Добрынины. Часть 6. Глава 55

   Как и предупреждали дочь и зять Гурама Анзоровича, благих намерений и клятвенных обещаний Зинаиды Васильевны на самом деле хватило приблизительно на пару недель...

     А потом, когда она увидела, что Гурам и Ляля с Добрыниным немного успокоились, то решила, что гроза уже совсем миновала, и можно спокойно жить дальше...

     С этого момента Зинаида Васильевна не просто вновь взялась за старое, а взялась за старое с особым цинизмом, но действовать при этом стала гораздо осторожнее, так, чтобы никто из семьи, кроме дочери, ее безобразных выходок, по возможности, не видел и не слышал... Или не понимал...

     Но мадам Кипшидзе не учла одного нюанса...

     Дело было в том, что через несколько дней после того, как мадам Кипшидзе взялась за старое, Гурам с Вадимом-старшим и знакомыми специалистами в области охранных систем, по настоятельной просьбе возмущенной поведением Зинаиды Васильевны сватьи, установили в гостиной камеры видеонаблюдения, а пульт управления камерами установили в спальне Лидии Михайловны и научили старую даму включать и выключать видеозапись...

     Зинаида Васильевна при этом не присутствовала, поскольку как раз в этот вечер и в эту ночь в школе состоялся вечер встречи выпускников прошлых лет, на котором она присутствовала, в том числе, и как классный руководитель одного из  классов...

     А, поскольку Лидия Михайловна и Вадим-старший совсем не поверили обещаниям Зинаиды Васильевны вести себя подобающим образом и горели желанием просветить папу Гурама на предмет тщательно скрываемого  непотребного поведения его супруги во время его отсутствия, но хорошо понимали, что никакие их словесные аргументы не будут убедительнее информации, полученной из первых рук, они, приложив усилия, смогли  уговорить Гурама Анзоровича назначить установку видеонаблюдения именно на тот вечер и на ту ночь, когда Зины дома не было...

     А заодно они уговорили Гурама не сообщать супруге об установке этой системы...

     О том, что Зинаида Васильевна увидит появившиеся в гостиной изменения, они не беспокоились, поскольку хорошо знали, насколько невнимательна и ненаблюдательна мадам Кипшидзе...

     Конечно, иногда, когда ему было выгодно, Гурам Анзорович, как и его зять, очень любил прикинуться  полудурком, но при этом оставался весьма умным человеком...

     Поэтому, когда он сообразил, зачем зять и сватья просят его поступить именно таким образом, а Ляля при этом смотрит на него взглядом, полным мольбы, он согласился с семьей...

     И вот, когда Лидочка увидела, что, почти не стесняясь присутствия своей сватьи и видимо надеясь, что та, по простоте душевной (или по глупости), не поймет сути сказанного, Зинаида Васильевна вновь незаслуженно сурово и несправедливо обходится с дочерью, а Ляля опять молчит и смотрит на мать взглядом обиженного ребенка, старая дама отправила Маргариту Павловну собирать вишневые и смородиновые листья для консервирования, и, уйдя в свою комнату под предлогом усталости, включила камеры и намеренно оставила женщин на некоторое время одних...

     А когда мужчины, собиравшие урожай, явились обедать, Лидия Михайловна потихоньку сказала сыну, что у нее есть весьма интересная запись...

     А после обеда, когда Зинаида Васильевна, как обычно, ушла в магазин, старая дама показала пленочку своим домочадцам...

     Маргарита Павловна, находясь под сильным впечатлением от увиденного и услышанного,  посоветовала Гураму развестись с Зинаидой Васильевной, выселить ее из дома и таким образом решить эту проблему один раз и навсегда...

     Петр Андреевич, как обычно, дипломатично промолчал, справедливо полагая, что каждый мужчина должен разбираться во своей женой САМ, не слушая ничьих советов...

     Гурам и Вадим молчали, но их тяжелое молчание не предвещало мадам Кипшидзе ничего хорошего...

     Вернувшаяся спустя некоторое время домой Зинаида Васильевна была очень сильно удивлена тому, в каком настроении она нашла мужа, зятя с его племянником и Маргариту Павловну... Правда, удивление ее не продлилось долго...

     - Зина, - обманчиво мягко поинтересовался у жены Гурам Анзорович, - ты уже забыла о том, что ты мне не так давно пообещала?

     - Что именно? - спросила мадам Кипшидзе.

     - Ты обещала вести себя достойно... Как полагается матери, а не палачу...

     - И что? - не поняла Зинаида Васильевна. - Я все помню...

     - Ты уверена? - все так же мягко поинтересовался Гурам Анзорович.

     - Разумеется...

     - Тогда садись за стол, ...! - рявкнул генерал Кипшидзе и включил запись.

     Мадам Кипшидзе была потрясена...

     - Откуда у тебя это?

     - Сорока на хвосте принесла! - ответил ей муж и, подняв ее из-за стола за шиворот, потащил в спальню, откуда уже через минуту начали раздаваться истошные крики воспитуемой.

     Орала она в этот вечер долго...

     А потом, когда Гурам Анзорович, закончив порку супруги, швырнул Зинаиду Васильевну на постель, она, по злобе душевной, в редкостно грубой и циничной форме высказала мужу все, что думала и о нем, и об их дочери, и об отцовской любви Гурама, и о предположительно неестественной природе его любви, и о глупости зятя, бешено ревнующего свою жену ко всем подряд, но при этом совсем ничего не замечающего прямо у себя под носом, а также о старой даме, ее возможностях, способностях, подлости, коварстве и предполагаемых видах на Гурама...

     И получила еще весьма ощутимый довесочек ремнем...

     - И так будет каждый раз... - предупредил Гурам.

     - Ты уверен в том, что таким обращением со мной ты возбудишь во мне любовь к дочери? - одновременно злобно и язвительно поинтересовалась Зинаида Васильевна.

     - Я не собираюсь требовать от тебя невозможного... - ответил Гурам Анзорович.

     - Тогда объясни, чего ты добиваешься побоями?

     - Чтобы ты по отношению к нашей дочери вела себя корректно... - холодно ответил ей муж. - Просто корректно... Так же вежливо, корректно и безразлично, как ты ведешь себя с чужими людьми.

     - Иначе ты забьешь меня насмерть? - язвительно поинтересовалась Зинаида Васильевна.

     - Нет... - ответил Гурам Анзорович. - Я передумал... Бить тебя я больше не буду... Но предупреждаю - если ты еще хоть раз позволишь себе что-либо подобное тому, что ты устроила сегодня, я с тобой разведусь и выселю тебя из этого дома... Навсегда...

     - Который из своих домов и участков ты готов отдать мне при разводе? - немедленно поинтересовалась мадам Кипшидзе.

     - Мои дома являются моим добрачным имуществом. - ответил ей муж. - Посему разделу имущества при разводе  они не подлежат. Ты же выселишь жильцов из своей городской квартиры и поселишься там сама... Работать будешь в той самой школе, из которой так эффектно ушла... Или будешь жить на свою пенсию и  подрабатывать репетиторством. Ясно?

     И вышел из комнаты, хлопнув дверью... И ушел на второй этаж в комнату, в которой были собраны вещи его матери... Там и переночевал... И прожил там целых две недели...

     И Зинаиде Васильевне, наконец-то серьезно задумавшейся и об обещаниях мужа, и о своем будущем, и о совсем нерадужных перспективах, обещанных ей мужем, пришлось собраться с силами и приложить почти героические усилия к тому, чтобы муж вернулся в их супружескую спальню...



Продолжение следует...