Ай, ай, ай

Я жребий нелёгкий взял на себя –
Жалеть и смеяться, глядя на тебя,
Открывать, закрывать, уходить,
Спотыкаясь, в потёмках бродить.
Думать: “Как проживём?!”,
Верить в смиренье огнём,
Тосковать и выбирать,
Никогда не грустить и стоять.
Верным, да верному не повезёт,
Но время верёд ведь уползёт.
А потом мы вспоминаем:
“Как глупы…”, но мы вырастаем.
Но на всю жизнь через сотни костров
Я вспомню атрибут твоих шагов
Иль к счастью, иль к сожаленью,
К радости или мученью.
Но годы проходят, годы идут,
Назад вернуться, увы, не зовут.
Чудно, если с любовью живёшь,
Больно, если с нею уйдёшь.
И каждый раз, пытаясь начать,
Ты не можешь в одно всё собрать.
И плача над чёрным, зернистым огнём,
О годах ушедших мы запоём.
Ещё раз поплачем, престолу – гроза,
Не выдалась схватка – ушёл от себя.
Мы солдаты солнца – дети Войны.
Подвластны лишь небу – крику земли.
И падая в грязь, ты пытаешься встать,
Наверное, чтобы упасть.

(Март 1995)