот, чтобы я не услышал его крика, и зарезал его. Потом убежал и закрыл дверь.
Кристина. Элементарно, Ватсон! (Делает с Амандом рукопожатие.) Только где убийца взял ключи?
Аманд. На вахте. Пока ты допрашивала Генриетту Павловну, убийца взял на вахте ключи… И наверняка сейчас они висят там.
Кристина. Хм! Надо это проверить. Жди меня здесь! Никуда не уходи! (Уходит через левую дверь.)
 
Входит Пелагея.

Пелагея. Аманд!
Аманд. Ах! Это ты, Пелагея... Не понял, где все? Где Панкрат Сергеевич? А Нарцисс Александрович?..
Пелагея. Всё в порядке, Аманд. Нарцисс Александрович ушёл в свою гримёрную. А Панкрат Сергеевич куда-то запропастился. Наверное, вышел на улицу. Покурить.
Аманд. А Генриетта Павловна?
Пелагея. Не знаю!.. А почему ты один?
Аманд. Я, дорогая моя, сотрудничаю со следствием. Моя миссия – найти убийцу.
Пелагея. Хорошо. Что-нибудь нового удалось узнать?
Аманд. А ты никому не расскажешь?
Пелагея. Нет, конечно. Я умею держать рот на замке.
Аманд. Звонила экспертиза…
Пелагея. Что сказали?
Аманд. Сказали, что на теле убитого обнаружено четыре ножевых ранения: в горло, в спину и в печень. Смерть наступила моментально.
Пелагея. Какие-нибудь следы или отпечатки пальцев нашли?
Аманд. Боюсь, что нет. Убийца был в кожаных перчатках. Между прочим, Лавра зарезали складным ножом.
Пелагея. Какой ужас!
Аманд. Так оно и есть.
Пелагея. Как же хочется, чтобы полиция поскорей нашла убийцу.
Аманд. Она найдёт. Я не сомневаюсь.
Пелагея. Как же хочется, чтобы весь этот кошмар закончился. Чтобы всё вернулось на круги своя.
Аманд. Пелагея, не переживай…

Пауза.

Я надеюсь, ты не подозреваешь меня?
Пелагея (в недоумении). В чём?
Аманд. В том, что это я убил Калерию и Лавра.
Пелагея (встаёт). Что ты такое говоришь? Зачем?.. Зачем тебе кого-то убивать? Зачем наговаривать на самого себя? Ты что? Не думай об этом. Ты не можешь быть преступником. Это только можно представить, наш реквизитор Аманд Муров – преступник. Ересь!
Аманд. То есть ты мне веришь?
Пелагея. Спрашиваешь! Конечно, верю. Забудь всё, что сказала Генриетта Павловна. Её слова – полная чушь. Мстит и клевещет. Нечего сказать!
Аманд. Спасибо тебе, дорогая. Ты самый надёжный человек.
Пелагея. Потому что я люблю тебя!
Аманд. И я тебя люблю!
Пелагея. Я рада, что убийца убил не тебя. Я так волновалась.
Аманд. Спасибо. (Улыбается.)
Пелагея. Аманд, я верю… Я верю! Я твёрдо верю, что ты не можешь быть убийцей. Ты не такой!
Аманд. Любимая…
Пелагея. Если надо будет, то я могу пойти в полицию и дать показания.
Аманд. Это смелый поступок, Пелагея.
Пелагея. Я не позволю, чтобы моего возлюбленного обвиняли в том, что он не совершал. Я буду стоять крепкой стеной. Верю, что ты сможешь найти убийцу. Улики приведут тебя прямо к цели.
Аманд. Молодец!

Пауза.

Пелагея (садится). Эх! Этот лейтенант – ненормальный человек. Всех подозревает. Как так можно?
Аманд. Что поделаешь? Полиция всегда всех подозревает. Наверное, у них такой принцип.
Пелагея. Да ну! Глупый принцип.
Аманд. Не спорю! (Подходит к кушетке, берёт брошюру, лист бумаги и читает.) Очень любопытно.
Пелагея. Что любопытно?
Аманд (показывает лист бумаги Пелагее). Любопытно узнать тёмное прошлое Панкрата Сергеевича.
Пелагея. Как ты узнаешь? Панкрат Сергеевич сказал же, что он не помнит.
Аманд (серьёзно). Не помнит? А я сомневаюсь.
Пелагея. Почему?
Аманд (рассуждает). Видишь ли… когда лейтенант задал Панкрату Сергеевичу вопрос: «О каком тёмном прошлом идёт речь?», я заметил, как он отвёл взгляд. А ещё шею почесал и воротник оттянул. Голос задрожал. Такое бывает с человеком, который либо врёт, либо что-то недоговаривает.
Пелагея. Ты думаешь, Панкрат Сергеевич на самом деле помнит о своём тёмном прошлом? Просто он пытается отвертеться?
Аманд. Возможно!
Пелагея. Но тёмное прошлое бывает разным. Это может быть потеря близкого человека, совершённое преступление, пережитый стресс после страшной трагедии: авария, война, пожар…
Аманд. Иногда человеку трудно забыть своё тёмное прошлое.

Пауза.

Я вот думаю…
Пелагея. Что же?
Аманд. А что если убийцей может оказаться сам Панкрат Сергеевич?!
Пелагея. Панкрат Сергеевич?
Аманд. Да! Наверняка это он убил Калерию и Лавра?
Пелагея. Вздор! Ладно, Калерия… Но зачем Панкрату Сергеевичу убивать своего родного сына? Они же помирились.
Аманд. Думаю, была иная причина. (Пожимает плечами.) А это письмо – вымысел, мне кажется. (Бросает лист бумаги и брошюру на кушетку.) Панкрат Сергеевич мог сам вырезать буквы из брошюры и наклеить их на бумагу. Держу пари, он разыгрывает перед нами комедию.
Пелагея. Но это только предположения, верно?
Аманд. Да, Пелагея, это предположения.

Через левую дверь входит Кристина.

Кристина. Граждане, вы не поверите, что я нашла.
Пелагея. Да, товарищ лейтенант. Что вы нашли?
Кристина (показывает прозрачный пакет, в котором лежат перочинный нож и кожаные перчатки). Новые улики! Самые яркие. Складной нож, которым был зарезан Лавр. И, конечно, кожаные перчатки, которые явно носил убийца. На них кровь.
Аманд. Где ты их нашла?
Кристина. В реквизиторской!

Аманд и Пелагея в ужасе.

Аманд. Где?
Кристина. В реквизиторской. В нижнем ящике письменного стола.
Аманд. Pardon! Как они туда попали?
Кристина. Это я хочу знать, как они туда попали.
Аманд. Но… но… это подстава… травля, ложное обвинение, клевета…
Кристина. У тебя ещё синонимы будут?
Аманд. Кто-то мог подкинуть. Я уверен, меня хотят подставить.
Кристина. Подставить.
Аманд. Да! Я не убивал! У меня даже не было причин... Пелагея, ты мне веришь?
Пелагея. Я… не знаю, что сказать…
Аманд. Пелагея.
Пелагея. Аманд, извини…
Аманд. Ты должна мне верить. Я не убивал.
Пелагея (встаёт и говорит сдержанно). Товарищ лейтенант, я не верю, что это Аманд зарезал Лавра.
Кристина. Но улики говорят иначе.
Аманд (суетится). Это клевета. Пелагея, ты со мной согласна?

Пелагея молчит.

Неужели вы думаете, что я мог зарезать Лавра, мигом побежать в реквизиторскую, спрятать там нож и перчатки… а затем вернуться и упасть в обморок, чтобы этим отвести от себя подозрения?
Кристина. Да! Такое бывает. Преступники – очень хитрые люди.
Аманд. Пелагея…
Пелагея. Э… Простите, я отойду… Аманд… извини… (Уходит со слезами через левую дверь.)
Кристина. Что с ней?.. Впрочем, неважно. (Аманду.) Ну! Как ты мне это объяснишь, голубчик?
Аманд. Говорю тебе, клевета. Ей-Богу, клевета.
Кристина. Значит, клевета.
Аманд. Угу!
Кристина. Я, милый мой, начинаю сомневаться. (Указывает на пакет.) Это побудет у меня. Отнесу на экспертизу! (Указывает на брошюру и лист бумаги.) И это тоже. (Кладёт улики в чемодан.) Что касается тебя… Ты снова будешь главным подозреваемым.
Аманд. Начинается!
Кристина. А что поделать? Все улики против тебя: Шиллер «Разбойники», нож и перчатки, найденные в реквизиторской...
Аманд. Да меня подставить хотят…
Кристина. Не верю! (Делает глубокий вдох и берёт чемодан.) Значит так, арестовывать тебя я пока не буду.

Аманд смотрит куда-то в сторону.

Но если ещё кто-нибудь пострадает, и улики вновь будут указывать на тебя, учти, тебе не поздоровится. Отправлю в полицейский участок. (Видит, что Аманд смотрит куда-то в сторону, кричит в глотку.) Аманд!
Аманд (испугавшись). А!
Кристина. Ты меня понял?

Аманд кивает головой.

Посмотрим, какие результаты даст экспертиза. Я слежу за тобой! (Делает жест двумя пальцами и уходит через левую дверь.)
Аманд (пинает диван). Вот зараза! Все шишки на меня валятся. Почему мне никто не верит? Как быть? Эх! (Садится на диван и закрывает лицо руками.)

Через левую дверь входит Генриетта Павловна с фонариком.

Генриетта Павловна. Аманд, ты один?
Аманд. Да, Генриетта Павловна, я один.
Генриетта Павловна. Так! А где наш товарищ лейтенант?
Аманд. Товарищ лейтенант уехал... Кстати, что вы здесь делаете, Генриетта Павловна? Зачем вы пришли?
Генриетта Павловна (садится на диван). Аманд, я пришла извиниться.
Аманд. За что?
Генриетта Павловна. Как за что? За то, что я поступила очень некрасиво, наговорила тебе кучу гадостей и ещё унизила. Ты прости меня, пожалуйста.
Аманд. Спрашиваете? Конечно. Я прощаю вас. Всё в порядке.
Генриетта Павловна. Мне так стыдно. Понятий не имею, откуда я таких слов нахваталась. Вырвалось как-то.
Аманд. С кем не бывает.
Генриетта Павловна. Правильно говорят армяне: «Держи язык за зубами».
Аманд. Вообще-то так говорят россияне.
Генриетта Павловна. Какая разница?.. Всё равно. У меня же деменция.
Аманд. Генриетта Павловна, правда ли, что месяц назад Панкрат Сергеевич вас сильно оскорбил?
Генриетта Павловна. Да! Это правда! Было такое... Клянусь, Панкрат Сергеевич – не человек, а зверь. Он когда впадает в ярость, таким страшным становится.
Аманд. Вы, действительно, хотели ему отомстить?
Генриетта Павловна. Да я только хотела дать этому тирану чем-нибудь по голове. Легонько! Чтоб не орал и не бесился.
Аманд. Всё ясно.
Генриетта Павловна. Но я не убивала Калерию и Лавра. Не убивала!
Аманд. Я вам верю! Верю! Успокойтесь!
Генриетта Павловна (делает глубокий вдох). Что-нибудь полиции удалось узнать?
Аманд. Ха! Узнать!.. Я снова главный подозреваемый.
Генриетта Павловна. Ты?
Аманд. Ага! В реквизиторской лейтенант нашёл окровавленные кожаные перчатки и нож, которым был зарезан Лавр.
Генриетта Павловна. Боже Мой!
Аманд. Да!
Генриетта Павловна. Аманд, не расстраивайся. Я верю, ты ни в чём не виноват. Тебя хотят подставить.
Аманд. Так и есть.
Генриетта Павловна. Только не вешай нос. Будь твёрдым и мужественным. Уверена, вы сможете найти убийцу.
Аманд. Спасибо вам… Кстати, что вы делаете в театре, Генриетта Павловна? Почему вы с фонарём?
Генриетта Павловна. Я делаю обход.
Аманд. Ночью?
Генриетта Павловна. Да! Обязанность вахтёрши.
Аманд. Понятно.

Молчание.
 
Наверное, тяжело работать вахтёршей в ночную смену?
Генриетта Павловна. Нет! Как раз наоборот. Это даже весело.
Аманд. Почему весело? Это же пустая трата сил и энергии. Не спать ночами – сплошное мучение.
Генриетта Павловна. Нет, это не так.
Аманд. Что же выделаете ночью, кроме обхода, Генриетта Павловна?
Генриетта Павловна. Ночью я люблю пошалить.
Аманд. А именно?
Генриетта Павловна. А именно заходить без разрешения в кабинет Панкрата Сергеевича, читать и изучать его работы, и лазать в … этот как он называется… «компу;ктер»… Представляешь, я у него на этом «компуктере» играю в игры. От того мне и весело.
Аманд. И Панкрат Сергеевич даже ничего странного не замечает?!
Генриетта Павловна. Разумеется!
Аманд. Ха! Хитрая вы женщина, Генриетта Павловна.
Генриетта Павловна. Только ты, Аманд, никому об этом не говори, даже лейтенанту. Это секрет!
Аманд. Генриетта Павловна, не беспокойтесь! Я промолчу. (Проводит пальцами по губам.)
Генриетта Павловна. Спасибо!

Молчание.

Знаешь, Аманд, о чём я сейчас подумала?
Аманд. О чём же?
Генриетта Павловна. А ты сначала свет выключи, тогда скажу.
Аманд. Зачем?
Генриетта Павловна. Выключи! Я люблю разговаривать в темноте… Инко;гнито, сам понимаешь.
Аманд. Чудачка вы, Генриетта Павловна! (Выключает свет.)
Генриетта Павловна. Вот так-то лучше!
Аманд (садится на диван). Ну!
Генриетта Павловна (почти шёпотом). Знаешь, я тут подумала, что Нарцисс Александрович прав.
Аманд. В чём он прав?
Генриетта Павловна. В том, что Панкрат Сергеевич, действительно, полный идиот.
Аманд. Я вас не понимаю.
Генриетта Павловна. Я про то, что он уродует классику.
Аманд (вслух). А! Вы про приём осовременивания?..
Генриетта Павловна. Тсс! Не надо так громко…

Аманд кивает головой.

Да! Я про это.
Аманд. А что тут такого? Ну, нравится режиссёру этот приём и что с того.
Генриетта Павловна. Да это мерзость, Аманд. Приём осовременивания – это мерзость!
Аманд. Вы думаете?
Генриетта Павловна. Естественно.
Аманд. Ну не знаю. Меня это не смущает.
Генриетта Павловна. Потому что ты молодой и опыта у тебя нет.
Аманд. Хорошо. Объясните, Генриетта Павловна, почему вы считаете, что это мерзость?
Генриетта Павловна. Да потому что это грязно. Это пошло! Это бесплодно! Ну что хорошего в этих абстрактных декорациях? Ну что полезного в нецензурной брани? Ты думаешь, обнажать тело на глазах зрителей – это нормально? Нет!
Аманд. Генриетта Павловна, но режиссёр старается делать спектакли интересными… и если можно сказать «вкусными». Он ищет новые формы, проводит эксперименты… 
Генриетта Павловна. Да я понимаю. Я всё понимаю. Но мне и Нарциссу Александровичу лучше знать. Поделюсь своим опытом. Я помню, когда муж мой был жив, к нам в город приезжала труппа Саратовского театра. Она часто к нам приезжает. Давали «Короля Лира» Шекспира. Честно скажу… зрелище не для слабонервных.
Аманд. А конкретно!
Генриетта Павловна (брезгливо). Понимаешь, эта музыка и эти танцы… то классическая, то рок, то джаз, то ча-ча-ча… Ну что это такое?.. А костюмы? Какие-то джинсы, колготки в сетку, лиф… Куда годится? Ещё нецензурная брань. Что всё это значит?.. Актриса Риша;р, игравшая роль Корделии, это вообще… Амёба!
Аманд. Вы говорите про Марию Риша;р, приму Саратовского театра, которую знает вся Россия?
Генриетта Павловна. Ага! Её все не выносят! Огня в глазах нет. Никакого темперамента! Как можно давать ей главные роли? Ещё каким-то образом в примы угодила. У режиссёра совершенно дурной вкус. Видел бы ты, как она играла. Если помнишь, в начале пьесы есть сцена, когда Король Лир отрекся от своей младшей дочери Корделии…
Аманд. Помню!
Генриетта Павловна. Так вот! Риша;р, играя роль Корделии, в этой сцене пела песню Аллегровой «Шальная императрица».
Аманд. Что?
Генриетта Павловна. Да! И она на последних словах песни как схватилась за платье, вырвала его со всей силой. Так вырвала, что круги выпали. Такой шок на глазах зрителей был. Что означает этот приём? Что режиссёр хотел этим сказать? То, что так Корделия клянётся верностью своему отцу? Ха! Извините! Я не поняла, к сожалению.
Аманд. Какой бред!
Генриетта Павловна. Не спорю! И эта Риша;р ещё так фальшиво поёт. Ужас!
Аманд. М-да… Ерунда! Генриетта Павловна, есть люди, которые не любят смотреть классику, а любят смотреть современные спектакли… что бы вы сделали, чтобы людям понравилась классика?
Генриетта Павловна. Я бы? (Немного подумав.) Если ты хочешь, чтобы людям понравилась классика, попробуй сделать её яркой и красочной. Помни: на сцене всегда должен быть праздник! Актёр должен получать удовольствие от своей игры. Грубо говоря, он должен куражиться на сцене. Беситься! Огонь в глазах должен гореть. Актёру нужно давать роли разных типажей, чтобы они были разнообразными вообще, чтобы зритель не говорил: «Везде одинаковый». И актёр будет доволен, и зрители будут довольны. А ты что думаешь, Аманд?

Молчание.

Аманд (решительно). Знаете, Генриетта Павловна, а вы, наверное, правы. Действительно, что сегодня зрителю в театре можно нормального посмотреть? Ровным счётом ничего!.. Один мой знакомый рассказал, как он однажды девушку привёл на спектакль… оперу «Саломея» смотреть.
Генриетта Павловна. И что потом?
Аманд. Ничего особенного! Его после этого девушка бросила... Актёр, игравший роль пророка Иоканаана, вышел на сцену, абсолютно, обнажённым… Зачем так откровенно? Хотя говорил, что спектакль хороший, по классике, но… извините, изуродовали классику. Нет! Это можно себе представить. Мало того, что актёры еле-еле переносят такие издевательства со стороны режиссёров, так ещё до студентов дошли. И зрители, наверное, плачут. И это мало кого смущает. Не знаю, что сказать. Позор! Грех! Это не по-христиански!
Генриетта Павловна. Согласна на все сто процентов.
Аманд. Генриетта Павловна, мне очень жалко актёров и студентов, которым приходится всё это терпеть.
Генриетта Павловна. Мне их тоже жалко!
Аманд. Если бы Панкрат Сергеевич дал мне роль Карла фон Моора в «Разбойниках» Шиллера, попросил бы меня выражаться грубо и обнажаться, ни за что бы не согласился. Лучше отказаться от роли, нежели позориться на сцене. Панкрат Сергеевич - убийца театра! (Делает глубокий вдох.)
Оба (в один голос). Идиот!
Генриетта Павловна (с досадой). Эх! Вот было бы всё как раньше, в Малом театре... А здесь лучше работать вахтёршей.
Аманд (в недоумении). Вы раньше работали актрисой?
Генриетта Павловна. Да!
Аманд. В Малом театре?
Генриетта Павловна. Да! У меня высшее актёрское образование.
Аманд. Что-то я сомневаюсь.
Генриетта Павловна (достаёт из кармана фартука удостоверение). Член Союза театральных деятелей.
Аманд. Почему вы раньше никому об этом не рассказывали?
Генриетта Павловна. Потому что в отличие от многих знаменитостей я не люблю заниматься саморекламой. Я веду скрытный образ жизни. И любимых актёров у меня нет. Не сотвори себе кумира!
Аманд. Почему вы работаете вахтёршей, а не актрисой?
Генриетта Павловна. На то были причины.
Аманд (с нежным любопытством). Расскажите о своей актёрской карьере, Генриетта Павловна?
Генриетта Павловна. Ну ладно. Когда мне было 22 года… это был год пятьдесят пятый… я окончила Щепку и меня сразу взяли на работу в Малый театр. По типажу я героиня. Как взяли меня, так сразу главные роли и дали. Я играла Надежду в «Варварах» Горького, Катерину в «Грозе» Островского, Иоанну Д’Арк в драме Шиллера «Орлеанская дева» и, конечно, Джульетту. Это была моя любимая роль. В театре проработала сорок лет. Сыграла больше двухсот ролей. Честно! Не вру! Рекорд побила – Ермолову опередила. Я была на дружеской ноге с Еленой Гоголевой, Михаилом Царёвым, Игорем Ильинским, Афанасием Кочетковым. Да! Вера Пашенная – моя соперница… постоянно завидовала моему успеху, распускала про меня гнусные сплетни.
Аманд. А у вас был шанс сняться в кино?
Генриетта Павловна. Был, но я отказалась. Не люблю сниматься в кино.
Аманд. А почему вы ушли из театра?
Генриетта Павловна. Это было в «лихие 90-е». К нам в театр приезжал молодой грузинский режиссёр Гурам Николадзе. Он хотел поставить с нами пьесу какого-то польского драматурга… Там про то, как юноша пытается соблазнить пожилую женщину. Это фарс с философией. Драматурги в наше время пишут всякую бессмыслицу. Я прочитала эту пьесу. Она мне вообще не понравилась. (Ломается.) Я подошла к режиссёру, сказала ему, что играть не буду, что пьеса бредовая, что, он ничего не понимает в искусстве.
Аманд. Ну зачем так напрямую говорить?
Генриетта Павловна. Аманд, лучше сказать напрямую, нежели трепать языком.
Аманд. Он орал на вас?
Генриетта Павловна. Орал ещё как! Я в страхе бросила в него сценарий, убежала, потом написала заявление об увольнении и ушла… элегантной походкой… Об этом в газетах писали. Такой скандал! Я ещё была замужем на тот момент. Мой муж был у меня прекрасным человеком. Полковник в отставке. Имел богатое наследство, которое теперь у меня. Он уговаривал: «Уедем, дорогая, куда-нибудь далеко, где будем только ты и я». Я согласилась. После моего увольнения мы переехали сюда.
Аманд. Как интересно!
Генриетта Павловна. Как раз здесь я познакомилась с Панкратом Сергеевичем. Теперь вот работаю вахтёршей в театре. У меня был шанс снова работать актрисой, но отказалась по собственному желанию. Тем более я давно на пенсии.
Аманд. А как вы познакомились с Панкратом Сергеевичем?
Генриетта Павловна. Ну как? Очень просто! Он в двухтысячном году приехал в Комсомольск-на-Амуре и как раз там познакомился с Нарциссом Александровичем. Они вдвоём подружились, нашли общий язык и решили построить театр в любом провинциальном городе, какой приглянётся, и выбрали наш. У Нарцисса Александровича как раз были деньги, друзья, знакомые… Благодаря сотрудничеству, они основали «Новый театр». Я пришла, познакомилась с этими людьми и стала работать здесь.
Аманд. То есть вы со дня основания здесь работаете?
Генриетта Павловна. Естественно! Я тебе больше скажу, Аманд, по поводу Панкрата Сергеевича. Раньше он работал режиссёром в Америке, в штате Флорида, в театре «Эдвин Бут». Десять лет проработал в этом театре. Но потом у него какой-то несчастный случай там произошёл, из-за которого он потерял и театр, и бизнес. Короче, ему пришлось вернуться в Россию.
Аманд (смотрит озадаченно). Он раньше работал в Америке?
Генриетта Павловна. Ну да! А что? Что-то смущает?
Аманд. Может быть!
Генриетта Павловна. Ну, это уже твоё дело, Аманд. (Пауза.) Кстати, пока я помню, Аманд…
Аманд. Да, Генриетта Павловна, вы что-то хотите сказать?
Генриетта Павловна. Извини, не помню.
Аманд. Эх!
Генриетта Павловна. Вспомнила! Я вспомнила. Аманд, когда вы с лейтенантом расследовали убийство Калерии, я за этим диваном нашла камень.
Аманд. Какой камень? И почему вы мне раньше об этом не сказали?
Генриетта Павловна. Ну ты же знаешь, Аманд, у меня деменция...
Аманд. Что за камень? Какого он цвета?
Генриетта Павловна (ищет в кармане фартука). Красивый такой, маленький, драгоценный, красного цвета… (Пытается сообразить.) Не помню, как он называется.
Аманд. Генриетта Павловна, в мире много драгоценных камней красного цвета. Это может быть гранат, яшма, сердолик, рубин…
Генриетта Павловна. Э! На мой взгляд, это…

Слышится сильный грохот за сценой. Генриетта Павловна и Аманд напуганы. Небольшая пауза. Аманд убегает через правую дверь. Генриетта Павловна берёт фонарь.

Крик Аманда (за дверью). А!

Аманд возвращается.

Генриетта Павловна. Что случилось?
Аманд (кричит). Там, в зале на Нарцисса Александровича софитная ферма упала! (Убегает через правую дверь.)
Генриетта Павловна. Софитная ферма упала? На Нарцисса Александровича? Боже мой! Срочно скорую! Надо в скорую звонить! Бегу! (Подходит к левым дверям.) Аманд, я сейчас скорую вызову! Не беспокойся!

Из-за левой двери появляются чёрные руки и хватают Генриетту Павловну.

(Кричит.) А! (Резко исчезает.)

Затемнение.


ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЁРТОЕ

Проходит несколько часов. Темно. На диване сидит Аманд, а рядом с ним Кристина. Она плачет.

Кристина. Как? Как так произошло?
Аманд. Сам знать хочу. Я услышал жуткий грохот. Понял, что он донёсся из зрительного зала. Побежал туда. Гляжу, а там Нарцисс Александрович под софитной фермой лежит еле живой. Весь в крови.
Кристина. Что такое софитная ферма?
Аманд. Это железка такая, на которой софиты висят.
Кристина. Как она могла упасть.
Аманд. Кто-то на колосниках подрезал канаты.
Кристина. Какой ужас! Теперь у отца моего черепно-мозговая травма. И сейчас он в травматологическом пункте лежит.
Аманд. А самое удивительное, куда Генриетта Павловна пропала. Она должна была вызвать скорую. Я жду-жду, а скорая всё не едет и не едет, не едет и не едет. Пришлось самому вызывать.
Кристина. Уверена, Генриетту Павловну похитили.
Аманд. И где она может быть? Кристина, это ужас какой-то. Сначала Калерию убили. Затем Лавра убили. А тут ещё совершенно; покушение на Нарцисса Александровича. И Генриетту Павловну похитили. А самое плохое: мы не знаем, кто убийца. Какой вообще мотив преступления?

Пауза.

Кристина (смотрит на Аманда и успокаивается). А я догадываюсь, кто, и предполагаю, что моя догадка верна.
Аманд. Да? И кто же?
Кристина (встаёт). А ты не догадываешься?
Аманд. Нет.
Кристина. А ты подумай.
Аманд. Я не знаю.
Кристина. Подумай хорошенько.
Аманд. Говорю же, не знаю. Кристина, не мучь меня.
Кристина (твёрдо). Это ты!
Аманд. Что?
Кристина (наступает на него). Да! Это ты!
Аманд (отходит). Опять за старое! Ты чего несёшь?
Кристина. Это ты убийца! (Кричит на него.) Это ты убил Калерию, Лавра. Ты сбросил софитную ферму на моего отца. И ты похитил Генриетту Павловну и избавился от неё.
Аманд. Не говори глупостей. Генриетта Павловна была рядом со мной. Живая! Ты можешь спросить у неё.
Кристина (гневно). Но её нет!
Аманд. Ягодка…
Кристина. Это на меня не подействует... Ты единственный, кто находился рядом с этими пострадавшими.
Аманд. Не отрицаю. Но вспомни, когда Лавр был убит, я упал в обморок.
Кристина. И что?
Аманд. Как «что»? Врачи сказали, что обморок был настоящим.
Кристина. Видимо, перед тем, как убить Лавра, ты специально наглотался таблеток для давления, чтобы сымитировать обморок, и чтобы все поверили в твою невиновность.
Аманд. Что за чушь?
Кристина. Такое бывает.
Аманд (оправдывается). Кристина, я клянусь, клянусь, что не совершал преступлений.
Кристина. Ты лжёшь!
Аманд. Это чистая правда!
Кристина. Замолчи! (Пауза.) Я тебя предупреждала, что если ещё кто-нибудь пострадает, то отправлю тебя в полицейский участок.
Аманд. Кристина…
Кристина (поднимает ладонь). Так как появились новые пострадавшие, и все подозрения и улики указывают на тебя, я вынуждена арестовать. (Хватает Аманда.)
Аманд (вырывается). Кристина, это неправда…
Кристина. Иди сюда!
Аманд. Говорю тебе, это не я…
Кристина. Иди сюда, говорю!
Аманд. Меня хотят подставить…
Кристина. Не оправдывайся!
Аманд. Кристина, клевета… Это не по-христиански!
Кристина. Не мне это решать.
Аманд. Да послушай ты…
Кристина. Хватит, Аманд. Калерию убил! Лавра убил! Генриетту Павловну похитил! А ещё на моего отца совершил покушение. Это уже слишком! (Скручивает его и надевает наручники.)
Аманд (сопротивляется). Ай! Отпусти…
Кристина. Нет, ты мне объяснишь. Ты мне всё объяснишь! В полицейском участке. За всё ответишь, и;род. (Пытается его увести.)
Аманд. Кристина, отпусти меня!
Кристина. Довольно! (Тащит его.)
Аманд (скороговоркой). Да послушай же… Мы здесь в темноте с Генриеттой Павловной просто сидели, разговаривали о театрах. Она рассказывала историю о своей актёрской карьере и том, что Панкрат Сергеевич раньше работал режиссёром в театре, во Флориде.
Кристина (останавливается). Что ты сказал?
Аманд. Я сказал, что Панкрат Сергеевич работал раньше режиссёром в театре, во Флориде.
Кристина (отпускает его). Что ж ты раньше-то молчал?
Аманд. Да знал ли я?
Кристина. Так! Это уже интересно. Во Флориде, значит. А Генриетта Павловна сказала, в каком театре работал Панкрат Сергеевич?
Аманд. Я не помню названия, к сожалению. (Садится на диван.)
Кристина. А ты подумай! Вспомни хотя бы, на какую букву начинается. Я тебя не тороплю.
Аманд. Там были две буквы.
Кристина. Какие?
Аманд (немного подумав). Ну, предположим, «Э» и «Б».
Кристина. «Эдвин Бут»?
Аманд. Да!
Кристина. «Эдвин Бут» - театр, который просуществовал во Флориде 10 лет. Это меняет дело.
Аманд. Наверное!.. А ты что? Что-то знаешь про этот театр?
Кристина. Да, знаю! Ты слышал, что-нибудь про трагедию, которая произошла там?
Аманд. Нет!
Кристина. Сейчас расскажу. Только сначала двери плотно замкни.
Аманд. А давай ты сначала наручники снимешь.
Кристина. Ой! Извини. (Снимает с него наручники.)
Аманд. Не понимаю, зачем замыкать двери.
Кристина. Тебе обязательно знать?
Аманд. Да нет, необязательно, но если настаиваешь… (Замыкает двери на блокировки, проверяет их, и также осматривается, нет ли кого рядом). Всё!
Кристина. Теперь слушай… (Мрачно.) Лет тридцать назад один режиссёр прилетел из России в Америку, в штат Флорида. Звали этого режиссёра Сергей Григорьевич Гердт, или по-английски «Се;рджиус Гре;гори Гердт». Оказавшись во Флориде, он женился на знаменитой американской трагической актрисе Мэ;рилин Га;рди, с которой потом вместе основали театр и назвали его «Эдвин Бут» в честь американского актёра XIX века. Театр прославился своими феерическими постановками. Там показывали и цирк, и кордебалет, и современные спектакли. Театр обретал огромную популярность. Через пять лет Мэрилин Гарди родила режиссёру дочь, и дали ей имя Елена. Э;лен! Так звали её в семье. Семья жила счастливо, в покое и процветании. Ничего не предвещало беды. Но ещё спустя пять лет началась чёрная полоса. В последнее время режиссёр Серджиус Гердт по непонятным причинам стал очень требовательно и деспотично относиться к своим актёрам. Выжимал из них все соки, говорил им своё недовольство на репетициях, орал на них, называл бездарностями, даже бил. Половина актёров из-за этого уволилось. Вскоре он начал пить и блудить. Кроме того, в семье он превратился в настоящего тирана. Жену бил. Дочь бил. Однажды вечером он ворвался в гримёрную своей супруги Мэрилин и избил её до смерти. Причём избил её на глазах дочери. Вскоре Мэрилин похоронили на кладбище Святого Михаила. А театр потерпел крах и был закрыт.
Аманд. А что стало с тем режиссёром?
Кристина (ходит). Он пропал без вести. Ходили слухи, что он вернулся в Россию. Дело о пропавшем человеке замяли.
Аманд. А дочь?
Кристина. Её отправили в фо;стерную семью. О дальнейшей судьбе ничего неизвестно.
Аманд. Какая страшная история и очень загадочная.
Кристина (видит портрет Эдвина Бута). Это Эдвин Бут на портрете?
Аманд. Не знаю. Вроде он.

Кристина подходит к портрету, приподнимает его и достаёт оттуда маленький клочок бумаги.

Кристина. Да, это Эдвин Бут. Тут написано. (Рассуждает.) Получается… всё сходится! Неужели это то, о чём я думаю.
Аманд. Что сходится? Ты можешь объяснить? Ты знаешь, кто убийца?.. (Тоже начинает рассуждать.) Стоп! Погоди! Сок манцинеллового дерева во Флориде, письмо с угрозой, нож, перчатки, случай в театре «Эдвин Бут», портрет… Режиссёр вернулся в Россию. Ах! (В ужасе.) Ты не думаешь, что… (Догадывается.) Кристина, убийца это же…

Звонит сотовый телефон Кристины.

Кристина. Экспертиза!.. Алло! Да, я в театре. Ну! Говори! Я слушаю!

Пауза.

Серьёзно? Это стопроцентная информация? Ты в этом уверен? Хорошо! (Сбрасывает.)
Аманд. Ну! Что сказала экспертиза?
Кристина (смотрит на него удивлённо). Аманд, плохие новости. Ты ни за что не поверишь, убийца…

Кто-то стучит в левую дверь. Аманд хочет закричать. Кристина быстро закрывает ему рот.

Аманд (в страхе и трепете). Кристина, это он… это тот, о ком я думаю… Он пришёл сюда, чтобы…
Кристина (почти шёпотом). Тихо! Слушай сюда… теперь ты знаешь, кто убийца. Твоя задача - схватить его и вывести на чистую воду.
Аманд. Ты что? Издеваешься? Я никогда в жизни не ловил преступников.
Кристина. Значит, научишься.
Аманд. А как же ты?

Стук в дверь продолжается.

Кристина. А я буду за дверью.
Аманд (паникует). Но ты же не можешь…
Кристина. Тише ты! Будешь так кричать, станешь героем передачи «Следствие вели с Леонидом Каневским».
Аманд. Ты не можешь меня оставить здесь наедине с убийцей.
Кристина (показывает ключ от зала). Могу! Он бежит прямо в ловушку. (Подбегает к правой двери.)
Аманд. Ягодка…
Кристина. Хватит ныть!
Аманд. Подожди! А если я не смогу вывести убийцу на чистую воду?
Кристина. Значит, выпытаешь. Позволяю!
Аманд. А если я не смогу поймать убийцу?
Кристина. Ничего страшного! Я вызову группу захвата.
Аманд. А если группы захвата рядом не окажется?
Кристина. Я приду на помощь!
Аманд. А если я погибну…
Кристина (целует Аманда в губы). У тебя всё получится. Я в тебя верю. Муж сильный! (Открывает правую дверь.)
Аманд. Но…
Кристина. Учти, это ради того, чтобы снять с тебя все подозрения…
Аманд. Кристина!..
Кристина (с хитростью). И ради «Разбойников» Шиллера. (Убегает в правую дверь и замыкает её.)
Аманд (ударяет по двери). Зараза! Всё! Я погиб! (Снова падает в обморок.)
Голос Пелагеи (за левой дверью). Эй!.. Аманд!..

Аманд приподнимается.

Аманд, я знаю, что ты здесь!
Аманд. Пелагея? (Встаёт.)
Голос Пелагеи. Аманд, открой дверь. Пожалуйста! Мне очень страшно. Кажется, тут кто-то есть.
Аманд. Иду! (Подбегает к левой двери и открывает её.) Заходи, дорогая. (Замыкает дверь на блокировку.)

Входит Пелагея.

Пелагея. Почему ты мне раньше не открыл? И почему так темно?
Аманд. Извини, дорогая. Какое счастье, что это ты.
Пелагея. Лейтенант позвонил, просил явиться. Вот я здесь. Кстати, где лейтенант?
Аманд (подходит к правой двери). Я понятий не имею. Отошёл куда-то.
Пелагея. Что опять случилось, Аманд?
Аманд. Нарцисс Александрович попал в травмпункт с черепно-мозговой травмой. На него софитная ферма упала. Да! И Генриетта Павловна пропала. Лейтенант утверждает, что её похитили.
Пелагея. Ах! Какой кошмар!
Аманд. Согласен с тобой.
Пелагея. Мне очень страшно.
Аманд. Тебе нечего бояться, Пелагея.
Пелагея. Почему ты так считаешь?
Аманд. Потому что мы с лейтенантом теперь знаем, кто убийца.
Пелагея (изумлённо). Да ты что?
Аманд. Ага! Моя цель - его поймать. Так что я смогу тебя защитить.
Пелагея. Я рада!
Аманд. Ты рада?
Пелагея. Разумеется! Хочу видеть лицо этого негодяя, когда ты его поймаешь. Я хочу взглянуть в его растерянные глаза. Ну, если так, то, Аманд, мне есть, что тебе сказать.
Аманд. Что же?
Пелагея. Понимаешь, я хочу, чтобы ты знал… (Протягивает правую руку к Аманду.)

Аманд застывает.

Аманд! Аманд, что с тобой?
Аманд (замечает, что на кольце Пелагеи отсутствует рубин). Кольцо! На нём нет рубина. (Смотрит куда-то в пустоту, вспоминает слова Кристины, Генриетты Павловны и собственные. После большой паузы обращается к Пелагее.) Я не могу в это поверить… Это ты… ты убийца… Нет… этого не может быть…
Пелагея (хладнокровно). Хм. Да, Аманд. Всё верно. Это я!
Аманд. Нет! Я не верю.

Пелагея улыбается и кивает головой

На тебя это совсем не похоже. Ты же… ты же добрая.
Пелагея (смеётся). Добрая! Я добрая! Ну-ну… (Повышает тон.) Увы! Я никогда не была доброй. Никогда! Всегда была злой! (Грубо.) Да! Я убийца! Я!
Аманд (трагично). А я-то думал, что убийца Панкрат Сергеевич.
Пелагея. Ты ошибся.
Аманд. Пелагея, но зачем всё это? В чём проблема?
Пелагея. Ха! (С раздражением.) Если бы ты знал, какую боль, какую рану причинил мне Панкрат Сергеевич, какие круги ада из-за него я прошла.
Аманд. Всё-таки… ты хотела прикончить именно Панкрата Сергеевича. Значит, это ты подлила сок манцинеллового дерева в бокал.
Пелагея. Верно! Я знала, что Панкрат Сергеевич любил белое вино. Пока ты и Генриетта Павловна где-то шлялись, я незаметно взяла на вахте ключ от реквизиторской и ключ от зала… Сначала я зашла в реквизиторскую и оттуда стащила твоих любимых «Разбойников» Шиллера. (Указывает на левую дверь.) Затем открыла левую дверь, зашла в зал и подлила яд в бокал.
Аманд. И потом ты специально подкинула «Разбойников», чтобы все посчитали меня убийцей?
Пелагея. Книжку хотела положить на нижнюю полку журнального стола, но не успела, потому что услышала шаги Генриетты Павловны. Я поняла, что если она меня заметит, мне несдобровать. Уронила второпях эту книжо;нку, подошла к правой двери, открыла её и убежала.
Аманд. Правда, ключик оставила.
Пелагея. Я была уверена, что бокал белого вина выпьет Панкрат Сергеевич, но, к сожалению, выпила эта тупая Калерия.
Аманд. И тогда ты решила действовать другим способом.
Пелагея (кивает головой). После того, как Калерия умерла, я начала следить за Панкратом Сергеевичем, рассчитывая на то, что он останется один, и смогу напасть на него. С собой у меня был нож. Я даже перчатки кожаные надела, чтобы не было отпечатков пальцев…
Аманд. Ты спряталась за кулисой, внимательно подслушала разговор Панкрата Сергеевича и Лавра…
Пелагея. Верно! Потом  услышала, что кто-то из этих двоих ушёл. Я была уверена, что ушёл Лавр, а Панкрат Сергеевич как раз остался один. (Вспыльчиво.) А тут ещё ты объявился. У меня как назло появилась помеха. Выключила свет, набросилась, нанесла четыре ранения, убежала, а затем подкинула в реквизиторскую нож с перчатками.
Аманд. Прекрасно! Только вот убила не того. Убила-то Лавра, а режиссёр остался жив.
Пелагея. Да знаешь ли ты, какая злоба меня охватила, когда поняла, что опять убила не того. Я себя ненавидела.
Аманд. Получается, ты не была дома. Ты шаталась где-то в театре. А ещё лейтенанту соврала.
Пелагея. А что мне оставалось. Я должна была осуществить план мести. А что касается Нарцисса Александровича…
Аманд (сардонически улыбаясь). О! А тут вообще смешно. Ты снова перепутала людей.
Пелагея. Перепутала! Я встала на колосники, увидела, что Панкрат Сергеевич один стоит на сцене, прямо под софитной фермой,.. Поняла, что у меня остался последний шанс прикончить человека раз и навсегда. Я подрезала канаты и ферма упала на него... А когда спустилась, то оказалось, что это не Панкрат Сергеевич, а Нарцисс Александрович.

Аманд смеётся.

А что? На нём был чёрный пиджак, такой же, как и у него. И причёска… Опять не того убила.
Аманд. Ну да! Нарцисс Александрович и Панкрат Сергеевич чем-то похожи… И от Генриетты Павловны ты избавилась, потому что побоялась, как бы она не раскололась.
Пелагея. Я заметила, что на моём кольце нет рубина... Я выронила его случайно, когда подливала яд в бокал… Я даже вуальные перчатки надела, чтобы никто не заметил, что ношу кольцо без камня, и чтобы никого это не смущало. А когда узнала, что рубин оказался в руках Генриетты Павловны, поняла… я в тупике. Мне ничего не оставалось, как избавиться от неё. Рубин – главная улика, которая могла бы меня выдать. Это сломало бы мою репутацию и сорвало бы осуществление плана.
Аманд. Вот как! А письмо с угрозой? Это ты написала?
Пелагея. Да! Хотела припугнуть Панкрата Сергеевича. Взяла брошюру, вырезала из неё буквы, наклеила на бумагу, нашла курьера. Дальше сам знаешь.
Аманд. А сок манцинеллового дерева?
Пелагея. На пляже, во Флориде взяла.
Аманд. Пелагея…
Пелагея. Я не Пелагея. Не зови меня так. Я Лена! Меня зовут Елена. Э;лен! Я родная дочь американской актрисы Мэрилин Гарди.
Аманд. Елена? Подожди!.. Если ты Елена, то Панкрат Сергеевич, значит…
Пелагея. Он никакой не Панкрат Сергеевич. На самом деле его зовут Сергей Григорьевич Гердт. Серджиус Грегори Гердт, бывший режиссёр театра «Эдвин Бут» во Флориде. Он является моим родным отцом.
Аманд. О нет!
Пелагея (мстительно). Когда мне было пять лет, отец в гримёрной избил мать до смерти. На моих глазах! Я отлично запомнила этот кровавый день. На всю жизнь! Вскоре маму похоронили. Отец исчез. А я осталась совсем одна. Меня отдали в фо;стерную семью. Там был ад. Родители оказались такими же извергами и деспотами, как и мой отец. Они тоже били меня. Тринадцать лет провести в этой семье – жуть. Я поклялась найти отца и отомстить ему за то, что он сделал. Аманд, ты не представляешь, сколько сил и времени мне потребовалось, чтобы осуществить план мести. Я старалась втереться в доверие к Панкрату Сергеевичу. Волосы покрасила, чтобы он меня не сумел узнать. У меня раньше были светлые волосы... И благодаря моим миленьким красивеньким глазкам я смогла получить много главных ролей, славы, поклонников. Однако всё это было не нужно. Я больше жаждала именно мести.
Аманд. Как ты поняла, что Панкрат Сергеевич работает здесь?
Пелагея (указывает на портрет Эдвина Бута). По портрету догадалась. Этот портрет раньше висел в фойе театра «Эдвин Бут». Панкрат Сергеевич забрал его, когда обратился в бегство.
Аманд. Всё ясно.
Пелагея. Этот Панкрат Сергеевич – настоящий дьявол. Презираю! Он лгун, тиран, убийца… На юбилее я попросила его рассказать, как он основал «Новый театр». На что он начал рассказывать всякие небылицы о том, как работал актёром в антрепризных театрах, педагогом в детских театральных кружках… Полное враньё! Панкрат Сергеевич всё это выдумал, чтобы отвертеться, чтобы никто не узнал в нём «Серджиуса Гердта», как преступника, который убежал от американской полиции.
Аманд. Пелагея, ну ладно Калерию убила. Ладно на Нарцисса Александровича софитную ферму уронила… Но… Лавр. Лавр! Он же, получается, твой брат. Твой сводный брат. Что же ты наделала? Пелагея, ты убила своего сводного брата. Тебе не жалко?
Пелагея. Сначала было жалко, но потом махнула на это рукой. Пусть папочка родной наш мучается после этого. Пусть жалеет о том, что воспитал нас такими злыми, грубыми и мстительными. У Лавра был такой же скверный характер, как и у меня сейчас.
Аманд (грустно). Пелагея? А как же я? Ведь… я же любил тебя. Берёг тебя как зеницу ока. И до сих пор люблю. Что же я теперь буду делать? Как мне теперь жить? Без тебя!
Пелагея (смеётся). А я тебя никогда не любила! Я лишь нагло пользовалась твоей добротой и любовью. Знаешь, Аманд, мне очень нравилось манипулировать тобой. Ты был для меня больше рабом, нежели моим возлюбленным. Развела тебя как дурака. И твоё предложение мне даром не нужно. Я ни за что в жизни не выйду за тебя замуж. (Кричит на него.) Ты мне не нужен! Слышишь! Не нужен! Понял!
Аманд (с ненавистью). Ах ты, мегера!
Пелагея. Ну-ну! Да, я такая. Не ожидал?
Аманд. Мерзавка! Подлянка! Лицемерка!
Пелагея. Ещё какая.
Аманд. Коварная гадюка! Чтоб тебе пусто было!
Пелагея. Ты можешь обижаться на меня, сколько хочешь.
Аманд. Где Генриетта Павловна? Что ты с ней сделала?
Пелагея. Забудь, дорогой! Ты больше никогда не увидишь Генриетту Павловну. Потому что её больше нет с нами.
Аманд. Замолчи!
Пелагея. Впрочем, своего я добьюсь.
Аманд. Замолчи! Ты для меня никто! (Отворачивается от неё.)
Пелагея. Прекрасно! Просто прекрасно! Я бы поаплодировала… Ну что ж... А теперь когда ты узнал, кто убийца, когда ты увидел моё истинное лицо, и когда вся правда раскрылась, мне придётся прикончить тебя. (Достаёт из кармана брюк пистолет и направляет на Аманда.)
Аманд (оборачивается). Меня? А меня-то за что?
Пелагея. Ха! Во-первых, ты постоянно суёшь свой нос не в своё дело. Во-вторых, ты знаешь, кто убийца. В-третьих, я не позволю тебе рассказать всё лейтенанту. И, в-четвёртых… ты некрасивый. На крысу похож. Я тебя ненавижу!
Аманд. Это не по-христиански!
Пелагея. Сначала из этого пистолета я застрелю тебя, а потом застрелю наконец-то и Панкрата Сергеевича. А после соберу все вещи, вернусь назад в Америку и буду жить счастливо. Вам меня не поймать! У меня ещё осталось время. Я всё продумала!
Аманд (ломится в правую дверь). Кристина! Кристина, открой! Кристина, меня хотят убить! Кристина!.. Она не отвечает.
Пелагея (угрожает). Ой! Какое горе! Она, наверное, тебя не слышит. Впрочем, неважно. Главное - ты в ловушке. Тебе некуда бежать. Все двери закрыты.

Ходят вокруг дивана. Аманд собирается убежать.

Не советую бежать. На курок нажму.
Аманд (смело). Я не боюсь тебя!
Пелагея. Сопротивление бесполезно!
Аманд. Я тебя ударю!
Пелагея. Ты посмеешь поднять руку на девушку?
Аманд. Да! Я человек беспощадный. Я и девушек бью! Потому что терпеть не могу, когда они со мной так подло поступают.
Пелагея. У тебя ничего нет получится. Ты не сможешь себя защитить. Ты даже не в силах выбить из моих рук пистолет.
Аманд. Лучшая защита – это нападение! (Выбивает пистолет ногами.)

Пистолет отлетает в сторону. Между Амандом и Пелагеей начинается драка (в восточном стиле).

Аманд (оказывается за диваном). Не на того напала. Учти, я сделаю всё, чтобы тебя арестовать. Я сделаю всё, чтобы восстановить справедливость!
Пелагея. Это ты так думаешь.
Аманд. Что ж! Сразимся на шпагах. Посмотрим, кто кого.

Хватают шпаги, которые висят на стене, и дерутся. Дуэль заканчивается тем, что Пелагея выбивает шпагу и душит Аманда на полу.

Пелагея. Теперь ты никуда не убежишь, Аманд. Поэтому… Умри!
Аманд (еле-еле кричит). Помогите! Помогите!

Открывается левая дверь. Включается свет. Врывается группа захвата с криками «Не двигаться! Руки за голову!» и скручивает Пелагею и Аманда. Аманд кричит. В зал также забегает Кристина.

Кристина. Отпустите его! (Подходит к Аманду.) Ты живой?
Аманд (кивает головой, кашляет). Кристина! (Указывает на Пелагею.) Это… это она… Она убийца! Она чуть меня не убила. Сумасшедшая!
Кристина (успокаивает его). Я знаю! Я всё знаю! (Помогает ему встать.) Вставай!
Аманд. Кристина, Генриетта Павловна. Она похитила Генриетту Павловну и избавилась от неё.
Кристина (подходит к Пелагее). Где Генриетта Павловна? Что ты с ней сделала?
Пелагея. В костюмерке она. Заперла её в шкафу.
Аманд. В костюмерке? Костюмерка находится в подвале.
Кристина. Беги скорей.

Аманд убегает через левую дверь.

Пелагея. Отпустите меня.
Кристина. Гражданка Горелова Пелагея Андреевна вы арестованы. Вам будет предъявлено обвинение в убийстве двух человек: Калерии Жаровой и Лавра Городецкого, а также в покушении на Нарцисса Белогубова, Панкрата Городецкого, в похищении Генриетты Павловны и в клевете Аманда Мурова.
Пелагея (смеётся). Лейтенант, у вас нет доказательств.
Кристина. Ошибаетесь! Как раз есть. (Подбирает пистолет, который выбил Аманд ногой.) И много! Так что отпираться бессмысленно.
Пелагея (орёт). Вы! Я вас ненавижу! Я вас убью! Я всех убью! Я всем сообщаю!

Через левую дверь вбегает взъерошенная и распущенная Генриетта Павловна с метлой, за ней Аманд.

Аманд. Генриетта Павловна! Генриетта Павловна, остановитесь! Я вас прошу.
Генриетта Павловна (бьёт метлой Пелагею). Ах ты, уродка. Свинья. Ты думала, я из шкафа не выберусь? Думала, я слабачка? Я тебе сейчас голову оторву. Вот тебе! Вот тебе, зараза! Получай по полной. Никто не смеет на меня нападать. Никто не смеет бить слабую женщину.

Кристина и Аманд разнимают Генриетту Павловну и Пелагею.

Кристина. Генриетта Павловна, остановитесь.
Генриетта Павловна. Нет, товарищ. Дайте я её добью. Дайте я с неё три шкуры спущу.
Аманд. Генриетта Павловна…
Генриетта Павловна. Она меня хотела свести до могилы. Га;дина!
Аманд. Это не по-христиански!
Кристина. Хватит! (Разняла.)
Генриетта Павловна. Товарищ лейтенант, умоляю вас, дайте ей 15 лет лишения свободы…
Пелагея. Закрой свой рот, старуха!
Генриетта Павловна. Кого ты назвала «старухой»? Не смей!

Входит Панкрат Сергеевич.

Панкрат Сергеевич (кричит). Что здесь происходит?

Пауза.

Что тут делает группа захвата? Почему Пелагея скручена? И почему Генриетта Павловна выглядит как чучело?
Генриетта Павловна. Сам ты чучело!
Панкрат Сергеевич. Ну! Объясните мне!
Кристина. Арестовать его!
Панкрат Сергеевич. Что?

Группа захвата надевает наручники на Панкрата Сергеевича.

Я не понимаю, что происходит. Товарищ лейтенант!
Кристина. Панкрат Сергеевич вы арестованы.
Панкрат Сергеевич (в недоумении). Я? За что?
Кристина. Вы не догадываетесь?
Панкрат Сергеевич. Нет.
Кристина. Панкрат Сергеевич, мне стало ясно, что тридцать лет назад вы работали  режиссёром театра «Эдвин Бут» в Америке, и что раньше вас звали Сергей Григорьевич Гердт, или Серджиус Грегори Гердт, и что вы были женаты на американской актрисе Мэрилин Гарди…
Панкрат Сергеевич (в сторону). Только не это.
Кристина. Всё правильно я говорю? Так вот. Спустя десять лет вы убили её. Кроме того вы оставили свою родную дочь Елену ни с чем и сбежали из Америки в Россию. Вы знали, о каком тёмном прошлом шла речь в угрожающем письме. Просто вы не хотели отвечать на мой вопрос. А ещё соврали, что не помните и не знаете.
Панкрат Сергеевич. Лейтенант, если бы я сказал, меня бы сразу разоблачили и арестовали.
Кристина. Вопрос: зачем жену убили?
Панкрат Сергеевич. Зачем? Жену убил, потому что надоела. Разве вы не понимаете, люди устают друг от друга. Им нужны новые ощущения, новые отношения, новые знакомства. Отпустите меня!
Аманд. Вот как! «Поматросил и бросил» называется. Это не по-христиански!
Кристина. Панкрат Сергеевич, позвольте вам представить. (Указывает на Пелагею.) Елена, ваша родная дочь, которую двадцать лет назад вы оставили без крова.
Пелагея. Ну привет, папаша.
Панкрат Сергеевич. Елена? Не может быть!
Пелагея. Что? Не узнал меня?
Панкрат Сергеевич. Не узнал! Боже Мой! Элен! Доченька, это, правда, ты?
Пелагея. А ты присмотрись хорошенько.
Панкрат Сергеевич. Я не верю своим глазам. Это, действительно, ты.
Пелагея. Да, это я.
Панкрат Сергеевич. Доченька, прости меня. Прости меня, доченька.
Пелагея. Простить тебя? Ещё чего. Я уж лучше избавлюсь от тебя, нежели прощу. Ты мне не отец. А если нас вдвоём посадят в одну камеру, то знай, я буду охотиться на тебя. Сыграем в «кошки-мышки». Изверг!
Панкрат Сергеевич. Эй! Кто-нибудь уберите её от меня. Я её боюсь.
Кристина (подходит к правой двери и открывает её). Уведите!
Пелагея. Ты от меня не убежишь, папаша. (Смеётся.)

Группа захвата уводит Пелагею и Панкрата Сергеевича.

Аманд. Стойте! (Обращается к Пелагее.) Кольцо отдай!

Пелагея отдаёт Аманду кольцо.

Аманд. И рубин!
Пелагея (отдаёт). Да на! Забирай! Нужен он мне!

Группа захвата, Пелагея и Панкрат Сергеевич уходят через правую дверь.

Аманд. Ненормальная!
Кристина. Что могу сказать?! Преступники пойманы!
Аманд. Да!

Дают пять.

Кристина, как ты поняла, что убийца Пелагея?
Кристина. Помнишь, экспертиза звонила? Представляешь, в кожаных перчатках обнаружены потожировые следы Пелагеи. А на письме и брошюре обнаружены также её отпечатки пальцев. Теперь у нас есть свидетели. У нас есть новая улика. (Показывает пистолет.) С мерой наказания будет разбираться суд.
Аманд и Кристина (детскими голосами). Превосходно!
Кристина. Аманд, прости меня за то, что я тебе не поверила.
Аманд. Да ладно. Чего уж тут. Преступники пойманы – это главное.
Кристина. Мне очень жаль, что Пелагея с тобой так обошлась.
Аманд. Бог ей судья! (Обнимает Кристину.)
Генриетта Павловна. Как я рада, что этот кошмар наконец-то закончился.
Аманд. Самое страшное теперь позади, Генриетта Павловна.

Звонит телефон Кристины.

Кристина. Звонят из больницы!.. Алло!.. Да, это я! Да? Хорошо! Спасибо вам огромное! Спасибо! (Плачет.)
Аманд. Что?
Кристина. Папа! Он пришёл в себя!
Аманд. Какое счастье!
Все. Ура!

Все радуются.
Затемнение.


ЭПИЛОГ

Месяц спустя. Белогубов, Аманд, Кристина, Генриетта Павловна и актёры собираются в круг и чокаются бокалами.

Генриетта Павловна. С возвращением вас, Нарцисс Александрович. Ваше здоровье!
Все. С возвращением вас! (Пьют.)
Белогубов. Благодарю!
Генриетта Павловна. Вам есть, что сказать, Нарцисс Александрович?
Белогубов. Есть! Друзья мои! Господа артисты, у меня есть для вас новость. Скажу вкратце! Режиссёров театра теперь буду я.
Актёр 1-й. Замечательно!
Актёр 2-й. Мы вас поздравляем, Нарцисс Александрович.
Актёр 3-й. Вы молодец!
Белогубов. Предлагаю тост!

Все соглашаются, чокаются и пьют. Звонит телефон Генриетты Павловны.

Генриетта Павловна (сбрасывает). Да ну вас! Нарцисс Александрович, что теперь будет с театром?
Белогубов. В театре нужно всё менять. Во-первых, я хочу поменять название. «Новый театр» звучит как-то безвкусно. Во-вторых, хочу восстановить свой авторитет.  И, в-третьих, самое главное – удалить приём осовременивания со всех спектаклей. Никакой нецензурной лексики! Никакой наготы тела! И никаких абстракций! Это даже не обсуждается.
Генриетта Павловна. Правильно, Нарцисс Александрович, правильно! И так смотреть нечего. Панкрат Сергеевич вообще всю классику изувечил. Надо всё восстанавливать: и «Вишнёвый сад», и «Евгения Онегина», и «Собор Парижской Богоматери», и «Гамлета»…
Белогубов. Ах, да! (Обращается к Кристине.) У меня вопрос: как там наши двое? Не страдают?
Аманд. Вы про Панкрата Сергеевича и Пелагею?
Белогубов. Да, про них.
Кристина. За это можно не беспокоиться. Суд приговорил их к 15-ти годам лишения свободы в колонии общего режима.
Генриетта Павловна (радостно). Юху! Так им и надо. Спасибо вам, лейтенант. Я теперь век буду молиться за вас. (Достаёт газету.) Кстати, эта новость произвела настоящую сенсацию. В газетах написали. Поклонники Пелагеи Гореловой просто в шоке.
Белогубов. Пусть учатся не судить о книге по обложке.

Кристина и Аманд отходят в сторону.

Аманд. Ты помнишь?
Кристина. Про что?
Аманд (намекает). Ну!.. Про условие.
Кристина. Какое условие?.. А! Поняла! (Подходит к Белогубову.) Папа, у меня есть к тебе одна просьба. Аманд, он хороший человек, талантливый, темпераментный. У него есть обаяние. Не сомневаюсь. Он сотрудничал со следствием, помогал мне во всём. Настоящий герой! Я ему очень благодарна... Дело в том, что у нас было условие, что если Аманд поможет мне разоблачить преступника, то… Папа, Аманд мечтает сыграть роль Карла фон Моора в «Разбойниках» Шиллера. Эта мечта горела у него с восьмого класса. Да, я помню. Папа, доверь ему эту роль. Я знаю, он с ней справится без труда.
Белогубов (немного помолчав). А что? Я за!
Аманд. Серьёзно?
Белогубов. Разумеется. Мне нравятся люди, которые проявляют инициативу.
Аманд. Нарцисс Александрович…
Белогубов. Аманд, послушай меня… Я доверяю тебе эту роль!
Аманд. Нарцисс Александрович, я вам очень признателен. Я вас не подведу.
Белогубов. Тем более ты спас мне жизнь.
Кристина (в сторону). Это было так просто?
Белогубов. Скажу честно, мне надоело играть героев. Мне хочется чего-то новенького. Острохарактерное! Например: Хлестакова, Счастливцева или Тартюфа. Я люблю разнообразие.
Аманд. Нарцисс Александрович, я доволен. Я счастлив! Мы идём вверх! Господа, у меня тоже есть радостная новость. Кристина!
Кристина. Да, Аманд!
Аманд. Не знаю, как ты, но хочу, чтобы тебе было известно. После всего, что мы пережили с тобой, я вдруг понял, мои чувства к тебе снова ожили. Любовь вспыхнула с новой силой. Я люблю тебя, ягодка моя.
Кристина. Ты? Меня?
Аманд. Кристина, только не молчи. Прошу тебя... Я знаю, ты меня любишь. Ты единственная, кто, несмотря на обстоятельства, сохранила верность и сердце. Это настоящий подвиг русской девушки… (Встаёт на колени.) Кристина, ты выйдешь за меня?
Все. Ах! Соглашайся!
Кристина. Я! Я согласна!
Аманд. Согласна? Она согласна!
Все. Согласна! Она согласна!
Генриетта Павловна. Я сейчас упаду в обморок.
Белогубов. А я сейчас расплачусь. Вся в мать.
Генриетта Павловна. Какая чудесная пара!
Аманд. Я на седьмом небе от счастья! Позволь пригласить тебя на танец.
Кристина. Не откажусь!

Аманд и Кристина танцуют вальс. Все восхищаются ими.
Занавес.