Загадка без разгадки. Детектив. Гл. 15. Клад. Окон

         Загадка без разгадки. Детектив.Окончание.

            Глава 15. Клад.

        « Настя!

      Меня сам Господь, наверное, привел в монастырь. Прочитал давно, сказано про Бога:

      « В мире место ЕГО надо, чтобы мы все время находились в сознании того, чего ГОСПОДЬ хочет от нас».

      Меня  в детстве мать  с бабушкой в тайне от отца крестили.  Помогал в храме, выучил много молитв, не чурался даже самой тяжелой и грязной работы.

      Жил и думал только о том, чтобы отмолить хотя бы часть совершенных грехов.  Из трех главных человеческих опасных  искушений два: искушение славой и властью - мою душу не затронули.

      Но вот третье - искушение богатством  - вышибло меня  из привычной колеи.  Правильно говорят:

     «Искушение – это предложение от нечистого, желающего, чтобы мы совершили грех».

     Я не был монахом,  жил с мирянкой из соседнего села,  у меня была постоянная работа, крыша над головой и нормальная еда. А, самое главное, у меня  была отрада для души –  преданные друзья: мои лошадки, заменившие мне и семью, и детей.

       Не имею права рассказывать о чужих тайнах одной семьи, но так сложились обстоятельства, что мне пришлось оказаться на острие их жизненных проблем, втянувших и меня в омут искушения богатством, так называемую похоть зрительскую, - это стремление к обогащению и сребролюбию.

     Внук кулака, Кирилл, воспитывавшийся в монастыре, вырос прекрасным человеком, закончил с отличием школу, а после окончания престижного Московского вуза стал ученым-химиком. Женился по любви, и у него родилась дочь Полина и с разницей в четыре года появился сын Вадим.

      Полина приняла постриг в монастыре и со временем стала настоятельницей. Племянник Вадим частенько проводил летние месяцы у тети, так как родители купили дачу неподалеку в красивейшей месте Подмосковья.

       И вошла в сознание мальчишки с детства эта тайна  о где-то давно и далеко запрятанном сокровище.

      Верно утверждение, что «соблазнами нас испытывает сам Небесный Отец, и каждое искушение соответствует той или иной нашей духовной слабости».

       Вадим Кириллович похоронил рано умершего отца, стал предпринимателем, а затем известным бизнесменом.  Видимо, боролся  с искушением долгое время, но где-то в интернете раскопал какие-то новые воспоминания о тех смутных годах  гражданской войны и становления Советской власти  в далеком Заволжье,  где опять всплыло имя его прадеда – богатея.

     И попался ему на жизненной дороге, словно случайно, некий Георгий, принятый на должность водителя и охранника, который, сам будучи авантюристом в душе, стал раскручивать интерес своего хозяина к поиску «неизвестных» сокровищ.

     В начале сентября меня вызвала к себе настоятельница и попросила помочь в одном деле. Она ни словом не обмолвилась о своем племяннике, просила никому не говорить о ее просьбе: поехать в мое родное село  и попытаться узнать у местных жителей, не находили ли в селе на кладбище когда-то  закопанный клад.

      Я понимал, что результаты моих  расспросов должны были остудить пыл ее  единственного любимого племянника, так как собственных детей у Полины не было, и поставить точку в этой «болтовне», как она называла все легенды о золотых царских монетах.

      На автобусе я доехал до Саратова, на автовокзале встретился с Геннадием Ивановым, который почему-то сразу признал меня и окликнул по моему старому имени.  И, разговаривая с ним в маршрутке, я скрыл правду о себе и этим поступком как бы стал на путь невольного искушения. Думал, что, промолчав, уберегусь от лишней лжи, так как планировал пробыть в селе не более двух дней.

      Но, словно бес в меня вселился, когда десятки лет спустя вновь встретился с разросшимся похорошевшим селом, с рекой своего незабываемого детства. Геннадий своими руками достраивал новый дом, с деньгами у него было туговато, и он согласился меня приютить.

      Целыми днями я бродил по улицам села, с трудом узнавал перестроенные теперь старые дома, видел современные хоромы на местах  бывших саманных низеньких мазанок, яркие крыши и заборы, множество  дорогих иномарок по вечерам у дворов, современных и элегантно одетых мужчин и женщин, беззаботных детей и подростков.

        В моей памяти остались устойчивые серые цвета шиферных крыш, потемневших от старости деревянных домов и изгородей, глинистые дороги, которые весной и осенью утопали в непролазной грязи, а летом дарили пылевые «дожди».

      Звонок из Москвы Георгия напомнил мне о моем задании. И я отправился на кладбище вместе с Геннадием. Он показал мне могилки без оградок моего отца и младшей сестры. Кресты деревянные были покосившиеся, но травы сорной было  мало. Геннадий признался, что перед пасхой ежегодно прибирается, носит свежий речной песок ведерком и посыпает для красоты. В тот же вечер я перечислил его жене сто тысяч рублей.

      Кладбище было большим. Никаких разговоров о кладах в селе никто никогда не заводил. И мне нужно было заказать,  поставить памятники своим близким и через пару дней уехать обратно. Меня здесь ничего не держало. Я был здесь чужим.

      Но когда я шел вслед за Геннадием по узкой тропинке  через все кладбище к  центральному входу, то обратил внимание на заросшие травой бугры без крестов на огромной территории.

     - Это старое кладбище. Но видишь, кое-где появились новые ограды и памятники. Не понимаю, каким образом среди этой целины люди определяют места захоронения своих родственников! – Геннадий торопился домой.

      - Сколько же раз переносили ограду здесь? – вырвалось у меня.

     - Не знаю. Но вот эту последнюю основательную поставили лет десять назад. А до этого проволочная сетка стояла дет двадцать или тридцать. Видишь, как от солончаков постепенно поднимается местность на бугор! Стариков надо поспрашивать. А зачем тебе? – мы сели в старые «Жигули», которые Геннадий никак не мог завести. И по дороге я четко представил, как здесь можно организовать поиск могилы той неизвестной Любы.

      Геннадий работал электриком в селе, знал многих старожилов, и вечером  мы отправились в гости к бывшему строителю Федотычу, прихватив спиртное и закуску.  Это было точное попадание. Старик очень многое нам рассказал.

      Утром на маршрутке я отправился в Саратов, заранее позвонив по номеру , данному в объявлениях.  А вечером вернулся с добычей – привез приличный новый металлоискатель в упаковке.  Георгий сбросил мне деньги на карточку.

      Днем на кладбище обычно малолюдно. Но мне приходилось все же опасаться – ведь по документам я был совсем другим человеком.

      Федотыч оказался очень дельным помощником, когда был трезв, а это случалось крайне редко. Он нашел, по его признанию, близкую родственницу той Любы, но получилась какая-то путаница с ее бабушкой. Привел еще одного пенсионера Зайцева, но чаще они просто ругались, выясняя какие-то давние отношения.

      Бегать днем по кладбищу с металлоискателем, хотя погода установилась летняя, было опасно.

    Настя! Обходя ряды могил, я нашел памятники  твоих бабушки и дедушки, наших бывших соседей, и вспомнил сразу вашу большую дружную семью. На осторожный  мой вопрос Геннадий  в подробностях рассказал историю твоей семьи и предложил сходить к вам в гости.  Я сразу отказался.

     Поиски я вел ночью. Ведь это такое место, которое даже в дневное время внушает  большинству людей некоторые опасения и даже страх.

      Все чаще ко мне стали присоединяться два пенсионера.  Они зажигали самодельные факелы, так как очень часто поступали сигналы на металл.  Нам попадалась всякая мелочь: ножи, пуговицы, сломанный топорик, гильзы от патронов, даже медный тазик и керосиновая лампа.

      Я разбил условно старую часть этих захоронений на некоторые квадраты, но все было безрезультатно. Ровно в одиннадцать часов ночи мы выходили через боковую калитку,  и я развозил пенсионеров по домам.

      Пока не случилось несчастье. Под вечер в этот проклятый четверг приехал на машине хозяина из Москвы Георгий. И мы с ним поехали к Федотычу, который в компании с Василием Зайцевым уже были пьяны.

     Георгий напустился и на них, и на меня, обвиняя, что с такими помощниками мы здесь и до зимы ничего не накопаем. Старики перепугались, что лишатся заработка, поехали вместе с нами на «Жигулях», так как Георгий сказал, что московскую машину лишний раз засвечивать не собирается.

     И при свете факелов в полночь Федотыч умер у нас на руках. Мы пытались делать ему искусственное дыхание, но, видимо, сердце не выдержало постоянных запоев. Это стало для меня шоком.  Мы сидели полчаса в тишине, но чуда не произошло. И Георгий приказал отвезти мне тело умершего на шоссе за селом и положить на обочине возле какого-нибудь дорожного столба. А второго отвезти домой.

     Геннадий спал, когда мы вернулись молча. Целый день в пятницу Георгий никуда из дома не выходил, а вечером мы опять отправились на  « работу» вдвоем. Зажгли факелы, и он стал инспектировать все наши раскопки, где были существенные сигналы металлоискателя. Предложил подключить к поискам Геннадия, пообещав ему большой процент от найденного клада.

     В субботу пораньше мы приехали на кладбище, я показывал ему свою примерную разбивку на участки поисков, и он вдруг предложил сделать у бабули, родственницы искомой Любы, тщательный обыск в доме:

     « А вдруг родственники уже давно выкопали коробку с деньгами, драгоценностями и поделили между собой?  - сказал он мне. - Допросишь бабку с пристрастием. И еще один козырь! Если у старухи найдешь медальон старый, то нечего нам тут околачиваться зря! Сразу возвращайся домой!»

      И в ту субботу я увидел твоих детей взрослых: парня и девушку!  Они прибирались у памятников, цветы принесли. Хотел  у парня спросить про тебя, но  он почему-то убежал.

     И встреча с ними стала для меня первым предупреждением, таким серьезным звонком о приближающейся опасности: уезжай немедленно!

     А в воскресенье Георгий ограбил сетевой магазин. Мне он приказал просто выбирать товар  и наблюдать за обстановкой, а через полчаса спокойно выйти и топать пешком к Геннадию. Появился он только в десять часов ночи на «Жигулях». Никаких денег у него не было. Видимо, где-то спрятал. Он поужинал и уехал обратно в Москву. Я должен был продолжать поиск.

      Перед обедом в понедельник я отправился к этой бабушке, которую Геннадий назвал Любовью Петровной. Ее не оказалось дома, и я провел доскональный обыск. Медальона не нашел, но в шкафу забрал заначку, завернутую в полотенце. И в это время во двор зашла твоя дочь.  Пришлось скрыться через окно в кухне. Это было вторым предупреждением для меня.
   
      Геннадий сказал вечером, что второго нашего компаньона Василия нашли на берегу реки мертвым. И я пошел к тебе, чтобы все рассказать начистоту. Стоял  и смотрел  на освещенные окна твоего дома, радовался за тебя и твою семью, понимая, что ты меня не поймешь никогда .

     Да, я был косвенно виновен в смерти двух стариков, впутав их в свою затею. Человек не может ЖИТЬ НАПОЛОВИНУ, ЛЮБИТЬ НАПОЛОВИНУ, ВЕРИТЬ НАПОЛОВИНУ!  Я хотел обуздать свой нрав, научиться смирению. Не вышло!  Все препятствия – в самом себе! Я не смог побороть соблазн найти этот проклятый клад и совершил опять грех. Не может человек усидеть на двух стульях!

 
    Ночью в понедельник я нашел, наконец-то, маленькую шкатулку с небольшим мешочком золотых и медальон. Но никакой радости не испытал.  Закопал в яме неподалеку, завалил ветками.

      Во вторник на кладбище я дождался тебя, чтобы отдать деньги старухи после похорон. Я увидел искреннюю радость в твоих глазах, когда ты меня узнала. Прости, дорогая Настена!

      Я благополучно на перекладных добрался до монастыря, простился со своими лошадками, настоятельницей Полиной , позвонил Георгию и указал место, где его и хозяина дожидается найденный клад.

      И уехал к другу, с которым воевали в далекой жаркой стране. Он с 2014 года сражается на своей земле в Донбассе за свободу. Мое место теперь рядом с ним. Если останусь жив, то обязательно приеду к вам. Николай Невзоров».

         **********


      После затяжной и холодной мартовской погоды работники  коммунальной службы поселка, наводя перед Пасхой порядок на кладбище, нашли в мусорной куче из спиленных веток, прошлогодних листьев, старых венков и выцветших бумажных цветов большой пластиковый пакет, в котором лежали женские капроновые колготки, набитые пачками  и скомканными современными купюрами разного достоинства, а также небольшая шкатулка с золотыми царским монетами и старинным медальоном.

      Повидавшие за свою жизнь многое мужики были напуганы и немедленно позвонили в полицию. Ведь существующее поверье, что с кладбища ничего нельзя выносить,  повергло и служителей порядка в некоторое замешательство.

      Так закончилась эта история с кладом, когда накопленные богатства в далеком прошлом и украденные деньги в нынешнее время, никому не принесли счастья.

     Предыдущая глава 14.http://proza.ru/2025/03/14/1112


     Все события выдуманы.  Любые совпадения случайны.