Новая Зеландия. Вторая родина хоббитов

***

Маори, какими их увидел британский мореплаватель Джеймс Кук по прибытии в Новую Зеландию в 1769 году, а до него голландец Абел Тасман в 1642 году, не сильно изменились ни внешне, ни внутренне, и как тогда, так и теперь народ этот позволяет себе ходить босиком в любую погоду и в любом месте (впрочем, не они одни), не сильно беспокоясь об общественном мнении на сей счет, презрение к которому заложено в них генетически и имеет свое зримое воплощение в татуировках, покрывающих маори с ног до головы и изображающих закручивающиеся спирали ДНК, скрытые структуры физического пространства, невозможные в природе фигуры, эскизы потусторонних миров, завуалированный портрет предков. Традиционное приветствие маори, когда обычай требует от них тереться своими сопливыми носами о такие же носы своих соплеменников, бросает вызов строгой морали белого человека, предпочитающего более сдержанное приветствие в виде рукопожатия, после которого пожатые крепко руки требуется тщательно обработать любым дезинфицирующим средством в ближайшей уборной.  Маори следует сказать большое спасибо, что они перестали практиковать каннибализм в быту, на рабочем месте и на поле брани, а также стрелять из мушкетов друг в друга и в кого ни попадя. В последние несколько десятилетий поле боя им с лихвой заменило просторное поле для регби, а мушкет – боевое весло тайаху, являющееся гибридом копья, двуручной пилы и полицейской дубинки. Другими словами, каннибализм маори как акт агрессивного хищничества по отношению к себе подобным принял-таки цивилизованные формы и перешел в разряд спортивного состязания, с обязательным застольем команды «All Blacks» в какой-нибудь местной закусочной – по случаю их громкой победы на очередных соревнованиях. А что касается мушкетных войн, уходящих корнями в первую половину девятнадцатого века, когда европейцы впервые познакомили их с огнестрельным оружием, то войны эти давно приобрели черты настольной игры Му-торере, чьи правила не замысловатей всех прочих настольных игр, требующих от игроков наперед просчитывать ходы и вовремя бросать фишки. Как я уже писал выше в заметке о Канаде, самое длинное географическое название относится к новозеландскому небольшому холму и записывается на языке маори как-то так: Однако предупреждаю: попытка выговорить это название может привести к серьезной поломке вашего артикуляционного аппарата и, как следствие, к последующей немоте. И если с вами вдруг случится такое (в моем случае всё обошлось лишь временным речевым расстройством – дислалией), то в качестве утешения сообщу вам о том, что одним из государственных языков в Новой Зеландии, наравне с английским и маори, является новозеландский жестовый язык. Но опять же, не следует после освоения этого языка тут же бежать к первому встречному, чтобы радостно сообщить ему, как немой немому, название вышеозначенного холма, с коего вы только что, дескать, скатились кубарем, в противном случае вашу жестикуляцию нельзя будет отличить от быстрого вращения лодочного гребного винта, грозящего искромсать любого, кто окажется в его кильватере. Купаться на Крещение в России и в Новой Зеландии – это две разные вещи, ибо с ноября по апрель в Южном полушарии все-таки лето как никак, что у многих далеких от географии людей просто в голове не укладывается. Как не укладывается в голове у них и то, что у всего есть противоположная сторона. Например, если из Окленда прорубить тоннель на обратную сторону Земли, то он приведет прямехонько в испанскую Севилью. Удивительно, правда? Помимо маори и остальных новозеландцев, именующих себя «киви» (не путать с фруктом), здесь нередко можно встретить и так называемых хоббитов, которых на рубеже веков контрабандно завез сюда кинорежиссер Питер Джексон, и теперь они по праву считают Новую Зеландию второй своей родиной (первая – Шир, на юго-западе Средиземья). Не исключено, что наступит такое время, когда популяция хоббитов возрастет настолько, что они заявят о себе, как о титульной нации; но сейчас они не более чем люди третьего сорта, имеющие к тому же репутацию лоботрясов и лежебок. Напоследок хотелось бы вот еще что сказать. Вы можете где-нибудь прочитать, что самая покатая улица в мире – это Болдуин-стрит в новозеландском городе Данидин, наклоненная под углом 19 градусов. Да, это довольно круто, скажу я вам. Можно почувствовать себя экстремалом на гребне асфальтированной волны, скатываясь по этой улице сверху вниз на чем бы то ни было и без тормозов. Но, поверьте, в Новой Зеландии встречаются дороги и с гораздо большим углом наклона, есть дороги с наклоном 40 градусов, и 50, и 70, и даже 90. В последнем случае у вашего транспортного средства в обязательном порядке должен быть парашют, в остальном можно ограничиться подушкой безопасности. Приятного вам путешествия.

***