Знакомые лётчики

   Городок авиастроителей расположился на южной окраине Ферганы, в лёгкой доступности от завода и аэропорта, где работали, в большинстве своём, жители сея замечательного места – дружные и гостеприимные рабочие, служащие и руководство. Простой рабочий мог зайти к начальнику цеха в квартиру и попросить у него по-соседски соли или спичек. В быту начальство представлялось по имени, на заводе подобной фамильярности не допускалось. К бухгалтеру Раечке в конторе приходилось обращаться как к Раисе Васильевне.
   Городок с двух сторон соседствовал с Садвинсовхозом. Дом Игоря как раз выходил окнами на дворы дехкан, укрытых зеленью фруктовых деревьев и виноградников. Игорь не любил отдыхать на диване в благоустроенном зале, заходил в комнаты и на кухню только по зову жены. Вечерами он засиживался на балконе, слушал с мощных динамиков музыку, которую переписывал у друзей-меломанов, и восхищался горами, скрывающими горизонты голубизной и величием.
   Если же пересесть бочком и обратить взор на запад, можно понаблюдать за взлётами самолётов. Все модификации этих железных птиц были Игорю знакомы, и угадывал он их номера безошибочно: вон ЯК-40 в Ташкент полетел, а это ИЛ-62 до Москвы крылом взмахнул. Военные ИЛ-76 взлетают в другую сторону, к горам. Редкие взлёты «Антея» и «Руслана» пропустить никак нельзя, ребята не поймут за посиделками на перекурах – не уследил. «А я видел»! Десантники, те каждый божий день кропят небеса парашютами, за ними наблюдать уже неинтересно. То ли дело кружащие над аэродромом вертолёты, что пронизывают ночное небо звёздами ракет-ловушек.

   Валерке Вердибоженко такой небесной красоты с квартиры не увидеть. Игорь живёт на четвёртом, Валерка – на первом этаже. Ему доступна лишь зелёная свежесть садов, да влага огородная, что беспрепятственно проникает в раскрытые окна: вдыхай и радуйся жизни земной.
   Валерка – многодетный отец. Мечтал папаша завести себе сына, а жена ему всё дочерей рожала, два раза аж. Не стерпел, потребовал сыночка настырный родитель, а она ему в третий раз ещё двоих дочек в подоле поднесла, и сыночка в придачу – как просил.
   Как не многочислен завод, такого события в многодетной семье руководство не пропустило. Отметили благие порывы Вердибоженко и выдали им ключи от двух квартир разом, на одной лестничной площадке – трёхкомнатной и четырёхкомнатной.
   Семья Игоря не была столь детообильна как Вердибоженко, но это не мешало им дружить и помогать друг другу в столь непростой жизни. Как не завидовал Игорь Валерке, что работает тот в ремонтном цехе на живых АН-12 - ых, свою работу не принижал. Даже тот факт, что Валерка разъезжает по всей стране, заботясь о крылатых трудягах, словно о дитяте родном, не давал Игорю повода проситься к Валерке в напарники. Хоть и трудился Игорь в цеху за бетонными стенами, работа его была настоящая, с ноля до взлёта. Да и зарплата сборщика была выше, нежели у ремонтника. Валерка получал оклад, Игорь трудился на сдельщине: сколь часов не доспит, сколь времени переработает, за то и получит по конечному результату.
   Многодетная семья Вердибоженко не бедствовала от безденежья. Пока Валеркины дети были малыми, ютились они в одной трёхкомнатной квартире, а четыре комнаты сдавали. Жильцы их были надёжны и дисциплинированы – экипажи прилетевших на плановый ремонт самолётов. Лётчикам выделялись комнаты в заводском общежитии, да кто из них откажется от предложенной благоустройки? Все спустившиеся с небес летуны пересекались с Валеркой на самолётной стоянке в цеху и не могли отказаться от его житейского предложения. В цеху они следили за качеством выполняемых работ на их самолёте, в авиагородке за ними следил хозяин квартиры Валерка. Да когда это от лётчиков была замечена неопрятность в быту?

   Игорь был рад соседству с лётчиками. Одно их высокое приветствие дорогого стоит. Сам он к знакомству с ними не навязывался, помня, что дружба завязывается на необходимости помощи. Ждал и дождался: обратился к нему Валера с просьбой одолжить магнитофон. Лётчики шашлыки затеяли жарить и пожелали скрасить свой пикничок соответствующей мужской мелодией.
   Знакомство состоялось без особых этикетов – пожали руку друг другу и представились: Костя, Сергей, Юра, Николай. Должностей своих пилоты не открывали. На пикнике не место трясти табелем о рангах. Игорю хотелось знать, кто из них командир, и он догадывался – Николай: выше всех ростом, неразговорчив, в годах и серьёзен, строго следит за разгоревшимся костром. К нему и обратился Игорь, установив колонки в должных направлениях звучания: «Что слушать будем»?
   -Антонова, - пожелал строгий Николай.
   -У меня из советских только Алла Пугачёва, - оправдался Игорь, роясь в кассетах. – Для жены записал. Антонов только на диске. Проигрыватель тоже нести (предложил)?
   -Ставь Pink Floid, - предложил Костя. Николай кивнул согласительно.
    Юра разлил водки под знакомство, позвали Валерку. Хозяина жена пока не отпускала, знакомиться и поднимать бокалы пришлось самим: «Эх, хорошо пошла»!
   -Ты тоже полетать любитель? – Спросил Сергей у Игоря, под песню Гилмора «Flai wiz mee» (летай со мной). Знают лётчики английский.
   -М-гу, - согласился Игорь, пережёвывая закуску. – Летаю. Во сне.
   -Водку жрать на такой жаре не в кайф, - пожаловался Николай.
   -Говорят, американцы во Вьетнаме от жары вискарём спасались, - высказал Сергей.
   -Ты не американец, - строго пресёк Николай. – Надо бы вина под шашлык прикупить.
   Магазинные полки в Узбекистане ломились от марочного вина. «26», «53», «Чашма» уже позже пошла. Как не хвалили узбекское вино, брали его только в крайнем случае. Тот крайний случай средь самолётостроителей не приветствовался. Покупали вино тайком и прятали его не только от жены, но и от случайно встреченных знакомых.
   -Тут недалеко домашним вином приторговывают, - предложил Игорь и указал рукой в сторону Садвинсовхоза. – У Рустама слабенькое, для девчонок. Камал креплёное гонит.
   Сошлись и на том, и на этом. Прибыл в новое место, надо успеть испробовать всё.
   -Ты там не задерживайся только, - напутствовал Юра Игоря, отсчитывая ему деньги. – Шашлык на подходе. Бегом. Одна нога там, другая – тут.

   Игорь встрял на полдороге, захлопал по карманам: куда он деньги дел? Неужто выронил? Эти джинсы! Сколько в них карманов и все притянуты! Не носил Игорь с собой налички, с пустыми карманами свобода представлялась ему явственней. Развернулся и потопал назад.
   -Я скоро к себе поднимусь. Деньги выронил, - оправдывался он перед Юрой.
   -Не суетись, - успокоил его Юра. – Держи ещё, зажми в кулак и не теряй больше. Поспеши, скорей возвращайся.
   Обернулся Игорь как и приказано. Вино всем понравилось – в самый раз под шашлычок. Хрустели огурчиками, посмеивались, говорили об интересном – полётном. Игоря домой не отпускали, недосуг. Валерке подливали через окно, пока жена не видит. Отличный выдался вечерок, насыщенный.

   Игорь приустал, прилёг на диване. То ли бесконечные беседы его притомили, то ли вино расслабило. С работы так не устать.
   Жена затеяла стирку, протрясла карманы мужниной одёжки:
   -А это что за деньги? На заводе давали? Утаил?
   -Дай сюда! Это лётчиков. Сейчас отнесу.
   -Лежи уже, гулёна. Завтра отдашь. Никуда твои деньги не денутся. Я их здесь, на столе под скатёркой укрою. Не забудешь?

   Возвратить деньги Игорю не удалось, пришлось поработать сверхурочно. Отказываться от аккордных работ в их бригаде было не принято. Уходил Игорь из дома, пока все спали, возвращался в ночи, и за окнами Вердибоженко света уже не наблюдалось.
   За четыре дня заявленные работы были выполнены, на пятницу осталось сдать военпредам срочный агрегат, получить за него премиальные и можно приступать к очередной сборке. Месячная премия за перевыполнение плана высвечивала красным знаменем, тут и гадать уже не приходилось – начислят, отблагодарят.
   Напарники Игоря, распрощавшись на проходной, разъехались по домам в разные стороны. Не пользовался Игорь заводским транспортом, пока натолкаешься в нём, переполненном, ещё пуще устанешь. Тут до дома пройтись километра три всего. Утречком взбодришься, после работы отдохнёшь, глоток свободы примешь, пока домой идёшь.
   Свежий воздух, звёзды – что не жить. И что его гложит только? Ну да, долги. Нет хуже долга перед лётчиком, самым уважаемым из всех людей. Это тебе не магазинный долг. Продавец подождёт, не дождётся, так обсчитает. На небо долги не забросить, всё опять к земле вернётся.

   Не прошёл Игорь и километра, как перед ним тормознул УАЗик, просигналил. Дверь открылась, показался пассажир – не разглядеть лица в ночи:
   -Игорь? Садись, подвезём.
   Игорь подошёл поближе и признал знакомый экипаж, влез в кабину, здороваясь и улыбаясь.
   -С какой такой радости ты, Игорёк, гуляешь так поздно? По работе соскучился?
   -Сверхурочно оставался.
   -Понимаю. Работа, авралы. Уважуха.
   Игорь разглядел в потёмках Юру и обратился:
   -Сейчас доедем, меня подождёте, не закрывайтесь. Я тебе деньги занесу. Не потерял я их тогда, в карманах остались.
   -Да не суетись ты так, Игорёк. Устал ведь. Будешь по этажам бегать ночь-полночь. Потом как-нибудь занесёшь.

   В пятницу Игорь экипаж опять не застал. Валерка сказал, что ушли они в парк погулять. Там как раз «Земляне» концерт давали в летнем кинотеатре. Будто специально для лётчиков подъехали. Простым «землянам» на такой концерт билетов не достать, небесным странникам вход свободен.
   -Ты не смог бы, Игорь, в завтра их на базар провести? – попросил Валерка. – А то я занят больно. Семья, сам понимаешь…

   Лётчики сделали правильный выбор, распланировав последние свои дни в Узбекистане на посещение базара. Не побывав на базаре, не посетив чайханы, Узбекистана до конца не понять.
   Жена не доверяла Игорю выбор продуктов, поручила ему купить только картошки. Картошка – самый тяжёлый продукт, который женщине до дому самой не донести. Разве что арбуз ещё…, или дыню.
   При встрече с лётчиками Игорь первым делом протянул Юре деньги.
   -Это что? – отстранился Юра, отталкивая руку Игоря.
   -Долг. Забыл что ли?
   -Какой долг? Отстань. Глупости не пори. Детишкам что-нибудь вкусненькое купишь.

   Базар стоит на свежем воздухе, и прилавки прикрыты лишь огромной крышей, поддерживаемой прямыми колоннами. Как не проветривается всё вокруг лёгкими ветрами, запах базара неиссякаем: и фрукты здесь и овощи, и специи любых традиций. Живая рыба дышит ртом в переполненных ваннах. Лишь мясо спрятано в закрытых павильонах. Мясную продукцию продавать приходиться под бдительным надзором санэпидстанции. Персик, урюк, яблоко, айва – всё надо купить. Арбуз в последнюю очередь, его нести тяжело.
   Игорь скоро заметил, что ни один из лётчиков не может торговаться, и принял все оценочные споры на себя:
   -Неч пуль?
   -Бир сум.
   -Олма бир сум? Дорого.
   -Яхши. Токсан (90) тийин берин.
   -Бу лётчиклар, - указал Игорь на своих друзей. – Хурмат керак (уважение). Эллик (50) тийин бераман.
   -Яхши, якши, - засверкал зубами продавец и начал набирать в сетки яблоки. – олтмиш (60) тийин кило булади.
    Взвесил, подал яблоки, взял деньги и ещё три яблока в довесок в сетку кинул; «Пайда булади».
   Хурма – фрукт экзотический, заполярные лётчики о нём не знают. Хурму Игорь купил сам, истратил все отложенные Юркины деньги и своих ещё добавил. Достал и протянул друзьям по ломтику:
   Попробуете, мужики? Вкус специфический.
   «А ничо. Вяжет». «Цельный продукт». «Классно. Ещё есть»?
   -Что попало! Чего только не придумают люди себе в рот положить, - сплюнул Николай.

   Чайханы после базара не обойти, необходимо просто зайти сюда в тенёчек, уставшие ноги промять, иссохшую глотку пролить. Водитель такси с полным багажником обождёт, ему проплачено.
   Друзья заказали самсы. Непривычные к среднеазиатской жаре заполярные лётчики горячий чай пить не решились, купили холодного пива. Ферганское пиво поспорит с баварским, срок годности его – один день, да прокисать оно не успевает, выпивают всё. Хорошо присели, пошла беседа, настоящие мужские разговоры.
   -Нет ничего хуже, чем оленье стадо перевозить, - жаловался Сергей. – Как не успокаивают их снотворным, всё одно вертятся, топчутся. Хуже пьяных пассажиров! Попробуй под ними самолёт по курсу удержать.
   -Нагадят, убирай за ними после. Весь грузовой отсек в их вонючих лепёшках! – добавил Костя свои недовольства.
   -Будто ты когда самолёт прибирал, - укорил друга Юра. – Сидит, на кнопки жмёт, с диспетчером анекдотами делится. Всё техники за тебя делают.
   Вот и угадал Игорь должности дружного экипажа. Сергей – второй пилот. Костя – штурман. Кто Юрий? Бортмеханик? Спрашивать о том не место, да и не нужно.
   -А я встречался с загаженным бортом, - встрял Игорь. – В техникуме ещё, практику здесь проходил. Заставили нас, практикантов, чистить борт от оленьих лепёшек. Он сюда на ремонт от вас прилетел.
   -И зачем их только перевозят? – высказал Юра. – Олени сами с Белого моря до Чукотки пройдут, коль необходимость такая для них встанет.
   -Чего-то самса быстро кончилась, - опять зажалился Сергей. – Ещё по порции возьмём?
   -Сколько летаю, а так и не уяснил, как эта железяка в воздухе держится, - неожиданно поддержал высокую беседу строгий Николай, молчавший до сих.
   -Как это – не знаешь? – удивился Игорь. – Я аэродинамику в техникуме проходил. В ваших лётных училищах программа в разы сложнее, не в пример нашей. Я знаю. Как ты не можешь знать о подъёмной воздушной силе?
   -А ну расскажи, - заинтересовались мужики.
   -Ну, вот…, смотри. Стоит самолёт на взлётке, к полёту готов. Тронулся понемногу, крылом взмахнул. Быстрее пошёл и крыльями – хлоп, хлоп. Скорость набрал, воздух крылом зацепил и – полетел.
   Весь стол брызнул со смеха с Игоревых сказок: «Молодец! Пятёрка. Зачёт»!

   Игорь помог лётчикам занести покупки на первый этаж. В одну ходку им столько перетащить не удастся. Пакет с хурмой подложил тайком. Пусть удивятся, вспомнят жаркую Азию там, у себя за Полярным кругом.
   Экипаж убыл на другой день. Больше Игорь с ними не встречался. Не угнаться приземлённому люду за летунами. Сегодня здесь они, завтра уж там – на краю Земли. Есть ли у них семьи? Должны быть.
   Грустно немного, что дружба эта не может продолжиться. Грустно, но принято. Скольких лётчиков Игорь встречал по жизни – не счесть. Со всеми было интересно поговорить, пообщаться. Такие они – небожители.
   Плавных полётов вам всем! Ясного неба.